Текст книги "Оковы Полумесяца (СИ)"
Автор книги: Александра Матвеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)
– Ах да, помню, я был в глубочайшем шоке, когда с твоих губ сорвалось слово «ублюдок», – искренне поделился Хекс, и мы улыбнулись друг другу.
Я немного задумалась над нежеланием темного обзаводиться цветником и попыталась найти компромисс.
– Думаю, чтобы угодить тебе, грозный темнейший, я могу выращивать розы.
– Розы? – переспросил Хекселис, кажется, не понимая, как это может решить проблему.
– Да, – мягко согласилась я, подойдя ближе. Они внимательно следил за моими перемещениями. – Розы красные словно кровь, или, может быть, черные как ночь, – полушепотом перечислила я.
– Черные розы? – эта идея нашла отклик у темнейшего.
– Почему нет?
– Ты можешь выращивать такие цветы, какие сама захочешь, – ответил мне Хекс, после чего взял мою руку и легонько поцеловал пальцы.
Глава 19
Кажется, сразу целая сотня мыслей роилась в голове, пока я безуспешно пыталась заснуть в новой постели, в особняке темнейшего.
В какой момент что-то изменилось?
Когда обстановка между мной и Хексом из холодной и даже враждебной перетекла в дружественную и приятную? Я не уловила этого момента, хотя сейчас могла предположить несколько располагающих ситуаций.
Хекс… Хекс… Хекс…
Такое резкое изменение в поведении Хекселиса меня изрядно удивляло. Учитывая, что я еще не свыклась со всей сложившейся ситуацией и с его ко мне интересом.
Теперь я понимала, что темнейший способен по-настоящему удивлять. Его перевоплощение из главы Ардхарата, сурового темнейшего в интересного мужчину, которого хочется разгадать, страстного и обаятельного меня поразило. Также удивило, что за сегодняшний день я услышала от темнейшего больше фраз, чем за все полтора года, что мы с ним знакомы. И такой Хекс смог бы соблазнить практически любую.
Наверняка для темных женщин он был… хм, как они выражались – лакомым кусочком. Я никак не реагировала на подобную мысль, не чувствовала смущения или чего-то подобного. Просто отстраненно приняла ее. Я вообще не отличалась изнеженностью и жеманностью. Меня легко смутить, в силу моей весьма впечатлительной натуры, но трудно действительно вывести из равновесия. Уж слишком светлые терпимы.
При воспоминании о терпимости моего народа, мысли перетекли к вопросу, как надолго я здесь останусь? Единственные сроки, о которых упомянул темнейший, это три-четыре месяца, до возвращения Эриха.
Что будет, когда он вернется?
Какие бы отношения не сложились между мной и Хекселисом за эти месяцы, с приездом его младшего брата все точно изменится, хотя пока рано об этом задумываться.
Я и темнейший.
Одно я знала точно: как бы не вел себя темный, как бы искусно не соблазнял меня, я никогда не смогу переступить через себя и поддаться ему.
Или я просто еще не видела его в действии?
Соблазнение… значит Хексу придется заставить меня захотеть того же, что и он. Заставить желать его, чтобы я сама хотела стать его любовницей.
Возможно ли это? И я не о любовной связи с Хекселисом, ведь технически, это, конечно же, возможно. Но смогла бы я настолько этого захотеть?
Для светлых слово «соблазн» существовало в немного другом значении, и не привязывалось к интимным отношениям. Соблазн для нас – то, что манит, что бы хотелось сделать или получить. Вещь или действие. Соблазниться, значит поддаться своим желаниям. К примеру, когда простужен, а за окном жаркое лето, очень велик соблазн полакомиться мороженым, но ты либо терпишь до полного выздоровления, либо сдаешься и съедаешь порцию. Теперь я понимала, что для любовных отношений это слово подходит как нельзя кстати, просто раньше не задумывалась об этом. Было не зачем. В силу нашего жизненного уклада, нам просто нет нужды в соблазнении.
Моя мысль зацепилась за поцелуй, который я допустила, будучи в сильнейшем нервном напряжении. Даже теперь мой мозг все еще не мог воспринять темнейшего просто как мужчину, без титулов и прочих подоплек.
И все же сейчас в ночи, в тишине своей новой спальни я позволила себе одну из самых страшных для меня мыслей. Я сравнила прощальный поцелуй Лэнда и тот, которым меня успокаивал Хекс.
Первый поцелуй был трепетным и нежным, но словно мимолетным, в нем участвовали лишь губы, Лэнд не обнял меня, да и наши с ним мысли были слишком разрозненны, чтобы отдать касанию губ все внимание. Поцелуй темного… он в памяти живее, ведь прошло совсем мало времени. Если на поцелуй Ландора я ответила, то здесь ответа и не требовалось. Хекс не пытался пробудить во мне какие-то чувства, а скорее старался отвлечь. Этот поцелуй был совершенно иным, потому что к касанию губ примешивалось тепло сильных мужских объятий, а это несколько меняло ощущения. Если бы меня спросили, какой из поцелуев я хотела бы повторить, я, не задумываясь, выбрала бы Лэнда. Но здесь сейчас я могла признаться, хотя бы себе, что меня взволновал темный поцелуй. Лэнда я знала много лет, и могла предугадать всякое его поведение, а Хекселис стал для меня загадкой.
Когда губы Ландора коснулись моих, я почувствовала, что в этом касании он делится со мной своими чувствами, они как будто стали вдруг витать вокруг нас приятным маревым облачком. С темнейшим все было наоборот, своими объятиями он словно очертил границу между нами и остальным пространством. В тот момент было невозможно понять, что он чувствует, потому что он старался успокоить меня. Его чувства и эмоции представились мне словно тонкий, практически не ощущаемый покров между нами, они не покидали границ маленького пространства его объятий.
Я не стала зацикливаться на этом, но и не думать не могла. Такие размышления способны помочь мне вовремя заметить изменения в моем отношении к Хекселису. Эта мысль показалась мне насквозь благоразумной и бесчувственной. Что ж, пусть так. В сложившейся ситуации эмоции нужно прятать как можно дальше, недаром мама всегда говорила…
Мысль оборвалась на середине.
Мама.
Меня с новой силой затопили печаль, вина и жгучий стыд за мой поступок.
Я даже беспокойно заворочалась в кровати, пытаясь отрешиться от таких мыслей. Не помогло. Воспоминания возвращали меня в сегодняшнее утро, и я снова видела улыбку моей матери, то, как она радовалась за меня. А теперь… как она себя чувствует? Не может заснуть и беспокоится обо мне? Свет всемогущий, я самая ужасная дочь во всем мире. Но правда тоже казалась мне ужасным наказанием для близких.
Правильно ли я поступила?
Ясновидец, в разговоре у ратуши, упомянул, что все идет, как и должно, но что если бы я рассказала все маме и светлейшему? Он объяснил, что, узнай обо всем моя семья, так и не настанет день, когда я сама смогу выбирать свою судьбу.
Но стоит ли это выбор слез моей матери, волнений и переживаний моих близких?
Я перевернулась на бок и судорожно обняла одну из подушек, вдыхая свежий аромат хлопкового постельного белья.
Странно, что этот вопрос посетил меня лишь сейчас, но я все равно не могла на него ответить, и раньше не смогла бы. Меня разрывало от того, что я причиняю боль самым дорогим для меня людям, но должна ли я отказаться от чего-то столь важного для меня ради спокойствия других людей, пусть даже и любимых?
Часть меня говорила: «Да! Да! И еще сотню раз, да!», но была и другая часть, с которой нужно бы бороться, моя эгоистичная сторона не хотела, чтобы я жертвовала собой вот так понапрасну и побуждала найти золотую середину, чтобы успокоить родных, но при этом сохранить в тайне мое пребывание в Ардхарате.
Не знаю, что меня подтолкнуло, но эгоизм, видимо, победил, потому что я решила-таки отыскать ту самую середину.
Решение принято, теперь нужно было лишь понять, как действовать. Возможно, стоит поискать среди неизвестных мне способов магической связи, может, и найдется что-то интересное. Или даже поговорить с Хексом, возможно, он найдет способ, как мне сохранить наш секрет, но при этом поговорить с мамой.
А может даже…
Нет, сама я точно не могу появиться дома, иначе меня потом оттуда не выпустят, завалят вопросами, да и мне самой будет так сложно снова оставить дом.
Я воскресила в памяти столь знакомые мне пейзажи Тельвара, наш с дом и мою комнату. На миг я настолько окунулась в свое воображение, что практически ощутила тепло солнечных лучей, проникающих в окна моей спальни поутру. Запах лосьона на травах, которым мама ополаскивает волосы…
Я открыла глаза и вокруг снова была молчаливая темнота моей спальни.
– Ася, – мне снилось что-то не понятное, неясный шепот примешивался к прочим звукам, пронизывающим мои сны. Это был табун лошадей несущихся галопом в поле? Или может озерная гладь с дикими утками? Это был день или ночь? А может это была толпа людей…
– Аниса – вдруг раздалось у моего лица. В тот же миг я выплыла из своего сумбурного сна и открыла глаза. Около меня стояла незнакомая женщина с виноватым выражением лица.
Она с интересом смотрела на мое лицо, особенно на полумесяц.
Незнакомка не была молода, но и до старости ей еще очень далеко. Ее каштановые волосы были заплетены в тугую косу, которая к тому же скручивалась на затылке. Меня поразили ее глаза, серо-синие, словно вода под полупрозрачным слоем льда. Она была красива и опрятна, в простом темно-фиолетовом платье.
– Простите, – с неподдельным раскаянием проговорила женщина, – я разбудила вас, чтобы поздороваться и познакомиться… просто не смогла удержаться, – оправдалась незнакомка.
Я приветливо улыбнулась, и даже почувствовала некую благодарность к женщине, которая выдернула меня из странных сновидений.
Бросила взгляд в окна и села на постели. Солнце встало несколько часов назад.
– Ничего, спасибо, что разбудили, я не привыкла спать до обеда.
Я потянулась, пока не вставая.
– Вас зовут Аниса, так сказал хозяин, – женщина подошла ближе к кровати и протянула руку, – я Хелина, вы можете звать меня просто Лина, я служанка в этом особняке, и рада познакомиться с вами – добродушно сообщила она. Когда ее лицо осветила улыбка, я заметила, что в уголках ее глаз начали появляться морщинки, что подтверждало мою теорию, о ее среднем возрасте.
– Да, мое имя Аниса, но для тебя просто Ниса, хорошо?
– Не знаю… можно ли мне, – вдруг замялась Лина, и опустила взгляд, – думаю, я должна обращаться к вам полным именем, ведь вы гостья этого дома, – закончила она.
– Послушай, – спокойно отозвалась я, вылезая из-под теплого одеяла. – Ты ведь знаешь, я светлая.
Лина кивнула в ответ на мои слова. Как и сказал Хекс, служащие знают, обо мне.
– Я какое-то время буду жить здесь, но ты понимаешь, что мои родные и друзья остались в Тельваре. Я здесь совсем одна, и мне хотелось бы, чтобы в отсутствии Хекса ты, хотя бы иногда составляла мне компанию. Я надеюсь подружиться с обитателями этого дома, поэтому, в начале, не хочу, чтобы ты обращалась ко мне столь формально.
Женщина какое-то время сомневалась в моих словах, потом, кажется, обдумала какую-то мысль, и в итоге согласно кивнула.
– Хорошо, в свое свободное время, я вполне могу составлять вам компанию, когда хозяин будет занят.
Я переоделась и хотела уже заправить кровать, но Лина меня остановила.
– Хозяйка, вы не должны этим заниматься, – протестующе заявила она, на что последовал мой донельзя удивленный взгляд. – Ниса, дорогая, несмотря ни на что, вы – гостья в этом доме, а я служащая, и то чем вы сейчас хотели заняться, входит в мои прямые обязанности, – уже гораздо спокойнее продолжила Хелина, и даже улыбнулась. – Заправлять постели, убирать комнаты, приносить еду и еще многое другое – обязанности слуг.
– Но… – я не нашлась с ответом, а Лина проворно отодвинула меня с дороги, расправила одеяло и встряхнула подушки.
Она уже накрывала постель красивым покрывалом с золотой вышивкой, когда я, наконец, привела мысли в порядок.
– Лина, – позвала я, женщина тут же подняла на меня взгляд. – Я поняла, что ты пыталась до меня донести, но раз уж я гостья, то выполни мою просьбу, пожалуйста, – довольно твердо проговорила я, а служанка с интересом взглянула мне в глаза, хотя ее взгляд иногда перескакивал на шрам. – Я не хочу навязывать тебе свою волю, или лезть в твои обязанности, но я не привыкла, чтобы мне прислуживали. Я могу воспользоваться твоей помощью или отдать какое-либо распоряжение, если тебе так угодно, но только если эта помощь мне действительно понадобится. А то с чем могу спокойно справиться, я предпочитаю выполнять сама.
Недоумение отразилось на лице Лины, и она какое-то время не отвечала.
– Можете пояснить, что конкретно вы имеете в виду? – наконец, спросила женщина.
– Я буду сама заправлять кровать, ты можешь приносить мне завтрак, если тебе не трудно, хотя я бы предпочла чтобы ты напомнила мне, где в этом доме обычно едят, и я буду приходить туда. Так же я хочу сама убирать комнату, в которой живу, мне это совсем не в тягость. Ах да, – вспомнила я разговор с темным вчера, перед ужином. – Хекселис разрешил мне обустроить часть лужайки около левого крыла под цветник, за ним я тоже буду ухаживать самостоятельно, но если ты захочешь помочь, я с радостью приму твою помощь.
– Ох, я поняла вас, Ниса, я с радостью помогу вам, – спокойно отозвалась темная. Хотя я и видела в ней еле заметные признаки недовольства. – Что-нибудь еще? Может подать вам завтрак?
– Нет, спасибо, я пока не голодна. Если можешь, позови ко мне Рови, когда увидишь его, это не срочно, – сообщила Лине, а потом вспомнила, – Лина, а где сейчас… Хекс?
– Хозяин в своей комнате. Я передам Рови вашу просьбу, при первой же возможности. Вы будете у себя? – уточнила Хелина, уже на выходе из комнаты.
– Не знаю, но если он не найдет меня здесь, возможно я буду в комнате Хекселиса, – подумав, отозвалась я.
– Как пожелаете, хозяйка, – ответила женщина. Я хотела было поправить ее, мне было не слишком приятно, когда меня называли так, но слова растворились на языке, когда я увидела на лице женщины лукавую полуулыбку.
Я не знаю, о чем думала Лина в этот момент, но я видела, что это ее развеселило. Она точно не хотела задеть или обидеть меня. Просто ей нужно дать время, чтобы она привыкла обращаться ко мне по имени.
Служанка скрылась в коридоре.
Недаром говорят, что утро мудрее вечера. Не знаю, когда мысль окончательно оформилась в моей голове, но пообщавшись сейчас с темной, я приняла решение, как буду вести себя с Хекселисом.
Вчера я решила не портить все своим отчуждением, и благодаря этому увидела, как изменился холодный темнейший. Думаю, разумно будет и дальше вести себя так же, ну, может, не допуская… слишком откровенных моментов, подобных вчерашнему поцелую.
Я не испытывала к Хекселису жалость, все в нем говорило, что жалость лишь навредит и я нисколько не жалела его, однако, несмотря на это мне хотелось помочь ему… и себе.
Возможно, если я буду мягкой с ним, ему будет легче контролировать свои, эм, порывы. Если мужчина – охотник то, явное сопротивление жертвы лишь усилит желание обладания заветной добычей. А что если я – добыча, не стану сопротивляться? Не стану противиться попыткам Хекса соблазнить меня, и в тоже время не позволю ему зайти слишком далеко? Возможно, если он поймет, что даже моего ответного желания не будет достаточно, чтобы уложить меня в постель, он отступит и не станет окончательно разрушать мою жизнь.
Решение принято. Моя душа снова пришла в относительное спокойствие.
Глава 20
С легким скрипом дверь в комнату темнейшего отворилась. Я аккуратно прошла внутрь.
– С добрым утром, Ася, – тут же прозвучал справа глубокий голос Хекса, сидящего за письменным столом. – Не ожидал, что ты зайдешь, – темный отложил бумаги. Он выглядел так же как вчера, но теперь был в ослепительно белоснежной рубашке, я даже удивилась, привыкнув видеть его в одежде мрачных оттенков.
– Познакомилась с одной из твоих служащих, Хелиной. А так как спать больше не хотелось, решила навестить тебя.
Я понимала, что не вежливо просто так мяться в дверях, поэтому подошла к рабочему столу Хекса.
Почему же я не чувствую неловкости? Темный сидящий сейчас напротив, не остановился ни перед чем, чтобы заполучить меня, и я знаю, что он не отступит и впредь, пока не окажусь в его постели, так почему я не волнуюсь?
Доверие.
Это оно, верно? Не могу придумать иных причин. Я поверила словам темнейшего о том, что он не пойдет против моего желания, что соблазнит меня.
Я заставила себя остановиться, сейчас не время и не место для подобных рассуждений.
– Тебе хорошо спалось? – участливо поинтересовался Хекселис.
– Да, прекрасно, спасибо.
– А вот я, кажется, совсем потерял покой, – тихо пробормотал он себе под нос, но я все равно расслышала. Однако продолжать этот разговор мне не хотелось, и я сменила тему.
– Хекс, в этом доме ведь множество комнат, намного больше, чем вы с Эрихом способны использовать, и при этом ты работаешь в своей спальне. Мне казалось, такой важный и занятой темный просто обязан иметь свой собственный рабочий кабинет.
Во время этого монолога Хекс не сводил с меня странного взгляда, в котором невозможно было прочитать ни единой четкой эмоции. Я не решалась надолго ловить этот взгляд.
– Ты права, у меня есть кабинет, – губы Хекселиса тронула легкая улыбка, симпатия просочилась в его голос. – Он за той дверью, – кивнул в сторону, небольшой двери, прячущейся в тени массивного шкафа. Я и вчера заметила ее, но подумала, что это дверь в уборную, как в моей комнате. – Но мне нравится иногда работать здесь.
– Ну, что же, многоуважаемый темнейший, найдете ли вы время, чтобы составить бедной светлой компанию? – лукаво щурясь и растягивая паузы, спросила я. – Или мне не стоит отрывать тебя от работы? – закончила обычным тоном. Игра хороша в меру.
– Пришло письмо от Арахры, – тихо ответил Хекс и указал на бумаги сложенные стопочкой на столе, я моментально напряглась.
– Это… он все узнал?! – в ужасе прошептала я, придвигаясь ближе к темному, и лежащему на столе письму. Неужели?! Неужели Лэнд уже смог отыскать спрятанное письмо?
Нет, это не возможно. Или все-таки? Я не могу поверить…
Аниса, успокойся, еще ничего не известно, позволь Хексу рассказать тебе все – остановила себя.
– В письме Арахра рассказал мне о том, что ты сбежала и оборвала с городом все связи. Он считает, что у тебя только два варианта, либо перебраться в самые дальние области Тельвара, либо направиться сюда, в Ардхарат, – Хекс указал на письмо, – светлейший… хм… попросил меня понаблюдать за городом, поискать тебя и, конечно же, вернуть домой, если вдруг я тебя отыщу.
Что-то в его тоне, и в его небольшой заминке заставило меня спросить.
– А почему таким странным тоном?
– Ну, я тебе, можно сказать, обрисовал вольный перевод того, что мне написал наш добрый светлейший Арахра, – на мой непонимающий взгляд темный вздохнул, но когда я потянулась к письму через стол, перехватил мою руку. – Не стоит это читать, поверь. Там Арахра клянет меня, на чем свет стоит и обвиняет во всех возможных преступлениях и бедах – спокойный тон Хекса никак не вязался с грустью в его взгляде.
Я удивленно опустила руку на стол рядом с письмом. Вдруг почувствовала, что Хекселис стал аккуратно поглаживать мою ладонь, и при этом, его взгляд так пристально изучал мое лицо, что стало неловко.
– Он не двусмысленно, и чего таить, довольно грубо для светлого, обвинил меня в твоем исчезновении, что ты сбежала из-за меня, из-за того, что я с тобой сделал, – констатировал факт, не иначе, таким твердым и спокойным был голос темнейшего. – И он прав, так что мне и возразить-то нечего, вот только… – задумчиво протянул темный, а я заинтересованно повернулась к нему. В этот миг меня вдруг дернули за руку, за ту самую, которую еще мгновение назад нежно поглаживали на столе и я, потеряв равновесие, уперлась свободной рукой в плечо темного. Я застыла в таком положении, сильно склонившись к лицу Хекса, упираясь рукой ему практически в шею. Он опустил ладонь на свое плечо поверх моей руки и сильнее сжал другую руку, не давая мне отстраниться. – Почему ты не сказала, что совет отказался от тебя? – спросил темный, прежде чем я начала вырываться. Мои глаза были прямо напротив его. – Я понимаю, почему Арахра не сказал сразу, но почему молчала ты?
Я застыла, не зная, что ответить. Опустила голову, разрывая зрительный контакт. Хекс сильнее сжал мои руки.
– Ты узнал из письма? – спросила тихо, стараясь уйти от ответа.
– Да, Арахра даже личные дела новых кандидатов прислал. Если бы ты видела, какими словами он просил меня посмотреть их и одобрить кого-нибудь в его ученики, ты бы очень удивилась, какие замысловатые выражения знает наш почтенный светлейший, – усмехнулся Хекс, и я почувствовала, как его лицо приблизилось к моей голове. – Так почему ты ничего не сказала мне? – спросил он, его дыхание задело мое ухо.
– Думала, что ты уже знаешь, к тому же… это неприятно для меня, мне не хотелось обсуждать эту тему, – сообщила я, все еще не поднимая глаза.
Я не сделала ни одной попытки вырвать руки из его хватки, правда и Хекс ничего не предпринимал, кроме того, что еле заметно поглаживал мои запястья.
– Я не знал наверняка, но конечно догадывался, что они сделают что-то подобное, догадывался еще, когда только разрабатывал этот план, – он стал более открыто выписывать закорючки на моей ладони. Я, наконец, осмелилась поднять глаза. – А, что до Арахры, то он вообще не разговаривал со мной с той беседы для протокола. Думаю, наши с ним отношения безнадежно испорчены, – словно вскользь заметил темный, – только прочитав это письмо, я понял, как ты была права, Ася. Арахра действительно ни за что не оставит все как есть, если узнает правду.
– Все это так сложно, – пожаловалась я и уже хотела выпрямиться, но Хекселис меня опередил, когда встал сам и помог мне вернуться в вертикальное положение. Моя рука все еще покоилась в его ладони, он поднес ее к губам и поцеловал тыльную сторону моего запястья.
Так же резко, как и сокращал расстояние между нами, Хекс отошел от меня, а потом и вовсе направился в сторону шкафа.
Я увидела, как он достал темно-серую рубашку, а потом стал расстегивать пуговицы на белой сорочке. Я наблюдала за этим, испытывая двоякое чувство, как будто и должна смотреть по полному праву, и в тоже время трусливо подглядываю исподтишка.
Хекс, оставшийся в одних черных брюках, вдруг неожиданно обернулся ко мне. Его желтые глаза перехватили мой взгляд, когда я рассматривала его грудь, которую помимо темных волос, покрывал длинный шрам. Он шел полосой сужающейся к концам от левого плеча вниз живота и заканчивался у самого пояса брюк. Взгляд его тут же заискрился озорными и в тоже время печальными огоньками, Хекселис словно бы специально еще сильнее развернулся ко мне.
– Тебе не нравится то, что ты увидела? – тихо поинтересовался он, без насмешки, что было для меня странным. Но Хекселис хоть и не стыдился своего шрама, кажется, посчитал, что мне неприятно на него смотреть.
– Ты спрашиваешь так, будто я никогда раньше не видела полуголого мужчины, – ответила с некоторым еле уловимым лукавством, пытаясь не задевать тему его шрама, как он не говорил о моем. – Я же не была отшельницей.
Он ждал ответа, никакой реакции, ни улыбок, ни жестов, он просто стоял передо мной с оголенным торсом, впивался взглядом и безмятежно ждал, когда я отвечу.
– Скажу так, меня вполне устраивает то, что я увидела, – ответила уклончиво, стараясь не сболтнуть лишнего. Привычка, выработанная за полтора года учебы, потому что каждое неосторожно брошенное слово в разговоре с темными, вполне способно все испортить. Да и не только слово, как показывает практика.
Кажется, темнейшего мой ответ удовлетворил, потому что он с усмешкой надел рубашку и довольный направился к выходу.
По коридорам особняка мы шли в молчании, но оно не было тягостным для нас. Когда Хекс распахнул передо мной большую двустворчатую дверь, я поняла, что темный привел меня в библиотеку, о которой рассказывал вчера.
У меня перехватило дух. Это место потрясало воображение. Огромный зал, который по высоте занимал все три этажа дома, а по площади, наверное, даже больше половины крыла. Два массивнейших окна освещали все помещение, и наполняли его светом утреннего солнца. Вместе с пылинками, танцующими на солнце я, кажется, могла вдохнуть запах тысяч книг собранных здесь.
Книги. Они были везде. Ровными рядами стояли на полках, расположенных от самого пола и до потолка, по всему периметру комнаты. Стояли на подоконниках и в высоких шкафах между окон. Здесь было по одному мягкому креслу и маленькому кофейному столику в разных концах помещения, а рядом с ними еще по маленькому шкафчику с дополнительной порцией книг. В центре зала два сдвинутых ряда книжных шкафов, которые разделяли комнату на две равные половины, так что оба кресла для чтения, хоть и находились в одном помещении, но оставались в некотором уединении.
Свет всемогущий, бoльшее количество книг я видела лишь в главной светлой библиотеке, в западном Тельваре.
– Это действительно невероятное место! – выдохнула я, подойдя к одному из шкафов, коснулась немного ветхих корешков книг. Мой взгляд блуждал по разноцветному книжному морю окружающему меня со всех сторон.
Да только на то, чтобы прочитать все названия книг собранных здесь потребуется не один день, – улыбнувшись себе, подумала я. Мне тут же пришло на ум, что Наяна пришла бы в полный восторг, если бы увидела это место.
– Я смотрю, тебя впечатлила наша библиотека? – наконец, поинтересовался Хекс, когда я совершила вот уже второй круг по комнате.
– Не то слово! Это потрясающе! Столько знаний, словно целая история, собранная в одном месте из тысячи кусочков! – с искренним восторгом ответила я.
Какое же количество темных тайн хранят все эти фолианты? Думаю, эту цифру не озвучили бы даже сами темные. Возможно… – вдруг в мои размышления закралась одна интересная мысль, – здесь наверняка есть более подробная информация о печати, покрывающей мое лицо.
Хекс отошел от меня, и направился к окну, я последовала за ним, он остановился лишь у самого подоконника, его рука легла на стоящие там книги, и темный повернулся ко мне.
– Можешь пользоваться всем, что сейчас видишь, никаких ограничений, – мягко и как-то зазывающе проговорил Хекселис. – Однако я должен взять с тебя клятву, что какую бы информацию ты не узнала из этих книг, ты не станешь использовать ее против меня и тем более против других темных, – он смотрел на меня в упор, словно пытаясь уловить малейшие изменения моего лица.
– Я… я даю тебе клятву, что никогда не использую эту информацию против тебя или кого-либо из темных, но, Хекс… я же светлая, ты, как никто другой, должен осознавать, что это значит. Даже если от этого будет зависеть моя жизнь, вряд ли я смогла бы так подло поступить.
Я отошла к книжному шкафу в центре комнаты, темный быстро подошел ко мне.
– Конечно, – согласился он, и я как-то незаметно для себя вдруг оказалась в ловушке его рук. – Но некоторые из этих книг способны изменить любого в худшую сторону, – отстраненно и в тоже время предостерегающе поведал темнейший. Его взгляд обжег откровенностью, каштановые волосы растрепались, и на границе сознания я ощутила желание пригладить их.
– Пусти, прошу, – тихо ответила я, упершись руками в грудь Хекса, пытаясь тем самым не подпустить его ближе, хотя не думаю, что это помогло бы, реши он действительно сократить расстояние между нами.
– Никогда не думал, что буду соблазнять непорочную, – шепнул он, проводя рукой по моей правой щеке, обводя края полумесяца, – как оказалось, это архисложная задача. Но знаешь, возможно, у нас как в стихотворении: «…Жаркой сладости запрета полон плод, и больше чувств несет та страсть, что под покровом безразличия цветет…» – произнес знакомые слова. Я отвернулась. Хекселис усмехнулся, но потом все же отступил на шаг. – Прости, у меня еще есть работа так что, если ты не против, я пойду, – с не охотой признался темный.
– Конечно, ты должен выполнять свои обязанности темнейшего, я все понимаю, – согласно ответила я.
Хекс улыбнулся мне и направился к выходу из библиотеки. Он вышел, не обернувшись, и я осталась наедине с утренним солнцем, лившимся из громадного окна.
Большую часть дня я провела в библиотеке. Именно здесь, после обеда, меня и обнаружил Рови, которого я попросила помочь с местом для цветника во дворе. Мы огородили участок, составили список нужных цветов, а затем я снова вернулась в библиотеку.
Я понемногу изучала те книги, названия которых могла разглядеть без лестницы и складывала в стопку самые интересные для меня на данный момент. Темная история, их предания и легенды. Мне казалось, из них я могу почерпнуть что-нибудь ценное. И к тому же нет ничего интереснее темных сказок, этот народ по природе своей потрясающие рассказчики. У темных прекрасная фантазия и они сочиняют невероятные, по своей красоте и реалистичности истории… поэтому они превосходные лгуны.
Недолго думая, я раскрыла увесистый фолиант и пробежалась глазами по оглавлению.
– Невероятно! – вырвалось у меня, когда взгляд зацепился за одну из строк: «легенда Начал: оригинал».
Это и легенда, и старинная сказка, которую у нас рассказывают детям, а также она является так называемым «объяснением нашего существования». Никто не может точно сказать, сколько ей лет. Написали ее те, кого потом назвали «Шепот восьми». Это восьмерка мудрецов, состоявшая из четырех темных и четырех светлых. Они объединились и отправились в дальние путешествия на долгие годы. Когда группа вернулась, все что они представили – это легенда Начал. Никто из восьмерки так и не признался, что они видели и где побывали в своих странствиях, а Легенда, у которой не существует абсолютных доказательств, ни таковых опровержений, стала классикой фольклора обоих народов.
Темные, однако, посчитали что, детишек нельзя нагружать смыслом бытия, а вот совсем немного напугать для большего послушания, вполне разумная часть воспитания. Именно поэтому, если не вдаваться в подробности, детям легенда преподносится в следующем виде: В начале времен жили Свет и Тьма, путешествуя по свету, и однажды они встретились. Они с интересом рассматривали друг друга, а когда им стало особенно любопытно, Тьма коснулась Света, чтобы узнать что же он такое. И в это самое мгновение, прикосновение таких мощных противоположных сил высвободило чудовищную злую мощь, и наводнила она весь мир. Свет и Тьма поняли, какую ошибку совершили, и каждый из них создал свой народ, чтобы таким образом избавить мир от освобожденного Зла.
Эта история с самого детства поддерживает в детях, пускай не агрессивное, но все же отчуждение и неприятие другого народа. У нас эта детская сказка распространена так же широко, потому что она гармонично помогает нам всем придерживаться табу на отношения между темными и светлыми. Однако налет этой искаженной истории быстро развеивается, когда в подростковом возрасте нам впервые показывают совмещенную магию и объясняют, как она действует на зло. Тогда же и раскрывается секрет: у легенды Начал, что мы слышим в детстве, есть оригинал, который хоть и не несет в себе абсолютно ничего ужасного, но детишкам его по какой-то причине не рассказывают. А значит не стоит воспринимать то, что говорили раньше за абсолютную истину.
