Текст книги "НЛО ! Очевидцы неопознанного"
Автор книги: Алексей Прийма
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)
Надобно заметить, что накануне приходили от фотографа Г., объявив, что по книгам значится за А. Я. четыре рубля. Я неоднократно повторил:
– Нет, нет, не нужны твои деньги, сам заплачу твой долг. При сих словах А. Я. с осторожностью сказал мне: – Говорите потише, чтобы не слыхали другие. На выраженную мною готовность уплатить за него долг он не возражал, а деньги не замедлил сгрести рукою со стола. Но куда положил он их, не удалось мне заметить, а кажется, они тут же исчезли. Затем, вставши со стула, я обратился к А. Я. с вопросом: – Где находишься ты, отшедши от нас? – Как бы в заключенном замке. – Имеете ли вы какое-либо сближение с ангелами? – Для ангелов мы чужды. – А к Богу имеете ли какое отношение? – Об этом после когда-нибудь скажу. Не в одном ли месте с тобою Миша? Миша – тоже певчий, мальчик, живший в одной комнате с А. Я. и скончавшийся года за четыре перед тем. – Не в одном. – Кто же с тобою? – Всякий сброд.
– Имеете ли вы какое развлечение? – Никакого. У нас даже звуки не слышатся никогда, ибо духи не говорят между собою. – А пища какая-либо есть у духов? – Ни-ни.
– Ты же как чувствуешь себя? – Я тоскую. – Чем же этому помочь?
– Молитесь за меня, вот доныне не совершаются обо мне заупокойные литургии.
При сих словах душа моя возмутилась, и я стал перед покойником извиняться, что не заказал сорокоуста, но что непременно это сделаю. Последние слова, видимо, успокоили собеседника.
За сим он просил благословения, чтобы идти в путь свой. При этом я спросил его:
– Нужно ли испрашивать у кого-либо дозволения на отлучку?
Ответ заключался в одном слове: да. И слово это было произнесено протяжно, уныло и как бы по принуждению.
"ЧТО ЭТО ПРИКЛЮЧИЛОСЬ?!" (7)
Еду. Время было одиннадцатый-двенадцатый час. Сижу на телеге, собака бежит впереди меня. Смотрю: идет человек к перекрестку. И мой конь как раз на перекрестке остановился. Он подходит: – Здравствуйте! Здравствуйте. – Это куда дорога идет? – На Нерчинск,– я говорю. – Ну вот,– говорит,– покажите! -'А чего тут показывать-то? – Покажите!
И повернулся, пошел. И я за ним следом пошел. Идем, разговариваем, он все расспрашивает... И до сейчас не могу представить, что это приключилось?! Хоть бы я пьяный был? Самому удивительно... Вот идем, идем, идем... И он меня завел километров на семь или восемь в сторону. Там поля колхоза "Первое мая" – вот туда завел! Я запинаюсь по пахоте, а не вижу кочек. Потом говорю: – Так куда мы это идем?
Раз! – и человека не стало! Я теперь остановился, закурил. Да что это такое?! И человека нету! Смотрю; а я вон где!..
ГОЛОС УТОПЛЕННИКА (17)
Я (здесь: классик русской литературы 19 века И.С.Тургенев.– А. П.) поглядел кругом: торжественно и царственно стояла ночь... Павел встал и взял в руку пустой котельчик.
– Куда ты? – спросил его Федя.
– К реке, водицы зачерпнуть. Водицы захотелось попить. Собаки поднялись и пошли за ним. – Смотри, не упади в реку! – крикнул ему вслед Илюша.
– Отчего ему упасть? – сказал Федя.– Он остережется. – Да, остережется! Всякое бывает. Он вот нагнется, станет черпать воду, а водяной его за руку схватит да потащит к себе.
– А правда ли,– спросил Костя,– что Акулина-дурочка с тех пор и рехнулась, как в воде побывала?.. А помнишь Васю? – печально прибавил Костя. – Какого Васю? – спросил Федя.
– А вот того, что утонул,– отвечал Костя,– в этой вот самой речке... И как утонул, Господь знает. Играл на бережку, и мать тут же была, сено сгребала; вдруг слышит, словно кто пузыри по воде пускает, глядь,– а только уже одна Васина шапка по воде плывет... – А вот Павлуша идет,молвил Федя. Павел подошел к огню (к костру.– А. П.) с полным котельчиком в руке.
– Что, ребята,– начал он, помолчав,– неладно дело. – А что? – торопливо спросил Костя. – Я Васин голос слышал. Все так и вздрогнули. – Что ты, что ты? пролепетал Костя. – Ей-Богу. Только стал я к воде нагибаться, слышу вдруг, зовут меня этак Васиным голоском и словно из-под воды: "Павлуша, а Павлуша, подь сюда!" Я отошел. Однако воды зачерпнул.
– Ах ты, Господи! Ах ты, Господи! – проговорили мальчики, крестясь.
– Ведь это тебя водяной звал, Павел,– прибавил Федя.– А мы только о нем, о Васе-то говорили.
– Ах, это примета дурная,– с расстановкой проговорил Илюша.
– Ну, ничего, пускай! – произнес Павел решительно.– Своей судьбы не минуешь.
"ДОРОЖИХА" И "СТОРОЖИХА" (10)
Шла я мимо стога. Вдруг "он" выскочил, что пупырь, и кричит: "Дорожиха, скажи кутихе, что сторожихонька померла". Прибежала я домой-ни жива ни мертва, залезла на полати и говорю: "Андрей, что я такое слышала?" Только я проговорила ему, как в подызбице что-то застонало: "Ой, сторожихонька, ой, сторожихонька". Потом вышло что-то
ное, словно маленький человечек, бросило новину полотна и вон пошло: двери из избы сами ему отворились. А оно все воет: "Ой, сторожихонька". Мы изомлели: сидим с хозяином словно к смерти приговоренными. Так и ушло.
ПРИХОД МЕРТВЕЦА (7)
Муж у меня умер. Так легла я спать уже... Слышу: колокольчики тук-тук-тук – едут. Гляжу: Коляха мой входит. В синей рубашечке, в сапогах – ну, как ходил. Садится на сундук и заговаривает со мной. Я лежу, дрожу, а он: – Ты замерзла? – Нет,– говорю. – Ты боишься? -Нет. – Сена привезли? – Привезли. – Дети спят? – Как видишь. Разбудит^ Нет, не надо. Так и разговаривали.
А тут петух закукарекал – он бросится бежать! Только сапоги и застучали. Я вскочила, свет зажгла – нет никого. И дверь, как была,на крючке. Дочка Валюшка просыпается:
– Что это вы стучать вздумали? Сапоги какие-то надели, ходите, топаете тут. -.Ничего,-говорю,-дочка, спи.
А сама наутро к бабке Солдихе пошла. Рассказала ей все, та и говорит:
– А ты крестики,– говорит,– наставь везде. С тех пор и спокойно было. Не приходил больше,
ТАИНСТВЕННЫЙ ПОМОЩНИК (2)
Это вот вам Иван Капитонович может рассказать, были у него?.. К его брату, Николаю, погиб который,– это еще до войны было (в 1930-х годах.-А.П.)-в лесу подошел кто-то очень высокий, в два-три роста человеческих, и пересек дорогу. Коля шел по болоту, а тот с юга на север ему навстречу. Коля напугался, не смог убежать. А шел он только еще в лес (направлялся заготавливать дрова.– А. П.). Тот пошел рядом и спрашивает: "Где живете, сколько людей в деревне?" А сам – весь в белом... Коля стал рубить дрова, а тот рядом стоит, смотрит.
Когда складывал Коля дрова, у него кряжи толстые были. Коля мог их только подкатить (к уже уложенной им поленице.– А. П.). Тот и говорит: "Что, парень, не
жешь?" И взял да несколько кряжей лоднял вверх (т. е. уложил их сверху на поленицу дров.– А. П.).
Ну, Коля не сказал и спасибо, пошел домой. А тот за ним, все расспрашивает, что за деревня да сколько людей живет. Вот деревня уже почти видна. И он его остановил немного. Коля рассказывал:
– Руку мне на плечо положил, я сразу: бух! Настолько тяжелая рука, что сразу на сырую землю сел. А вода там была, я так на воду' и сел. А он сказал: "Ну, ладно, вспомнишь меня на кратере вулкана!" И растаял...
Ну, зима пришла, замерзло. Надо за дровами ехать. Коля боится, дожидается брата (Ивана.– А. П.). Думает, если кряжи эти будут там, значит, верно... Подъехали, Иван и спрашивает: – Ты это с кем кряжи поднимал? Неужели один?!. Ну, а скоро война, там Колю и убили. Уж неизвестно, вспоминал ли того перед смертью или нет.
РУКИ У НЕГО КАК БРЕВНА (7)
Вот ехали, подвод, наверное, тридцать было. И вот дорога там лесом идет... Мы до ключа доходим. Возы отворотили в сторону, коней привязали, ужин сварили и ужинаем. Слышим: идет, песни поет! Мы:
– Что такое? Кто там, пьяный, что ли, напился? Почему так громко идет?
И вот он к нам приближается... Подошел прямо к нам, Лошади стоят, даже ушами не водят. Мы посмотрели: руки у него, пальцы как бревна, а сам, наверное, метра четыре вышиной, вот такой. Постоял, поглядел и отправился своей дорогой. Недалеко отошел... Как гром прогремит щелкнул! Подальше отошел – опять песни запел и ушел.
Мы утром-то поехали – глядим, он два телеграфных столба в щепки разбил. Это уж я был очевидец. Вроде лесной был. Дьявол.
ДЕЛО КОНЧИЛОСЬ ПОЖАРОМ (3)
Из письма исследователю аномальных явлений И. В. Винокурову, 1989 год:
– Мы решили написать о том, что у нас творилось дома в деревне, где мы жили до пожара. Когда дом еще строился, то есть был совершенно новый, по ночам вдруг начинала капать вода, как будто в пустую чашку... Или вдруг на "потолке" начинали ходить так, что прогибались доски, а когда мы поднимались на "потолок", то есть на чердак, то все прекращалось, а когда спускались,
дило все то же самое. Однажды привезли дрова, и мы их сложили в поленицу. Ночью мы вдруг услышали стук топора и звуки, напоминающие кряхтенье, как будто кто-то колет дрова, уже пожилой и ему тяжело заниматься этим. Но на следующий день дрова лежали так же, как и были положены раньше, то есть будто ничего не происходило. Также мы слышали разные звуки, слышали, как в стене пела птичка, мы переходили из комнаты в комнату и она как будто переселялась с нами, то есть перелетала. Но как она могла петь и перелетать, ведь стены были из шлакоблоков почти в 50 см толщиной? Нам говорили, что это нас кто-то предвещает о беде, но мы не верили. И вот 24 декабря 1977 года дома у нас начался пожар, дом сгорел, и по сей день стоят только стены.
ПРОКЛЯТАЯ МАТЕРЬЮ (6)
Я была маленькою, лет пяти или шести, когда к моей тетке постучался какой-то прохожий: – Дай водицы испить, кормилица.
– Поди далее, там подадут,– сказала тетка моя в ответ на просьбу.
– Ну, попомни же это, голубушка,– пригрозил прохожий и пошел далее...
С этой-то поры стали замечать в доме что-то странное, как будто что-то невидимое, но живое между нами живет и делает во всем помеху. То горшки, которым нужно стоять в печи, найдут под печкою, то какая-нибудь посуда вывалится из рук, то вещь какая очутится где-нибудь в таком месте, где ей не следует быть, например, лапоть в горшке со щами. Стали с соседями об этом деле думать да гадать...
Подумали и решили позвать колдуна из одной деревни верст за пятнадцать, чтобы он дело разрешил, да из головы долой.
Колдун приехал; а уж пред этим накрыли на стол, поставили на стол самовар, приготовили чай, графин настойки. Дом у тетки был зажиточный.
Колдун был старик высокий, дородный, одет в синем халате, в поярковой шляпе. Огляделся и сел в передний угол. Дядя и тетка принялись угощать гостя и просить помочь горю, о котором ему ранее было рассказано.
– Ничего, ничего!.. Это дело плевое, нам и не такие дела приходилось обламывать,– говорит колдун, а сам так и погоняет рюмка за рюмкой в свою утробу. Посидел с полчаса, а может быть и более, все ничего... Только вдруг смотрят, а на потолке висит пара лаптей. И мотаются.
– А! Пошучивает... Погоди, погоди!.. Вот я тебя!..– пропустил еще рюмку для храбрости. Потом взглянул на свою шляпу, а она вся изрезанная, так что на голову надеть нельзя. Колдун вспылил и начал шептать какие-то наговоры. Не тут-то было. Правда, лапти с потолка упали на пол, зато у колдуна оказались сапоги и шаровары на ремешки изрезанными.
Колдун схватил упавшие с потолка лапти, выбежал в сени, там надел их и опрометью припустил скорым шагом по улице.
– Что же, кормилец? Помоги!
– Нет, тут посильнее меня, я не в силах... Хвастать нечего...– И с этими словами ушел.
...Однажды летом мы, ребятенки, бегали по лугу за деревней, как вдруг увидели между нами девочку, которая с месяц, не более, умерла. Мы – маленькие. Что понимали? Она с нами гуляла, играла, и мы ее кликали по-прежнему Сашей.
Воротясь домой, рассказывали домашним, что видели покойную Сашу, а дома большаки (взрослые.– А. П.) и говорят:
– Сашутка месяц как в могилке, как же она к вам играть придет? А мы свое.
Вот кто-то из баб и научил нас спросить у девчонки, откуда та взялась, когда ее схоронили.
На другой день опять увидали эту загадочную Сашу. Она опять стала играть с нами.
– Саша! Да ведь ты умерла!.. Неужто ты опять из земли вышла? спрашиваем мы. – Нет! Я не умирала... Я – Саша, да не та. – Какая же ты?
–Я-та Саша, что живу у Груниной тетки (т. е. в том самом "доме со странностями", что был описан выше.– А. П.).
Я как ни была глупа, но взяла в голову: какая такая Саша? У меня такой сестры нет, да и у них (у тетки и ее мужа.– А. П.) тоже. Теткины дети тоже сказали Саше:
– Ну, что ты врешь, у нас тебя нет, где ты у нас живешь?
– А я под лавкой, а то на печи. – Ну, нет. Мы не знаем.
Расспросы с новой игрой прекратились. Только игра закончилась, Саша невесть куда пропала... Теткины дети по приходе в избу даже стали искать девчонку и, разумеется, не нашли.
– Саша! Да где же ты? – крикнул кто-то из ребятишек. – Я – здесь! – раздался тоненький голосок где-то в избе, и затем все кончилось.
Все было пересказано ребятишками дяде и тетке, и они начали серьезно подумывать об этом странном событии, а между тем тихонько ребятишкам наказали хорошенько порасспросить странную девчонку, как только случится ее видеть.
Из расспросов детей родные мои получили такие сведения:
–Я-та самая Саша,– сказала девочка,– которая постоянно озорничает. Я проклятая матерью. Меня унес дедушка и вот сюда к вам послал за то, что прохожему хозяйка не дала воды испить... Озорничаю я потому, что вы мне ни есть, ни пить не даете. Давайте мне помягче спать, ставьте мне под лавку поесть, а то вот я и обносилась...
И девочка своим сверстникам показала кое-где прорехи на белье, и тетка, узнав об этом, стала ставить под лавку пищу и детское чистое белье класть.
Но замечательно, что никто из больших (из взрослых.– А. П.) ее не мог видеть!..
Однажды на вопрос детей "Когда она уйдет?" та ответила:
– Я уйду спустя три года после пожара. – А разве будет пожар? -Да. – Ты зажжешь? – Нет. Такое полено попадется.
Пожар, действительно, был. Много сгорело всякого добра у тетки. Только благодаря родственникам наши успели скоро отстроиться...
ХОДЬБА ПО ВЕРХУШКАМ ЛЕСА (7)
Мать осердилась на сына, ну и говорит: – Черт бы тебя утащил, паразита этакого! Он и пропал, парнишка-то. Ночь нету, две нету... Утром встали, это уж на третий день, и увидал отец: он на крыше, на коньке, сидит – на избе. Отец думает, если закричать, он упадет и убьется. Что делать?
Лестницу принес, потихонечку полез и снял. Когда домой привел, спрашивает: – Ну, сынок, ты где был?
–А вот, папа, я где был... Меня дяденька водил все. О-о-о... Мы, знаешь, папа, где ходили? Мы ходили по лесу, по его верхушкам! По верхушкам он меня все водил. по верхушкам. А потом,– говорит,– посадил он меня на крышу дома и сам ушел куда-то.
"ГДЕ СЕРКО?" (10)
В Меленках (Владимирская губ.) один домохозяин спрятался в яслях и увидел, как домовой соскочил с сушила, подошел к лошади и давай плевать ей в морду, а левой лапой у нее корм выгребать. Хозяин испугался, а домовой ворчит про себя, но так, что очень слышно: Купил бы кобылку легонькую, задок беленький! Послушался его и купил. И опять из-под яслей хозяин видел, как с сушила соскочил домовой в лохматой шапке, в желтом свитке, обошел кругом лошадь, осмотрел ее да и заговорил:
– Вот это лошадь! Эту стоит кормить, а то купил какую-то клячу.
И домовой стал ее гладить, заплел на гриве косу и начал под самую морду подгребать ей овес...
В одной деревне Череповецкого уезда Новгородской губернии домовой, навалившись ночью на мужика и надавливая ему грудь и живот, прямо спросил (и очень сердито): – Где Серко? Приведи его назад домой. Надо было на другое утро ехать в ту деревню, куда продал хозяин лошадь, и размениваться. А там тому рады: и у них, когда вводили лошадь во двор, она фыркала и артачилась, а на другое утро нашли ее всю в мыле.
СБЫВШЕЕСЯ ПРЕДСКАЗАНИЕ (4)
Подполковнику Ивану Никитичу Тимошенко приснился сон, до того врезавшийся в его память и оказавший на него такое сильное впечатление, что он, встав поутру, немедленно занес его в свой дневник. Эту историю мы знаем со слов его сослуживцев.
Ивану Никитичу приснилась его старая няня, прожившая в семье его родителей много лет.
– Я пришла к тебе проститься,– сказала старушка, явясь к своему бывшему питомцу. – А давненько мы, няня, с тобой не виделись! Давненько, милый, давненько, ровно четырнадцать лет. Да, четырнадцать лет прошло с тех пор, как я от вас ушла. Ну, а теперь совсем ухожу. А пришла я к тебе, чтобы проститься с тобой и сказать тебе, что ровно через четырнадцать лет мы с тобою опять увидимся. Прощай.
С этими словами старушка скрылась, а Иван Никитич проснулся, весь под впечатлением своего поразительного живого сна.
Он знал, что его бывшая няня жила в Ардове, и послал письмо к ее. родственникам, желая узнать, что с нею. В ответ получил известие о смерти старушки и, по справке
в его дневнике, оказалось, что в тот день, когда она приходила прощаться со своим питомцем, она простилась и с нашим греховным миром.
Наступил 1891 год, и вот совершенно здоровый, одаренный сильным и крепким организмом Иван Никитич Тимошенко заболевает и, проболев около двух недель, умирает совершенно неожиданно для своих родных и друзей. Старушка сказала правду: явившись своему воспитаннику в 1877 году, она обещала ему свидеться с ним ровно через четырнадцать лет. И вот в 1891 году И.Н.Тимошенко уходит в тот же мир, куда ровно четырнадцать лет назад удалилась его старушка няня.
САДИСТ-БАННИК (7)
Константин попался баннику (домовому, живущему в деревенской бане.-А. П.). Они с бабой в баню ходили. Баба уже оделась, а дед сзади остался. Ему шапку да тулуп осталось надеть. Баба. ему и говорит: – Я уж пойду, а ты догоняй.
Домой пришла, а деда пятнадцать минут нет, двадцать... Побежала она в баню. А старик в предбаннике лежит, весь голый! Ну, живого его захватила еще.
Он потом сам рассказывал: схватили его, раздели, на полок утащили, а потом с полка стаскивать начали. Кто за ноги, кто за голову тащит. И душат, и мнут...
СЕНСАЦИОННАЯ ФОТОГРАФИЯ (14)
В одной городской квартире завелась нечистая сила. Стали сами собой двигаться вещи, лопались чашки и тарелки, раздавались стуки в стенах. Хозяева, запуганные происходящим до дрожи в коленках, чувствовали себя отвратительно... В один из тех дней, когда бесовские страстимордасти творились в доме, давний приятель хозяйки пришел к ней с фотоаппаратом.
Хозяйка и ее взрослая дочь уселись на диван, а фотограф-любитель нацелил на них объектив своей камеры и сделал несколько снимков. На одном из них, к величайшему удивлению и фотографа, и фотографировавшихся женщин, обнаружилось постороннее лицо, не наблюдавшееся визуально в момент съемки.
Фотокамера "увидела" и зафиксировала в комнате, по всей видимости, того, кто незримо озорничал в ней на протяжении многих дней. На пленке отпечаталось полупрозрачное изображение девочки примерно 9-10 лет от роду в школьной форме с белым фартуком. Призрак находится на снимке позади сидящих на диване женщин. Сквозь
него хорошо просматривается ковер, висящий на стене позади дивана.
У призрака школьницы – странные, невозможные глаза! Вместо зрачков в них "вставлены" большие, идеально круглые и абсолютно темные "пятаки". Они нацелены на объектив снимающей камеры как дула двустволки. Или как бинокль с черными стеклами, сквозь который Неведомый Мир разглядывает с фотографии нас с вами из своих таинственных далей.
Сенсационная фотография опубликована в (14).
"НЕ НАДО НА ДОРОГЕ СПАТЬ" (8)
Муж Пановой Анисьи Дмитриевны возле пня уснул, возле дороги. Ну и подошел кто-то, пинками его! Он оглянулся – никого нет. Он вскочил да дальше побежал. Стало быть, нельзя.
Да вот и я сама на тропинке спала. Слышу: меня пинком будто кто-то... И засмеялся: "Ха-ха-ха!" Смех далеко разносится! Я опять уснула. Потом меня легонечко – фыр-р!..– выбросили так оттуда. Я гляжу – господи мой! – "он" стоит, красные штаны у него, тужурка. И вдруг опять нет никого. Ну, я, давай Бог, ноги тут же! В двенадцать часов домой прибежала.
А там мне сразу сказали: не надо на дороге спать. Вот теперь я это знаю хорошо.
ЗА ГРОБОМ ЕСТЬ ЖИЗНЬ (4)
Несколько лет тому назад полюбил я одну девушку, с которой имел намерение вступить в законный брак. Но за несколько дней до брака невеста моя простудились, получила скоротечную чахотку и через три-четыре месяца умерла. Как ни велик был для меня удар, но время свое взяло – я забыл о невесте или, по крайней мере, не скорбел о ней уже так, как в первое время после ее смерти.
Случилось мне однажды по делам службы проезжать через один город, где были у меня родные, у которых я и остановился на одни сутки. На ночь отвели мне отдельную комнату. При мне была собака, умная, преданная.
Только я было начал засыпать, как слышу, моя собака начинает ворчать... Я приподнялся на постели, но ничего не заметил, собака же сильнее и сильнее ворчала, видимо, чего-то пугалась. Смотрю – у нее шерсть дыбом стоит. Вдруг ко мне подходит моя невеста и, целуя меня, говорит: – Здравствуй! Ты не веришь, что за гробом есть жизнь, вот я явилась тебе, смотри на меня, видишь – я
жива, даже целую тебя. Верь же, мой друг, что со смертью не прекращается жизнь человека...
Она сообщила мне еще нечто, о чем запретила рассказывать другим. Когда я встал на другой день, то увидел себя совершенно поседевшим за одну ночь, так что родные мои испугались, когда увидели меня за утренним чаем.
КНИГИ О ЧУДЕСАХ (3)
В "Предвестниках спиритизма за последние 250 лет" (Петербург, 1895) А. Н. Аксаков приводит полный текст обширного судебного дела "О явлениях, бывших в квартире начальника липцкой конно-этапной команды капитана Жандаренко и о пожаре, происшедшем вследствие оных". Дело об этих явлениях (необъяснимые звуки, самопроизвольные движения и бросания предметов домашнего обихода, самовозгорания) рассматривалось в уездном и земском судах вплоть до 1856 года и было прекращено "за ненахождением причин необыкновенных явлений".
В мае 1896 года, благодаря журналу "Ребус", отыскались следы непосредственного свидетеля тех липцких событий. Им оказался действительный статский советник Ф. К. Зарецкий. А. Н. Аксаков попросил Ф. К. Зарецкого изложить свои воспоминания на бумаге, результатом чего и было издание в 1897 году в Санкт-Петербурге книги "Воспоминания очевидца загадочных явлений в слободе Липцах в 1852-1853 гг".
В 1904 году вышла еще одна книга – "Владикавказское чудо. Правда о Любе Морозовой". Ее автор Б. Ширинкин описывает мытарства Любы в безуспешных попытках устроиться в няньки: ее каждый раз прогоняли, поскольку с ее приходом в новый дом возникали самопроизвольные медиумические явления.
РАСШАЛИВШИЕСЯ ВЕНИКИ (10)
Рассказчик – из пензенских мужичков. Как-то забрался он в свою баню после полуночного часа... Полез на полок париться, но никак не мог оттуда слезть подобру-поздорову. Веники сами собой так и бьют по бокам. Кое-как, однако, слез, сунулся в дверь, а она так притворена, что и не отдерешь. А веники все свое делают – хлещут.
Спохватилась баба, что долго нет мужа, стала в оконце звать – не откликается, начала ломиться в дверь бани – не поддается. Вызвонила она ревом соседей. Эти пришли помогать: рубили дверь топорами – только искры летят, а щепок нет. Пришла на выручку баба-знахарка, окропила дверь святой водой, прочла свою молитву и отворила. Мужик лежал без памяти. Насилу оттерли его снегом,
ДВОЙНИК СОСЕДА (7)
Сено вот здесь я косил, вот за этой горой. Стал сметывать сено, и подъехал ко мне на белой лошади Алексей Андреевич, здешний сосед. Вот подъезжает ко мне и говорит: – Мечешь? Я говорю: – Мечу. Он говорит: Давай закурим.
А у меня немножко осталось сена, Я говорю: – Погоди, Алексей Андреич, я сейчас... И вот это сенцо собрал, бросил вилы, оглянулся – нету никого! Мне прямо не по себе стало. Я быстро собрался, вилы на плечо – и домой.
КАК "ХОДИЛИ СЛУШАТЬ" (10)
В деревне около города Кадникова, Вологодская губерния, собрались на святки девушки на беседу, а ребята на что-то рассердились на них – не пришли. Сделалось скучно, одна девка и говорит подругам:
– Пойдемте, девки, слушать к бане, что нам банник скажет.
Две девки согласились и пошли. Одна и говорит: – Сунь-ка, девка, руку в окно: банник насадит тебе золотых колец на пальцы.
– А ну-ка, девка, давай ты сначала сунь, а потом и я. Та и сунула, а банник и говорит: – Вот ты и попалась мне.
За руку схватил и колец насадил – не золотых, а железных: все пальцы сковал в одно место, так что и разжать их нельзя было (судя по описанию, надел на пальцы нечто вроде железного кастета.– А. П.). Кое-как выдернула она из окна руку, прибежала домой впопыхах и в слезах, и лица на ней нету от боли:
– Как же я теперь буду жить с такой рукой? И какой банник страшный: весь мохнатый, и рука у него такая большая и тоже мохнатая.
"МОЛЮ О ПРОЩЕНИИ ГРЕХОВ" (4)
Более сорока лет тому назад я знал двух молодых люпей, они служили в переяславском конно-егерском полку обер-офицерами. Господин А. был православного вероисповедания, а Ш.-лютеранского. Эти два моих молодых приятеля были друзьями между собой. Они дали друг другу
обет, что тот, кто из них прежде умрет, придет к оставшемуся в живых и скажет, что бывает с человеком по исходе души и что ожидает в будущей жизни.
Несколько лет я не видел ни одного, ни другого, однако же знал, что один из них – именно Ш.– умер.
В 1836 году мне предстояла поездка в Тамбов, в 25 верстах от которого проживала в одном селе тетка моя. Я приехал к ней с намерением пробыть у нее несколько дней. В первый день моего приезда она рассказала мне об одном страннике, посвятившем себя Богу.
– Он ведет самую строгую жизнь,– говорила она,– не хотите ли видеть его, он теперь у меня.
Я попросил познакомить меня с ним. Странник по приглашению тетки пришел, и – что же? Это был А.
Я вскочил с места, подбежал к нему, и мы с ним обнялись.
– Какими судьбами ты сделался таким? Он объяснил мне, что по данному обету его друг явился ему не в сновидении, а наяву, рассказал, что испытывает душа по исходе из тела, а что именно, "говорить мне запрещено,– прибавил А.– Но чтобы сколько-нибудь понять, что это такое, достаточно тебе видеть на мне вот эту свитку (ветхую одежду.А. П.). Вот причина, по которой я, продав свое богатое имение, употребил деньги на богоугодные дела и хожу как бедный грешник, моля Господа о прощении грехов. Надеюсь, Господь меня не оставит".
