Текст книги "Непоседы"

Автор книги: Алексей Шубин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

– А я вот слазила.

– Ну и деваха!

На редкость хорошая оказалась китаянка! Выслушав Зоины рассказы о встрече со зверем, посмеялась и объяснила, что был это бурундучок и обходила Зоя его напрасно. Под конец разговора сама предложила:

– Тебе, верно, погладить надобно? Утюг вон на полке, а угли в ведерке за дверью.

Чтобы убить время и заглушить голод, налегла Зоя на утюг. Перегладила свое, с размаху шесть казенных простынь выгладила. Попались два халата буфетчицы – и их заодно разгладила. И очень хорошо сделала. Буфетчица налила ей двойную порцию щей, а на дне второй тарелки оказался такой шмат свинины, что пришлось его вместе с куском хлеба отложить на ужин.

Тарелка щей, полкилограмма хлеба и плата за койку – расход будто невелик, а деньги тают и тают. Зашла на станцию узнать про чемодан, ничего пока не слышно.

3.

На третью ночь увидела Зоя сон: сидит лысый дед Иван Ильич за столом и грозит ей пальцем:

– Помнишь, я тебе говорил, что в Сибири заблудиться нетрудно? Так оно по-моему и вышло!.. Подожди, подожди, узнаешь еще Кузькину мать!

А Кузькина мать тут как тут! Худая, высокая и очень страшная. Идет и к Зое руку тянет. Зоя от нее – она за ней. Зоя на улицу – Кузькина мать вдогонку. И совсем было догнала, да Зоя успела вбежать в подъезд райкома комсомола.

Проснулась встревоженная. И сейчас же вспомнила, что на станции ей остановку всего на три дня сделали и теперь билет ее стал недействительным... Что теперь делать? Денег у Зои в наличности – сторублевая бумажка и три пятиалтынных. Выбирай, что хочешь: либо бумажку меняй, либо ноги протягивай. Протягивать ноги накануне встречи с Эдуардом Алмазовым было нежелательно, а менять бумажку жаль... Вот, если бы работу временную найти...

Надела Зоя чистое платье, повязалась чистой косынкой и пошла по Бурану судьбы-счастья искать.

Напротив Дома колхозника – Дом культуры, идет в нем кинокартина "Искатели подземных сокровищ", билет стоит два рубля. Соблазн велик, но Зоя не поддалась, решила:

– Скоро даром геологов насмотрюсь!

Вместо этого зашла в хлебный магазин и купила на сорок пять копеек хлеба. Половину съела, другую половину, подумав, в газету завернула, потом еще раз подумала – развернула и доела.

Самое многолюдное место в Буране – Пристанционная площадь. Здесь, напротив Универмага, Зоя нашла то, что искала: стоит столб, на столбе... Ну прямо, как в Сказке: стоит столб, на столбе написано...

Глянула Зоя, что написано, и зарябило у нее в глазах от слов "срочно требуется".

Бесчисленным предприятиям огромной области и самого Бурана срочно требовались:

* Арматурщики, акушерки, буровые мастера, бухгалтера главные, старшие и просто бухгалтера, бакенщики, бульдозерщики, буфетчицы, вагранщики, весовщики, водопроводчики, врачи, ветврачи, вахтеры, газоэлектросварщики и грузчики1.

* Дизелисты, животноводы, жестянщики, заведующие складами, звероводы, землекопы, зоотехники, заместители директоров по разным частям.

* Инженеры-технологи, инженеры-геологи, инженеры-топографы, инженеры-конструкторы и вообще инженеры всех специальностей, кочегары, кормщики, киномеханики, курьеры, крановщики, кассиры, кровельщики, конопатчики, конюхи, кольщики дров, конструкторы дамской одежды.

* Лебедчики, лоточницы, литейщики, лесорубы, маляры, механики на катера, медсестры, массовики-баянисты, матросы и мороженщицы.

* Наборщики, няни, начальники снабжения, охранники и обойщики.

* Плотники, паркетчики, подсобные рабочие, проводники почтовых вагонов, продавцы, прачки, почтальоны, посудницы, парикмахеры, прорабы, преподаватели рисования, повара, пирожницы и пильщики.

* Рулетчики, рулевые, раздатчицы пищи, театральные реквизиторы, резчики, рыбаки, разнорабочие. Сторожа, столяры, слесари, секретари-машинистки, счетоводы. санитарки, сцепщики, сплавщики, строгальщики, суфлеры.

* Телеграфистки, трактористы, техники по безопасности, ученики-штукатуры, уборщицы, упаковщицы в уполномоченные по организации зрителя.

* Фрезеровщики, фасонщики, хлораторщики, худруки хореографических групп, чистильщики стрелок, штукатуры, шкиперы на баржи, швейцары, шоферы.

* Электрики, электросварщики, экскаваторщики, экспедиторы и юрисконсульты.

Зое понадобилось добрых сорок минут, чтобы ознакомиться со всей этой литературой. Некоторые объявления содержали красочные, не лишенные интереса подробности. Например, юрисконсульта работодатели прельщали "близостью культурного областного центра", учеников-штукатуров – "наличием школ для взрослых", подсобных рабочих – "возможностью обучаться на курсах шоферов", а главному бухгалтеру сулили "необъятные охотничьи угодья со множеством дичи и зверя".

Как ни соблазнительны были многие приглашения, но во всех них, на взгляд Зои, был существенный недостаток: они звали на постоянную, а отнюдь не на временную работу. Она собиралась уже перейти к следующему щиту, когда заметила глазастое рукописное объявление, повешенное выше всех других, прямо на столбе. Оно гласило:

Ж.-д. ресторану ст. Буран срочно требуются на временную работу лоточницы для торговли продуктами питания в поездах местного следования.

Раздумывать долго не приходилось. Зоя не раз видела расторопных женщин и девушек, ходивших по вагонам и торговавших булочками, бутербродами и мороженым. Когда была девочкой, даже завидовала их белым курткам и тому, что они могли сколько угодно раскатывать по железной дороге. Сама работа – цеплять на вилку булочки и бутерброды и считать деньги – особенно сложной не представлялась, и Зоя решительно отправилась к станции...

Через какие-нибудь полчаса она шла той же дорогой обратно, прижимая к груди небольшой сверток.

Здесь приходится сделать отступление. Зоя, конечно, этого не знала, но, приняв из рук заведующего рестораном белоснежную спецовку с вышитыми инициалами "С. Б." (это расшифровывалось как "станция Буран"), она тем самым приняла доспех воина.

Да-да, воина, ибо вот уже несколько лет, как между ресторанами трех соседних станций – Пурги, Бурана и Завирухи – кипела ожесточенная война!

С незапамятных времен, точнее, со дня установления пассажирского движения по великой Сибирской магистрали, повара станции Буран славились никем не превзойденным искусством жарить пирожки с мясом, ливером и особенно с грибами и луком. От Урала до Тихого океана гремела слава этих пирожков, подогревая и без того пламенный патриотизм буранцев. Из поколения в поколение работники ресторана передавали древние легенды про объевшихся и отставших от поездов пассажиров, о машинистах, старавшихся сделать перед Бураном нагон, о стремительных курьерских поездах, остановленных обольстительным запахом жареного теста... И вот эта слава, казавшаяся вечной, начала меркнуть! То ли выведал кто секреты производства, то ли люди дошли своим умом, но только рестораны Пурги и Завирухи также наладили массовое производство пирожков и, что возмутительнее всего, стали продавать их под названием "буранских". Пурга расположена по одну, Завируха – по другую сторону, и получалось так, что, проезжая мимо самого Бурана, сытые пассажиры от пирожков отворачивались.

Не будем описывать всех перипетий войны. Скажем только, что в описываемый период Буран, увеличив на 15 граммов вес фарша в каждом пирожке и приняв на вооружение бумажные салфетки, готовился к наступлению на обоих фронтах. Одна из тактических задач, поставленных директором ресторана, сводилась к захвату поездов местного сообщения, в составе которых не было вагонов-ресторанов. С этой целью и были заказаны красивые лотки с надписью "Настоящие буранские пирожки".

Идея перенести боевые действия за пределы станции и довести пирожки до самых ленивых пассажиров была великолепна, но – увы! – буранские женщины и девушки были заняты работой поважнее, и срочное требование на лоточниц оказалось гласом вопиющего в пустыне.

При таком положении появление молодой, здоровой и бойкой девушки было счастливой находкой. Суровый, не склонный к долгим разговорам сибиряк-директор осведомился у Зои только, "чьих она будет", и посмотрел ее документы.

Документы были в порядке, и он решил:

– Получай спецовку. Придешь завтра в семь.

4.

Сторублевка была цела, но на работу Зоя пришла голодная, а на кухне, где ей отсчитывали пирожки, так вкусно пахло, что она пропустила добрую половину директорских наставлений. Впрочем, главное поняла: чем больше будет продано пирожков, тем лучше для нее и ресторана. Но, гоняясь за количеством, никогда не следовало упускать возможности похвалить качество своего товара, противопоставляя его высокие достоинства многочисленным недостаткам пирожков пургинских и особенно завирухинских.

С полным лотком и трепещущим сердцем Зоя поднялась на площадку первого вагона и в нерешительности остановилась в тамбуре Со стороны торговля пирожками представлялась очень легким занятием, но одно дело наблюдать, другое – торговать самой.

А тут еще невыносимый запах этих противных пирожков!

Размышления перед дверью вагона кончились тем, что Зоя достала пирожок с мясом и съела его. Он исчез так быстро, что она не успела разобрать вкуса. Пришлось попробовать второй. Потом попробовала два пирожка с ливером. Что касается пирожков с груздями и луком, то Зоя их никогда раньше не ела, и, чтобы разобраться в их вкусе и аромате, ей понадобилось четыре штуки.

"Бог ты мой, восемь пирожков слопала! – ужаснулась она. – Вот обжора, вот растратчица!.."

Но мысль о необходимости покрыть растрату из неразменной сторублевки почему-то страшной не показалась. Пирожки с груздями явно обладали волшебной силой вместе с приятной сытостью Зоя почувствовала бурный прилив энергии, смелости, веселья и, как это ни удивительно, бурно-пламенного буранского патриотизма!

Посмотревшись в зеркальце, она поправила косынку, решительно распахнула дверь вагона и, по-тавровски отчеканивая букву "а", оповестила пассажиров:

– Пиражки! Настаящие буранские пиражки с мясам, ливерам и груздями... Каму гарячих пиражков с мясам, ливерам и груздями?.. Настаящие буранские!

В первом же отделении Зою ждало разочарование: пассажиры успели позавтракать на станции Пурга и встретили буранские пирожки без должного, на взгляд Зои, энтузиазма.

– Каму пиражков?

Невнимательное молчание пассажиров нарушил какой-то паренек, сказавший:

– Знаем мы твои пирожки: начинки кот наплакал и черствые. Их о дорогу не расшибешь.

Клевета до глубины души возмутила Зою.

– Это в Завирухе, может быть, такие, а у нас настоящие. Попробуйте, гражданин, сначала, а тогда критикуйте!

Паренек хотел что-то возразить, но пеперхнулся. Зоя успела сунуть ему в зубы пирожок. Не ожидая результатов пробы, предупредила:

– Только посмей сказать, что плохой, Под поезд столкну!

Говорят, реклама – двигатель торговли. Поставленная на надлежащую высоту, реклама буранских пирожков привела в движение весь вагон. Иные из пассажиров выглядывали в коридор только для того, чтобы посмотреть на Зою, но сейчас же попадались на удочку.

– Вы, гражданин, не на меня смотрите, а на пирожки! Каких вам – с ливером или с груздями?

Один упрямец отказался от покупки, сказав, что съел пять пирожков в Завирухе. Зоя отпарировала:

– Завирухинских больше и не съешь. Вот у нас в ресторане один пассажир сорок штук съел да сотню с собой увез.

– Похоже, сказки рассказываешь?

– На, попробуй!. Сколько возьмешь – пяток или десяток?

Во втором вагоне дело пошло как по маслу. Вернулась в Буран Зоя неожиданно быстро. Сдала выручку, нагрузилась товаром и отправилась в новый рейс...

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Встреча с геологами. Международный конфликт. Победа над стаканными ворами.

1.

Дежурная по Дому колхозника Валя, которую Зоя приняла за китаянку, оказалась вовсе не китаянкой, а хакаской из далекого горного улуса. В Буране жила она только потому, что училась в медицинском техникуме. После учебы мечтает снова вернуться в Хакассию. Зоя за какую-нибудь неделю подружилась с Валей. Та сама предложила, чтобы Зоя перебралась к ней, в ее маленькую комнатку. И дешевле, и веселее...

Вечерами новые подруги подолгу беседуют. Зоя с увлечением рассказывает о тавровских дубравах, сахарных заводах, донских меловых горах. Валя щедро отплачивает ей заоблачными хребтами Ала-Тау, золотом и соболями. Она же выучила Зою восхитительному искусству грызть душистые кедровые орешки, не раскусывая драгоценного ядрышка. Чем дольше тянется беседа, тем выше становится гора скорлупок. Недаром зовут эти орешки "сибирским разговором".

А чемодан все не возвращается. Надолго, очень надолго задерживается из-за этого Зоина встреча с Эдуардом Алмазовым! Можно было бы начать обзаводиться новым туалетом, но Зоя не торопится, уж очень ей хорошо с Валей, да и война Бурана с Завирухой и Пургой еще не закончена, а Зоя не из таких, чтобы убежать с переднего края. Тем более, что противник уже перешел к обороне.

Однажды, когда Зоя возвращалась в Буран с пустым лотком, к ней, как бы невзначай, подсела незнакомая женщина. Слово за слово – завязалась беседа. Зоя по простоте рассказала о себе. Женщина выслушала и вздохнула:

– Знаю я вашего директора. Черствый человек, бирюком глядит. Одно слово чалдон!.. Он нуждающемуся человеку навстречу никогда не пойдет. Тебе, девушка, в Завирухе лучше было бы. Там иной коленкор: директор ресторана Федосий Михайлович – человек сердечный, уважительный, всегда может поддержку оказать... Он уже и сам о тебе заговаривал: нынче хорошие лоточницы-то в большой цене... Если желаешь, я за тебя словечко замолвлю.

Не нужно было обладать большой житейской мудростью, чтобы понять, в чем дело: Зою переманивали, предлагали изменить Бурану! Не на таковскую напали! Одна мысль о торговле завирухинскими пирожками глубоко ее возмутила.

– Чтобы я вашими недожарками торговать стала, да в жизнь этого не будет! Тоже пирожки называются!.. Все с закалом, на зубах ляскаются, повидло наружу лезет! А директор ваш от жадности задушиться готов, даже бумажных салфеток жалеет. Срамота глядеть, как пассажиры вашими пирожками руки пачкают!

Поняв, что диверсия не удалась, незнакомка очень некстати сказала что-то о трухлявых грибах и исчезла. Впрочем, Зоя успела пустить ей вслед:

– Повидло со щепками!

Рассказала Зоя о происшедшем директору, и через два дня буранская контрразведка дозналась, что завирухинцы подсылали к Зое не кого-нибудь, а жену самого директора.

Так увлекла Зою пирожковая война, что о туалете некогда было думать. А тут новое происшествие!

Поднялась как-то Зоя на площадку первого вагона утреннего поезда, потолковала по обыкновению со знакомой проводницей и услышала от нее, что в пятом купейном вагоне едет, возвращаясь в Красносибирск, геологоразведочная партия.

Идет Зоя по вагонам, продает пирожки, а у самой, чего никогда не бывало, руки трясутся. В четвертом вагоне едва не просчиталась: заплатил пассажир десятку, она сдачу с двадцати пяти рублей сдала. Спасибо народ честный!

Вошла в пятый вагон, остановилась перед прикрытой дверью купе, в котором геологи ехали, и напала на нее нерешительность: заходить или нет? Не в белой спецовке, не в марлевой косынке, не с лотком на плечах мечтала она предстать перед геологами!

А что ехали геологи, в том сомнения не было. Шел в купе негромкий разговор, изобиловавший красивыми учеными словами:

– Ремиз... Мизер... Ренонс... Консоляция... Так захотелось Зое посмотреть на геологов, что не выдержала, приоткрыла дверь и предложила:

– Пиражков не нужна?.. Настаящие гарячие буран...

Даже не договорила, так поразило ее необычайное зрелище! Сидят в густом табачном чаду семь мужчин: четверо на чемодане в карты играют, остальные на игру смотрят. Все небритые, усталые. На столе бутылки из-под пива, на полу миллион окурков: должно быть. игроки всю ночь не спали. И ничего геологического при них не оказалось: ни молотков, ни ружей, ни рюкзаков, одни зашарпанные чемоданы, видавшие виды плащи и сетки с продуктами.

Один из геологов, самый небритый, должно быть, проигрывал и был не в духе. Обернулся к Зое и сердито буркнул:

– Ну тебя с твоими пирожками! Кто-кто бы так сказал, но не геолог! Так обиделась Зоя, что не вытерпела:

– Вы, гражданин, на меня, пожалуйста, не нукайте. Я не лошадь, а работница народного питания.

И с треском захлопнула дверь.

Тщетно Зоя утешала себя мыслью, что среди картежников не было Эдуарда Алмазова! Если не рассеялась совсем, то поредела завеса романтики, и открылась перед Зоей маленькая правда, которую упрямо скрывали от нее работники экрана, что геологи такие же люди, как все, что и у них бывают человеческие слабости.

Пусть не вздумают обижаться деятели этой славной профессии на автора, столь неосторожно раскрывшего дверь купе вагона. При случае он, сам автор, не откажется поиграть в преферанс с корректными, знающими дело партнерами, охотно шлепнет козырной семеркой чьего-нибудь считанного туза и запьет такой подвиг стаканом пенистого пива...

2.

После этого случая Зоя еще энергичнее повела наступление на Завируху и, нужно думать, довела бы его до победного конца, если бы не стала участницей... международного конфликта!

Кого искренне ненавидела Зоя, так это пьяниц! Мутноглазые, слюнявые, бестолковые и болтливые, они всегда были ей противны. Избегая грубости, а еще больше навязчивой любезности, она всегда старательно обходила пьяных. Но, если они все-таки приставали к ней, Зоя умела по-свойски их отчистить, не утруждая себя выбором вежливых выражений.

Как ни остерегалась, а однажды нарвалась на большую неприятность. Обслуживая пассажиров бесплацкартного вагона, она заметила дремавшего гражданина в стеганке и кирзовых сапогах, походившего на усталого рабочего человека. Потому-то и подошла к нему: не захочет ли он пирожками подкрепиться? Но гражданин повел себя в высшей степени странно. Очнувшись, он посмотрел на Зою пьяными глазами, потом щелкнул языком и, отрывисто выталкивая из себя слова, произнес:

– Очень хорошая девочка! Затем схватил Зою за рукав спецовки, облапил ее и ущипнул за грудь.

– Ах ты, мерзавец! Я тебе покажу, как хамничать! – сказала Зоя, оттолкнув пьяного.

– Очень удивительный сервис! – ухмыляясь, заявил тот и снова потянулся к пей, но Зоя увернулась, сказав всего два слова: "скотина" и "хам".

Пьяный обиделся, ткнул себя в грудь и заявил:

– Ты сама хам... А я есть... я есть сэр! Зоя за словом в карман не полезла:

– Вижу, что сер. Надо бы серее, да уже некуда! Чего Зоя не учла, так это невероятной длины загребистых рук незнакомца. Он снова схватил ее, на этот раз за руку. Вырвавшись, Зоя перекинула лоток за спину и, получив таким образом свободу действий, ухватила нахала за ворот стеганки и энергично его потрясла.

К счастью, все это происходило в присутствии многих свидетелей, в большинстве рабочих. Они не только обуздали скандалиста, но и потребовали составления протокола. Однако дело оказалось намного сложнее, чем можно было подумать. К немалому удивлению и еще большему негодованию пассажиров пьяный дебошир оказался путешествующим инкогнито влиятельным корреспондентом весьма влиятельной газеты одной из влиятельнейших капиталистических стран. В результате Зое пришлось доехать до самого Красносибирска, где и был составлен длинный акт о неблаговидном и предосудительном поведении представителя западной прессы. Напрасно негодовала Зоя, доказывая, что у нее пропадает рабочий день. Ее отпустили только тогда, когда заблудившийся в Сибири путешественник отбыл на самолете в Москву, с тем чтобы проследовать на родину в том же западном направлении.

В какой мере была права или неправа Зоя, пусть судит читатель. Видавший всякие виды директор Буранского ресторана, выслушав ее рассказ, рассудил так:

– Все правильно, но, однако, поскольку ты такая горячая, есть у меня идея тебя в киоск запереть.

3.

И вот Зоя сидит за стеклом в киоске на перроне станции.

С точки зрения работниц кухни и буфета, это повышение. Работа постоянная, без утомительного хождения по вагонам. Пойдет дождь или поднимется пыль киоскерше горюшка мало. Закроет она окошечко и смотрит из-за стекла, что дальше будет, отсиживается, как улитка в раковине.

Но Зое совсем не по душе сидеть в раковине. Душно и скучно. Работа налетает на нее волнами с приходом поездов. Уйдет поезд, и снова наступит скучное затишье. В такие минуты Зоя закрывает киоск и идет поболтать с соседками. Но и это не весело: остальные киоскерши гораздо старше Зои и очень любят говорить о болезнях.

Кто как, а автор искренне думает, что список человеческих болезней нужно пересмотреть наново. Многие болезни следует переименовать: уж слишком красиво они называются! Такие слова, как "диабет", "энцефалит", "эндокардит", "миома", произносить и повторять одно удовольствие. Выскочит на шее у кого-нибудь поганая шишка, а он ходит и хвастает:

– Вы знаете, у меня на шее появилась атерома!

Автор сам слышал, как одна дама во всеуслышание кокетничала:

– Если б вы знали, как я мучаюсь азеной! У меня ужасная азена!

Автору сдается, что, если бы шишки и желваки именовались бы по-русски, шишками и желваками, а азена по существу, называлась бы вонью из носа, их владельцы не задавались бы.

Но пусть над проблемой наименования хвороб поразмыслит на досуге Академия медицинских наук. Автору остается констатировать, что киоскерши станции Буран были в высшей степени эрудированными особами. Выражения "обмен веществ", "отложение солей", "повышенное давление" не сходили с их языка. Зое в их обществе бывало невыносимо скучно. Если у нее подчас и сосало под ложечкой, то только перед обедом, а на это не пожалуешься.

Беседы о болезнях занимают половину свободного времени киоскерш, остальное уходит на таинственные разговоры о "стаканных ворах".

Кто такие стаканные воры, Зоя узнала в первый же день работы в киоске, когда двое граждан, потребовав бутылку малинового напитка, нахально, прямо на глазах у нее, сперли стакан

Если бы Зоя была членом правительства, она, не задумываясь, внесла бы предложение сажать в тюрьму всех граждан, носящих в карманах стаканы буфетного образца. Другие киоскерши настроены мягче. Похоже на то, что они склонны рассматривать стаканное воровство и связанное с ним пьянство как неизбежное зло, с которым можно мириться.

Зоя со стаканными ворами мириться никогда не будет! Конечно, стакан стоит копейки, но когда к приходу поезда не хватает стакана, – это подрыв торговли.

– Да ты, дурочка, не кипятись, – уговаривает ее старшая из киоскерш Никто за стаканных воров заступаться не думает, однако с ними нужно поступать с разумением. Стаканный вор – тоже человек, и с ним всегда по-хорошему договориться можно. Возьмет он стакан, унесет, сделает что нужно, а потом возвратит и, смотришь, тебе пустую чекушку или поллитровку сует. Вот и доход. Если один стакан пропадет – беда маленькая. А то ведь это какой народ? Откажешь ему в стакане – он тебе стекла побьет.

– Я ему побью!.. Вовсе не хочу, чтобы возле моего киоска пьяницы собирались.

– Как же ты их отучишь?

– Да уж отучу!

– Смотри, неприятности наживешь!

Зоин киоск № 6 стоял на самом конце перрона. Поэтому к ней попадали пассажиры либо головных, либо хвостовых (смотря по направлению поезда) вагонов, Правда, и они обеспечивали неплохой оборот, но Зое дальше других приходилось носить со склада товар. Вечерами же ее киоск так и осаждался стаканными ворами, боявшимися яркого света и милиции.

Скоро пророчество старшей киоскерши сбылось. Воюя с ворами, Зоя нажила неприятность. Один из них, пойманный на месте преступления, вместо того чтобы вернуть украденную посуду, бросил ее в стекло. Происшествие закончилось протоколом...

Полную победу над врагами порядка Зоя одержала только недели через две. К этому времени она уже знала в лицо некоторых наиболее закоренелых стаканных воров, и это подсказало ей мысль, родившуюся в разгар препирательства.

– Я вот расскажу твоей жене, что ты каждый день здесь пьянствуешь! пообещала она одному из воров.

– Посмей только! – огрызнулся тот.

Однако в тоне ответа Зоя расслышала страх и растерянность.

Другая не пошла бы дальше обещания, но Зоя взяла и в самом деле разыскала жену пьяницы, крепко скроенную и очень суровую сибирячку. Та выслушала ее, гневно сдвинув брови, потом коротко обронила:

– Так вот где они приспособились водку трескать! Ну ладно... Спасибо, что сказала...

Беседа была коротка, но чревата последствиями.

На следующий вечер, когда киоск № 6 обступили тени стаканных воров, из небольшого пристанционного сада вырвался отряд женщин. Попав в окружение разгневанных жен, перепуганные воры сразу потеряли мужество и сейчас же капитулировали. Отобрав водку, жены растащили их по домам. Все это произошло в темноте и почти при полном молчании, если не считать звуков, походивших на плеск водопадов.

В последующие дни у киоска дежурили женские патрули, довершившие разгром тайной корпорации буранских стаканокрадов.

Зоя могла бы торжествовать победу, если бы на ее буйную голову не обрушилась новая напасть.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Читатель знакомится с буранским поэтом Арсением Дыходымовым и присутствует при многих происшествиях. Пострадавшая есть, виновных не находится

1.

С полной силой поэтическое дарование Арсения Ксенофонтовича Дыходымова проявилось в пору организации совнархоза Красносибирского экономического района, ибо работникам этого совнархоза было посвящено первое его произведение, оканчивающееся такими гневными строчками:

Напрасны ваши ухищрения,

Вам не постигнуть наш масштаб!

Огромен наш отдел снабжения,

Он всесоюзного значения,

А не какой-нибудь райснаб!

Сделаем тут же необходимое пояснение. Арсений Ксенофонтович заведовал буранским складом строительных материалов Н-ского металлургического комбината и, таким образом, являлся одним из столпов "огромного отдела снабжения".

Увы, несмотря на поэтический талант, завскладом оказался неважным прорицателем. Работники молодого совнархоза не только "постигли масштаб" отдела снабжения, но и сумели его в несколько раз сократить. Но что правда, то правда: трудно постижимого– в дореформенной деятельности снабженцев было много. У работников совнархоза волосы на голове поднимались дыбом, когда они узнавали, что строившийся в тайге комбинат получал штукатурную дрань из Риги, а дверные ручки и оконные шпингалеты закупались по сложившимся рыночным ценам в Сочи и Цхалтубо. Кроме того, комбинат развернул целую сеть складов, точнее говоря, перевалочных пунктов, на станциях железной дороги, расположенных чуть ли не за полтысячи километров от объектов строительства. Игнорируя факт существования больших судоходных рек, снабженцы гробили на глухих таежных дорогах десятки грузовых машин, причем иногда творились настоящие чудеса. Так, однажды бесследно исчез пятитонный грузовик с листовым железом, выехавший со станции Буран. Через несколько дней его водитель был обнаружен в свердловском вытрезвителе, и только через полтора месяца таежным следопытам удалось разыскать машину, стоявшую в густом кедраче на склоне высокой сопки, в добром десятке километров от дороги. Понадобились усилия двух бригад лесорубов и четырех работников автоинспекции, чтобы вызволить ее оттуда. Допустим, что на сопку грузовик затащил леший, но на что понадобилось лешему железо, пропавшее все до последнего листика?

Очень дорого обходился строительству такой способ транспортировки! Немудрено, что расправа с отделом снабжения была крутой и короткой. И все же кое-кого недосократили. По чистой случайности уцелел буранский склад, при новой системе снабжения совершенно ненужный. Тогда-то томимый бездельем и тяжелыми предчувствиями Арсений Ксенофонтович Дыходымов и ушел с головой в поэзию. В этот период ухода от "мрачной действительности" он создал лучшие свои произведения – циклы стихов "Лирика" и "Мечты о прекрасных странах".

Мы не склонны преуменьшать дарования немолодого, но начинающего творческий путь поэта. В частности, мы должны отметить свойственную ему лаконичность и ясность мышления – два качества, которым могли бы позавидовать многие признанные поэты. Но не будем голословны. Вот как коротко и ясно сумел он раскрыть тему преходящей любви и верности.

ЗАБВЕНИЕ

Посвящается второй моей жене Екатерине Дыходымовой

Забудь! О прошлом все забудь!

Декад истекших не вернуть.

Меня обратно не зови,

Я положил конец любви!

Вся глубина этого небольшого, но вполне законченного произведения становится особенно ясна, если мы сопоставим его с другим стихотворением:

ПОСТОЯНСТВО

Посвящается прекрасной незнакомке

Я видел Вас через стекло

Окна купейного вагона,

С тех пор шесть суток истекло,

Но я люблю Вас неуклонно.

Но не следует думать, что -тема любви в произведениях Арсения Дыходымова преобладает, отодвигая на задний план тематику производственную, посвященную, так сказать, вопросам современности. Дела доверенного ему склада мучают поэта даже во сне. Нельзя без глубокого волнения читать его стихотворение:

УЖАСНЫЙ СОН

Вчера мне снился страшный сон,

Что месяц простоял вагон,

Что за простой наложен штраф

И что я более не зав.

Зато каким спокойствием и верой в свои силы дышат стихи поэта "О прекрасных странах"! Этому циклу он предпосылает короткое стихотворение, весьма точно определяющее его собственные географические координаты.

Стихотворение это называется:

МОЕ МЕСТОЖИТЕЛЬСТВО

Есть бесконечное количество

Прекрасных городов и стран,

А я имею местожительство

На ж-д. станции Буран.

Придирчивые критики, пожалуй, скажут, что в этом стихотворении автор только констатирует факт, не определяя своего отношения к месту собственного местожительства. Это, конечно, верно, но зато какова лаконичность! Любой железнодорожный кассир, любой работник почты и телеграфа пришел бы в восторг от такой точности. Нужно же в конце концов считаться с тем, что железнодорожных кассиров и почтовых работников куда больше, нежели литературных критиков!

Что касается стихов "О прекрасных странах", то из них мы приведем только два: "Тореадор" и "Италия".

ТОРЕАДОР

Тореадор я! Полон отваги,

Бросаюсь яростно вперед

И при посредстве острой шпат

Рогатый забиваю скот!

ИТАЛИЯ

Сегодня вечером решился

В буфете скушать макарон,

И в силу этого мне снился

Чудесный итальянский сон.

Кругом Неаполи, Сорренты,

Пыхтит Везувий вдалеке,

А я читаю документы

На итальянском языке!

Мы могли бы привести множество других произведений, но, думаем, достаточно и этих. Читатель уже имеет представление о некоторых чертах характера и глубине поэтического мышления Арсения Дыходымова.

2.

На географических картах действующие железные дороги обычно обозначаются жирными красными линиями. Не верьте картам! Если изображать точно, железная дорога, пересекающая Сибирь, не шире царапины, сделанной тончайшей иголкой на полу просторного концертного зала. Станция Буран вместе с районным центром на такой правдивой карте выглядела бы не больше булавочной головки. Только здесь перед лицом огромного пространства и непрерывного движения Зоя начинает пони мать, как интересен мир.