Текст книги "Гора в объятьях облаков (СИ)"
Автор книги: Александра Питкевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)
– Девушка, мы рискуем не попасть на праздник, а мне могут это потом припомнить. Знал, что будет тяжело, но чтобы так. Идем.
Решительно развернувшись, тенгу потянул пьяную меня обратно в коридор. На мгновение ослепнув от яркого света ламп, никак не могла проморгаться.
– Госпожа, поздравляем, – тихо поклонились мои сопровождающие. С чем именно меня поздравляют, уточнять не стала, опасаясь, что голос все еще не повинуется.
Глава 16
Зубатки поправляли мне ворот наряда, пока тенгу повернулся к Гадзодзу.
– Сколько было?
– Всего-то трое, – спокойно ответил камердинер.
– Совсем мало. Хотя, вы почти последние из гостей.
– А что это за действо такое? – спросила, потирая шею.
– Ёкаи, они немного по-другому воспринимают жизнь. Многие из них существуют сотни лет, другие и вовсе не могут быть в материальном теле. Я тебе говорил. Сегодня Обон. Ночь, когда любой из ёкаев может уйти из этого мира, тем или иным способом.
– То есть, те трое просто хотели умереть?
– Возможно, – пожал плечами тенгу, подавая руку, – а может хотели проверить, насколько ты ценна для Кумояма. Знаешь, не все невесты добираются до второго зала.
– Это значит, – в ужасе прошептала я, – меня могли съесть?
– Нет, тебя не могли, – фыркнул Шиджеру. – А вот дальше начинается совсем другое представление. Это зал «Высокого двора». Мы сейчас пройдем и займем свое место за столом. Будешь сидеть рядом. Сперва торжественная часть. Кланяться никому не нужно, кроме Великого Дракона. Говорить с тобой не должны. Если что, спрашивай меня. Готова стать центром внимания?
Крепче сжав руку тенгу, чуть кивнула. Было нервно, но оттягивать совершенно бессмысленно.
– Кумояма зде-е-есь! – раздался громкий вопль и двери разошлись в стороны.
Золото. Со всех сторон. Потолок. Узоры на колоннах и даже пол из светлого полированного дерева, в котором отражался блистающий верх. На золотых потолочных панелях, разделенных на квадраты, черным изображались большие птицы, а на боковых кривые сосны и цветущие сливы. Помещение было огромным, так что конца зала я четко даже не могла рассмотреть.
Мы вошли с боковой стороны, и шагнув вперед оказались перед ступенькой, где начинались циновки, застеленные пушистым ковром тех же золото-черных цветов.
– Разуйся, – тихо прошептал тенгу, придерживая меня под локоть у возвышения. Осторожно выскользнув из высокой обуви, ступила на ковер, дожидаясь Шиджеру. Метров через пять с обеих сторон от ковра начинались низкие столики. За которыми сидели ёкаи разных видов. Дамы с лисьими ушами и птичьими клювами, мужчины с красной и синей кожей, огромные головы и гигантская енотовидная собака в зеленом кимоно. Идя рядом с тенгу, я чувствовала себя в безопасности, но все же нервничала, с таким вниманием рассматривали нас присутствующие. Успокаивало то, что я сегодня выгляжу неимоверно прекрасно и чувствую себя почти принцессой. А это уже не мало для поддержки женской нервной системы.
Зал был каким-то бесконечно длинным, и мы все шли по этому ковру. Пустых столиков было мало. Кое-где сидели по двое. За спиной каждого гостя находились сопровождающие. Узор на ковре, камыши и лилии, золотые на черном, все тянулся, словно перетекая с одного элемента в другой. Когда мы протоптали уже приличную часть этого узора, в конце зала стало видно возвышение, на котором стоял вовсе и не трон, а какая-то весьма широкая лавка с ажурной спинкой. Не дойдя до этой конструкции метров двадцать, ёкай остановился,придержав меня под руку.
– Нам сюда, – тихий голос заставил глянуть в сторону, где находился свободный столик, позади которого ждали Гадзодзу и зубатки, держа в руках нашу обувь. Тенгу первым прошел между столами, занимая центральную подушку. Моя была как бы немного сбоку. Практически на углу. Непроизвольно скривившись, пробормотала под нос:
– Чем острее, тем быстрее, – чувствуя как зубатки расправили длинный «хвост» кимоно.
– Что? – Шиджеру протянул мне маленькую серебряную рюмочку, пахнущую слабым алкоголем.
– Ничего. Это поговорка. Незамужней нельзя сидеть на углу. Иначе так и останешься без супруга. А это что-то на подобие отворота.
– И как, помогает?
– Да как видишь, – фыркнула в ответ, демонстрируя пальцы без колец.
– Шиджеру-доно, – невысокое существо с огненными глазами и почти лысой головой появилось с другой стороны от тенгу,– Курама-сама передал это в подарок госпоже.
Ворон сделал жест рукой, и передо мной поставили маленькую тарелочку, в тон к рюмке, на которой лежало пять совсем небольших, но совершенно умопомрачительных пирожных. Круглые, разного цвете, нежные даже на вид. Подняв глаза, хотела отблагодарить неизвестного дарителя, но посланник уже отсутствовал.
– Это от дедушки, – чуть улыбнулся тенгу, – что бы ты меньше нервничала. Кроме них тебе все равно здесь лучше ничего не есть.
– А дедушка тут? Надо бы сказать спасибо, – я оглядывала зал, пытаясь найти того, кто мог бы быть родствен ком моего ёкая.
– Шесть столов от нас, напротив. Тенгу с красной кожей и белыми волосами, – подсказал Шиджеру. Найдя указанного мне гостя, несколько опешила. Какая необычная родословная у тенгу. Встретившись с черными глазами, медленно склонилась в поклоне, надеясь, что он получился достаточно глубоким и изящным. Совсем не старый, невероятно широкий в плечах, тенгу широко улыбнулся, подняв рюмку в приветливом жесте. Краем глаза заметила, что девушка сидящая возле краснокожего, скривилась.
Едва притронувшись губами к содержимому своей рюмки, принимая приветствие от деда Шиджеру, обратилась к ворону:
– А кто рядом с ним сидит? Такая красивая, но почему-то, очень печальная дама, – девушка и правда выглядела интересно. Ее красные, почти малиновые волосы зачесанные на бок, гладким водопадом струились по плечу, контрастируя с нарядом из черного шелка. В отличие от остальных гостей, дама была практически без украшений, этим так же выбиваясь из окружения.
– Печальная? Натсуми? Избалованная вредна ворона, – пробормотал под нос ёкай, – моя сестра. Совершенно невоспитанная особа, хоть и нежно любимая мной.
– Не знаю, мне она кажется очень несчастной. У нее все в порядке? – почему-то я не на шутку обеспокоилась о судьбе девушки. Казалось еще немного, и тенгу-девица просто бросится под ноги кого-то из важных гостей, как те трое, из первого зала.
– У Натсуми очень непростая судьба, – нехотя произнес ёкай. Оглядев зал, заметила что многие ёкаи переговариваются в ожидании главных участников праздника. Мимо проплыл низенький, пузатый ёкай, заняв столик у самого трона. – Когда Натсуми была маленькой с ней произошел несчастный случай. Кровь тенгу очень вкусна для некоторых существ. Но мы – опасные твари. Когда вырастаем.
– Если не хочешь – не рассказывай, – тихо сказала ёкаю, видя его подавленность. Тенгу чуть махнул головой, показывая, что все в порядке.
– Тебе могу рассказать. Когда Натсуми было около пяти, они с мамой гуляли в парке, в мире людей. Матери отвели глаза, и демон украл сестренку. Ей пытались вырвать сердце, но дед успел найти вовремя. Вот только слух уже вышел за пределы дома. В подростковые годы Натсуми столкнулась с тем, что ее боятся и призерают как сверстники, так и более старшие ёкаи. Она Алая ворона, вороня без сердца. Натсуми много воевала и училась. Ее уважают как ёкая и военноначальника, но боятся и ненавидят.
– И ты говоришь, что она не грустная, – мягко укорила я Шиджеру. Девушку было очень жаль. – А что ее семья? Муж, дети?
– Натсуми одна. Ни один ёкай Японии, Китая или Кореи не возьмет в жены тенгу без сердца.
– Но оно ведь на месте! – возглас получился несколько громковаты, мак что я поспешно прикрыла рот рукой, виновата глядя на тенгу.
– Да, – Шиджеру спокойно отнесся к моей оплошности, продолжив, когда от нас снова отвернулись, – но шрам-то остался.
Наблюдать за праздником немного со стороны было интересно. Существа, так отличные от людей и при этом все же схожие с нами. Я рассматривала наряды, когда раздался громкий удар гонга, от чего все приосанились и замерли. Двери в начале этого длинного живого коридора распахнулись, но толком разглядеть ничего не получалось из-за слишком большого расстояния. Подавшись вперед, едва не потеряла равновесия, неудобно сидя на коленках.
– Аккуратно, – пробормотал Шиджеру, придержав за плечо.
Процессия продвигалась в нашу сторону и я видела, как гости кланяются. Первым шел мужчина в черно-золотом одеянии. Он был и не стар и не молод. На висках белела седина, но темные глаза смотрели пытливо и зорко. Выражение лица оставалось спокойным и сосредоточенным. Увидев мужчину в мире людей, я бы подумала, что это какой-то состоятельный бизнесмен, но никак не Великий Дракон мира ёкаев. Мне хватило этих нескольких минут, чтобы составить первое впечатление. Признаться, дракон вызывал уважение, так что поклонилась я не только следуя общему примеру, но и по собственному желанию.
Поглядывая на процессию из-под опущенной головы, с интересом разглядывала тонкую девушку в невероятном изумрудном кимоно с драконами и красными цветами. В ее черных волосах, уложенных в сложную прическу, колыхались гирлянды полупрозрачных белых цветов. Девушка двигалась очень плавно, с невероятной грацией, при этом казалось, что тяжелое кимоно – единственное, что держит ее на земле, не позволяя идти прямо по воздуху, столь невесомой была фигура даже в этом громоздком одеянии. Маленькое кукольное личико старательно покрывал слой белили, а раскосые миндалевидные глаза украшала красная подводка. Она была невероятно хороша собой, напоминая какое-то произведение искусства.
С трудом переведя взгляд, перестав рассматривать расписную спинку и подол кимоно, обратила внимание на пару, шествующую на равных. Среднего возраста женщина, надо лбом которой явственно выделалась пара блестящих рожек, и беловолосый мужчина, в белом же одеянии, в котором с удивлением узнала господина Рю. Оба были одеты празднично, но куда менее скромно, чем впередиидущие.
– Расскажешь мне, где кто? – тихо спросила у тенгу, когда за первыми парами потянулась свита и гости перестали сгибать спины в поклонах.
– Первый – Великий Дракон, как ты поняла. Глава всех ёкаев Японии. Мы управляем префектурами, и он обычно не вмешивается в наши дела, если конфликты не становятся слишком серьезными или опасными. За ним – Акане, единственная дочь и наследница. За ней шли Рю, зять династии и муж Акане и госпожа Мисао, старшая супруга Императора-Дракона.
– Его императрица?
– Нет, все го только старшая супруга. Из трех. Императрица покинула мир живых лет десять назад из-за трагической случайности.
– А Рю – муж принцессы. Вот это да. Настоящий принц.
– Не совсем, – фыркнул тенгу,– только супруг и зять династии. И, надо сказать, от несколько лет добивался этого статуса, завоевывая Акане и право называться ее мужем.
– Все были против?– понимающе кивнула я, разглядывая конец процессии.
– Это если очень мягко выражаться. Его дважды пытались казнить, высылали из страны и еще много всякого интересного. Но он все же справился и добился Акане.
Когда вся процессия заняла отведенные им места, стали звучать громогласные тосты, от которых звенело в ушах и гудело в голове. Первый интерес стихал, вытесняемый неудобством. Шея начинала зудеть сильнее, ноги просто уже болели, скрученные в неудобную позу. Прикоснувшись к рукаву тенгу, привлекла его внимание.
– Нам еще долго? Мне тяжело сидеть,– я решила не юлить и прямо предупредить Шиджеру о своем состоянии. Ёкай, чуть сведя брови,обвел взглядом мою фигуру.
– Сколько еще выдержишь?
– Минут двадцать. От силы полчаса,– тенгу кивнул, чуть подвинувшись ко мне. Пропустив руку под мои сложенные на коленях рукава, мужчина не сильно сжал бедро, ощупывая длинными пальцами. Несколько растерявшись, вздрогнула, пытаясь столкнуть руку.
– Не ерзай. Могу немного помочь, – фыркнул тенгу, не убирая ладонь. Все еще взволнованная, напряженная, замерла, ожидая, что же будет дальше. Ладонь, скрытая моими рукавами, скользила от колена вверх к бедру и вниз, то ли гладя, то ли массируя. И, правда, через некоторое время спазм мышц и боль стали немного отступать. Их место занимало какое-то волнение и жар. Еще более волнительным было то, что это больше походило на какую-то тайную ласку в таком неподходящем месте. От этого сердце вздрагивало, а дыхание сбивалось.
Глава 17
Ёкай следил за происходящим, не поворачивая голову в мою сторону, а у меня вспотели ладошки и пылали щеки. Тепло пробегало приливными волнами снизу вверх, расходясь кругами от ладони тенгу.
– Полегчало? – Шиджеру продолжал смотреть в зал со спокойным ничего не выражающим лицом, не останавливая дразнящих движений.
– Определенно,– откашлявшись, смогла просипеть. Тенгу бросил в мою сторону короткий взгляд и тут же опустил голову, но я успела поймать широкую самодовольную улыбку, мелькнувшую по его губам. Рука на моем бедре замерла, чуть сжавшись. Смейся, смейся, демон. Я тут, можно сказать, позорюсь на весь высокий двор, а он развлекается.
Отдышавшись, немного успокоилась, уняв жар внутри и неприличные мысли, совсем не соответствующие моменту. Шиджеру убрал ладонь, чуть нагнувшись ко мне.
– Как только будет можно, мы вернемся в Кумояму. Вот тогда мы с тобой поговорим, наконец, – голос ёкая был хриплым, низким. Глаза пылали каким-то озорством. От этих слов и обещания, сквозившего в каждом звуке, меня прошибло небольшой персонально молнией, сладкой негой и предвкушением осевшей в кончиках пальцев.
Тенгу посмеивался, искоса наблюдая, как я выкручиваю пальцы под широкими рукавам и кусаю губы.
Запала и сил мне хватило еще на полчаса и пятнадцать тостов. Некоторые ёкаи уже выглядели изрядно подпитыми. Принцесса Акане в сопровождении Рю покинула зал, как мне объяснили, готовясь к важнейшей части праздника. Примерно через минут пять Шиджеру поднял свою миниатюрную рюмочку, громогласно пожелав процветания и потомков Дракону, после чего, как я поняла, мы могли удалиться.
Поднявшись из-за стола, ёкай подал мне руку, но я не сумела встать, самостоятельно, почти потеряв чувствительность ног от неудобной позы. Никогда не думала, что просидеть два часа на коленках так трудно и больно. Подняв на тенгу глаза полные мольбы, протянула обе ладони. По лицу Шиджеру пробежала тень и в мгновение нас окутало пепельное облако, укрывая от посторонних глаз. Шиджеру, потянул меня вверх, тут же ловко ухватив под колени и поднимая на руки. Развернувшись, тенгу быстро спустился с постамента, унося меня куда-то в сторону. Через одну из боковых дверей мы вышли в коридор, сопровождаемые зубатками и камердинером.
– Гадзодзу, я передумал. Мы покинем дворец сразу после обряда, – спокойно произнес тенгу, не оборачиваясь и не останавливаясь, продолжая двигаться по путанным узким проходам дворца.
– Вы не станете встречать рассвет Обона?... Как прикажете, хозяин, – в голосе ёкая промелькнуло нешуточное удовольствие, но Гадзодзу быстро взял себя в руки.
Я не слишком обратила внимание не смену планов, решив, что тенгу виднее. Тем более, что к онемевшим ногам начинала возвращаться чувствительность, а это не давало думать ни о чем ином. Тысячи тысяч мурашек толпами бегали по несчастным конечностям, как иголками впиваясь в мышцы. Ноги сами собой непроизвольно дернулись.
– Что? – тут же отреагировал Шиджеру, остановившись и глядя прямо в глаза.– Честно и правдиво.
– Ноги, – нехотя отозвалась, видя серьезный взгляд тенгу, не расположенного к шуткам, – чувствительность возвращается. Неприятно.
– Неприятно или больно? – почти сердито уточнил ёкай.
– Больно,– тихо отозвалась, не в состоянии сдержать спазматические движения конечностей. Спрятав лицо в плечо Шиджеру, прикусила губу, стараясь сдержать стон.
Тенгу выругался сквозь зубы.
– Сколько у нас времени осталось, Кин?
– Минут пятнадцать, хозяин.
Еще одна порция ругательств от ёкая. Я не могла понять, чем это вызвано, то ли злостью на мое состояние, то ли тем, что мы куда-то опаздывали, кажется опять-таки по моей вине.
– Так, идите. Мы догоним, – принял решение Шиджеру, оглядывая коридор. Сопровождающие нас ёкаи исчезли за очередным поворотом, мы же свернули в какие-то двери, за которыми был небольшой балкон с резными перилами, вид с которого поражал воображение. Множество огней и море зрителей внизу, на площади у дворца. Оглянувшись по сторонам, тенгу усадил меня на один из небольших резных стульев, сделанных, почему-то на римский манер. Опустившись на корточки, тенгу поднял свои черные глаза, одновременно запуская ладони под все слои моего наряда.
– Будет неприятно, но я все компенсирую позже. Уж это обещаю, – дождавшись кивка, Шиджеру стал быстро нажимать на какие-то точки на ноге от пальцев до колена, от чего ногу простреливали такие вспышки, что хотелось выть. В какой-то момент не выдержав, запрокинула голову назад, в попытке сдержать слезы и разрывая зрительный контакт. – Немного еще.
Руки сместились на вторую ногу, а у меня перед глазами кружилось звездное небо, часть которого я видела из-под косых крыш. Не ориентируясь во времени от диких ощущений, не понимала, длится все это час или несколько минут, когда ёкай встал, нависая надо мной и заглядывая в глаза.
– Сейчас все пройдет. Нам надо переместиться, иначе можем опоздать. Ты ведь будешь не против со мной немного полетать? – чувствуя, как вместо боли по ногам начинает растекаться жар, кивнула. Снова оказавшись на руках Шиджеру, прижалась к нему крепче, помня, как это волнительно, подниматься с ним в небо. С шуршанием развернув свои крылья, тенгу чуть улыбнулся. – Сегодня демон с черной кровью украл серебряную принцессу.
Представив, как мы смотримся со сторону, признала правоту его слов. Сделав шаг на перила, ёкай сорвался вниз, заставив подскочить сердце. Несколько мощных взмахов крыльев подняли нас выше, и мы оказались на широком длинном балконе, занятом другими гостями праздника. В полумраке я разглядела белое кимоно Рю и его прекрасную супругу. Рядом с ними тенгу и опустился, все так же держа меня на руках.
– Вы чуть не опоздали, Шиджеру, – тихим голосом, похожим на перезвон колокольчиков произнесла Акане.
– Орисе свело ноги, – зачем-то решил объясниться тенгу, вгоняя меня в краску. Принцесса перевела на меня свой спокойный и несколько высокомерный взгляд и вдруг тепло и дружелюбно улыбнулась.
– В такой позе и правда тяжело сидеть, не имея привычки, – Рю приобнял супругу, тоже дружелюбно улыбаясь. – У вас минуты три, чтобы занять свое место.
Чуть склонив голову, призвав серую дымку тумана, тенгу переместил нас немного в сторону, где вокруг нас оставалось свободное пространство. Оглянувшись, поняла, что балкон занимают только молодые ёкаи, в основном пары, стоя несколько разрозненно.
– А что сейчас будет?
– Будет красиво. Все расскажу. Смотри внимательно.
Оглядывая темное небо и множество огней внизу, не могла понять куда смотреть. Прошло еще несколько минут поиска неизвестно чего, когда вдруг все огни города потухли и наступила оглушительная тишина.
Где-то далеко, на горизонте, возникло слабое свечение. Сперва было не понять, что это. Оно было похоже на длинную сияющую змею, волнистой линией тянущуюся по небу в нашу сторону. Рептилия с золотой чешуей становилась все больше, все шире растекаясь по небу, пока я не смогла разглядеть фонарики. Невероятное число фонариков с зажженными огоньками внутри, воздушные , водные, маленькие свечки на поверхности жестких листьев. Все они плыли и плыли по воздуху, заполняя собой небо. Огоньки летели на разной высоте, создавая целое световое облако, завораживающее настолько, что я забывала дышать.
– Это фонарики, отправленные людьми, – тихо проговорил Шиджеру мне на ушко.– Сегодня Обон. День поминания духов и усопших. Каждый человек сегодня зажег огонь для кого-то из своих родственников и предков или какого-то духа, у которого просил помощи. Эти огни поддерживают нашу силу. Они воплощение веры людей, позволяющее нам существовать так, как ты видишь сейчас.
Вдруг фонарики стали превращаться в кометы, со свистом падая вниз, в толпу и на какое-то мгновение вспыхивая небольшим фейерверком. Каждый такой фейерверк отмечался радостными криками толпы внизу. В какой-то момент огненная молния понеслась к нашему балкону, осветив Рю и принцессу. Потом еще и еще, в пару с другой стороны от нас.
– Не бойся, они не горячие, – голосом, полным смеха и радостного возбуждения предупредил тенгу, прижимая к себе. – Там где-то наша.
Огненная комета не заставила себя долго ждать, слепящей молнией ударив в грудь Шиджеру прямо перед моим носом. Испугавшись, я невольно вскрикнула, но не услышала этого за радостным гулом. Молнии все падали и падали с небес, слепя и будоража кровь. Никогда не представляла, что могу оказаться в сердце звездопада! Это было так не похоже ни на что, что оставалось только с открытым ртом глазеть на происходящее вокруг.
– Это… это просто невероятно, – тихо пробормотала, когда кометы перестали падать вниз, а огни в небе становились все мельче, поднимаясь в небо. Шиджеру хмыкнул, коснувшись кубами мочки уха. Его теплое дыхание всколыхнуло тонкие волоски на виске.
– Рад, что получилось показать тебе.
– Хозяин, там Натсуми-доно, – тихий голос Гадзодзу раздался со спины. Тенгу выпрямился осмотревшись по сторонам. У перил, несколько левее от нас, стояла девушка с алыми волосами.
– Ориса, побудь тут. Нежно переговорить с сестрой.
Меня плавно опустили на землю, убедившись что я крепко стою на своих высоких платформах, услужливо поданных зубатками. Слегка прикоснувшись губами к мое прохладной щеке, ёкай двинулся к печально фигуре.
Шиджеру.
Ориса пылала. Каждое мое прикосновение вызывало в ней бурю, заставляя воспламеняться и мою кровь. В ее глазах сверкали искры, щеки горели, а дыхание сбивалось. Изначально решив, что мы останемся во дворце до утра, встречать праздничный рассвет, понял, что это просто невозможно. Провести остаток ночи в одной комнате и не прикоснуться к невесте? Я не доверял себе в этом. Не тогда, когда эта девушка соблазняла одним движением ресниц.
Стоя на балконе с Орисой на руках, я ждал огни. Та сила, что достанется мне в этот праздник должна помочь совершить задуманное. Чтобы отпустить ее, а потом вернуть обратно, но по другим правилам мне требовалась поддержка всех возможных сил. Госпожа Мисао не получит право на участие в жизни Кумоямы и Орисы. И девушка должна вернуться на гору по своему желанию.
Сердце пропустило удар. А если не получится? Нет. Прогнав печальную мысль, не желая даже развивать ее, глубоко вздохнул. Все получится.
– Натсуми-доно, – тихо произнес Гадзодзу, возвращая меня в реальность. Сестричка стояла в стороне, не причастная к празднику. Я знал, что она так же получила часть своей силы, но ей было очень тяжело присутствовать на подобных праздниках.
Оставив Орису на зубаток, подошел к Натсуми. Девушка мельком глянула в мою сторону, сосредоточившись на танцующих и веселящихся ёкаях внизу.
– Она не похожа на европейку, – тихо, чуть нехотя произнесла сестра.
– Не похожа, – согласился глядя в даль.
– Культурная. Воспитанная. И да, красивая, – сквозь зубы пробормотала ворона.
– Я так понимаю, ты не против? – фыркнул, переведя взгляд на сестру. Ей было трудно признавать свою неправоту, но все же Натсуми пришла. Извинения звучали своеобразно, но я буду дурак, если не приму их или сделаю вид, что не понял.
– Откуда она? – как-то устало, словно признавая поражение, спросила Алая.
– Из России. Хорошо образованная, интересная, страстная.
– Значит, ты решил?
– Решил.
– Что ж, тогда я поздравляю тебя, борат. Пусть все получится так, как ты придумал. Может, даже помогу, если будет нужно. А может и нет, – фыркнули Натсуми, кутаясь в хаори. Оглядывая сестру, не мог не согласиться с Орисой – сестра выглядела печальной и несчастной, хотя ее гордо поднятая голова и безучастное выражение лица вполне могли обмануть постороннего. Ничего, маленькая моя Алая ворона, может, где-то далеко, где снега покрывают земли толстым покрывалом и ночь длиться полгода, ты найдешь немного счастья.
– Спасибо, Нати, – протянув ладонь, прижал младшую к себе, легко коснувшись виска. Девушка фыркнула попытавшись вырваться, тут же став колючей как ежик. Как же, она уже взрослая и капитан тенгу, а тут такие нежности.
– Иди отсюда, – сердито фыркнула девушка, передергивая плечами, – твоя невеста устала.
Посмеиваясь, вернулся к Орисе. За спиной я слышал, как Алая ворона тихо напевает под нос. А это значит, что Натсуми успокоилась и больше не нервничает и зла не держит.
– Отправляемся домой? – щеки Орисы залил нежный румянец, показывая, что девушка помнит мои обещания. Подхватив ее на руки, поднялся вверх. На площадке позади дворца нас ждала повозка.
