Текст книги "Гора в объятьях облаков (СИ)"

Автор книги: Александра Питкевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Глава 28

Что происходит вокруг и с моей жизнью, было как-то не слишком понятно. Появление Шиджеру с ёкаями изменило сам принцип происходящего.

– Что ты здесь делаешь?

– Ну не по цехам же мне расхаживать, когда у тебя нога болит, – еще шире растянулась улыбка на лице, что минуту назад казалось невозможным. Я тряхнула головой, сбрасывая наваждение.

– Я о том, почему ты не в Кумояма, – меня потянули за руки вверх, помогая встать. Тенгу перестал скалиться, став задумчиво-сосредоточенным.

– Так случилось, что в моем доме кое-что пропало. Кое-что очень важное.

С другого конца помещения громко и презрительно фыркнула зубатка, явно не одобряя подход тенгу, но ворон даже головы не повернул в сторону девушки, что-то щелкающей на планшете, чудом уцелевшем после погрома.

– Думаешь, я что-то забрала с собой? На мне было только одежда… – с каким-то возмущением начала я, пытаясь оправдаться в том, о чем и не знала.

Мужчина посмотрел прямо в глаза, слегка сощурившись, от чего стало неуютно. Тонкий длинный палец легонько ткнул в лоб, намекая, что стоит подумать еще. Не дождавшись от меня какого-то внятного ответа, ёкай вздохнул.

– У меня пропала не вещь.

– Вы долго будете продолжать? Мы и так вас из последних сил сдерживаем, сакура совсем осыпалась, а вы в ребусы играете. Не хорошо это, Шиджеру-сама, – зубатка отвлеклась от гаджета, выглядя какой-то несколько утомленной.

Екай задумался. Потом крепко ухватил меня за подбородок, заставляя смотреть только на него, не отвлекаясь на сестричку.

– Я прилетел за тобой. Без тебя там совсем плохо. Нужно, чтобы ты вернулась в Кумояма, – сердце замерло, пропустив положенный удар. В груди стало собираться что-то такое теплое, сладкое, готовое разлиться по всему телу и затопить. Не хватало только легкого толчка.

– Почему? – в голос сама собой пробралась какая-то томность вперемешку с надеждой.

Тенгу нахмурился, глубоко вздохнул. Помолчал. Снова вздохнул.

– Шиджеру-сама! – тихо зарычала зубатка со стороны стены. Ёкай вздрогнул. В глазах полыхнуло что-то нехорошее и нетерпеливую сестричку порывом впечатало в стену. Девушка не пострадала, успев сменить облик на ночной, но недовольство больше вслух не выражала.

– Так вот, прежде чем нас прервали некоторые невоспитанные личности… Я хочу, чтобы ты вернулась со мной в Кумояма. Во первых, с тобой определенно веселее. Всем. И моим ученикам, и девочки при деле. Деду ты понравилась… – тенгу помолчал, осмотрев потолок. А я все слушала, пытаясь собрать его слова вместе. – Еще у меня есть картинная галерея, которой некому управлять.

Повисла пауза. Шиджеру посмотрел прямо, в глазах снова полыхнули искры, но не злые, а яркие и такие жгучие, для меня одной, что ноги едва не подогнулись. Нагнувшись ко мне, почти касаясь, тенгу тихо прошептал:

– А еще я тебя люблю, – теплые губы коснулись моих, и чаша в моем сердце, наполненная сладостью и нежностью, перевернулась. Меня буквально вдали в твердое тело, так дурманяще пахнущее виноградом и сандалом. Голову повело, путая верх и низ, совершенно выбивая окружающую действительность. Ища хоть какую-то поддержку, вцепилась в мягкую ткань темной водолазки тенгу, изо всех сил сжимая кулачки. По телу, от кончиков пальцев ног, вверх прошла волна мурашек, тихим стоном выплеснувшись в губы ёкая. Не отпуская меня, все еще прижимая к себе со всей невероятной силой, тенгу прошептал. – Мне без тебя тошно. Просто невозможно.

Хихиканье, такое несвойственное и легкомысленное, вырвалось само собой. Губы тенгу тоже растянулись в улыбке. Держась за него, чувствуя себя собранной воедино и очень довольной, решила уточнить некоторые моменты.

– Даже если я соглашусь, мне предстоит доработать месяц. Начальство так просто не отпустит.

– С тем «выкупом», что твоя фирма получит за последний проект, они тебе должны дорожку выстелить и всем составом директоров провожать. Завтра. А то я ведь могу и передумать и найти других поставщиков.

– Так ты и это продумал? Настолько коварен?

– Демон я или как? – фыркнул ёкай.

– И еще кое-что. У тебя и правда есть картинная галерея? И ты хочешь, чтобы я ей управляла? Но я совсем не умею, – нужно было сразу расставить все точки по местам. Думается, когда галерея разориться моими стараниями, будет поздновато об этом упоминать.

– Научишься, – отмахнулся тенгу, норовя поцеловать еще раз.

Коротко прикоснувшись к горячим губам, немного отстранилась, впрочем, не пытаясь вырваться.

– И давно она у тебя? Галерея?

– Ну, – ёкай задумчиво кинул взгляд куда-то наверх, словно сверяясь с невидимыми часами на потолке, – минут двадцать как. Но не переживай, место там хорошее, проверенное.

Меня снова повело, как от удара. Двадцать минут.

– То есть, ты купил галерею, когда я сказала…

– … что мечтала стать художником, – спокойно кивнул Шиджеру.

– А если бы я сказала, что хотела быть парикмахером?

– Поверь, салонов красоты в мире куда больше, чем выставочных залов, – отмахнулся тенгу. – Но купил я галерею. И мне с ней совершенно нечего делать, так что придется тебе взять всю ответственность на себя.

Нет, я конечно знала, что мой тенгу – довольно резкий и целеустремленный, но не так сразу же. Медленно соображая, только открывала и закрывала рот, не в силах сформулировать ни единого нового вопроса.

Видя мое замешательство, Шиджеру только улыбнулся. Губы обожгло его дыхание. Этот поцелуй был нетерпеливым, страстным. Во мне словно вспыхнуло пламя, тихо тлевшее так долго с момента нашего расставания. Руки сами собой обвили мужскую шею, стараясь прижаться еще ближе. Кожа пылала и почти болела, желая прикосновения ладоней.

Покашливание я услышала только тогда, когда тенгу рыкнул, резко махнув рукой в сторону. С обеих сторон от нас выстрелили черные огромные крылья, скрывая в кокон от чужих глаз.

Откуда-то сбоку раздался тихий мужской смешок. Совершенно сбивая настроение.

– Кхм, – вслед за смехом повторилось покашливание, все же заставившее Шиджеру оторваться от меня. Тенгу выглядел несколько раздосадованным внезапной помехой. Видимо, пренебречь тем, кто там покашливал, было не возможно, как бы того не хотелось, – Я рад, что у вас все разрешилось наилучшим образом, но все же вынужден просить уделить мне немного времени.

Тенгу подождал мгновение, пока поправлю волосы, пребывающие в страшном беспорядке после его объятий, и сложил крылья. У дверей стоял высокий, невероятно худой мужчина в деловом костюме. Дорогая ткань переливалась, а в бордовом галстуке сверкала булавка с камнем. Ручаюсь, что драгоценный.

– Доброго дня, – мужчина улыбнулся. В лице что-то вспыхнуло, и меня передернуло от вида черепа, на мгновение перекрывшего черты. Ничего себе. На всякий случай, сильнее прижалась к тенгу, не сводя глаз с новоприбывшего. Доверия этот воплощенный Кощей как-то не внушал.

– А можно мне еще твой веер, – тихо шепнула своему ёкаю, не отрывая глаз от незнакомца, – просто подержать.

– От него не поможет, – доверительно шепнул тенгу, легко касаясь губами моего виска. Словно он не мог перестать ко мне прикасаться, – но бояться не стоит. Это представитель местного Управления по межвидовым вопросам.

– Определенно, госпожа Пекалова. Вам не стоит переживать. Я здесь исключительно по работе.

Усадив нас за восстановленный взмахом руки стол, идеальное воплощение ужаса славянского фольклора, стал задавать уточняющие вопросы относительно напавшей на нас твари. Как оказалось, это существо, гуль, было крайне опасным и совершенно не типичным для этой местности. Плотоядное чудовище пряталось в промышленном районе огромного города уже довольно давно, успешно пользуясь магией для маскировки.

– Он что, людей ел? – передернувшись всем телом, спросила у ёкая. Шиджеру кивнул, поглаживая меня по плечам. Видя, что дрожь не проходит, тенгу плюнул на все, просто пересадив меня себе на колени. Попытавшись дернуться в первый момент, от такого неприлично-интимного положения, да еще и при посторонних, все же затихла, прижатая крепкой рукой. Это все было для меня так странно и непривычно, а оба мужчины даже разговора не прервали и глазом не повели на такой маневр.

В какое-то мгновение к нам присоединились Гадзодзу и вторая сестричка, с довольными лицами ставшие у стены. Вместе с ними появилась пара коренастых мужичков в спецовках с непонятными эмблемами. Один нес в руке небольшой ящик с инструментами, который явно искрил, словно там шаровая молния.

Кощей замолчал, вопросительно глянув на работников.

– В общем, дело такое, люди почти ничего не заметили. Сойдет за небольшую аварию с одним из запасных генераторов, – совершенно буднично стал отчитываться тот, который держал чемоданчик. – Что касается существ, то некоторые находились под слабым заклятием иллюзий. Так сразу и не угадаешь, если не знаешь, куда смотреть. Короче, шеф, мы все поправили, нужно только ваше разрешение закрепить контур по району, который наши гости прорвали своими силами и на этом все будет. Работы на полчаса.

Тощий кивнул, прижав к какому-то возникшему в воздухе бланку кольцо-печатку. Документ слабо мигнул искрой и исчез. Мужички покивали, и, тихо переговариваясь непонятными терминами, удалились, оставив спокойных существ, и совершенно ошалелую меня.

– Удивительно, как ваша невеста на все реагирует. Такую смесь любопытства и вместе с тем спокойствия давно не встречал у людей. Если учитывать, что она совсем не давно в курсе происходящего вокруг, то это впечатляет, – с улыбкой проговорил сидящий напротив Кощей. Не зная, расценивать это как комплемент, ухватила за ладонь Шиджеру, демонстративно рассматривая пальцы и показывая полное отсутствие желания участвовать в разговоре. Тощий между тем ответа и не ждал, продолжая, – Раз уж все условия соблюдены, я могу подписать вам бумаги.

Второй документ, будучи не просто бланком А4, а длинным свитков с закрученными краями, появился на столе, тихо потрескивая. Мне даже стало любопытно, бывает ли магий без спецэффектов. А может, все киношные спецэффекты и правда списаны с магии? Като их знает, какие существа эти самые фильмы в действительности снимают.

– Сколько времени вам нужно еще в нашем городе?

– Думаю, дня три будет достаточно, – мужчины разговаривали о своем, а я все глазела на искорки, бегающие по свитку, совершенно не вникая в диалог. Кольцо-печать прижалось в самом низу документа, оставив витой темный оттиск, который в мгновение ока разросся с небольшой монетки, до формата приличной банкноты, заняв половину ширины документа. Да, такую подпись точно не подделать, со всеми ее завитушками, линиями и петлями.

Эпилог

2 месяца спустя.

– Тихо, тихо. Иди, давай сюда, – лежать под кустом было не очень удобно. Мелкие веточки неприятно кололи в бок, а камешек, случайно оказавшийся подо мной, страшно мешал. Вот только я так долго ждала, что просто не могла себе позволить пошевелиться.

Погода стояла ясная, еще довольно теплая. В Кумояма температура пока не опускалась ниже 16, хотя периодически шли вполне себе приличные осенние дожди. Прямо перед моим носом какая-то козявка вспрыгнула на шляпку гриба, заставив вздрогнуть от неожиданности. Сдерживая фырканье, скосила глаза. Моя добыча так и сидела перед замаскированной клеткой, не решаясь вцепиться в приманку. Мелкий ёкай, что-то среднее между птицей и зайцем так понравился мне на картинках, что я решила непременно его нарисовать. А оперение того, который сидел на пожухлых листьях в паре метров от меня, было просто великолепным, стоя всех затраченных усилий.

Вдруг вокруг меня вспыхнул защитный пузырь, а со стороны раздалось громкое мучительное «чхи!». Зверек, испуганно пряднув длинными, на манер ушей, перьями на макушке, вспорхнул, резко взмывая в ночное небо. Слабое сияние, которое исходило от ёкая, почти тут же исчезло. Мой купол накрыло огненными искрами, которые тут же угасли. Несколько из них с шипением упало в сырую листву.

– Кин, – расстроено застонала я, медленно разгибаясь из неудобного положения.

Зубатка, у которой была страшная аллергия на какое-то из местных растений, печально вздохнула из соседнего куста, прикрытого мороком. Я честно пыталась оставить ее в поместье, но этого мне не позволили.

– Простите, Ориса-сама, – бедняжка сильно гнусавила, и чихала огненными фейерверками.

– Ладно уж. Послезавтра придем, а то уже поздно как-то, – решила я, отряхивая пыль и листья с одежды, когда удалось выбраться из-под веток. У меня пока еще было, что рисовать. Триптих с печальными кленами нужно было закончить к выставке, раз уж я уговорила молодую вьетнамскую художницу выставить свои работы в галерее вместе. Несмотря на слова Шиджеру, что заниматься галереей некому, у выставочного зала оказалась весьма толковая директриса, которую я решила оставить на месте. Благодаря совместной работе, мы наметили планы выставок на год вперед, взявшись за малоизвестных современных художников. Если получится – будет просто великолепно.

Стянув с пальца артефакт рассеивающий внимание, отдолженный у супруга, потянулась. Не представляю, как настоящие охотники могут часами сидеть на месте, ожидая дичь. Конечно, убивать птаху никто не собирался, но мне просто жизненно необходимо было рассмотреть этого ёкая поближе. Жаль, опять не получилось. А это, без малого, пятая попытка.

– Хозяйка, Шиджеру-сама снова будет недоволен, что вы ходили в эту сторону леса, – осуждающе покачала головой Кей, помогая мне привести одежду в порядок. С «печального» клена медленно сорвался почти прозрачный синевато-лиловый лист. Спиралью кружась в лунном свете, он опустился прямо мне в ладони.

– Поворчит и перестанет. А если мы поторопимся, то успеем вернуться раньше него.

– И это нам поможет, – язвительно фыркнула зубатка, дергая подол кимоно, к которому прицепилась какая-то мелкая сущность, очень похожая на сказочного цветочного эльфа. С большими зубами. Существо отлетело в сторону от резкого рывка, оскалилось, и дернулось в мою сторону, но впечаталось в купол, возникший на одно мгновение.

– Нет, но тогда Шиджеру не успеет пойти нас искать…

– Успеет, – голос тенгу, раздавшийся из темноты, заставил нас троих вздрогнуть. Кей тревожно цокнула языком, Кин снова чихнула, раскидывая вокруг себя очередной сноп искр. Почему аллергия проявлялась именно в таком виде, никто из нас не знал, но девушка очень страдала. Особенно когда пропалила пол в одном из павильонов, нам с трудом удалось ее успокоить. По опыту прошлых лет, все знали, что это продлиться не больше пяти дней, но все же, было тяжело на это смотреть.

– А мы тут плюшками балуемся, – попыталась я улыбнуться темноте. Так как фонари на время ловли птички-ёкая были погашены, улыбаться приходилось наугад, но я очень надеялась, что выгляжу в достаточно степени мило, чтобы кто-то не ругался.

– о, да. Помнится, я уже говорил, что это может быть опасно, – с правой стороны от меня в воздухе вспыхнул неяркий голубой огонек. Девочки печально вздохнули, поклонились поочередно мне и в темноту, и исчезли. Предательницы. – И ты обещала не пренебрегать своей безопасностью, – второй огонек вспыхнул с другой стороны, заключая меня в пятно света среди глубоких теней. Луна как раз скрылась за тучами, усиливая степень таинственности и добавляя еще больше мистицизма происходящему.

– Я и не пренебрегаю, – все еще удерживая милую улыбку, возразила темноте, – все как ты просил.

Похлопав по поясу, продемонстрировала, что вакидзаси, короткий меч, подаренный мне дедом мужа, все еще на поясе. Оружие было непростым, но мне пока не доводилось использовать его в деле, что радовало.

– И телефон у меня с собой. И девочки тоже. Были. Так что нет причин сердиться. Я просто хотела посмотреть на птичку…

Тенгу вышел из темного пятна под деревьями. Опасное, темное существо, наделенное силой. И весь мой. Остановившись в шаге, ёкай выразительно приподнял бровь.

– Комоно и кроссовки?

– Нууу,– я все же слегка смутилась, – девочки сказали, что в лес не положено ходить в джинсах. Но я же не могу в сандалиях по кустам шастать. Вдруг зацеплюсь…

Тенгу нагнулся, касаясь губ в легком поцелуе, вынуждая замолчать. Нежное, трепетное касание вызвало едва ощутимую приятную дрожь в теле.

– Натсуми улетела?

– Да. Но все же страшно сердита.

– Вы ей так ничего и не сказали? Это кажется мне не честным, – Алая вороне не отличалась мягкостью характера, но все же было как-то не правильно отправлять ее в Норвегию под мнимым предлогом.

– Если бы сестричка знала правду – ни за что бы не согласилась. А так есть шанс, что Натсуми все же найдет там свое счастье. Она его заслужила.

Ухватившись за локоть тенгу, медленно потянула его по едва видимой среди опавшей листвы тропе. Жизнь в Кумояма была удивительна. Все вопросы дома были решены за пару дней. Шиджеру даже как-то умудрился получить разрешение моих родителей, всего только раз переговорив с ними по скайпу. Стоило нам прилететь, как на ветвях сакуры вновь появились бутоны. Через две недели дерево снова было усыпано розовым фатиновым кружевом. Примерно тогда же провели свадебный обряд.

Я пыталась отнекиваться и просила перенести мероприятие, мотивируя слишком скорым развитием событий, но меня осадили довольно резко. Мама моего супруга. Гордая кореянка с длинной косой и в национальном костюме явилась в Кумояма без предупреждения, пока тенгу отсутствовал. Сопровождаемая парой ёкаев, женщина прошла в павильон, где я рисовала. В первое мгновение, я и не поняла, кто это. Дама присела на пушистую подушку, игнорируя местные стулья без ножек, и взяла пиалку из рук помощницы. Тонкая струйка пара поднималась вверх, наполняя комнату ароматом сливы.

– Ты забываешь, что Джи Мун – тенгу, – голос чистый, спокойный, взгляд куда-то за мою спину. – Не скажу, что мне нравится выбор сына. Совсем нет. Но он решил, а я могу только поддержать. Тенгу никогда не отдаст своего. Пусть даже это будет просто керамическая чашка, – пиалку демонстративно покрутили в тонких пальцах с идеальным маникюром, – что говорить о невесте. Обряд нужно провести как можно скорее. От этого зависит спокойствие моего сына. Этого не избежать и нет смысла откладывать. Подумай хорошо, стоит ли твое упрямство спокойствия всей семьи и префектуры. Почему-то Джи Мун считает, что принять решение должна ты. Глупость, конечно, но уж как есть.

Удивительна женщина, несколько шокировавшая меня своими словами, вернула пиалку помощнице, изящно встала, и, не дожидаясь ответа, покинула Кумояма.

Я была похожа на магнолию, нежную и хрупкую в своем белом шелковом кимоно, вышитом цаплями. Наряд был красив, и мне даже удалось отбиться от странного головного убора, больше похожего на огромный пильмень, чем на фату, что позволяло все же ощущать себя невестой.

Свадьбу проводили после заката в Главном доме. Моя Сумеречная повозка, увешанная цветными лентами и гирляндами цветов, замерла перед распахнутыми воротами, от которых длинным коридором выстроились обитатели поместья и гости из Кумаяма. Молодые тенгу, каппы, кошки и множества иных существ, которых пока не удавалось назвать по именам, кланялись, когда мы проходили мимо. Было странно и непривычно, что мне пришлось ехать сюда, но зубатки, составляющие часть эскорта, объяснили. Становясь частью семьи, я во всех смыслах должна «войти» в дом.

На деревьях сверкали огоньки, частично из лампочек, а кое-где из волшебных светлячков. Под ногами, перекатываемые ветром, лежали мелкие цветочные лепестки. Церемония оказалась весьма короткой. Мы всего-то и должны был сделать с десяток поклонов, выпить один напиток и выслушать напутствие. Дальше шли вполне традиционные вручения подарков и застолье. Ёкаи, удивив меня, оказались вполне подвержены действию алкоголя и шутки с каждым часом становились все откровеннее и развязнее, вызывая краску смущения на щеках.

Отец Шиджеру, такой же высокий и темный, чуть более улыбчивый разве что, в какой-то момент встал из-за стола, за которым тут же наступила тишина.

– Нам стоит проводить молодых. Если отец согласен, – дед Шиджеру, Курама, могучий тенгу с красной кожей и белой бородой величаво кивнул. После этого жеста из-за стола поднялись Алая ворона и мама Шиджеру. Муж протянул мне ладонь, помогая подняться.

В сторону ворот мы шли впятером, сопровождаемые тихой скрипучей музыкой, доносящейся откуда-то из темноты.

– ПО правилам вы должны бы остаться здесь, но причастность Кумояма меняет условия, – свекр, поддерживающий меня под локоть, кажется, принял выбор сына с куда большей благосклонностью, чем его жена. – Раз ты там теперь хозяйка, ближайший год вообще не желательно ночевать в другом месте. Потом будет проще.

Когда мы остановились у повозки, свекр нагнулся, тепло обнимая меня.

– Люби моего сына. И тогда он сможет сделать тебя счастливой.

Мама Шиджеру только поцеловала воздух у мочек моих ушей, слегка приобняв за плечи. А вот пожелание Натсуми, Алой вороны, несколько удивили и заставили поежиться.

– Я не хотела тебя убивать, когда столкнула в воду, – вздрогнув всем телом, в шоке смотрела в глаза девушки, пытаясь понять, шутка ли это. Натсуми вздохнула, словно оправдываясь, – Нет, на самом деле, может и хотела. Но не до конца. Так что у нас есть шанс, пусть не стать подругами, но вполне мирно сосуществовать в этой реальности. А в качестве подарка обещаю больше на тебя не нападать.

Моих сил и самообладания хватило только на слабый кивок. Даже когда Шиджеру усадил меня в повозку, голова все еще шла кругом от такого признания.

В поместье нас встретила тишина и темнота. Только кое-где в траве были разбросаны маленькие огоньки. Подхватив на руки, лишая самой минимальной возможности повредить ногу, Шиджеру понес меня в павильон.

В этой тихой обстановке, где не ощущалось ни малейшего постороннего присутствия, все происходящее чувствовалось таким личным, интимным и тайным, что перехватывало дыхание от предвкушения. Крепкие руки, такие нежные и настойчивые, горячие нетерпеливые поцелуи, страстные объятия и вздохи в темноте. Тая, растекаясь и растворяясь в ощущениях, мельком подумала, а знала ли я на самом деле хоть что-то о настоящей страсти до встречи с этим мужчиной. Черные глаза блеснули в темноте самодовольством и удовлетворением. Никогда не мечтала о Японии, но, почему-то кажется, что кто-то здесь мечтал обо мне.