355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Александр Шубин » Уроки Великой депрессии (СИ) » Текст книги (страница 16)
Уроки Великой депрессии (СИ)
  • Текст добавлен: 12 октября 2016, 04:29

Текст книги "Уроки Великой депрессии (СИ)"


Автор книги: Александр Шубин


Жанр:

   

История


сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

От голодных людей нужно было защитить и собранное продовольствие. Отсюда – принятый 7 августа 1932 г. закон о жестоких наказаниях за кражу государственного и колхозного имущества – вплоть до расстрела. Характерно, что ворованным считался и хлеб, который крестьяне укрыли от поставок государству. Сталин предложил ЦК КП(б)У оповестить крестьян, что к укрывателям будет применяться этот закон[351]351
  Голод 1932–1933 рокiв на Украiнi: очима iсторикiв, мовою докуминитiв. К., 1990. С.284.


[Закрыть]
.

Сегодня сталинисты оправдывают вождя: крестьяне плохо трудились, нужно было научить их производственной дисциплине. Но чтобы требовать от человека дисциплины, нужно обеспечить ему достойные условия труда. В 1932 г. трудовая армия СССР была вымотана длительным напряжением сил, хаосом колхозной перестройки, отсутствием стимулов к труду – все равно все заберут. В. В. Кондрашин пишет: „К началу весенней посевной 1932 г. деревни и станицы Дона, Кубани, Поволжья подошли с подорванным животноводством и тяжелым продовольственным положением колхозников и единоличников. Поэтому посевная кампания по объективным причинам не могла быть проведена качественно и в срок. В частности, сокращение тягловой силы привело к серьезным затяжкам всех основных полевых работ, снижению их качества, а, следовательно, снижению урожайности и увеличению потерь“[352]352
  Там же. С.371.


[Закрыть]
. Изъятие хлеба проводилось варварски и вело к огромным потерям: „С помощью „конвейерного метода“ уборки, встречных планов и других мер устанавливался жесткий контроль над выращенным урожаем. Недовольных крестьян и активистов безжалостно репрессировали: раскулачивали, высылали, отдавали под суд. При этом инициатива в „хлебозаготовительном беспределе“ исходила от сталинского руководства и лично Сталина“[353]353
  Кондрашин В. В. Голод 1932–1933 гг. в России и Украине: трагедия советской деревни. С.87.


[Закрыть]
. „В 1932 году, согласно отчета комиссии ВЦИК, весенняя посевная кампания на Северном Кавказе растянулась на 30–45 дней, вместо обычной недели или чуть больше. В Украине к 15 мая 1932 года было засеяно только 8 млн. гектаров (для сравнения: 15,9 млн. в 1930 году и 12,3 в 1931 году). Упорные усилия власти по расширению посевных площадей зерновых культур для роста их товарности, без введения прогрессивных севооборотов, внесения достаточного количества навоза и удобрений, неизбежно вели к истощению земли, падению урожайности, росту заболеваемости растений. Огромное сокращение тягловой силы при одновременном увеличении посевных площадей не могло не иметь своим результатом ухудшения качества вспашки, засева и уборки, а, следовательно, снижения урожайности и увеличения потерь. Широко известны факты высокого засилья сорняков на полях, засеянных хлебами в 1932 году в Украине, на Северном Кавказе и в других районах, низкое качество прополочных работ.

Закономерным следствием подобных объективных обстоятельств стали огромные потери зерна при уборке урожая, размеры которых не имели аналогов в прошлом. Если в 1931 году, по данным НК РКИ, при уборке было потеряно более 150 млн. центнеров (около 20 % валового сбора зерновых), то в 1932 году потери урожая оказались еще большими. Например, в Украине они колебались от 100 до 200 млн. пудов, На Нижней и Средней Волге достигли 72 млн. пудов (35,6 % от всего валового сбора зерновых). В целом по стране в 1932 году не менее половины выращенного урожая осталось в поле. Если бы эти потери были сокращены хотя бы на половину, то никакой массовой голодной смертности в советской деревне не было бы.

Тем не менее, по оценкам источников и свидетельствам очевидцев, в 1932 году урожай был выращен средний по сравнению с предыдущими годами и вполне достаточный, чтобы не допустить массового голода. Но убрать его своевременно и без потерь не удалось. Поэтому, в конечном итоге, он оказался хуже, чем в 1931 году…“[354]354
  Там же. С. 89–90.


[Закрыть]
Таким образом, „огромный дефицит зерна в стране после окончания уборки и хлебозаготовительной кампании 1932 года возник в силу объективных и субъективных обстоятельств.

К объективным причинам можно отнести вышеназванные последствия двух лет коллективизации, сказавшиеся на уровне агротехники в 1932 году. Субъективными причинами стали, во-первых, крестьянское сопротивление хлебозаготовкам и коллективизации и, во-вторых, сталинская политика хлебозаготовок и репрессий в деревне“[355]355
  Там же. С.90.


[Закрыть]
, – суммирует В. В. Кондрашин.

Впрочем, на поверку обе субъективные причины имеют фундаментальные объективные основания. В сложившихся условиях крестьянское сопротивление (в отличие от 1930 г. скорее пассивное, чем активное, связанное с саботажем, а не восстаниями) было неизбежно и предсказуемо. Крестьянин – тоже человек, и не мог испытать прилив трудового энтузиазма от скотских условий, в которые его загоняли. Но и действия Сталина вытекали не из его субъективных пожеланий мучить людей. Если была поставлена задача провести техническую модернизацию, ее можно было проводить только за счет крестьянского продовольствия. Пока стране и миру нельзя было предъявить первые гиганты индустрии, продолжение политики индустриализации требовало масштабных изъятий хлеба (с неизбежными потерями и падением производительности труда на селе). Коммунистическому режиму было жизненно важно дотянуть до завершения Первой пятилетки, а там можно было бы и передохнуть. А пока Пятилетка не завершилась, крестьяне могли хоть передохнуть, но дать продовольствие.

*

Чтобы лучше понять структуру катастрофы (а значит, и условия, при которой она может повториться), нужно хладнокровно оценить ее масштаб.

Но кого интересует поиск объективных данных, когда между телевизионными бойцами идеологического фронта идет азартный аукцион на костях, призванный еще сильнее рассорить народы и оправдать преступления капитализма „еще большими“ преступлениями коммунизма. Разгул мракобесия в СМИ двух стран преследует цели политической выгоды, а не выяснения истины. В телепередачах, посвященных голоду, голос ученых почти не слышен, зато политики охотно позируют на фоне фотографий голодных крестьян и документов о массовой гибели людей. Как приятно, отметившись на модной теме, рассказать о своей изящной пикировке с послом Украины при НАТО или очередных депутатских инициативах. Пиар на могилах. И это в то время, когда нарастающий глобальный экономический кризис вновь делает тему голода актуальной.

В СССР погибло от голода 10 миллионов человек! – провозглашает с телеэкрана манипулятор Максим Шевченко. Почему 10? А что, цифра красивая, круглая. Кто больше!? Нет проблем – с Украины слышна та же „круглая“ цифра, но теперь как число жертв только в этой республике, уничтоженных ради мести за прежние деяния украинцев.

„Если бы не было массового повстанческого движения 20-х гг., Москва не организовала бы уничтожения в 1932–1933 гг. 10 миллионов крестьян…“[356]356
  Голодомор в Украiнi. 1932–1933 рр. Библиографичний показник. Одеса-Львiв. 2001. С.11.


[Закрыть]
– говорит о трагедии украинского селянства глава ассоциации наследников голодомора Л. Г. Лукьяненко. Наследники жертв вовлечены в пропагандистскую кампанию, организаторы которой не заинтересованы в поиске реальных причин и масштабов трагедии. На Украине почти официальной стала точка зрения, в соответствии с которой Сталин специально устроил голод, чтобы „отмстить“ украинцам за повстанчество прошлых лет и покарать за повстанческие настроения. Правда, к 1932 г. активное сопротивление крестьян коллективизации уже было сломлено. Пропагандистское построение о том, что „Москва“ стремилась покарать украинцев за повстанчество начала 20-х гг. опровергается просто – от голода пострадали и те районы, где повстанчество в 20-е гг. было скромным (Казахстан), а вот Тамбовщина, прославившаяся Антоновщиной, пострадала куда меньше, чем Казахстан. У голода 1932–1933 гг. и повстанчества общая причина. Государство стремилось получить максимум хлеба в производящих регионах. В 20-е гг. это вызывало вооруженное сопротивление, а в 30-е гг. сопротивление было сломлено, государство вырвало хлеб у обессиленного населения для своих нужд, и разразился голод.

Нет доказательств того, что какие-то действия власти были направлены специально против украинцев. Среди пострадавших регионов – и российские Воронежская, Курская, Свердловская, Челябинская, Обско-Иртышская области, Азово-черноморский и Северный края, Поволжье, Северный Кавказ и Казахстан.

Разумеется, на Украине была своя специфика изъятия хлеба, свои жестокости власти против крестьян. Иногда не только публицисты и политики, но и серьезные украинские историки представляют эти жестокости качественно большими, чем в России, направленными на то, чтобы сломить свободолюбивый дух именно украинского народа. Ведущий украинский исследователь голода (голодомора) на Украине 1932–1933 гг. С. В. Кульчицкий считает: „Когда у крестьян, не имевших хлеба, забирали горох и сухофрукты, оставляя их в январе 1933 г. без продовольственных запасов до предстоящего урожая, это могло означать только одно: государство не хлеб заготовляло, а наносило по сельской местности превентивный удар, стремясь при помощи репрессий избежать ситуации, возникшей в январе-феврале 1930 г. Опыт 1921 г. показывал, что голодающее село не способно к возмущению“[357]357
  История Украины. Научно-популярные очерки. М., 2008. С.648.


[Закрыть]
. Одно из другого не следует. Необходимо выяснить, чем мотивировалось изъятие гороха и сухофруктов. Это было и наказание – но за недоимки, а не за повстанческие настроения. Чтобы пресечь их, было достаточно обычных репрессий, которые никто не отменял. Как раз опыт 1921 г. показал, что именно крестьянин перестает бунтовать, когда у него появляется перспектива сытости. В 1921 году Украина пылала огнем восстаний, а введение НЭПа вскоре изолировало повстанческих вожаков. Но в 1933 г. изъятие продовольствия могло быть и не только репрессией, а конвульсивной попыткой местных руководителей отчитаться по валовым показателям, компенсировать недостачу. Это продовольствие тоже было нужно для прокорма рабочих строек, например.

Была специфика и в России: „Следует не забывать, что в российских регионах было и то, чего не было в Украине. Это порки крестьян в колхозах Нижне-Волжского края в период сельскохозяйственной кампании 1931 года, а также поголовное выселение казачьих станиц на Кубани за „саботаж хлебозаготовок““[358]358
  Кондрашин В. В. Голод 1932–1933 гг. в России и Украине: трагедия советской деревни. С.92.


[Закрыть]
. Ключевые факты при сравнении трагедий в двух республиках – все же цифры гибели людей. А они-то как раз остаются спорными.

Гибель одного человека – это трагедия. Гибель сотен тысяч – сколько бы их ни было – трагедия со множеством нулей. Этически нет различия между гибелью одного миллиона или десяти миллионов людей. И то, и другое – катастрофа, которую нельзя оправдать высокими целями промышленного развития (и не только советского, но и, скажем, британского, построенного на костях ирландцев, индусов и других подданных империи). Почему же тогда так горячи споры о числе погибших, откуда эта гонка цифр с аукционным кличем: „Кто больше!?“

Если злодеяния коммунистов были беспрецедентны, то как они смеют теперь осуждать нынешних политиков за их „крошечные“ злодеяния! К тому же очень хочется, чтобы тебе, живущему в XXI веке, кто-то был обязан за жертвы, принесенные твоими предками (или даже не твоими, а просто жившими на этой земле). Чтобы мир жалел тебя, потому что когда-то был холокост украинского народа (или казахского, или русского, или еврейского). Только индийцев, погибших от наводнения, и поныне считают тысячами, сообщая об этом в конце выпуска новостей после приоритетных репортажей о западном школьнике, убившем несколько одноклассников…

Оценочные данные умерших от голода разнообразны – от 2 до 12 миллионов[359]359
  Население России в XX в. Т.1. С. 270–276.


[Закрыть]
. Первые оценки масштабов голода, сделанные в СССР еще в 70-е гг., исходили из демографических потерь[360]360
  См. Урланис Б. Ц. Проблемы динамики населения СССР. М., 1974. С.310.


[Закрыть]
. Но „исчезнувшее“ население – это не только умершие, но и уехавшие из пострадавших районов, и не родившиеся, потому что в тяжелую годину родители решили подождать. Оценить количество людей, покинувших голодающие регионы сложно, так как они часто скрывались от властей. Сталин понимал, что масса беженцев из голодающих районов может вызвать непредсказуемые последствия для его политики, и зона бедствия была, насколько возможно, блокирована. Но люди все равно нелегально просачивались. К началу марта 1933 г. было задержано 219,5 тысяч человек пробравшихся из голодающих районов, из которых были возвращено 186,6 тысяч[361]361
  Население России в XX в. Т.1. С.266.


[Закрыть]
.

В 1927–1931 гг. средняя смертность в СССР составляла 2,7 млн. человек, а в 1932–1933 гг. – 4 млн., что составляет прибавку 2,8 млн. за два года. К ним В. В. Цаплин предлагает прибавить и 1 млн. незарегистрированных смертей[362]362
  См. Цаплин В. В. Статистика жертв сталинизма. // Вопросы истории. № 4. 1989.


[Закрыть]
. Но это предложение трудно признать обоснованным по двум причинам. Во-первых, почему именно миллион, а во-вторых, какая-то часть смертей не регистрировалась и в прежние годы.

В литературе высказывалась критика достоверности статистики смертности, но она может относиться и к оценке смертности в предыдущие годы.

Не любое повышение смертности происходит за счет именно смерти от голодного истощения. Значительная часть повышения смертности пришлась на болезни, которые могли быть связаны с плохим питанием, а не на голодную смерть непосредственно. Так, например, в 1992–1994 гг. смертность выросла с 12,2 до 15,7 человек на 1000 населения. Но это не значит, что такой сдвиг произошел в результате голода.

Для понимания проблемы также важно сравнить уровень смертности в СССР в 30-е гг. и в России в середине XIX века, в той Российской империи, которая является идеалом для значительной части нынешних критиков сталинизма. В 1933 г. на 1000 человек умерло по разным данным 40,6-42,6 человек. Это примерно столько же, как в начале правления Александра II (53 человека в городе и 39 – в деревне). Советские статистические данные оспариваются. Впрочем, статистика смертности в русской и украинской деревне середины XIX в. тоже может быть неполной. Средняя Азия и Кавказ по понятным причинам в российскую статистику не попали. В 1932 г. смертность составила 20,2-27,7 чел. на тысячу, а в 1934 г. – 18,1-23,7. Для сравнения – в лучшие годы Российской империи смертность составила 27 чел. на тысячу в городе и 32 чел. на тысячу в деревне[363]363
  Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII – начала XX вв.). М., 2003. Т.1. С. 190–191; Население России в XX в. С. 267–268.


[Закрыть]
. Это хуже, чем даже в отнюдь не благополучные 1932 и 1934 гг. Таким образом голод 1932–1933 гг. – это катастрофический провал в вялотекущую голодовку времен Российской империи. Уже в 1934 г. ситуация со смертностью в СССР стала лучше, чем в Российской империи.

*

Самый надежный источник для определения числа умерших (а не уехавших, откочевавших, перешедших из крестьян в рабочие, не родившихся или родившихся, но не там, где жили родители и т. п.) – это учреждения записи актов гражданского состояния (ЗАГС).

Данные ЗАГС позволяют нам ближе всего подойти к объективной оценке потерь от голода. Даже по мнению украинского исследователя С. В. Кульчицкого, „нельзя не видеть, что статистические органы должным образом выполняли свой профессиональный долг, фиксируя из месяца в месяц потрясающие показатели смертности“[364]364
  Голод 1932–1933 рокiв в Украiнi. Киiв, 2003. С. 500–501.


[Закрыть]
.

Органы ЗАГС объективно фиксировали смертность весь период голода. Поскольку информация ЗАГС была секретной, власть не стремилась к ее искажению. Иногда (но далеко не всегда) запрещалось прямо указывать голод в качестве причины смерти, но и в этих случаях исследователь без труда поймет, о чем идет речь, прочитав: „голодовка“, „истощение“, „по неизвестным причинам“. Если считать смертность 1931 г. „фоновой“, то превышение количества умерших в 1932–1933 гг. составляет 1489,1 тысяч. В 1931 г., до начала голода на Украине умерло 514,7 тысяч человек, в 1932 г., когда голод только начинался – 668,2 тысяч (максимальные месячные показатели смертности в мае-июле – более 50 тысяч). В 1933 г. официально зарегистрированная смертность составила 1850,3 тысяч. Уже в феврале смертность достигла 60,6 тысяч, в марте – 135,8 тысяч, в июне – 361,1 тысяч, после чего стала падать. В октябре 1933 г. она вернулась к „фоновому“ уровню 42,8 тысяч[365]365
  Там же. С. 499–500.


[Закрыть]
. Есть данные, что органы ЗАГС в разгар голода фиксировали не всех умерших. Но каково количество неучтенных смертей? Ведь в целом органы ЗАГС зафиксировали беспрецедентный всплеск смертности. Это уже само по себе свидетельствует о том, что у руководства страны не было установки „спрятать“ трагедию даже от самого себя. Занижение уровня смертности могло быть вызвано понятной местной инициативой – немного приукрасить ситуацию перед центром. В некоторых случаях работники ЗАГС просто не успевали фиксировать всех умерших. Это позволяет предположить, что количество жертв больше полутора миллионов. Но оно может быть и меньше.

Ведь неясно, какое количество умерших скончались именно от голода, а не по другим причинам, связанным с ухудшением социальной ситуации.

Количество жертв может быть несколько меньше (не все умерли именно голодной смертью), несколько больше (возможен некоторый недоучет в ЗАГСах). Объективная оценка жертв, привязанная к данным ЗАГСов (превышение над „фоновыми показателями“ 1489 тысяч человек), таким образом, находится в коридоре 1–2 миллионов, а не 3–5 миллионов, как считают даже серьезные украинские историки[366]366
  С. В. Кульчицкий, противореча себе, также склонен значительно превышать количество жертв. Он считает, что верхняя граница оценки количества жертв – 4,5 миллионов (Указ. соч. С.503), что в разы превосходит данные ЗАГСов, которые сам Кульчицкий признал объективными. Так что цифра в 4 млн. жертв столь же идеологическая, как и 10 млн. С другой стороны, сторонник политики Сталина С. Г. Кара-Мурза называет цифру 640 тысяч, но не объясняет, из какой «статистики» ее взял.


[Закрыть]
.

В. В. Кондрашин, исследовав архивы ЗАГСов Поволжья и данные центральных органов ЦУНХУ СССР, оценивает численность крестьян, умерших непосредственно от голода и вызванных им болезней, определилась в 200–300 тыс. человек, а жертвы Северо-Кавказского края в 350 тыс. человек[367]367
  Кондрашин В. В. Голод 1932–1933 гг. в России и Украине: трагедия советской деревни. С. 98–99.


[Закрыть]
. При этом „как минимум четыре региона тогдашней РСФСР – Саратовская область, АССР Немцев Поволжья, Азово-Черноморский край, Челябинская область – пострадали больше, чем Украина. Что же касается Украины, то ее сельское население уменьшилось на 20,4 процента, это очень много, но общее население уменьшилось не так уж сильно – всего на 1,9 процента. Данный факт позволяет подтвердить нашу гипотезу о необходимости учета фактора стихийной миграции учеными Украины при расчетах общего числа жертв голода 1932–1933 годов… Миграцию украинского сельского населения поглощала в основном украинская же индустрия“[368]368
  Кондрашин В. В. Голод 1932–1933 годов: трагедия российской деревни. С. 247–248.


[Закрыть]
. Сокращение сельского населения в районах СССР, пораженных голодом 1932–1933 гг., таково: в Казахстане – на 30,9 %, в Поволжье – на 23, на Украине – на 20,5, на Северном Кавказе – на 20,4 %[369]369
  Зеленин И. Е. Сталинская «революция сверху» после «великого перелома». 1930–1939: политика, осуществление, результаты. М., 2006. С. 120.


[Закрыть]
.

Таким образом, налицо примерно одинаковая картина развития демографической и общей ситуации в России и на Украине в рассматриваемый период»[370]370
  Кондрашин В. В. Голод 1932–1933 гг. в России и Украине: трагедия советской деревни. С.102.


[Закрыть]
.

В Казахстане демографические потери составляют около 2 млн. человек[371]371
  См., например, Кузембайулы А., Эбил Е. История республики Казахстан. Астана, 1999. С.275.


[Закрыть]
. Более детальный анализ показывает, что численность погибших от голода и безвозвратно мигрировавших казахов в 1931–1933 годах определена в пределах 1750–1798 тыс. человек, или 49 % его первоначальной численности[372]372
  Абылхожин Ж. Б., Козыбаев М. К., Татимов М. Б. Казахстанская трагедия // Вопросы истории. 1989. № 7. С. 67; Алексеенко А. Н. Голод начала 30-х гг. в Казахстане (Методика определения числа пострадавших // Историческая демография: новые подходы, методы, источники. Тезисы VIII Всероссийской конференции по исторической демографии. Екатеринбург, 13–14 мая 1992 г. М., 1992. С. 76–78; Отечественная история. 1994. № 6. С. 259.


[Закрыть]
. Казахстанские авторы подчеркивают, что большинство демографических потерь – это именно погибшие, а не откочевавшие[373]373
  См., например, Кузембайулы А., Эбил Е. Указ. соч. С.326.


[Закрыть]
. Так ли это? В 1932–1933 гг. из Казахстана откочевало около 400 тыс. семей (это как раз примерно 2 млн. человек)[374]374
  Население России в XX в. С.267.


[Закрыть]
. Но откочевки начались уже в 1928 г. Зимой 1929–1930 г. только из Зайсанского района ушло в Синцзян 2460 семей[375]375
  Петров В. И. Мятежное сердце Азии. М., 2003. С.330.


[Закрыть]
. Сколько людей погибло при таких перекочевках, установить уже нельзя. Кто-то погиб во время тяжелых зимних переходов, кто-то – в сражениях раздиравшего Синьцзян «Дунганского мятежа», кто-то – нашел новую родину или вернулся в СССР, когда минула суровая пора голода.

В любом случае, только часть откочевавших выжила, а часть – погибла в пути, так что речь может идти о сотнях тысяч погибших.

Таким образом, на Украине непосредственно от голода погибло 1–2 миллиона человек, а в других регионах (Поволжье, Северный Кавказ, Сибирь, Казахстан) потери могут исчисляться сотнями тысяч людей в каждом. Таким образом, количество жертв находится в «коридоре» 2–3 миллиона человек.

*

В условиях новой разрухи Сталин решил объявить об окончании рывка в светлое будущее. Выступая на пленуме ЦК и ЦКК 7 января 1933 г., он заявил, что пятилетка выполнена досрочно за четыре года и четыре месяца, и что «в результате успешного проведения пятилетки мы уже выполнили в основном ее главную задачу – подведение базы новой современной техники под промышленность, транспорт, сельское хозяйство. Стоит ли после этого подхлестывать и подгонять страну? Ясно, что нет в этом теперь необходимости»[376]376
  Сталин И. Соч. Т.13. С.185.


[Закрыть]
.

Как пишет С. В. Кульчицкий, «Сталин совсем не имел намерения уничтожить все сельское население Украины. Наоборот, он создавал ситуацию, когда государство становилось спасителем от голодной смерти»[377]377
  История Украины. Научно-популярные очерки. М., 2008. С.649.


[Закрыть]
. Правда, нет никаких доказательств, что голод был устроен ради создания такой ситуации. Но действительно, когда главная причина хлебозаготовительной гонки – индустриальный рывок Первой пятилетки – отпала, компартия занялась исправлением положения. 27 июня 1933 г. 23 час. 10 мин. секретарь ЦК КП(б)У М. М. Хатаевич направил Сталину шифрограмму следующего содержания: «Продолжающиеся последние 10 дней беспрерывные дожди сильно оттянули вызревание хлебов и уборку урожая. В колхозах ряда районов полностью съеден, доедается весь отпущенный нами хлеб, сильно обострилось продовольственное положение, что в последние дни перед уборкой особенно опасно. Очень прошу, если возможно, дать нам еще 50 тысяч пудов продссуды». На документе имеется резолюция И. Сталина: «Надо дать». В то же время, на просьбу начальника политотдела Новоузенской МТС Нижне-Волжского края Зеленова, поступившую в ЦК 3 июля 1933 года, о продовольственной помощи колхозам зоны МТС был дан отказ[378]378
  Кондрашин В. В. Голод 1932–1933 гг. в России и Украине: трагедия советской деревни. С.107.


[Закрыть]
.

Согласно постановления Политбюро ЦК ВКП(б) от 1 июня 1933 года «О распределении тракторов производства июня-июля и половины августа 1933 года», из 12100 тракторов, запланированных к поставке в регионы СССР, Украина должна была получить 5500 тракторов, Северный Кавказ – 2500, Нижняя Волга – 1800, ЦЧО – 1250, Средняя Азия – 550, ЗСФСР – 150, Крым – 200, Южный Казахстан – 150. Таким образом, российские регионы, вместе взятые, получали 5700 тракторов (47 %), а одна Украина – 5500 (45,4 %)[379]379
  Там же.


[Закрыть]
.

«И, наконец, „проукраински“ выглядят даже решения Политбюро ЦК от 23 декабря 1933 года и от 20 января 1934 года о развертывании индивидуального огородничества, крайне необходимого в условиях начавшегося в СССР в 1930-е годы перманентного голода. „Идя навстречу желаниям рабочих – обзавестись небольшими огородами для работы на них собственным трудом в свободное время от работы на производстве“, ЦК ВКП(б) постановило разрешить в 1934 году 1,5 млн. рабочих заняться собственными индивидуальными огородами. Были намечены следующие размеры развертывания по областям индивидуальных рабочих огородов на 1934 год: Украина – 500 тыс. человек (в том числе по Донбассу – 250 тыс. чел.); Московская область – 250 тыс. чел.; Ивановская область – 150 тыс. чел.; Западная Сибирь – 100 тыс. чел.; Восточная Сибирь – 60 тыс. чел.; Горьковский край – 50 тыс. чел.; ДВК – 50 тыс. чел.; Казахстан – 50 тыс. чел.; Ленинградская – 50 тыс. чел.; Северный край – 40 тыс. человек. Таким образом, „украинская доля“ рабочих – огородников в общей массе рабочих СССР, допущенных к занятию огородничеством, составила 500 тыс. человек, или 33,3 %!»[380]380
  Там же. С. 107–108.


[Закрыть]
– считает В. В. Кондрашин.

При этом на Украине, как было признано на январском пленуме ЦК ВКП(б) и февральском пленуме ЦК КП(б)У, план хлебозаготовок был «провален»[381]381
  Там же. С. 102–104. См. Кондрашин В. В. Голод 1932–1933 годов: трагедия российской деревни. С.163.


[Закрыть]
. Несмотря на это, после завершения Пятилетки государство стало направлять помощь на Украину. В 1933 г. Украина получила 501 тыс. т. зерна помощи (формально – ссуды) против 60 тыс. т. в 1932 г.[382]382
  Кондрашин В. В. Голод 1932–1933 годов: трагедия российской деревни. С.243.


[Закрыть]
Это значит, что именно штурм Пятилетки был критическим для советского (в том числе украинского) крестьянства. Пока шел этот штурм, местное руководство делало все, чтобы выполнить показатели или хотя бы приблизиться к ним – не останавливаясь перед тем, чтобы выгребать последнее. До января 1933 г. карьера украинских чиновников (как и других чиновников СССР) зависела от выполнения показателей Пятилетки. Потом можно было перевести дух и начать исправлять то, что «наломали».

*

Фактические итоги «досрочно выполненной» пятилетки были гораздо скромнее сталинских замыслов 1930 г. Оптимальный план 1929 г. был выполнен по производству нефти и газа, торфа, паровозов, сельхозмашин. По производству электроэнергии, чугуна, стали, проката, добычи угля, железной руды не был выполнен даже отправной план 1929 г.[383]383
  Индустриализация Советского Союза. Ч.2. С. 128–129.


[Закрыть]
Производство тракторов только-только дотянуло до него. К планам 1930 г. не удалось даже приблизиться. «Спецы» оказались правы в оценках реальных возможностей роста. Но только, вопреки оптимизму правых коммунистов, выяснилось, что для достижения этих результатов в реальных условиях 1929–1933 гг. были необходимы гораздо большие ресурсы, а значит – и гораздо большие жертвы.

То, что заложила Первая пятилетка, доделывали во время Второй. Но без первой Вторая была бы невозможна. В результате Первой пятилетки была создана основа для перехода к экономике, способной самостоятельно производить оборудование, к новому этапу индустриального общества, технологической «подложкой» которого являются электричество, конвейер и двигатель внутреннего сгорания. Недострой начала 30-х гг. был пущен в дело уже во время второй пятилетки. Во время двух первых пятилеток (1929–1938 гг.) модернизация радикально продвинулась вперед в области энергетики, металлургии, машиностроения, автомобиле– и авиастроения, электротехники. Большое значение в условиях 30-х гг. имело создание современного военно-промышленного комплекса.

Развитие советской социально-экономической модели было обеспечено – но ценой не только жертв, но и социальной напряженности, которая вскоре выльется в Большой террор[384]384
  Подробнее см.: Шубин А. В. Вожди и заговорщики.


[Закрыть]
.

Можно ли было добиться создания новой индустриальной базы без таких жертв? Задним числом можно все подсчитать, оценить. Только при этом нужно заранее учесть Великую депрессию, начавшуюся в самом начале реализации сталинского плана.

Вина Сталина не в том, что он сознательно стремился уничтожить как можно больше крестьян, а в холодном равнодушии к жизни нынешних людей, если ставка – будущий экономических успех. Сталин в этом отношении был подобен капиталистическим менеджерам в США и Западной Европе, которые в это же время безжалостно увольняли миллионы людей, обрекая их на голод.


Какое общество построили при Сталине?

Представители разный историософских школ не могут договориться о том, что же было построено в СССР. Для одних СССР – «реальный социализм», для других – тоталитаризм, для третьих – этап развития российской цивилизации, для четвертых – государственный капитализм, для пятых – этократическое (бюрократическое) индустриальное общество. Думаю, спорщиков вполне можно усадить за стол переговоров. Все эти точки зрения совместимы, поскольку разногласия в значительной степени носят терминологический и эмоциональный характер.

Идея «реального социализма» исходит из того, что в СССР марксистская концепция социалистического (коммунистического) общества была реализована настолько, насколько это вообще было возможно. То есть «реальный социализм» – это не капитализм, так как капитализм не может существовать без господства частной собственности. Сторонники концепции «реального социализма» доказывают, что в СССР не было также эксплуатации и эксплуататорских классов, с чем представители других идейных течений (в том числе и левые по взглядам) никак не соглашаются, указывая на бюрократический класс. Этот интересный спор будет длиться еще долго, и здесь мы остановимся на очевидном факте – в СССР существовал господствующий социальный слой (класс, «элита»), но его господство обеспечивалось не частной собственностью, а государственной, что определило качественные отличия советского общества от классических капиталистических обществ.

Часть социалистов (в том числе марксистов) считает, что суть капитализма – не в частной собственности буржуазии, что бюрократия в целом тоже может быть частным собственником, и поэтому в СССР был особенный государственный тип капитализма. Но если это и капитализм, то уж очень особенный. Место биржи занимает Госплан, место акций – приказ о назначении на должность, место безработицы и перепроизводства – дефицит ресурсов и рабочей силы. Уж очень много различий как с «реальным капитализмом», так и с заявленным проектом социализма, то есть с теми критериями социализма, о которых писали социалистические теоретики, включая К. Маркса и В. Ленина. Ни тебе безденежного товарообмена, ни отмирания государства, ни бесклассового общества[385]385
  О марксистской концепции социализма см.: Шубин А. В. Социализм: «Золотой век» теории.


[Закрыть]
.

Итак, «реальный социализм» (или «государственный капитализм СССР») – это такое общество, которое имеет некоторые черты сходства как с идеей социализма, так и с реальностью капитализма, точнее – индустриального общества. От социализма «реальный социализм» унаследовал запрет частной собственности, плановое хозяйство, социальную «программу-минимум» – бесплатное образование, медицинскую помощь, поддержку слабых групп населения (стариков, инвалидов и др.). Кроме отказа от частной собственности (или ограничения ее распространения, как в некоторых «братских» странах) такое «социальное государство» существует и на Западе. «Реальный социализм» обеспечил решение ряда задач, которые в соответствии с марксистской теорией должен был решить капитализм. Прежде всего, речь идет о переходе от аграрного общества к индустриальному.

Когда советское общество стало индустриальным и таким образом приобрело частичное сходство с капиталистическими индустриальными обществами?

Индустриальное общество отличается от предыдущего (аграрного, традиционного) множеством показателей – и более высокой производительностью труда, и урбанизацией (переселением жителей из деревни в город), но все эти показатели вытекают из самого характера деятельности, который преобладает при индустриализме. Эта деятельность основана на тесной взаимосвязи специализации и стандартизации. В отличие от традиционного общества, индустриальные стандарты определяются не традицией, а управленческой элитой, которая определяет задания для работника, предназначенного для выполнения узкой функции. Работник становится инструментом реализации чужого плана. Именно так организована работа фабрики, именно это обеспечивает высокую производительность труда, концентрацию производства в городах и, следовательно, урбанизацию.

В СССР были все социальные ниши, необходимые для функционирования индустриальной системы. Но у нас и на Западе эти ниши иногда занимали разные структуры (частный собственник – чиновник, биржа – Госплан и т. д.), а иногда – общие (наемный рабочий, менеджер, школьный учитель, инженер). В этом отношении советское общество можно описать формулой «индустриальное общество без преобладания частной собственности плюс социальное государство и государственное управление хозяйством».

Таким образом, «развитый социализм» и «государственный капитализм» – это общество, которое основано на трех китах: индустриализм, государственное управление экономикой, социальное государство.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю