Текст книги "Милана (СИ)"

Автор книги: Александр Серый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

     – Конечно. Это моя работа.

     Шкафчик снова обратился в безмолвную мебель. Стройная тень быстро промелькнула в свете экрана компьютера – и офис погрузился в тишину.

     Две минуты спустя на первом этаже здания администрации бесшумно выступила из стены сетка вентиляционной шахты, и чёрная фигура скользнула в помещение складского офиса.

     Офис напоминал коробку, выступающую из стены. Внизу под ним огромным ангаром тянулся склад посадочной площадки. Ряды стеллажей в три-пять метров высотой стояли от стены до стены полупрозрачной стальной сеткой. Неравномерными слоями на них лежали сотни грузовых контейнеров и упаковочных коробов принимаемых и оправляемых грузов.

     Часть рядов была заполнена целиком, другая лишь отчасти, а некоторые и вовсе стояли пустыми. Всё это превращало помещение в лабиринт. Не потеряться здесь умели только грузовые дроны, колёсные и роторные – но, отключённые вне смены, все они сейчас спали.

     Помещение внутреннего офиса выступало над складом примерно на уровне высоких полок, укреплённое на трёхметровых опорах. В помещении были только уголок столешницы с экранами консолей – данные со склада держали не здесь, – и пара шкафов с бумагами.

     У первого погрузочного пункта, ближнего к офису, расхаживали вооружённые люди, мужчины средних лет с кустарными автоматами в руках. Некоторые сняли куртки, повязав их на поясе, но остальные остались при параде. В десятке метров от лестницы в офис, в середине очищенной от ящиков площадки сидели люди со связанными руками – трое мужчин и две женщины. Их простая одежда указывала на офисных служащих, даже не работников склада. Недалеко лежал ещё один мужчина в униформе – распластавшись на полу, словно брошенная кукла. Он был мёртв. Куда-то за ящики тянулись кровавые разводы. Заложники иногда косились на тело, невольно. Женщины всхлипывали, мужчины что-то им шептали.

     – Вам же сказано закрыть рты, лизоблюды гражданские!

     Один из охранников пнул ногой небольшой ящик с синим лого, вызвав волну испуганных вздохов. Служащие поникли и затихли, стараясь не смотреть на захватчиков.

     Охранников было четверо, они прохаживались у ящиков, окружив заложников со всех сторон. Никто не был уверен за чем им стоит смотреть – то ли опасаться штурма собеза, то ли караулить заложников. Поэтому они нервно оглядывались, и периодически глядели то вокруг, то на сжавшихся в центре площадки людей.

     – Бляха, ну долго там ещё?.. – протянул один. – Когда мы уже отсюда свалим?..

     – Я бы не торопился… – нервно обронил другой. – И так придётся мясцо с собой тащить…

     – Нахрен? Бросим на стоянке, и рванём!..

     – Дебил! Снайперы собезовцев у тебя башню оторвут одним плевком, что ты…

     За пределами площадки громоздились перевитые тёмными щелями груды наспех отодвинутых грузовых ящиков с цветными эмблемами внесистемных корпораций.

     – Ебал я их! В хуторах мы таких сучат…

     – Ты не в хуторах, ну и завали пасть!

     – Слышь, ты кто думаешь?!..

     – Завалите хлебальники оба, затрахали уже!

     Окрик раздался со стороны небольшой стены из вертикальных контейнеров с золотым пером на белых боках. За ними двое ответственных за операцию пытались принудить власти Кадеррана к исполнению их воли. Высокий человек с обветренным, очень смуглым лицом моряка показался на миг:

     – Если хотите вернуться обратно на свой мох, будете делать, как вам сказано! Нет – прогуляйтесь наружу, собаки заждались!

     Охрана ответила невнятным бормотанием, но склоки прекратились. Трое охранников оглянулись вокруг, убеждаясь, что всё спокойно. Заложники сидели смирно.

     – Сраные городские выблядки, – не выдержал один, с грязно-рыжеватыми волосами. – Из-за таких, как они, нас и держат за животных! Голос их никак не уведёт…

     – Твою мать, так ты тоже их этих? – зло буркнул другой. – Чтоб мне сдохнуть, если ещё хоть раз свяжусь с фанатиками!..

     – Всех нас Голос уведёт, и тебя тоже тупица! – рыкнул фанатик. – Ты можешь только!..

     – Я здесь только ради своих детей, не вплетай меня в своё дерьмо!

     Семьянин резко развернулся, взмахивая оружием. Но идеологический оппонент уже пропал. Вероятно, зашёл за груду ящиков с жёлтым флажком логотипа Сэнко.

     Налётчик обернулся… и резко оглянулся опять.

     – Эй, куда это ты пялишься?

     Один из заложников, молодой парень, испуганно дёрнулся и поспешно склонил голову к полу.

     – Эй, я тебя спросил, куда это ты пялишься, урод?

     Налётчик поднял парня за грудки и приставил ствол к его шее. Глаза жертвы от ужаса сделались огромными. К сожалению это же парализовало его голос – семьянин-автоматчик хорошо знал такой взгляд.

     – Ты чего творишь, тупица? – вмешался второй охранник. – Свали от них!

     – Он куда-то пялился…

     Бросив парня на пол, охранник покрутил головой, в надежде, что взгляд зацепится за что-то. И тут его вдруг как оглушило:

     – Эй! А где остальные? Рыжий и…

     Налётчик повернулся к коллеге… и с уколом паники увидел на его месте женскую фигуру в чёрном – очевидно не из своих! Его сознание зафиксировало характерную позу – в него целились из пистолета! Потом боль в груди стала последним ощущением перед пустой чернотой обморока.

     Он повалился прямо на одну из женщин рядом. Та испугано дёрнулась и открыла рот…

     – Тихо! Всем молчать и сидеть тихо!

     Стальной приказ в шипящем шёпоте сковал служащих не хуже злобных криков налётчиков. Милана преступила через тело охранника и щёлкнула ножом, склоняясь к ближайшему заложнику, молодому парню.

     – Код синий, по моему сигналу!

     – Что?.. – ошарашенно выдохнул тот.

     Но быстро сообразил, что затянутая в чёрный комбинезон незнакомка говорит не с ним.

     – Принято, отряды на пороге, – отчиталась Широ. На краю решительных действий в ней не осталось и капли дурачества.

     – Штурм начнётся, как только вы окажетесь вне их оружия, – тихо сообщила Милана, разрезая путы на последней заложнице. – Вы можете идти? Кто-то ранен?

     Заложники ответили нестройным гомоном:

     – Вы из собеза?..

     – Снаружи точно безопасно? Их машина…

     – Слушайте, моя дочь!..

     Милана резко махнула к офису:

     – Живо! В здании чисто, живее!

     Она стремительно подняла на ноги одного из мужчин. Люди поспешно двинулись к офису, испуганно оглядываясь на линию контейнеров с золотыми значками.

     – Живее, живее… – подгоняла агент, достав пистолет и оборачиваясь к…

     Ствол автомата был направлен прямо на мужчину, говорившего о своей дочери.

     Пули прошили воздух, наполнив помещение грохотом. Нервы одной из женщин сдали – эхо многократно умножило истошный крик ужаса. К счастью, её падение в обморок не состоялось, мужчина и парень подхватили её под руки и силой потащили на лестницу.

     Перепуганный отец девочки из офиса, скребя ногами по полу, рванулся прочь – агент врезалась в него за секунду, как пуля свистнула там, где была его голова.

     Ответные выстрелы нейтрализатора Миланы влипли в край ящика. Из-за него немедленно раздалось:

     – Вы заплатите за это своими жизнями, серые собаки!

     Сложно было сказать, звучало в вопле больше безумия или злобы, но его определённо поддержал высунувшийся из-за ящика ствол. Рой пуль загрохотал по железу лестницы. Женщины снова закричали в ужасе.

     – Ах ты тварь!

     «Террорист» решил узаконить своё звание – он стрелял в заложников. Милана на бегу выпустила остаток обоймы в край его укрытия, но из-за угла виднелись только часть оружия и пальцы. Когда же она оказалась на линии огня, практически закрывая собой людей, стрелок скрылся за ящиком опять.

     – Код красный, отряды вход…

     Оператор неожиданно прервалась. Заложники уже прятались в офисе один за другим. Милана выщелкнула обойму нейтрализатора.

     – Шир… Оператор, что такое?

     Агент хватанула рукой пустоту.

     – Что?..

     Запасная обойма нейтрализатора пропала.

     – Что за?.. ГРРрхх!!!

     Наверняка она выпала, когда Милана исполнила ту лихую стрельбу в подкате тогда в коридоре…

     – Докладывают о растяжке на воротах! – ответила Широ. – Мы ищем проходы, второй отряд вошёл на первом этаже через…

     Дальше Милана не услышала. Ящики прямо пред ней внезапно взлетели в воздух, сопровождаемые оглушительным грохотом, словно что-то взорвалось. Шум поглотил конец сообщения оператора. Агент с нервным вскриком отпрыгнула в сторону.

     – Да, вопи, тварь Директората, ты сполна заплатишь за!..

     Экзальтированная речь о расплате перебили аргументы пистолета-пулемёта, и рой пуль заставил лидера террористов отскочить за ящики с синим кругом. Раздался грохот падения и груда контейнеров осунулась.

     – Стреляю на поражение! – злобно рявкнула Милана то ли оператору, то ли злоумышленникам.

     – Давно пора, – сурово ответила Широ. – Отступай, у них нет шансов, овцы уже…

     – Кто тут «овцы»?!

     На канале неожиданно появился мужской голос, Милана узнала одного из офицеров Отряда особого вооружения. Она поспешно обошла кучу контейнеров и… нервно вздохнула от страха.

     – Не… Никому не приближаться, прочь от здания!

     Нервный окрик породил на канале тишину – за секунду все знали, что услышат дальше.

     – Вспышка! Подтверждаю… – Милана с усилием взяла себя в руки. – Подтверждаю взрывной СК-синдром. Всем отрядам очисть территорию… карантинной зоны.

     Последний террорист, бандит, налётчик лежал перед ней. Изломанные ударом руки были зажаты стальными ящиками с незнакомыми агенту знаками. Одну ногу вывернуло назад, как сломанную ветку. Его шея была явно сломана, голова выгибалась под углом, известным только у некачественных пластмассовых фигурок.

     И, тем не менее, он был жив. Хриплое дыхание вырывалось из окровавленных губ, налитые кровь глаза горели ненавистью – уже почти неосознанной, безумной ненавистью загнанного животного.

     А она даже не заметила когда стреляла.

     С напряжением поражённый вытянул правую руку из-под стальных коробов. Хруст явно указал, что что-то не так, но… его рука двигалась. Двигалась, срастаясь на глазах. Обращаясь в какую-то изломанную конечность, как клешню глубоководного краба. Его автомат поднялся в воздух…

     Милана выстрелила один раз. Прямо в голову.

     Уничтожить мозг было достаточно – ощутив полную смерть нервной системы, Вирус отключался, впадал в спячку, пока его не поглощал новый живой организм.

     Можно было прожить всю жизнь, и ни разу не ощутить на себе влияние Арденского вируса. Он не спасал от многих болезней, не спасал от врождённых заболеваний. Но стоило телу носителя получить насильственные повреждения – вот это было опасно!

     Жертвы синдрома СверхКомпенсации были чрезвычайно опасны – дикие как животные и невероятно живучие. Но выстрел в голову их убивал как любого другого человека. Или зомби. Как в том туповатом и наглом кино, которое породило три сиквела и образ Ардены, родного дома всех носителей Вируса, как мира, куда богатые и успешные представители Внутреннего Кольца залетают, чтобы пострелять монстриков и трахнуться на руинах Короны.

     Милану привёл в чувства тяжёлый шаг в стороне. Этот человек был не последним из налётчиков.

     Последний медленно вышел вперёд, одним рывком отбросив с дороги пару тяжеленных контейнеров.

     – Это ты… – глухо выдавила агент ОСИ. – Ты вызвал вспышку.

     Милана встала напротив огромного, под три метра ростом мужчины. Широкие плечи прикрывал бесформенный плащ с капюшоном, но его тело заметно бугрилось – может мышцы, может опухоли от неровного разрастания массы. Огромные руки висели почти до колен.

     – Ты не слышишь его… – раздалась удивлено чёткая речь. – Но Голос не уходит… он только ждёт… когда придёт время…

     – Нет никакого голоса, полоумный урод, – процедила Милана. – Только трусы вроде тебя…

     Даже когда тело превращалось в нечто чужеродное, многие граждане Кадеррана боялись обратиться за помощью к властям. Боялись, что навсегда потеряют связь с близкими, боялись оказаться в изоляции. Многие боялись того, что правительство будет проводить над ними всякие ужасные эксперименты – совсем как в тех историях из Сети! Или как в кино! Или ещё в каких развлекательных медиа, помеченных «для взрослой аудитории».

     Ирония была в том, что именно этот страх в итоге и приводил людей в изоляционные лагеря – когда СК-синдром не оставлял на них живого места.

     На оскорбление искажённый никак не отреагировал. Его занимал его собственный мир – мир изувеченного СК-синдромом разума

     – Голос… Голос уводит нас…

     Он осторожно снял капюшон, открывая плоское, слегка изменённое синдромом, но в целом ещё узнаваемое лицо. На лице горели глаза лихорадочного больного.

     – Голос возьмёт и тебя.

     И с этим утверждением излом шагнул вперёд.

     Милана вскинула ПП, но в её голову отправился запущенный коротким ударом небольшой контейнер. Искажённый рванулся следом, пинком оправлял новый снаряд, и очередь агента прошила воздух в стороне. Милана не смогла прицелиться в прыжке.

     Ожидать подвижности и скорости от подобного тяжёлого шкафа было бы странно. Но именно такими они и были – «изломы», как звали искажённых синдромом людей. Физические изменения придавали их организму неестественные свойства, которые объяснялись в деталях в основном после вскрытия их трупов.

     Фронтальная атака корпусом застала Милану почти врасплох. Хоть она и ожидала, что такое может случиться, она просто не смогла увернуться – излом смёл её, как штормовая волна. Агент влетела в груду контейнеров, хорошенько приложившись спиной. Сквозь зубы вырвался стон боли, но она хотя бы не сломала себе хребет об угол ящика или что-то вроде.

     – Милана, к тебе идут командиры отрядов, просто сдер…

     Голос Широ поглотил шум крови в ушах, когда Милана напряжённо ушла в кувырок – туда, где она только что лежала, врезался стальной ящик. Второй ударил в массивный контейнер у стены, едва не придавив проскользнувшую за ним Милану.

     Пули опять прошли мимо – в основном. Пара задела бок и плечо противника. Но он устоял, словно его просто толкнули в автобусе.

     Обойма Миланы опустела. А тот «взрыв», удар вирусного излома по груде ящиков, разметал оружие повсюду. Не осталось другого выбора, кроме как отступить…

     Скользнувшую тень едва не накрыло волной контейнеров, ящик из лёгкого пластика взорвался щепками, оттуда высыпались какие-то запчасти. Излом поспешно рванулся за тенью, едва успевшей ускользнуть в ряды стеллажей.

     Лабиринт склада позволил Милане подобраться к заложникам незаметно и избавиться от охраны. Теперь контейнеры мешали в основном ей – излом крушил их как картонки, а вот ей приходилось всё обходить. В стороне мелькнул матовый  чернопласт характерной формы – Милана рванулась к оружию, в котором были спасительные пули.

     Её пальцы не дотянулись до рукояти всего миллиметр – мир перевернулся, и Милана ощутила падение.

     Излом подбросил её метров на пять, метнув куда-то в сторону ворот на стоянку, всё ещё закрытых. Что-то рвануло её у виска – визор оправился в полёт, обнажая лицо агента. Удар об пол выбил из лёгких весь воздух. Едва соображая, что делает, Милана поспешно подобралась и рванулась в сторону…

     И разминулась с огромным кулаком почти чудом. Разум словно не успевал за телом – все её сознание кричало, что ей нужно убраться от урода подальше. Сражаться с горой плоти и мышц врукопашную это всё равно, что пытаться избить замороженную тушу – навредить ей ты можешь лишь символически.

     Но тело рвануло её в атаку на открывшегося противника. Излом занёс руку слишком далеко, и промах почти развернул его боком. Бросив себя вверх в отчаянном прыжке, Милана развернулась в воздухе и ударила противника в плечо…

     Лишь мигом позже сообразив, что делает. Она пыталась его покалечить, сама того не осознавая.

     Все основные проблемы СК-синдрома шли от того, чему в идеале был бы рад любой – стремительной регенерации тканей. Вот только Вирус, всегда желая телу носителя долгой жизни, никогда не умёл его правильно лечить. Измочаленный сустав или кости, разорванные мышцы и связки – при вспышке всё срасталось в минуту. Но превращалось пародию на себя, кривую и неэффективную, если вообще действующую.

     Этого и пытались добиться Милана, размозжив излому плечо – сломать его подвижность. Впервые у противника вырывался крик – не столько от боли, сколько от злобы.

     Ответный взмах едва не смёл втрое меньшую по массе женщину как сухой лист. Но Милана с неестественной для такого положения грацией встала с пола на руки, одновременно кувыркнувшись назад. Нанести такому тяжёлому противнику подходящий удар она не смогла бы даже с размаху – и потому Милана бросила себя в воздух, и в полете сжавшись в комок, выбросила ноги, разжимаясь как пружина.

     Подобные трюки она делала только пару раз в жизни, на спор, в окружении других студентов академии. Все от этой акробатики только посмеивались. Как и она сама впрочем. Игрушки – всему этому не было места на улицах!

     Сила удара была такой, что Милана ощутила под ногами хруст костей. Излом рухнул на спину с поражённым воплем. Его грудь едва не проломилась, но он немедленно вскочил на ноги. Тело было переполнено предсмертной силой синдрома.

     Но противник вдруг исчез. Короткий шорох заставил здоровяка развернуться. Он вскинул глаза вверх, где…

     В воздухе рывком всех мышц кувыркнулась поджарая молодая женщина. С утробным выдохом Милана обрушила на голову противника вертикальной удар пяткой.

     Раздался громкий влажный хруст, и Милана с размаху обрушилась на твёрдый пол. Боль врезалась в её спину и голову как острая плита, секунду казалось, что она задохнётся от спазма в груди. Но тело слушалось, и с тошнотворным усилием агент поднялась на ноги.

     Её огромный противник остался лежать на бетонном полу. Невнятное бормотание сопровождалось неловкими, почти конвульсивными движениями. Вокруг валялись разбитые ящики.

     Разумеется, излом остался жив. Но, похоже, его время даже относительной свободы кончилось. Вирус умел лечить тело – он останавливал кровь, сшивал плоть, даже сращивал кости. Но с нервной системой обычно было намного хуже, и травмы головы почти всегда приводили к очередному безумцу. Не удивительно, что о Голосе быстрее всего начинали говорить те, у кого уже была история психических проблем…

     – Хаммел! Что, твою мать, ты?..

     Милана растерянно оглянулась, приходя в себя. Странное состояние некоего боевого угара улеглось. Она иногда забылась в тренировках, но это был уже перебор…

     – Наверно, я перепугалась… – едва шепнула она. И с кривой усмешкой добавила громче: – Подозреваемый обезврежен. Кажется.

     – Да уж, это верно…

     К ней подошёл один из штурмового отряда, в полной броне и с автоматическим дробовиком в руках. Лицо скрывало блестящее забрало шлема.

     – Ещё живой? – Он пригнулся к излому. – Тфу ты, везучий урод… Но твою мать, Хаммел, ты свихнулась? Будь этот ублюдок пошустрее, мы бы тебя с пола соскребали.

     – Полагаю, мне повезло, – протянула Милана. – Выключи его, у меня нет зарядов для глушилки…

     – Верно…

     Командир «овец» – Милана вдруг поняла, что именно это был их капитан – смерил, судя по наклону головы, лежащего на полу преступника взглядом. Его хватка на дробовике окрепла.

     – Из-за вот этих вот люди с ума сходят…

     – И что ты задумал?

     Короткое движение выдало, что командир косится на агента за щитком шлема. Милана ответила не менее мрачным взглядом.

     Напряжение рассеял скрип – ворота напротив распахнулись, и в помещение уверенно шагнул ещё один офицер ООВ, последний из трёх участников операции имеющий иммунитет.

     Капитан оставил основное оружие, вынул нейтрализатор и всадил два заряда в спину излому. Тот немедленно затих.

     – Всё чисто, оператор, – спокойно отчитался по связи офицер. – Все подозреваемые нейтрализованы.

     Получив ответ в свой наушник, он без слов двинулся прочь. Снаружи из-за круга оцепления показались остальные офицеры собеза. Здание брали под контроль.

     – Он ведь в курсе, что ваши шапки не единственная линия связи? – раздался голос Широ в голове Миланы. – Вы, серые шкуры, доиграетесь. Вот я продам свою инфу, что вы тут репрессированных казните без суда и следствия, тогда будете знать, как протоколы нарушать.

     – Я тебя сама вытру, паразитка сетевая, – устало ответила Милана.

     Она рассеянно отошла подальше от задержанных. Тело покойника-главаря куда-то забросило во время потасовки. Как ни странно, ни один из четырёх охранников, которых она «выключила» ранее, кажется, не пострадал. Её визор нашёлся в одном из проходов, прямо на полу.

     – Не скажу, что сильно его виню, – рассеянно заметила Милана. – Если бы это началось на минуту раньше, то все… все те люди, и даже их собственные сообщники могли…

     Она качнула головой и устало присела на край уцелевшего контейнера. Наверное, сверху склад теперь выглядел, как будто его бомбили. С кратерами там, где Милана дралась с изломом. И небольшими провалами, где приземлялись его ящики-снаряды.

     – Да знаю я, – протянула Широ. – Но ведь вас, засранцев, всех не просто так через Академию гонят, вы же правоохранительные органы, чёрт возьми!

     – С остальными всё в порядке? Симптомы…

     – Расслабься, – прервала Широ. – Если первичная проверка выйдет чистой, они отправятся по домам.

     – «Если», – хмуро повторила Милана. – Всегда это «если»…

     Даже малейший намёк на вспышку мог привести к панике в целом районе. Люди отчаянно рвались убраться подальше. Боялись, что вирус активируется и у них тоже.

     Это и была основная проблема на Ардене. Не карантин, и даже не сам Вирус. Паника.

     Всегда оставался тот самый, люто ненавидимый в научных кругах и жутко спорный «фактор икс» – иногда вирус мог активироваться даже без физических повреждений. Словно сам по себе. Это и называли вспышками.

     Разумеется, хоть чёткого понимания процесса всё ещё не было, в Кадерране столетиями собирали информацию. К сожалению, «Голос», некий инстинктивный зов, о котором говорили жертвы синдрома, был, несмотря на количество проросших вокруг него религиозных учений, многократно признан мифом. Но некая связь между носителями Вируса всё же была – «вспышка» получила своё название именно за то, что одно проявление синдрома влекло за собой другие. Как вспышка света, которая бросает тени.

     И ужасная ирония была в том, что именно массовая паника из-за вспышки, реальной или нет, и приводила, по статистике, к тем уровням стресса, которые вызывали «бескровный» СК-синдром.

     Взгляд Миланы упал на блестящие перья. Лого на одном из контейнеров рядом.

     – Хах, далеко же он…

     Девушка прервалась. Потом встала и оглянулась.

     – Милана, ты в порядке?

     Знакомый мужской голос оторвал её от размышлений, сбив с мысли.

     – Дядя?.. Я-то думала, мы должны обращаться друг к другу профессионально, когда мы на работе, – протянула Милана. – Всё записывается, знаешь ли.

     – Да, да, конечно я знаю, – рассеянно ответил профессор Хаммел. – Если ты ранена, ты должна немедленно…

     – Дядя Торн, со мной всё в порядке, – с ноткой раздражения ответила агент. – Это насчёт проверки, так? Я скоро вернусь, всё равно оцепление будет…

     – Милана, это очень важно, я должен…

     – Я же сказала, я в порядке!

     Голос на связи умолк. Но девушка всё равно ощущала его укоризну. Милана немного стеснялась, что упрямится как маленький ребёнок, и даже почти лжёт. Ей после такой операции действительно следовало бы бросить всё и немедленно отправиться на осмотр к врачам. А точнее, к дяде, раз уж именно профессор Торн Хаммел курировал агентов ОСИ.

     Но эта его настойчивость возвращала Милану в прошлое – туда, откуда она так старалась выбраться.

     – Как я и хотела сказать, – уже спокойней добавила девушка, – я выйду, когда снимут оцепление. А сейчас я хочу осмотреть место преступления.

     – Я не думаю, что у нас открыто новое расследование… – с сомнением сказал профессор.

     – Так и есть.

     Милана не скрывала раздражения. К счастью, этого хватило, чтобы дядя оставил её в покое. Лёгким усилием воли агент отмахнулась от семейных проблем и сосредоточилась на неясной мысли, которую спугнуло вмешательство профессора Хаммела.

     В дальней части склада, вдали от погрома при нападении, и последовавших проникновения и задержания, стояли ряды контейнеров. Их все украшали разные цветные логотипы – торговые сети и производители мультисистемных корпораций.

     Милана прошлась между стеллажами. В паре пролётов грузы, кажется, были нетронутыми. Но ближе к самым дальним рядам стеллажей было что-то странное. Милана надела визор, оставив его на лбу.

     – Широ, у тебя есть доступ к файлам администрации склада?

     – Эмм… уже есть, – ответила оператор. – Что такое? Ели насчёт того взлома, то…

     – Нет, я хочу знать, когда прибыла поставка… – И она присмотрелась к печати на контейнере с синим кругом: – ИЕ097643927.

     – Вчера утром, курьерский корабль прямиком на Герте. Уу, с Кольца…

     – Вчера…

     – Чего там?

     Милана оглянулась.

     – Но этот груз лежит в отсеке с сегодняшними датами. Датами отправки. Что-то тут не то…

     Десять минут проверок и сравнений привели Милану к широкому грузовому контейнеру орбитального класса, ребристому и серому от термо-защитной краски.

     – Что за?.. Широ, что эта хреновина делает внутри?

     – Эмм… Хранится. Это же склад.

     – Да, но такие вообще не сажают на планету, так? Их вяжут в блоки на орбите, а потом просто лепят двигательные системы по необходимости и потом пихают в камеру.

     – В основном, да, – казалось, Широ кивает своим словам, – но товары же должны попасть вниз, так? Блоки часто спуска… хм…

     – Верно, – протянула Милана. – Спускают в порты. Но не в Кадерране.

     На Ардене орбитальные грузы принимали в местах назначения – на плавучих площадках во флотилиях лайнеров.

     – В Кадерране мы грузим всё на фрахтовые курьеры, – согласилась Широ. – Хах. Ржавею я тут у вас…

     – Широ, посмотри…

     – Уже. Да, это… Нет, этот номер на месте. Этот контейнер должен принять грузовик, этот и ещё пару. Странно, они хранятся на разных складах… А! Они летят челноком, и потому…

     – Широ, – тихо перебила Милана, опуская визор на лицо, – ты можешь открыть его у себя?

     – Че… чего? – возмутилась оператор. – Ты свихнулась, нам нужен ордер!

     – У меня есть основания полагать, что этот контейнер взломали во время нападения на склад. Так что это вещдок.

     – Что ты мелешь? – В голосе Широ послышалось недовольство. – Слушай, я, конечно, целиком за работу, но ты…

     Милана выразительно пригнулась к углу контейнера.

     – Будь я проклята, – протянула оператор. – Отправляю право на вскрытие на основе заметных следов вмешательства.

     Код-печать на контейнере был аккуратно перекрашен. Только что, краска ещё блестела. Пару часов спустя подделку будет не отличить.

     Замок щёлкнул. Милана поколебалась – она была безоружна – но всё же взялась за дверцу. Ели она права, то оружие ей вряд ли понадобится. Не в этой ситуации, когда неподалёку расхаживает десяток офицеров собеза. Из контейнера потянулся странный воздух – чистый, но с явным душком барака чернорабочих.

     Впереди стояла молодая женщина в потрёпанной одежде жителей окраины, грубая ткань и простой покрой. К ней сзади прижималась пара детишек в наряде не лучше. В полумраке стояло около десятка людей. Все с испуганными лицами.

     – Умоляю… – Женщина заговорила первой. – Мы просто хотим уйти…

     В глазах стояла мольба. С каменным лицом Милана шагнула назад.

     – Начнём с этого контейнера.

     Она деловито махнула рукой, отступая в сторону:

     – На выход.

     Широ издала в её ушах тяжёлый вздох.

     – Я оповещаю людей…

     Беженцы растерянно застыли. Атмосфера быстро обрела привкус разрушенных судеб и загубленного будущего.

     – Они уже знают… всё кончено…

     – Как же так…

     – Нам же обещали!..

     Женщина, прерывая шёпот сотоварищей, шагнула вперёд, неустрашимо выгнув грудь.

     – Мои дети в опасности каждый день из-за таких как ты! – зло выпалила она. – Вы закрыли нас здесь! Закрыли с теми, кто!..

     – У вас ещё будет время зачитать речь, – холодно оборвала её Милана. – Может даже перед камерами. А теперь – наружу.

     Сзади раздались поспешные шаги – собиралось подкрепление собезовцев. Беженцам предстояло отправиться в места не столь отдалённые.

     – Вы убиваете наших детей! – почти отчаянно воскликнула женщина. – Мы могли найти дом вдали от этого куска грязи, а теперь!..

     Милана вдруг издала злобный смешок, пригвоздив женщину взглядом светлых глаз – серых, как холодные океаны на севере Ардены.

     – Перед тем как камера производит переписку инфо-поля, всё внутри неё проходит проверку, – сухо сообщила она. – Это не миф, это не заговор, и уж точно не сказка для тех, кто не может позволить себе учебный полёт на орбиту! И когда операторы камеры видят в этом инфо-поле что-то хоть отдалённо напоминающее сигнатуру Вируса – то все внутри отправляется назад для физического обыска! Вирус не покидал Ардену уже триста лет – и никогда не покинет.

     Милана сложила руки на груди. Со всех сторон приближались офицеры СОБ.

     – Всё что вы получите за свой побег – это длительную экскурсию в зоопарки. И для себя, и для своих детей! Поздравляю.

     Она обернулась, проходя мимо спешащих к беженцам офицеров. В спину ей полетел злобный отчаянный стон:

     – Звероловы!..

     – Может и так… – протянула Милана. – Но мы хотя бы не идиоты.

     Снаружи постепенно таяло кольцо оцепления. Гул полёток вверху давно стих, фургоны ОСИ и ООВ уже светили задними огнями. Остались только патрули Центрального управления и несколько гражданских машин. Лишившись материала, пресса испарилась как по волшебству. Синие ночного города лежало на пушистых кронах окружающих космопорт деревьев как украшение. Виднелась даже верхушка Короны.

     Над бетонными квадратами посадочных полей летал ночной бриз. Приятная прохлада помогла Милане отбросить мрачные мысли. Воздух на складе был таким сухим…

     – Что ж, агент Хаммел… – протянула самой себе девушка, – поздравляю с первой операцией. Наверное.

      У последних машин началось какое-то движение. Милана присмотрелась и удивлённо поняла, что это мужчина в белой рубашке – он держал на руках девочку в белом мягком платье. К ним подбежала женщина, и с размаху заключила обоих в объятия.