Текст книги "Внеклассная алхимия"

Автор книги: Александр Силаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Пиво, бабы и логика

Бытует поговорка, что, мол, «безалкогольное пиво – первый шаг к резиновой женщине». На самом деле, конечно, наоборот. Если по логике, то это резиновая женщина – шаг к безалкогольному пиву.

Если идти по нарастанию степеней суррогатности. Но безалкогольное пиво потребляют чаще резиновых женщин, вот потому и кажется.

Где тут сволочь?

«Поступай так, чтобы максима твоих поступков могла лечь в основу всеобщего законодательства». Это Кант. Это было сказано на вечные времена, но сказано некоторое время назад. То есть формула, боже упаси, не стареет, стареет мир и люди, и культурный ландшафт. Чего такое максима? Какое, блин, законодательство? Э-э? Так и не просвещенным народам хочется так, чтобы совсем понятно… Можно и не по Канту… Но с ложечки… С вилочки. Можно с ножа.

Я был бы сейчас несколько не по Канту, но с вилочки. Впрочем, моя формула сейчас – тоже предельна пуста по содержанию. Только так и можно. По содержанию «хорошее» и «плохое» никогда не разделятся. Только по форме. Вот так: формула о форме. Ряду моралистов она была бы оскорбительна… Цинизмом, что ли. Или простотой.

Значит, три условия «морального поведения»: 1) решительность, 2) осознанность, 3) честность. И все. Теоретически я готов признать вполне моральным и жулика, и лжеца, и предателя, хотя практически у них вряд ли получится (но может и получиться, я не исключаю). Сейчас объяснюсь.

Решительность – это просто наличие некоего кодекса, которому следуют в большинстве ситуаций… Любого кодекса. Вообще любого. «Между первой и второй бутылкой водки я гоняю жену топором по квартире». Нормально. Тоже правило. Ему только надо следовать, и желательно точно… То есть не гонять жену в трезвом виде, а между первой и второй – гонять сугубо жену, а не, допустим, соседа.

Некоторая повторяемость действий, имеющих характер ритуала, не диктуемая сугубо желанием или приказанием. «У нас есть такой обычай». Точнее и лучше, конечно, звучит вот так – «у меня есть такой обычай». И я обычно ему следую, даже если не очень хочется… Не хочется отдавать взятое в долг – отдаю. Не хочется бить морду Васе – бью. Не хочется вставать с постели – встаю, и т. д. Решение – это когда не только «хочется», «необходимо», «ломает», но и что-то еще. Понятно, что наркоман в ломке или алкаш в запое вряд ли принимает решения о дозе номер такой-то, но само желание дойти до жизни такой – в некоем роде решение.

И это, конечно, не следование приказу.

То есть первый пункт отсекает две категории – рабов и животных. «Захотелось поесть», «захотелось испытать оргазм», «захотелось убежать», «захотелось спать» – вся это детерминация-из-нутра, как оную именовал Библер, к решению отношения не имеющая. Решение, это когда можно и не решать. А если хочется есть – как не есть-то? Надо есть. И вот если только природные нужды, о моральности речь не идет. А вот «делать гадости» – вполне может пройти этот тест, ибо природной необходимости к ряду гадостей не существует.

Пункт номер два – осознанность. Всего-навсего способность выписать на бумажку свои правила. Те самые – любые правила, которые не суть природа. То есть понимать, как ты функционируешь. Инструкция по эксплуатации самого себя, скажем так. Тест на рефлексию, на ее минимум. Отсекающий законченных дураков. Ибо чтобы совершенно себя не знать («ах, я такая загадочная», ««накатило, ну и это… того») – надо быть законченным.

Главный пункт – третий. Отсутствие двойных стандартов. Верность собственному выбору, каким бы он ни был. Все! То есть свое действие ложится на ту же оценочную шкалу, что и действия окружающих. Как к себе, так и к ним.

Вполне могу счесть моральным человека, предающего друга за 100 тысяч долларов, если он считает вполне нормальным такое же отношение и к нему. Типа: «сдал меня Петруха на смерть, ну да кто не сдаст – за двухкомнатную квартиру-то?». Он может после этого не любить Петруху, но не осуждает его перед лицом гипотетического третьего-высшего, к чему и сводятся все моральные осуждения.

Правда, такие стоики – редкость. Обычно предатели сами будут возмущаться «Петрухой».

Сатанист, приносящий жертву, может быть омерзителен эстетически. Аморальным же его делает только одна особенность, если она есть – неготовность стать жертвой. Если сатанист группы Альфа, которого сейчас будут резать словившие его сатанюги группы Бета, вполне это принимает как норму, он вполне хороший человек (скажем корректнее – у меня к нему нет никаких нареканий морального плана, что, конечно, не исключает не любовь по иным причинам, к морали отношению не имеющим). Морально безупречен будет урка, который после обчистки его квартиры поднимет стопку с пожеланием – «ну, чтобы пацанов не словили!». Я даже готов допустить, что теоретически идеальный сатанюга и идеальный урка где-то водятся. Правда, сомневаюсь в большом количестве их сугубо практически… Еще раз: вся претензия к этим товарищам сводится лишь к двойному стандарту, и только. Не будь двойного стандарта – все хорошо.

Любой человек решительный, рефлексивный и без двойных стандартов – хороший. Как бы так шокировать, чтобы было понятно? Ну, скажем, досталась человеку парализованная бабушка. Он попытался ее куда-то сбыть – не взяли. Ну он плюнул, и ее уморил. Отравил, например. Теперь вопрос – он морален? Морален в том случае, если, став немощным стариком, первым делом попросил себе яду… Последовательность и честность – и все.

Отсюда примерно понятно, кого я считал бы сволочью. Непоследовательных. Нечестных. Не к людям даже не честных, это-то можно – а к самим себе, наедине с собой и гипотетическим Богом. Среди любителей морально осуждать окружающих таких будет немало, да ведь?

Что еще? Совершенно морален фундаменталист, живущий по шариату. И либерал, живущий в обществе потребления. Но лучше им не встречаться на одной территории. Встретятся – подерутся.

Два хороших человека. Жалко будет.

Подлинные боссы

Сильный великодушен хотя бы в силу того, что сильный, доброта тут может быть не при чем. Просто он «может себе позволить». По формуле «чего бы вы тут, дурачье, без меня-то, а?» С очень большим снисхождением… Дурачье может себе позволить те косяки, на закрытие которых у сильного, в принципе, всегда найдется ресурс. Его добродушие – как следствие избытка ресурса. Отливаемое, в случае настоящего босса, в харизматичный фирменный стиль, собранный вокруг этого снисхождения к неизбывному лоховству округи. Стиль же, собранный вокруг понта, гордыни, «да я того знаю», «да это видел» – удел скорее слабого, и по настрою слабого, и по ресурсам. По-своему это тест на прирожденное начальство, подлинное начальство – отсеивающее случайных людей, ключевых шестерок, халифов по доверенности и прочую шушеру. Подлинное начальство великодушно, склонно к заигрышам в демократизм… ибо, повторяюсь, может себе позволить и не такое, не теряя себя. Утешьтесь, если «обижает начальство». Шушера это, а не начальство… Подлинное начальство эксплуатирует человека так, что тот этого особо не замечает. Или повизгивает от радости. Или принимает как закон природы: снег идет, Петр Петрович сказал – явления одного порядка.

Загадочные личности

«Что про меня думает вон тот человек?» – спрашивают. Ну как объяснить, что тот человек, даже если чего-то про тебя и думает, не очень-то понимает, что именно? Не прикольно ему – лишний раз про тебя понимать. Вообще понимать не прикольно. Другие у него по жизни приколы. И его самого понять невозможно. Как там было у классиков? «Как понять то, что само себя не понимает?». Применительно к таким людям вопрос, что он думает, выглядит, по меньшей мере, странно… Описывать их уместнее в режиме стимул-реакция: как он себя поведет, если ему рассказать анекдот? а если не смешной анекдот? а ежели денежку показать? а две?

К вопросу пришивания аморалки

Один интересный человек все время ругал «моралистов», я немного не понимал – чего он? Пока не понял тут, что он имел в виду. Не моральных людей, конечно. А породу, которая с точки зрения одного адата, то есть содержательных установок, вполне себе произвольных, берется судить иную традицию, иную конвенцию. «Ах, она изменяет мужу», «ах, он предал друга», «ах, он забыл про мать» и прочее. Мораль – прежде всего существование без двойного стандарта. Рискну огрубить: все, что без двойного стандарта, уже морально. Моралисты обычно ополчаются на вполне моральных людей, просто иного типа. То есть они, прежде всего, дураки и вредные. Ну вот и зачем – любить вредных дураков-то?

К морали, кстати, подобного типа морализм отношения не имеет. Вообще. Отсутствие или присутствие у тебя двойного стандарта вообще никак не коррелирует с твоей склонностью посудить ближнего своего. Вредный дурак может быть как хорошим, так и плохим, если брать определения в их моральном значении.

Немного спохватился – а как я сам? Вот когда сужу каких-то уродов-то, русского интеллигента колбасой не корми – дай посудить уродов. Есть уроды-для-меня, и уроды-вообще-по-Канту, я понимаю, что это разные группы, и первая, конечно, много шире. Я это понимаю. И как-то маркирую. Мало ли кого я не люблю… Очень многих хороших людей – прямо-таки ненавижу (они же, ненавидя меня, радуются, что не любят подонка). Я проще. Я просто не люблю многие группы вполне хороших людей. Но все они вполне себе ничего как люди. Хороших людей вообще больше, нежели плохих, вот.

Мимо шли с прибаутками

Некоторая расслабленность, не серьезность – как признак силы. «Настолько все под контролем, что можно и так». Байки, шутки, стилистика – «да я тут мимо шел». А дело тем временем делается. Признак крутого босса, крутого спеца. И наоборот, предельная серьезность, насупленность, строгость – как признак некоего не соответствия, напряжения, предела. Еще немного, и все порвется. Поэтому надо насупиться, собрать в кулак себя, всю округу, чтоб все бегали, чтоб… «Мы здесь делом занимаемся, а не в бирюльки играем». Какой-то умопомрачительный пафос. Я не против пафоса, но большая часть бытового пафоса – просто от слабости. То ли как камуфляж, то ли как допинг. Средство, чтобы помогло, когда все атас. «Важное мы с вами дело, затеяли, мужики, как мужик мужикам скажу», и т. п. Помогает ли? Хорошая мина эффектнее при любой игре, это понятно. А вот как эффективнее, когда действительно все атас? Когда надо спасать ситуацию. Косить под расслабленного, или прыгать Великим Невротиком?

Вопреки Достоевскому

Как-то, сидя со своим работодателем в кабаке, доказывал ему, что он не понимает какой-то там политической философии, а ему понимаю, и я ему сейчас расскажу. Так мало того, что он был работодатель – я еще, в данный конкретный момент, кормился-поился там за его счет… И он, значит, чего-то не понимает. Ну и дурак я. Не к тому, что «раз ты такой умный, чего ты такой бедный?», это нормально – бедный может быть умнее богатого. Я к тому, что нет такой формы, что благополучатель учит жизни благодавателя… Это некорректно, это не работает. Не с точки зрения даже этики, сколько эстетики, что ли. Не знаю, но это форма, и она рулит содержанием.

Это, наверное, не очень христианский подход, Достоевский бы не одобрил. У него-то как раз самая сцена – прийти и порвать рубашку на груди… у филантропа. За правду-то.

Человек как мотыга и тяпка

Принято полагать что мораль, это когда человек нам «цель». Вслед за Кантом. Хорошее отношение к людям – это когда они, значит, ценны как цели, сами по себе. И любовь тогда – отношение к человеку как ему надо (давай не что хочешь, а то, чего от тебя ждут).

Но может быть и вполне себе сносный мир, где все люди «средства». Познания, общения, опыта, сексуального удовольствия, много чего еще… Просто отношение к инструменту – разное. Можно его холить, лелеять, беречь нашу живую силу, можно – бросить гнить в саду под дождем. У разумного человека отношение к средству будет лучше, бережливее, гуманнее, чем у дурака к его «самоценностям», его дурацким объектам чистой любви. Я бы, к примеру, выбрал чисто инструментальное отношение к себе человека со вкусом и пониманием, нежели любовь дурака. И не только я бы, наверное. Так что «человек человеку средство» – еще не ад. Мягко говоря, не ад.

Девизы на щитах

Классная фраза Грамши: «Пессимизм рассудка, оптимизм воли». И отсюда же – формула того, кто противен. Наоборот, просто наоборот. «Оптимизм рассудка, пессимизм воли». Быдлоид, искренне полагающий себя рожденным в лучшем из миров, не знающий сомнений, страданий. В амбициях не идущий дальше покупки новых штанов.

«Вот придёт их время»

Из жанра забавной антропологии, типы людей: рожденные слишком рано, слишком поздно и слишком вовремя. И еще один тип, которому совершенно по хрену, когда родиться. Четыре получается типа. Про все это, будь желание, можно написать книгу страниц на 700. Можно беллетристику, можно публицистику, можно теорию под научный стиль.

Кто переключит переключатели?

Можно заниматься некой рутинной работой. Постоянной, не меняющейся с годами. Не меняющей тебя самого. Всякий быт… мытье посуды, протирание пыли.

Можно делать работу второго порядка – ставящее тебя в состояние, когда ты извлекаешь некий опыт, умираешь и воскресаешь.

Можно вывести некое соотношение между временем второго и первого.

На разных жизненных путях – предполагаемое количество «работы второго порядка» разное. Работы, которая переключает тебя.

Но можно взять еще и третью степень. Работа третьего типа, переключающая тебя с одних переключающих путей на иные переключающие пути.

Работа номер 1 видна сразу. Чем отличается работа номер 2 от работы номер 3 – сразу, полагаю, не очевидно. Но если сильно захотеть, можно это обосновать, забить в теорию. Выстроить вкруг того какие-то практики. На фиг тратиться на первое, и даже на второе – когда есть третье? Второе все равно случится как неизбежность, если максимум усилий-времени займет третье.

«Кто воспитает воспитателей?» Тот, кто расскажет им, как переключают переключатели.

Можно назвать это мета-переключалкой. Можно – управлением сценариями, переключением системы переключений. Много всяких хороших слов.

Замочить во имя когнитива

Не дословно, но по смыслу, из Ф. В. Ницше: «О вы, именующие себя любителями истины и познания, любителями лишь их и любой ценой! Довелось ли вам уже совершить воровство и убийство – чтобы узнать, каково на душе у вора и убийцы?».

А действительно, брал ли кто на себя чего-нибудь «тяжкое» из сугубо когнитивного интереса? Родиона Раскольникова не предлагать: во-первых, там другая мотивация, он не экспериментатор, он верующий, просто его вера меняется, во-вторых, его просто не было.

Интересны именно живые персонажи. Кто они были? Что совершили? И как? А дальше?

Я, признаюсь, некие грехи брал (правда, то были даже не преступления, так что шибко бахвалиться вроде и нечем), сугубо по когнитиву. Во мне действительно не много живых страстей, если иногда все-таки присутствует любопытство – пусть уж будет как ему надо.

Не хватило 200 лет

«Не могу читать курс лекций, пока не воображу, что я сам все это и придумал, и не пойму, как именно…» Совершенно правильно, да. Только вспоминается фраза Мамардашвили о Достоевском – «ему одной жизни не хватило, чтобы понять». То есть часто бывает, что одной человеческой жизни как-то мало. 2-х лет не хватит, чтобы честно подготовиться к курсу лекций, а 200, к сожалению, не дают.

Образ и подобие велосипеда

Велосипедисту, чтобы сохранить равновесие, надо обязательно ехать. Стоя он упадет. Завидую людям, выстроившим себя так же. Хотя… что тут строить-то? Казалось бы – просто закон живого: в покое нет равновесия. Надо просто ему, закону, отдаться. Видимо, закавыка в том, что отдаться правильно – тоже наука.

Дело и деньги

Можно долго пытаться совместить на своей шкуре понятия «делать дело» и «делать деньги». Это тяжко. Можно уверить себя, что это синонимы, но это ж не всегда так. Можно уверить себя, что достаточно одного из двух, но это немного глупо. Видимо, самое разумное – разделить это цели. И реализовывать каждую по отдельности, удивляясь, когда оно совмещается. Называется – расчленяй и властвуй.

Типовая трагикомедь

Ты спрашиваешь «и чего я сделал не так? что ты хочешь?», а ему надо лишь, чтобы тебя не было, и все… Ему от тебя ничего не надо – ему надо пустое место там, где ты был. В отношении людей, и это же в отношении групп, культур, государств. Такое простое непонимание. Такая одноходовая трагикомедь, что, впрочем, не умаляет ее масштабов.

Понты на Страшном суде

«Жил так, как будто хотел понтонуться на Страшном суде. Не быть оправданным, а именно понтонуться. Как последний дурак. И это стратегия, весьма далекая от наших земных понтов». В плане этическом это может быть черт знает какая жизнь, но в плане эстетическом любопытно же.

Копать или точка?

Можно копать далее в понимании, а можно цыкнуть – все, точка. Если мы сейчас пойдем копать, мы не сможем действовать. Лучше иметь немного неадекватности, но иметь, наконец-то, определенность. Все равно той адекватности, что уже нарыл, хватит на эффективность. Бывает такой выбор – и бывает выбор «копать дальше, и хрен со всем». Видишь некоего человека – и сразу иногда понимаешь, какой выбор он сделал – «копать» или «не копать». Причем самоограниченный может в знании превзойти действующего копателя, почему нет? Речь не о том, чего уже нарыл, речь именно о решении… Об ауре, что ли, которая там исходит… Или человек еще копает, но ты видишь, докуда ему надо докопать – чтобы успокоиться – уже навсегда.

Слабая сильная воля

Есть такое грустное подозрение, что по-настоящему достойны те дела, которые не вытягиваешь на «чистой воле». Это камни на чистой воле можно таскать, с похмелья на работу переться. Когда тело болит, но еще позволяет. А как ты, мил человек, на чистой воле напишешь хорошую книжку? Примешь лучшее из возможных управленческое решение? Отнесешься к человеку – по совести? В действительно важном не надо про «силу воли». В действительно важном роляет что-то другое. Роль того же понимания, просто понимания себя, со всеми грехами и потрохами… и то поважнее будет, чем умение переламывать себя об колено. То есть мы не против умения. Просто сила воли должна знать место. Не самое царское. Если человек, к примеру, сексуальный маньяк и потенциальный убивец, но пытается излечиться… ой, не ставил бы я на «волю». На рефлексию уж скорее. Маньяк, рефлектирующий себя как маньяк – это ведь и не маньяк уже практически. А на воле – чего? На воле алкаш три дня от бутылки держится…

Чего судить?

Если вы полагаете, что судить надо за деяние, а не за намерение, вы будете не одиноки. С вами будут орды варваров. Знакомый пояснял: «Главное отличие римского права от Салических правд – что судили? Задуманное или совершенное? В Салической правде было 70 статей, посвященных только краже скота. Потому что за кражу плохой козы – один штраф, хорошей козы – другой. Гражданину Рима это не понять. А варвару не понять, что такое непредумышленное деяние. Поэтому христианство на юге Франции шло успешнее, чем на севере – с римским правосознанием было проще».

Подлые мудрости

Житейская мудрость знает, что в любви сильнее тот, кто менее любит. Он более независим, может манипулировать и т. п. Еще одна житейская мудрость знает, что в отношениях – любовных, семейных, дружеских – сильнее, кто платит. Банально, платит деньгами. Можно даже синтезировать. Разыгрывается два очка. Если менее любит один, но чаще платит другой, отношения более-менее гармоничны. Или когда 50 на 50 в обоих случаях. Точности ради слово «любит» лучше заменить на слово «привязан», а «платит» на «заботится». Так точнее и менее оскорбительно.

Вавилонская башня слоновой кости

Какое время можно развиваться, игнорируя внешний мир как топливо размышлений? Не выходя в него – за стимулом, общением, впечатлением? Как бы отталкиваясь и отзеркаливая – лишь от себя, точнее, от своих смыслов, уже состоявшихся? Играясь с ними, расширяя, сужая, спаривая, разводя? Возможно ли, и сколько? И не скучно ли? И что, в таком процессе, у тебя сломается первым? И по кайфу ли будет?

Рождение тоталитаризма из пепла

Есть такие суждения, которые, по большому счету, достояния нашего вкуса или произвола. С ними можно не соглашаться – мы не сочтем человека за дурака. Точнее, его суждение – за дурацкое (судить стоит именно суждение).

Для меня, например, человек, предпочитающий какого-либо политика, пусть самого дурацкого, сам еще не дурак. Мало ли какие могут быть основания для личной перверсии? Некропедозоофилы тоже ведь не идиоты, там другая история.

А вот есть какие-то суждения, после которых сразу сортируются в «дураки». Приговор, и точка. Или отрицание каких-то суждений. Допустим, человек, возведший единичное случайное наблюдение в социологическую теорию. Или с пеной у рта толкающий мир в ужас коллективных идентичностей: мол, «все русские, как известно», «все американцы», «все бизнесмены», и т. д.

Можно ли было бы провести простую рефлексию? То есть люди выписывают какие-то суждения как факультатив своей воли, вкуса, личной истории – и те суждения, где они имеют наглость настаивать на всеобщности.

Просто у меня подозрение, что большая часть интеллектуальных разборок, с ненавистью, личной обидой – из-за шелухи, факультативность которой признается в тот момент, когда о ней только спросят.

В каких-то вещах разумные люди совпадут процентов на 90. Может быть, это окажутся не самые дорогие им и важные вещи, но тут важнее, что совпадут. Принцип размежевания ради единения: перестать, наконец, придавать всеобщность чему не надо, не настаивать на эстетическом суждении как на истине, на личной истории и ее диктате как на инварианте человеческой юдоли.

Поругание добра и зла

Давно хотелось написать такой рассказ, а лучше, снять такой ролик. Теперь уж знаю, что ничего такого не сделаю, сейчас выпишу задумку, и все. Значит, спор – теоретического «доброго» и «злого», условно говоря, «толстовца» и «ницшеанца». При этом за «добродетели» впрягается какой-то человек угрюмо-бычьей наружности. За всепрощение там, за братство, за «подставь щеку ближнему своему». Ему оппонирует субтильный интеллигент, ботан, юноша бледный со взором горящим. Что-нибудь за «пассионарность», «падающего толкни», «истину на кончике меча» и прочий социал-дарвинизм. В споре ботан, пожалуй, более красноречив. Или не важно, кто там красноречивее. Важно, что после спора персонажи выходят куда-то в сени, и там бычара-толстовец отвязно лупит нашего ницшеанца. Тот кричит что-то вроде «там нечестно, ребята». Ему говорят «молчи, сука», и ногами бьют по лицу. Занавес.

Смысл тут, ясное дело, не один. Каждый в ролике обидится на свой персональный смысл. Ну или не обидится. Наоборот, плясать будет с облегчения. Ну а даже если смысла никакого и нет, все равно же прикольно. Дешево, конечно, и сердито, ну и пускай. Будет таким коаном для бедных.

Типовая фраза

– Что, считаешь себя умнее? Самый лучший, да?

– Ты прикольный. Ты считаешь себя глупее меня, и на основании этого хочешь себе больше прав. Да ведь?

Передать или недодать?

Если сомневаешься, была ли против тебя агрессия – надо ли реагировать? Ну, например, непонятно – было ли действие случайным или умышленным, тебя продуманно кинули, нечаянно подвели, или вообще форс-мажор? Часто это непонятно. Или вот, к примеру, урод на улице, урод кричит что-то обидное, но не ясно – то ли это он сам с собой, то ли корешу, то ли телефону, то ли тебе, прохожему… Бывают такие невнятные, не часто, но бывают. Надо ли что-то делать? И еще – какое воздаяние за зло точное: с процентами, с дисконтом, или ровное зуб за зуб? Поставим вопрос так: как бы выглядела математическая модель поведения, максимизирующая добро и минимизирующая зло?

Я вот полагаю, что: а) если есть сомнение, вообще ничего не делаешь, б) если сомнения нет, то платишь с процентами (если позволяет ресурс). То есть лучше простить хама и жулика, чем окрыситься на невинного, и лучше передать сдачи, чем недодать.

Именно как математическая модель, в которой, на следующем шаге, будет больше порядка. То есть убийца без смягчающих обстоятельств должен умереть как минимум. А к человеку, который тебя предал с вероятностью 50 %, надо относиться по-прежнему. Хорошо относиться. И вор с долей вероятности 50 % – честный человек для тебя. И маньяк-убивец соответственно.

Комплексуем вместе!

Пошлая привычка людей верить в завершение объяснения магическим словом «комплекс». Комплекс, мол, и все ясно. Чего тут? «Потому что ее не любят», «потому что его били», «потому что его отец тогда», и т. д. Всем все ясно. «Это в тебе комплекс, Ваня, говорит». Мне вот кажется, что за всем оригинальным, хорошим, умным – обязательно комплекс. Без комплексов дураки. Хотя у дураков, поясняющих мироздание «комплексами», в виде исключение тоже может быть особенный комплекс.

Жадные, но ленивые

– Жадность к деньгам компенсировано у меня леностью ко всем способам их добычи, включая иждивение и халяву.

– Типа гармония?

– Типа да.

– А представь, другая гармония: равнодушие к деньгам, но расположение к их заработку…

Равновесить свои грехи

Дело не в том, чтобы не иметь плохого, «порочных страстей», «безумных идей» и т. п., а чтобы все было уравновешено всем. Чтобы, к примеру, психотические элементы – были уравновешены невротическими. И тогда их может быть выше крыши, личность не развалится. Если каждому пороку найдется сдержка и противовес, пусть из других пороков, конструкция будет близка к видимой добродетели. Даже такое подозрение, что «плохой» человек это не тот, в котором много «плохого», а в котором нет соответствующей сдержки… Так, положим, психотик – в ком мало невротического. В нормальном человеке психотического может быть куда больше, но там баланс.

«Золотая середина» как свинец и отстой

Приснилась какая-то рожа, и рекла она: «Шибко умных мы не любим, дураков тоже. Лохов держим за лохов, но крутые нам не нужны. Непьющих вообще за людей не держим, но совсем уж алкашей презираем». И еще чего-то несла за прочую «золотую середину». Вот такую-то рожу – больше всего не люблю, какое-то идеальное лицо антипода. Какая же свинцовая мерзость во всей подобной серединности.

Либо ничего, либо так

– Какого умного и славного человека не встретишь, то окажется двинутый на полбашки… Рано или поздно его уличаешь либо в ограниченности, либо в чем-то смешном, либо в постыдном.

– Так это тест: если в тебе разочаровались, чего-то стоишь. И будем считать, что такое разочарование – максимум человеческого удела. Либо ты, как выяснилось потом, «в чем-то ограниченный и смешной», либо просто изублюдок и идиот. В таком не разочаруешься.