Текст книги "1937. Сталин против заговора «глобалистов»"

Автор книги: Александр Елисеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глобализация, конечно, взяла нешуточный разбег, однако между её субъектами существуют мощные противоречия. И пока они сохраняются, развиваются и сами субъекты.

Но как только эти противоречия будут устранены, как только глобалисты создадут своё «мировое правительство», мировой кризис сметёт эти субъекты (может быть, вместе с «мировой цивилизацией»). Победа транснациональных структур станет их поражением.

Безусловно, вокруг Заговора нагромождено множество конспирологических мифов. Но сам Заговор, ставящий своей целью поработить мир, навязав ему глобальную диктатуру, конечно же, существует.

И он в самом деле опирается на некие могущественнейшие структуры. Но было бы совершенно неправильным это могущество абсолютизировать, рассматривая заговорщиков как всесильных манипуляторов. Более того, нельзя говорить даже об их консолидации. Заговор расколот на множество враждующих друг с другом центров, причём эта вражда постоянно и неизменно тормозит продвижение глобализма.

Глава 2
Транснациональная империя коминтерна

И в этом плане очень показателен пример большевизма, который можно ещё назвать «красным глобализмом». Летом 1917 года большевизм подвергся своеобразному переформатированию. Раньше большевики представляли собой леворадикальную секту, находящуюся на периферии социалистического движения, в котором преобладали «солидные» партии эсеров и меньшевиков. Последние были хоть и не так многочисленны, как первые, однако за ними стоял авторитет серьёзных и ответственных марксистов, пользующихся поддержкой европейской социал-демократии. Меньшевики, ссылаясь на Маркса, считали, что социализм может победить только после того, как капитализм достигнет пика своего развития и исчерпает весь потенциал роста. Их позиция была столь логична и солидна, что на неё «клюнули» многочисленные эсеры, признавшие правоту лидеров меньшевизма. Даже руководство партии большевиков в феврале – марте 1917 года занимало позиции, близкие к эсеро-меньшевистским, и объявило об «условной» поддержке Временного правительства.

Всю эту солидную социалистическую «игру» поломал В.И. Ленин. И не только на немецкие деньги, о которых столько рассуждали и рассуждают. Ильич неожиданно вступил в политический союз со своим заклятым оппонентом «Иудушкой» Л.Д. Троцким. «Иудушка» в 1917 году возглавлял крайне малочисленную, но весьма крикливую группу «внефракционных социал-демократов» («межрайонцев»). В плане организационного ресурса они были Ленину совершенно не нужны – его собственная партия и так росла как на дрожжах. Но Троцкий был очень важной фигурой для определённых мировых элитарных кругов. Он тесно взаимодействовал с элитами стран западной демократии. И если Ленин прибыл в Россию в бронированном вагоне, то Троцкий плыл из Америки на пароходе «Христиан-Фиорд». По пути его задержали спецслужбисты из канадского бюро английской разведки по подозрению в шпионаже на Германию, и Троцкий вынужден был провести месяц в лагере для немецких военнопленных. (Правда, условия его содержания были достаточно мягкими.) Существует мнение, согласно которому англичане осуществили тогда «операцию прикрытия» – в последующем никто не должен был заподозрить Троцкого в том, что он сотрудничал с англичанами. Ведь они же его и посадили… В конце концов Троцкого выпустили, и сей «пламенный революционер» благополучно добрался до России.

Впрочем, многие «подобные» странности были характерны для Троцкого и в более ранний период его деятельности. В 1915–1916 годах он жил во Франции, где принимал активное участие в выпуске социал-демократической газеты «Наше слово». Газета занимала леворадикальные и радикально-интернационалистические и пораженческие позиции, в связи с чем русский посол в Париже А.П. Извольский неоднократно требовал от союзников закрыть этот явно недружественный России орган. «Только после обнаружения двух экземпляров издания у солдат русского экспедиционного корпуса, которые не желали отправляться на фронт, и нового обращения царского посла 14 сентября 1916 г. последовало правительственное решение о выдворении Троцкого из страны и закрытии «Нашего слова», – пишет О.Ф. Соловьёв. – Но и потом он свыше месяца оставался на месте, добиваясь разрешения выехать в Швейцарию или Швецию, пока его с семьёй не отправили под эскортом двух полицейских в Испанию. Однако к нему была проявлена французской полицией странная любезность, ведь в квартире «опасного» революционера даже не произвели тривиального обыска, ограничившись опечатыванием входной двери»(«Русские масоны»). Как видно, у западных плутократий, реализующих свой планглобализации (по-капиталистически), были особые виды на Троцкого.

В дальнейшем, уже став человеком номер два в красной России, Лев Давидович будет лоббировать идею союза с Англией и Францией, сотрудничать с Локкартом и т.д., явно позиционируя свою «проантантовскую» позицию.

И здесь нельзя пройти мимо масонской темы. Масонство было мощным надпартийнымобъединением разных групп западной буржуазии. Можно даже говорить о том, что во времена Троцкого масонские ложи находились в авангарде глобализации.

Многие исследователи вполне обоснованно говорят о масонстве Троцкого. Частенько, впрочем, к масонам относят и других вождей большевизма, да и вообще говорят о его масонском характере. Тут, конечно же, надо многое прояснить, отделив «мух» от «котлет».

Коминтерн, любимое детище Ленина, всегда находился на ножах с масонством. Противостояние этих двух всемирных наднациональныхорганизаций – особая тема, исследование которой лишний раз убеждает в том, что глобалисты вовсе не так уж едины и скоординированы, как это может показаться некоторым конспирологам. И уж совсем не имеет под собой никакой доказательной базы утверждение о масонском характере большевизма и Октябрьской революции.

Предпринимались неоднократные попытки записать в масоны виднейших лидеров большевизма. Не избежал этой участи и Ленин, которого «сосватали» в масонскую ложу. Документальных подтверждений тому, правда, никаких не привели. Есть голословные утверждения, приведённые в масоноведческих справочниках.

То же самое касается и многих других вождей «первой обоймы», которые тоже попали под подозрение. Забавно, но масонство приписывали даже Сталину, на основании его тифлисской речи от 10 июня 1926-го, в которой он кратко описал свою революционную биографию: «От звания ученика (Тифлис), через звание подмастерья (Баку), к званию одного из мастеров нашей революции (Ленинград) – вот какова, товарищи, школа моего революционного ученичества. Такова, товарищи, подлинная картина того, чем я был и чем я стал, если говорить без преувеличения, по совести». Некоторые конспирологи указывают на то, что Сталин в этой речи использует, применительно к себе, масонскую терминологию, указывающую на иерархическое строение масонства: «ученик-подмастерье-мастер». Однако сами масоны взяли эту иерархию (как и многое другое) из словаря ремесленников. Так что вряд ли здесь стоит искать масонский след. В любом случае, никаких других свидетельств, которые хоть как-томожно интерпретировать в пользу масонства Сталина, попросту нет.

В то же самое время нельзя отрицать наличие масонов среди большевиков. С большой долей уверенности можно считать масонами И.И. Скворцова-Степанова (бывшего одно время членом ЦК), а также С.П. Середу (наркома земледелия в ленинском правительстве). Об их участии в масонских ложах говорят самые разные деятели, в том числе и сами масоны. Скворцова-Степанова, в качества масона, упоминают «вольные каменщики» – Н.В. Некрасов и А.Я. Гальперин. Считается, что именно эту парочку имела в виду масонка Е.Д. Кускова, писавшая Л.О. Дан о том, что «знала двух виднейших большевиков, принадлежавших к движению»(«вольных каменщиков»).

Есть некоторые основания зачислить в «братья» Н.И. Бухарина. Н. Берберова, автор обстоятельного исследования по масонству, приводит рассказ Кусковой о выступлении Бухарина перед общественностью в Праге. Тогда он делал вполне заметные масонские жесты. Существует также один интересный документ, только недавно открытый отечественными историками. Речь идёт о письме эмигранта-масона Б.А. Бахметьева Кусковой от 29 марта 1929 года. В нём он возлагает надежды на приход к власти в СССР лидеров бухаринской группы: «У правого уклона нет вождей, чего и не требуется: нужно лишь, чтобы история покончила со Сталиным как с последним оплотом твердокаменности… Внутри русского тела будут нарастать и откристаллизовываться те группировки и бытовые отношения, которые в известный момент властно потребуют перемены правящей верхушки и создадут исторические связи и исторические личности, которым суждено будет внешне положить конец большевистскому периоду и открыть будущий»( Э.М. Щагин.«Документы истории «революции сверху». Документ № 5»).

Наконец, здесь нужно упомянуть Г.И. Бокия, руководителя Секретного отдела ОГПУ. Этот деятель был специалистом по масонству и, как утверждают многие исследователи, стал масоном ещё до революции.

Особое дело – Троцкий. Вот о его масонстве уже можно говорить весьма уверенно. Так, Берберова, неплохо информированная о многих масонских делах, утверждает, что он «вошёл и вышел». Но, пожалуй, наиболее важной является информация, приведённая членом берлинской ложи «Великий Свет Севера» С.А. Соколовым и опубликованная О. Соловьёвым.

В своём письме (12 марта 1932 года) «мастеру» А.К. Элухену он разбирает список лиц, которых крайне правые эмигранты из России относили к масонам: «Как показывает анализ, список составлен по следующему рецепту. Там имеется известное количество подлинно масонских имён, к ним добавлены различные имена эмигрантских деятелей и лиц, не принадлежащих к масонству, и всё это сдобрено именами виднейших большевиков, умерших и живых: Ленина, Янкеля Свердлова, Максима Горького, Зиновьева… Мы решительно и категорически заявляем, что все упомянутые большевики к масонству (тем паче русскому) не принадлежат и не принадлежали. В этом смысле есть только одно исключение… Троцкий был некогда… рядовым членом одной из французских лож, откуда согласно Уставу был механически исключён за переездом в другую страну без извещения и за неуплату обязательных сборов».

Но действительно ли Троцкий перестал быть масоном? Анализируя обстоятельства его исключения, Соловьёв обращает внимание на то, что «неуплата сборов влечёт обычно не исключение, но т.н. радиацию, или временное отстранение нарушителя от занятий в ложе до погашения задолженности, когда все его права восстанавливаются. Отсюда вытекает, что Троцкий оставался масоном с возможным обретением помощи и содействия посвящённых в решении своих дел»(«Русские масоны»).

Итак, Троцкий всё-таки был масоном? Скорее всего – да. Но в том-то всё и дело, что «демон революции» вступил в партию большевиков только летом 1917 года. И есть все основания для того, чтобы рассматривать его как агента влияния западных демократий, а шире – транснационального капитала. Поэтому, как ни покажется странным, масонство Троцкого только подтверждает «немасонство» большевиков.

Что уж там говорить, ещё классики и отцы-основатели «научного коммунизма» К. Маркс и Ф. Энгельс рассматривали масонов как опасных конкурентов на поприще подрывной деятельности. В своё время Д. Гарибальди и другие «братья», придерживающиеся радикальных взглядов, хотели использовать Марксов Интернационал («Международное товарищество рабочих») в целях Панъевропейской Лиги.

Весьма интересна в этом плане деятельность известного русского анархиста М.А. Бакунина, попытавшегося в 1869 году установить свой контроль над Интернационалом. Это произошло на Базельском конгрессе МТР. Данная попытка оказалась безуспешной, а в 1873 году Бакунин был исключен из рядов Интернационала. «Расследование деятельности М. Бакунина показало, что он создал тайную организацию «Альянс интернациональных братьев»,– сообщает Л. Замойский. – Члены Альянса делились на три степени. Верхушку составили «интернациональные братья», своего рода, по выражению К. Маркса и Ф. Энгельса, «священная коллегия кардиналов». Им подчинялись «национальные братья». А ниже, на поверхности, полутайно, полуоткрыто действовала организация «Международный альянс социалистической демократии». Этот Альянс был отпрыском буржуазно-масонской организации «Лига мира и свободы», в которую вступил в 1867 году Бакунин»(«За фасадом масонского храма»).

Маркс и Энгельс открыто указывали на то, что за деятельностью враждебного им Бакунина стоят именно масоны: «Опираясь на… франкмасонскую организацию, о существовании которой ни рядовые члены Интернационала, ни их руководящие центры даже не подозревали, Бакунин рассчитывал, что ему удастся на Базельском конгрессе в сентябре 1869 г. захватить в свои руки руководство Интернационалом».

В последующем, после смерти «отцов-основателей» Интернационала, масонам удалось оседлать европейское социалистическое движение и переориентировать его с революции на социал-реформизм. Но далеко не все социалисты были с этим согласны. Так, в 1914 году Итальянская социалистическая партия (где в своё время состоял Б. Муссолини) решительно противопоставила себя масонству. Итальянским социалистам было категорически запрещено состоять в масонских ложах.

Победа большевиков в России только усилила антимасонское движение. И Коминтерн (Третий Интернационал) почти сразу же вцепился в масонов. Уже на II конгрессе КИ (июль – август 1920 года) коммунистам было запрещено состоять в масонских ложах. Хотя в то же время это требование так и не вошло в число пресловутых «21 условий», необходимых для принятия в Коминтерн.

Однако на IV конгрессе (ноябрь 1922 год) всё обстояло не в пример серьёзнее. При обсуждении ситуации, сложившейся во Французской компартии, на «вольных каменщиков» обрушился… Троцкий. В результате один из разделов резолюции по французскому вопросу был посвящён именно «франкмасонству». Конгресс поручил ФКП в скорейшие сроки ликвидировать все связи с масонами. И тем самым он просто-напросто подложил КИ большую «свинью». В ФКП произошёл раскол – многие коммунисты вышли не из лож, а из самой партии. А масонская печать откликнулась на решение КИ в том духе, что подход «вольных каменшиков» выгодно отличается от коммунистического. Масоны, дескать, разрешают коммунистам состоять в своих ложах, а коммунисты их гонят. Некрасиво…

Во всём этом был очень большой смысл. Благодаря Троцкому КИ терял возможность проводить вербовочную работу внутрилож. В то же время само масонство такой возможности себя лишать не стало. И надо сказать, что своего оно в конце концов добилось – благодаря Троцкому, который, судя по всему, выполнял задание какого-то масонского центра. А учитывая невероятное влияние масонов в странах западной демократии, можно говорить о том, что Троцкий выполнял заказ Антанты.

Впрочем, считать Троцкого «простым» агентом Англии или США не стоит. Лев Давидович был искренним сторонником мировой революции, вот только видел он её несколько иначе, чем Ленин. Его взгляды были ближе к взглядам небезызвестного А. Парвуса (Гельфанда) – социал-демократа и торговца зерном, через которого проходил один из каналов финансирования большевиков кайзеровским Генштабом и который оказал грандиозное воздействие на мировоззрение Троцкого. Сам Парвус вовсе не был немецким националистом и даже немецким социалистом. И связан этот деятель был не столько с немецким Генштабом, сколько с такими же, как он, международными дельцами. Учитель Троцкого мыслил сугубо в категориях глобализма, постоянно выступая за отмену всех границ и национальных барьеров. «Таможенные барьеры стали препятствием для исторического процесса культурного объединения народов,– писал Парвус. – Они усилили политические конфликты между государствами».

Социализм представлялся Парвусу мощным средством развития международного хозяйства. Один из серьёзнейших и объективных исследователей Троцкого Ю.Н. Емельянов в книге «Троцкий. Мифы и личность» комментирует деятельность этого буржуа-социалиста следующим образом: «Создаётся впечатление, что представитель влиятельных финансовых кругов Парвус (и, видимо, не он один) делал всё от себя зависящее, чтобы приход к власти социал-демократов в западноевропейских странах не привёл к краху капиталистической системы. Но, выражая интересы межнациональных финансовых группировок, он явно был заинтересован в том, чтобы общественные изменения в мире привели бы к тому, чтобы национальная буржуазия различных стран была поставлена под контроль международных монополий и надгосударственных структур интегрированной Европы. В конечном счёте история XX века в Западной Европе пошла именно по тому пути, который намечал Парвус. Как известно, приход к власти социал-демократических и социалистических партий Западной Европы отнюдь не привёл к падению капитализма, а сопровождался его укреплением. Конец же XX века ознаменовался установлением гегемонии транснациональных корпораций в мире, а также экономической и политической интеграцией Западной Европы».

Вопрос о немецких денежках – очень интересный. Свалить всё на кайзеровский Генштаб тут не удастся. Исследователи давно уже обратили внимание на то, что с финансами у немцев было очень туго – причём ещё в 1916 году. Германия страдала от блокады, голодала, её валюта перестала быть конвертируемой. Поэтому деньги должны были поступать из других, финансово насыщенных источников. А немцы помогли большевикам организационно, наладив каналы связи и перебросив Ленина с соратниками в Россию. «Почти 40 миллионов золотых марок (или 10 миллионов долларов) перевёл фирме Парвуса вовсе не немецкий Генштаб, а банкирский дом Варбургов из Нью-Йорка,– сообщают С. Кугушев и М. Калашников. – Клан Варбургов же выступал самым тесным деловым партнёром… Якоба Шиффа. Да и сам немецкий Генштаб после октября 1917-го сильно разочаровался в Парвусе, ибо тот настаивал не на капитуляции России перед Германией, а на переговорах парламентариев обоих государств в нейтральной стране. То есть на действиях в обход и кайзера Германской империи, и его Генштаба. Иными словами, Парвус с самого начала прикрывался сотрудничеством с Германией, чтобы особо не афишировать совсем иной источник финансирования – американский»(«Третий проект. Точка погружения»).

Представляется, что слово «американский» здесь стоит употреблять больше в географическом значении. Речь идёт скорее о транснациональных воротилах, не слишком связывающих себя с определёнными странами и идеологиями. Парвус мог сотрудничать и с кайзеровской Германией, и с младотурками-масонами. Он как раз и был типичным представителем транснационального ядравсемирного капитала. И это «ядро» использовало немецкий Генштаб в своих целях – примерно так же, как Генштаб пытался использовать большевиков в интересах Германии.

Ныне дельцы типа Парвуса образуют разного рода ТНК и считаются одними из ведущих субъектов глобализации. Однако и тогда транснациональные олигархи не сидели сложа руки, но активно действовали – и через Германию, и через Антанту. Троцкий ориентировался именно на эту элитарную группу, а США, Англия и Франция казались ему более подходящими союзникамив деле «прогрессивных» преобразований. (В начале Первой мировой Троцкий ориентировался на Германию и Австро-Венгрию.)

Возникает вопрос – а зачем американские дельцы финансировали большевистскую революцию? Для того, чтобы ослабить Россию и хорошенько у нас поживиться? Ну да, само собой. Такова была цель всех иноземных хищников – из США, Англии, Германии, Японии и т.д. Однако были у варбургов и свои собственные интересы. Историк А.Б. Мартиросян утверждает, что определённые американские круги хотели бы несколько потеснить Британию, используя для этого Германию и Россию. Большевистская Россия, взаимодействуя с Германией (кайзеровской или республиканской), могла бы послужить некоторым противовесом для всемогущей Англии («Заговор маршалов. Британская разведка против СССР»).

В принципе это весьма логичное предположение. Кстати, уже после Первой мировой войны Америка заняла довольно-таки мягкую позицию в отношении разгромленной Германии – в отличие от Англии и, тем более, Франции. Так что Штаты допускали некоторое усиление Германии – но лишь до определённого предела. И, разумеется, в их планы не входила немецкая гегемония в Европе.

Троцкого Мартиросян считает фигурой, принадлежащей к американо-немецкой «спайке». Он даже и задержание Троцкого в Галифаксе трактует именно как конфликт между США и Англией. В этом, несомненно, есть свой резон. И Троцкий в самом деле был связан с американскими дельцами – прежде всего через своего дядю А. Животовского, который сильно разжился на Первой мировой войне и успел основательно пограбить Россию во время войны гражданской. Ну а Животовский был связан с Я. Шиффом – главой крупнейшего банкирского дома, также немало сделавшего для «русской революции».

Однако нельзя забывать о том, что после Октябрьского переворота, достигнув высот власти, Троцкий всё-таки более плотно работал с британской агентурой – Э. Хиллом, Б. Локкартом и С. Рейли. Причём, что характерно, сам Рейли, до того как стать агентом Ми-6, был агентом американца Животовского. И, как утверждают, именно Животовский сдал его в 20-е годы ЧК – очевидно, мстил за измену. Вот и Троцкий, судя по всему, переметнулся к англичанам. (Возможно, его перевербовали именно в английском концлагере.) Собственно, для международных авантюристов такого высокого класса переходить из одного «сектора» глобализма в другой было в порядке вещей. И Троцкий, конечно же, благоразумно не порывал связей с американцами – с тем же Животовским, например. Можно также вспомнить о помощи, оказанной Троцким (главой Главного комитета по концессиям) братьям Хаммерам, получившим в советской России прибыльные асбестовые концессии и многое другое! Просто «демон революции» предпочитал держаться ближе к англичанам. Так ему казалось вернее и надёжнее.

Ленину было очень важным, чтобы элиты западных демократий поддержали его партию. Это позволяло ему одновременнопользоваться и немецко-американскими средствами, и благожелательным нейтралитетом Антанты. Вот почему он с большой охотой пошёл на союз с «Иудушкой» Троцким. (Налаживанию отношений между двумя старинными врагами изрядно поспособствовал Я.М. Свердлов, который возглавил ВЦИК Советов после Октября. И вот же совпадение – брат Свердлова Бенни (Вениамин) занимался банковским бизнесом в США.)

Расчёт Ленина вполне оправдался, западные демократии встретили Октябрьский переворот достаточно спокойно, хотя большевики твёрдо обещали вывести Россию из войны с Германией. Однако эти заверения не воспринимались всерьёз – ведь Ленин проявил лояльность к международной олигархии, да и был, в сущности, «своим в доску» – глобалистом. С ним вначале пытались договориться. Официально Советскую Россию Антанта не признала, но всё-таки направила неофициальных представителей – Ж. Садуля (Франция), Б. Локкарта (Англия) и Л. Робинса (САСШ). Позже демократический Запад поймёт свою ошибку, но станет уже поздно.

Вклинившись в «зазор» между Антантой и Германией, Ленин сумел в достаточно короткие сроки создать свой центр глобализмав лице Коминтерна. Последний стал этакой всемирной квазиимперией, чья мощь поначалу даже превосходила мощь РСФСР-СССР. В 20-е годы в СССР правил не Сталин, и не Троцкий, и не ЦК с Политбюро. И уж тем более не Совнарком и ЦИК Советов. Реальная власть находилась в руках Исполнительного комитета Коммунистического Интернационала (ИККИ). Большевики ставили своей целью создать «земшарную республику Советов» и было бы логичным предполагать, что подлинный центр большевистского могущества располагался именно в структурах Коминтерна.

Для всемирной республики необходима была мировая революция. Для мировой революции нужно было установить большевизм в Европе. И сначала для этой цели хотели приспособить Красную Армию. Предполагалось, что она должна была просто-напросто завоевать Европу.

Весной 1919 года красные реально могли бы сокрушить Деникина и покончить с Гражданской войной. У них на Украине была мощнейшая группировка войск (целых три армии), которая могла смять Белый Юг. Но РККА почему-то двинули на Карпаты – против разрозненных петлюровских частей. Почему? Да потому, что через Карпаты путь лежал в Венгрию, где тогда была Советская республика. Красные спешили к ней на помощь, думая не столько о разгроме белых, сколько о военном походе в Европу – сначала в Венгрию, потом – в Германию.

Не вышло. Также не вышло и с польской кампанией 1920 года, когда большевики надеялись взять не только Варшаву, но и Берлин. Выяснилось, что Красная Армия не способна одолеть Европу. И вот тут решили сделать основную ставку на Коминтерн (создан в 1919 году), на инспирирование революций. Партия практически распускает армию, переводит её на территориально-милиционную систему, а большую часть высвобожденных средств направляет в Коминтерн.

Любопытное совпадение – в начале 20-х годов власть переходит в руки триумвирата Зиновьев – Каменев – Сталин. Последний играл там сугубо подчинённую роль, а всем заправлял Г.Е. Зиновьев – председатель Исполкома Коминтерна (ИККИ). То есть центр власти явно переместился в Коминтерн. В 1925 году вместо триумвирата возникает дуумвират Бухарин – Сталин. Будущий великий вождь оказывается снова на вторых ролях, а всем заправляет Н.И. Бухарин, ставший руководителем всё того же ИККИ – вместо Зиновьева.

Позже Сталин переиграет обоих коминтерновцев и покончит с самой коминтерновщиной. Но это будет позже. А в двадцатые годы страна жила ради мировой революции. По линии КИ были организованы десятки революционных заговоров (в Германии, Болгарии, Югославии, Эстонии и т.д.). Деньги, сэкономленные на армии и отнятые у церкви, шли на зарубежные компартии, которые официально считались, как и ВКП(б), секциями КИ. Сам КИ представлял собой не только международную полусекретную организацию, он был всемирным псевдогосударством.

Кроме того, Третий Интернационал являлся грандиозной финансовой империей, до которой было далеко многим крупным монополиям. Вот яркий пример – в марте 1922 года бюджет Коминтерна составлял 2,5 млн рублей золотом. Но уже в апреле 1922 года эта сумма выросла до 3,15 млн золотых рублей. Коминтерн аккумулировал грандиозные финансовые средства, большая часть которых шла на поддержку коммунистического и революционного движения (в основном на германском направлении).

У Коминтерна была и своя собственная спецслужба, именуемая Отделом международных связей (ОМС). В распоряжении этого ОМСа, который возглавлял большевик-подпольщик И.А. Пятницкий, находилась мощная агентурная сеть, солидный бюджет, склады с оружием и фальшивыми документами по всей Европе. ГПУ и Разведывательному управлению Генштаба было предписано во всём оказывать содействие агентам ОМСа. И порой эти агенты вели себя в разных европейских странах как на уже захваченных территориях.

Особенно большой шум произвело дело т.н. «немецкой ЧК». Долгое время в Германии агенты ОМСа и подчинённые им коммунисты похищали и убивали неугодных им людей. Там был развёрнут самый настоящий красный террор. Вот как его описывает В. Кривицкий, видный чекист, ставший в 30-е годы перебежчиком на Запад: «Готовясь совершить революцию, немецкие коммунисты создавали так называемые «группы Г» – небольшие террористические группы для деморализации рейхсвера и полицейских сил с помощью серии покушений. «Группы Г» состояли из храбрецов, фанатически преданных партии.

Я вспоминаю встречу с членами одной из этих групп в один из сентябрьских вечеров в городе Эссен незадолго до коммунистического восстания. Помню, как они собрались, спокойно, почти торжественно слушая отдаваемые им приказы. Их командир объявил без лишних слов:

– Сегодня ночью мы приступаем к действию.

Они спокойно вынули свои револьверы, проверили их в последний раз и по очереди вышли из помещения. На следующий день эссенские газеты сообщили, что найдено тело убитого полицейского офицера, убийца неизвестен».

В определённом плане коминтерновцы были даже сильнее чекистов. П. Ермишин замечает по данному поводу: «Преимущество спецслужбистов из секретных отделов Коминтерна объяснялось в первую очередь тем, что курс был взят на мировую революцию, которую и полагалось раздувать на горе всем буржуинским силам, в том числе и рыцарей красного плаща и кинжала. Было ясно, что без серьёзных финансовых вложений мировой пролетариат не поднять. Неудивительно поэтому, что, когда кадровым чекистам необходимо было изготовить чистые документы для своего заграничного агента, им приходилось обращаться к своим коминтерновским коллегам, которые были оснащены и обеспечены куда лучше»(«Трест, который лопнул»).

Кроме того, в колесницу Коминтерна были запряжены наркомат внешней торговли и наркомат иностранных дел. В адрес первого шла значительная часть печатной продукции, грузов и товаров, предназначенных для КИ. А коминтерновские радиограммы и телеграммы «братским» компартиям шли только через НКИД. При этом даже учредили особую должность «представителя ИККИ при НКИД для отправки телеграмм». В самом НКИД этой «общественной нагрузкой» весьма тяготились, и время от времени внешнеполитическое ведомство вступало в конфронтацию с ОМСом.

Так, наркоминдел Г.В. Чичерин неоднократно выступал с резкой критикой коминтерновщины. Он утверждал: «Из наших… внутренних врагов первый – Коминтерн». По мнению Чичерина, поддержка компартий являлась совершеннейшей авантюрой, обречённой на провал: «Нет хуже соответствия между тактикой и существующими силами… Французские коммунальные выборы – топтанье на месте. В Англии из 22 миллионов поданных голосов оказалось коммунистических 50 тысяч… Германская компартия сократилась с 500 тысяч до 100 тысяч. И этому надо принести в жертву… факт создания СССР, подрывать его положение, ежедневно портить отношения с Германией и врать о её переориентировке, чтобы дать немножко больше агитационного материала т. Тельману?»

Чичерин выступал за сближение с Германией, и его возмущала подрывная деятельность коминтерновцев в этой стране. «Компартии относятся самым легкомысленным образом к существованию СССР, как будто он им не нужен, – писал нарком. – Теперь, когда ради существования СССР надо укреплять положение прежде всего в Берлине, ИККИ не находит ничего лучшего, как срывать нашу работу выпадами против Германии, портящими всё окончательно». Да уж, надо сказать, что деятельность КИ превратила очень многих немцев в непримиримых врагов СССР, который они отождествляли с международной подрывной организацией революционных авантюристов. И нам это сильно выйдет боком в 1941 году.