Текст книги "Подлинная история «Майора Вихря»"
Автор книги: Александр Бондаренко
Жанры:
Военная проза
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)
* * *
Понятно, почему бой за станцию Мацеев освещён в рапортах столь путано и, скажем так, достаточно туманно. Комиссар в партизанском отряде, как и в регулярном воинском подразделении, всегда находился на особом положении, официально именуясь «представителем Коммунистической партии». А партия, если говорить тогдашним казённым языком, а не прибегать к «страшилкам» более позднего времени, «является руководящим ядром всех организаций трудящихся, как общественных, так и государственных, и обеспечивает успешное построение коммунистического общества». [250]250
Политический словарь. С. 88.
[Закрыть]Можно утверждать, что в своё время это был достаточно эффективный контролирующий орган, который, в частности, не давал воровать даже людям, занимающим очень высокое общественное положение. Наверное, именно поэтому её и постарались впоследствии развалить.
Как подсказывает опыт наших наблюдений, в нормальных воинских коллективах (их тогда любили именовать «здоровыми») командир и комиссар, которые почти в равной степени делили между собой ответственность за происходящее, жили дружно и, в общем-то, нередко сквозь пальцы смотрели на мелкие прегрешения друг друга. Были, конечно, идиоты-комиссары, готовые тащить командира на партийную комиссию за любую провинность, чтобы поставить вопрос о его пребывании в рядах ВКП(б); были и дураки-командиры, стремившиеся подчинить комиссара себе и очень мешавшие ему работать. Обычно и тех и других «поправляло» вышестоящее начальство. Но умные люди изначально предпочитали жить дружно и помогать друг другу, что в итоге приносило пользу как им самим, так и всему подразделению. Если, конечно, они не слишком зарывались и не начинали откровенно покрывать один другого в каких-то серьёзных грехах…
В случае со штурмом станции Мацеев командир отряда Карасёв решил «прикрыть» и комиссара Филоненко, явно переоценившего свои тогдашние оперативные возможности, и себя самого, пошедшего, в общем-то, на авантюру. Отсюда и эти путаные сообщения, и фантастические картины боя. В частности, про то, как Алексей Ботян «приостановил отступление и личным примером увлёк в атаку». К сожалению, тогда его личный пример не подействовал…
Но война есть война, и даже для самого замечательного героя она состоит не только из побед и блистательных подвигов. Хотя что на самом деле произошло и в чём состоит прегрешение Виктора Александровича Карасёва? Реально – в одном только нечётком докладе и, очевидно, в сокрытии понесённых потерь (он написал про «незначительные потери»,тогда как Ботян говорит, что было очень много убитых). Однако скрывать подлинные потери – общекомандирский, можно так сказать, грех. Скрывать старались все, всегда и на любом уровне. Тем более что в данном случае – это партизаны, численность которых достаточно приблизительна и которые пополнений не требуют. А в остальном… Мацеев взяли? Взяли! Шороху там навели? Навели, да ещё какого, надолго запомнится! Потом оттуда ушли. Правда, не совсем так спокойно, как это следовало из доклада, но всё же…
Про то же, что ранен и вывезен за линию фронта комиссар, сообщить, наверное, и следовало, но в официальном рапорте, безусловно, нужно было описать характер и тяжесть ранения, а это казалось не совсем удобно – в первую очередь для самого комиссара. Ведь будь доклад с такими подробностями, то, признаем по-мужски, когда Михаил Иванович поправился бы и появился в своём легендарном Четвёртом управлении, то его бы там вопросами и сочувствиями так «задолбали», что ему, бедному, пришлось бы проситься у руководства за самую дальнюю линию фронта!
Вот из-за всех таких разных причин и возникла эта «легенда» про успешное взятие станции Мацеев. Так партизанщина – она «партизанщина» и есть! Думаете, прославленный Денис Давыдов не мог приврать о своих партизанских победах и подвигах? Ошибаетесь, милостивые государи!
Впрочем, возвратимся к нашему герою. Да, в том неудачном бою Алексей не сумел остановить запаниковавших бойцов и сам буквально чудом избежал плена. Но это ничуть, повторяем, не умаляет его героизма! Зато провезти через контролируемую бандеровцами территорию раненого комиссара – на это далеко не каждый отважный человек решится. Говорят, что «на миру и смерть красна», но таковой возможности в данном случае просто не было. Смерть стала бы долгожданным и благодетельным избавлением от нечеловеческих мучений, изуродованный труп героя был бы без следов растаскан по лесу дикими зверями, а конечным итогом всей его славной боевой биографии могла стать скупая и безразличная строка в «похоронке»: «Пропал без вести». Всё! Ни креста, ни погоста – ни даже фанерной пирамидки с жестяной звездой и троекратного ружейного салюта… Просто исчез – и всё.
* * *
А может, мы излишне драматизируем ситуацию и возможная встреча Ботяна с бандеровцами могла оказаться далеко не столь драматичной? Ведь как раз в то самое время германское командование проводило переговоры с руководством Украинской повстанческой армии и, по сообщению Главного управления контрразведки «Смерш» Наркомата обороны, между этими не очень высокими договаривающимися сторонами были достигнуты следующие соглашения:
«Члены УПА не будут совершать нападения на немецкие воинские части;
УПА систематически засылает в районы, занятые противником, своих разведчиков, преимущественно девушек, и сообщает результаты в «1-ц» [251]251
Разведорган.
[Закрыть]боевой группы;Захваченные пленные Красной Армии, а также члены советских банд передаются в «1-ц» на допрос;
Лица, не проживающие в данной местности, доставляются в боевую группу для использования на работах.
Чтобы предотвратить помехи в этой для нас необходимой совместной деятельности, приказываю:
1. Агентов УПА, имеющих удостоверения, подписанные «капитан Феликс» или выдающих себя за членов УПА, – беспрепятственно пропускать, оружие не отбирать.
По требованию агентов, последних кратчайшим путём доставлять в «1-ц» боевой группы.
2. При встрече германских воинских частей с частями УПА, последние дают себя опознать условным знаком – вытянутая левая рука перед лицом. Такие части не подвергать нападению, даже в случае открытия огня с их стороны.
3. Со стороны УПА заявлена жалоба о том, что германские полицейские и воинские части систематически проводят самовольные реквизиции, особенно домашней птицы. В связи с этим напоминаю о приказе от 11 февраля 1944 года, согласно которому командиры частей должны пресекать всякого рода незаконные реквизиции.
Как видим, пленных советских военнослужащих и партизан националисты должны были передавать на допрос своим немецким хозяевам. Хотя мало ли кто из нас чего кому должен? И кто, скажите, любит отдавать свою законную добычу?
Вообще, из этого текста видно, что гитлеровцы на оккупированных территориях изрядно подрастеряли свою былую спесь. Иначе зачем было брать с бандеровцев обещание, что они не будут нападать на германские воинские части?! И вообще, как можно было допустить такую возможность, чтобы украинские «недочеловеки» могли безнаказанно открывать огонь по людям «высшей расы»?! Да и жалобу домовитых, прижимистых по натуре «западенцев» – что, мол, фрицы-освободители у них курей и гусаков тырят, германское командование теперь также не оставляет без внимания. Вот житуха пошла! Давно ли гитлеровцы, не задумываясь, бросали в тюрьму, а то и вообще расстреливали не в меру активных бандеровских главарей, а теперь бригаденфюрер СС приказывает, чтобы гусака «ихнего» не трогали! За что боролись, спрашивается?! Во имя чего Украину от большевиков освобождали?! Как жить-то дальше?! Да и зачем?..
Нет, «Vae victis!» – «Горе побеждённым!», как говорили древние римляне. Хотя гитлеровцы далеко ещё не были побеждены на поле боя, но их идеологические установки уже трещали по всем швам. Пришло время чуть ли не на равных договариваться с теми, о кого совсем ещё недавно можно было вытирать ноги, слыша при этом слова сердечной признательности и благодарности…
Ещё один тому пример – выдержка из протокола совещания руководителей полиции безопасности и СД [253]253
СД – оперативная служба внутренней разведки и контрразведки.
[Закрыть]в Литве с представителями польской Армии Крайовой. Агент внешней разведки НКГБ СССР, передавший этот документ в Москву, сообщал, что данные переговоры велись с ведома и по указанию руководства РСХА.
Пункт 4:
«Предлагается:
а) гражданский мир между белопольскими бандами, с одной стороны, и германским вермахтом, немецкой и литовской полицией и административными учреждениями, действующими по поручению немецкого правительства, – с другой;
б) снабжение оружием, в том числе тяжёлым, при выполнении особых задач;
в) снабжение лёгким пехотным оружием, тяжёлым оружием, противотанковыми пушками, гранатомётами, пехотными орудиями и станковыми пулемётами, которые при выполнении особых задач, в случаях тяжёлых боёв или для предполагаемых боевых действий предоставляются замаскированным полицейским частям после предварительной договорённости относительно боевого плана…
г) снабжение боеприпасами в каждом случае на срок не более 1 месяца…» [254]254
Там же. С. 599–600.
[Закрыть]
Ну вот, уже и поляки в «союзники» влезли, приходится заключать с ними «гражданский мир» и снабжать их банды оружием… Хотя это и не вызывало ни малейшего восторга у «истинных арийцев», но они, люди отнюдь не глупые, прекрасно понимали, что, как сказал британский премьер Уинстон Черчилль, «хуже союзников может быть только их отсутствие».
А вот что по поводу этих союзников и проводимых с ними переговоров писал начальнику полиции безопасности и СД «генерального округа Литва» оберфюреру СС Вильгельму Фуксу начальник полиции безопасности и СД «Остланд» оберфюрер СС Фриц Панцингер:
«С интересом прочёл Вашу телеграмму. Прошу сообщить мне решение Главного управления, если таковое поступит.
В принципе могу на основании моего опыта сказать следующее: однажды мы уже получали от Польши предложение о переговорах, это было после смерти Сикорского. [255]255
Владислав Сикорский(1881–1943) – генерал брони, премьер-министр правительства Польши в изгнании (с 1939); погиб в авиационной катастрофе 4 июля 1943 года.
[Закрыть]Однако рейхсфюрер СС после доклада фюреру отклонил тогда это предложение, обосновав отказ тем, что со славянами акт заключён быть не может.Кое-что при существующем положении дел представляется мне не совсем ясным. Возможно, что советская опасность именно теперь толкнёт Польшу в наши руки.
Я стою на точке зрения, что для достижения примирения подойдёт всякое средство. Перевес должны получить мы. Следует постоянно иметь в виду польскую хитрость…» [256]256
Там же. С. 608–609.
[Закрыть]
Можно сказать, что это были переговоры на низовом уровне, а ведь таковые велись и на более высоком… В Архиве СВР России хранится сообщение из Лондона – это письмо, очевидно, адресованное высокопоставленному британскому дипломату графу Александру Кадогану неким С. М. Лидцелом (скорее всего – высокопоставленным сотрудником британских спецслужб). В Москву оно было передано, как указано в тексте сообщения, «источником «Зенхен». Как известно, это был псевдоним Кима Филби.
В письме говорилось:
«Мы получили сообщения от исключительно хорошо осведомлённого источника в отношении того, что генерал Кукиль, министр обороны в польском правительстве, находится в настоящее время в непосредственном контакте с германским правительством и его представителями. Целью этого контакта является облегчение проезда представителей подпольного польского движения для установления связи в этой стране и других местах с Кукилем или его представителями. Политическая цель едина для обеих сторон, польской и немецкой, и корни её уходят к польско-русским разногласиям, к хорошо известному отношению Кукиля к этим разногласиям и к важной роли, которую в этом играют подлинные или фальшивые представители польского подпольного движения.
Не похоже на то, что мы получим доказательства или более полные подробности от нашего источника, который, очевидно, считает, что Швейцарию нельзя ставить под угрозу вовлечения в диспут, который сам по себе настолько сложен и до некоторой степени является внутренним вопросом для Швейцарии.
Наш источник, однако, заявил, что его выводы основаны на методе, при помощи которого поляки вели недавно свои переговоры со швейцарскими властями, особенно с Международным Красным Крестом, и на выводах, сделанных некоторыми членами этой организации.
Поскольку эта информация исходит от источника, сообщения которого в прошлом были исключительно правдивы (и… осторожность которого часто доказывалась…), и основывается на выводах швейцарских лиц, мировоззрение которых в основном антисоветское, её можно рассматривать как… надёжную.
В этой связи следует заметить, что… [257]257
Текст в документе отсутствует.
[Закрыть]
Спрошенный Эклером в отношении того, были ли отданы приказания не противостоять русским, когда последние подойдут к польской границе, Соснковский [258]258
Казимир Соснковский(1885–1969) – генерал брони; в 1943–1944 годах – главнокомандующий польскими вооружёнными силами.
[Закрыть]сделал недавно сообщение, опубликованное в прессе, что он не находится в разногласии со своим правительством в его решении поощрять усиление сопротивления немцам при приближении Красной Армии…»
В истории параллели кажутся неизбежными, а потому нельзя не вспомнить Заграничный поход Русской императорской армии 1813–1814 годов, когда войска Александра I отправились освобождать покорённую Наполеоном Европу. Тогда, по мере приближения русских полков, союзники – точнее говоря, порабощённые французским императором страны – откалывались от Наполеона и переходили на сторону победителей. Теперь всё складывалось совсем наоборот: порабощённые Гитлером народы получали некоторую «свободу» и активно помогали своим угнетателям. Конечно, помогать стремились не все народы, а ранее упомянутые нами «фюреры», которые прекрасно понимали, что им можно существовать только в «мутной воде» оккупационного режима. А далее включался мощный рычаг национализма – той «философии», что привлекает далеко не лучшие и не самые развитые слои общества… Вот и получалось, что по мере продвижения на запад Красная армия внезапно обнаруживала на своём пути новых противников. Вернее, не на пути: обычно националистические банды избегали открытых столкновений с крупными воинскими соединениями и действовали исподтишка, «партизанскими» методами, а также терроризировали мирное население, в котором видели уже не своих соотечественников, но политических противников.
Конечно, националисты, со своими устремлениями, не могли не иметь и реальных политических противников.
В частности, в конце 1943 года Польская рабочая партия выступила инициатором создания Крайовой Рады Народовой – подпольного центра власти и антифашистской борьбы на территории оккупированной Польши. 1 января 1944 года была принята её «Программная декларация».
Для нас наиболее важно, что в этом документе отмечалось: «Крайова Рада Народова ставит перед собой в качестве главной и основной задачи объединение и мобилизацию всех сил народа и всех средств для борьбы не на жизнь, а на смерть с озверевшими оккупантами за освобождение Польши. Для достижения этой цели Крайова Рада Народова: создаёт Армию Людову как вооружённую силу народа, призванную сплотить в своих рядах всех желающих бороться за независимость Родины;
Крайова Рада Народова заявляет, что в освобождённой Польше должна господствовать социальная справедливость. Величие и мощь Родины должны опираться на обеспечение широким трудящимся массам города и деревни – рабочим, крестьянам, ремесленникам, работникам умственного труда и интеллигенции, – мирного и обеспеченного материального существования, образования, свободы, всех демократических прав и роли хозяина в возрождённой Польше. Такие задачи Крайова Рада Народова поставит перед временным правительством, которое она создаст в момент, когда этого потребуют интересы народа. Это правительство будет осуществлять власть в стране до момента создания в результате всеобщих, равных, прямых, тайных и пропорциональных демократических выборов Законодательного собрания.
В области внешней политики Крайова Рада Народова будет стремиться к поддержанию дружественных отношений со всеми народами, объединившимися в борьбе с гитлеризмом; она рассматривает это как условие государственной силы и прочности Польши, а также благополучия её граждан. Принципы этого сотрудничества должны основываться на:
• возвращении Польше всех польских земель на западе и на севере, которые были насильственно германизированы;
• разрешении пограничных проблем на Востоке путём дружественного соглашения Польши с Советским Союзом при признании права наций на самоопределение;
• быстрейшем установлении отношений прочной дружбы и сотрудничества между Польшей и Советским Союзом…» [259]259
Мировые войны XX века. Кн. 4. С. 470–471.
[Закрыть]
Что можно сказать по поводу этого документа? В нём чётко обозначены социалистические принципы дальнейшего развития Польского государства, а эти принципы, как известно, поддерживаются большинством трудящегося населения. Крайова Рада Народова считает своей главнейшей задачей борьбу с гитлеровскими оккупантами и возвращение захваченных Германией польских земель, в том числе и на севере, то есть Гданьска (Данцига).
В отношении территории Западной Белоруссии и Западной Украины, которые в 1939 году отошли к Советскому Союзу, таких категорических требований нет. И это отнюдь не потому, что спорные, в общем-то, земли должны стать «платой за освобождение», которую Польша отдаст своему могучему восточному соседу. Нет, проблему будущее польское правительство должно решать путём дружеского соглашения с СССР – и главное, что на основании признания права наций на самоопределение. То есть пусть решает сам народ, в которой из стран ему предпочтительнее жить. Очень достойная политика! Причём с большим самоуважением.
Глава одиннадцатая
«Не до ордена, была бы Родина…»
Этот уникальный документ, озаглавленный «Справка о боевой деятельности оперативной группы со дня форсирования реки Западный Буг по 12.06.44» командир группы «Олимп» майор Виктор Александрович Карасёв адресовал начальнику Четвёртого управления НКГБ СССР генерал-лейтенанту Павлу Анатольевичу Судоплатову. Справка написана от руки не очень красивым, но чётким и разборчивым почерком:
«Ведя разведку на территории Западной Украины, немцам удалось узнать, что партизаны, согласно приказа Украинского штаба партизанского движения, должны продвигаться дальше на Запад, и сосредоточили дивизию галичан [260]260
14-я пехотная дивизия СС «Галиция» («Галичина»), Сформирована в апреле 1943 года на Украине (около тридцати тысяч украинских добровольцев); проходила подготовку в Германии. В 1944 году действовала на советской территории.
[Закрыть]гарнизонами по западному берегу реки Зап[адный] Буг, которые окопались и заняли оборону, [261]261
Здесь, выше и на последующих страницах – подчёркнуто в тексте.
[Закрыть]с заданием не допустить форсирования реки. Штаб дивизии находился в г. Холм.
04.04.44 мы прибыли и сосредоточились, заняв оборону у н. п. [262]262
Н.п. – населённый пункт.
[Закрыть]Биндюга, что 40 км севернее м. Грубешув. Была произведена тщательная разведка р. Буг и гарнизонов, расположенных у реки. Мы связались с польским отрядом, который помог построить мост через р. Буг, длиной 45 м. [263]263
Так в тексте.
[Закрыть]
С боем был спущен паром к месту переправы. На лодках переправили боевую разведку, создали сильное прикрытие переправы.
У н. п. Колемчице находился гарнизон немцев и галичан в количестве батальона пехоты. Мы завязали бой, и ураганным огнём с нашей стороны противник был выбит из окопов и рассеян. Немцы в панике бежали, бросая оружие. Мы овладели н. п. Колемчице, что в 4 км сев. – зап. н. п. Биндюга. В результате боя было взято в плен 3 немца, убито… [264]264
Прочитать невозможно.
[Закрыть]и ранено 10 немцев. Взяты трофеи – оружие.
В бою отличился помкомвзвода Осадчук.
Были минированы фланги: дорога Колемчице – Ухане и дорога Колемчице – Гусынно. Ставили мины тт. Винокуров, Утяпов, Котеленец, Акользин, Полещук, Семёнов, Киселёв и Сафонов. На минах подорвались 2 автомашины с немцами. Минированием руководил т. Ободовский Е. А. Прикрывал переправу отряд т. Ларютина М. П.
Главную роль в обеспечении переправы исполняли тт. Салимонов Б. А., Ботян А., [265]265
Здесь указан только первый инициал.
[Закрыть]Ларютин М. П., Таранченко И. М. и Готальский С. И.
После форсирования нами р. Зап. Буг немцы приняли нас за прорвавшиеся в тыл части Красной Армии. Местные власти и немецкие гарнизоны растерялись. Из г. Холм, Замостьского и Грубешовского районов стали эвакуироваться фольксдойчи. Немецкие части разбегались в страхе, бросая всё.
Против нас были брошены крупные силы пехоты, артиллерии и танков. Действия противника прикрывала и координировала разведывательно-бомбардировочная авиация».
Более подробно об участии Алексея Николаевича в этой операции командир отряда писал руководству КГБ СССР уже в 1965 году: «Весной 1944 года рейдирующее соединение свыше 1500 человек в ежедневных боях, преследуемое вражеской авиацией, вышло к Западному Бугу. Возникла проблема – переправа. Вновь А. Ботян отправился в разведку. Переправившись на другой берег, А. Ботян с группой дерзко нападают на противника, захватывают двух офицеров, пять солдат, получают от них ценные разведданные.Умело маневрируя, нашли место переправы, мобилизовали местные средства, быстро оборудовали понтонный мост. Когда началась переправа, А. Ботян и его группа прикрыли огнём переправляющихся. Это был подлинный подвиг А. Ботяна».
Да уж, громко, не по-партизански, то есть так, чтобы незаметно и тайными тропами, вышел «Олимп» на территорию Польши. Его бойцы с боем форсировали реку, прорвали оборону немцев и украинских эсэсовцев, которые в страхе разбежались. В воздухе над лесом очень низко проносились самолёты, пытаясь бомбить и обстреливать рассредоточившихся бойцов. Утыкаясь лицом в мокрую от недавно стаявшего снега землю, Алексей при воздушных налётах скорее всего вспоминал свой надёжный «Bofors», шведскую зенитную пушку, и то, как далёким уже летом 1939 года огнём его орудия было «завалено» три «юнкерса», с такими же точно чёрными крестами на фюзеляжах. Подкрутить бы сейчас прицел, да и шарахнуть по низколетящему самолёту почти в упор! Но так это было или нет, представлял ли он себе такие картины, сейчас Алексей Николаевич уже, конечно, не скажет, спрашивать смысла нет, потому как и времени прошло много, да и поди вспомни, о чём ты думал тогда, в минуту опасности. Тем более что опасность давно уже стала привычкой. Так что мысли, наверное, были прежде всего о том, что надо суметь оторваться от противника и исчезнуть, чтобы спокойно – если такое возможно за линией фронта – приступить к выполнению своих оперативно-боевых задач.
Между тем бой с прорвавшейся оперативной группой вели не только «галичане» и какие-то тыловые каратели. К участию в операции были привлечены регулярные части вермахта, которые в это время должны были выдвигаться на передовую, но гитлеровскому командованию пришлось задержать их в тылу для «борьбы с бандитами». Ну а каждому ясно, что чем меньше на фронте обороняющихся, тем наступающим лучше. Таким образом, бойцы подразделений особого назначения НКГБ реально помогали своим боевым товарищам-красноармейцам. Можно утверждать, что подобные группы и отряды тогда фактически превратились в авангард победоносно наступающей Красной армии.
«Весной 1944 г. на территорию Польши вышли 7 советских партизанских соединений и 26 отдельных отрядов. Правительство СССР усилило организационную и материальную помощь партизанскому движению на территории иностранных государств. Возникли условия для налаживания боевого сотрудничества партизан разных стран в борьбе за окончательный разгром нацистских поработителей». [266]266
История Второй мировой войны. 1939–1945. Т. 8. С. 176.
[Закрыть]
Все эти отряды насчитывали порядка семи тысяч человек; значительную часть среди них составляли омсбоновские формирования.
Противник был крайне обеспокоен происходящим. В «Обзоре состояния партизанского движения» германского Генштаба указывалось:
«В результате создавшегося положения на фронте, в северо-западной части полосы группы армий «Юг», сильные, имеющие на вооружении тяжёлое оружие и, видимо, включающие в себя часть регулярной армии, партизанские соединения вступили на территорию Польского генерал-губернаторства. Проводя многочисленные акты саботажа, особенно на основных путях подвоза, отряды «Наумов» и «Фёдоров» сумели пробиться до Сана вблизи Перемышля и Кетайска, где закреплялись в лесистой местности вокруг Билгорая. Отсюда они угрожают железнодорожным линиям Перемышль – Люблин и Люблин – Львов, а также ряду военных объектов и промышленных предприятий.
Отмечавшийся ранее крупный очаг партизанского движения у переправ через реку Буг вблизи Володава также свидетельствует о просачивании советских отрядов в направлении Люблина.
Активными боевыми действиями советские и польские партизаны дезорганизовали перевозки на железных дорогах Юзефов – Билгорай, Юзефов – Александров, Александров – Билгорай, Билгорай – Тарногруд, Тарногруд – Люблин – Белжец – Любашев, а железнодорожная линия Львов – Варшава (на участке Рава-Русская – Звержинец) была с 20 апреля 1944 года совершенно выведена из строя…» [267]267
Золотарь И. Ф. Друзья познаются в беде. М., 1973. С. 7.
[Закрыть]
Отметим, что одновременно с «Олимпом» на территорию Люблинского воеводства Польши вышла и оперативная группа «Охотники» под командованием опытного разведчика Николая Архиповича Прокопюка. Чекист с 1921 года, он с 1935 года служил во внешней разведке, а в 1937–1938 годах выполнял специальные задания в охваченной гражданской войной Испании, за что был награждён орденом Красного Знамени.
Представляется, что последнее предложение приведённого ранее абзаца из «Истории Второй мировой войны» звучит уж слишком оптимистично, в духе, так сказать, кондового «пролетарского интернационализма». Документы свидетельствуют о несколько ином положении относительно тех самых «партизан разных стран». Вот, например, что указывалось в директиве НКВД СССР, подписанной буквально через месяц после описываемых событий, 18 мая 1944 года:
«На польской территории имеется организованная агентура и вооружённые формирования эмигрантского польского «правительства». Следует ожидать, что эта агентура будет пытаться оказывать активную помощь немцам своей подрывной работой, возбуждать население против нас, сеять панику и провокационные слухи, убивать бойцов и офицеров Красной Армии из-за угла и дезорганизовывать наш тыл.
Население, проживающее в районе боёв, собирает и хранит у себя большое количество брошенного и оставленного оружия и боеприпасов. Это создаёт благоприятные условия для роста бандитизма. Есть основания предполагать, что на вражеской территории, где останутся большие группы враждебных элементов и агентов врага, которых последний, отступая, специально снабдит оружием, вопрос может стать ещё острее…» [268]268
Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне. Т. 5. Кн. 1. С. 426–427.
[Закрыть]
Тоже ведь – «партизаны»! В общем, прогноз представляется не слишком оптимистичным… Хотя нет сомнений, что бойцы оперативной группы узнали обо всём вышесказанном на своём опыте, ещё до подписания этой директивы. Ну а пока что они сражались, пытаясь оторваться от гитлеровцев и их местных прихвостней, и Алексей был в бою вместе со всеми.
Майор Карасёв докладывал генерал-лейтенанту Судоплатову:
«06.04.44 мы подошли к шоссе Холм – Грубешов, с задачей перехода его. На пути встретили сильную засаду немцев в р-не н. п. Станиславув, что юго-восточнее г. Холм 25 км, с которой завязали бой.
В с. Станиславув наша разведгруппа вплотную столкнулась с немецкой конной разведкой в количестве 18 чел[овек]. Тов. Пич Константин] Ос[ипович] стащил с лошади офицера и уничтожил его. Остальные уничтожены были тт. Минаевым М., Зорембо В. и др.
Бой у н. п. Станиславув длился с 0.30 часов беспрерывно 4 часа до 4.30 часов 07.04.44. Была разбита отдельная камтания [269]269
Так в тексте. Очевидно – «компания», то есть рота.
[Закрыть]пограничников, двигающаяся с н. п. Дубенка на помощь.
В результате боя противник потерял убитыми и ранеными до 70 солдат и офицеров; взято в плен 13 чел. и трофеи 18 повозок с боеприпасами и военным имуществом. В бою отличился т. Бочкарёв.
Установили мины на дорогах юго-восточнее Холм 20 км: Станиславув – Ростока и Станиславув – Жмудзь. Заминировали труп немца и лошади. Минированием руководил т. Тихонов В. А.; минировали тт. Баранов, Киселёв, Акользин, Семёнов, Сафронов, Утяпов».
Быть может, подобный «боевой дневник» и покажется кому-то скучным из-за отсутствия подробных описаний действий и каких-то литературных красот авторского изложения, но думается, что это для нас не главное. А вообще, скажите, где и когда рассказывалось о том, как оперативная группа – реально «партизанское соединение» по своему численному составу – так вот уходила за линию фронта? К тому же на территорию иностранного государства, пока ещё оккупированного гитлеровцами?
Впрочем, у нас есть и возможность несколько «расцветить» картину.
«Не одетый ещё как следует в листву, лес оказался ненадёжным укрытием. В первое же утро, как только взошло солнце, в небе появились вражеские воздушные разведчики, быстро обнаружили партизан, и с той поры началось: их бомбили с воздуха, подвергали ураганному обстрелу из многочисленных артиллерийских и миномётных батарей с земли, потом яростно бросались в одну атаку за другой крупные войсковые соединения. Бой затихал только с наступлением сумерек, когда враг отходил на отдых. Партизанам же, пока немцы спали, надо было отойти как можно дальше, скрыться, замести следы. Но разве по вязкой, расквашенной половодьем земле уйдёшь далеко? Усталые, изнурённые бессонницей, брели они по колено в воде и грязи, выбиваясь из последних сил. Даже лошади не выдерживали и падали, вконец измученные. А люди превосходили самоё себя: поднатуживались, поднимали жердями лошадей и, надрываясь, помогали им тащить повозки с боеприпасами, продовольствием, взрывчаткой, с тяжелоранеными, которых с каждым боем становилось всё больше. Но наступало утро, в небе появлялись ненавистные «костыли» и «рамы» – самолёты-разведчики, и всё начиналось снова: бомбёжки, артиллерийская подготовка, атаки. И так в течение двадцати суток! Поначалу партизаны отбивались от наседавших гитлеровцев в одиночку, потом бок о бок с другими советскими и польскими партизанскими отрядами.
Только в конце апреля соединению удалось вырваться из боёв и добраться до Яновских лесов, раскинувшихся в юго-западной части Люблинского воеводства, где можно было несколько дней передохнуть…» [270]270
Золотарь И. Ф. Указ. соч. С. 25.
[Закрыть]
Так описал начало партизанского рейда Иван Фёдорович Золотарь (или Злотарь), который вскоре войдёт в число героев нашей книги. Впрочем, он уже известен читателю как руководитель оперативной группы, отправившей на тот свет – вернее всего, прямиком в преисподнюю! – белорусского гауляйтера Вильгельма Кубе. Осенью 1944-го он возглавит партизанское соединение и станет для Ботяна командиром. Ну а в послевоенное время старый чекист сменит маузер или парабеллум (не знаем, что он предпочитал) на перо и напишет несколько документальных книг о своей партизанской деятельности. Конечно, в строгих рамках тогдашней цензуры – слишком недавними были описываемые им события, а потому излишняя откровенность могла кому-нибудь навредить. Поэтому даже оперативная группа НКГБ трактовалась автором исключительно как «простой» партизанский отряд. Хотя и с некоторым присутствием чекистов.
