Текст книги "Темный маг"

Автор книги: Александра Лисина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Я замер.

– И много?

– Достаточно, чтобы Дертис добровольно взошел на алтарь и подставил горло под нож. Но и это еще не самое скверное, – невесело посмотрел на нас шеф. – Оказывается, у леди Ирэн кто-то забрал не только голову, но и другой важный орган: у нее оказалась вырезана матка. И с учетом того, что мы узнали, есть предположение, что она была беременна, так что на самом деле это не двойное, а тройной убийство. И в жертву принесли не ее саму, а ее нерожденного ребенка.

* * *

– Рэйш, задержись, – устало сказал Корн, когда совещание подошло к концу и народ, получив указания относительно этого скверного дела, начал расходиться. – У меня к тебе пара вопросов.

Перехватив обеспокоенный взгляд Йена, я пожал плечами и уселся обратно в кресло, дожидаясь, пока остальные выйдут. Но когда за ними закрылась дверь, Корн почему-то долго молчал, рассеянно просматривая какие-то бумаги на столе. И лишь когда в коридоре затихли звуки шагов… когда напряжение в комнате достигло апогея… он поднял голову и одарил меня задумчивым до крайности взглядом.

– Знаешь, Рэйш, я очень хочу понять, почему там, где появляешься ты, обязательно гибнут мои люди.

– В каком смысле? – подобрался я.

– Сперва я отправил в Верль Лойда, чтобы узнать, верны ли дошедшие до нас слухи насчет Палача. Там он встретил тебя и погиб. Потом ты вдруг без видимых причин объявляешься в столице, и через несколько дней умирает Крис. Затем сходит с ума Шоттик. Наконец, прошлой ночью на вашем участке происходит очередное убийство, и одной из жертв оказывается Дертис… тебе не кажется, что тут слишком много совпадений?

Я едва заметно поморщился.

– Да бросьте, Корн. Если бы вы действительно считали меня виновным, этот разговор состоялся бы не сейчас и совсем в другом месте.

– Может, у меня просто нет доказательств?

– Может, и так. – Я скептически посмотрел на шефа. – Но мне почему-то кажется, что вы думаете совсем не об этом.

Корн замедленно кивнул.

– Я навел о тебе справки. Архивные записи, данные Регистрационной палаты, данные Ордена, сведения из Верля… скажи, почему нигде не указано, что Этор Рэйш не был твоим родным отцом?

Я вопросительно приподнял одну бровь:

– Разве это важно?

– Конечно. Потому что если это действительно так, то получается, что ни я, ни Орден совершенно ничего о тебе не знаем. Кто ты, откуда взялся и почему старик Рэйш вообще решил тебя усыновить.

Я задумчиво качнул ногой.

Вопрос был сложным. Учитель его, к сожалению, до конца не продумал, поэтому Корн, покопавшись в бумагах, очень быстро пришел к тем же выводам, что и Лойд. Но я при всем желании не мог здесь ничего изменить. И поскольку проблема моего происхождения рано или поздно все равно кого-нибудь бы заинтересовала, то я не видел смысла врать или отпираться.

– Скажем так, – едва заметно улыбнулся я, отдавая дань проницательности шефа. – Когда мне было гораздо меньше лет, чем сейчас, я остался без семьи и без крова. Взамен судьба подарила мне темный дар, с которым я совершенно не умел обращаться. Скорее всего это закончилось бы довольно быстро и печально, поскольку найти толкового мага на окраине – совершенно безнадежная задача. Но мне повезло: мастер Этор встретился на моем пути до того, как я умудрился убиться сам или успел убить кого-то еще. Более того, он счел возможным взять меня в ученики. И поскольку на тот момент он уже вышел из состава Ордена, то мое ученичество на протяжении многих лет было неофициальным. Это упущение учитель исправил лишь незадолго до своей смерти, поэтому на данный момент мое звание мастера Смерти является совершенно законным. Что же касается моего усыновления… это было не мое решение. Но оформили его совершенно законно.

– Я в курсе, – неприязненно буркнул Корн, продолжая буравить меня глазами. – Мне интересно другое: тебе известно, кем приходился мастеру Этору Рэйшу Лойд?

Я невозмутимо кивнул.

– В последний день пребывания в Верле он меня об этом известил.

– И как ты воспринял это известие?

– А как я мог его воспринять? – хмыкнул я. – Мне и сейчас нет до этого никакого дела.

– Зато Лойду, я так полагаю, было, – прищурился шеф. – По крайней мере, он очень настойчиво интересовался твоей личностью незадолго до того, как я отправил его в Верль. И мне было неприятно наткнуться на его имя в журналах регистрации нашего архива. Особенно напротив дел, которые по идее не должны были иметь к тебе никакого отношения.

Хм. Что же такого необычного Лойд успел на меня нарыть? С семейством де Ленур он бы меня не связал – в последний визит в архив я исправил оплошность Уорда и вернул в дело Артура де Ленур недостающие листы, переведя безумного графа из категории «без вести пропавших» в категорию «сумасшедшие». Так что на случай, если кто-то захочет это проверить, Оливер Гидеро обеспечил меня превосходным алиби. А другого компромата на имя Артура Рэйша там не было.

– Что тебе известно об ограблении городской ратуши в тысяча двести сорок восьмом? – сухо спросил шеф после небольшой паузы.

Я воззрился на него в искреннем недоумении:

– Ничего.

– А о двойном убийстве в сорок пятом?

– Тем более не в курсе, – нахмурился я, и амулет на столе шефа дважды подмигнул зеленым огоньком. – Это имеет какое-то отношение к мастеру Этору?

– Едва ли. В то время он уже покинул столицу и отбыл в не известном направлении, погрузив фамильный особняк в многолетний стазис и не оставив никаких координат для связи.

– Тогда почему вы об этом спрашиваете?

– На всякий случай, – устало растер лицо Корн. А затем посмотрел мне в глаза и тихо спросил: – В отчете тригольских сыскарей говорится, что ты присутствовал на месте гибели Лойда. Как и то, что на темной стороне возле того трактира было обнаружено множество убитых гулей. Лойд интересовался тобой до командировки. Он буквально вытребовал у меня это дело, чтобы отправиться в Верль. Зная его, я почти не сомневаюсь, что ему захотелось с тобой познакомиться. И он наверняка был не в восторге, узнав, что именно тебе его дед завещал все свое имущество. Я даже не исключаю, что вы могли по этому поводу… ну, к примеру, поспорить. Поэтому не могу не спросить, Рэйш: ты имеешь какое-то отношение к его смерти?

– Нет, – спокойно отозвался я, и амулет на столе шефа охотно подтвердил правдивость моих слов. – Когда я пришел в трактир, Лойд был уже мертв.

– Но тебе известно, что там произошло?

Вот тут я ненадолго задумался.

– Скажем так: у меня были некоторые подозрения по поводу этой во всех смыслах нелепой смерти. Но подтвердить их или опровергнуть, находясь в Верле, я не смог. А возвращаться туда ради этого очень бы не хотел.

– Хорошо, я тебя услышал, – чуть наклонил голову шеф. – Тогда у меня второй вопрос: что, по-твоему, произошло с умруном?

Я хмыкнул.

– А почему вы считает, что мне об этом что-то известно?

– Ну, ведь именно ты вел это дело вместе с Хокк и Триш.

– Вы отстранили меня от расследования, – напомнил я, на что Корн смерил меня подозрительным взглядом.

– Хочешь сказать, что ты вот прямо так взял и послушался? После того как не раз демонстрировал, что плевать хотел на мои приказы?

– Ну почему сразу плевать… иногда я их выполняю. Вот сейчас, например, сижу и внимательно вас слушаю вместо того, чтобы…

– Заткнись, Рэйш, – тяжело вздохнул шеф, поняв, что ничего путного не добьется. – Дело до сих пор не закрыто. Новых смертей пока не было, других следов пребывания умруна в городе тоже не нашли, но если бы ты знал, как меня раздражает неизвестность! Подобные сущности не приходят из ниоткуда и не исчезают в никуда, не исчерпав возможности «кормушки» до последней чистой души. А умрун исчез. И если бы ты сейчас сказал, что убил эту тварь, я бы со спокойной душой закрыл проклятый «висяк» и забыл о нем до скончания веков!

Я вежливо промолчал.

– Мыслей по поводу того, что за взрыв произошел тогда на темной стороне, у тебя, наверное, тоже нет? – без особого энтузиазма поинтересовался Корн.

Я с готовностью кивнул:

– Ни малейших.

– И о том, что это вообще было, я так полагаю, ты мне ничего не расскажешь…

– Корн, у вас сложилось неверное представление о моих способностях, – нейтральным тоном заметил я.

– Ну разумеется. Сперва убитый Палач, потом моргул, вампиры… теперь еще темные «колодцы». Сообщи, будь добр, если я кого-то позабыл или о чем-то еще не знаю, – недобро улыбнулся шеф. – Так что – да, ты прав: поначалу у меня сложилось о тебе неверное впечатление. Да и сейчас я, похоже, просто так сижу и трачу на тебя свое время, будто заняться больше нечем.

Я демонстративно поднялся с кресла.

– Это все, о чем вы хотели поговорить?

Шеф смерил меня совсем уж нехорошим взглядом.

– Естественно, нет. Но раз уж ты любишь игнорировать приказы, то позволь, я дам тебе небольшой совет.

– Я весь внимание.

– В следующий раз, когда соберешься дурить кому-то голову, будь добр – не демонстрируй открыто, что умеешь утаскивать светлых магов на темную сторону, – тихо сказал Корн, глядя мне в глаза. – Это может не понравиться Ордену.

Я спокойно встретил его взгляд.

– Все маги, которых я туда утащил, вернулись обратно живыми. Или вы хотите меня в чем-то обвинить?

– Нет, – качнул головой шеф. – Но, возможно, тебе будет интересно узнать, что мы забрали у вашего УГС дело Шоттика, и на данный момент следствие по нему почти закончено. Нам удалось установить, откуда в его ауре взялась метка убийцы. И мы нашли место, где это произошло. Леди Элен Норвис, можно сказать, отомщена. Но в ее деле остались пробелы. И не так давно мне показалось, что именно ты сможешь пояснить некоторые нестыковки в показаниях свидетелей. Но сейчас я вижу – нет. Ты не поможешь. Так что у меня больше нет причин тебя задерживать. Можешь возвращаться к работе. Дело Ольерди по-прежнему числится за вами.

Я так же спокойно пожал плечами и развернулся к выходу.

Про Шоттика Йен, естественно, мне уже рассказал. Но опасаться передачи дела в ГУСС не стоило – Корн все равно не найдет против меня улик. Что же касается Ольерди… Все равно я не собирался бросать это дело на полпути. Да и Йен будет рад – он обожает трудные загадки. А если в процессе расследования он сможет хотя бы какое-то время работать с Триш, то и вовсе счастливее человека в столице будет не найти. Но все же Норриди дурак, если даже сейчас не рискнул заглянуть в лечебное крыло. И будет дурак вдвойне, если не пригласит девчонку хотя бы на одно свидание.

– Эй, Рэйш! – окликнул меня Корн в последний момент.

Я неохотно обернулся.

– А в храм все же сходи, – посоветовал он. – Чем Фол не шутит – вдруг и правда жрецам что-то известно?

– Я попробую выяснить. Но не гарантирую, что отец-настоятель пойдет нам навстречу.

– Кстати, о настоятеле… Ты, случаем, больше ничего не хочешь мне рассказать? – неожиданно поинтересовался шеф.

Я усмехнулся:

– Пожалуй, что нет. Разве что посоветовал бы вам переложить накопительные амулеты в верхний ящик стола.

– Зачем?

– Там защита попроще, – невозмутимо ответил я и, не дожидаясь ответной реплики Корна, вышел.

ГЛАВА 6

– Здравствуй, Артур, – поприветствовал меня отец Гон, неслышно появившись из Тьмы. – Ты хотел меня видеть?

Я отвернулся от алтаря Фола и кивнул, исподволь рассматривая отца-настоятеля. Тот выглядел похудевшим и уставшим, словно накануне проделал очень долгий путь или был вынужден соблюдать строгий пост. А может, и то и другое сразу. Но в его взгляде не было ни подозрительности, ни настороженности, которая не могла там не появиться, если бы он все-таки узнал, какие сведения я от него утаил. Поэтому я расслабился и коротко наклонил голову:

– И вам доброго дня, святой отец. Вы правы: я действительно хотел поговорить.

Знакомая келья на темной стороне встретила нас тишиной и приятной прохладой. Устроившись на своем обычном месте, отец Гон дождался, когда я сяду напротив. А потом положил руки на каменный стол и одарил меня вопросительным взглядом.

– Что именно тебя интересует, брат?

– Что вам известно о двойном убийстве, произошедшем этой ночью в Синем квартале?

Отец-настоятель нахмурился, но почему-то не ответил. А когда я собрался задать уточняющий вопрос, жрец неожиданно поднял руку, знаком велев замолчать. После чего прикрыл глаза, к чему-то прислушался, потом нахмурился еще больше, застыл как примороженный и лишь через пять ударов сердца снова посмотрел на меня.

– Что ты хочешь знать об этих смертях?

Тьма! Если бы Фол и меня извещал о деталях подобным образом, мне бы вообще не пришлось идти в храм. А что? Удобно: закрыл глаза, помолился чуток, получил уже готовые сведения и сиди себе, строчи отчет. Интересно, убийцу он мне сразу назовет или нам все же придется побегать по городу?

Во взгляде отца Гона неожиданно появилась смешинка.

– Не расстраивайся, Рэйш, – если бы я таким способом мог узнать все на свете, нам бы не понадобилось Управление городского сыска. Но, к сожалению, я вижу лишь общую картину. И то лишь потому, что это убийство, а не ограбление. К тому же у меня нет нужных навыков, чтобы отыскать и отдать преступника в руки правосудия.

– Вы что, мысли читаете? – буркнул я, на всякий случай проверяя защиту. Доспеха на мне, разумеется, не было – по крайней мере, в том виде, в котором жрец мог его заметить. Но все же ощущение уязвимости не проходило. И настоятель, подметив мой непроизвольный жест, тихонько хмыкнул.

– Это ни к чему. Не ты первый приходишь ко мне за помощью. И не ты первый спрашиваешь совета. Но прежде, чем ответить я на твои вопросы, я бы хотел, чтобы ты рассказал о том, что увидел в том доме.

Поколебавшись, я все же кивнул и коротко пересказал свои впечатления. А затем и предварительные выводы, которые озвучил на совещании Корн.

– Это не призыв темной сущности, иначе вы бы уже нашли следы ее присутствия в виде потревоженной границы миров и новых трупов, – покачал головой жрец, когда я закончил. – Тем более не божественное благословение, потому что, будь это так, храм бы о нем знал – любое божественное присутствие оставляет следы, и мы чувствуем их, даже когда они минимальны. А еще я почти уверен, что причиной смерти тех людей стали вовсе не полярные заклятия, как утверждают твои коллеги.

– Почему? – насторожился я.

– Полярные заклятия всегда накладываются одновременно и требуют присутствия двух магов: темного и светлого. Каждый из них создает свою собственную основу для заклинания, и они ни в коем случае не должны пересекаться. А это невозможно сделать, если использовать заклятия в замкнутом пространстве. Ты ведь сказал, что на внутренней поверхности стен и крыши того дома стоят защитные заклинания?

– Да. Старые, совсем простые, но энергии в них влили столько, что я даже вблизи от дома не ощутил, насколько все плохо внутри.

– Заклинания темные или светлые?

– Такие и такие.

– А помещения при этом были отграничены друг от друга магически? Комнаты? Лестница?

– Нет, – озадаченно брякнул я и тут же скривился. Тьма! Ну конечно! Пусть подвал и чердак располагались на максимальном удалении друг от друга, но раз внутри дома и между соседними помещениями не было цельной защитной сетки, то использование полярных заклятий было невозможно по определению!

– Боюсь, вас пытались ввести в заблуждение, – понимающе улыбнулся отец Гон при виде моей гримасы. – И заранее позаботились, чтобы снаружи дома магические возмущения не ощущались.

– Что же тогда убийца не позаботился убрать другие эффекты? Соседку насторожил бьющий из подвала свет, – возразил я. – И он был таким ярким, что прорывался даже сквозь окна первого этажа. Если бы не это, мы бы еще долго не узнали, что там что-то произошло.

– Возможно, преступник неправильно рассчитал уровень воздействия? Не подумал, что свет окажется так силен и пробьется наружу даже из подвала? Кстати, Корн не упоминал – есть ли в архивах Управления подобные дела?

Я качнул головой.

– Выпотрошенных и неопознанных тел сколько угодно, но чтобы это были маги, да еще по двое зараз – нет. Таких за последние несколько десятилетий не замечали ни в Алтире, ни в других крупных городах.

– Но ведь защита старая – ты сам сказал, – напомнил жрец. – Значит, убийца скорее всего готовился к обряду давно. Вы проверили другие дома?

– Пока в процессе.

– Пусть ваши маги обратят внимание на защиту. А для этого пусть попросят нынешних жильцов снять охранные заклинания полностью.

Я кивнул:

– Вы правы. Под новыми заклинаниями старые мы можем и не увидеть – без дополнительной подпитки они достаточно слабы, чтобы не вызывать возмущения магического поля, и достаточно надежны, чтобы выполнять свою задачу. Я такие раньше не видел и предпочел бы, чтобы новые жильцы временно съехали. Но даже так нет никакой гарантии, что у убийцы не найдется другого подставного имени и других зданий, где проживают ни в чем не повинные люди. Вопрос в другом – кому и зачем это понадобилось? Для чего было так долго готовиться? Выкупать дома, держать их пустыми? И почему для обряда потребовались именно маги?

Отец Гон тяжело вздохнул.

– Что тебе известно о перекрестных заклинаниях и о магии переходов?

– Ничего, – напрягся я. – Это тоже что-то из области запрещенного знания?

– Можно сказать и так. Только еще более закрытый раздел магии, который даже в Ордене магов не всем доступен.

– А чем переходные заклинания отличаются от полярных?

– Полярные заклятия – это оружие массового поражения, – отвел глаза настоятель. – Их итогом, как правило, становится или уничтожение живой силы противника, или же призыв могущественной сущности, способной сделать то же самое, только другими методами. Одно условие для безопасного применения этой группы заклинаний я тебе уже назвал – наличие свободного пространства. Второе условие – присутствие мощного источника энергии, который помог бы удержать и направить заклинание в нужную сторону. Наконец, третье – хорошая защита и освященные в храме амулеты, способные взять на себя магический откат. Или пленить призванную сущность и уничтожить ее после того, как она станет не нужна.

Я внутренне подобрался.

– Для переходных заклинаний, я так полагаю, подобных ограничений нет?

– Верно, – едва заметно кивнул отец Гон. – Но они и предназначены для другого. Собственно, смерть – лишь косвенное следствие этого вида магии, а основное ее предназначение – это извлечение и концентрация чужого магического дара с возможностью его дальнейшего хранения и использования… так сказать, про запас.

– Святой отец… – вздрогнул я. – Вы хотите сказать, что из наших магов перед смертью выкачали магический дар?!

– Боюсь, что так. Символы, которые ты видел на полу… они лотэйнийские, Артур. Очень древние. И по большей части предназначены для того, чтобы душа раньше времени не покинула тело. Так больше шансов, что магия перейдет к убийце полностью.

– То есть это храмовые символы? – мрачно посмотрел я на жреца.

Отец Гон покачал головой:

– Они запрещены храмом так же, как и полярные заклинания – Орденом магов. А придуманы были в такие далекие времена, что даже у нас не осталось записей о том, откуда они в действительности взялись. Это скверная магия, Рэйш. Чтобы ее использовать, нужно быть настоящим безумцем. И ты правильно сейчас думаешь о сколанисе – этот обряд чем-то похож на жертвоприношение, и отдача у него тем больше, чем сильнее жертва желает поделиться собственным даром с убийцей.

– Как он это делает? – окончательно помрачнел я. – И почему для обряда понадобилось два мага, да еще и с разным даром?

– Я не так много знаю о переходных заклинаниях, как ваш убийца, поэтому могу лишь предполагать. Но мне точно известно, что пика своей мощности они достигают именно на разнице потенциалов: светлое и темное, мужчина и женщина…

– Подвал и чердак, – процедил я.

– Совершенно верно. Суть этих заклинаний в том, что на пике они способны очень ненадолго, но все же объединить светлую и темную магию. Сделать это именно в фазу перехода от жизни к смерти, от света к тьме. И если суметь уловить этот момент и взять то, что в итоге получилось – чистую силу, без знака, то можно заполучить серьезное оружие в борьбе как против магов, так и против жрецов. Единственное условие – магия должна быть отдана добровольно. И желательно одновременно, чтобы не случилось перекоса в ту или иную сторону.

Я чуть не сплюнул. Вот же гадство! Не зря эту магию столько лет держали под запретом!

– Хорошо, я понял. Есть какой-то смысл в том, что на чердаке была убита именно светлая магиня, а в подвале – темный маг? И если да, то почему после убийства светлой леди на чердаке стала властвовать Тьма, а в подвале, рядом с убитым некросом, наоборот, Свет?

– Магия переходов сильна, – задумчиво уронил отец Гон. – Она способна выворачивать наизнанку пространство и одновременно связывать его в один уродливый узел. Скорее всего эти смерти не просто произошли в одно и то же время – думаю, убийца умышленно выбрал примерно равных по силе магов. Связал их не просто магией, но еще и узами крови для надежности. Так тесно, что в магическом плане эти двое стали почти едины. А затем выпотрошил обоих в физическом и магическом смысле, но не так, как мы привыкли видеть, – нет, он пропустил силу леди Ирэн через вашего некроса в подвал. А его магию провел через нее и выпустил на чердаке. Поэтому внизу был почти чистый Свет, а наверху – такая же чистая Тьма.

– Как такое возможно?! – опешил я. – И как их можно было связать физически, если у этих двоих не было ничего общего?!

Отец Гон отвел глаза.

– Ты ведь сам сказал: леди Ирэн была беременна…

– Это лишь предположение. Но если даже и так, то, следуя вашей логике, отцом ребенка должен был быть…

Я в шоке уставился на настоятеля, но он только грустно улыбнулся:

– Я лишь передал тебе то, что увидел. Но не думаю, что Фол ниспослал мне ложное видение.

– Дертис?! – все еще растерянно повторил я. – И леди Ирэн… это просто в голове не укладывается! Тогда становится понятным, почему были убиты именно эти два человека. Как и то, почему супруги Ольерди в последнее время ссорились. Возможно, муж узнал об измене? А может, мы неверно оценили причину, по которой господин Брюс Ольерди исчез со сцены. Скажите, святой отец, а для проведения ритуала обязательно нужно быть магом?

– Нет, – поджал губы жрец, когда я обратил на него выразительный взгляд. – Но я не думаю, что подобными знаниями мог обладать человек, не имеющий доступа в закрытые архивы. Да и зачем простому смертному столько энергии?

– Я бы тоже хотел это знать. Но гораздо больше меня интересует, в каком месте убийца создал магический узел? Если все было затеяно ради перекреста темной и светлой магии в одной-единственной точке, где ее можно было безнаказанно забрать, то мы должны были это заметить!

– Убийца мог за собой прибрать. В точке перекреста он мог вытянуть магию целиком, и остатки из подвала и чердака ему попросту не понадобились. А защитные заклинания активизировались в момент выброса магии и сработали как крышка на кастрюле, одновременно прикрыв всплеск возмущения магического поля и забрав на себя излишки. Где сейчас максимальная концентрация магии в доме?

– Подвал и чердак. В других помещениях фон почти ровный.

– Хорошо, тогда где бы она могла быть до того, как убийца забрал всю силу, которую высвободил во время ритуала? – пристально посмотрел на меня жрец. – Где вы нашли самые сильные разрушения?

Я снова вздрогнул.

– В коридоре второго этажа. Как раз посередине. Там еще водопроводная труба лопнула.

– Значит, убийца во время обряда стоял именно там, – кивнул настоятель. – И если он находился на втором этаже, когда Умирали его жертвы…

– То в подвале и на чердаке был кто-то еще! Это значит, что Метки убийцы будут именно у этих людей, а не у него! А еще это значит… – я снова помрачнел, – что его помощники скорее всего мертвы. От такого всплеска магии у них должны были все мозги расплавиться. Особенно у того, кто убивал леди Ирэн и попал под удар Тьмы. Святой отец, как по-вашему, для чего может понадобиться чистая сила в таком количестве?

Отец настоятель пожал плечами:

– Смертному – ни для чего. Люди не умеют ею управлять, даже с помощью артефактов это смертельно опасно. А вот в отношении мага… для чего угодно, от подпитки какого-нибудь смертельного заклинания до попытки зомбирования населения или уничтожения целого города.

– То есть нам надо ждать новых трупов, а за ними – очередных проблем с нежитью? – хмуро предположил я, буравя жреца тяжелым взглядом.

Тот вместо ответа так же хмуро кивнул, после чего молча встал и двинулся к выходу, показывая, что аудиенция окончена.

– Святой отец, можно еще вопрос? – вдогонку спросил я, и жрец ненадолго обернулся. – Когда я был в том доме, мои коллеги пострадали от Тьмы, которой слишком много скопи лось на чердаке. Скажите, у светлых была такая же проблема?

Жрец на мгновение задумался.

– Когда темный маг приходит во Тьму, он отдает ей свои силы, чтобы выжить. Светлый, приходя в Свет, напротив, их получает. Если Света становится слишком много, то маг пресыщается и теряет волю к жизни. И когда это происходит, лучшее, что можно сделать, – это как можно быстрее опустошить его резерв, чтобы маг почувствовал близость смерти и вспомнил, что он еще жив.

– Спасибо, святой отец, – пробормотал я. – Я запомню.

Отец Гон кивнул и ушел, не удосужившись в этот раз даже попрощаться.

* * *

Остаток дня я потратил, чтобы самолично обойти дома, владельцем которых некогда числился мифический Роджер Эстиори, и своими глазами убедиться, что Лиз правильно обратила на них внимание.

Все дома оказались старыми, когда-то роскошными и довольно дорогими, но в отсутствие должного ухода сейчас они тихо-мирно доживали свои годы, спрятавшись в глубине некогда пышных садов. Двум из них повезло больше остальных – они располагались в престижных кварталах, и заботливые хозяева поддерживали особняки в приличном состоянии. Тот, что отыскался почти в центре столицы, и вовсе выглядел так, словно его отстроили заново. А вот дом в фиолетовом квартале находился на последнем издыхании – как выяснилось, он лишь недавно обрел новых хозяев и те еще не успели привести в порядок здание, без малого тридцать лет простоявшее без должного ухода.

Зато защита там действительно была. Причем такая же простая и эффективная, как в доме Ольерди. Не везде я сумел ее рассмотреть как следует – охранные артефакты новых владельцев существенно этому мешали. Не везде я успел в тот момент, когда эту же самую защиту изучали люди Корна, по просьбе которых хозяева согласились ее отключить. Но все же картина вырисовывалась довольно интересная, поэтому, закончив с осмотром и убедившись, что ни в одном из домов за последние несколько лет не происходило кровавых преступлений, я вернулся в Управление. И, нахально заняв кресло застрявшего в лечебном крыле Тори, на несколько свечей оккупировал одну из сфер.

Йен к тому времени снова куда-то уехал, забрав с собой Лиз. Сенька сбежал домой. Следователи разбирались с добытыми на месте преступления кристаллами. Так что мне никто не мешал. Поэтому, когда за окном стемнело, на улицах зажглись магические фонари, а в животе мучительно забурлило, напоминая о пропущенном ужине, в моей голове начала вырисовываться более или менее ясная картина.

О том, кто такой этот самый Роджер Эстиори, в базе и впрямь не имелось практически никаких сведений, кроме того, что лет пятнадцать назад он якобы приобрел, а затем продал суконную мастерскую некоему Агнусу Бриджу. Однако в архивах ГУССа нашлась информация о том, что впервые господин Эстиори приобрел недвижимость в столице намного раньше того срока, о котором говорила Лиз. А именно – примерно шестьдесят лет назад на его имя был оформлен один из особняков в Белом квартале, но он по непонятным причинам был почти сразу перепродан не имеющей магического дара пожилой, но весьма состоятельной паре, внуки которой до сих пор проживали в этом доме, и, если верить базе, среди них так и не появилось ни одного мага.

Потом господин Эстиори исчез из столицы на пару десятилетий. А затем приобрел в Алтире еще один дом. На северном участке. Домом он владел на протяжении шестнадцати лет, после чего благополучно продал. Остальные четыре здания он приобрел не так давно, покупал их по одному, в разные годы, в разные сезоны и за разные суммы. У разных и на первый взгляд ничем не связанных друг с другом людей. Затем так же хаотично продавал, почему-то предпочитая заключать сделки с представителями семейств, где имелись светлые маги.

Изучая бывших владельцев этих домов, я покопался в их родословных и через некоторое время обнаружил, что во всех семьях светлый дар был давним и устойчивым, поскольку уже не первое десятилетие проявлялся в каждом поколении. Проще говоря, загадочный господин Эстиори, продавая дома, мог не сомневаться, что наткнулся не на самородков, чей дар мог внезапно угаснуть, а на полноценную династию. И даже через двадцать-тридцать-сорок лет в доме по-прежнему будут проживать нужные ему люди.

Конечно, могло случиться и такое, что семьи, которых чем-то не устроил купленный дом, могли впоследствии съехать. Но, во-первых, маги довольно редко стремились покинуть столицу. А во-вторых, дома и впрямь были настолько достойными, что я не поленился поднять их подноготную и почти до полуночи проторчал за сферой, выискивая, кто, когда и зачем построил тот или иной особняк.

И вот какая странная штука обнаружилась…

Оказывается, все пять столичных домов были построены примерно в одно и то же время – от двухсот до двухсот пятидесяти лет назад – и принадлежали весьма известным в то время магическим родам. Собственно, это были не что иное как фамильные особняки, в строительство которых было вложено много средств и магии, чем и объяснялось неплохое состояние зданий в наше время. Тогда, правда, Алтир еще не делили кварталы по цветовой принадлежности, поэтому богатые дома встречались и в центре, и ближе к окраинам, если хозяева любили уединение. Но что самое интересное, всеми домами когда-то владели темные маги. А точнее, некросы, один из которых принадлежал древнему роду Диллос, о котором я совсем недавно уже слышал.

Наткнувшись на знакомое имя, я довольно быстро вспомнил толстяка Фатто и перстень, который достался ему по наследству. И, связав то поганое дело с нынешними событиями, почти не сомневался, что «подарок» Фатто получил от того же человека, который годами готовил старые дома некогда могущественных, но выведенных под корень темных родов для своих непонятных целей.

Отвалившись от сферы уже глухой ночью, я откинулся на спинку кресла и глубоко задумался. А когда полученные сведения уложились в систему, поднялся из-за стола и перешел на темную сторону. Правда, Мэла сразу не увидел – тот уже наловчился пользоваться невидимостью. И если бы не поводок, я бы даже не понял, в каком углу притаился бывший Палач.