Текст книги "Третья сила"
Автор книги: Алексей Гравицкий
Соавторы: Михаил Костин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
19
К вечеру лес совсем поредел. Деревня осталась далеко за спиной. Солнце клонилось к закату, путалось в дальних соснах. Пантор сверился с картой, остановился.
– Все, заночуем здесь, – решил он. – Завтра лучше встанем пораньше. Если двинемся так же споро, послезавтра к вечеру выйдем на побережье. А там всего ничего останется.
– Докуда?
– До деревни рыбацкой, из которой нас довезут до Большой Земли.
Орландо скептически поморщился, покачал головой.
– И чо бы этим мертвякам нас везти на Большую Землю? Вот для них это уж точно неоправданный риск.
– Для них у меня есть письмо от лорда Мессера, – пояснил Пантор. – И лорд Мессер гарантировал, что с этим письмом меня отвезут куда угодно.
Орландо хмыкнул.
– А старый суповой набор хитрее, чем кажется.
– Слушай, не надо так, – устало попросил Пантор. – Сколько мне еще надо защищать друг от друга близких мне людей? Не нравится тебе лорд, я понял. Но промолчи ты уже, имей уважение.
– Не нравится, не слушай, – отмахнулся мертвяк. – Никогда в жизни не скрывал своих мыслей и сейчас не стану. Твой лорд говорит, что у него нет власти, а сам успел снюхаться с мертвяками до самого побережья. Тебе это не кажется странным?
– Мне кажется, что сейчас нам это на руку, – отрезал Пантор и пошел собирать хворост.
Можно было, как обычно, устроиться отдыхать и ждать, когда костер соберет Орландо, но сидеть на шее у мертвяка магу надоело. Даже если в отличие от человека неживой не чувствует усталости, это не повод его эксплуатировать.
Пока собирал ветки и складывал костер, совсем стемнело. Пантор торопился, оттого получалось суетливо и только хуже. Мертвяку все удавалось быстрее и проще, хотя действия, кажется, он выполнял те же самые.
Орландо наблюдал за ним с интересом. Наконец подошел, помог разжечь. Сел в сторонке. Прислушался.
– Нехорошее место мы для стоянки выбрали, – сообщил, хмурясь.
– Опять птицы не поют?
– Дело не в птицах. Просто чую, что-то не так.
И Орландо снова стал вслушиваться в темноту.
Пантор отвернулся от игривых языков пламени разгорающегося костра. Смотрел в темноту. От освещенного пятна поляны в стороны убегали причудливые тени, двигались, будто живые. И понять, тени это или там, среди деревьев, кто-то крадется к ним, было уже невозможно. Гулко ухнуло. Хрустнуло где-то вдалеке. Словно пролетела мимо большая ночная птица. Орландо хмурился все сильнее. Наконец сказал быстро и очень тихо:
– Туши костер.
– Зачем? – не понял Пантор.
Чуть в стороне хрустнуло. Громко. Уже совсем близко. И смутно знакомый голос повторил эхом:
– Вот и я думаю: зачем?
Орландо резко вскочил с места. Пантор поднялся следом. Вгляделся в темноту, но ничего не увидел, кроме шевелящихся теней от костра.
– Я же говорил: еще увидимся, живчик, – голос прозвучал насмешливо.
Одна из теней отделилась от кромки леса и выступила в круг света. Пантор дернулся, невольно оглядываясь в поисках хоть какого-то оружия. Ничего. Только пара не сожженных еще крупных веток в куче хвороста и одна такая наполовину прогоревшая ветка в костре.
Сухощавый мертвяк, тот самый, которого несколькими днями раньше спугнула Нана, шагнул ближе к костру. Следом за ним на свет стали выходить другие. Только теперь их было не трое, а значительно больше.
– И ты, брат, – обратился сухощавый к Орландо, – зря в прошлый раз был таким невежливым. Теперь мы с тобой иначе говорить будем.
– Чо, уже не боишься? – спросил громила.
– Не очень, – ухмыльнулся сухощавый. – Нас немного больше, чем вас. Раз в десять. И мы достаточно далеко ушли, чтобы никакая шавка из кустов не выскочила.
– У тебя будут проблемы с властями, – пообещал Пантор.
– Не будут, живчик. Тебя больше никто не увидит. И для Витано ты просто пропадешь без вести.
Сухощавый ухмылялся нагло и безнаказанно. Пантор косил на костер, где тлела увесистая головешка.
– А с тобой, брат, – повернулся мертвяк к Орландо, – я подумаю, что сделать. Будешь вести себя тихо, может, еще побегаешь.
Орландо с хрустом расправил плечи и стиснул кулаки. Вид у громилы был угрожающим, но главаря шайки это, кажется, не пугало. Он махнул рукой, и мертвяки, что тенями стояли за его спиной, двинулись вперед.
Медлить дальше было нельзя. Пантор кинулся к костру, выхватил увесистую палку с тлеющей головней на конце и выставил перед собой.
Сухощавый расхохотался.
– И что ты мне этим сделаешь? Перевертышей головешками пугай, живчик.
Он говорил так нагло и уверенно, что Пантор не сдержался. Ударил резко, с размаху. Палка со свистом рассекла воздух, головня прочертила тлеющую линию и врезалась в мертвое лицо главаря. Шкрябнула по левой щеке, с шипением соскользнула в глаз. Запахло паленым.
Сухощавый переменился в лице. Перехватил палку за тлеющий конец и потянул на себя. Пантор с удивлением понял, что мертвяк, несмотря на сухость и не самые крупные габариты, зверски силен. Хрустнуло.
Маг отшатнулся. В груди завозилось отчаяние. В руке остался торчать острым концом обломок палки. Второй, тлеющий, мертвяк небрежно откинул в сторону. На лице с выжженным глазом не было боли, только злость.
– Все? – холодно поинтересовался главарь шайки. – Я давно уже сдох, живчик. Знаешь, что это такое? Меня угольком не напугаешь.
Пантор почувствовал, как горят ладони. Покалывает кончики пальцев, как когда-то давно, на Большой Земле в уездном городишке со странным названием Утанава.
– Я ожога не чувствую, – продолжил сухощавый мертвяк, медленно наступая. И его сподручные, повинуясь безмолвному приказу, двинулись за ним. – А вот за то, что ты мне лицо испортил…
Закончить он не успел. Дальше все произошло одновременно. Ладони жгло, пальцы кололо нестерпимо. Пантор отступил на шаг, скорее рефлекторно поднял руки. За плечом взревел Орландо, бросаясь вперед. Навстречу кинулись мертвяки. А Пантор уже говорил, выкрикивая что-то странное, не имеющее, кажется, смысла, играя тональностью.
– Стоять! – рявкнул сухощавый, первым сообразив, видимо, что происходит.
Оклик этот сработал, но совсем не так, как ожидал главарь мертвяков. Нападавшие не остановились. Зато Орландо замер, отшатнулся.
Пантор замолчал, оборвав крик на высокой ноте. Воздух взорвался с громким треском. Ослепительно вспыхнуло, и в стороны от костра с чудовищной скоростью разнеслась на десятки шагов стена пламени. Пахнуло жаром. Пантор отскочил назад к ошалевшему Орландо. За стеной началась суматоха. Кто-то метался из стороны в сторону, слышались растерянные и злые вопли.
– Бежим, – выдохнул маг и бросился в темноту леса.
Прочь из круга света, подальше от поляны.
Он бежал, не разбирая дороги. Ветки хлестали по лицу и рукам, но Пантор не чувствовал боли. Только страх, что мертвяки опомнятся, догонят и тогда будет плохо. Потому что этого фейерверка сухощавый главарь уже не простит ни ему, ни Орландо.
Громила-мертвяк бежал рядом. В отличие от мага, он, кажется, соблюдал направление. Тем лучше, проще будет сориентироваться потом.
«Если это „потом“ будет», – одернул себя Пантор.
Сколько они так бежали, он не знал.
Сперва скрылось за деревьями свечение. Костер там горел, созданная им стена или уже разгорался лесной пожар? Так или иначе, всполохи растворились в ночной темноте. Там же потонули крики и шум неудавшегося преследования.
Пантор не останавливался. Бежал, пока хватало сил. Бежал, несмотря на сорванное дыхание. Хрипел, спотыкался, но бежал. Потом силы кончились, и маг упал на колени. В груди клокотало и булькало. Воздух вырывался с хрипами. Во рту стоял неприятный привкус крови. Рядом остановился Орландо.
– Ушли? – просипел Пантор и закашлялся.
– Похоже на то, – согласился мертвяк. – Оторвались, но ненадолго. Они теперь нас не отпустят.
– Надо идти.
Пантор поднялся, сделал шаг. Ноги дрожали. Его мотало, как пьяного. Сплюнул розоватой от крови слюной.
– Надо идти, – повторил он. – Доберемся до побережья – уйдем. Не успеем…
– Ну а чо? – подхватил Орландо. – Не успеем, и хана нам. Тебя твой Мессер, может, еще и поднимет, а меня уж точно никто не спасет. Уничтоженного мертвяка не воскресит никакая магия.
Пантор кивнул соглашаясь. Огляделся. Вокруг снова расходились сумерки. Небо светлело. Скоро утро. Ничего не скажешь, хорошо отдохнули. Мертвяку-то что, он семижильный, а ему после всего придется туговато. Маг достал карту, покрутил в руках. Глядя на зарю, сверился с направлением. Орландо поглядел через плечо на топографический рисунок, уверенно махнул рукой в сторону:
– Туда.
– Уверен?
– Я не чувствую боли, – спокойно ответил мертвяк. – Но с чувством пространства у меня все в порядке. И спасибо.
– За что? – не понял маг.
– Опять ты глупые вопросы задаешь, – нахмурился мертвяк. – Или правда не понимаешь…
20
Женщина плакала. Говорила сбивчиво, снова срывалась на слезы и всхлипы. Мессер слушал, надвинув капюшон на самый нос. Про то, что скрывается под капюшоном, знали все, но маг старался не пугать случайных посетителей лишней демонстрацией. Живых посетителей. Женщина была жива, оттого и пришла к нему за помощью. Оттого и лила слезы, сидя в кресле напротив. Она явилась из соседней деревни, куда сбежала из Витано вместе с мужем, когда стало ясно, что великий город не единственный оплот человечества. Они поселились на краю деревушки, сколотили кое-какое хозяйство. Упивались обилием земли и солнца. Радовались каждому новому дню. Жили натуральным хозяйством. Жили. До вчерашней ночи.
Ночью в дверь постучали. Муж открыл, и в дом ворвались три мертвяка. Они искали наживы, но ничего не нашли. Тогда со злости они разнесли половину дома. Муж взывал к их совести, в ответ один из мертвяков всадил ему нож в живот.
Потом они ушли. Муж был жив, но впал в беспамятство. Требовался врач, но где его найти среди ночи. Только в городе. А бежать в Витано, бросив бессознательного мужа одного, она не могла.
К утру мужчина умер.
На этом месте женщина оборвала рассказ и снова заплакала. Тихо, обреченно. Только плечи подрагивали да слезы катились по щекам.
Внутри у Мессера что-то болезненно сжалось, хотя там давно нечему было ни сжиматься, ни болеть. Комок в горле, сжатие в сердце – все это доступно живым, а когда ты куча связанных каким-то чудом костей, нет ни чувств, ни боли. Тогда что болит? Душа? Совесть?
Совесть тут ни при чем. Он не виноват в том, что мертвые убивают живых, а живые – мертвых. Он борется с этим по мере сил. Но возможности ограничены, ведь он не власть всем этим людям и нелюдям. Нет, не власть.
Мессер поднялся из-за стола, обошел кругом, подошел к женщине. Сухая тонкая рука мага легла на подрагивающее плечо.
– Успокойтесь, милая, – сказал мягким, ласковым баритоном. – Успокойтесь. Чем я могу помочь?
Женщина обернулась, посмотрела на него снизу вверх красными от слез глазами. В них была невыразимая боль и хрупкая, отчаянная надежда.
– Верните мне мужа, – тихо произнесла она. – Я знаю, вы можете. Вы можете. Тира из восточного квартала говорила, что вы великий маг и способны возвращать мертвых к жизни.
Мессер убрал руку. Так вот зачем она прибежала к нему. Не за тем, чтобы поймать и наказать убийц. За чудом.
– Вы не понимаете, о чем просите, – сказал он. – Я не воскрешаю. Я могу лишь поднять мертвого. Это будет не та жизнь, к которой вы привыкли. Ваш муж будет ходить, говорить, мыслить. Но он не будет живым человеком. Он станет таким же, как его убийцы.
– Он будет помнить прошлую жизнь?
– Не каждый маг способен поднять вместе с телом память, – уклончиво отозвался Мессер.
– Но вы можете?
Женщина смотрела испытующе. Надежда в ее глазах крепла. Теперь эту надежду мог разрушить только его категорический отказ.
Не найдя сил для ответа, Мессер кивнул.
– Тогда верните мне его.
Маг колебался. Она ведь в самом деле не знает, что значит жить с мертвяком.
– Он ничем не будет отличаться от тех, кто его убил.
Женщина поднялась, поглядела прямо. И хотя она не могла разглядеть ничего под капюшоном и тем более ничего не могла увидеть в его пустых глазницах, от этого взгляда сделалось не по себе.
– Он будет отличаться от них, – твердо сказала она. – Будет, потому что он никогда не был убийцей. И никогда им не станет. Прошу вас, лорд.
Она медленно опустилась на колени, не отводя взгляда от его скрытого балахоном черепа. Снова смотрела снизу вверх. Смотрела с мольбой и верой. Верой в его всемогущество.
– Умоляю вас, – совсем тихо повторила она.
– Принесите тело, – сдался маг. – Чем быстрее вы это сделаете, тем лучше. Возьмете с собой четверых мужчин из охраны, они помогут. Поторопитесь. Деррек.
Мессер поглядел на вампира, что все это время молча, словно тень, стоял по правую сторону его кресла. Деррек кивнул.
– Распорядись и проследи.
Женщина вскочила на ноги, бросилась к магу, но кинуться ему на шею не решилась. Так и замерла, не завершив порыва.
– Спасибо вам.
– Поторопитесь, – сухо сказал лорд и указал на дверь.
Женщина покинула кабинет, оглядываясь, не веря своему счастью. Деррек вышел следом. Прикрыл дверь.
Мессер устало скинул капюшон и уселся в кресло. Что он делает? Вместо того чтобы дарить жизнь, он плодит мертвых. Зачем?
Что он вообще здесь делает? Почему не уходит из этого здания? Ему же не нужна власть. Он же отрицает свою причастность к власти. Тогда чего он здесь ждет? Кого-то, кто придет и примет на себя правление великим городом?
Но никто не придет. Те, кто хотел здесь власти, не хотят больше ничего. Не могут хотеть по определению. Так кого он обманывает?
Дверь отворилась без звука. Деррек вошел тихо, как кошка.
– Тело привезут в течение часа. Зачем тебе этот обряд?
– Мне жаль эту женщину, – неохотно ответил маг. – Я не могу отнимать у человека последнюю надежду. Это слишком жестоко, друг мой. Найди тех мертвяков, которые это сделали, и приведи ко мне.
– Зачем? – не понял вампир. – Не проще ли закончить это дело на месте?
– Не знаю, – покачал головой маг.
– Тем более, – продолжил вампир, – что ты сам говоришь, что не правишь городом. Так зачем приводить их к тебе?
Мессер вздохнул. Деррек заводил этот разговор уже не первый раз. И чем дальше, тем чаще поднимал тему. Лорд прекрасно знал, к чему тот клонит, чего хочет. Понимал: то, на чем настаивает друг, логично, – но что-то внутри мешало согласиться. Принять на себя груз ответственности.
Это для тех, кто правил здесь прежде, власть служила в первую голову благом, удовлетворением личных амбиций. Он никогда не стремился к такой власти, для него она была прежде всего ответственностью.
– Вчера с такой же историей приходили мертвые, – невпопад сказал он. – Правда, с другой стороны города. Там деревушка, помнишь… Буна Нона, кажется. В ней живые обиделись на пару мертвяков, собрались толпой и забили их кольями. А ведь неживых уже не вернешь.
Он снова поднялся и прошел к окну. Чуть отодвинул плотную тяжелую штору, выглянул в окно. Там через небольшую по сути площадь со всех сторон нависал Витано. Теснились небоскребы, темнели узкие провалы улочек.
Деррек ждал. Мессер отпустил штору. Кабинет, что прорезала было тонкая полоска дневного света, снова погрузился в полумрак, достойный склепа.
– Они боятся друг друга. Они не привыкли жить вместе. А любой страх рано или поздно выплескивается агрессией.
– Их просто нужно направить, – упрямо проговорил Деррек. – Им нужна рука, которая будет сдерживать. Законы, которым они станут подчиняться, и власть, которая покарает за нарушение. И возглавить их можешь только ты. Больше некому.
– Кого? – Мессер скрестил на груди руки, будто защищаясь. – Кого я должен возглавить, Дерек? Живых? И приструнить мертвых? Я сам мертвяк. Это будет фальшью. Мертвых? И приструнить живых? Но ведь штука в том, что жить должны живые. И нет такого мертвого, который не хотел бы вернуть себе жизнь.
Мессер посмотрел на вампира. Тот, как всегда, был изящен, элегантен и сдержан. Аристократ духа. Молодой и сильный. Ему бы отдать эту власть, но ведь не возьмет.
– Я ставлю на Пантора, – сказал лорд. – Если он вернет мне книгу, все будет иначе. С книгой я найду возможность воскрешать. Не будет больше живых и мертвых. Будут только живые. Не будет страха, не будет вражды. Настанет золотой век.
– А если он не вернет книгу?
– Я в него верю, – твердо сказал Мессер. – Я ничем не лучше других, Деррек. Мне тоже нужно во что-то верить. Иначе никак.
21
Далеко-далеко чернела кромка леса. Берег был голым и диким. Холодные волны накатывали на камни, расцвечивая серые валуны и мелкую гальку яркими насыщенными красками. Где-то над головой пронзительно заорала чайка. Пантор запрокинул голову, поглядел на серое тяжелое небо, полной грудью вдохнул влажный воздух.
– Не спи, – одернул Орландо.
Замечание вышло двусмысленным. За последние несколько суток Пантор спал всего ничего. На сон и еду останавливались считаные разы, когда сил уже совсем не было. Привал длился не больше трех часов. Затем Орландо будил мага, и они снова шли к побережью.
Чем ближе они подбирались к цели, тем хуже становилась погода. Солнца не было, небо налилось свинцом. Повисли тяжелые тучи. Небесный купол, казалось, готовится рухнуть на землю. И приготовления подходят к концу.
Волны катили ледяным валом, разлетались пеной о камни. С моря дул резкий холодный ветер. Рвал волосы, одежду, забивал рот и нос, не давая дышать.
– Плохо дело, – ворчал Орландо. – Если так и дальше пойдет, будет шторм. А в шторм ни один рыбак даже с запиской от самих богов в море не выйдет.
– Не важно, – пропыхтел Пантор. – В деревне люди. Доберемся до деревни, эти побоятся нападать.
– Побоятся? Ты видел, сколько их? А сколько в твоей деревне? И потом, в деревне мертвяки, сам говорил. Еще неизвестно, чью сторону они при таком раскладе примут.
– Мессер имеет на них влияние.
– И чо? Мессер далеко, – резонно заметил Орландо. – А здесь будет реальная сила. Опасная. Рядом.
Пантор хотел было возразить, но не нашелся с ответом. Впереди показался мыс, на его носу возвышалась серая башня маяка. Чуть дальше по берегу были раскиданы домики, кажущиеся с такого расстояния игрушечными.
Сердце забилось чаще. Дошли!
Подрагивающими от волнения пальцами он выудил карту. Развернул. Палец побежал по берегу острова. Уткнулся в отмеченную Мессером деревню.
Орландо привычно заглянул через плечо.
– Это не та деревня, – заметил бесцветно, словно происходящее ему было абсолютно безразлично. – Мыса нет. Мыс южнее.
– По карте южнее деревни нет, – хватаясь за последнюю надежду, заспорил Пантор, хотя видно было, что мертвяк прав.
– Южнее мыс и маяк. Вот они. Деревни здесь нет. Наша деревня здесь, но тут ничо похожего на мыс нету. Теперь разуй глаза и посмотри по сторонам. Думается мне, что деревню построить проще, чем мыс с маяком. Выходит, деревня появилась недавно, просто карта старая. А наша деревня севернее. Не веришь, дойдем до маяка и спросим. Чо спорить-то?
До маяка шли дольше, чем можно было предположить. Ветер усилился и едва не сдувал с ног. Небо темнело на глазах. Орландо бурчал под нос, что та деревня или не та – не важно, в море сегодня все одно никто не выйдет.
У маяка никого не было, лишь носились и орали истошно ошалелые чайки. Но маяк горел.
– Поднимемся?
– Охота была ступеньки месить, – пробурчал громила. – Деревня рядом, идем туда. По прямой – не наверх.
По прямой идти пришлось совсем недолго. На этот раз повезло. Одним из первых стоял основательный двухэтажный дом, с тяжелой дверью и посеревшей от дождей вывеской «Трактир у Волка».
Над дверью покачивался на ветру тусклый фонарь.
– Чо встал? – подтолкнул Орландо. – Заходи. Там и спросим чо надо и все остальное.
Пантор толкнул дверь. Массивная и тяжелая с виду, та поддалась удивительно легко. Изнутри пахнуло теплом камина, ароматом хорошо приготовленного мяса и вонью мокрой псины. Только теперь он понял, насколько продрог и устал. Внутри было тепло и уютно, ни ветра, ни сквозняка. Масляные светильники на стенах давали мягкий приглушенный свет.
Пантор прошел вперед. Зал был небольшой, но практически полный. Свободных столов не нашлось. Везде сидели люди. Живые люди. Но смотрели на него настороженно, с подозрением и угрозой. Может, реагировали так на мертвяка?
Стараясь не обращать внимания на неприязненные взгляды, Пантор прошел к стойке. По ту сторону стоял черноволосый мужчина с карими глазами, острыми чертами лица и резко очерченным ртом. Мужчина смотрел так же неприязненно, как и его посетители. Будто двое зашли не в трактир, а к нему домой в разгар дружеской вечеринки.
– Добрый вечер, – вежливо улыбнулся Орландо.
– Что надо? – осведомился черноволосый хозяин.
– Мы думали, здесь трактир, – сказал Пантор.
– Трактир, – кивнул черноволосый.
– Тогда почему такая реакция? – удивился маг. – Мне казалось, трактирщики более дружелюбны.
Глаза хозяина сощурились, уголки рта резко опустились вниз.
– Вы не из нашей стаи, – резко ответил он.
В голове мелькнула догадка. За плечом грубо выругался Орландо.
– Это Тосконна? Рыбачья деревня?
– Это не рыбачья, – все так же лающе ответил трактирщик. – Это волчья.
– Они перекидыши, – проговорил на ухо Орландо.
Он говорил тихо, но хозяин услышал. Верхняя губа его приподнялась совсем по-волчьи, обнажая белые крепкие зубы.
– С тобой, кусок падали, здесь никто не разговаривает. Он – чужак, ты – дохлый чужак.
Орландо до зубовного скрежета стиснул челюсти. Пантор поспешно ухватил его за руку, сжал посильнее, успокаивая.
Для хозяина этот жест не остался незамеченным. Оскал его сделался веселым, хоть злости и не растерял.
– Так что вам нужно?
– Мы идем в Тосконну, так случилось, что приняли вашу деревню за нее.
– До Тосконны вы сейчас не доберетесь. Буря идет.
– Поэтому мы были бы признательны за возможность переночевать и поесть.
Сзади из зала донеслось сдавленное рычание. Хозяин снова перестал улыбаться.
– Не уверен, что это хорошая идея.
– У вас же трактир. Мы могли бы договориться. – Пантор из последних сил сдерживал злость и мягко улыбался. – Я заплачу двойную цену.
Карие глаза хозяина снова сузились.
– Я заплачу три цены, – вкрадчиво проговорил маг.
– Ладно, – рыкнул черноволосый. – Три цены. Выпивка для всех, чтобы ребята закрыли глаза на ваше присутствие. И жрать будете наверху, а не в общем зале, чтобы не оскорблять своим присутствием моих гостей.
Орландо снова стиснул челюсти, скрипнул зубами.
– Тебе что-то не нравится, падаль ходячая? – перекинул взгляд на мертвяка черноволосый. – Не согласны – проваливайте.
– Согласны, – торопливо заверил Пантор.
Черноволосый снова жестко ухмыльнулся. Рука его метнулась под стойку, грохнула с металлическим отзвуком перед Пантором ключами.
– По лестнице на второй этаж, – холодно пролаял хозяин. – Третья дверь по левой стороне. Плата вперед. Жратву и выпивку принесут позже. И учтите: вы здесь только до утра. И вам здесь не рады.
– Хорошо, – со всей мягкостью, на какую был способен, проговорил маг.
Как шли к лестнице через зал, он запомнил плохо. Неприязнь витала в воздухе. Ощущение было таким, словно он идет по улице среди собачьей своры и подсознательно ждет, когда какая-то из этих диких шавок воспользуется моментом и тяпнет сзади за икру.
В себя Пантор пришел только тогда, когда закрыл номер изнутри и плюхнулся на кровать. Орландо грузно опустился на пол, подперев спиной дверь.
– Никогда не испытывал такого унижения, – пробурчал он.
– Никогда не видел таких агрессивных оборотней, – в тон ему заметил маг.
– Это потому что ты их в стае не видел. Поодиночке они как люди, хоть и с придурью. В стае – совсем другое дело.
– Надеюсь, до утра они нас не загрызут.
– Не загрызут. Если обещали до утра не трогать, значит, не тронут. Слово они держат, у них с этим строго. Мертвяк обмануть может, вампир запросто. Перекидыш – никогда. Но если они не давали слова не трогать тебя утром, то с утра могут загрызть запросто.
Через четверть часа в дверь постучали. На пороге оказался сам черноволосый хозяин с подносом. Молча вошел, молча поставил поднос, так же молча вышел. На Пантора он обратил внимания не больше, чем на кровать, на которой тот лежал. Проходя мимо Орландо, молча показал зубы.
Мертвяк снова стиснул челюсти, но выдержал молчание. Запер Дверь и снова плюхнулся на пол. Пантор подтянул поднос. Есть не хотелось, хотя мясо пахло умопомрачительно, а последний раз он питался нормально в гостях у лорда Мессера. Тем не менее еда не лезла.
Вяло помусолив отбивную, он отставил поднос и завалился на кровать.
– Что дальше? – спросил в потолок, ни к кому не обращаясь.
– Спи, – посоветовал Орландо. – До рассвета уйдем. Если верить карте, до Тосконны тут всего ничего. Завтракать будем уже на месте.
Впервые за последние дни Орландо не ворчал и говорил что-то ободряющее. Пантор хотел сказать спасибо, но почувствовал, что даже на одно слово благодарности уже нет сил. Сон навалился мгновенно. Оглушил черной мягкой темнотой без намека на сновидения.
