Текст книги "Раб и Царь"

Автор книги: Александр Смирнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

 Нет, вы посмотрите! Как вам это нравится? – возмутилась Наташа. – Не успел увидеть девушку без платья и сразу жениться? А мы? Чем мы хуже?

Она задрала подол своего платья и показала свои стройные ножки.

 А они? – Наташа показала рукой на остальных девушек. – Ты уж объясни нам, а то вон, сколько врагов наживёшь!

 Ножки здесь не причём, – ответил Раб. – Хотя, справедливости ради, надо отметить, что они хороши. Дело совсем в другом.

 Интересно, в чём же? – Наташа опустила подол платья.

 Дело в том, что, Катя, как только что мы выясняли, тоже является лидером. Посудите сами, разве можно держать двух тараканов в одной банке? Они либо должны стать одним целым, либо перегрызть себе глотки.

 Во-первых, с чего это ты взял, что я лидер? – прервала Раба Катя. – Я ничего никого не заставляла делать, а, во-вторых, с чего ты взял, что я собираюсь перегрызать тебе глотку?

 А любовь, – обратилась к Рабу Марина, – ты, что любовь даже в расчёт не берёшь?

 Ой, да перестаньте вы! – недовольно махнул рукой Раб. – Какая ещё любовь? Это всё детские сказки. Ваша любовь не что иное, как инстинкт. Всё, что вы называете любовью необходимо только для продолжения рода.

 Нет, давай разберёмся в этом подробнее, – вступил в дискуссию Олег, – Я бы согласился с тобой, если бы ты так сказал о страсти. Страсть действительно инстинкт. А любовь? Разве она имеет хоть какое-нибудь отношение к инстинктам? Возьми, к примеру, хоть пожилых людей. Разве перед ними стоит задача продолжения рода? Но они любят друг друга.

 Ничего подобного. Пожилые люди просто привыкли друг к другу. Они не в состоянии изменить свой образ жизни и поэтому считают, что не могут друг без друга жить.

 А жёны декабристов? – вспылила Марина. – Они тоже не хотели изменить свой образ жизни и поэтому поехали за своими мужьями в Сибирь?

 А причём тут декабристы? – не сдавался Раб. – Что ты вообще о них знаешь? Ты знаешь, например, что они были владельцами Российско-Американской кампании? Ты знаешь, что самодержавие не давало развиваться предприятиям, как того хотели их владельцы? – Раб пренебрежительно посмотрел на Марину. – А ты, конечно уж подумала, что они свой заговор для народа устроили? Да плевать они на твой народ хотели, впрочем, как и народ хотел плевать на декабристов. В данном случае царь оказался сильнее, вот их и сослали в Сибирь.

 Однако народ не забыл их подвига до сих пор, – поддержал Марину Олег. – Сколько про них книг написано, сколько фильмов снято?

 Ну, причём тут народ? Писатели и режиссёры просто на них деньги делают. Вы же не станете отрицать, что книги и фильмы делают не только про декабристов, но и про бандитов тоже. Мишка Япончик, например, по-вашему, он тоже для народа старался?

За разговором никто не заметил, как стемнело. Я посмотрел на часы.

 Во-первых, – прервал я спор, – вы отклонились от темы. Начали про любовь, а докатились до бандитов, а, во-вторых, если мы не начнём сейчас собираться, то опоздаем на электричку.

Как по команде, все повскакивали со своих мест и стали собираться. Не прошло и часа, как вся группа уже была в городе. Дружная компания простилась и растворилась в людском потоке.

 Тебя проводить? – услышала Катя за своей спиной голос старосты.

Она обернулась. Радом с ней стоял Раб, а чуть поодаль Дима.

 Спасибо, не надо. – Катя посмотрела в сторону Димы. – Дима, ты меня проводишь?

 Конечно, – тут же ответил он.

Катя обошла Раба, взяла Диму за руку и подчёркнуто громко, так, чтобы Раб слышал, сказала:

 Пошли.

Катя с Димой скрылись из виду. Раб один стоял на платформе и смотрел им в след.

 Ну, ничего, ещё посмотрим, чья возьмёт, – пробурчал он себе под нос и пошёл в метро.

Глава 2

То, что Дима провожает Катю домой, назвать можно было с большой натяжкой. Они ходили по улицам и никак не могли расстаться. Дима взахлеб читал своей спутнице Есенина, а та в свою очередь, поражала его своими познаниями в области архитектуры.

 Ты, что, всего Есенина наизусть знаешь? – удивлялась она.

 Да что ты? Разве можно его знать всего? Просто он мне очень нравится, вот я и запомнил немножко.

 Ничего себе, немножко! Я и десятой части не знаю того, что ты мне рассказал.

 Не надо прибедняться. Вот у тебя действительно энциклопедические знания! Пока мы с тобой шли, ты рассказала мне про все здания: кто архитектор, когда построено, что в нём было раньше, что сейчас. Такое впечатление, что ты экскурсовод.

 Да ну, какой я экскурсовод? Экскурсоводы больше рассказать могут.

 А вот и не больше. Давай, я укажу тебе на любое здание, а ты мне расскажешь, про него. Вот это, например.

Дима повернул Катю на сто восемьдесят градусов и ткнул пальцем в первое попавшее здание.

 Ну что, расскажешь или слабо?

Катя посмотрела на здание и неожиданно рассмеялась.

 Значит, ничего не можешь рассказать?

 Я тебе уже рассказывала, – продолжала смеяться Катя.

 Ты мне не могла рассказать, потому что мы уже ушли от того, про что ты рассказала.

 Нет рассказывала. Посмотри сам.

Дима посмотрел и тоже засмеялся. Перед ним был вокзал от которого он пошёл провожать Катю домой.

 А приехал я назад, а приехал в Ленинград, – озорно сказала Катя.

 Ну и что, – ответил Дима, – значит, я опять буду провожать тебя. Слушай, Катюша, а у тебя дома беспокоиться не будут? Время уже не детское.

 Так ведь и мы не дети, – ответила Катя. – Обожди немного, я сейчас позвоню домой.

Она отпустила Димину руку и подбежала к телефону. Разговор продолжался минут пять. Было видно, что Катя вначале расстроилась, потом долго спорила, а потом, положив трубку на рычаг, весело вернулась к Диме.

 Ну, вот, всё в порядке. Я сказала, что нахожусь под защитой очень надёжного человека.

 И тебя так сразу отпустили?

 Ну не сразу, конечно, но отпустили. Папа помог. Он всегда меня понимает.

Катя посмотрела на Димину спортивную сумку.

 Слушай, Димка, так это ты с этой торбой со мной гулял?

 А куда же я от неё денусь?

 Давай её в камеру хранения сдадим, а после того, как нагуляемся, заберём?

 Это идея!

Они сдали сумку в автоматическую камеру хранения и налегке снова стали гулять по городу.

 Слушай, Катюша, а зачем ты Раба дразнишь? Мне кажется, что он обиделся на тебя за то, что ты так подчеркнуто, отказала ему, а мне сама предложила себя проводить.

 Да и пусть обижается, сколько хочет. На сердитых воду возят.

 В принципе он никому ничего плохого не делал. Просто у человека другое мнение. Может же человек иметь своё мнение. Если ты обиделась насчёт того, что он женится на тебе, так это же просто шутка. Это все поняли.

 Во-первых, шутка дурацкая, а во-вторых, не нравится он мне и всё. Сухой он какой-то, не живой.

 Просто он прагматик. Есть романтики, а есть прагматики. А интересно, почему так получается, что одни люди романтики, а другие прагматики?

 Не знаю, А он такой, потому что он раб. Помнишь, как Саня про него говорил?

 Это ты напрасно. Нельзя так о человеке. Причём тут его фамилия?

 А, что это ты так защищаешь его? Он, что тебе очень нравится?

 Честно говоря, не нравится. Просто я считаю, что надо относиться терпимо к мнению, даже если оно не совпадает с твоим.

 А я считаю, что нельзя относиться терпимо к человеку, который считает, что любовь это инстинкт.

 А ты сама, как считаешь? Что такое любовь?

 Любовь? – Катя задумалась. – Наверное, мы и живём на земле, чтобы разобраться, что такое любовь. Но она есть. Она даётся каждому человеку, однако не каждый способен увидеть её. Такой, как Раб, не способен.

 А секс? Разве любовь бывает без секса? А уж это явно предназначено для продления рода.

 Да, но не только. Секс это великий дар, он скрепляет любовь, цементирует её. Не даром для девушки целомудрие также важно, как честь для мужчины.

 Увы, но, к сожалению, целомудрие осталось в прошлом веке. Сейчас о сексе говорят совершенно открыто, и никто никого не стесняется.

 И правильно, что говорят открыто. Разве можно стесняться того, чем наградил человека Бог?

 А целомудрие? Разве это понятие не забыто?

 Забыто. Забыто такими прагматиками, как Раб. Это они не верят ничему. Это у них нет ничего святого. Но к счастью есть и другие люди. Просто их трудно заметить. Они не выпячивают себя напоказ. Они не стремятся быть лидерами.

 Однако же ты лидер?

 Ой, да перестань ты! Что вы ко мне с этим лидером прилипли? Разве я виновата, что в речку упала? Кстати это же ты меня столкнул.

 О, как здорово! Выходит, я во всём виноват?

 А, кто же? Я, что ли лодку перевернула?

 А кто за венками побежал?

 Ну, ладно, какая разница, кто кого толкнул? Мы оба оказались в воде. Просто я первая прибежала. Если бы ты был первый, то тебя бы окрестили лидером.

 Ну, не скажи. Если бы я голышом прибежал, то все просто посмеялись бы и всё. А вот ты прибежала, и все стали бегать. Интересно, а что бы твои родители сказали, если бы узнали про это?

 Про что, про это?

 Ну, про то, что вся группа разделась и стала бегать вдоль реки.

 Мама бы точно не поняла. Сказала бы, что все девчонки развратницы.

 А папа?

 Папа бы всё понял. Ты знаешь, он у меня современный и совсем не закомплексованный, как то поколение.

 Так ты с папой на все темы можешь свободно говорить?

 Абсолютно.

 А я нет. Они у меня ортодоксы.

 А, хочешь, приходи ко мне, я тебя с ним познакомлю.

 А, что, возьму и приду. Только потом. Если я сейчас приду, то меня, я думаю, даже твой папа не поймёт.

Дима вытянул левую руку, посмотрел на часы и выразительно показал их Кате.

 Ничего себе, поболтали, называется! Кстати, а мы уже почти и пришли. Вон, видишь тот дом? Я в нём живу.

 А я там, – Дима показал на соседний дом. – Пойдём. Провожу тебя и на вокзал.

 На какой вокзал?

 Ты, что забыла, мы же сумку там оставили.

 Ой, правда! Слушай, так, что мы живём в соседних домах и никогда раньше не встречались?

 Выходит так.

 Дима, не ходи сегодня на вокзал, а то я волноваться буду. Давай мы с тобой вместе за сумкой после лекций сбегаем.

 Договорились.

Дима проводил Катю домой, добежал до соседнего дома и скрылся в парадной.

 Поздновато, поздновато домой возвращаешься, – встретила Диму мать. – Мы с отцом уже все глаза просмотрели.

 Заболтались с ребятами и про время забыли. Еле на электричку успели.

 На счёт ребят не знаю, а вот как ты с девицей никак проститься не мог, я из окна видел, – сказал отец. – Кто это?

 Студентка с нашей группы. Поздно уже, вот я её до дома и проводил.

 А фамилия?

 Какая разница, какая у неё фамилия?

Дима вошёл на кухню и стал наливать себе чаю. Отец достал себе чашку и тоже сел рядом.

 А всё-таки. Это же наш, военный дом. Там половина офицеров из нашей части живут.

 Не помню, Андреева, кажется.

 Андреева?! Ничего себе!

 А, что ты так разволновался? Ну, Андреева, а ты, что знаешь её?

 Я же тебе говорю, что всех в этом доме знаю. Значит, вы с Катькой в одном институте учитесь?

 В одной группе, – уточнил Дима.

 Мать, слышишь! – закричал отец. – Димка с дочкой нашего командира учится.

 С Катериной, что ли? – мама зашла на кухню и тоже достала себе чашку.

 С Катериной, – робко ответил Дима. – А вы, что знаете её?

 Да как же не знать? – Всплеснула руками мама. – Мы же вместе пол страны объездили. Вот с таких лет знаем. – Она рукой показала около тридцати сантиметров от пола. – Вот ведь что город делает! Живём рядом, а друг про друга ничего не знаем. Отец, ты как хочешь, а Андреевых в гости пригласи.

 Да это без вопросов, только повод то какой?

 А тебе обязательно повод нужен? Вспомни, как вы лейтенантами собирались. Никаких поводов не требовалось.

Мама повернулась к сыну и, не моргая, уставилась на него.

 Ну, что молчишь? Рассказывай.

 Про что рассказывать, – не понял Дима.

 Не про что, а про кого, – уточнил отец. – Про Катерину, конечно.

 А что рассказывать? Поехали с группой за город. Я её проводил до дома, вот и всё.

 Да на чёрта нам твоя группа сдалась! Ты про Катю расскажи, – настаивала мама.

Дима рассказал всё, что мог: и про разговор с Рабом, и про венки, про то, как они с Катей упали в воду, и про то, как голышом бегали.

 И, что, вот так голые все и бегали? – переспросила мать.

 Ну, не совсем, конечно, но бегали.

Диме очень интересна была реакция родителей, относительно этого бега. Честно говоря, ему было немного обидно, когда он узнал от Кати, что она могла говорить с отцом на любые темы. Его интересовало, поймут ли его родители их поступок.

 Ну, молодец девка! – улыбался отец. – Эх, скинуть бы мне лет этак двадцать, я бы тоже голышом побегал.

 Ты, что с ума сошёл, старый? – ахнула мать. – Молодым за девками не бегал, а теперь? Телевизора что ли насмотрелся?

Мама молча, никого не спрашивая, достала рюмки и вино. Также молча, она налила себе и отцу. Вероятно, долгая совместная жизнь уже научила этих людей понимать друг друга без слов. Они, молча, печально посмотрели друг на друга, и выпили.

 А ведь ты прав старый, – сказала мать отцу. – Вот скинуть бы лет двадцать, да побегать вдоль речки голышом.

Говоря это, мать посмотрела на свой живот и похлопала по толстым плюшкам, свисающим по бокам.

 А сейчас разве побегаешь? – она печально вздохнула. – Ушло наше время, отец.

Отец достал третью рюмку, поставил её перед Димой и налил вина.

 Ничего, мать, теперь сын за нас побегает.

Все трое выпили вино.

 А вы, когда молодые были разве никогда так не бегали, – спросил родителей Дима.

 Да, что ты? – махнула рукой мать. – Не дай Бог юбку выше колена приподнять, сразу из комсомола вылетишь.

 А, помнишь брюки? – стал вспоминать отец. – Раньше брюки узкие в моду входили – 'дудочки' – объяснял он уже сыну. – Вот ты представь, одел бы ты эти брюки, а тебя за это из института взяли и попёрли.

 За что? – не понял Дима.

 За брюки. Не понимаешь?

 И правильно, что не понимает, – сказала мать. – А вот мы понимали. И не только понимали, но и возмущались на таких. Помнишь, отец, мы их тогда стилягами называли. А сейчас вспомнишь, даже смешно. Ну, какая собственно разница, узкие у тебя брюки или широкие?

 Неужели так было? – спросил Дима.

 Было, ещё и не такое было.

 Да, как же вы тогда жили? – удивился Дима.

 Да вот так и жили, – сказала мать. – И не просто жили, а ещё и считали, что лучше всех живём.

 Понимаешь, сынок, каждый человек живёт в свою эпоху. – Отец встал и обнял сына за плечи. – Тогда было так. Мы думали, что свободны, а в действительности были обыкновенными заложниками системы, её рабами. А ты у нас свободен.

 Папа, а сейчас рабы есть?

 Да, сколько угодно! Вот мы с матерью, например. Думаешь, нам нравятся все эти нововведения? Да нам плеваться хочется, глядя на них. А почему? Не всё же, что делается плохо? Нет, просто нам уже не перестроиться. Мы были рабами, ими и умрём. Мать, налей-ка ещё по одной! Давай выпьем за Димку с Катькой за свободных людей.

Мама стала наливать вино.

 Ты, зубы то не заговаривай, – ворчала она на отца. – Когда Андреевых позовёшь?

 Ну, что ты пристала? Сейчас что ли звать? Ночь на дворе. Они, поди, уж десятый сон видят.

 Какой сон? У них дочь только что с гулянки пришла. Сидят, небось, на кухне и так же, как мы и молодость вспоминают.

 Ну, всё, не отлипнет теперь. – Отец встал и пошёл к телефону.

***

Дима, чуть было не опоздал на лекции. Когда он вбежал в аудиторию, все студенты сидели уже за столами. Он остановился в дверях и стал искать кого-то глазами. Наконец взгляд его остановился. Он смотрел на Катю. Она сидела за столом, а место рядом с ней было занято. Там сидел Раб. Катя что-то искала в своей сумке, а Раб, наклонившись к её уху, что-то говорил ей. Дима стоял и не знал, что ему делать. Раб, как будто увидел Диму затылком. Он неожиданно повернулся и, улыбаясь, посмотрел на Диму.

 Что же ты стоишь в дверях? Проходи, свободных мест много.

В спину Диму кто-то толкнул. Он обернулся и увидел преподавателя.

 Молодой человек, может быть, вы будете решать, посещать вам лекции или нет в коридоре, а не в дверях? Дима посторонился, пропуская преподавателя.

 Значит, вы решили всё-таки не ходить на занятия? – спросил его преподаватель.

 Почему? – удивился Дима.

 Потому, что после себя я в аудиторию уже никого не впущу.

Дима опять встал перед преподавателем, преграждая ему дорогу. Преподаватель выразительно посмотрел на Диму. Тот густо покраснел, но оставался на своём месте. Студенты, глядя на эту картину, взорвались хохотом. Только Катя даже не улыбнулась. Она посмотрела на Диму, поймала его взгляд и виновато опустила голову, как будто в том, что произошло, была её вина.

 Я вижу вам без посторонней помощи не разобраться, – тоже смеясь, сказал преподаватель. – Позвольте, я помогу вам.

Он взял Диму за руку и проводил к свободному столу. Студенты расхохотались ещё больше. Дима готов был провалиться сквозь землю. Преподаватель стоял перед студентами, а те заливались смехом, не в силах остановиться.

 Довольно, довольно, – успокаивал их преподаватель. – Пошутили немного, и хватит. Давайте начнём работать.

Смех в аудитории стал стихать, и лекция стала протекать по своим, отточенным десятилетиями, законам. Единственный человек в группе так и не смог подчиниться этим законам. Это был Дима. За две пары лекций он даже не открыл своего конспекта. Дима смотрел на Катю, а если точнее, то на её спину. Ему было прекрасно видно, как Раб увивается перед ней. То он что-то доставал из своего портфеля и предлагал ей, но та отрицательно мотала головой, то что-то очень долго нашёптывал Кате на ухо, но она отмахивалась от него, как от назойливой мухи. Левая рука Раба всё время не знала, куда деться. Она постоянно вертелась за Катиной спиной и неизменно успокаивалась на спинке Катиного стула, при этом всякий раз старалась коснуться её спины. Как только это происходило, Катя дёргалась, и рука моментально исчезала. Однако не проходило и пяти минут, как рука снова маячила за спиной Кати. Это сильно раздражало Диму, и к концу лекций он уже не знал на кого он больше злился на Раба или на Катю.

Лекции закончились. Дима сидел на своём месте, так и не решив, подходить к Кате или нет.

Катя нарочно медленно убирала всё со стола в свою сумку. Она ждала Диму. Но всякий раз, оглядываясь на него, видела его злые глаза.

Наконец Дима решился подойти к ней. Но он опять опоздал. Около Кати вертелся Раб.

 Может быть, пойдём сегодня куда-нибудь? – говорил он ей.

 Как-нибудь в другой раз, – отвечала она. – Сегодня я занята.

 Если не секрет, чем?

 Почему секрет? – нарочно громко сказала Катя. – Мы с Димой сегодня на вокзал идём за сумкой.

 Какой сумкой? – не понял Раб.

Дима, как только услышал своё имя из уст Кати, тут же пришёл в себя. Он впился глазами в Раба и подтвердил:

 Да, да, нам в камеру хранения надо.

Катя схватила Диму под руку и потащила его из аудитории. Раб остался стоять на месте. Он, с искажённой от злости физиономией, смотрел им в след, и шипел себе под нос:

 Крепкий орешек. Ну, что ж, придётся постараться.

Катя с Димой, держась за руки, выбежали на улицу, и пошли к вокзалу.

 Что ж ты опаздываешь всё время? – ворчала на него Катя.

 Проспал, – виновато оправдывался Дима.

 Место было свободно, вот он и сел. Не могла же я его выгнать?

 Видел я, как он к тебе приставал.

 Кто это ко мне приставал? – не поняла его Катя.

 Раб, кто же ещё?

 Ну, ты даёшь! Никто ко мне не приставал. Напротив, он очень был тактичен.

 Что же он сзади тебя рукой водил, всё на спину пристроить её пытался?

 Ты знаешь, у меня на спине глаз нет.

 Так, что? Тебе понравилось с ним сидеть?

 Слушай, не рановато ли ревновать? Нечего было спать. Пришёл бы раньше и пристраивал бы свои руки куда хотел.

 И ты бы её не столкнула?

 Твою нет.

Катя вдруг резко остановилась и посмотрела на часы.

 А куда это мы с тобой идём?

 Как куда? На вокзал, за сумкой.

 За какой сумкой? Мне же домой надо!

 Да ты же сама сказала, что мы за сумкой идём.

 Это я так, чтобы он отстал от меня. Я не могу сегодня. Я отцу обещала.

 Чего обещала?

 Понимаешь, папу сегодня в гости пригласили. Со всей семьёй. А я вместо того, чтобы домой бежать, на вокзал с тобой собралась.

 К кому пригласили?

 Да я и сама их не знаю. Сослуживиц его. Они раньше служили вместе. Я тогда ещё маленькая была.

Дима хитро улыбнулся.

 Так что же ты стоишь? Бежим скорее.

Они взялись за руки и побежали домой. У парадной Катя остановилась.

 Ну, вот, пора прощаться, Димуля. Увидимся теперь только завтра.

 Почему завтра?

 Потому, что вряд ли из гостей мы рано освободимся.

 Человек предполагает, А Бог располагает, – хитро ответил Дима.

 Не поняла?

 Скоро всё поймёшь. Я не прощаюсь.

Дима помахал Кате рукой и побежал домой.

 Господи, где тебя черти носят? – заругался отец, увидев дочь. – Мы с мамой уже заждались тебя. Утром же договаривались, что из института без всяких задержек домой.

Катя обвила шею отца и расцеловала его.

 Ну, не ругайся папка! У меня причина уважительная.

 Не подлизывайся, лиса. Какая ещё причина?

 Ну, честно уважительная.

 Ну, какая?

 Ну, уважительная и всё.

 У тебя что, секреты от меня появились?

Катя ещё сильнее сдавила отцу шею.

 У меня никогда не было от тебя секретов и не будет. – Она прижала свои губы к самому уху отца.

 Тогда, почему же ты не хочешь мне говорить?

 Папка, причина действительно уважительная. Я влюбилась.

Отец от неожиданности сел на диван вместе с дочерью, висящей на шее.

 В кого? – только и смог спросить он.

 В мужчину, конечно, в кого же ещё?

 Ну, я понимаю, что в мужчину, но кто он?

 Парень с нашей группы.

 И давно вы встречаетесь?

 Понимаешь, вначале я его не замечала. А потом мы поехали за город с группой. Это был первый раз. Сейчас он проводил меня домой, это второй раз.

 И со второго раза ты поняла, что влюбилась?

 Да, – прошептала она отцу в ухо. – Я жить без него не могу.

 Ну, уж прямо жить не можешь?

 Папка, а ты с мамой, сколько встречался, пока узнал, что влюбился?

Отец задумался.

 Давно это было.

 Так ты, забыл что ли?

 Почему, помню. Как будто вчера было. А вот теперь дочь влюбилась.

 Но ты не ответил на мой вопрос.

 Нет, как у тебя, у нас с мамой не было. На второй раз это не случилось.

 А на какой? – не отставала Катя.

 Мы это поняли с первого раза.

 С первого раза!? – почти крикнула в ухо отцу Катя.

 С первого, с первого. Что ты так кричишь?

 Ой, как здорово, папка! И на всю жизнь?

 Ну, жизнь у нас, слава Богу, ещё не вся, но мы с мамой думаем, что на всю.

 Интересно, а у меня как будет?

 Как, как? Также, как и у нас, ты же наша дочь. Ты нас хоть познакомишь?

 Конечно. Я его уже пригласила.

 Когда?

 Не знаю. Точную дату мы ещё не определили. Времени мало было.

 Да уж конечно, за два-то дня разве успеешь?

 Вы, идти-то собираетесь? – послышался голос мамы.

 Да! Уже одеваемся! – ответил отец. – Ты, уж извини, Котёнок, я же ничего не знал. Если бы знал, разве потащил бы тебя с собой?

 Ты, что с ума сошла? – в комнату вошла мама. – Ты, что, в джинсах собираешься в гости идти? Быстро переодеваться!

Катя пулей улетела в свою комнату и через минуту вышла из неё в нарядном платье и в туфлях на высоких каблуках.

 Ну, вот, это другое дело, – сказала мама. – Подкраситься, конечно, не мешало, ну да ладно и так сойдёт.

Вся семья вышла из парадной и направилась к Диминому дому.

 А далеко идти? – спросила отца Катя.

 Да нет, вот в этом доме, – отец показал на здание.

'Надо же, в одном доме будем, а не увидимся' – печально подумала она.

 Нехорошо, – говорила мама. – Столько лет живём в соседних домах и не встречаемся.

В доме у Димы всё было готово к приёму гостей. Стол в гостиной ломился от всякого рода блюд, бутылки с винами и коньяком стояли в таком количестве, что выпить их было невозможно даже при очень большом желании. Мама бегала из кухни в гостиную и обратно, как челнок, а отец с сыном разглядывали этикетки на бутылках.

 Папа, куда столько? Этого же не выпить!

 Пусть стоит. Каждый нальёт то, что хочет. Кстати, а что Катя любит?

 Я не знаю.

 А у тебя с ней что-нибудь есть, или так, просто до дома проводил?

 У меня есть. Хотелось, чтобы и у неё было.

 Значит, нравится она тебе?

 Не то слово…

 Влюбился что ли? – отец оторвал взгляд от этикеток.

Дима, молча, опустил голову.

 Так, вечер перестаёт быть томным. Так она придёт к тебе сегодня?

 Это она к тебе придёт. Она даже не знает, что я твой сын.

 Так ты ей не сказал?

 Нет, я хочу ей сюрприз сделать.

 Это интересно! Давай сделаем так: как только они позвонят, ты спрячься в своей комнате, ну а потом мы как-нибудь разыграем её.

 А как разыграем?

Звонок в дверь не дал отцу договорить. Дима стремглав скрылся в своей комнате и закрыл дверь.

 Отец, иди гостей встречай! – крикнула с кухни мама. – Я сейчас выйду.

Дима прижался к дверям своей комнаты и, затаив дыхание, ловил каждое слово, которое долетало до него.

 Входите, входите, гости дорогие! – доносился отцовский басок. – Вот как, получается, живём в соседних домах, а не встречаемся.

 Хорошо, что ты позвонил, а то бы мы ещё лет сто собирались, – услышал Дима незнакомый голос.

 А ну-ка, подвинься. Кого это ты там прячешь? – снова он услышал отца. Ну-ка, ну-ка, показывай. Неужели Катерина? Батюшки, совсем невестой стала. А, ведь у нас сын. Надо их познакомить. Не возражаешь Миша?

 Раньше надо было свататься, – опять заговорил незнакомый голос. – Опоздали. У неё парень есть.

 Парень? – снова басил отец. – Так она ещё нашего парня не видела. Сын, а ну-ка выходи гостей встречать, – крикнул отец.

Дима вышел в коридор.

 Ну, как? Хорош парень? Можно свататься?

Катя не верила своим глазам. Всего час, как они с Димой расстались, а ей казалось, что прошла целая вечность. Как бы она хотела сейчас броситься к Диме на шею, как бы хотела расцеловать его. Но нельзя. Условности, этикет, они сковывали её по рукам и ногам. Да кто придумал их? Почему она должна считаться с этими идиотскими правилами? Почему люди, увидев её истинные чувства, обязательно должны плохо подумать про неё? А, ведь они именно так и подумают. 'Ортодоксы', вспомнила она слова Димы, про своих родителей. Однако справиться с чувствами было невозможно. У Кати задрожали ноги. Она не сводила глаз с Димы.

 Что молчишь, Катерина? Можно моему сыну свататься, или у тебя парень есть?

 Можно, – вырвалось у Кати.

Теперь Катин отец потерял дар речи. Только что дочь говорила о своей любви. Час назад она думала, что это у неё на всю жизнь, и вдруг на тебе! Он стоял и не сводил с Кати глаз.

Конечно Димин отец хотел разыграть гостей, конечно он рассчитывал на эффект неожиданности, но то, что шутка удастся настолько, он не ожидал, и поэтому сам стоял в замешательстве. Воцарилась тишина. Дети, не моргая, смотрели друг на друга, их отцы также онемели от всего происходящего, а матери не понимая, что твориться, молчали и не знали, как себя вести.

Эта сцена продолжалась минуты две. Первая из оцепенения вышла Катя. Она обняла отца и прошептала ему:

 Папка, это он. Дима, про которого я тебе говорила.

Всё дальнейшее для Кати и Димы проходило, как в тумане: Все куда-то пошли, их куда-то посадили, в их тарелки что-то накладывали, что-то говорили… Они ничего не замечали. Они только смотрели друг на друга и больше ничего не видели.

Вскоре родители обратили внимание на своих детей.

 Молодёжь, – обратился к ним Катин отец. – Мне кажется вам скучновато здесь. Пойдите погуляйте, да и мы поговорим посвободнее.

Два раза повторять не пришлось. Через одно мгновение две семьи могли разговаривать о чём угодно, нисколько не стесняясь присутствием собственных детей. Не трудно догадаться, что разговор у них был не об их героическом прошлом. Напротив, тема у них была одна – будущее.

Выйдя из квартиры, Дима и Катя взялись за руки и начали спускаться по лестнице. Казалось бы, вот оно счастливое мгновение: нет посторонних глаз, нет никаких препятствий, которые могут разделить их, есть только они и больше никого на свете – хватайся за эти мгновения, наслаждайся ими, скажи всё, что хотелось сказать, пока никто не мешает тебе. Но, вопреки логике, молодые люди шли молча.

Кто же помешал им? Кто посмел посягнуть на самые светлые и прекрасные чувства? Кто отнимает эти драгоценные минуты, перед которыми меркнет не только время, но и сама жизнь? Никто. Просто время отступило перед самой могучей и светлой силой, просто все преграды рассыпались перед ней, просто сверхъестественная и всепоглощающая стихия любви взялась за свою работу. Ей не нужны слова, ей никто не способен помешать в этом мире, ей нужны только два сердца. Два и больше ничего, со всем остальным она справится сама, без чьей либо помощи. Какие уж тут слова? Какая логика? Этой стихии невозможно противостоять, ей можно только подчиниться.

Влюблённые не знали куда шли. Ноги сами несли их куда-то. Они не только не знали, но и не желали знать. А зачем? Ведь на свете существует только один путь, достойный человека – это путь любви, других путей просто не существует.

Катя с Димой очутились в садике. В самом углу, закрытая со всех сторон сиренью, стояла скамейка. Её не было видно ниоткуда. Об её существовании могли знать только те, кто жил здесь. Вечерами парни и девушки уединялись на ней и придавались своим чувствам, не опасаясь посторонних глаз. И Дима, и Катя не раз видели на ней влюблённые пары, и всякий раз проходили мимо неё тихо, стараясь не вспугнуть нежного чувства. Втайне они завидовали этим парочкам. Как бы им самим хотелось посидеть на этой скамейке но, увы, на ней сидели кто угодно, только не они.

Сегодня был их день. Сегодня ноги сами привели их сюда. Сегодня ни с кем-нибудь, а с ними, должно произойти то великое, необъяснимое таинство, которое даётся каждому человеку, которого ждут с замиранием сердца, и которое не забывают до конца своих дней.

Влюблённые опустились на скамейку и слились в поцелуе. Такого чувства Дима никогда не испытывал. Голова его закружилась, и сердце готово было выскочить из груди. Он отпустил Катю, чтобы вдохнуть воздух и услышал от неё только одно слово:

 Ещё!

Дима посадил Катю на колени, и они снова слились в поцелуе. Правой рукой Дима прижимал к себе Катю, а левая легла на её коленку. Его рука ощутила под собой нежную, как бархат кожу. Кровь, как огромная волна тут же ударила в голову и не только в неё.

К скамейке подошла какая-то дама и стала выгуливать свою собаку.

 Пойдём отсюда, – предложила Катя.

Однако встать Дима не мог. Если бы он сделал это, то неминуемо попал бы в неловкое положение. К несчастью на нём были не грубые джинсы, которые он носил всегда, а мягкие брюки, которые он одел перед приходом гостей.