Текст книги "Бестселлер (СИ)"

Автор книги: Алексей Калинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Глава 26

– Что же случилось, мой король? – вырвалось у Джулии.

– Я напрасно думал, что понравился Венди. Нет. Как оказалось, она специально очаровала меня, чтобы беспрепятственно… Их был трое. И то, что я сначала принял за ревность, оказалось всего лишь сомнением по поводу моей кандидатуры. Они выбирали жертву.

– Кто они?

– Венди Уотсон, Мелисса Стомпсон и Глория Финисид. Они были старыми подругами, а Венди перевелась в нашу школу специально, чтобы быть ближе к ним. И они решили, что я подхожу для того, чтобы лишить Глорию девственности. Я был их заменителем вибратора. А ещё они решили, что если всё обставить, как магический ритуал, то будет даже интереснее. Поэтому Венди начала читать непонятную белиберду на латыни… Я сразу узнал её голос, даже когда она сделала его ниже. А Мелисса под эти заклинания подошла ко мне и начала мять и пощипывать мой скипетр. Она скрывала лицо под капюшоном, но я узнал кольцо на её пальце. Чтобы я не кричал, мне залепили рот клейкой лентой, я мог только мычать. Не взирая на весь ужас, который охватил меня в тот момент, мой скипетр начал подниматься…

Джулия представила себе ученика в темном подвале, которого пленили три молодые девушки. Благодаря развитой фантазии она смогла ясно представить те чувства, которые овладели юношей тогда.

Страх, ужас и неизвестность того, что будет дальше. Живущий с кличкой «Какун», постоянно подвергаемый унижениям… Он мог предполагать только самое худшее. Молодежь так жестока, когда собирается в группу…

– Мелисса даже взяла его в ротик, чтобы он стал тверже. Как я не пытался вырваться, но молодая кровь взяла своё – я начал получать удовольствие. Я должен был лишиться девственности вместе с Глорией, которая скинула балахон и осталась в одной маске с венецианского карнавала. Мелисса хихикнула, когда увидела, что мой скипетр стал как из железа. От её слюны он блестел и даже увеличился в размерах…И она тогда сделала э… это…

Король споткнулся на полуслове, будто шел, болтал и ударился о ступеньку лестницы. Джулия смотрела на него.

– Мелисса начала надевать аптекарские резинки, перекручивать и тянуть их к основанию. Как я понял потом, это было сделано для того, чтобы мой скипетр не опадал. Резинки заперли кровь внутри и не пускали её обратно. А затем девушки подвели ко мне голую Глорию, которая уже успела раздумать и хотела убежать. Подруги ей не дали. Венди уговорила Глорию сесть сверху и чуть-чуть ввести в себя мой напрягшийся скипетр. Всего лишь чуть-чуть и остановиться, когда будет больно. Та согласилась, и залезла на меня. Она дрожала и боялась не меньше моего. Мелисса направила мой скипетр в её гладковыбритую щелочку и Глория начала потихоньку опускаться. Она едва не сломала скипетр, когда Венди с силой надавила ей на плечи. Глория закричала тогда очень сильно…

Джулия слушала.

– Она кричала, но подруги её крепко держали, а после пару раз подняли и опустили, чтобы девственная плева порвалась наверняка. Глория соскочила с меня сразу же, как только они её освободили. Но они не отпустили меня. Нет, Венди тогда сказала, что грех пропадать такому стояку. Она принесла тазик с водой и губку. Она смыла с меня кровь Глории и надела на скипетр презерватив. А скипетр из-за аптекарских резинок начал понемногу синеть. И Венди села сверху. Как оказалось, от вида дефлорации Глории она очень возбудилась и мой скипетр почти весь скрылся в её горячей дырке.

Король почесал затылок и вздохнул.

– Я не ощущал ничего, кроме боли. Казалось, что ещё немного и мой скипетр лопнет от переполнявшей крови…А Венди прыгала на скипетре, стонала и царапала мою грудь. Она жутко вспотела и сбросила с себя балахон. Снова показалось красивое тело, и я был внутри него. Честное слово – я не так представлял себе первый раз… А потом Мелисса сдернула с моего рта липкую ленту и заставила меня вылизывать её влажную щель. Сказала, что если я укушу её, то останусь здесь навсегда… Это продолжалось очень долго… Девушки менялись местами не один раз. Глория успела подмыться и мастурбировала, глядя на то, как Венди с Мелиссой используют меня. Потом она тоже решилась и села на мое лицо. Я умолял, чтобы меня отпустили, но они только смеялись.

Джулия молчала, она не знала, что сказать. Жуткая история. Именно тогда у него поехала крыша?

– Мелисса старалась сделать мне больно и постоянно называла меня Джорджем. Когда я кричал, что я не Джордж, то она била кулаками по моим ногам и кричала, что я вру, что все Джорджи отъявленные лжецы. Как я понял из их отрывочных разговоров – они мне мстили за вечеринку в колледже, где Венди и Мелиссу изнасиловали пять парней. В моем лице девушки не только сделали подругу женщиной, они мстили всему мужскому роду. Я не знаю – сколько это продолжалось, час, два, три. Наконец, они устали и ушли. Представляешь? Погасили свечи и ушли, оставив меня в полной темноте. Они поднялись по лестнице, и я остался один в подвале дома Венди.

Один молодой человек в темноте… Джулия слышала о таких похищенных, но ни разу не встречалась лично. Каково ему было тогда? Таково же, как и ей сейчас…

– Я начал кричать и кричал до тех пор, пока Венди не спустилась с бейсбольной битой… Как оказалось, родители Венди были богатыми людьми, поэтому сняли дом для молодой мисс Уотсон и почти не показывались в нем. Откупились деньгами от родительской заботы. А она не закатывала вечеринок, не приглашала друзей, кроме двух подруг – была хорошей ученицей и примерной девочкой. У неё даже парень был, которого она ни разу не приглашала к себе. Она была скромницей для всего мира… А в подвале становилась самой распутной шлюхой из всех, какие только существовали на Земле. Я был её маленькой тайной, ручным Покемоном.

Король снова тяжело вздохнул.

– Но как ты выбрался? Ты же стал другим? – спросила Джулия.

– Я десять лет провел взаперти. Десять лет, представляешь? Ты провела всего месяц, а я был десять лет. Да, меня сначала искали, девушки приносили газеты с моими фотографиями, но после всё затихло. Отца у меня не было, а мать не выдержала моего похищения… Я тогда разгрыз себе вены на руках, – король показал на белые ниточки шрамов на запястьях. – Но Венди не дала мне умереть… Она спасла меня и потом месяц дерзала почти неподвижным, чтобы я снова что-нибудь с собой не сделал. Читала книги, разные… К тому времени я узе смирился со своей участью… Девушки были ненасытными, они продолжали приходить к подруге. И если я плохо их удовлетворял, то оставался без еды. Венди приносила мне витамины, вместе с подругами притащила беговую дорожку, гантели. Даже компьютер принесли, только без интернета. По нему я и научился создавать виртуальную реальность для видеокомнаты.

– Но как же ты выбрался? – повторила вопрос Джулия.

– А я не выбирался. Я полюбил своих мучительниц и старался всегда делать так, чтобы им было хорошо. Мы переехали в другое здание и сделали видеокомнату для других девочек-писательниц, для их романов. Да, я всегда старался, чтобы моим королевам было хорошо. Вот и сейчас я должен в последний раз им сделать хорошо… Прости меня, королева. Я бы ничего этого не рассказал, если бы ты не угадала меня. Мы так договорились с Венди – если ты пишешь меня, то я тебе всё рассказываю. Я полюбил тебя, королева Джулия. Честно – полюбил. Я в самом деле несчастен, ведь я должен убить тебя. Последняя сцена из «Жестоких соблазнов» у тебя вышла очень крутой…

Джулия вскочила и опрокинула стул. Король даже не шелохнулся. Он смотрел в одну точку перед собой, а на щеках блестели две дорожки.

– Подожди, какая Венди? Я не знаю никакую Венди.

– Да нет, знаешь. Только под другим именем. Я тебя убью, а подумают на твоего мужа, Френка. Он скоро должен будет здесь появиться…

– Кто такая Венди? – спросила Джулия дрожащим голосом.

– Венди взяла новое имя, ты видела её с Френком на диске. Теперь её зовут Марта Джонс. Глорию Финисид ты недавно видела. Её новое имя София Кастор, а Мелиссу теперь зовут Сивилла Форест. И Сивилла должна привести сюда Френка Холахана…

Глава 27

В небольшом ресторанчике «Суши Наказава» сквозь запах благовоний прорывались ароматы пряностей, морских водорослей и вареного риса. Узкоглазая официантка с приклеенной улыбкой приняла заказ на сет и большой чайник «кукитя».

Френк не глядя сделал заказ – вряд ли сейчас пища полезла бы ему в рот. Он во все глаза смотрел на женщину с короткой стрижкой. Невысокая, худощавая, похожая на мальчика с огромными глазами.

Больше полугода назад он впервые изменил Джулии и сейчас недоумевал – почему именно с этой женщиной? Разве мало было на презентации других более симпатичных особ, с которыми можно не плохо оторваться? Почему же она? Но, этот вопрос можно было обсудить и позже, сейчас же волновало другое – почему она на свободе?

– Ты неплохо выглядишь, – заметил Френк, пока официантка раскладывала перед ними приборы, выставляла квадратные тарелочки и небольшие подставки.

– Спасибо, Френк. А вот ты похудел. Что-то случилось? – спросила женщина.

– Да, случилось, – Френк проводил взглядом официантку. – У меня похитили жену. В подозреваемых оказался Билл Доннахерц. Тебе что-нибудь говорит это имя? Скажи, тебя же тоже похищали?

Сивилла ахнула и приложила руку ко рту, словно старалась запихнуть невольный вскрик обратно. Если она сейчас играла, то её игра тянула на Оскара. Испуг в огромных глазах, вздрагивание, нервная дрожь на кончиках пальцев – Френк почему-то всё это отмечал про себя.

– Я… Прими мои соболезнования, Френк Холахан. Я надеюсь, что он не рассказал ей слезливую историю…

– Подожди, что ты имеешь ввиду? – Френк не заметил, как в его ладони сломалась бамбуковая палочка. Только когда щепочка уколола подушечку большого пальца, он отложил обломки в сторону.

Сивилла замолчала на полминуты, пока официантка наливала в чашки из бело-синего фарфора ароматный чай. Потом женщина поставила на столик чайник, расписанный цветами гибискуса, и с поклонами удалилась.

– Мне сложно об этом говорить, я с таким трудом выгоняла из памяти воспоминания… Да, ты прав, меня тоже похитил этот страшный человек. Знаешь, его любимой фишкой было то, что он просил написать про него небольшое эссе, и он наслаждался, когда говорил, что писательница сделала это неправильно. Он называл себя королем, а своих пленниц – королевами. Писательницы старались написать всё самое хорошее, но он раз за разом отвергал их написанное. Он ломал женщин и сводил их с ума, прежде чем убить. Так было с моей соседкой. Он играл с каждой из своих жертв, а перед тем, как… – рассказывал жалостливую историю о том, что он вовсе не виноват в своих прегрешениях. Что на это его сподвигли одноклассницы. И каждый раз он называл другие имена. Моя соседка поверила ему и обняла, пожалев. Он убил её… Я долго кричала в полной пустоте, но никто не пришел. Мне он тоже рассказал…

– А как же ты спаслась? – спросил Френк.

– Мне он рассказал то же самое, что и Матильде Будро. О том, как его похитили три девушки и держали в подвале. Шея Матильды хрустнула, как тонкая веточка весной, – Сивилла словно впала в прострацию и не слышала голоса Френка. Она будто вернулась в то время, когда делилась куском хлеба с другой пленницей. – И видеокомната. Френк, у него была видеокомната, где он ставил сцены из произведений писательниц. Это было так страшно – жить и не знать, когда он расскажет свою историю…

– Какая видеокомната? – нервно сглотнул Френк.

Сивилла отпила из чашки, поставила её с величайшей осторожностью обратно на тарелочку, но Френк успел заметить, как вода покрылась крупной рябью. Руки Сивиллы задрожали сильнее, словно она напрягла мышцы и теперь никак не может расслабиться. Такую дрожь Френк видел у своего пса Диппи, когда тот был наказан за кучу на ковре и изгнан из дома. Пес всю ночь скребся под дверью и жалобно завывал, но отец Френка, старый Джордж Холахан, был настроен решительно и никому не позволил пустить собаку в дом.

Утром песик залетел со скоростью пули и бросился в первую очередь к Френку, так как тот постоянно с ним играл и считался самым главным защитником. Крупная дрожь била тельце пса, который испуганно оглядывался на дверь и одновременно с этим успевал радостно вилять хвостом. Старина Диппи перестал делать кучи на ковре, но вместе с тем, он никогда не выходил из дома, когда на Нью-Йорк опускались сумерки. Когда же Френк звал его на вечернюю прогулку, то пес забирался под кровать и высовывал оттуда только кончик черного носа. Он терпел до утра и дрожал, когда приходилось проходить ночью около входной двери.

– У него есть видеокомната, где он ставить видеопредставления. Он всегда выступает в роли насильника-любовника, а писательница в роли жертвы. Неизвестный чтец наговаривает текст, а Билл повторяет реплики и заставляет говорить жертв. От этого он очень сильно возбуждается…

Френк опустил глаза. Он представил – каково сейчас там Джулии. А он… С Мартой… Ну и свинья же он после этого.

– А как тебе удалось сбежать? – спросил Френк.

– Когда он унес Матильду Бурдо, то я была вне себя от горя. Я не соображала, что делаю. Пытаясь после вспомнить – что же я делала? – я не могла этого сделать. Лишь обрывочные воспоминания о том, как разбился ноутбук, как я пыталась длинной пластинкой сломанной микросхемы открыть замок. Очнулась я уже на улице – ноги болели от долгого бега, а следом за мной ехала машина медицинской помощи. На меня глазели прохожие, но мне было плевать – главное, что я находилась на свободе, – Сивилла медленно водила пальцем по поверхности стола, вырисовывая только ей видимые узоры.

– А где тебя содержали, ты не помнишь? – с надеждой спросил Френк.

– Я пыталась показать полицейским, но они так ничего и не нашли. Я слишком долго бежала и не запоминала дорогу. Я радовалась свободе. И я тогда была счастлива. Ты не представляешь, Френк, насколько это было всё ужасно, – Сивилла моргнула и из уголка глаза в чай упала маленькая капелька.

– А хотя бы приблизительно?

Официантка принесла заказ и на время два человека замолчали, наблюдая, как женщина раскладывает принесенную пищу. Суши чередовались с роллами и выглядели маленькими произведениями искусства, словно не повара делали шедевр из кусочков слипшегося риса, а ювелиры пристраивали каждую икринку на необходимое место и пластинки рыбы нарезали с точностью до микрона.

– Я очнулась в Бруклине. Откуда я выбралась и что это был за дом? Я не могу этого сказать. Мы с полицейскими много раз проехали кварталы вдоль и поперек, но я не узнала ни одного места. Хотя… Я потом ходила одна, безо всяких надоедливых полицейских глаз, которые как бы спрашивали: «Ну что, сучка, где тебя трахали? Говори и мы пойдем, сделаем вид, что ищем и опрашиваем жильцов, а после разведем руками и притворно вздохнем. Да, сучка, мы высадим тебя у метро, а сами вернемся в бар, чтобы обсудить сегодняшнюю поездку и сделать выводы, что тебя правильно трахнули и ты это заслужила» – губы Сивиллы задрожали сильнее, чем пальцы.

Френк положил руку поверх её ладони. Пожал, как сделал бы это любой мужчина, чтобы приободрить женщину, которая вот-вот разразится Ниагарским водопадом слез. Сивилла благодарно кивнула и глубоко вздохнула.

– Но знаешь, Френк, я потом гуляла одна по Бруклину. Я старалась вспомнить – откуда выбежала и как бежала… Я даже купила маленькую «Беретту», такая же была у Джеймса Бонда, перед тем, как он перешел на свой знаменитый «Вальтер». И с пистолетом в сумочке я искала Билла… И знаешь… Думаю, что нашла тот дом, где он… Но я не уверена, потому что подвалы тех домов, на которые я показывала, оказывались пустыми, без видеокомнат. А этот дом почему-то манит меня…

Если бы японскую музыку сделали чуть потише, то стук сердца Френка запросто мог перекрыть барабанное соло. Он не отрывал глаз от лица Сивиллы, ждал, что та сейчас ещё что-то скажет, но женщина молча взяла рисовый комочек с пластинкой рыбы и окунула в коричневый соус.

Никогда ещё секунды не тянулись так томительно долго, как в этот промежуток времени, пока суши покинуло пиалу и теперь перемалывалось белыми зубами. Сивилла не торопилась. А у Френка кровь начала стучать в висках.

– Мы можем поехать туда? – спросил Френк.

– Да, можем. Мне одной было страшновато, но с тобой… – Сивилла несмело усмехнулась.

– Со мной… – Френк словно попробовал слова на вкус. – Скажи, а почему в тот вечер ты со мной?..

Сивилла одарила его долгим взглядом. Френк не отвел глаз. Снова вспыхнуло воспоминание о том, как эта женщина скакала на нем, будто оседлавший быка ковбой на родео.

– Я была дурой, и Матильда… Мы поспорили на то, что я сумею тебя совратить. Прости, Френк, я искренне сожалею о случившемся. Я…

– Всего лишь поспорили? – сглотнул Френк.

– Да, ты стоял такой важный, с наградой жены в руках… и Матильда тогда сказала, что я не смогу оседлать этого надутого индюка… Я смогла, но сожалею…

Сивилла снова перевела внимание на суши. Белые комочки склеенного риса слегка окрашивались коричневым соусом. Светлая жизнь Сивиллы также окрасилась темнотой заключения в подвале сумасшедшего маньяка. Как суши уже не вернуться к первоначальному виду, так и эта писательница вряд ли сможет возвратиться к нормальной жизни. Именно так думал Френк, глядя на сидящую напротив женщину.

– Я прощаю тебя, Сивилла. В конце концов, это осталось между нами, а Мадлен так и не откроет рта, потому что у меня тоже есть на неё кое-что. Давай забудем это, будто и не было ничего. Хорошо? Тогда доедай и поехали.

– А ты?

– Мне кусок в горло не лезет. Я лучше выпью чай.

Уже вечерело, когда такси остановилось в Бруклин-Хайтс. Над Верхним нью-йоркским заливом плыли алые пятна туч, край солнечного диска ещё виднелся там, где статуя Свободы воздевала к небу застывший факел. Стеклянные стены небоскребов нижнего Манхеттена отражали последние лучи уходящего светила и горели оранжевым пламенем.

Френк помог выбраться Сивилле. Всю дорогу до нужного места они молчали, слушали заунывные напевы из магнитолы таксиста-араба. Бородатый мужчина даже не поблагодарил за деньги «на чай», умчался, обдав их клубом выхлопных газов.

– Мне почему-то кажется, что я была в этом дому, – кивнула Сивилла на зажатый между серых зданий красный кирпичный особняк.

Заросший вьюном, с осыпающейся краской на оконных рамах и заросшими плесенью стенами дом очень отличался от своих прилизанных соседей. И действительно было странно видеть такое здание среди тех, которые продаются не меньше, чем за десять миллионов долларов.

– А вы сюда не заходили? – спросил Френк.

– Мы были здесь, но хозяин дома находился в отлучке, а соседи в один голос утверждали, что тут никто не живет и никого не видели. Тоже самое говорили и ремонтные службы – они приезжали по вызову, чинили неисправность и уезжали. Видели лишь высокого старика, который иногда выходил из дома, – Сивилла поежилась. – Но там не было старика. Был высокий и мускулистый мужчина, который любил изображать с женщинами сцены из их романов.

Френк не отрывал взгляда от окон. Ему казалось, что из-за ставней кто-то за ним наблюдает. Необычное ощущение, такое знакомое, когда чужой взгляд колючкой царапает спину. Он передернулся. На нижних этажах стекла были закрыты фанерой, а вот выше…

– Что с тобой? – Сивилла дотронулась до плеча.

– Предчувствие какое-то нехорошее… Такое бывает, когда к стоматологу ждешь вызова, – хмыкнул Френк.

– Ой, смотри! – Сивилла показала на идущую по набережной женщину. – Это же Матильда Бурдо. Не может быть, она же мертва…

Френк присмотрелся. Сердце заколотилось ещё сильнее.

– Да какая же это Матильда? Это…

Глава 28

– Бедный король, – прошептала Джулия. – Я не знала, что всё так обстоит. Скажи, а кто начитывает текст и командует тебе, что делать? Это Венди? Или Мелисса

В ответ король покачал головой.

– Наше время вышло, королева. Пора отправляться в видеокомнату. Поверь, сейчас я не хочу тебя… убивать, но если не буду этого делать, то мы умрем оба. Надо что-то придумать… пока идет начитка. Я не буду тебя сильно бить, но тебе придется сделать вид, что очень больно, иначе нам не поверят.

Он встал и протянул руку. Джулия помедлила секунду, спрятала получше своё импровизированное оружие в ладони и подала другую руку. С острым осколком диска она чувствовала себя чуть посмелее.

Они снова прошли мрачный коридор и вошли в алую комнату.

Всем известно, что алый цвет возбуждает, недаром же женщины в красном платье всегда смотрятся соблазнительнее на фоне остальных дам. Знают об этом и устроители комнат для секс-игрищ, знала об этом и Джулия, когда описывала комнату главного героя из романа «Жестокие соблазны».

По книге стены тайной комнаты героя завешены плотными алыми портьерами, горели электрические свечи, создавая интимно-мистическую атмосферу. Блестящие цепочки различной длины и размеров украшали стены причудливой паутиной.

Стеки, хлысты, флоггеры, веревки, наручники – для каждого предмета находился свой крючок и строго определенное место, словно перфекционист-уборщик здесь дневал и ночевал. Маски, повязки и кляпы больше подошли бы для украшения пыточных инквизиций. В углу аккуратно сложены кляп-кошка, зажимы для сосков и две тонкие бамбуковые трости. Они уже не являлись видеоизображением…

Посреди комнаты возвышался деревянный крест андреевского типа, с него свисали тонкие ремешки креплений. Джулия на миг замешкалась – судя по всему готовилась финальная сцена из «Жестоких соблазнов» когда героиня после долгих «игр» получала сокрушительный оргазм при небольшом удушении.

Вот только будет ли у Джулии этот самый оргазм? Или выйдет нечто иное?

– Проходи, я постараюсь только сделать вид, но ты должна будешь кричать очень сильно, – шепнул ей король.

«Алиша вошла в святую святых Квентина. Блондин наблюдал за выражением её лица – как она воспримет его «маленькую слабость». Прежние посетительницы замирали, как кролики перед удавами и у многих в глазах светился испуг. Они боялись не боли, не страданий, которые может принести владелец шикарного особняка – они боялись того, что им это понравится и уже никогда не смогут прожить без этой комнаты.

Сейчас же в глаза Алиши виднелось любопытство. Она хотела пощупать, посмотреть, примерить. Для неё всё это было таким необычным и новым… и в тоже время чекочуще-пугающим, как черные сказки возле костра в лагере скаутов, когда и интересно, и необычно, и вот-вот должен раздаться крик рассказчика, который вырвет визг из груди.

– Это моя небольшая тайна. Здесь я доставляю самое большое блаженство любимым женщинам, – тихо проурчал Квентин.

Алиша коснулась креста. Холодное дерево было настолько тщательно отполировано и покрыто лаком, что по гладкости могло соперничать с новой доской для серфинга. Ремешки креплений качнулись под её пальцами.

– Необычно видеть такое, напоминает пыточную комнату, – Алиша попыталась улыбнуться, но вышло несколько кривовато, словно она только что укусила лимон»

Так и есть – финальная сцена. Джулия после её описания чувствовала себя полностью опустошенной, а сейчас…

– Это моя небольшая тайна. Здесь я доставляю самое большое блаженство любимым женщинам, – пророкотал король.

Теперь Джулия должна пройти вперед. Она дотронулась до креста, напоминающего букву «Х». Хм, этот тоже гладкий, как в том магазинчике с кучей сердечек и надписью «SEXSHOP». В том месте она провела немало времени, пока описывала предметы, выставленные на продажу. А Френк был даже в восторге от кружевного белья с прорезью… Хм, Френк… Мерзкий изменник.

– Ты должна сказать свои слова, – прошептал за спиной король.

– Необычно видеть такое, напоминает пыточную комнату, – проговорила Джулия.

Ещё немного и наступит момент, в котором героиня будет сопротивляться. Этого момента и ждала Джулия. Король по имени Билл пока что не заметил осколка в руке, и это будет тот самый пресловутый эффект неожиданности, при котором даже слабым людям порой удавалось одерживать верх над могучими супергероями.

Голос чтеца лился ровным ручейком, не запинался и не проглатывал окончания. Кто же там, за пультом управления? Кто тот человек, который дергает за ниточки марионетку-короля?

«– Раздень меня, – в голосе Квентина послышалась хрипотца.

Алиша взглянула на него. Пластиковые доспехи римского воина и кожаные шорты смотрелись немного нелепо на мускулистом теле любовника. Раньше за ним таких странностей она не замечала, но вот сейчас…

Сколько ещё скелетов таится в его шкафу?

Она подошла, и начала медленно расстегивать защелки доспехов. Он неотрывно смотрел ей в глаза, словно старался заглянуть в душу. Старался проникнуть туда, где скрываются затаенные страхи и желания. Кожаные шорты не могли скрыть его возбуждения, наоборот – они красиво обрисовали его член, будто он засунул туда ради шутки пару плодов хурмы и приличных размеров баклажан.

От его дыхания чуть шевелились волосы на темени. С щелчком последней защелки доспехи скользнули вниз, будто пол был магнитным, а они выкованы из стали высокого качества. Алиша медленно потянула шорты вниз, продолжая смотреть в глаза Квентина.

– Ты хочешь этого, – не спросил, а утвердительно произнес мужчина.

– Да, очень, – проговорила женщина.

Она и в самом деле хотела его. Хотела полностью, без остатка. Низ живота приятно ныл в предвкушении скорого приема огромного гостя, напрягшиеся соски стали тверже алмаза»

Голос чтеца замолчал, предлагая двум людям совершить описанное. Джулия не испытывала никакого возбуждения, даже капли. Её мысли были заняты другим – сможет ли? Даже нет, не так – скоро ли она сможет?

– Раздень меня, – проговорил король.

Он попытался добавить хрипотцы в голос, но в итоге получился какой-то сип, словно его горло перехвачено кнутовищем плети. Так должна будет сипеть Алиша, но этому не бывать. Пока же нужно подыграть королю.

Джулия подошла к нему. Защелки оказались туговаты, и пришлось приложить небольшие усилия к их расцеплению. Так вот какие доспехи снимала её героиня, смешные и нелепые. Зачем Джулия их описывала? В тот момент они показались ей забавными. Они с хрустом упали на пол. Похоже, что переднее сочленение даже лопнуло по левому краю.

Плевать! Это не то из-за чего стоит расстраиваться. Теперь нужно потянуть за шорты и не оцарапать короля зажатым в ладони осколком.

– Ты хочешь этого, – сказал король.

Джулии больше всего хотелось оказаться на свободе, в другом месте. Но правила игры диктовал невидимый чтец.

– Да, очень.

«Квентин провел ладонью по её шее, ниже, ласково сжал грудь подавшейся вперед Алиши. Мягкое прикосновение вызвало целую бурю эмоций внутри девушки. Тут была и страсть, и нежность, и трепет, и волнительная нега. Колени невольно начали подгибаться, словно Алиша только что вернулась с интенсивной танцевальной тренировки.

Она всё ниже спускала кожаные шорты. Чтобы полностью их стянуть, пришлось опуститься на корточки. Освободившийся жезл гордо торчал нацеленной в потолок ракетой. «Секретное оружие Соединенных штатов» – Алиша хихикнула про себя на возникшую в уме аллегорию.

– Скоро он будет в тебе, – Квентин помог девушке подняться. – Но сначала мы немного поиграем.

Он был полностью обнажен, она тоже. Он стоял так близко, что она чувствовала низом живота жар от его «секретного оружия».

– А что ты хочешь сделать? – спросила девушка, пытаясь сделать невинное лицо.

Вряд ли это хорошо получилось, потому что они уже не раз оказывались в объятиях друг друга, не раз ласкали и сливались в бурной борьбе за блаженство. Квентин усмехнулся.

– Я привяжу тебя к этому кресту и легонько проведу плеткой по всем эрогенным зонам. Затем заставлю стонать от блаженства, когда надену зажимы. Не пугайся, тебе это понравится…

– А зачем бамбуковые палки? – спросила Алиша, ощущая в груди тянущий холодок.

– А это для моего небольшого веселья. Почему ты отшатываешься? Нам будет приятно обоим»

«Скипетр» короля соответствовал аллегории из книги. Джулия оказалась к нему так близко, что могла чуть податься вперед и поцеловать его, но не стала этого делать. В книге такого не было, значит и она делать не должна. Даже чтобы расслабить короля и отвлечь его внимание.

Король сказал реплику, Джулия ответила. Вторую, опять ответ. Колени и в самом деле начали подрагивать, но не от возбуждения, а от предчувствия скорого действия. Будет всего один шанс, и она не должна его упустить…

– А это для моего небольшого веселья. Почему ты отшатываешься? Нам будет приятно обоим, – сказал король и прошептал. – Я не буду делать тебе больно.

На этот счет у Джулии было другое мнение. Вот сейчас Алиша должна испугаться и начать сопротивляться. Сердце бухало так громко, что порой заглушало голос чтеца.

«Алиша увидела что-то в глазах Квентина – словно кто-то чужой и страшный взглянул на неё из потустороннего мира. Ласковый и добрый мужчина пропал, сейчас перед ней тяжело дышал незнакомый человек.

Маньяк? Синяя борода? И она только что увидела его тайную комнату?

Такие мысли сильнее подстегнули страх Алиши и она уже не хотела играть в его игры. Сейчас ей хотелось оказаться как можно дальше от этих красных стен. Как можно дальше от флоггеров и зажимов. Это не для неё!

– Квентин, милый, давай уйдем отсюда? Мне почему-то стало страшно. Почему ты так смотришь?

Алиша постаралась, чтобы её голос не дрожал, но тонкий всхлип всё равно прорезался в конце. В его глазах мелькнула…

Радость?

Он наслаждался её страхом? И почему она раньше этого не замечала? Сердце сжалось и быстро скатилось к пяткам. Почему-то воздух показался очень спертым, возникло головокружение.

– Я хочу доставить тебе такое блаженство, какое ты не познаешь ни с одним мужчиной. Тебе понравится, Алиша. А если будешь сильно сопротивляться, то понравится уже мне.

– Я не хочу…

– Это уже не важно. Мы пришли сюда, ты меня раздела, дальше хода нет, кроме как на крест, – Квентин улыбнулся уголком рта, и это получилось очень зловеще, как у киношного злодея. – Алиша, будь благоразумной.

Мужчина взял стальной рукой за локоть девушки и потянул к кресту, но Алиша вырвалась. Она вырвалась в первый раз, но во второй он уже схватил крепче и прижал к себе. Прижал так, что могучий ствол члена ткнулся между ягодицами. Если раньше это возбуждало Алишу, то теперь ей хотелось вырваться и убежать. Почему появился такой страх – она и сама не знала. Только что было интересно, а в следующую секунду на затылке зашевелились волосы. Скорее всего, причина крылась в чужом человеке, который взирал из глаз Квентина. Этого чужого она не знала и отчего-то страшно боялась.

– Пусти! Пусти, Квентин, ты делаешь мне больно!

– Вот сюда мы прикрепим одну руку… – Квентин с силой развернул Алишу и толкнул её на крест так, что она ударилась поясницей о крестовину. Он поднял её левую руку и ловко накинул ремешок крепления.