Текст книги "На ничейной реке (СИ)"

Автор книги: Александр Неверов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

– Да. Что-то такое я, вроде, слышал. В общем, они через эту азбуку как-то читают послания с этого "маяка", что на крыше университета. Он там самый высокий в округе.

– Странно, – заметил Павлик. – По рассказам Профессора, университет, где его брат работал, не сильно высокий. Этажа четыре, не больше. Правда он говорил, что там рядом общежитие его стоит, ну где ученики жили. И вот это общежитие очень высокое было. Может, это про него они говорили?

– Возможно, – кивнул Гриша, задумавшись.

– Так они что, только про это и говорили там?

– Нет, конечно! В общем, какое-то время назад заметили они эти огни. А потом расшифровали их и как-то определили, что они посылаются из университета, или там с крыши его общаги, как ты говоришь. Ну, это я так, по их разговору, понял.

– И что?

– А то! Что Профессору в голову взбрело, что это все его брата штучки. Дескать, там больше некому этой ерундой заниматься – огни жечь. Вот он и собирается туда в экспедицию. Кричит, дескать "другого шанса у них не будет" и "выбора нет" и прочий бред.

– О! – вдруг сказал Павлик, кое-что вспомнив.

– Что такое?

– Слушай... Я вот, только сейчас, вспомнил про его брата и про... – парень задумчиво замялся.

– Говори толком, Пашок!

– Понимаешь, Гриш, Профессор нам много раз про своего брата рассказывал. Я так, уже смутно помню, но они там, перед Бедой, какой-то хернёй занимались, и у них там какое-то тайное общество даже было . И там этот брат его, Илья, большую роль играл. Они там к смуте готовились. Мне запомнилось, что они там учили азбуку Морзе. Дескать, если электричество в городе отключат, то они будут сообщения по ночам, фонариками передавать, сидя на крышах. Как-то так... Так ты, говоришь, они там расшифровали эти сигналы?

– Ага. Я уже не помню точно, – задумался Гриша, – но смысл такой, что те, кто эти огни зажигают, зовут к себе всех выживших в округе. Дескать, у них там цивилизация. И Профессор всех уверял, что это именно его брательник. Мол, больше некому.

Гриша усмехнулся, а Павлик скептически хмыкнул.

– Так может там ловушка какая?

– Вот! – Гриша поднял указательный палец. – Даже ты это понял! А наши дуралеи, с Профессором во главе, попались на эту удочку, как дети.

– Так ты что, тоже думаешь, что там ловушка?

– Фиг его знает...

Парни некоторое время помолчали, а потом Павлик спросил:

– А что они еще говорили?

– Да много чего. Спорили немного. По моим, вот, ощущениям, кажется мне, что Профессор давно эту вылазку задумал и там уже задолбал всех, и они все на это согласились. И они уже давно этот поход к университету планируют. Поначалу они думали, что проще всего добраться до университета, спустившись по Большой протоке вниз до нужного места. А оттуда, от берега до Университета рукой подать. Но потом Кирсан сказал, что ниже Моста такие топи начинаются, что лучше туда не соваться и не ясно, можно ли там вообще на берег выбраться. Протока там от города отходит в самые болота. А там, где университет, там топи сплошные вместо берега. Вот они и решили у нас тут, в районе Моста, переправиться в город, а там уж пешком до университета.

– Вот оно что...

– Да! И самое главное! Нам с тобой они отдельно объявят об уходе. А остальные узнают, уже как они уйдут. Обставят все так, будто Профессор туда сбежал. Дабы народ не будоражить.

– Вот как? А нам-то, почему отдельно?

– Черт его знает! Но Профессор там и сказал "Павлику и Грише я сам всё объясню".

– Интересно, – пробормотал Павлик.

«– Возможно это из-за того, что после их ухода, возрастет наша с Гришей роль в Поселке. Отдадут последние инструкции и наставления, типа „не обижайте девочек и стариков“ – подумал он, ухмыльнувшись. – Вот! Значит, не зря я ждал. Конечно, они никуда не дойдут и сгинут, как и все до них, но это не важно. Главное, что Даша тогда останется одна и главное мне, как говорит Гриша, не щёлкать ебалом».

Павлик поежился от приятных мыслей и только тут заметил, что Гриша что-то говорит.

– ... и вот удумали тоже, – задумчиво рассуждал его товарищ, глядя в пространство. – Ведь надо же всё по-человечески делать. Ну, заметили эти огни, так вы соберите толковых мужиков, вот нас вот с тобой, к примеру, и обмозгуйте все вместе. Так нет же! Все им надо узким кружком обсуждать. Все утаивать. Расшифровывать, наблюдать втихаря...

Тут Павлику пришла в голову интересная мысль:

– Слушай! А помнишь, Архип говорил, что Димочка лазил на вышку?

– И что?

– Так может, это они оттуда за огнями наблюдали?

– Точно! – Гриша сел на кровати и хлопнул себя по лбу. – И как я не догадался! Точно оттуда! Слушай, Пашок! А если нам туда наведаться сейчас, а?

Павлик снова почувствовал возбуждение! Захотелось немедленно бежать к вышке.

– Идём!

Парни, погасив лампу, вышли из домика и быстрым шагом направились к восточному краю поселка.

Никого не встретив, они добрались до вышки и остановились глядя на нее. Четыре опоры с перекладинами и небольшая площадка на высоте десяти метров. Когда-то там был даже навес, но сейчас наверху сохранились только горизонтальные жерди-перила между угловыми стойками и стоящий на верхней площадке, немного видимый с земли, ржавый металлический ящик. Наверх можно было попасть по лестнице, приколоченной к одной из опор. Неподалеку, среди камышей, виден ржавый сетчатый забор – ограда поселка.

Павлик хотел было лезть наверх, но Гриша его остановил.

– Погоди! Увидят нас ещё. Расспросы пойдут, да и догадаются, что мы огни видели. Подождем, как народ разойдется.

Парни засели в кустах рядом с вышкой и начали привычно отбиваться от комаров. Сумерки сгустились. Скоро на небе погасли последние отблески солнца. От центра Поселка доносился еле слышный говор людей. Несколько женщин затянули какую-то жалостливую песню. В домиках рядом никто не жил и вокруг никто не шатался. Парни молчали, погрузившись в свои думы. Менее чем через полчаса темнота ещё более сгустилась и Поселок затих. Большинство жителей разошлись по домам.

Парни осторожно поднялись по лестнице на вышку. Оказавшись на самой площадке, они осторожно присели на колени, стараясь быть менее заметными с земли.

Павлику показалось, что на вышке не так жарко как внизу. Со стороны восточных болот налетал приятный ветерок. Павлик посмотрел на Поселок. Рядом со столовой светили несколько тусклых фонарей. В домиках горели спиртовые лампы. Жители готовились ко сну. На дорожках поселка никого видно не было. С другой стороны, почти под вышкой, виднелась двойная ограда Поселка, за которой начинались унылые болота.

Гриша толкнул его в бок.

– Смотри! – возбужденно произнес он.

Павлик обернулся на мертвый город и сразу же увидел. Сердце его затрепетало. Вдали, на юго-западе, вспыхивала и гасла яркая белая точка.

– Видал? – выдохнул Гриша.

Ночь была ясной. Присмотревшись, Павлик обнаружил, что огонек мигает не просто так.

– Вот оно что, – сказал вслух парень. – Это и есть азбука Морзе. Мигает по-разному. То коротко, то длинно.

– Ага, – откликнулся приятель.

Пока Павлик пялился на далекую точку, Гриша открыл металлический ящик, стоящий на площадке, и тихо присвистнул.

– Гляди!

В руках у него появилась старый бинокль, с одним целым окуляром, единственный бинокль в Поселке. Павлик пару раз держал его в руках и знал, что он служит для того, чтобы приближать далекие предметы. Кроме бинокля в ящике обнаружилась пачка чистых белых листов бумаги и несколько заточенных карандашей.

Гриша тут же стал смотреть в бинокль на мигающий огонёк.

– Вот чего этот Димочка тут отирался, – пробормотал товарищ. – Наблюдал, засранец этакий.

Он покрутил окуляр, настраивая резкость.

– Смотри-ка, – говорил Гриша. – И правда, вроде высокий дом там. По ходу, это и есть общага университета.

Он передал бинокль Павлику.

Тот посмотрел на точку. Та приблизилась, но не намного. Парень настроил резкость.

Так и есть. Точка мигала прямо на крыше какого-то высокого и темного здания вдали. И это явно не костер и не спиртовая лампа.

– Интересно, что это такое яркое? – спросил он.

– Что-что? Электричество это! Раньше же были такие мощные лампы. Их за километры было видно.

Павлик провел биноклем по городу и тихо вскрикнул. В разных местах виднелось несколько еле заметных красных точек.

– Что это?

Гриша, взяв бинокль, некоторое время смотрел туда.

– Костры, наверное, – ответил он, возвращая бинокль обратно в ящик. – Кто-то в домах их разводит.

– И кто? – почему-то шёпотом спросил парень.

– Ты не поверишь, Пашок, но мне это совсем не интересно. Но даю голову на отсечение, что вряд ли те, кто их жжёт, Профессора и Димочку с хлебом-солью встречать будут.

– Так кто же это там???

– Люди, кто же еще? Я же тебе говорил про "дикарей".

– Подожди, Гриша, – решительно сказал Павлик. – Скажи мне правду – ты на самом деле их видел?

Товарищ криво усмехнулся.

– Да говорю же тебе, Пашок. Клянусь тебе! Видел! Дикари это были размалеванные! Клянусь тебе всем, чем хочешь!

Почему-то у Павлика сильно забилось сердце. С одной стороны он верил Грише, но с другой – в голове все это не укладывалось!

– Странно это, – пробормотал он.

Гриша опять невесело усмехнулся.

– А чего странного-то? Думаешь, вы одни тут уцелели? Там тоже, наверняка, многие остались, только мне, Пашок, как-то неохота с ними знакомиться. Не завидую я нашим путешественникам, да и вообще, как бы и нам с тобой...

Он замолчал, задумавшись.

Павлик никогда особо не думал о жизни вне пределов Поселка, но сейчас задумался. Интересно... Значит, в городе всё ещё живут люди. Интересно, хорошие они или плохие? Почему-то парень подумал, что вряд ли добрые люди будут жить в мертвых развалинах и жечь там костры. А если учесть, что они там бегают, как дикари, то и вовсе неуютно становилось.

«– Да, не хотел бы я быть на месте Профессора, – подумал Павлик поежившись. – Хорошо, что не мне идти туда».

Парень испытывал странные ощущения. С одной стороны его пробрала приятная дрожь от того, что он узнал такие интересные вещи, но с другой стороны, сделанные открытия его откровенно пугали. Раньше он мало задумывался о жизни в мертвом городе. Оказывается, все эти годы там тоже жили люди, жгли костры. И все это так близко! Может быть, Профессор тоже знал об этом и не говорил. Но почему?

– Вот такие дела, Пашок, – сказал Гриша и сплюнул вниз, в темноту.

– Ну а ты сам, веришь, что там, в Университете может быть цивилизация? – спросил его Павлик.

– Да откуда она там? – презрительно хмыкнул товарищ.

– Ну, ведь у них есть электричество. И много ведь!

В поселке имелся небольшой генератор, работающий на самодельном биотопливе. Иногда его включали, дабы облегчить труд людей, запуская на короткое время несколько полезных в хозяйстве агрегатов. Во время его работы зажигались несколько лампочек в погребе, которые светили очень ярко и Павлик в детстве любил на них смотреть. Но и эти лампочки, не шли ни в какое сравнение с яркой точкой, что так призывно светила вдали.

Нет, Гриша не прав! Парень уже открыл рот, чтобы возразить приятелю, как тот вдруг спросил:

– Слушай, Пашок. Ты знаешь, что такое самолёт или вертолёт?

– Знаю.

– Вот. Если бы там была цивилизация, то у них бы все это было!

– А при чем тут вертолёт?

– А при том, что эти штуки летают по воздуху. И могли бы пролететь здесь, над болотами, и нас заметить. Заметили бы сверху, приземлились бы, и растолковали нам про себя безо всякой азбуки Морзе. Логично?

Павлик не нашелся, что на это ответить. Поэтому, парни посидели еще немного, глядя на мигающий огонёк вдали, а затем тихо спустились вниз, дошли до своего домика, коротко попрощались и направились каждый к себе.

«– Что за день! – думал Павлик, укладываясь спать. – Столько новостей и непонятно, что от них ожидать. Вроде бы хорошо, что Димочка уходит, но также и жалко его. Да и Профессора-дурака, тоже жалко, несмотря на всё, что было».

С этими мыслями он и уснул.

Глава 6, в которой героя втягивают в смертельную авантюру

На следующий день Павлик работал на ферме полный рабочий день и с Гришей встретился только за ужином, в столовой. Во время еды, сидящий рядом Гриша толкнул его под столом ногой и показал глазами на стол начальства. Павлик увидел, что сидящий там Профессор внимательно смотрит на них.

– Ну, теперь ждём, – сказал Гриша, когда парни после ужина направились к себе домой. – Сегодня нам предстоит "интересный" разговор.

Разлёгшись на веранде, они молча ждали, когда за ними придут и пригласят на беседу к Профессору. Однако прошло несколько часов, солнце село, стемнело, а к ним так никто и не пришел.

– Странно, – сказал Гриша, уходя к себе. – Ну ничего, Пашок, сегодня не вызвали, завтра позовут.

Но их не позвали и на следующий день. Дни шли, а Профессор на беседу так и не приглашал.

За эти дни ничего особенного не произошло. Уехавший в свой Колхоз Данил не возвращался. Разве что, прошла немного интересная новость, что тот мужик, который прибыл с громилами из Колхоза, оказался не колхозовцем, а жителем другого населенного пункта, далеко на юге. Говорили, что на месте города Ахтубинска, что далеко вниз по течению, сейчас какое-то другое поселение, гораздо больше Колхоза. И этот тип, которого звали Юрием, являлся их представителем, который прибыл, чтобы наладить связи с Болотной рощей. Вроде бы он приехал, чтобы предложить помощь продуктами питания, а также предлагал старикам переселяться к ним. Разумеется, у местных жителей, которые уже смирились доживать свои дни на привычном месте, данная идея энтузиазма не вызвала.

Кроме этого, никаких новостей не было. Парни ещё несколько раз, по вечерам, выбирались к мэрии, и Гриша ошивался несколько часов под окнами кабинета Профессора, но не услышал ничего нового.

После одной из таких вылазок, парни сидели на веранде у Павлика, и Гриша с задумчивым видом спросил:

– А там что?.. В Волгограде-то... Трамвай в каких-то тоннелях ездил?

– Ну, да, – откликнулся Павлик, – было такое. Про скоростной трамвай ты слышал? Нет? Ну... это такое дело, Гриш... В общем, там тоннели, как в настоящем метро, в Москве, но только в них обычные трамваи ездили. И станции там тоже, подземные... А ты чего про это вспомнил?

– Да сейчас, вот, услышал, – поморщился товарищ. – Сегодня он с Димочкой про это дело базарил. Много раз говорил ему, что они в эти тоннели трамвайные обязательно полезут. Такое ощущение, что у него какая-то нездоровая тяга к тоннелям.

При этих словах в голове у Павлика словно что-то щёлкнуло. Он вспомнил, удивился и даже вскочил с кровати, встав на ноги.

– Ой, блин, Гриша, – пробормотал парень, схватившись за голову.

– Ты чего? – товарищ быстро поднялся с кровати, тревожно глядя на Павлика.

– Бли-и-ин, – только и проговорил тот, садясь на кровать.

– Ты, чего, братишка! Не пугай!

– Гриша! Ты даже не представляешь, какая тут херня! Наверное...

– Не томи, браток!

– Короче, Гриш, я вот, только сейчас вспомнил! Давным-давно, ещё при старой жизни, Профессор любил читать разные книжки, фантастические. И особо нравилась ему книжка про то, как на Москву атомную бомбу сбросили, а люди, ну, кто в живых остался, спрятались на станциях метро, глубоко под землёй. И вот они потом там жили, почти как мы тут. У них там и животные, в тоннелях, и фермы и прочее.

– Интересно, – Гриша криво усмехнулся.

– Ну, да... И вот Профессору эта книжка очень понравилась. Он, конечно, понимал, что это всё чушь и на самом деле, в реальности, так быть не может, но идея ему нравилась. У них там, даже целая компания образовалась, куда входили люди, которые тоже эту фантастику любили. Они регулярно собирались и обсуждали вот такие книжки – про людей, которые после атомной войны в метро, на подземных станциях жили, и по тоннелям между ними взад-вперёд ходили.

И я, вот только сейчас, вспомнил, что Профессор, в нашей школе, не раз нам рассказывал, что они там, в этой компании, все просто мечтали хоть раз в тоннели попасть.

Был там у них случай, про него нам Профессор несколько раз рассказывал. Один из этих его знакомых, из этих любителей фантастики, ехал как-то на этом, скоростном трамвае по тоннелям и трамвай сломался. Пассажирам и этому мужику пришлось по тоннелю пешком идти до ближайшей станции. И когда он это рассказал, ну, в той компании, то все ему завидовали.

И вот, ещё вспомнил! Как-то они там нашли человека, который обещал им экскурсию по тоннелям провести, ночью, когда там уже трамваи не ездили. Взял у них за это деньги, но обманул и в тоннели они так и не попали.

– Ну, они затейники, – опять усмехнулся Гриша. – И что ты думаешь, Пашок?

– Я не думаю, Гриш! Я знаю! Профессор в эти тоннели не просто так лезет, а потому что давно уже мечтал побывать там. Он нам много раз говорил, что хорошо бы, мол, перед смертью, хоть раз, пройти по настоящему метротоннелю, как герои тех книг. И сейчас вот, наверное, решил мечту свою, дебильную, осуществить.

Гриша немного помолчал, обдумывая услышанное, а затем медленно сказал:

– Он такую херню вполне может отчебучить! Я даже не удивлюсь! Но только я вот, сегодня, слушал... А так там, Димочка-идиот всё время спрашивал, зачем под землю лезть, а этот хрыч ему какие-то отмазы левые лепил. Почему он сразу не сказал, что просто хочет по тоннелям прогуляться? Ведь Димочка за ним куда угодно полезет.

– А кто его знает? – пожал плечами Павлик. – Из ума, видно, выжил.

– Да уж, идиот он ещё тот, – согласился Гриша. – При таком раскладе, он вполне может и...

Товарищ замолчал, задумавшись, а Павлик не стал спрашивать, о чём тот думает...

Время шло и неделю спустя после обнаружения ночных огней в мёртвом городе, Павлик решил серьёзно поговорить с товарищем.

– Слушай, Гриш, – начал он, когда парни после ужина привычно разлеглись на своих кроватях. – Так что мы делать-то будем?

– Ты о чем, Пашок? – лениво поинтересовался Гриша.

– Да как о чем??? О том, что говорили тогда, с Данилом! Вот огни эти, да и остальное. Разведка там и прочее...

Гриша поморщился, словно от зубной боли.

– Эх, Пашок, – досадливо протянул он. – Ты отличный парень. Надежный! Но вдвоем мы мало чего сделаем. Надо хотя бы троих в команду. Вот Данил этот. Где он? То ли сбежал и всё забыл, то ли его, в Колхозе, в оборот взяли, и он не может выбраться. Чёрт его знает!

– Так что же нам, тут, "сидеть на попе ровно"?

Товарищ опять поморщился.

– Не так всё это просто, Пашок. Я много думал, но ничего не надумал. А чего тут придумаешь? Ну, вот выберемся мы с тобой в город. А дальше что? Ну, допустим, мы с тобой сможем...

– Тихо! – перебил он сам себя, подняв указательный палец и прислушиваясь.

Прошло несколько секунд, и Павлик услышал тихие шаги рядом.

«– Кто это сюда забрел?» – с небольшим удивлением подумал он.

Дверь без стука открылась, и в дом заглянул Димочка.

– Здорово парни, – бывший дружок улыбнулся слащавой улыбочкой.

– Здорово-здорово, – откликнулся Гриша, также глядя на него с искусственной улыбкой.

– Вот что, – Димочка говорил, не заходя внутрь. – Профессор вас зовет. Разговор есть, говорит, чтобы срочно приходили.

Павлик, почувствовал, как у него забилось сердце. Он ждал этого момента, но стало почему-то немного страшно. Этакий страх, напомнивший детские волнения, когда получаешь подарок и не знаешь, что внутри. То ли ерунда какая там, то ли что-то грандиозное и нужное.

Парень посмотрел на Гришу, но тот переглядываться не стал. Он по-прежнему смотрел на Димочку с фальшивой улыбкой.

– Так что, парни, приходите сейчас, – сказал Димочка.

– Сейчас придем, – сказал Гриша. – Дай обуться.

Димочка кивнул и исчез.

– Педрила кастрированная, – тихо и зло сказал Гриша.

Парни стали подниматься с кроватей. Обувшись, они вышли из домика и направились в мэрию. Павлик не лез с вопросами к товарищу, понимая, что надо сперва выслушать, что им скажут, а затем всё это и обсуждать.

***

Как он и предполагал, Профессор не обошелся без вступительной речи. Усадив парней на стулья (Павлик и Гриша отдельно у двери, а Димочка ближе, возле своего стола), хозяин кабинета начал говорить.

Свою речь он повел издалека. С момента начала кризиса, с бед, которые обрушились на жителей нашего славного города. Рассказывал о тех немногих, кому повезло спастись и основать этот Болотную рощу.

Все те вещи, о которых говорил Профессор, Павлик и Димочка знали наизусть. Разве что Гриша кое-чего мог не знать, но Павлик сомневался, что тому это будет сильно интересно. Однако его приятель сидел на стуле выпрямившись и слушал с подчеркнутым вниманием. Димочка тоже сидел с внимающим видом, но скорее из-за своего желания угодить профессору.

Павлик же вместо этого осматривал комнату. Много лет, с самого его детства, этот кабинет служил им школой. Вот столы, который профессор называл «партами». За ними они с Димочкой и Дашей сидели не один год. Вот рабочий стол Профессора рядом с окном, а правее стола – самая настоящая, неизвестно откуда взявшаяся в поселке, школьная доска. У противоположной стены комнаты стояли два стеллажа. На их полках собралось несколько десятков книг – вся библиотека Поселка. На полках, рядом с книгами, стояли фигурки человечков и животных, сделанные Павликом, Димочкой и Дашей из веток деревьев.

Профессор продолжал говорить, и Павлик теперь смотрел на него. Милый и, несмотря на всё сотворённое им зло, такой родной, пожилой старичок. Он был одним из двоих в поселке, кто носил костюм. И если у мэра протершиеся рукава были зашиты кожаными заплатами, то у профессора костюм был в полном порядке. Ну и галстук. Такого даже мэр себе не позволял. Вот и сейчас. Пиджак висит на вешалке, а сам профессор в чистой белой рубашке и в галстуке, держит речь. Сколько Павлик себя помнил, Профессор всегда выглядел именно так. Как будто и не было никакой Беды и он появился в Поселке словно из другого мира.

Постепенно мысли Павлика перенеслись в недалекое будущее, которое выглядело ну очень привлекательным. Даша! Вот смысл, ради которого он жил и не спешил накладывать на себя руки. Как оказалось, всё это не зря. Очень скоро придет его час! И тогда...

Что его ждет с ней? Вернее, что ИХ ждет?

Увлекшись приятными мыслями, Павлик пропустил решающий момент, когда профессор рассказал про огни на Университете и объявил об уходе. Он очнулся, только когда Гриша спросил:

– Так почему же вы, Пётр Кириллович, только сейчас решили идти?

– Понимаешь, Гриша...

Профессор замолчал, собираясь с мыслями. Потом продолжил.

– Это сложный вопрос. Сперва, ведь как было? Спасали свои жизни. В городе ведь разгул бандитизма начался. Мародёры, бандиты, партизаны какие-то. Потом сидели тут, ждали помощи от властей. Затем стали жизнь налаживать, всё время ожидая, что вот-вот придет помощь, появятся спасательные партии, нас всех отсюда заберут, и жизнь пойдет как раньше. Но время шло. Ты ведь знаешь, что мы не одну уже экспедицию отправляли за помощью. И в сам город и дальше, на Дон. Надеялись, ждали, а потом, теряли надежду. Сколько народу так сгинуло! Я ведь, почему не шел тогда? Думал, что буду только под ногами путаться. Так годы и прошли. А вот теперь только я понял, что если сейчас не пойдем, то и никогда уже не уйдем. А не идти, как я уже объяснил, нельзя.

– Ну а если в этом университете никого не будет? – не унимался Гриша.

Павлик порадовался за приятеля. Молодец. Хоть тому тоже на руку, что Профессор уходит, но выясняет что да как. Хотя... Смысл в этой информации был нулевым. Ну что им за дело, куда именно пойдет Профессор?

– У нас нет другого выбора, – с пафосным видом говорил тот. – Я уверен, что сигналы подают именно те, кого мы ждали столько лет. Сейчас они в городе и призывают к себе выживших!

Это ведь все не сразу началось. Все постепенно к войне продвигалось. Общественное мнение там, на Западе, да и у нас.

«– Эк куда он загнул, – подумал Павлик. – Ну и мастер же он нагонять тумана. Знает ведь, что для нас, это как китайская грамота».

– Люди ведь многое знали, – продолжал профессор. – Даже сроки назывались. В первую очередь все это писалось в Интернете. Вы ведь и не знаете, что это.

– Я знаю, – почему-то хрипло сказал Гриша.

– Так вот, в Интернете, в блогах, умные люди уже писали, что все этим и кончится. И не все хотели просто ждать. Я и мой брат не могли повлиять на ситуацию, как и многие, но мы тоже не сидели, сложа руки. Готовились, хотя до конца и не верили, что всё это возможно...

Павлик чувствовал себя сложно. С одной стороны эта туманно-малопонятная болтология раздражала, но с другой, профессор своей наивностью умилял до слез. Неужто тот факт, что несколько экспедиций сгинули в неизвестности, его ничему не научил. Да и вообще, зачем эта речь про брата и прочее? Сказал бы просто – уходим за помощью и дело с концом. Нет, надо обязательно многомудрую речь произнести.

Профессор, тем временем, махнул рукой, как бы показывая на болота вокруг поселка.

– И не мы одни были в этой организации. Но так получилось, что во время кризиса я один здесь оказался. Ведь это внезапно началось, когда я решил съездить сюда, в Пойму. Я, наверное, лет с тридцати, каждый год здесь лето проводил. Ну, и когда началось, я хотел в город бежать, но люди оттуда пришли. Рассказали, что там творилось, и я понял, что не надо туда соваться. Вот и застрял здесь...

– А ваш брат?

– В том то и дело, что он в то время перебрался к своему университету. Снимал там квартиру совсем рядом.

– Ну, так, а если там все-таки никого не будет? – не уступал Гриша.

Профессор покачал головой и важно поднял указательный палец.

– Это, Гриша, риск, на который мы должны пойти! В любом случае, еще не ясно, что лучше – головы сложить в городе или тут сидеть и ждать неминуемой смерти от старости.

На эту реплику Гриша ничего не ответил.

«– И нужно было ему лезть с этими вопросами? – подумал Павлик о Грише. – Какая ему разница, куда они идут?»

"– А если он с ними собрался? – пришла неожиданная мысль. – Так это же еще лучше! Не будет на Дашу заглядываться! Хороший он парень, и скучно без него по вечерам будет, но... Почему, собственно, скучно? У меня Даша под рукой будет, будем с ней вместе все вечера проводить".

Подумав, как могут проходить их уединённые вечера, парень почувствовал сексуальное возбуждение между ног...

Профессор тем временем говорил:

– Уходим завтра. Нечего тянуть. Ну а теперь, лучше вам самим взглянуть, так сказать, на места, где мы все скоро окажемся.

Он приглашающе махнул рукой к карте города, висящей на стене. Димочка и Гриша встали и пошли к карте. Павлик насторожился. Он также встал и подошёл к остальным.

«– Что, черт возьми, он имеет в виду! Что значит „все мы скоро окажемся“??? Неужели он имеет в виду, что?..»

Павлик почувствовал слабость в ногах. До него вдруг дошло.

– Профессор. Так мы что?.. – спросил он неожиданно ослабшим голосом. – Мы все... Все вместе пойдем?

Тот повернул к Павлику удивленное лицо.

– А ты что думал? И я и ты, и Дима, и Григорий.

Парню показалось, что его огрели обухом по голове. Карта города вдруг качнулась и сделала попытку упасть ему на голову.

Профессор неподдельно удивился:

– Ты что, Павлик? У тебя что?..

– Да ничего... Я в порядке...

С большим усилием, Павлик взял себя в руки. Профессор посмотрел на него несколько секунд, потом повернулся к большой разноцветной карте.

– Ну, вот собственно...

– Подождите, профессор, – перебил его Гриша. – А как же мэр? Я про то, знает ли он про эту нашу вылазку и что он думает?

– А что мэр, Гриша?

Профессор снял очки и облокотился на стол, глядя в сторону.

– Мэр тоже человек. Конечно же, он против, но что он здесь может сделать?

Павлик удивился такому рассуждению. Мэр был главным человеком в Поселке. Как это говорится – Царь и Бог. Он был даже главнее Профессора и если над последним часто даже в открытую посмеивались, то перед мэром в прямом смысле слова, трепетали. И вот теперь Профессор говорит, что всемогущий мэр ничего не может поделать. Что же за каша здесь заваривается? В какую авантюру их сейчас затягивает этот старый идиот?

– Да, мэр против, – с нарочито грустным лицом говорил Профессор, – Но и помешать нам он не может. Я уже не раз говорил, что с каждым годом, а то и днем, жить здесь будет всё труднее. По моим прикидкам, лет через семь, здесь останется меньше половины от того, что есть сейчас. А через десять лет и того меньше. Причем работать смогут только Павлик, Дима, Даша, да ты. Вот в чем проблема! Понимаете о чем я? Мы обречены. И если себя мне не жалко, я, как-никак, немаленькую жизнь прожил, то вот вы...

Профессор замолчал. Молчал и Гриша.