Текст книги "Возвращение"

Автор книги: Александра Лисина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

ГЛАВА 9

– Что думаешь? – спросил у старого друга ллер Адоррас, бесшумно зайдя в неприметную комнатку. Попасть в нее было непросто – непосвященный никогда не догадался бы, что она там вообще есть, но для повелителя эльфов дворец услужливо распахнул двери и навесил над помещением «полог молчания», чтобы никто не услышал лишнего.

Рен Истаэр отошел от большого зеркала, в котором истаивало изображение зала совещаний, и неопределенно пожал плечами.

– Такое впечатление, что дело сдвинулось с мертвой точки: чужаки пошли на сотрудничество.

– Они согласятся, – слабо улыбнулся владыка, буквально рухнув в плетеное кресло. – Я почти уверен, что согласятся, иначе и начинать не стоило.

– Ну… хотели бы они войны, здесь бы давно все пылало.

– Верно. Но им нужно от нас что-то еще.

Рен Истаэр, аккуратно заняв соседнее кресло, вопросительно приподнял брови:

– Ты думаешь?

– Да, – кивнул ллер Адоррас, рассеянно следя за тем, как постепенно тускнеет поверхность магического зеркала. – Если бы не это, все вопросы решил бы совет старейшин. А темные пошли на уступки и вообще на диалог только сейчас.

– Может, твой совет им не внушает доверия? – хмыкнул летописец. – Или они догадались, для чего Роинэ затягивал переговоры?

– Теперь это не имеет значения.

– Уверен?

Владыка Адоррас устало прикрыл глаза:

– Нет. Но это все равно не важно: если завтра договор будет подписан, у нас появится защита. Магия Создателей не прощает предательства, поэтому договор – наша единственная надежда.

– А если он не будет подписан?

– Не думаю. – Владыка откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди. – Если бы чужакам он не был нужен, они бы ушли раньше. Пойми, нам почти нечего им предложить. У них есть все, что нужно для жизни: спокойный мир, море ресурсов, мощная магия, с которой они тоже сумели совладать… по силе они намного превосходят нас, и ты это прекрасно знаешь. У них свои металлы, которые ничуть не уступят нашим. Свое оружие. Доспехи. Свое ремесло и искусство. И наши умения представляют для них скорее интерес, чем насущную необходимость. Они уже давно принадлежат Лиаре, понимаешь? Им не нужен наш мир, Ис!

– Откуда ты знаешь? – нахмурился рен Истаэр.

– Я видел память одного из них, – напомнил ллер Адоррас. – И то, что при своих способностях они вполне могли бы подчинить себе Лиару. Более того, однажды Изараэль попытался это сделать, но не смог. Свои же не позволили. А впоследствии он был уничтожен… опять же с помощью Темного леса. Его буквально стерли из этой реальности. Я случайно увидел, как это произошло, и почувствовал отношение Тирриниэля: он согласен с сыном и испытывает отвращение при мысли об основателе своего рода.

Рен Истаэр испытующе посмотрел на друга:

– Так ты поэтому не спешишь с зовом?

– И поэтому тоже, – вздохнул владыка. – Тирриниэль позволил мне заглянуть в свой разум очень глубоко. Так, как я даже не надеялся проникнуть. Конечно, многое он скрыл, но даже так я почувствовал: им не нужна война. У себя в мире они предпочитают сотрудничать со смертными и даже с подгорным народом. У них заключены мирные договоры со всеми соседями. Войн на Лиаре не было более девяти с половиной тысяч лет. Сейчас у них хорошо развита торговля, ремесла, земледелие. Они рискуют обучать людей тому, чему никогда не рискнули бы обучить мы. Золотые даже магов пускают к себе, чтобы делиться умениями! Представляешь, магов! С королями гномов поддерживают не просто нейтралитет, а близкие отношения. При том что вся Лиара могла лечь к их ногам, они намеренно уходят от этого! Добровольно ограничивают себя в территориях и занимают только те, что им действительно нужны для жизни! Они не смешиваются с другими расами, хотя это не запрещено. Не стремятся вытеснить их из своих ареалов. Помнят многие из наших законов. Берегут свои леса. Растят молодняк. Живут и давно научились направлять свой «Огонь» не только по пути разрушения… я видел это, Ис! И увидев, признаться, долго не верил. А когда поверил, то просто не знал, как это расценивать: то ли Тирриниэль сильнее меня в магии разума, то ли дело действительно так и обстоит…

– Хорошо, допустим, – прикусил губу Истаэр. – Если ты прав и темный тебя не обманул, то тогда что им нужно здесь? Зачем они вернулись?

– Если бы я знал…

Рен Истаэр задумчиво потер переносицу.

– В сказку про эликсир бессмертия для кошек я не верю, – спокойно сказал он. – Может, оно им и было нужно, но наверняка не только ради этого Таррэн полез в первый портал.

Владыка Эоллара промолчал.

– Или что, скажешь, все это – чистая случайность? Что он не знал, куда открыл врата? Волей случая оказался в священной роще, где Изараэль когда-то испортил нам лес? Может, и «Огонь» Таррэн выпустил лишь из желания покрасоваться?

– Он мог тебя убить, – напомнил ллер Адоррас. – За твои слова о предательстве он мог легко тебя убить, и не только. Но не сделал этого. Он не навредил моей дочери, когда меня не было на Эолларе. Он не убил никого из тех, кто пытался уничтожить его.

– Я помню.

– Таррэн не маг разума, Ис. Он не мог знать, что мы чувствуем ложь. И не мог знать того, что и Эланна, и я следили за ним неотрывно. Более того, он не обманул нас. Не все сказал – да, но не обманул. А в той ситуации, в которой он оказался, на его месте я бы тоже о многом умолчал. Просто ради того, чтобы в случае ошибки иметь несколько сильных козырей.

Рен Истаэр странно усмехнулся.

– Значит, ты решил ему поверить?

– Если договор будет подписан – да, Ис. Я им поверю.

– Хорошо, – вздохнул рен Истаэр, неожиданно отведя глаза. – Ты узнал что-нибудь насчет Бел?

Владыка эльфов внимательно посмотрел на старого друга. И от его взгляда не ускользнуло ни тщательно скрываемое беспокойство летописца, ни блестящие больше, чем обычно, глаза.

– А почему ты об этом спрашиваешь?

– Да просто… – Истаэр почему-то замялся. – Мне тревожно. Еще не было такого случая, чтобы во дворце кто-то потерялся.

– Почему ты уверен, что Бел сейчас во дворце?

– А разве… – Истаэр вздрогнул и тут же осекся. – Не знаю. Считаешь, он мог уйти в дикий лес?

– Здесь нет дикого леса, – ровно отозвался ллер Адоррас.

– Зато есть львы. И дикие осы. И много чего другого, что может быть опасно для…

– Для кого?

Истаэр окончательно смешался и нервно стиснул подлокотник кресла.

– Ты думаешь, чужаки обрадуются, если с ним что-нибудь случится? – наконец озвучил он свое беспокойство. – Думаешь, Таррэн простит тебе, если с Бел обойдутся без должного уважения? Или, не дай Создатель, поранят?

– К твоему сведению, – усмехнулся владыка, – у Бел просто невероятный талант находить себе друзей. Если ты не знал, то спешу тебе сообщить, что малыш отлично поладил с нашими грозными львами и преспокойно себя чувствует даже рядом с дирсой.

– Что? – Истаэр снова вздрогнул.

– Я наблюдал за ним несколько дней, – пояснил ллер Адоррас. – До того как этот проныра исчез из дворца. И готов поклясться, что сейчас он жив и здоров… хотя бы по той причине, что ни Таррэн, ни его отец не терзают меня расспросами и требованиями отыскать его во что бы то ни стало. Более того, сами этого не делают и смертных на поиски больше не посылают. А последние два дня вообще ведут себя так, словно он нашелся, сидит в южном крыле и не появляется тут только потому, что не желает демонстрировать свою крайне необычную ауру.

– Тебе понравилось? – вдруг хитро прищурился летописец.

– Еще как. Она у него… я бы сказал, что ее практически нет, Ис, – криво улыбнулся седовласый повелитель. – Но чужаки скрывают это всеми силами. И я бы, наверное, им даже поверил, если бы Бел по неосторожности не использовал маскирующий артефакт слишком близко от зала совещаний. Кстати, именно после этого я его полностью потерял и до сих пор понятия не имею, где он может быть.

Истаэр посмотрел недоверчиво:

– А ты пытался?

– Раз двадцать, – хмыкнул ллер Адоррас. – Один только Эверон сумел нащупать слабый след, но и то лишь до северной галереи. После этого – все, пустота. Ни следов, ни ауры, ни дурных шуток… кроме того что примерно полторы недели назад со своей лежки снялась целая стая наших львов, а три дня назад так же неожиданно вернулась.

– Три дня? – переспросил Истаэр.

– Это именно та стая, которая не тронула Бел парой недель раньше.

– Полагаешь?..

– Ничего я не полагаю. Просто потому, что понятия не имею, как Бел это делает. И делает ли он что-то специально вообще. Однако если даже мои духи готовы мчаться к нему по первому зову, то это что-то да значит, а? Как считаешь, Ис?

Истаэр задумался:

– Значит, и они… Ты больше ничего странного за ним не заметил?

– Не считая львов, отсутствия ауры, неслыханной наглости и непонятной магии, от которой даже Ортэ передергивает, а ты бросил все свои дела и решил вернуться во дворец? Нет, Ис. Не заметил.

Рен Истаэр беспокойно дернулся:

– Ты его почувствовал?

– К сожалению, нет, – снова усмехнулся владыка. – Бел не подпустил меня настолько близко. Я даже ауру его толком не сумел рассмотреть и артефакта на нем не нашел. Скорее догадался после беседы с Эганарэ, что он существует. Да за Эвероном подметил кое-какие странности. Но убедиться в своих выводах не успел: Бел меня ловко избегает. А вот ты ему чем-то приглянулся. Не знаешь чем? Может, тем, что ты не маг?

Летописец отчего-то поежился:

– А какое это имеет значение?

– Большое, друг мой, – задумчиво отозвался ллер Адоррас. – По крайней мере, это значит, что к немагам Бел не боится подходить близко. А это, в свою очередь, значит, что ему есть что скрывать от меня. Более того, к нему прислушиваются смертные Таррэна, а остальные… знаешь, я бы сказал, что их бесконечное терпение имеет под собой совсем иные причины, нежели мне казалось: чужаки не зря за него не волнуются. Да и сам подумай: твое оружие когда-нибудь признавало неумех или дураков?

– Нет, – мотнул головой Истаэр. – Лунная сталь капризна и никогда не станет служить слабаку. Для нее нужна твердая рука и жесткая воля.

– Вот-вот. А Белика твой кинжал признал.

– Я сам удивился, – не стал скрывать Истаэр. – Но я всего лишь кузнец, Ад. Не Создатель.

Владыка нетерпеливо отмахнулся:

– Да я не о том. Даже если считать его полноправным Л’аэртэ и учесть магию крови… даже если поверить в те чувства, которые его присутствие вызывает у чужаков, все равно некоторые вещи нельзя объяснить. Что-то там есть еще, и вот именно это меня тревожит. Повторяю: мы слишком мало знаем о чужаках. И я сейчас не об эльфах говорю.

– Я видел память Эверона, – уважительно протянул Истаэр. – То, что сотворили смертные с дирсой, – это действительно невероятно.

– Это невозможно, – отрезал владыка Эоллара. – По крайней мере для людей. И говорит лишь о том, что мы не представляем всех способностей наших… гостей. А я не люблю сюрпризов, Ис. Поэтому, как только будет заключен договор, приложу все усилия, чтобы выяснить, как такое стало возможным. И как получилось подтянуть силу простых смертных до уровня перворожденных.

Истаэр только наклонил голову в жесте полного согласия.

– Нам нужны их знания, – тяжело вздохнул Адоррас. – Намного больше, чем им нужны наши старые законы. Как бы не вышло, что в один прекрасный день мы попадем в полную зависимость от наших «гостей».

– Но ведь это они сюда пришли, – резонно возразил рен Истаэр. – Воспользуйся случаем – выясни, и тогда посмотрим, чем мы можем их привлечь и вызвать на большую откровенность, чем они позволяют себе сейчас.

– Я уже думаю над этим, Ис.

– Подскажи подумать над этим своей дочери.

– Эланне? – удивленно дрогнул правитель, но Истаэр кивнул:

– По-моему, чужаки доверяют ей больше, чем тебе. И она уже далеко не так слаба, как поначалу, хотя кое-кто искренне считает иначе. К тому же она почти три века успешно держит в руках нашу строптивую знать и не дает им возможности свернуть с выбранного тобой пути. Это, как ты говоришь, что-то да значит? Мне кажется, этим стоит воспользоваться.

Владыка Эоллара прикусил губу, напряженно размышляя, после чего резким движением поднялся с кресла, нахмурился, но потом решительно тряхнул головой и вышел.

С тех пор как в южном крыле поселились опасные чужеземцы, внешне оно почти не изменилось. Все те же ветвистые стены, надежно отгораживающие эту часть дворца от любопытных. Густая листва, сквозь которую пробиваются яркие солнечные лучики. Ровная дорожка перед широкими дверьми, охраняемая тремя немолодыми эльфами. Почти незаметный на свету магический полог, отсекающий ненужные звуки и всплески магической энергии…

При виде Эланны остроухие стражники подтянулись и дружно отсалютовали юной повелительнице, сопровождаемой реном Эвероном. Еще издалека коротко поклонились обоим, выражая почтение и готовность повиноваться, а один сорвался с места и юркнул за ворота.

Эланна, ощутимо нервничая, неторопливо приблизилась, давая убежавшему эльфу время предупредить чужаков, и милостивым кивком разрешила остальным выпрямиться.

– Доброе утро, рены.

Охрана, одновременно приложив сжатые кулаки к стальным нагрудникам, припала на одно колено.

– Встаньте, – привычно улыбнулась повелительница. – Я понимаю, что вы при исполнении, но сейчас прошу вас забыть ненадолго об этикете. Рен Торио, как ваша служба? Не тяготит?

– Никак нет, миледи, – четко отрапортовал старший караула, послушно выпрямившись и по-военному четко отдав честь.

– Наши гости не доставляют беспокойства?

– Нет, госпожа. Никакого беспокойства.

Тяжелые створки распахнулись, оттуда с поклоном вышел только что исчезнувший эльф, а за ним…

Рен Эверон едва не поперхнулся и испытал желание протереть глаза, потому что никак не ожидал, что встретить высокую гостью лорд Таррэн соизволит сам. Нет, он, конечно, со странностями, но не до такой же степени! Послал бы доверенного, передал с ним слова признательности и искренней радости от такого проявления внимания со стороны правящего рода, но выходить к дверям…

– Приветствую вас, леди, – с улыбкой наклонил голову темный эльф. – Прошу прощения за ожидание, но мы не предполагали, что вы почтите нас своим визитом.

– Нет-нет. Это я прошу прощения, ллер: вероятно, мне следовало предупредить о своем приходе заранее.

– Мы всегда рады вас видеть, леди. – Таррэн улыбнулся шире и сделал приглашающий жест. – Прошу вас, проходите.

Правительница мгновение колебалась: ей почему-то казалось, что Таррэн составит ей компанию в небольшой прогулке по дворцовому саду. Прежде они никого к себе не впускали, никому не оказывали чести, приглашая в свою живую крепость, тайны которой берегли с удивительным тщанием. Но сегодня Таррэн оказался неоправданно щедр, и это озадачивало.

– Я не одна, ллер, – на всякий случай напомнила она, надеясь, что он поймет все правильно, однако темный эльф лишь улыбнулся.

– Ваш спутник не вызывает у меня недоверия. Прошу оказать нам честь, леди.

Повелительница благодарно наклонила голову.

В самом южном крыле Эланна, разумеется, бывала, пока оно росло и развивалось в соответствии с пожеланиями гостей. Правительница лично следила за тем, как буквально за несколько суток на месте пустыря у южной окраины дворца взошли несколько сотен специально подобранных семян, как уверенно они пустили корни, разрослись, заполонили собой все доступное пространство. Как извивалась молодая поросль, образуя сложные конструкции, готовые впоследствии измениться по желанию будущих жильцов. Как зарождались под ногами тонкие мраморные плиты, должные стать крепким и надежным полом. Как образовывались толстые стены. Как разделялись помещения на множество залов, комнат и комнатушек…

Эланна вырастила это крыло, еще не слишком представляя, во что оно превратится. И лишь теперь, оказавшись внутри, воочию убедилась, насколько сумели преобразить его чужеземные маги.

Рен Эверон, бесшумной тенью следуя за госпожой, окинул быстрым взглядом длинный коридор, в котором не так давно получил по физиономии подушкой. Мысленно кивнул, обнаружив внутренние двери на положенных местах. Отметил их прочность и защиту от магии – даже здесь, в средоточии своей мощи, где, казалось бы, некому было подслушивать и подсматривать. Одобрительно сверкнул глазами, не найдя ни единого следа роскоши – от пола до совершенно голых стен, где привлекала внимание лишь необычной серебристой окраски листва на переплетающихся ветках. Чуть выступил вперед, стараясь не упускать из виду ни госпожу, ни опасного хозяина этой части дворца. И, наконец, беспокойно дернулся, расслышав шум и приглушенный грохот внутри печально известного ему по прошлому визиту «полигона».

Эланна, только сейчас заметив, что одна из стен, примыкающих к коридору, была отнюдь не свитой из гибкой лозы, а самой что ни на есть каменной, удивленно вскинула брови. А когда неясный шум повторился – на этот раз громче и отчетливее, – повернулась к Таррэну:

– Что это, ллер? Мне показалось или там звенит сталь?

Таррэн еле заметно поморщился:

– Не волнуйтесь, это тренируются наши охотники.

– Как тренируются? Сейчас?! – изумилась Эланна.

– Им все равно: когда есть время, тогда и работают. Хоть днем, хоть ночью. Просто во время тренировок они довольно сильно шумят, поэтому стараются в основном проводить их в светлое время суток. А по ночам стерегут, так сказать, наш покой.

Каменная громада, мимо которой как раз проходила юная правительница, содрогнулась до основания, будто в нее изнутри тараном ударили, и отчетливо завибрировала. А секунду спустя от того места, где виднелась створка единственной и очень низкой двери, раздался чей-то возглас. Затем донесся гулкий смех, сдавленный рык. Приглушенно зазвенели скрещиваемые клинки, и в довершение всего стали доноситься ритмичные, невероятно мощные удары, как если бы кто-то могучий с силой долбил по каменной колонне. Или же пытался прихлопнуть надоедливого комара, но, как назло, все время промахивался.

Таррэн покачал головой, обойдя треснувшую дверь по широкой дуге. Ускорил шаг, желая побыстрее миновать опасную зону, но не учел темперамента перевертышей и едва не ругнулся вслух, когда от нового удара деревяшка опасно выгнулась и жалобно скрипнула.

– Стрегон! Демон бледношкурый! – сдавленно охнули с той стороны голосом Элиара. – Чтоб тебя приподняло да прихлопнуло! Ты не мог поаккуратнее?!

В ответ донеслось неразборчивое ворчание, в котором не было ни капли сожаления.

– Честно?! Ты называешь это честным?!

А в ответ – новое ворчание.

– Ах, Тиль?! Так это его работа?! Приказал, значит… Ну, Тиль… ну, мерзавец… вот я вам сейчас…

– А ты уже выбыл, светлый, – сообщил взбешенному эльфу невидимый Тирриниэль. Беззлобно, почти по-семейному. – Ты стоишь на земле, а по условиям поединка это приравнивается к поражению. И значит, ваш отряд первым лишился ведущего.

– Рыжий подставил мне подножку!

– Это была военная хитрость! – бодро отрапортовал светлому Лакр.

– Кс-саш… ладно, – процедил Элиар. Судя по шороху и звяканью, как раз поднимающийся с пола. – Нэш, Таш, Шир! Раз этот темный согласился на неравные условия, порвите его на куски! Рыжего я снял. Правда, дорогой ценой. Вам остается разделаться с Белым и сбросить этого Торкова прыгуна с тумбы. Если уложитесь в десять минут, на месяц освобожу от патрулирования границ.

– На целый месяц? – задумчиво протянул еще один, и Эланна признала голос черноволосого Шира. – А что, заманчиво… Когда еще получится безнаказанно намять ему холку и при этом славно отдохнуть? Стрегон, ты слышал? Лорд Элиар отдал вас нам на растерзание. Чур, он мой, братья.

– Подавишься, – невозмутимо отозвался Стрегон.

– Не-е-ет. На этот раз я тебя достану-у!

– Попробуй. Нас осталось двое, вас пока еще трое… но у вас больше нет мага, а это значит, что даже старшим тут ловить нечего. Мастер, я готов!

Тихо звякнули друг о друга приготовившиеся к бою клинки, и неестественно веселый голос Тирриниэля коротко возвестил:

– Бой!..

– Пойдемте, леди, – вздохнул Таррэн, стараясь увести гостью от подозрительной двери. – Я покажу вам место, где можно поговорить.

Эланна непонимающе на него посмотрела, но быстро опомнилась.

– Да… конечно. А почему там находится ллер Элиар?

Насчет Тиля она спросить не решилась.

– Эл иногда любит развеяться.

– С оружием в руках?! – Юная правительница недоверчиво обернулась и еще раз оглядела покореженную дверь сверху донизу. – Я понимаю, если бы он был один, но… значит, они сражаются понарошку?

Рен Эверон, пользуясь тем, что никто не видит, позволил себе снисходительную усмешку, а Таррэн пожал плечами:

– Я же сказал: это бой. И все, что там происходит, происходило бы в обычном бою: скорость, реакция, сила ударов, даже магия… никакой фальши. Никакой игры. Если бьешь, то бьешь в полную силу. Если бежишь, то бежишь так, чтобы ветер свистел в ушах. Если прыгаешь, то на пределе сил, а уж если ранишь… ну разве что не смертельно. Но во всем остальном никто никому не поддается, и в этом нет ничего страшного.

Эланна ошарашенно замерла:

– Н-но… как же… зачем?! Ведь они могут друг друга задеть?! И даже ранить, если кто-то не успеет увернуться?!

– Конечно, – удивленно отозвался Таррэн. – Иначе не бывает, без этого ни одна тренировка не обходится. Но там Элиар, а он неплохой целитель. Поэтому опасности ни для кого нет. Мелкие царапины не в счет. Разве у вас не так?

– Наши воины никого не ранят и не стремятся убить! И вы тоже… вернее, в прошлый раз ты тренировался один! – в панике посмотрела на Таррэна эльфийка, позабыв даже про этикет. – Я видела! Ты ни с кем не сражался! Ты только отрабатывал удары!

Таррэн, покосившись на рена Эверона, на лице которого после оговорки Эланны не дрогнул ни один мускул, мягко улыбнулся:

– Лишь потому, что у меня не было хорошего партнера. С твоими воинами я не рискнул бы биться в полную силу. А делать что-то наполовину… какой смысл? Поверь, если бы я взял сюда кого-то из своих, мои тренировки стали бы совсем другими. Я не привык жить без боя. И не привык чувствовать себя уязвимым. Все мужчины нашего дома обязаны владеть родовыми клинками в совершенстве. Тот, кто не способен себя защитить, не считается мужчиной. Тот, кто стремится убежать от своего долга, не может считать себя сильным. А нам пришлось стать сильными, Эланна. Это был вопрос выживания расы.

– Но ведь это опасно!

– А по-другому не бывает, – серьезно ответил темный эльф. – Никому не нужен воин, не проведший ни одной настоящей схватки и не нанесший ни одной раны. В полной мере навыки сохраняются только так – на пределе, на пике, в постоянной борьбе. Чтобы ты умел чувствовать себя и противника. Чтобы знал и помнил границу, которую не следует преступать. Чтобы видел и ощущал последствия каждой своей ошибки. Чтобы учился и становился сильнее. Прости. Мы по-другому не умеем.

Эланна беспомощно повернулась к начальнику своей стражи, но тот только уважительно наклонил голову: принципы чужака были понятными и правильными. Пускай жестокими, но они и пришли из жестокого мира. Они еще не забыли слово «война». Для них еще живы понятия «долг» и «честь», и хотя бы поэтому они были достойны уважения.

– Я… хотела бы это увидеть, – неожиданно севшим голосом попросила эльфийка.

Таррэн нахмурился:

– Это совсем не то зрелище, на которое стоит смотреть леди.

– Я настаиваю, ллер, – отчего-то заупрямилась повелительница. – Не волнуйтесь, мне не станет плохо от вида крови. Я – дочь своего отца. Я тоже знаю, что такое долг.

– И все же я бы не советовал вам этого делать, – настойчиво повторил Таррэн.

– Пожалуйста, Таррэн, – твердо посмотрела Эланна. – Позволь мне увидеть.

Хозяин Серых пределов на мгновение скрестил свой взгляд с ее взглядом, не понимая причин такого упорства, но почти сразу понял: владычица не отступит. Он тяжело вздохнул и с легким поклоном толкнул низкую дверцу, предварительно бросив на рена Эверона предупреждающий взгляд.

Начальник стражи с каменным лицом кивнул, подтверждая, что готов подхватить госпожу, если ей вдруг захочется упасть в обморок. Затем шагнул следом за Таррэном, искренне полагая, что готов увидеть любое зрелище, и… как оказалось, полагал совершенно ошибочно. Потому что когда его расширенные глаза сумели в полной мере осознать, что именно видят, когда пораженный разум согласился принять происходящее за действительность, когда вспугнутые открывшейся картиной мысли наконец смогли пристыженно вернуться и собраться в некое подобие кучки, он в полнейшей прострации привалился к ближайшей стене и заторможенно подумал: «Сумасшедшие. Все они – сумасшедшие… Упаси нас Создатель заполучить себе таких врагов!»