Текст книги "Тайны открытий XX века"

Автор книги: Александр Волков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 38 страниц)

Всему Боробудуру пример

Около 7500 года до нашей эры поселение в Гёбекли-тепе внезапно пустеет. Происходит нечто странное: грандиозное святилище засыпают землей. Вот так – в «законсервированном» виде – оно простоит почти десять тысяч лет, прежде чем сюда придут археологи. Именно благодаря тому, что святилище в Гёбекли-тепе было тщательно засыпано, его удалось точно датировать.

Можно только гадать о причинах, заставивших «возвратить в прах» святилище, служившее верой и правдой веками. Вот лишь некоторые «размышления вслух».

Впоследствии внутри помещений были возведены дополнительные стены. Они загораживали «звериные рельефы», замуровывали их. Очевидно, местная паства, научившись возделывать землю, стала поклоняться другим божествам. После того, как святилище было погребено под землей, никто не отважился здесь селиться. Очевидно, Гёбекли-тепе стал запретной, табуированной зоной. Люди отвернулись от древних богов, но гнева их боялись, как и много веков назад.

По одному из предположений Шмидта, «Гёбекли-тепе было обителью мертвых. С самого начала жрецы готовились закопать все эти постройки». Возможно, это было единственное в своем роде святилище во всем регионе. Ведь, несмотря на все усилия турецких археологов, им так и не удалось найти другого подобного святилища.

Вспоминается также один из величайших памятников индонезийской культуры – храм Боробудур на острове Ява. Строительство храма, прославляющего Будду, началось в конце VIII века нашей эры. Когда же сто лет спустя к власти на Яве вновь пришли поклонники бога Шивы, они намеревались разрушить Боробудур, но, опередив их, буддисты засыпали храм землей. Под ее слоем он хорошо сохранился, и лишь в середине XIX века вновь был открыт археологами. Может быть, и святилище в Гёбекли-тепе засыпали, чтобы спасти отчую веру от идолопоклонников? В любом случае оно сохранилось в идеальном для археологов виде.

А бояться, наверное, было чего! В VIII тысячелетии до нашей эры образ жизни людей, населявших Переднюю Азию, разительно меняется. Культура охотников и собирателей уходит в прошлое, уступая место возделыванию земли – занятию, о котором древние жрецы Гёбекли-тепе могли бы сказать библейскими стихами: «Проклята земля за тебя; со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей… и будешь питаться полевою травою; в поте лица твоего будешь есть хлеб» (Быт. 3, 17-19).

Проклятия жрецов не слушали. Их святилища забыли. Ритуалы и магические знания, которыми владели они, чтобы приманивать зверя, были отвергнуты на века. И тогда жрецы возвратили храм в прах, из которого некогда «он был взят». Пусть покоится он, пока не вернется вера.

В это время люди предпочитают селиться не в глуши лесов и гор, где нехоженые тропы ведут к непуганому зверью, а на берегах рек и озер, в голых степях и обширных долинах – везде, где имелась земля, пригодная для обработки, вода для орошения полей и пастбища для тучных стад скота. Культ, исповедуемый «пастырями овец» и земледельцами, вполне осязаем: это культ плодородия. О нем напоминают керамические фигурки богинь с пышными женственными формами (около 7000 года до нашей эры начинается «керамический неолит»).

Памятные алефы охотников

Но до этого были – две тысячи лет «циклопического строительства». И сама техника возведения зданий поколебала наши представления об эпохе неолита.

Стены древнейшего в мире святилища в самом деле разрисованы некими абстрактными значками, которые повторяются в произвольном порядке. Эти навязчивые узоры из символов навели археологов на мысль, что за графическими комбинациями, возможно, скрываются слова и фразы. Тема, конечно, щекотливая, и надо проявлять крайнюю осторожность, говоря об этом. Но судите сами: громадные рукотворные столбы, и на них нанесены самые разные значки: «Н», «перевернутое Н», «Н с овалом», круг, горизонтальный и вертикальный полумесяц, горизонтальная планка. Рядом с ними – стилизованные «алефы» несусветной древности: значки, в очертаниях которых легко угадываются бычьи головы, фигурки лис и овец, змеи, свернувшиеся клубком, пауки.

^{Каменные столбы, найденные в Гёбекли-тепе, украшены не только орнаментом, но и изображениями животных, а также странными «иероглифами»}

^{Эти таинственные символы найдены при раскопках Гёбекли-тепе. Что это? Иероглифы эпохи неолита?} 

Вот пример некой фразы, составленной из подобных пиктограмм. На столбе номер 33 знаки выстроились цепочкой: здесь дважды встречается Н в окружении змеиного клубка, пауков и миниатюрной овцы. «Несомненно, что эта последовательность знаков выходит за рамки декоративного орнамента, – признает Шмидт и выдвигает смелую гипотезу. – Очевидно, она содержит какое-то послание, понятное только людям эпохи неолита».

Возможно, смысл этих знаков постигали лишь служители святилища, а не миряне, в свой срок заглядывавшие сюда. В таком случае эти «священные письмена» буквально заслуживают названия «иероглифов», ведь дословный перевод этого слова именно таков.

«Впрочем, вряд ли в скором будущем удастся надежно истолковать символику Гёбекли-тепе, – признает немецкий археолог. – Можно лишь отметить, что люди, жившие здесь, обладали большим запасом разнообразной лексики, позволявшей им составлять какие-то сообщения, которые, очевидно, выходили далеко за рамки укоренившихся впоследствии представлений о плодородии».

Куда долетели выпрямители стрел

Гёбекли-тепе – воистину особое место. Здесь человек эпохи неолита впервые явил всю мощь своих дарований. Здесь 11 тысяч лет назад стало ясно, что человек необычайно одарен, и его таланты проявляются в самых разных сферах жизни: в архитектуре, ремеслах, искусстве, религии.

^{В местечке Джерф-эль-Ахмар, как и в Гёбекли-тепе, находят предметы, украшенные различными значками}

Правда, до сих пор в окрестностях Пуповинной горы не найдено ни одного крупного поселения, в котором могла бы жить паства святилища Гёбекли-тепе. Однако в радиусе 150 километров от священной горы в интересующую нас эпоху (9600 – 8800 годы до нашей эры) существуют поселения: Невали-Чори, Кайёню, Халлан-Чеми, Джерф-эль-Ахмар, Телль-Кварамель и Чейк-Хассан. И их жители, очевидно, поддерживали отношения с обитателями Гёбекли-тепе. При раскопках некоторых поселений найдены изображения знаков, которые употреблялись в Гёбекли-тепе: миниатюрный заяц (или лиса?) и змеи на выпрямителе стрел из Джерф-эль-Ахмара в Северной Сирии, зигзагообразные линии и круги на каменной плите из того же поселения (все эти знаки датируются примерно IX тысячелетием до нашей эры), змеи и тысяченожки на выпрямителе стрел из Телль-Кварамеля.

Три тысячи лет спустя, около 6500 года до нашей эры, жители Саби-Абьяда – поселения, лежавшего на холме к югу от давно забытого уже святилища Гёбекли-тепе (расстояние между ними составляло менее ста километров), – запечатывали свои сокровища и припасы печатями, на которых красовались три зигзагообразные линии, напоминавшие букву «М». По мнению Клауса Шмидта, этот символ – своего рода стилизованное изображение паука, известное нам по Гёбекли-тепе. Появляются и другие памятные символы: тысяченожка, змея, бык, кабан. «Я бы сказал, первое, что подумалось, на этих печатях мы вновь видим иконографию Гёбекли-тепе», – признался Шмидт.

^{Местечко Гёбекли-тепе расположено на юге современной Турции. Могли ли жители Урука и Вавилона развивать традиции, сложившиеся в Гёбекли-тепе. В левом верхнем углу: Клаус Шмидт, руководитель раскопок}

^{Около 6500 года до нашей эры жители Саби-Абьяда – поселения, лежавшего на холме к югу от давно забытого уже святилища Гёбекли-тепе, – запечатывали свои сокровища и припасы печатями, на которых красовались три зигзагообразные линии, напоминавшие букву «М»} 

Поселение в Саби-Абьяде просуществовало еще три тысячи лет – вплоть до эпохи Урука. Что если в символике Шумера, знаменующей, по нашим представлениям, рождение первой цивилизации на Земле, отражается – последним, прощальным отблеском – сияние величественной культуры охотников и собирателей, культуры Гёбекли-тепе?

Как пишет на страницах журнала «Bild der Wissenschaft», Харальд Хауптман из Германского археологического института: «Вполне может быть, что у пантеона месопотамских богов IV—III тысячелетий до нашей эры были свои предшественники. Я думаю, в Гёбекли-тепе уже тогда сформировались представления, нашедшие впоследствии отражение в шумерской культуре».

Еще решительнее высказывается американский археолог Офер Бар-Йосеф из Peabody Museum. Он усматривает прямую связь между скульптурами и рельефами Гёбекли-тепе и древнейшей египетской пластикой – статуями верхнеегипетского бога плодородия Мина, датируемыми IV тысячелетием до нашей эры.

Конечно, четыре тысячи лет – срок немалый, но, может быть, дальнейшие раскопки на территории турецкого Курдистана, Сирии, Ирака, Ливана (то есть в горячих точках современности, что звучит несколько абсурдно) позволят более детально установить связи между древнейшими островками цивилизации, возникшими 5 – 10 тысяч лет назад на территории Передней Азии. Но ждать разгадки придется еще не скоро. Пока в этом регионе звучат взрывы и идут локальные войны, дело большинства археологов – лишь строить догадки. Спекулировать же на тему возможной связи между культурой Гёбекли-тепе и египетской цивилизацией чересчур рано. Всему – свое время. Сейчас – время изучать, а не обобщать…. Мы до сих пор недооцениваем людей каменного века. Они не были бессильными рабами Природы; они научились выдерживать ее удары, противостоять ей. Люди этой эпохи умели вполне здраво размышлять и находили способы решения многих проблем, одолевавших их. Лишь когда человек начал возделывать землю, он вновь стал рабом Природы, заложником ее климатических капризов.

4.11. ИСЧЕЗНЕТ ЛИ ЧЕЛОВЕК К XXII ВЕКУ

Эволюция продолжается. Тысячи ученых пытаются вдохнуть разум в тело машины. Уже сейчас роботы могут анализировать, принимать решения, действовать. В XXI веке они научатся думать. Машина подчиняет себе своего творца. Наш разум уступает искусственному. Проиграет ли человек состязание с машиной?

 
– Что ты там строишь? кому?
– Эй, не мешай нам, мы заняты делом,
Строим мы, строим тюрьму…
 

Валерий Брюсов

XX век кончился очередным торжеством человеческого разума: успехи в медицине и космонавтике, открытия в генетике и астрономии и, наконец, достижения в области обработки информации, приведшие к «компьютерной революции» и появлению всемирной сети Интернет.

Увы, оптимизм – извечный опиум человечества. Люди вновь и вновь спешат приобщиться к этой пагубной заразе, уверяя себя, что мир, наконец, переменился и отныне за любым триумфом будут следовать не падения, не трагедии, а новые триумфы. Однако история всякий раз обманывала ожидания. «Конец истории» обернулся «столкновением цивилизаций», торжество разума – очередной иллюзией. В считанные годы мы свыклись с терроризмом людей, но что если нас ждет, – может быть, даже в наступившем веке? – бунт «умных машин», воспетый фантастами?

Мы постепенно впадаем в зависимость от наших смышленых машин! Мы разучиваемся мыслить, используя для этого все более совершенные компьютеры. Мы вынуждены доверять нашим машинам. Нередко мы уже не способны контролировать их работу, мы не поспеваем за ними. Мы – тугодумы, они – торопыги. Пока мы просчитываем варианты, они опережают нас. Мы взрастили их и научили их действовать. Кем они окажутся – отзывчивыми помощниками или неблагодарными детьми?

Ведущие специалисты в области информатики считают, что компьютер, наделенный сознанием, станет опасен для человека. Компьютер говорит, думает и воспринимает мир как человек. Он – его отражение, и в то же время он по своим возможностям в тысячи раз превосходит человека. Он быстрее его, способнее его к обучению, и он менее раним, чем человек. Принимая в свой дом убогого слугу, слепленного из проводков и полупроводников, мы сжились с коварным захватчиком, который по прошествии некоторого времени возьмется помыкать нами и высасывать из нас все соки, словно раковая опухоль, проникшая в организм!

Физики ополчились на «человекобога»

Еще в пятидесятые годы британский математик Алан Тьюринг задался вопросом, может ли компьютер обладать разумом и, если да, то по какому признаку мы это определим. Сам ученый ответил на этот вопрос так: машину можно считать разумной, если, побеседовав с ней, человек не заметит, что имел дело с машиной.

В то время появление подобного теста было вполне уместным. Программисты добились первых заметных успехов. Газеты и журналы пестрели рассуждениями об «электронном гении» или «супермозге», а сами создатели ЭВМ предпочитали говорить об «искусственном интеллекте». Пока советские политики уверяли, что в считанные годы мы построим коммунизм, ученые Запада и Востока уверились, что ЭВМ скоро превзойдет мозг. Тень машины накрыла живой разум. Считалось, что человеческий мозг – это лишь хорошо оснащенный computer (англ. – «вычислительное устройство»), к программному обеспечению которого относятся сознание, интеллект и речевая способность. Недавнего «человекобога» низвели до уровня «машиночеловека».

Подобные попытки предпринимались давно. Недаром еще Максимилиан Волошин в 1922 году писал: «Машина научила человека пристойно мыслить, здраво рассуждать. Она ему наглядно доказала, что духа нет, а есть лишь вещество, что человек – такая же машина…» Однако никогда еще эти попытки возвысить машину не были так настойчивы, как в пору всеобщего наступления «физиков» на «лириков» (процесс этот был общемировым, и, например, западная поэзия так и не оправилась от вторжения в жизнь машинного начала: недавняя властительница дум превратилась в «рукоделье лингвистов»). Марвин Мински, один из основоположников науки об искусственном разуме, так сформулировал свое кредо, словно бы восприняв всерьез коварные резоны М А. Волошина: дух – это не что иное, как продукт бездуховных, но разумно связанных друг с другом программ и подпрограмм.

Однако ожидания были преждевременными. Выполнить тест Тьюринга компьютеры никак не могли. Мы, люди, постоянно обновляем свою память. Каждый день мы накапливаем горы новой, свежей информации и бессознательно используем ее. Мы неизменно обращаемся к этому огромному и сложному запоминающему устройству, что спрятано у нас в голове.

Мы черпаем оттуда все, что нам нужно, даже помимо нашей воли. Мы! Не они.

До сих пор все попытки наделить машину человеческим разумом терпели провал. Конечно, компьютеры научились многому. Одни из них, как соперник Гарри Каспарова, «Deep Blue», блестяще играют в шахматы. Другие воспринимают человеческую речь, третьи узнают лица людей, четвертые моделируют и проектируют, выполняя работу целых КБ. Однако компьютеры по-прежнему не универсальны. Соединить все способности кряду ученые пока не могут. Наши электронные шахматисты не комментируют футбольные матчи, наши электронные переводчики не всматриваются в своих собеседников, голосом которых они вещают, и прочее, и прочее. А ведь искусственный интеллект, ежели он намерен тягаться с человеческим разумом, должен быть способен и на многое другое: машина обязана постигать смысл наблюдаемых ей событий, у нее должно быть свое мировоззрение, то есть система взглядов на окружающий ее мир; наконец, машина обязана чувствовать.

Однако современные компьютеры как раз обделены эмоциями. Они без труда отыщут кратчайший маршрут из Москвы в Вальпараисо, но вопрос «Красиво ли это лицо?» ставит их в тупик. В машинах нет творческого начала. Они лишены самосознания. У них нет души, и это самое главное! Перед нами лишь временное сочетание отдельных элементов. Оно не чувствует никакой ответственности за свое «единое целое». Доколе так будет длиться?

Как бороться с безработицей роботов

Британский профессор Кевин Уорвик убежден, что через 20 лет люди станут рабами машин. Стоит им одновременно отключиться, и обширные регионы планеты окажутся в коллапсе. Судьба человеческой цивилизации скоро будет зависеть от сбоя машин. Американцы Ханс Моравец, Нил Гершенфельд и Рей Курцвайл пророчествуют, что к концу XXI века машины превзойдут человека по уровню интеллекта.

«Это – следующая ступень эволюции, – заявляет Курцвайл, автор книг «The Age of Spiritual Machines» («Век думающих машин») и «Homo Sapiens». – Она зарождается в недрах нашей цивилизации». Его тезисы звучат как сюжеты научной фантастики: в 2019 году компьютеры будут мыслить так же быстро, как человеческий мозг, совершая до 20 000 000 миллиардов операций в секунду. В 2029 году появится «программное обеспечение для интеллекта», вырабатывающее «сознание». В 2099 году исчезнет всякая разница между человеком и машиной. Это можно выразить и иными словами: к началу XXII века человек – в привычном понимании этого слова – исчезнет.

Мир заполонят небиологические существа, наделенные точными копиями нашего мозга. Это будут личности со своими чувствами и своей индивидуальной способностью реагировать. Их решающее преимущество в том, что машина легко передаст свои знания мириадам других. Если я учу французский язык или читаю «Войну и мир», то знания, накопленные мной в виде переплетения нейрональных сетей, останутся лишь моими знаниями. Я не могу передать их доподлинно точно другим людям. Зато искусственный мозг будет непременно использован для «перезаписи» знаний.

Что касается людей старого пошиба, то они оснастят свое тело и мозг быстродействующими микрокомпьютерами, дабы не уступать в эволюционной борьбе роботам, которые, как предсказывает Моравец, примутся создавать свои фирмы, где не будет и «пахнуть человеческим духом». На работу сюда будут принимать лишь таких же, как они, роботов.

Пророки машинного разума черпают уверенность в так называемом «законе Мура», гласящем, что каждые полтора года мощность процессоров удваивается. Настанет время, когда компьютер будет наделен таким громадным ресурсом, что ему не останется ничего иного, как взяться за работу, которая была до сих пор лишь уделом человеческого мозга.

^{Британский профессор Кевин Уорвик убежден, что через 20 лет люди станут рабами машин. На фотографии профессор Уорвик со своей женой Ирен}

^{В XXII веке мир будет принадлежать роботам?}

О чем грезил Кондильяк

В 1984 году американский компьютерщик Дуглас Ленат и его коллеги затеяли важный проект. Они попытались на языке формул втолковать компьютеру по имени «Сус» весь мир. Они обучали машину банальностям: дети моложе взрослых; метро проложено под землей, а шоссе – над землей и т.п.

«Сус» должен был научиться всему, что знает человек в здравом уме. Однако объявленной цели не удалось достичь. Огромные объемы накопленного знания еще не превращают машину в человека, равно как и бесталанного человека – в творца. Вот и библиотеки от того, что в них хранятся десятки и сотни тысяч томов, тоже не обзавелись мозгами и не приветствует приходящих к ним людей глуховатым, скрипучим баском.

В середине девяностых годов «очеловечить» машину вознамерился и Родни Брукс, профессор информатики из Массачусетсского технологического института. Для этого он решил наделить компьютер «Cog» различными органами чувств, позволив ему осязать и осматривать мир. Когда «Cog» почерпнет какое-то «критическое» количество информации из окружающего мира, у него, как у младенца, забрезжат зачатки сознания.

Эта «мыслящая машина» напоминала «чувствующую статую», чей образ придумал французский философ XVIII века Этьенн Кондильяк. Если бы статуя, полагал он, была наделена хотя бы одним из чувств – обонянием, у нее неизбежно зародилось бы сознание: «Пусть в сознании статуи будет один-единственный запах – вот вам и внимание; пусть запах этот длится, когда причина, вызвавшая его, уже исчезла, – вот вам и память; пусть внимание статуи сопоставит впечатление настоящего и прошлого – вот способность сравнения; пусть статуя почувствует сходство и различие – это будет суждение» и т.п. (пер. Е.М. Лысенко).

Однако в машинном теле – а Брукс даже придал компьютеру образ человеческого торса – пока так и не зародилось сознание. По-прежнему «Cog», вопреки гипотезе Кондильяка, не наделен ни памятью, ни чувством времени. Правда, его «физиономии» придана «экспрессивная мимика», дабы изъявлять разнообразные чувства и переживания. Так, в чертах его разливается печаль, если ученые перестают обращать на него внимание. Но разве у него есть что-то на душе? Разве он впрямь чувствует печаль, оставшись в одиночестве?

Одной из последних попыток стереть грань между человеком и машиной стал робот «Kismet», созданный в канун XXI века в той же лаборатории. Его бегающие глазки выискивают возможных собеседников. Когда человек коснется его сенсоров, черты робота просветляются: брови вздымаются, уши подрагивают.

Подобный робот растрогает даже камни. Он ведет себя как ребенок. Весел ли он, испуган или утомлен, все зависит от окружающих – оттого, общаются ли они с ним, играют ли, дают ли ему выспаться. Однако изъявляет он эти чувства не потому, что ощущает их. Нет, так велит программа, вложенная в него. В отличие от таких сложных, умных существ как кошка или собака, этот робот – с его лукавыми глазками и подрагивающими ушами – все равно иллюзорное, механическое создание. В его чертах по-прежнему нет жизни.