Текст книги "Разная доля нас ожидает"
Автор книги: Александра Черчень
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Почему у меня такое стойкое ощущение начала конца?! – почти прорычал Евгран, почти до боли сжимая меня в объятиях. – Почему?! Я сделал все что мог, и даже больше, чтобы все было хорошо!
– И пока все хорошо… – невесело хмыкнула я, осторожно погладив его. – Разве нет? Я люблю тебя… и правда люблю. То, что от меня осталось в этой клоаке власти и политики, уцелело только благодаря тебе и Мариоль. Но и Мари меняется… Только ты прежний. – Я неожиданно рассмеялась, сама ощущая в этом отзвук безумия. – Как был двуличным, таким и остался. Но тем и дорог. Вот только, Рыжик, а сможешь ли ты принять меня новую? Всякий раз, когда сталкивались Евгран Пламенеющий и Александра, это ничем хорошим не заканчивалось. Как и Пламенеющий и Альена. Мы с тобой встречались лишь на кратких границах дня и ночи, которые с боем вырывали у реальности.
– Надо просто взять себя в руки и все обдумать, – уверенно начал Ев, немного отстраняя меня только для того, чтобы крепко поцеловать. – Настрой у нас просто отвратительный. Даже топить не придется: дай только камень и веревку, сами ко дну пойдем. Потому, Аль, сворачиваем отчаяние и слезоразлив и разбираемся в подоплеке происходящего.
– И? – вскинула бровь, со вздохом принимая белый платок и вытирая лицо. – Какая еще подоплека? Мы с тобой просто впервые встретились в частном порядке, но в официальных ролях.
– Скорее, ты не вылезла из своей царственной шкурки, – возразил рыжий, переплетая пальцы наших рук. – И заранее была негативно настроена. Причин вижу три. Нервное напряжение, от которого ты, собственно, и плачешь, старая ворона Надин… – Тут по лицу Ева скользнула тень, но он все так же спокойно закончил: – И мой лучший друг, который занял другую часть твоего сердца.
– Ты так спокойно об этом говоришь.
– А что делать? – Евгран с иронией посмотрел на меня. – Закатить тебе сцену ревности? Взвесить твое отношение, найти несоответствие… и рушить-рушить-рушить то, что между нами есть? Нет ничего более отвратительного и губительного, чем ревность, любимая…
Я вздрогнула от того, как он меня назвал. Впервые назвал… Такое горько-сладкое чувство… как и его губы, которые в очередной раз накрывают мои, но теперь в нежном, почти трепетном поцелуе. Наверное, таким должен быть первый поцелуй. Но у нас же все не так, как у нормальных пар, и первый поцелуй был такой же испепеляющий, как и огонь, из которого я вышла живой.
– Мне странно, – призналась, как только смогла снова говорить, – ты ведь думаешь, что я… – покраснела, все же не в силах без смущения разговаривать о таком, и обтекаемо закончила: —…Стала с ним женщиной.
– Как ты тактично выражаешься, – хмыкнул Ев. – Думал. Пока мне немного не отказал самоконтроль. Твоя реакция была красноречивее. Женщины хоть с каким-то опытом себя так не ведут, тем более с любимыми мужчинами.
– Какой ты у меня специалист! – саркастично заметила я. – В таких нюансах разбираешься.
– Потому и не считаю возможным ставить тебе в укор что-либо, – пожал плечами Рыж. – Я сам далеко не святой, и те полгода, что ты находишься здесь, сама понимаешь, невинность не хранил. По этой причине я никогда не стану упоминать о том, что было до меня. Может, это и неправильно, но я даже думать не хочу на эту тему, так как чувство собственника, которое рычит «мое» и требует набить морду всем покусившимся, и меня не обошло.
– Не было у меня с ним ничего. – Потянула за прядь медных волос, вынуждая Алого склониться ниже, посмотрела в посерьезневшие зеленые глаза и уже сама подалась вперед поцеловать самого теплого человека.
А тему надо бы сменить, а то с «ничего» я малость слукавила.
– Знаю.
Я почувствовала, как сильные руки с нажимом проводят по спине, ласково треплют волосы, которые так и не собраны в прическу и свободно спадают ниже пояса. Ладонь Рыжа повторяет путь шелковистых прядей, без колебаний гладит бедра, ноги, опускаясь все ниже и ниже. Я вздрагиваю и ощущаю, как его губы складываются в улыбку. Отстраняюсь, чтобы возмущенно заглянуть в зеленые глаза и сказать:
– Рыж, ты опять увлекся.
– Пока нет, – со смешком ответил он, поглаживая мои ступни. Но тут он прищурился и так стремительно подался вперед, что я машинально отшатнулась и с писком упала на ковер. Голову не ушибла только потому, что он оказался проворнее и подложил руку прежде, чем мой затылок встретился с полом. Уже через секунду меня целовали так, что не осталось никаких сомнений: недавно была лишь невинная игра. Хрипловатый смешок дрожью отозвался в теле. – А вот теперь начинаю… увлекаться.
А я… я ничего не имела против. Дышать почему-то становилось все труднее, а мужчина рядом – все желаннее. Чего-то очень хотелось. Не знала чего, разве что… быть еще ближе. Запустить руки в медные пряди, провести губами по коже, прижаться, обнимая крепче, и не запрещать. Ничего не запрещать. Отзываться на поцелуи, выгибаться под ласками, не краснеть от чересчур смелых прикосновений, не гасить пламя, вихрем закручивающееся где-то внутри. Огонь, Ветер, Свет, Тьма – все стихии вспышками поднимались из самых глубин моей сути, напирали, требовали выхода, искрами рассыпались по телу, делая его невероятно чувствительным.
Я выгибаюсь ему навстречу, глажу шею, испытывая почти болезненную потребность коснуться обнаженной спины. Мимолетно удивляюсь тому, что на нем уже нет камзола, только последняя преграда из легкого белого шелка. Создатель, какой же она кажется лишней! Он подхватывает меня, отрывает от пола, прижимая к себе, и снова жадно целует, одновременно рывком сдергивая платье с плеч, медленно-медленно ласкает, и от его ласк я дрожу и краем сознания сожалею, что наряд еще держится на груди. Но… и этого вполне достаточно, чтобы лишиться разума. От его взгляда, в котором полыхает что-то такое, от чего сводит живот, от огня внутри, который так стремится к родственному для него мужчине и тянет меня за собой. Создатель, как же не хочется сопротивляться! Разум протестует нерешительно, нашептывая, что меня испепеляют мои же стихии, моя же сила, которой требуется определенный гормональный баланс и она добивается этого любыми средствами.
Ухватившись за здравый смысл, я замерла, тяжело дыша и сильно сжимая плечи Пламенеющего, прижимаясь к нему так, чтобы не дать ему возможность продлить это безумие, и постаралась прийти в себя. Это должно быть мое решение!
– А вот теперь точно слишком увлекся, – ошеломленно пробормотал Рыж и, немного помедлив, вернул платье на плечи.
Я судорожно кивнула, уткнувшись взмокшим лбом куда-то ему в ключицу и постепенно успокаиваясь. Уже почти облегченно вздохнула, как вдруг сила разноцветным потоком снова растеклась по коже, и я с ужасом увидела, как кончики пальцев начинают светиться радужным светом. А потом искры снова вспыхнули, и… мне стало больно. Как-то очень знакомо больно. Как будто так уже было.
– Мамочки, – пробормотала, содрогаясь от того, что меня начинало жечь изнутри, и становилось все хуже и хуже.
– Ой-ей… – почти в унисон произнес Рыж и, приподняв мой подбородок, проговорил: – Зайка, у нас с тобой два варианта. Первый, я думаю, озвучивать не надо. Тебе нужно физическое удовлетворение. Но проблема в том, что я уже определенное время тебе верен, поэтому, к сожалению, за себя не ручаюсь и вполне могу воспользоваться ситуацией, потому как ты и так почти моя невеста. Это я так, честно предупреждаю. – Пока я ошеломленно хлопала ресницами, меня снова поцеловали, отчего я опять обмякла в руках Ева, прижимаясь к нему сильнее и даже не обращая внимания на то, что платье все же сползло до талии. Мужчина на это посмотрел, прерывисто выдохнул, тихо и малопонятно выругался, поднял с пола свой камзол и быстро закутал меня в него. Потом встал, пересадил на постель и отошел в другой конец комнаты.
– Ты куда? – рассеянно пробормотала, глядя на любимого затуманившимся взглядом, но тут же согнулась, зашипев от того, что изнутри в области солнечного сплетения меня как кипятком обдали.
– Милая, не заставляй меня говорить, что еще немного, и вариантов, кроме первого, у тебя не останется! – Ев недовольно посмотрел на меня. – Я же не железный!
– Мне плохо… И жарко.
– Знаю, – сухо кивнул Рыж. – Второй вариант – мы сейчас же идем на полигон, где ты часа эдак три-четыре очень активно бегаешь, прыгаешь и колдуешь.
– А что там с первым вариантом? – нахмурилась я, пытаясь вынырнуть из вязкого тумана. – Не помню…
– Аля! – рявкнул Пламенеющий, стремительно кинувшись ко мне, приподнял и поцеловал так, что у меня даже губы заныли, а потом вкрадчивым голосом «напомнил»: – Первый – это я тебя сейчас раздеваю и люблю. К общему удовольствию…
– Эм… – неуверенно пробормотала я. – Как-то рановато.
– Тогда позволь я заберу что смогу, чтобы ты хоть соображать начала, – вздохнул Рыж и склонился ко мне, забирая лишнюю силу. Когда он меня отпустил, я и правда стала пободрее, и даже уже не так больно мне было, потому что Рыж забрал родственный ему огонь, который, как выяснилось, и обжигал меня изнутри. Зато теперь в малахитовых глазах все чаще и чаще вспыхивали алые искры, лучше всяких слов показывая, что ему сейчас не легче, чем мне минуту назад. Стихия так просто не сдавалась.
А я хоть и стала более адекватная… но как представила себе полутемный полигон с препятствиями, пронизывающий осенний ветер, всяческую пакость вроде хондриев, на которых и надо расходовать резерв, – одним словом, мне туда резко не захотелось идти!
– Рыж, – нерешительно начала я, – надо признать, мне уже лучше.
– Это временно, – кратко отозвался он, аккуратно строя портал, который сегодня сверкал гораздо ярче, чем обычно. – Если не принять мер, тебе станет гораздо хуже и ты полдворца разнесешь. К тому же, если сейчас не уйти, всплеск силы почувствует кто-нибудь из вассалов и прибежит на выручку. А я, чувствую, выр-р-ручателю такое устрою, что Золотой дворец точно не уцелеет! – Он резко обернулся и раздраженно рыкнул: – И, Аль, еще один протест – и точно уйдем не дальше постели!
Я округлила глаза и машинально кивнула. Наконец огненное марево закрутилось воронкой, Пламенеющий притянул меня к себе, подхватил на руки и шагнул в телепорт. Когда мы вышли, стало очень холодно. Меня одолели странные дурные предчувствия, которые, впрочем, тут же рассеялись, так как меня снова медленно и тягуче поцеловали, одновременно забирая боль, которая начинала разрядами пробегать по телу, рождая желание.
Рыж с трудом оторвался, злорадно хмыкнул и проворковал мне на ухо:
– Начнем?
– Что? – ошалело переспросила я, а потом его руки разжались, и я с визгом полетела куда-то вниз.
Глава 4
ТРЕНИРОВКА
Упала в холодные водяные объятия. Быстро вынырнула и, откинув с лица мокрые волосы, задрала голову и крикнула левитирующему над маленьким водоемчиком Евграну:
– Негодяй!
– А что такое? – приподнял медную бровь он. – Не так давно ты устроила скандал из-за того, что я не даю тебе свободу выбора. Вот. Дал.
– Гад! – Я не была оригинальна.
– Нет, – возразил Алый, аккуратно приземляясь на бережок и начиная неторопливо расстегивать рубашку. – Просто, если ты такая принципиальная… Сама придешь, но уже не сможешь потом свалить все на силу, энергию и прочую белиберду.
– Бессовестная скотина, – поставила окончательный диагноз, стащив с себя мокрый камзол и швырнув его в рыжего, который уже избавился от рубашки и теперь расстегивал ремень. – Ты что делаешь?!
– Купаться собираюсь, – любезно просветил меня Евгран и, все же оставшись в штанах, потянулся к сапогам. – Во-первых, я давно не плавал на природе, а во-вторых, мне, знаешь ли, требуется сейчас холодный душ. Душа нет. Зато есть озерко. – Сапоги отлетели в сторонку, Алый выпрямился, откинул с глаз волосы и сказал: – Платье снимай, кстати.
– Рыж, ну ты и… – Я не находила слов. – Душ дома у себя принимай!
Пламенеющий рассмеялся и указал мне за спину. Обернувшись, я с удивлением увидела тот самый деревянный дом-логово, в котором мы были не так давно.
– Я вообще-то и так дома. – Штаны присоединились к остальной одежде, и я, покраснев, отвернулась, так как белье не особо скрывало причину, по которой требуется холодный душ. Последовал хлопок, и я уловила легкое колебание пространства, как от маленького телепорта. – Даже не мечтай! – весело заявил этот бессовестный, снова напоминая мне того парня, с кем я некогда была знакома. Страстный, он был для меня «в новинку», и я совсем-совсем растерялась под таким напором. – Аль, – раздался плеск, и я рванула на другой край небольшого водоема, – платье снять надо, потому что ты в нем вылезти из воды не сможешь.
– Да у меня под ним белья почти нет! – возмутилась я, резко разворачиваясь, и едва не вскрикнула, так как Рыж вынырнул совсем рядом.
– И что? – флегматично спросил, притягивая за руку к себе. – Что я не видел?! Все, что надо было, рассмотреть успел, не волнуйся. А переодеваться все равно придется, потому хватит вопить.
– Да во что переодеваться-то?!
– Я же материализовал для тебя сменную одежду, – указал головой в сторону берега, где я и правда увидела какую-то кучу вещей. – Поверх ритуального платья надевать будешь?
– Пошла я, – злобно рыкнула, осторожно обходя ухмыляющегося Ева. – А ты купайся, купайся.
– Купаюсь, – подтвердил Рыж и скрылся под водой.
А в следующий миг на моем платье разошлись все швы, и оно плавно осело на дно.
– Рыж!!!
– А что? – откликнулись уже с другой стороны озерка. – Я ничего. Просто тебе же как-то надо из воды выбраться. Сказал же, что не получится в платье. Вот я и… помогаю.
Гррррр! Все! Это слишком! Недолго думая я сформировала водяной шарик и запустила его в Рыжего и, так как была уверена, что он от него увернется, вслед послала еще одно заклинание. От шара Рыж и правда не пострадал, зато волна в полтора метра высотой накрыла его с головой и пронзила легким разрядом тока, который я сгенерировала.
Так тебе!
Когда озерная гладь успокоилась и из нее восстал мрачный Пламенеющий, на меня вдруг напало состояние, именуемое в простонародье «хохотуном». Уж не знаю почему, но вид Рыжа меня почти в истерику вогнал, и я, на всякий случай отгородившись щитами, смеялась почти до слез. Сама я из воды уже выбралась, воспользовавшись легко давшейся мне сейчас левитацией.
– Алька, марш одеваться, – раздался вдруг хриплый голос. – Потому что твои щиты – не преграда, особенно если ты за ними в одних трусиках. Вода мне как-то уже не совсем помогает, знаешь ли…
После этого я мигом прекратила хохотать и ринулась на берег за одеждой, преследуемая бессовестным смехом. Только спустя несколько секунд вспомнила, что могу создать «мрачную пелену», чем немедленно и воспользовалась, переодевшись уже спокойно.
Рыж молчал.
Когда я развеяла пелену, он стоял босиком в спортивных штанах и сушил волосы. Я пригляделась, понимая, что они стали изрядно короче. Была длиннющая грива, а теперь чуть выше пояса. Ев отбросил полотенце и нагнулся за рубашкой, посмотрел на меня и мягко спросил:
– Ну как ты?
– Хорошо. – Я прислушалась к себе.
– Это плохо. – Рыж ласково улыбнулся. – Надо, чтобы ты чувствовала себя очень уставшей и утомленной и ни о чем, кроме постели, грезить не могла.
Я скривилась, а этот гад только весело рассмеялся и развернулся ко мне, оглядывая хищным взглядом:
– Ну что, милая, убегай!
– Ты что? – настороженно спросила я, на всякий случай на шаг отступая.
– Ну не одной же тебе развлекаться. – Пламенеющий мягко ступил вперед, одновременно доплетая косу и перехватывая ее черной резинкой. – Моя очередь, Алька.
– А если поймаешь? – решила сразу узнать, что мне грозит.
– Буду целовать, – секунду подумав, выдал Евгран, потом облизнулся, да так, что я покраснела, и многозначительно уточнил: – Очень неприлично целовать.
Думала я долго… Рыжий терпеливо ждал.
У меня с фразой «неприлично целовать» были связаны какие-то смутные, но… будоражащие ассоциации, но ничего конкретного в голове не всплывало. Потому я решила спросить более осведомленного в этом вопросе товарища:
– А это как?
По губам Рыжа расплылась развратная улыбка, он неуловимо быстро переместился ко мне, нежно обнял одной рукой за талию и склонился к заинтересованно внимающему ему ушку:
– О-о-о… значит, пока еще не знаешь. – На мой живот легла большая ладонь, и я начала беспокоиться, что это как-то… странно. Но когда эта самая наглая лапа скользнула гораздо ниже, у меня изумленно округлились глаза и открылся рот. Рыжего от немедленного избиения спасло только то, что он сразу вернул руку обратно на животик. – Это и правда неприличные поцелуи, солнце мое. – Ушко нежно цапнули, отчего по позвоночнику прокатилась горячая дрожь. – Так что если не сбежишь, то такие поцелуи будут… Но если они будут, то со временем я стану рассчитывать на ответную любезность.
Я ошеломленно опустила глаза вниз, потом изумленно вверх – на нахальную морду, затем недолго думая отвесила воздушную пощечину, подсекла колени Евграна петлей и выскользнула из его рук. Вопреки моим чаяниям, он и не подумал свалиться и теперь стоял от меня в десятке метров и так хищно разглядывал, что я рванула куда подальше, очень радуясь, что обувь он приготовил моего размера, и очень удобную. Правда, я решила долго не бегать по грешной земле, так как длинноногий Ев поймает меня в два счета. Потому, экономя дыхание и припоминая все, что успел вложить в мою голову Лир, набросала в уме матрицу заклинания и наполнила ее силой. Через двадцать метров быстро взбежала по воздушной лестнице, сразу за собой растворяя ступени, и, припоминая расположение платформ, рванула к лесу, потому как удирать от Рыжа на открытом пространстве – идиотство редкостное. Но на бегу все же обернулась: Пламенеющий стоял все на том же месте, но с закрытыми глазами, а вокруг него кружил флер огненной силы, который постепенно превращался в большие крылья за спиной наследника Алого Клана. Мамочки… он с ума сошел, столько энергии на это тратить?! Хотя… Рыж забирал мои силы, то есть, скорее всего, именно поэтому так щедро их расходует. Если у него самого резерв был полон да плюс еще и мое… м-да, тяжко. Догонялки обещают быть интересными! Вот только в лесу от этих роскошных пламенных крыльев не будет никакого прока. Потому ноги, Аля, ноги!
Развернулась и поскакала дальше. Воздушные ступеньки я ставила на разной высоте и в произвольном порядке, вдобавок кинув на них маскировочный флер света. Вот только я думала, Евгран воспользуется чем-то подобным, и никак не рассчитывала, что Рыж решит сократить расстояние полетом. М-да, пора менять тактику и строить «переправу» до ближайшего дерева. Конечно, когда-нибудь потом я смогу сделать «дорожку» единым полотном, но пока не была уверена в своих силах и в том, что «каркас» не проломится прямо подо мной.
И все же обещания будущего жениха насчет неприличных поцелуев слегка пугают. И дело даже не в его поцелуях, а в упомянутой ответной любезности! Вот к такому я точно пока не готова! И вообще, как он посмел на такую тему заговорить?!
Кстати, о поцелуях, долгах и прочем… мы же сроки догонялок не обговорили.
Я развернулась, чтобы спросить у Рыжа, что и как, мысленно посетовав, что придется орать на полполигона, но, изумленно ойкнув, обнаружила своего преследователя всего в десятке метров: он стоял на одной из устроенных мной же платформ. Задумавшись, я не разрушила ее, как только миновала!
– Резво скачешь. – Рыж заговорил первым, сразив меня ласковой улыбкой. И крыльями… и волосами, в которых сейчас запутались отблески пламени за его спиной. В тени леса, где уже властвовали густые сумерки, он смотрелся… ирреальным. Так и хотелось подойти и проверить, настоящий ли. Живой ли. Мой ли.
В зелени его глаз вспыхнули искры и, поведя волшебными крыльями, Алый едва слышно сказал:
– И, кажется, уже допрыгалась.
– Стоп! – заорала я, выставив ладони вперед. – Мы с тобой сроки не обговорили. Сколько мне от тебя бегать?
– Пока мне не надоест? – предположил он, щелчком пальцев создавая уже свою воздушную ступеньку, и перескочил на нее, став немного ближе.
Опять нарывается! Уже не по эгоизму, а по наглости бы – да тапками!
– Не пойдет! – возмутилась я, резко отскакивая, и, помогая себе левитацией, спустилась на землю.
Рыж опустился следом за мной и не встал почти вплотную только потому, что я вовремя соорудила водяную стеночку. Невысокую, всего до лодыжки, но стоило бы ему приблизиться, как она взмыла в небо.
– Рыж, у нас переговоры, – на всякий случай заметила. – Парламентеров не трогают.
– У тебя ложные сведения, – мурлыкнул Ев, отходя от преграды, которая тут же приникла к земле. – В наше прогрессивное время парламентеров и ловят, и пытают в меру фантазии. А у меня она, боюсь, ориентирована на заданную тему, солнышко.
– Ты можешь думать о чем-то еще, кроме этого?! – Я покраснела.
– Ну… с трудом, – откровенно признался Евгран, обжигая меня жадным взглядом.
М-да… перевозбуждение на фоне воздержания, да еще и приправленное силой – это гремучая смесь. Начинаю думать, что сюда меня неспроста притащили. Особенно если учесть его поведение.
Решив, что ничего нового, кроме непристойностей, я от милого не услышу, накрыла щитом Рыжа и рванула под сень деревьев, понимая, что форы у меня не больше двух минут. Щит-то он разнесет быстро, а вот крылья надо распылять очень аккуратно. Какое счастье, что в лес он с ними точно не пойдет!
Потом были веселые догонялки-обманки. Я бешеной белкой скакала по деревьям, потом ползала по оврагам, радуясь, что зрение научилась перестраивать уже давно. По лесу вместе со мной также бегало с десяток фантомов, разной степени прикрытости чарами.
М-да, погорячилась.
Десять их было полчаса назад. Сейчас уже три осталось. Надо что-то делать.
Поисковая сеть тут почему-то не работала, потому ориентироваться приходилось только на слух и зрение. Я решила пересидеть какое-то время на дереве. Пока ползла, столкнулась нос к носу с белкой и едва не заорала от страха, потому что в потемках, да еще и с тем зрением, что я сейчас использовала, встреча нос к носу произвела самое отвратительное впечатление. Впрочем, судя по тому, с каким визгом драпанула от меня белочка, я тоже не показалась ей красой неземной. Из глубины леса еще некоторое время доносилось сердитое стрекотание, в котором обнявшейся со стволом мне почему-то чудились нецензурные интонации. Надо же, такая маленькая зверушка, а такие слова нехорошие знает! Я тихо захихикала, уткнувшись в шершавую кору. До такой степени отвлеклась от самого главного в размышлениях о беличьей нравственности, что сильные руки на плечах стали такой неожиданностью, что я едва не свалилась вниз. Рыж удержал, обнял за талию, усаживаясь поудобнее на ветку за спиной, и сообщил:
– Поймал.
– Не поймал, – мрачно отозвалась, но тем не менее не сопротивляясь. Положила голову на мужское плечо, чтобы посмотреть в близкое небо. И такое темное уже…
Почти ночь.
Осознав это, я зевнула, прикрыв рот ладонью, повернулась и продолжила:
– Сам видишь: сижу, никуда не убегаю, тебя жду.
– Вот, обломала все торжество победы. – Евгран ни капли не расстроился и легонько поцеловал меня в висок. – Спать уже хочешь. Пойдем?
– Пойдем, – согласилась, сцеживая очередной зевок в кулак, а потом с тоской посмотрела вниз. – Эх, слезать еще…
– Ну… – Рыж тоже посмотрел вниз. – Я могу создать портал, и мы в него спрыгнем.
– О, давай! – обрадовалась я.
– А что мне за это будет? – коварно осведомился Пламенеющий.
– Спасибо? – предложила я, скрывая улыбку.
– Маловато, – покачал головой Евгран, тихо фыркнув.
– Большое спасибо! – решила быть щедрее, уже открыто хихикая.
– А давай поцелуй? – внес встречное предложение Алый.
– Приличный? – с подозрением уточнила.
Он сначала непонимающе посмотрел на меня, а потом весело рассмеялся.
Прошло десять секунд. Рыж смеялся, уткнувшись мне в плечо.
Двадцать секунд. Без изменений.
– Ев! – злобно рыкнула я, покраснев. – Хватит, а?!
– Конечно. – Пламенеющий выпрямился, осмотрел недовольную меня и снова засмеялся. – Прости, ой не могу!
– Рыж!!!
– Ну извини. – Меня чмокнули в щечку. – Я был, образно выражаясь, в состоянии опьянения силой. А в таком состоянии, сама знаешь – что в голове, то и на языке.
– Хорошее же у тебя содержимое головы!
– Там вообще много интересного, – заверили меня с ухмылкой, потом пассом сотворили портал в воздухе, и со словами «ну, пошли, что ли» Рыж свалился в обнимку со мной прямо в телепорт.
Приземлились мы на что-то мягкое.
Рыж отстранился, щелчком пальцев зажег светлячка, и я поняла, что это постель…
– Евгран!!!
– Что? – недоумевая, посмотрел на меня Пламенеющий, потом, видимо, до него дошло, и он опять расхохотался. – А-а-алька! И ты опять будешь утверждать, что содержимое твоей головки кардинально отличается от моих мыслей?!
– Вредина, – обиженно посмотрела на Рыжа. – Вообще-то после твоих сегодняшних выступлений неудивительно, что я везде подтекст ищу!
– А ты не присматривайся, – «помог» советом Ев, поднимаясь с кровати и подавая мне руку. – Есть предложение: поужинать и разойтись по комнатам спать. Во дворец тебя надо бы вернуть утром.
– А не сегодня?
– Не-а, – покачал головой Пламенеющий, галантно распахивая передо мной дверь. – Я сообщил всем интересующимся, что моя нареченная изъявила желание узнать меня поближе, потому мы с тобой поехали в соседний город. В храм.
– Зачем? – удивилась я.
– Молиться, разумеется, – невозмутимо отозвался Рыж, с иронией глядя на меня.
– Ты… ты… – Слов не находилось!
– Пошли ужинать!
Мой голодный животик решил, что предложение достойно внимания, и решительно потеснил разум, заявив, что все остальное потом! Война войной, а поесть хотя бы два раза в день нужно, тем более после таких физических нагрузок.
Вечер закончился замечательно. На шкуре около камина, в окружении тарелок с запеченной курицей, фруктами и с графином сока. Вина не было, и это хорошо. Рыжик знает, что надо!
Правда, завершения вечера я не помню, так как незаметно уснула прямо на шкурке в обнимку с тарелкой винограда, под протяжный мужской голос, который, как обычно, рассказывал мне странные сказки из жизни.
Море, ветер, солнце…
Рыж.