Текст книги "Король пятой башни (СИ)"
Автор книги: Александр Быков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)
Король утёр пот со лба, глянул в лежащий на столе листок и продолжил:
–Как бы не изменялась цена наших комок по отношению к рублю или другой валюте, арендная плата, коммунальные платежи, любые другие выплаты, которые башня взимала в комках, останутся на том же уровне. Никаких повышений не будет. Наши комки по прежнему стабильная валюта, не подверженная инфляции.
–Господа производители. Если кто-то из вас нуждается в дополнительных площадях для производства, то сейчас самое время для того, чтобы по дешевке скупать их у паникующих спекулянтов. Все заказы, которые прежде сделала башня, будут оплачены. Все планы строительства и расширения остаются в силе. Но если кто-то решит закрыть или приостановить уже работающее в башне производство, имейте в виду: больше вы никакого производства в моей башне открыть не сможете. Никогда. А те, кто продолжит работу в нормальном режиме, получат и будут получать от нас в дальнейшем всяческое содействие и помощь… Господа продавцы различных товаров и услуг. Имейте ввиду, что все цены на ваши товары и услуги зафиксированы администрацией башни. И если кто-то посмеет увеличивать эту цену в комках, то для него лично будет сделано исключение. Ему будут увеличены арендная плата и плата за коммуналку со всех, занимаемых им в башне, производственных и жилых помещений... И ещё одно. Ровно через сутки после этого объявления будет введен комиссионный сбор за покупку и продажу коммунальных денег Пятой Светлогорской башни. Сбор в размере четыре процента от суммы сделки. Это немного для тех, кто покупает редко и по делу. А для валютных спекулянтов… Теперь мы спекулянтам не рады.
–И последнее. Как вы все поняли, прямо сейчас против нас, жителей Пятой башни, идёт война. Так вышло, что сегодня каждому из нас придётся решать, за кого он – за тех, кто на деле показал, что ради прибыли готов тут всех нас взорвать, оставить без воды, без света, да просто поубивать, или за тех, кто многие годы работал и дальше хочет работать в нашей башне ради нашего общего процветания. Очень надеюсь на вашу порядочность и на ваш здравый смысл. Уверен, что мы победим.
***
–Какой, к лешему, комиссионный сбор за комки? Ты что, с ума сошел? – подскочил к Ивану сразу после записи Семён Семёнович. – Да ещё такой ломовой. Все валютные биржи давно берут по полпроцента, а то и меньше. Откуда эти четыре процента? Кто вообще вписал тебе в речь эту чушь? Как ты планируешь их взимать? Для этого же ничего не готово!
–Да всё готово, – вмешался Воротынский. – Мне ещё Слава всю плешь проел, требуя написать код для комиссионного сбора за покупку и продажу наших комок. Мои ребята давно его написали. Просто удобного случая не было, чтобы всё запустить. Слава не хотел лишний раз публику нововведениями тревожить. А тут как раз удобный момент. Сейчас никто возмущаться не будет. Наоборот – все наши спасибо будут говорить за то, что мы прижучили этих… Ты что-ли за спекулянтов так переживаешь?
–Нет, но… – замялся премьер. – просто процент уж очень высокий.
–Да это же временно, – успокоил Жохов. – Когда ажиотаж уляжется, мы процент сбора уменьшим… Ох, в эти сутки, чую, будет настоящая буря. Все кинутся покупать и продавать. Даже те, кто ещё выжидал. Вот и увидим… – Министр финансов довольно потёр руки. – Хорошо, что я придержал денежки и ещё не заплатил за газовую турбину. Хорошо, что успел разной валюты накупить, когда комки дорожали. Теперь надо побольше комок выкупить, пока они в самой яме, а то потом рынок отыграет назад и уже не получится такой маржи... Аркадий Антоныч, ты же можешь торговлю комками, когда надо, немного притормаживать? Можно ведь устроить так, чтобы мы побольше комок разом могли выкупить в самый выгодный момент? А то эти упыри из Сы-Лоу, явно, кучу бабла вбухали в то, чтобы уронить наши комки и всё нам тут раскачать. Так надо хоть часть этих денег у них отжать, выкупая комки по минимальной цене.
–Без проблем, – ухмыльнулся в бороду Воротынский. – У меня там один мальчик этой биржей занимается. Сейчас ему звякну. Прямо садись рядом с ним и рули. Но имей ввиду, что мы это делаем один единственный раз, в порядке исключения. В обычной ситуации о подобном даже не проси.
–Ты бы не о комках думал, – поморщился Семён Семёнович. – Комки попрыгают и обратно вернутся. Не за день, так за год. Не трать на них лишней валюты. Закупись сегодня, пока они на минимуме, да и завязывай. Главное скупить площади, которые выставляют сейчас на продажу. Нам же новые производства разворачивать было негде. Все пощади спекулянты скупали. Если сейчас по-дешевке купим достаточно площадей, то уже не будет этого вечного "плача Ярославны" по поводу того, что "новым производствам негде станки ставить". Половину имеющейся валюты пускай на покупку площадей. А лучше две трети.
–Да? И как это я всё успею? Разорваться мне что ли? – всплеснул руками Жохов. – И потом, я в ваших площадях мало понимаю. Кому сколько надо? Что с чем должно быть рядом? Накуплю чего попало, а потом Журавлёва меня год будет пилить. Ярославна лучше всех знает, сколько, где и для какого производства требуется, кому чего не хватает. Вот пусть сама и скупает сейчас всё, что ей надо. Финансов я ей выделю, сколько скажете.
***
Обедали Иван с Ланой в "Пальмах" – ресторане, открытом совсем недавно и таком же большом, как Гулливер. Меню состояло, в основном, из морепродуктов. В углу играла самая настоящая, живая, барочная музыка в исполнении струнного квартета – виолончели, альта и двух скрипок. Музыканты были одеты в камзолы и платья точно по моде восемнадцатого века. Приятно удивил зал, оформленный в стиле рококо, с зеркалами, лепниной и позолотой. Вдоль одной из его стен, и правда, стояли разные тропические растения в больших кадках. В том числе и три высоких, почти в потолок, пальмы.
Публика была, в основном, взрослая, солидная. Из знакомых лиц только телохранители. Да ещё одна из скрипачек, кажется, подмигнула Ивану и Лане.
Иван кивнул ей в ответ. Лицо показалось знакомым, но…
–Это там твоя Ксю что ли на скрипке играет?
–В парике и кринолинах её сразу не узнать, правда?
–И играют что-то знакомое. Гайдн?
Лана кивнула.
К ним подошла официантка, одетая в мужской камзол с кружевным жабо. Приталенный камзол только сильнее подчёркивал выдающиеся формы. В белом парике и треуголке, в обтягивающих панталонах и в характерных туфлях с большими золотистыми пряжками, официантка словно сошла со старинной картины или с кадров какого-нибудь костюмного фильма про эпоху Людовика пятнадцатого.
–Ваш заказ, – она поставила на стол тарелочки с салатами, фужеры и ведёрко со льдом, в котором охлаждалась бутылка вина.
–А…
–А суп будет чуть позже, ваше величество. – официант отвесила ему церемониальный поклон. – А потом десерт… Вино открыть?
–Угу.
Открыв бутылку и торжественно, со всеми положенными пассами, разлив вино в фужеры, официант снова поклонилась и ушла.
–Ну, за нас? – предложил Иван, подняв фужер.
–Пусть у тебя всё-всё получится, – Лана чокнулась с ним. Отхлебнула.
–Нормальное вино, по моему. А как тебе?
–Никогда такого не пила… Дорогущее, небось.
–Уж, наверное, не дороже всего остального, что они тут накрутили, – Иван отставил фужер в сторону и принялся за салат.
Квартет, после короткого перерыва, снова заиграл.
–Это ведь тоже Гайдн? – уточнил Иван.
–Да. Ре минор. Струнный квартет номер два... Всё таки, нам с Максом повезло, что Ксюша ещё и в у нас Гриффе играет… Хотя что тут удивительного? У них ведь с Максом отношения. Ты не заметил?
–Как-то не обратил внимания. А здесь ничё так. Я и не знал, что у нас в башне есть такое, – он покрутил вилкой, с насаженным на неё листиком салата. – Прямо как в кино… А ты говоришь, классику у нас в башне не любят.
–Большинству посетителей, думаю, наплевать на то, что тут Ксю и другие ребята играют. Люди сюда уху и устриц поесть приходят. На позолоту полюбоваться. А музыка так, вместо приправы.
–Ну, может ты и права… Но, наверное, и в восемнадцатом веке было точно так же?
Они неспешно говорили о том, о сём сперва за салатиками, потом за супом. А когда принесли чай в тонких фарфоровых чашечках и какие-то тарталетки на десерт, мелодия вдруг прервалась. Музыканты, поклонившись публике, сели отдохнуть и подкрепиться за собственный столик.
Большой настенный экран, прежде изображавший виды Версаля и Петергофа, мигнул. На нём появилось озабоченное лицо яркой, фигуристой дикторши в деловом костюме:
–Уважаемые сограждане. Сейчас перед вами выступит Иван Сергеевич Чернов, король нашей, Пятой Светлогорской…
–Что за нафиг? – шепотом спросил Иван у Ланы. – Они же уже передавали.
–Повторяют, значит, – пожала она плечами. – Наверное, ещё и вечером будут повторять, для тех, кто домой с работы вернётся… Ну, хочешь, уйдём?
–Пироженки только доем. Хорошие. И чай зелёный, похоже, второй заварки. Самой классной. Кто-то постарался…
–Это я постаралась объяснить местным поварам, когда заказывала столик, как именно ты любишь, – Лана приобняла своего короля.
–Чё-то мне моя рожа не нравится… – пробухтел Иван, скептически разглядывая себя выступающего на экране. – И потом, я пока говорил, вспотел что ли?.. Вообще, как-то всё стрёмно получилось. Несолидно. Неубедительно. Надо было, всё-таки в мундире…
–Очень надеюсь на вашу порядочность и на ваш здравый смысл. Уверен, что мы победим, – донеслось с экрана.
"Ну вот, – подумал Иван. – Залюбовался сам на себя, болван. Не успели уйти. Теперь все на нас будут пялиться".
Экран мигнул. На нём опять замелькали чудесные виды осеннего Петергофа. Все, и правда, смотрели теперь на них. Ивану стало неудобно. Он встал и слегка поклонился публике. Снова сел. Ему захлопали. Сначала в дальнем углу. Потом захлопали все. Громче и громче.
–Мы победим!
–Чёрта им, а не нашу башню!
–Да здравствует король!
Официантка подошла вдруг к их столику, сорвала с себя кружевное жабо и стала торопливо расстёгивать многочисленные пуговицы в обтяжку сидящего на пышной груди камзола. Пуговицы не слушались. Тогда она просто рванула камзол на груди. Пуговицы с треском разлетелись в стороны. На обнажившейся груди белела футболка с портретом короля и буквами GSTK.
Иван засмеялся. Официантка тоже. Лана захлопала. Король встал, пожал покрасневшей официантке руку:
–Отличный, яркий жест. Спасибо… И всё, кстати, было очень вкусно. Теперь дайте нам счёт, и мы пойдём.
Официантка, кивнув, кинулась куда-то, но тут из-за её спины появился хозяин заведения. Полный лысоватый мужчина в камзоле и в обтягивающем живот золотистом шелковом жилете. От тоже принялся жать королю руку:
–За счёт заведения, ваше величество. Всё за счёт заведения… Ради бога, приходите к нам ещё… Знаете, я ведь только что комок купил. Прямо на все, пока дёшево. Вы это правильно всё… Потому что… ну куда мне отсюда? Столько сил вбухано… Вы только держитесь.
–И я уже комок купил!
–И мы тоже!
–Чёрта им, а не башню!
–Да здравствует король!
Иван с Ланой так и вышли из ресторана, в окружении двух телохранителей, под шум оваций.
Они уселись в кар и покатили домой.
–Только бы теперь не облажаться, – прошептал Иван на ухо Лане. – Я и не думал, что люди в нас так верят. Несмотря на всю эту грязь в СМИ и на биржах, не собираются сдаваться, бежать. Только бы их теперь не подвести, не проиграть…
–Знаешь, Вань, – Лана покрепче сжала его руку – что бы там ни случилось потом, мне кажется, сегодня мы уже победили.
Глава 18. Должок
Когда Иван вошел, совещание уже шло полным ходом. Он сел с краю, чтобы никого не отвлекать. Яна Романовна препиралась с Виолеттой Михайловной по поводу лифтов на К8. Борис Моисеевич слушал их, всё больше хмурясь и всё туже скручивая в трубочку лежащую на столе рядом с ним салфетку. Наконец, он резко смял эту салфетку в комок и швырнул в центр стола. Обе дамы замолкли и уставились на него:
– Вы, вообще, поняли, что предлагаете? У меня всего две розыскных собаки, и обе сейчас заняты на досмотре входящих через лифты на наш, двадцатый этаж. Ищут взрывчатку, огнестрел и прочее… Если вы включите в жилую зону К8 с десятого по двадцатый этаж, то… При всём уважении, Яна Романовна, так дела не делаются. Если вход на двадцатый этаж будет ещё и через лифты на К8, то как мне это всё контролировать? Других таких собак в Светлогорске нет. Можно их выписать из Питера, но приедут они через неделю, не раньше. А прямо сейчас как? Поставить у лифтов на К8 простых охранников с рамочками?.. Да наши криминальные умельцы что угодно мимо них пронесут! Сейчас, пока не закончено следствие по последним терактам, в башне, возможно, полно вражеских пособников. При наличии входов на двадцатый ещё и с К8 я не смогу гарантировать здесь безопасность. Надо, по крайней мере, оставить перегородки, отделяющие К8 от жилой части двадцатого этажа, чтобы с этих лифтов сюда никто попасть не мог. А лучше вообще эти лифты закрыть. У нас же тут серверная, турбины ТЭС, главные офисы всех министерств, апартаменты короля и министров. Стоит пронести сюда взрывчатку или оружие…
– Так! Спасибо, Борис. Мне всё уже ясно! – Яна Романовна подняла обе ладони вверх, прерывая поток объяснений СБ-шника. – Я поняла. Я вовсе не настаиваю на том, чтобы включать в жилой сектор весь недострой на К8 и, тем более, превращать двадцатый этаж в проходной двор. Пусть Виолетта примет на баланс хотя бы лифты. Раз уж так вышло, что по ним стали ездить не только мои строители, но и все жители башни, то путь теперь и обслуживают эти лифты коммунальщики. Это, по крайней мере, логично. Либо принимайте их в обслуживание, либо снова закрывайте для общего пользования. Неопределённости быть не должно. Кто эти лифты будет мыть? Кто будет отвечать, если жильцы там что-то поцарапают, сломают? Я вовсе не хочу ставить под угрозу нашу безопасность. Я всего лишь предлагаю соблюдать сложившийся порядок ввода оборудования в эксплуатацию. Реши уже что-нибудь, Виолетта Михайловна. Или ты забираешь лифты под свою руку, или я перекрываю идущий через них поток посторонних. Ты в курсе, что молодёжь на лифтах уже пробирается на недоделанные этажи K8, распивает там спиртное, вытворяет всякое. Мне с утра сантехники жаловались.
– Ну как ты не поймёшь, Яночка? Не могу я взять эти лифты на баланс, пока не будут сданы и приняты на баланс все примыкающие к ним этажи на К8, – всплеснула руками Виолетта. Вот когда вы доделаете коммуникации и мы по каждому этажу подпишем акт приёмки…
– Стоп, стоп! – Семён Семёнович хлопнул ладонью по столу. – Уже по второму кругу пошли. Хватит. Все стороны высказались. Теперь я принимаю решение: Приказываю с сегодняшнего вечера закрыть лифты на К8 для посторонних. Проезд на них оставить только для строителей. Там систему пропуска по картам-ключам ещё не демонтировали?
– Не успели, слава богу, – улыбнулась Яна.
– Очень хорошо. Борис Моисеич, вели своим провести рейд по К8 и выкинуть из строительной зоны всех посторонних прежде чем мы закроем для них лифты.
– Добро, – кивнул Кречет.
– Есть возражения?
Виолетта театрально развела руками. Александра Журавлёва покачала головой. Никанорыч покивал, что-то пролистывая в своём коммуникаторе. Десницкий перешептывался с Жохом, а Воротынского в зале совещаний вообще не было.
– Значит, этот вопрос закрыт, – Семён Семёнович глянул на короля.
– Но… людям же было гораздо удобнее с этими лифтами на К8, – не сдержался Иван. – Я видел – многие стали там постоянно ездить, даже когда на Л1 все лифты опять заработали. Неужели нельзя как-то…
– Совершено с тобой согласен. С лифтами на К8 людям будет удобнее. Но как же наша безопасность? И эти, которые лезут в зону стройки без пропуска? Люди пять лет как-то обходились без дополнительных лифтов. Неужели ещё пару недель не потерпят? За пару недель мы доведём до жилого вида оставшиеся этажи на К8, Яна Романовна?
– За месяц точно доделаем. Может, чуть быстрее.
– Ну вот, – премьер примирительно улыбнулся. – Какой там следующий вопрос?
– У меня вопрос, – Иван поднял руку. Потом смутился. Тут же разозлился на себя за это смущение: – «Что я, блин, как в школе? Я же тут начальник, а не проситель!» – Он опустил руку, хлопнув, как до этого премьер, ладонью по столу. – Давайте сперва обсудим мои вопросы, раз уж я сегодня пришел на эту вашу планёрку. – «Блин! Кажется вышло грубо. Даже как-то по хамски… Ну и хрен с ними!»
– Ну… хорошо, – Семён Семёнович пожал плечами. Что за вопросы?
– Первый, – Иван вынул из кармана стальной ключ с белым жетоном под номером девятнадцать. – Кто нибудь видел прежде этот ключ? Он найден… в бумагах Святослава Игоревича, и мне нужны пояснения от тех, кто в курсе от чего он и зачем нужен. Если у кого-то есть что мне сказать по этому поводу, прошу найти время, зайти ко мне и лично сообщить. Теперь второе. Александра Ярославна – ты обещала мне помещение под теплицы. Сейчас, когда мы скупаем помещения под производства самое время…
– Хорошо, – кивнула Журавлёва. – Сколько квадратных метров нужно?
– Ну, хотя бы сто. Естественно с водой, вентиляцией, электричеством…
– Ясненько. А сколько человек персонала?
– Персонал я сам подберу, – отмахнулся Иван.
– Как угодно, – пожала она плечами и сделала отметку у себя в планшете.
– Теперь третье. Экраны… Я тут с Ланой посоветовался и мы хотим… Я хочу отдать свои экраны в общее пользование жителей башни.
– Какие экраны? – поднял бровь премьер.
– Ну эти, которые в зале. Все четыре стены в сплошных экранах и на потолке экран. И там возникает иллюзия, что находишься на природе.
– Ты про комнату отдыха? Но позволь… Куда, кому ты её хочешь отдать? И потом, сам ты без такой комнаты уже через пару дней взвоешь.
– Обычные жители моей башни не имеют возможности пользоваться такими комнатами. А нужно, чтобы каждый хотя бы на пару часов мог зайти в такую обстановку, отдохнуть, почувствовать живую природу, хотя бы виртуальную. Люди тут закрыты в четырёх стенах. Даже окон наружу нет. Может вы привыкли, но на самом деле это очень тягостно – всё время в закрытых помещениях.
– Почти в каждом жилище есть большие настенные мониторы, – пожал плечами премьер. – На них можно включить трансляцию с внешних видеокамер и таким образом получить реальный вид как бы из окна башни. А можно включить какую-нибудь запись видео про природу.
– Ты прекрасно понимаешь, что комната отдыха это совсем другое дело! У тебя-то в апартаментах такая комната есть, я видел.
– Прости, Иван… Сергеевич, но у каждой уборщицы в башне не может быть условий проживания, сравнимых с условиями верхнего слоя управленцев. Каждый имеет тот уровень комфорта, который может себе позволить. Пока такие комнаты, увы, дорогой аттракцион для самых богатых.
– Что в нём такого дорогого? – пожал плечами Иван. – Только сами экраны? Климат-контроль у нас во всех помещениях стандартный.
– Сами экраны, между прочим, дороги только потому, что нам приходится везти их с Большой Земли. Да и там цену на них взвинчивает дефицит из-за высокого спроса на рынке, – подал голос Десницкий.—При том, что себестоимость у таких натяжных полностенных экранов сравнительно небольшая, и ничего космического в их производстве нет. Если бы у меня были помещения хотя бы шестиметровой высоты, я бы вполне мог развернуть производство подобных экранов прямо у нас в башне. Не сразу, конечно, но в течении года мог бы. У нас есть почти все необходимые для этого специалисты, и при минимальных капиталовложениях…
– Прости, Пётр Олегович, но у меня в приоритете два десятка других, более важных для башни производств, – прервала его Журавлёва.
– Ну, коли так, – Десницкий развёл руками.
– А я всё-таки прошу вас, Саша, – Иван строго посмотрел на министра производства: – Прошу вас обдумать возможность запуска у нас такого завода для больших, на всю стену, экранов. Продумайте, чего нам не хватает, чтобы его наладить? Я считаю, что такие комнаты отдыха, хотя бы в перспективе, через несколько лет, должны появиться в каждом доме, в каждом жилище башни. Ощущение естественной, природной обстановки для людей также важно, как вода, как тепло, как приток свежего воздуха! И потом, по поводу моей комнаты отдыха. Я всё-таки хочу предоставить её в общий доступ для всех жителей башни.
– Прости, но как ты это себе представляешь? – удивлённо уставился на него премьер. – К себе в апартаменты собираешься пускать посторонних?
– Демонируем комнату и соберём её снова на нижних этажах – там, куда люди смогут свободно приходить чтобы ей пользоваться. Круглосуточно. Я… Мы пользуемся этой комнатой всего несколько часов в сутки. Всё остальное время она простаивает.
– Замечательно! Насколько я понял, и ты, и Светлана в восторге от этой комнаты отдыха. И поэтому вы, в порыве щедрости, решили поделиться со всеми нашими жителями. Так?
Иван кивнул.
– Но если смонтировать такую комнату в отдельном помещении и пускать туда людей… Просто всех желающих? Бесплатно? Туда сразу ломанётся толпа любителей халявы. Всё очень быстро будет замусорено и поломано. А внутри будет тесно, душно, шумно…
– Но можно же какого-то смотрителя назначить, чтобы он следил за порядком, убирался… И ещё нужно, конечно, ограничить число людей, которые могут там находится одновременно.
– Хорошо, – премьер коварно улыбнулся. – То есть нам придётся нанять специального человека. Платить ему зарплату. Да не одного человека, а нескольких, чтобы посменно, с утра до вечера. Так? При этом туда всё время будет очередь. Бездельники там будут часами торчать, а у тех, кто упорно работает на благо башни, мало времени чтобы стоять в очередях.
– Ты всё время ищешь какие-то отговорки, – нахмурился король.
– Я всего лишь пытаюсь представить во что в реальности может вылиться твой благородный порыв. Благими намерениями, знаешь ли…
– Знаю, – уже чуть ли не прорычал Иван. – Запускать хотя бы по десять человек, хотя бы на час. Потом следующих. Это же выйдет двести сорок человек в день! А если на полчаса…
– Прости, Иван Сергеевич, но мне кажется это всё ещё сырая идея. Пока что ты пытаешься лишить себя комнаты отдыха, и при этом создать башне дополнительные сложности. Но я тебя услышал. Все другие министры, думаю, тоже. Теперь давайте-ка все хорошенько обдумаем это предложение. Вернёмся к вопросу, скажем, через два дня.
– Ну… – Иван упрямо наклонил голову, – хорошо. Но, уверяю тебя, мы обязательно вернёмся к этому вопросу.
– Замечательно, – премьер хлопнул ладошкой по столу. – Следующий вопрос. Завтра к десяти нам надо доставить две проданных платформы в порт на сухогруз «Константин Крылов». Яна?
– Обе платформы размонтированы. Все компоненты первой уже погружены на пять тралов. Тралы пойдут один за другим в порт. Первый же освободившийся трал поедет обратно, и мы начнём погрузку на него компонентов второй платформы. Так со всеми пятью. Часа за три, думаю, управимся.
– Алексей?
Жохов пожал плечами:
– Все бумаги подписаны. Деньги за платформы получены. Мы их, собственно, уже сейчас тратим. Осталось отгрузить платформы на судно и подписать акт приема-передачи.
– Борис Моисеевич?
– У меня всё готово. Водители проинструктированы. С каждым рядом в кабине будет наш вооруженный боец. Прикрытие сверху обеспечат десять камиков и пять наблюдателей. Впереди колонны тралов мы пустим бронированный королевский лимузин. Надеюсь, Иван Сергеевич, ты не возражаешь?
– А у короля что, есть бронированный лимузин? – удивился Иван. – И зачем его пускать впереди колонны?
– У него не только бронированные борта и стёкла, но и бронированное днище, так что даже в случае взрыва противотанковой мины…
– Ну вы, блин, совсем уже, – покачал головой Жохов. – Не отгрузка товара, а какая-то военная операция.
– Лучше перебдеть, чем недобдеть, – буркнул Кречет. – Так можно нам использовать твой лимузин?
– Конечно, – кивнул Иван, – раз он такой бронированный.
***
До конца совещания король не дотерпел. Ушел к себе. Потом они обсуждали с Ланой, как лучше организовать использование комнаты отдыха. Уже за ужином пришли к идее устроить в этой комнате 3D-кафе. Простенькое, без крепких напитков, без какой-то особенной кухни, с лёгкими закусками, столиками, с приятной, негромкой музыкой, чтобы главным угощением оставалась окружающая посетителей совершенно реалистичная природа.
– И вход надо, всё-таки, сделать платный. Но недорогой, чтобы только оправдать зарплату работников и отсечь любителей халявы, – резюмировал Иван.
– Ну… Может ты и прав, – Лана вздохнула и прижалась к его плечу. – Мне кажется, или мы только что придумали, как ещё больше нажиться на жителях башни?
– А мне кажется – нет ничего плохого в том чтобы на ком-нибудь наживаться. Это же самое обычное дело. Люди всё равно друг друга используют, то для одного, то для другого. Просто те, за счёт кого ты наживаешься, не должны себя чувствовать обиженными и обделенными. Люди должны жить хорошей, здоровой, интересной жизнью, даже если ты на них наживаешься… Лан, а ты точно уверена, что не будешь потом жалеть?
– О чём?
– Ну, о том, что отдаёшь нашу комнату отдыха в общее пользование? Тебе ведь она вон как нравится. Ты тут почти весь день.
– Это потому, что у меня синтезатор в зале и вся другая аппаратура. И вообще… – она нахмурилась. – Понимаешь, мне всё кажется, что я получила вдруг, совершено ни за что, незаслуженно много. Словно бы я украла или отняла что-то чужое.
– Меня что ли? – улыбнулся Иван. – Не, я твой в гораздо большей степени, чем чей-либо ещё.
Она обняла его. Нежно провела рукой по рыжеватым волосам.
– Нет, ну… Вот я живу сейчас роскошной жизнью. Ничего не делаю целыми днями. Музицирую сколько мне нравится. Только свободно ходить везде пока не могу. Но это пока, да? И вообще, я вкусно ем, утром сплю сколько хочу. Хоть как-то я должна же за это… Столько лет я жила без такой комнаты, и теперь проживу. Тем более, ты говоришь, что через пару месяцев, как будет возможность, нам другую такую же привезут. А людям прямо сейчас надо чем-то помочь. Надо их поддержать, раз они нас поддержали. Верно? М? Ну, что ты… Ну… Мой хороший… Ну ладно, пойдём… Нет?.. Вот прямо тут, да?.. Да… да…
***
В четверг утром позвонила Саша Журавлёва и сообщила, что купила для теплиц заброшенный склад из трёх совмещённых «квартир» общей площадью сто сорок метров. Надо только выкинуть оттуда мусор, сменить замки, снести лишние перегородки между комнатами, так что, как только Иван найдёт время, он может заскочить за ключами от помещения и заняться делом.
За завтраком снова обсуждали с Ланой 3D-кафе. Потом Иван уселся в кабинете и стал просматривать свои старые записи по устройству помидорных теплиц. Никто его не тревожил. Все были заняты перевозкой платформ.
Через полчаса в кабинет ворвался Жохов.
– Что-то срочное? – Иван поднял взгляд от монитора: – Отгрузили? Подписали?.. Где вообще Сэм? Обычно же он докладывает… Что-то не так?
– Не так… Но сейчас уже нормально. Насколько это возможно. Но в целом хреново. Задержка на пару часов откладывается, – пролепетал бледный, как смерть, Жохов и плюхнул свою кожаную папку на стол.
– В смысле? – король встал с кресла. – Что стряслось? Где Сэм?
– Сэм занят. Он меня просил… Тут, в общем, в момент перевозки было нападение. Вывели из строя два наших трала. Сэм ищет этим тралам замену. До вечера мы всё равно всё отгрузим, так что… А тралы… Хрен бы с ними. Починим когда-нибудь.
– Как их вывели из строя?
– Да очень просто! Упс, и всё. Из гранатомётов. Засада по дороге к порту.
– Та-ак… Кречет где?
– Воюет, – махнул рукой Алексей. – Одного стрелявшего, кажется, поймали. Двух других из наших камиков поджарили… Ну нельзя мне на такое смотреть. Меня же от одного вида крови мутит, а тут, – Жохов плюхнулся на стул. – Кофейку бы мне сладкого, а то я что-то совсем… Сейчас: – Он достал свой коммуникатор и стал набирать номер.
– Наши все живы?
Он покачал головой.
– Один двухсотый. Три трёхсотых… Линда, солнышко, двойной эспрессо с сахаром мне принеси. Да, в кабинет своего шефа. И сладкого чего-нибудь. И королю, наверное, тоже принеси что он там любит… Спасибо. – Он сунул комм в карман.
– Ты по-человечески говори! Какие двухсотые и трёхсотые?
Жохов послушно кивнул и прижал ладони к вискам:
– Водитель первого трала убит. У одного СБ-шника нога оторвана. Никанорыч, наверное, прямо сейчас старается её на место пришить. Ещё у двоих ранения полегче… Наверное… Боже мой, когда же это всё кончится?
– А ты ещё ворчал на Кречета, что тот превращает передачу МП-шек в военную операцию.
Жохов молча махнул рукой, сел, обхватив голову и уставился в одну точку.
Вошла Линда. Аккуратно поставила на стол чашку с дымящимся кофе и высокий стакан с морковным соком для Ивана, блюдечки с тарталетками, печеньем, конфетами. Тихо спросила министра:
– Ещё что-нибудь?
– Нет, спасибо, – он глянул на короля. – Может, тебе?
Иван покачал головой. Линда, скорбно кивнув, забрала поднос и ушла.
– Она уже в курсе?
– Все уже в курсе. Или скоро будут.
– Так. Чем я могу сейчас помочь? Тебя вообще зачем ко мне…
– Не знаю. Сэм велел поставить тебя в известность. Сам он мечется, чтобы занять у кого-нибудь тралы, тягачи, чтобы эти подбитые убрать с дороги, перецепить платформы, чтобы как-то это всё до порта довезти и отгрузить. Другие все тоже при деле. Меня отправили докладывать, наверное, чтобы там не мешал… Как мы до этого докатились? Я-то думал, раз они финансистов и СМИ подключили, то хотя бы теракты прекратятся, а тут, – он отхлебнул кофе. Ожегся. Торопливо закинул в рот тарталетку с кремом. – Что, если они теперь никогда не отстанут? Так и будут долбить постоянно.
Иван одним махом выпил стакан морковного сока, встал и зашагал туда-сюда по кабинету:
– Мне кажется, нам больше нельзя просто сидеть и ждать, куда они ударят в следующий раз. Надо найти у них слабую точку и самим бить, бить туда, пока эти твари не сдохнут, или хотя бы пока они от нас не отстанут… Но куда бить? Как? Я даже не представляю, где там в Китае у этих гадов логово. Можем мы причинить им такой вред, такой ущерб, чтобы им стало уже не до нас? Какие у них болевые точки?
– Бабло, – буркнул Жохов. – У таких тварей всегда главная болевая точка это бабло, уж я-то знаю. Ничто не ранит их так, как потеря больших, очень больших денег. Бандитов и боевиков, чтобы нам пакостить, они, если надо, новых наймут. Мир большой, дураков много… Я всё ещё мало знаю про внутреннюю структуру Сы-Лоу. Надо бы с Моисеичем этот вопрос обсудить, наверняка он…
– После того, как решится вопрос с отгрузкой платформ, надо устроить совещание и там… – король осёкся. Сунул руку в карман и нажал кнопку глушилки. Экран в кабинете, прежде транслировавший закат над тропическим островом, подёрнулся рябью. – В общем, передай Сэму, что я хочу собрать совещание, чтобы решить, что нам дальше делать с этими гадами… Кречет, Воротынский, Сэм… Ты, само собой… Не знаю, кто ещё нам может пригодится?
