Текст книги "Мои произведения (СИ)"

Автор книги: Александр Литвинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

  -Йёген! Отошел от кузни! Щас батька вам покажет, как правильно надо ковать металл,– и гном сразу принялся за работу. У него была заготовка одного топора под названием «коса». Ротбарт хотел доделать этот топор уже пару дней, но все никак не мог собраться и уделить на это время. Теперь же он мог это сделать.

  Гном был уверен, что Юнглин и Гросс его не подведут. Те гномы едва перешли тот возраст, когда положено называть себя молодым. От этого им мало кто доверял и мог поручить серьёзную работу, но не Ротбарт. Гном всегда ценил по мозгам. Он не смотрел на возраст. Внешность обманчива, а ум нет. Парни оказались довольно толковые, это и вызвало у него доверие к ним. Вскоре на округу начал раздаваться звон металла еще с большей силой и усердием, он отражался, словно звон колоколов от стен пещеры и заигрывал новыми красками в кристаллах...

  -Андриэль постарайся сохранить жизнь моим людям,– сказала Крэйси, закидывая ногу на ногу, продолжая разглядывать девушку,– не рискуй ими просто так. Они пошли за тобой, а ты попробуй их вернуть. Их здесь ждут. У нас тут своя жизнь, как ты уже могла понять.

  -Постараюсь, леди Орнела.

  -Потом, передавай Болону привет,– Крэйси улыбнулась,– скажи «пускай заглянет на огонек». Я хочу его увидеть. Все-таки я его еще люблю.

  -Пронести любовь сквозь все это время огромный талант.

  -Это не талант. Это сердце, которое может искренне и верно любить. Он был лучшим. Для меня,– тихо добавила эльфилька и печально улыбнулась.

  -Я понимаю,– также тихо и печально добавила Андриль,– нависла пауза. Девушка решила ее прервать первым, что пришло ей в голову,– когда я могу получить мою пятидесятку?

  -Через один час,– Орнела встала из-за стола и подошла к небольшой коричневой тумбе. Эльфилька достала оттуда две небольшие кружки и бутылку вина,– давай поговорим о Болоне? Расскажи как он,– слабо улыбаясь, говорила эльфилька, словно она была готова слушать не Андриэль, а самого эльфа, будто он вернулся и готов рассказать, что с ним происходило.

  Каждый был занят своим делом. Это было негласное правило лагеря. Ротбарт ковал, Андриэль и Крэйси беседовали, попивая вино, а люди собирались в поход. Они собирали еду, воду, бинты, палатки, запасное оружие и многое другое. Каждый занимался своей подготовкой или помогал товарищу. Они были братством. Братством товарищей по несчастью, которым выпала удача поквитаться с обидчиками.

   Вскоре Андриэль вернулась в лагерь орков со своим подкреплением. По пути обратно Андриэль рассказала Ротбарту о том что произошло после того как они разошлись. Кроме жуткой черной брани гном не смог ничего сказать. Девушка видела неподдельную ярость и злость. Гнома переполняли эмоции. Если бы по пути оказался отряд бандитов, то гном немедленно накинулся на них. Ему было бы плевать сколько их. Десяток, два или сотня, тысяча. Он обладал золотым качеством, которое можно встретить. Ротбарт ненавидел, когда причиняют боль или зло его близким. За это он готов ответим тем же, но с троекратным усилением. Близких людей не так много, поэтому их надо беречь любой ценной, всегда говорил гном.

  В лагере орков царил порядок. Радон контролировал всех. Двое орков возвращались с добычей в виде туши молодой оленицы. Горели костры, орки просто усаживались вокруг них и смотрели в огонь. В лагере совершенно не было разговоров. Все действия происходили молча, лишь изредка орки издавали звуки когда получали или отдавали приказы. Патрульные ходили по периметру лагеря, они были суровы и внушали непоколебимость своим видом, словно это были ходячие статуи воинов, охраняющие королеву. Андриэль вернулась с подкреплением. Новоприбывшие расширили лагерь. Зажглись новые костры, теперь люди пели песни, разговаривали и шутили. Так лагерь приобрел живой оттенок. От этого девушка расслабилась. Наконец-то настала атмосфера жизни, той которой иногда ей не хватало в компании орков. Радону удавалось вносить эту атмосферу, но этого было чертовски мало для Андриэль.

  Андриэль собрала Ротбарта и Радона у костра. Она приняла решение держать своих командиров поближе к себе. В конце концов, она и доверяла им гораздо больше чем другим. Радон всё время смотрел на огонь, слушая беседу Андриэль и Ротбарта. Они ели пожаренную оленину, перекидываясь небольшими фразами. Орк съел свою порцию сразу же в первые пару укусов и занял позицию ожидания, несомненно, удивив девушку.

  -Объеденье, вкуснятина! Андриэль, это нормально, что этот,– гном показал пальцем на Радона,– уже полчаса смотрит на огонь? Меня это напрягает.

  -Не знаю. Радон, я хочу тебя спросить,– почему вы орки смотрите на огонь и ничего более?

  -Нам запрещено разговаривать. У нас может выработаться душа, а нас создали для служения,– ответил орк, не отводя взгляда от огня. Красные языки пламени плясали свой огненный танец в его белых как молоко глазах. Эта картина завораживала, но и чертовски пугало Андриэль.

  -А ты никогда не хотел с кем-нибудь поговорить? Мы с тобой говорили на эту тему, но об этом я тебя не спросила.

  -Если прикажите, буду говорить.

  -А я приказываю. Расскажи откуда ты?

  -Я был выведен в Семи Городах...

  Семь Городов своего рода маленькое государство. В состав этого государства входят только семь городов Алькейн, Сейнкен, Иенкрим... Все эти города висят в небе в пустыне Ханхлиф. Колдовские башни с луковичной крышей, уходят далеко вверх, что создавалось ощущение, будто они упираются в облака. Города были построены в основном из белого камня и глины. Жители Семи Городов предпочитали камень вместо дерева. Они говорили, что в деревьях есть слабость как в другой плоти, а в камнях нет. Ещё одной отличительной особенностью было отсутствие стекла в окнах. Днем температура достигает таких пределов, что пребывание на улице становиться самой настоящей пыткой, а если бы в домах были стекла на окнах, то дом стал бы пыточной камерой.

   В середине каждого города находился Капитул стихий. Это огромный колдовской дворец, цвета той стихии которую он представляет. В Капитулах сидят главенство городов, а именно лучшие маги стихии, которую они представляют, министры и Астральные властелины. Астральные властелины это люди, которые достигли своим сознанием других миров. То что они там получают дает неимоверную власть, но у всего есть своя цена. Далеко не все имеют достаточные силы на такое, но еще больше не могут сохранить свою жизнь. Статистика была ужасна, примерно возвращалось двое или трое человек из ста. Астральных властелинов на данный момент осталось только два. К примеру, Алекх Сиам ил Абен-келасалар Юфир изи. Он пребывает в Иенкриме, город стихии огня. Тело Алекха подверглось ужасным изменениям. Его плоть почернела, а кожа местами потрескалась и из этих трещин горят малые язычки пламени, все волосы на его теле сгорели, глаза стали огненно-красного цвета без зрачков, к тому же изменилось его лицо. Оно стало более вытянутое и щеки покрывала черная чешуя. Но это дало ему свои плюсы. Алекх Сиам стал неуязвим для огня, магия огня стала для него настолько простой, что самые сложные заклинания, требующие многолетней подготовки, он выполняет легким усилием воли. К тому же Алекх стал чувствовать мироздание собой, будто вместо прежнего человека вживили в часть данного мироздания. Ему далась огромная сила, но огромной ценной.

   Города магов были полны богатств, о которых мечтает почти каждый король. Семь городов жили торговлей и магией, а их научные достижения продвигали науку на новые уровни. К примеру, астрологию придумали именно они. Но были и нижние кварталы. Города магов строятся подобно пирамидам. От высшего треугольника изобилия и богатство все скатывается к основанию пирамиды, где процветает бедность. В нижних кварталах вместо шикарных каменных особняков находились маленькие обшарпанные глиняные домики. Нет магазинов забитых изобилием товаров или библиотек. На улицах нижних кварталов царит мусор, беспорядки, бедность и сами жители мало чем отличались от сброда воров, бандитов, бедняков и убийц. В основном там и жили маги-ренегаты, которые и контролировали нижние ступени пирамиды. Капитулы редко вмешиваются в дела низа, но бывают такие случаи что крайне этого требовало. Иногда там случаются беспорядки, которые угрожают безопасности верхних ступеней или ренегаты могут переступить за черту дозволенного. Тогда капитулы посылают туда своих големов, орков или саргарац, что в переводе означает «рыцари стихий», и проводят так называемые чистки. Проще говоря, нижние кварталы грабятся, находят банды бунтовщиков и магов-ренегатов и подвергают их смерти, разрушаются некоторые порядки и культы, а потом это все оставляют на самовосстановление. Со временем нижние кварталы отходят от полученных ран. Жизнь восстанавливается в прежнее русло, пока опять не было перехода за рамки дозволенного. По такому принципу живут Семь Городов. По принципу магии, науки, торговли и богатства, а главное строжайшей иерархии.

  -Как это интересно! Я тоже помню мой дом,– удивленный рассказом орка начал свою лепту Ротбарт,– я жил в Угольных Холмах. Хорошее место. Я часто маленьким убегал на поля, там было всё засеяно цветами. Пацанами мы любили встречать там закаты...

  Они беседовали долго, до самой глубокой ночи, в том числе и Радон. Была глубокая ночь, луна освещала округу своим светом. Лагерь тихо спал, только сторожевые несли свой пост для защиты лагеря от незваных гостей. Завтра маленькую армию Андриэль ожидала встреча с магом и новые мили быстрого марша, и они нуждались в отдыхе. Те расстояния, которые они умудрялись проходить за дни, можно было назвать феноменальным. Андриэль и ее командиры перебрались в шатер, где обсуждали тактики и продумывали план боя за замок Рюмхин. Когда Ротбарт вел свой монолог о военных способностях Павлинов, то в шатёр вошел Болон. На его лице была запёкшиеся кровь, на подбородке красовался маленький синячок, а одежда стала перепачкана грязью. Помимо этого Андриэль заметила, что к эльфу стремительно возвращалась его сила. За время отсутствия Болон набрал пару килограмм и уже не был похож на тощую осинка, он сбрил заросшую бороду, глаза обрели более живой блеск, чем раньше, а походка и движения стали более точными и уверенные. Она обрадовалась, он пришел вовремя. К тому же ей было приятно видеть, как жизнь наполняет его вновь.

  -Моя госпожа, встреча будет к полудню и ещё у меня есть одна новость,– не успев отдышаться начал говорить эльф,– синдикат обрёл нового хозяина. Точнее хозяев. Сыновья Трилиана убили собственного отца. Они объявили всеобщий сбор и закупают сотни орков. Я не знаю что они замышляют, но дело пахнет...

  -Скверной,– закончила за него Андриэль, нахмурив брови,– я это уже слышала. Что с тобой произошло?

  -Встретил отряд синдиката. Чудом удалось выбраться. Так я и узнал эту информацию,– закончил эльф, легонько сгинаясь, ставя руки на бедра, жадно пожирая воздух.

  -Госпожа,– вступил в разговор орк,– у нас есть шанс. Артефакты контроля. Если убить одного из братьев и забрать его артефакт, то те орки которых он контролировал встанут за вас.

  -Отличная идея. Должно сработать. Я думал ты будешь глупее,– проговорил Ротбарт, косясь на Радона.

  -Не обижай его, Ротбарт, они лучше, чем ты о них думаешь,– Андриэль перевела взгляд на Болона и задала ему вопрос,– как прошла встреча?

  -Весьма не плохо,– сказал Болон, отпивая из кружки, которую подал ему орк,– маг обещал привести сотню орков. С экипировкой, припасами и всем необходимым.

  -Отлично. Сотня орков лишней для нас точно не станет. Всем доброй ночи,– устало проговорила Андриэль,– я хочу остаться и продумать план действий, а потом отдохнуть и вам, друзья мои, тоже.

  -Согласен,– сказал гном, растирая руки,– утро вечера мудрее.

  -Да, госпожа,– сказал орк, кивнув и начал выходить из шатра.

  -Доброй ночи, юная леди,– Болон занял стойку смирно, легонько кивнул девушке и отправился вслед за орком...

  Посередине поляны стоял старик с длиной, остро подстриженной бородой. Он был морщинистый, а лицо покрыто маленькими гнойными язвочками, глаза мага были серые и уставшие. Маг стоял в длинном, белом балахоне и с куфией на голове в маленькие клеточки, оранжевого цвета, на белом поле, к тому же на его ногах были остроносые туфли голубого цвета. В отличие от прошлого черного мага, который представлял собой только мантию, этого можно было разглядеть. Маг был увешан золотыми цепями, амулетами и кулонами. Самые разновидные кольца блистали на всех пальцах, иной раз на некоторых было пару колец. Позади волшебника стояла сотня орков в боевой экипировке, мешками с провиантом и палатками. Волшебник держал в руке кольцо вида двух скрещенных между собой перьев, висевшее на обычной железной цепи. Руки волшебника были чрезвычайно тощие и оказались покрыты желтыми и серыми пятнами. Казалось, что даже держать это самое кольцо ему давалось с большим трудом, не говоря уже о том, чтобы так гордо стоять во главе орков с презентабельным видом.

  Солнце светило ясно, оно прижигало своими лучами спины собравшихся. На просеке поигрывал зелёный лужок, а рядом стояли руины водяной мельницы. Мелкая река поигрывала сломанными лопастями, раскручивая их, продолжая ломать дальше не хуже времени. Водяная мельница находилась за чертой леса, тени крон деревьев ласково пытались заслонить спины армии Андриэль, которая стояла на границе леса, а волшебник со своими орками находился в дюжине метров от них, под самым солнцепеком. Солнце стояло в зените и несмотря на холодный климат северных королевств давало чрезмерно много тепла. Андриэль шла легко и гордо навстречу торговцу, они сошлись на шести шагах от каждой из сторон. Маг, увидев девушку, сразу оценил свою покупательницу, это было его профессиональной привычкой. Он сделал вывод, что Андриэль ждёт весьма успешная торговая карьера. Джамиль никогда не любил сделки с таким покупателем. Его всегда было сложно обмануть, а для торговца это лишние потерянные монеты.

  -Госпожа Андриэль, я хочу поприветствовать вас от лица нашего черного рынка,– проговорил Джамиль писклявым голосом, а следом поклонился Андриэль в знак приветствия,– я очень рад встрече с такой очаровательной покупательницей как вы,– начал говорить маг с натянутой улыбкой, а зубы у него оказались белоснежные, что даже больше отпугивали, чем привлекали,– я предлагаю начать торги.

  -Моё почтение,– ответила девушка и легонько кивнула головой,– я согласна, время сейчас не на моей стороне. Господин Джамиль, какой артефакт взял под контроль этих орков?

  -Вот это кольцо,– Джамиль поднял кольцо, которое висело на цепочке вверх,– это шикарное кольцо очень хорошо подойдёт к вашим хрупким дамским пальчикам. Оно сделано из белого золота наших пустынь, отличными ювелирами. Посмотрите, как на нем играют рубины, а как они огранены...

  -Кольцо действительно хорошее,– перебила его девушка. Она прекрасно понимала, что торговец будет ей заговаривать зубы и восхвалять свой товар, ее и все что будет ему выгодно для удачной сделки, а терять времени она не хотела,– сколько у вас товара, господин Джамиль?

  -Сто штук прекрасно обученных, закалённых в боях орков. Они идеально подойдут для ваших целей...

  -Джамиль, вы слишком расхваливаете свой товар,– сказала Андриэль с легкой улыбкой на лице.

  -Я за всю свою жизнь говорил только правду! А про этих орков – это сущая правда. Если же вы мне не верите то вы слишком мало знаете о орках,– залукавил волшебник, но уже без своей прилежной улыбки,– эти орки очень хороши, в этом я не посмею вас обманывать. Все эти орки первоклассные войны,– с гордостью пропищал волшебник, выпрямляя спину и бросая на девушку хмурый взгляд.

  -А если мой воин одолеет твоего? Вы скинете мне цену,– сказала Андриэль, делая шаг вперед и дерзко смотря в глаза колдуну, теперь уже она перешла в атаку.

  -Вы играете на моей тяге к азарту,– ответил ей волшебник, он задумался на пару, секунд оглядывая ее отряд. Он чувствует свою выгоду, свой азарт игры и то, что ему не получилось вывернуть ситуацию на словах в свою пользу. Наконец, после пары минут раздумий, он кивнул сам себе и заговорил,– идёт. Я очень азартен. Я выставлю моего самого лучшего бойца, а какие будут ставки?

  -Если я выигрываю, Вы, делаете мне скидку пятьдесят процентов, а если же нет, то я плачу вдвое дороже.

  -Какие неравные ставки, мне нравиться,– восхищенно проговорил волшебник, сверкая серыми глазами,– Первый, выйди из строя,– из строя вышел один орк. Он был в полном боевом обмундировании, в левой руке у него был гигантский щит, даже по меркам орков, а в правой первоклассный моргенштерн, весьма внушающих размеров. Первый был в стальном панцире с наплечниками, железные рукавицы, на казанках которых красовались маленькие шипы, высокие сапоги и штанах с латными наколенниками и набедренниками. Этот орк был выше Радона на целую голову и крупнее, а лицо больше напоминало грубо обточенный камень с гигантскими торчащими клыками из прямоугольной пасти. Учитывая то, что Радон был командиром выводка, а их выбирают из принципов силы, Первого можно назвать лучшим из лучших и Радон смело ему уступал,– кто твой боец?

  – «кто же может уложить этого здоровяка?»– Андриэль повернулась к рядам своих солдат. Орки стояли неподвижно и безмолвно, смотря своими белыми глазами на собратьев, Болон глядел на всё любопытными глазами стоя около Радона, перебирая пальцами рукоятку сабли,– «Может Болон? Нет. Он ещё не может сражаться в полную силу.» – Ротбарт стоял в сторонке со своим отрядом, покуривая трубку выпуская пары голубоватого дымка и о чём-то думал,– Ротбарт осилишь?

  -Да моя коса отрубит его яй...

  -Всё! Я поняла,– остановила его девушка,– прошу,– Андриэль сделала приглашающий жест рукой, а затем принялась идти к своим. Гном кивнул ей и отправился к орку. Маг уже занял место среди своих и разглядывал происходящее анализирующим взглядом.

  Ротбарт вышел с двуручным топориком. Топорик напоминал косу. Длинное древко и лезвие, как прямоугольник с вырезанным полумесяцем от края до края. Орк был настолько большой, что ростом он был с четырех Ротбартов. Первый выставил правую ногу вперёд, он зарычал на всю округу в попытке вызвать страх у своего врага, гном лишь стрельнул бровями вверх и улыбнулся. Если бы рядом стоял простой крестьянин, у него бы остановилось сердце от страха из-за рева этого орка. Он действительно внушал ужас даже одним своим видом. Они стояли друг напротив друга приценнивая свои шансы на победу.

  -Вы собираетесь выставить этого гнома? Я удивлён вашим решением,– с откровенной издевкой и недоверием проговорил волшебник, стоя перед рядами своих орков.

  -Этот гном закален в боях и я в него верю,– грубо отрезала девушка.

  -Я не смею с вами спорить,– сказал маг, хитро улыбаясь и кивнул Первому.

  Начался бой. Орк закрутил подобие мельницы своим оружием. Большой металлический шар, с огромными шипами, закрутился по круговой оси. Ротбарт резко нырнул промеж ног орка. Орк не успел остановить удара. Железный шар раздробил ковёр земли на том месте, где стоял гном, но ничего более. От злости Первый яростно зарычал, на всю округу. Затем Ротбарт быстро повернулся к спине орка и нанес свой удар. Орк упал без ноги, воя и истекая кровью. Гном занёс косу над его головой, а секунду спустя голова орка попрощалась с шеей. Бой закончился меньше чем за минуту.

  Люди Ротбарта начали громко восхищаться за своего командира, Андриэль дьявольски заулыбалась. В ее голове раздалось громкое,– «ты его переиграла». Джамиль замер от удивления со слегка раскрытым ртом. Ротбарт посмотрел на мага, что-то тихо буркнул и пошел в ряды своих, но маг услышал и нахмурил белые сросшиеся брови. На просеке воцарилась тишина. Первым ее нарушил маг, идя навстречу девушке.

  -Невероятно! Такой маленький и повалил такого большого. Слушайте, леди Андриэль, продайте его мне. Если отдашь этого гнома, я отдам всех этих орков БЕСПЛАТНО! Видимо он и вправду отличный боец, на арене такому цены не будет. Первый был одним из лучших, а твой гном одолел его за считанные мгновения.

  -Нет,– Андриэль отрицательно помотала головой, вставая перед волшебником, заводя руки за спину, сжимая их в замок,– я не продаю друзей. Никогда,– грубо и строго отрезала девушка.

  -В этом мире продается все, лишь бы мы смогли найти подходящею цену,– произнес маг, слегка склонившись вперед.

  -Не все, господин Джамиль. Я его не продам и это точка,– опять грубо отрезала девушка.

  -Я вас понял, госпожа Андриэль,– сказал волшебник и занял прямую стойку, скрестив руки на груди.

  -Так какая цена за этих орков?

  -Я отдам вам их за пять тысяч золотых вешкек.

  -Сколько?!– закричал в голос Ротбарт, выплевывая кусочки табака. Он начал забивать трубку заново и облизнул пальцы, так как ему приходилось доставать последнее из мешочка.

  -Я сама разберусь,– сказала девушка, строго глядя на друга,– господин Джамиль, я согласна на эту цену, если вы ее сократите вдвое.

  -Две с половиной тысячи, к тому же со скидкой? Нет-нет. Так не годиться,– отрицательно помотал головой волшебник.

  -Это уже со скидкой, господин Джамиль. Больше у меня нет.

  -Девушка, я...

  -Вы продадите мне этих орков,– сказала девушка, приближаясь к торговцу вплотную и таким тоном, что отказать было практически невозможно,– мне они очень сильно нужны.

  -Тогда я оставляю кольцо себе,– резко ответил торговец. Он сам не понял почему согласился, это произошло по резкому щелчку в голове и отказывать было поздно,– мы переведем этих орков на ваш скимитар, а кольцо останется со мной, но я не гарантирую такую сильную лояльность. Артефакту будет очень сложно контролировать такое количество и вам тоже без специальной подготовки.

  -Меня это совершенно устраивает,– кивнула девушка, отходя от мага.

  -Несите золото,– обиженно проговорил волшебник, отступая на пару шагов назад.

  Орки вынесли несколько тяжёлых сундучков и мешков с золотом и камнями. Маг направил руку на эту кучу и, просканировав, кивнул с довольным видом. Следом он взял кольцо в руки. Маг что-то пробормотал, его глаза полыхнули синим туманом. Андриэль держала руку на скимитара. По руке пошли те же чувства что были, когда она взяла скимитар впервые. Сначала пошла волна опьянявшего удовольствия, а затем жгучей болью. Андриэль назвала это феноменом власти. Волшебник кивнул с довольным видом. Он подошёл к золоту, достал из-за пояса конусообразную волшебную палочку из кости слона и какими-то непонятными письменами, нанесенными на палочку. Следующим действием он взмахнул ею, его окутал голубой туман, туман стянул волшебника, словно удав свою жертву. Голубой цвет сменился бирюзовым и Джамиль исчез вместе с золотом, оставив в воздухе полосы цветного тумана. Сотня орков выкрикнула в один момент,– приказывайте, хозяйка. Андриэль оглядела пополнение с довольным видом. Эти орки и вправду оказались хороши, как о них отзывался волшебник. Следующие ее приказы перестроили отряд и они направились к замку Рюмхина преодолевая новые мили пути.

  Зигфрид лежал на холодном каменном полу. После убийства Трилиана его сняли с цепей, ему уже не устраивали ежедневные пытки и не проявляли особые пристрастия. Теперь его уже просто оставили догнивать в этой жалкой клетке. За последнее время молодой парень очень сильно похудел, бандиты по-прежнему остались скупы на кормежку. Зигфрид простыл, холодный камень сделал свое дело, к тому же его тело болело от прежних цепей и пыток, от которых Зигфрид не смог восстановиться. Та новая темница, в которую перевели Зигфрида была несравненно лучше чем старая, хотя бы потому что она была уже не одиночной. За те несколько дней, что здесь пробыл Зигфрид, у него появилось пару новых знакомых. К примеру, он нашел общий язык со своим соседом через стенку. Им оказался примерно такой же паренек, только он был из оборотней. К сожалению, он прожил не много, его убили на волчей арене один из бандитов синдиката. Зигфрида радовал этот перевод. В своей прошлой темнице он уже начинал сходить с ума. Вечные пытки, одиночество и изнеможение дали свои результаты. У парня появилась привычка говорить с собой, иногда ему казалось, что в клетке был еще кто-то помимо него, начались приступы ничем неоправданной паники. Трилиан сделал свое дело. Не полностью, но частично. Он сломал парня, немного, но действенно.

  Новый сосед Зигфрида подвинулся ближе к стенке и пару раз по ней тихо постучал. Это был их тайный сигнал. По нему Зигфрид должен был сделать тоже самое и они могли начать диалог. Двое тюремщиков не любили когда заключенные переговаривались между собой. По мнению бандитов, так и до побега было не далеко. Обычно тюремщики большую часть времени сидели у лестницы за столом и играли в карты. Не редко они могли позволить себе выпить, привести кого-нибудь третьего для пьянки или же вовсе уснуть.

  -Зигфрид,– тихо проговорила молодая девушка. Она тоже была из волков. Эта девушка была чуть младше Андриэль. С волками здесь обходятся очень жестоко, даже к оркам бандиты были более снисходительны. Молодая волчица была невероятно худа, она перевязала вывернутые пальцы куском ткани, которую оторвала от своего платья, теперь его едва хватало, чтобы закрыть ягодицы и то, что спереди. Волчица была подстрижена почти на лысо, ее лицо упало от худобы, а раньше ее можно было назвать красавицей, сейчас она больше напоминает избитую старую тряпочную куклу,– мне страшно. Сегодня я опять нашла седые волосы.

  -Ничего не бойся, никогда,– ответил ей Зигфрид с уставшей интонацией, ему самому было тяжело, но он не мог оставить ее. Эти слова, были одним из его принципов. Ему было неимоверно тошно из-за того что во время пребывания в замке он себя подвел,– страх старит. За то время что мы здесь, мы будто постарели лет так на десять. Нас ломают, нас истязают с этой целью. Уничтожить нас внутренне. Лана, у меня складывается чувство,– он замолчал на пару секунд, подбирая нужные слова,– будто то, что было до камеры осталось в прошлой жизни и это воспоминания другого человека, а мне их положили в голову. Ты меня понимаешь?

  -Да. У самой такое же,– по щекам волчицы потекли горькие слезы,– мы не выйдем отсюда. Я знаю это.

  -Зря. Чтобы не произошло, не теряй уверенности и веры, иначе ты проиграешь не только в двойне, а то и в тройне.

  -Почему ты такой спокойный,– удивленно спросила волчица, слабым тихим голосом.

  -Я знаю, она за мной придет,– с легкой улыбкой ответил Зигфрид.

  -Ты про Андриэль?

  -Да. Я не теряю в это веру и надежду. Это дает мне сил. Советую тебе сделать то же самое. Это даст тебе спокойствие,– эти мысли и вправду давали ему огромное спокойствие. Иногда когда он сидел один и вспоминал ее улыбку, ему становилось легче, значительно легче. Такая железная уверенность и держала его от гибели духом. Лучше быть уверенным хотя бы во что-то, чем жить вовсе по течению жизни без веры.

  -Я постараюсь, но это тяжело.

  -Говорить всегда легче чем делать, но иногда сказать труднее чем сделать. Такой вот глупый и простой как вода афоризм привил мне отец. Я с ним не согласен. Делать всегда труднее. Даже что-то сказать это уже действие. У нас все действие, только мы этого не замечаем. Сказать что-то, чтобы утешить тоже действие, действие чтобы утешить, а мы просто считаем это за слова.

  -Зигфрид, тебе стоит идти в философы.

  -Нет,– с улыбкой покачал головой парень,– я говорю мое мнение, а философы толкуют огромные думы о мире и жизни, тщательно проанализированные, взвешенные и все тому прочее, а я говорю то, что увидел и как я это понял.

  -Это разве не есть философия?

  -Нет. Там множество определений, но это точно не то.

  -Тихо,– девушка сильнее вжала колени к груди и опустила на них голову с закрытыми глазами, делая вид что спит. Зигфрид остался в том же положении и смотрел прямо перед собой в пустоту.

  Двое изрядно выпивших тюремщиков решили поразвлечься. Порой у них была привычка, выпившими приставать к заключенным. К камере Зигфрида подошли двое. Один из них держал недопитую кружку водки, второй опираясь на первого, что-то невнятно говорил, тряся своей длиной густой бородой. Остальные заключенные сразу же затихли. Они спешили отойти подальше к стенке, делая вид, что спят или занимаются своими делами. Первый увидел Зигфрида, он заулыбался и что-то проговорил второму, тот кивнул в ответ и уже состоялся диалог.

  -Че пялишься,– проговорил бандит с бородой,– тут я решаю кому смотреть, а кому нет.

  -Я сижу в своих мыслях,– холодно ответил Зигфрид. Для него было главным не терять самообладания и не прибавить себе лишних проблем. Он все ждал, когда Андриэль придет сюда чтобы его спасти, а до этого времени надо было продержаться.

  -И что надумал,– сказал второй бандит с водкой.

  -О том, что я скоро выберусь отсюда,– уверенно сказал бандиту Зигфрид.

  -Ты сгниешь здесь,– со злорадной ухмылкой ответил ему бандит.

  -Не думаю.

  -Да ты посмел нам дерзить! Щас я тебя,– неожиданно закричал бородач. Он подошел к решетке и достал из кармана деревянный шар размером с большую монету, а затем кинул его в заключенного. Он прилетел Зигфриду в плечо, парень слегка поморщился от боли и промолчал. Затем прилетел еще один шар, а потом еще. Зигфрид игнорировал все. Наконец тюремщикам это надоело и они пошли дальше по коридору искать себе новую жертву. Когда в конце темница послышалась песня, Зигфрид тихо подскочил, он дополз до стальных прутьев решетки, протянул руку за них, что-то схватил и занял свое прежнее место. Лана наблюдала за всем, молча, но когда он вернулся, поспешила задать ему пару вопросов.

  -Почему ты не реагировал?

  -Они этого хотели. Им дали власть над людьми и никак не ограничили, а от этого они обнаглели. Чем больше нам разрешено, тем больше наши прихоти берут над нами верх. Я не стал играть им на руку. Лучше принять пару ударов, но ни как не плясать на радость этим бандитам.

  -А почему ты подполз к решетке,– спросила девушка, дернув тонкой бровью, приглядываясь к Зигфриду.

  -Сегодня мы будем на свободе,– сказал парень, оттягивая рукав, чтобы можно было заметить связку ключей, которые выронили пьяные тюремщики.

  -О госп...– она замолчала на полу слове, снизила тональность, чтобы ее не было слышно,– это же ключи.

  -Да и еще раз да. Мы подождем, когда они уснут. Дальше я открою наши решетки и мы сбежим.

  -А остальные,– серьезно спросила Лана.

  -Нам придется их бросить,– ответил Зигфрид, меняясь в лице, теперь на нем проступили эмоции грусти. Ему хотелось спасти всех, но заключенных было около двух десятков и незаметно уйти бы точно не получилось. Парню стало от этого тошно, но нельзя быть героем для всех.