Текст книги "Сонеты 71, 117 Уильям Шекспир, — лит. перевод Свами Ранинанда"
Автор книги: Александр Комаров
Жанры:
Поэзия
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
«Book both my wilfulness and errors down,
And on just proof surmise accumulate,
Bring me within the level of your frown,
But shoot not at me in your waken'd hate» (177, 9-12).
«Пометьте оба, своеволие мое и прочие просчёты ниже (там),
И лишним доказательством на скопленные предположенья;
Доставьте меня до уровня вашего нахмуренного взора (вспять),
Но не стреляйте из-за пробуждённой вашей ненависти им» (177, 9-12).
В строках 9-10, повествующий бард предложил юноше сделать пометку в записной книжке: «Пометьте оба, своеволие мое и прочие просчёты ниже (там),
И лишним доказательством на скопленные предположенья». Иронический тон третьего четверостишия подчёркивается аутентичным стилем поэта, словно факсимиле. Но в строке 9 мной была заполнена конечная цезура строки наречием в скобках «там», которое решило проблему рифмы строки.
В строках 11-12, повествующий расширил иронию до язвительного сарказма: «Доставьте меня до уровня вашего нахмуренного взора (вспять), но не стреляйте из-за пробуждённой вашей ненависти им». Конечная цезура строки 11 была заполнена наречием в скобках «вспять», которое решило проблему рифмы строки.
Можно лишь предположить, что у поэта были достаточные обстоятельства, для написания в третьего четверостишия в столь саркастическом тоне.
В заключительном двустишии автор с помощью юридической терминологии подвёл черту вышенаписанному, подытоживая заверил адресата сонета в приверженности их дружбы.
«Since my appeal says I did strive to prove
The constancy and virtue of your love» (117, 13-14).
«Так как моя апелляция подтверждает, что Я стремился доказать
Об добродетельном постоянстве – вашей любви» (117, 13-14).
В строках 13-14, повествующий искренне признался в своей верности их многолетних отношений: «Так как моя апелляция подтверждает, что Я стремился доказать об добродетельном постоянстве – вашей любви». Впрочем, искренность заключительных двух строк не вызывает сомнения у читателя сонета 117.
Шекспировский образ «веры к исправлению порока» в «персонифицированном» времени.
Некоторые критики нашли очевидную связь строки 4 сонета 117: «Whereto all bonds do tie me day by day» (117, 4) с шекспировским образом «веры к исправлению порока» из пьесы Шекспира «Ричард II», акт 4, сцена 1, что вполне могло указывать на приблизительное время написания сонета 117.
Впрочем, чуть ниже будет предложен для ознакомления читателем фрагмент перевода пьесы «Ричард II» с полной аннотацией в примечании.
Но, хочу обратить внимание отметив, что абстрактная манера написания образов нашла своё места в пьесах для создания контраста для литературного приёма «антитеза», к примеру в пьесе «Гамлет», акт 3, сцена 2:
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________
Original text by William Shakespeare «Hamlet» Act III, Scene II, line 198—199
«Where joy most revels, grief doth most lament;
Grief joys, joy grieves, on slender accident».
William Shakespeare «Hamlet», Act III, Scene II, line 198—199.
«Когда радость наибольше наслаждает, наибольше горем сокрушаясь;
То может, радоваться горю, радостью печалиться от хрупкой случайности».
Уильям Шекспир Уильям Шекспир «Гамлет», акт 3, сцена 2, 198—199.
(Литературный перевод Свами Ранинанда 26.03.2023).
Отличительной чертой шекспировских пьес является профетическое видение времени поэтом, как преобразующей мир и людей категории, где время в контексте пьес является тканью на холсте любой мизансцены, на котором Шекспир, словно античный мастер изящно наложенными друг на друга мазками создавал необычайно выразительные образы главных героев; но время, словно действующее лицо служило проявлению актёрами на сцене добрых, либо дурных качества для дальнейшего исправления при помощи времени в качестве «персонифицированного» объекта.
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________
Original text by William Shakespeare «Richard II», Act IV, Scene I, line 2044—2065
ACT IV, SCENE I. Westminster Hall.
Enter, as to the Parliament, HENRY BOLINGBROKE, DUKE OF AUMERLE, NORTHUMBERLAND, HENRY PERCY, LORD FITZWATER, DUKE OF SURREY, the BISHOP OF CARLISLE, the Abbot Of Westminster, and another Lord, Herald, Officers, and BAGOT
LORD FITZWATER
'Tis very true: you were in presence then;
And you can witness with me this is true.
DUKE OF SURREY
As false, by heaven, as heaven itself is true.
LORD FITZWATER
Surrey, thou liest.
DUKE OF SURREY
Dishonourable boy!
That lie shall lie so heavy on my sword,
That it shall render vengeance and revenge
Till thou the lie-giver and that lie do lie
In earth as quiet as thy father's skull:
In proof whereof, there is my honour's pawn;
Engage it to the trial, if thou darest.
LORD FITZWATER
How fondly dost thou spur a forward horse!
If I dare eat, or drink, or breathe, or live,
I dare meet Surrey in a wilderness,
And spit upon him, whilst I say he lies,
And lies, and lies: there is my bond of faith,
To tie thee to my strong correction.
As I intend to thrive in this new world,
Aumerle is guilty of my true appeal:
Besides, I heard the banishd Norfolk say
That thou, Aumerle, didst send two of the men
To execute the noble duke at Calais.
William Shakespeare «Richard II», Act IV, Scene I, line 2044—2065.
АКТ 4, СЦЕНА 1. Вестминстерский зал.
Входят, в качестве парламента, ГЕНРИ БОЛИНГБРОК, ГЕРЦОГ ОМЕРЛИ, НОРТУМБЕРЛЕНД, ГЕНРИ ПЕРСИ, ЛОРД ФИТЦУОТЕР, ГЕРЦОГ СУРРЕЙСКИЙ, ЕПИСКОП КАРЛАЙЛСКИЙ, аббат Вестминстерский и еще один лорд, герольд, офицеры и БАГОТ
ЛОРД ФИТЦУОТЕР
Это очень правильно: что вы тогда присутствовали там;
И вы сможете засвидетельствовать с помощью меня, что это правда.
ГЕРЦОГ СУРРЕЙСКИЙ
Как ложное, на небесах, поскольку сами небеса – есть истина.
ЛОРД ФИТЦУОТЕР
Суррей, ты лжёшь.
ГЕРЦОГ СУРРЕЙСКИЙ
Бесчестный мальчишка!
Та ложь, оставшись ложью ляжет так тяжко на мой меч,
Он то, что окажет месть и отмщенье
Пока ты лжи податель, и который ложью наполнена ложь.
В земле так же тихо, как в черепе твоего отца:
В доказательство чего, здесь моей чести – есть заложник;
Привлеку его к испытанию, если ты самый смелый.
ЛОРД ФИТЦУОТЕР
Сколь нежно ты пришпориваешь коня направляя!
Если Я осмеливаюсь есть, пить или дышать, или жить,
Я осмелюсь встретиться с Сурреем в местности дикой,
И на него наплюй, пока Я говорю, что он лжёт,
И ложь, и неправда: тут – моими узами веры,
Привязывающими тебя к моему прочному исправлению.
Поскольку я намерен в этом новом мире процветать,
Омерли виноват, исходя из моего правдивого обращенья:
Кроме того, Я слышал, как сказал изгнанник из Норфолка
Что ты, Омерли, отослал двух человек
Чтобы казнили благородного герцога в Кале.
Уильям Шекспир «Ричард II», акт 4, сцена 1, 2044—2065.
(Литературный перевод Свами Ранинанда 27.03.2023).
(Примечание от автора эссе. В пьесе Уильяма Шекспира «Ричард II» сын Йорка, герцог Омерли, остается до конца верен принцу Ричарду, несмотря на то что его отец изменил ему. «Генрих V», пьеса-хроника в пяти действиях Уильяма Шекспира, впервые поставленная в 1599 году и опубликованная в 1600 году в искаженном издании Quarto; текст на первом листе 1623 года, напечатанный, по-видимому, по авторской рукописи, значительно длиннее и надежнее. «Генрих V» – последняя в серии из четырех пьес (остальные – «Ричард II», «Генрих IV», часть 1, и «Генрих IV», часть 2), известных под общим названием «второй тетраптих», повествующий о важнейших событиях английской истории конца 14-го и начала 15-го веков. Основным источником для пьесы послужили «Хроники» Рафаэля Холиншеда, но на Шекспира, возможно, также оказала влияние более ранняя пьеса о короле Генрихе V под названием «Знаменитые победы Генриха Пятого».
Следуя совету своего отца, (Генрих IV, часть 2), утверждающего о необходимости периодического поиска поводов для ссор с соседями-иноземцами, Генрих V, бывший принц Хэл, наконец решается подчинить Францию и вернуть земли во Франции, ранее принадлежавшие Англии. Его политические и военные советники приходят к выводу, что он с полным правом может претендовать на французскую корону, и поощряют его следовать военным подвигам его коронованных предков. Кульминацией действия пьесы является поход Генриха во Францию с армией, состоящей из разношерстных воинов. На протяжении всей пьесы доминирует отображение характера Генриха, начиная с его часов напряжённого ожидания перед битвой при Азенкуре, когда он, переодетый, ходит среди своих перепуганных солдат и поспешно молится о победе, и заканчивая его ухаживанием за принцессой Катариной, которое выглядит необычайно романтично и нежно, несмотря на то, что брак был организован герцогом Бургундским. Хотя почти все боевые действия происходят за кулисами, новобранцы, профессиональные солдаты, герцоги и принцы показаны готовящимися к поражению или победе. Комических фигур предостаточно в мизансценах пьесы, как например, образ валлийского капитана Флюэллена и некоторых бывших компаньонов Генри, в частности Нима, Бардольфа, а также Пистоля, который уже женат на госпоже Квикли. Фальстаф, однако, умирает за кулисами, возможно, потому что Шекспир чувствовал, что его шумное присутствие в сценах пьесы будет отвлекает зрителя от более серьезных и более важных мизансцен.
Шекспир в сюжете пьесы осознанно ограничил патриотическую фантазию об английском величии в «Генрихе V» сомнениями и оговорками относительно несостоятельности мифа о славной государственности, предложенного историческими хрониками Азенкура. Речь короля, обращенная к своим войскам перед битвой в «День святого Криспина», особенно знаменита тем, что в ней говорится о братстве по оружию, но Шекспир поместил её в контекст, полный иронии и контрастов вызывающихся риторик. В конце пьесы рефрен особым ритмом, придающий динамичность строк, напоминает зрителям, что Англия была ввергнута в гражданскую войну во время правления сына Генриха V, Генриха VI. Encyclopedia Britannica. Edited section David Bevington – author of «Action Is Eloquence: Shakespeare's Language of Gesture»).
(Примечание: для ознакомления читателем предлагаю критические дискуссии и заметки относящиеся к сонету 117, которые могут вызвать интерес для более углублённого изучения некоторыми исследователями. Текст оригинала по этическим соображениям при переводе максимально сохранен, и автор эссе не несёт ответственности за грамматику, стилистику и пунктуацию ниже предоставленного ознакомительного архивного материала).
Критические дискуссии и заметки к сонету 117.
Критик Уолш (Walsh) сказал, (поместил бы этот сонет между S. 109 и так далее, с которыми он, был естественно, связан по теме).
В строке 1 по поводу слова «scanted», «поскупился» критик Шмидт (Schmidt): «Предоставлял (слишком скупо) ... экономно».
По поводу строки 4 критик Малоун (Malone) предоставил предположительную ссылку: Cf.! R. 2, IV, I, 76—77: «... there is my bond of faith, to tie thee to my strong correction», «...тут – мои узы веры, завязывающие тебя к моему прочному исправлению».
В строке 5 по поводу оборота речи «frequent», «так часто» критик Шмидт (Schmidt): «Общительные, творческие, неизвестные умы.
Критик Шмидт дополнил: Такие умы, о которых мне было бы стыдно упоминать».
Критик Дауден (Beeching) дополнил конкретики: «Лица, которые могут быть неизвестны, или малоизвестные личности».
Критик Бичинг (Beeching) подчеркнул характерные особенности: «Люди, не представляющие интереса или важности». (Cf.! R. 3, I, II, 218: «For divers unknown reasons», «по различным неизвестным (невыясненным) причинам», которые критик Шмидт интерпретировал как. «reasons such as I must not tell», «причины такие, о каких Я не должен говорить», но которые критик Бичинг стал воспринимать, как просто «незначительные причины»).
В строке 6 по поводу слова «time», «время» критик Дауден (Dowden) прокомментировал: «Общество, мир». Далее Дауден предложил ссылку: Cf.! 70, 6: «Or, given away to temporary occasion what is your property and therefore an heirloom for eternity», «Или отдайте на время то, что является вашей собственностью и потому, семейной реликвией на вечно».
Критик Тайлер (Tyler) в общей дискуссии (был склонен одобрить предложенное Стаунтоном исправление «они»).
Критик Уиндхэм (Wyndham) предположил: «Время является персонифицированным объектом всего спора (1—125) и появляется как таковое в двух предыдущих сонетах (115, 9 и 116, 9)». (Смотреть примечания к тому же слову в S. 70, 6, особенно у Бичинга, для его толкования здесь).
Критик Портер (Porter) предположил: «Те эмоции, которые имели лишь преходящую ценность и временные притязания на него, как дорогая покупка».
Критик Тайлер (Tyler) дополнил детали: «Хотя этим словам неприятно придавать материальный смысл, тем не менее, принимая во внимание то, что известно о щедрости лорда Пембрук по отношению к гениальным людям, кажется вполне вероятным, что здесь имеется намёк на предыдущие подарки».
По поводу строк 9-10 критик Бичинг (Beeching) привёл аналогии: «Процитирую эти строки, как строки 9-10 следующего сонета в качестве примера: «abstract way of writing», «абстрактной манере в написании», характерной для периода T. & C. (Intro., p. LII).
В строке 11 по поводу слова «level», «уровень» критик Шмидт (Schmidt) предложил: «Направление (оружия)».
Уиндхэм (Wyndham) предложил ссылку: Cf.! L. C, 22: «Level'd eyes», «На уровне глаз».
(«Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary». Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).
Э П И Л О Г
Мне часто приходится читать и переводить критически заметки и статьи современных критиков на сонеты Уильяма Шекспира. Не удивительно, но содержание и риторика, изложенного порой резко выраженного критического материала говорит о многом, в частности раскрывает детали пристрастий и мотиваций самих критиков, которые, как в зеркале ущербной морали показали жизненных неурядицы и мелкие радости людей университетской закалки на красочной ярмарке тщеславного самолюбования собой с сопутствующим выпендрежом.
Имея за плечами многолетний опыт работы с пациентами в качестве психоаналитика и гипнолога в ротациях невероятно большого количества людей мне не составило особого труда по мере внимательного ознакомления с критическими материалами, представить для себя психологические портреты некоторых авторов статей. Из чего мной были сделаны выводы и примечания, которые в ходе переводов мной были внесены в свои эссе в скобках после каждого критического тезиса от какого-либо представителя от академической науки, который вызвал у меня ответную реакцию на недокументированные измышлений, высосанных, буквально говоря из пальца, нашедшую своё место в их непримиримом критическом опусе.
– Но кто в конце концов, эти критики?
Не трудно догадаться, что это плеяда критической бюрократии от академической науки Оксфорда и Гарварда, чьими ссылками и тезисами научных статей которых переполнены страницы электронной энциклопедии Википедии на английском, посвященных сонетам Уильяма Шекспира.
– Но, что заставляет меня так внимательно вчитываться в критические заметки для того, чтобы почерпнуть что-либо новое и интересное о творчестве и жизни выдающегося драматурга, нашедшее отражение в сонетах, являющихся «ключом... с помощью которого Шекспир открыл нам своё сердце»?
– Отнюдь, нет!
– А почему, не только читаю, но и перевожу на русский критические заметки и в обязательном порядке публикую их в своих эссе?
Причина простая, только из соображений писательской этики, следуя непреложному академическому правилу – априоризма.
Краткая справка.
Априори (лат. a priori, букв. – «от предшествующего») – знание, полученное до опыта и независимо от него (знание априори, априорное знание), то есть знание, как бы заранее известное. Этот философский термин получил важное значение в теории познания и логике благодаря Иммануилу Канту. Идея знания априори связана с представлением о внутреннем источнике активности мышления. Учение, признающее знание априори, называется априоризмом. Противоположностью априори является апостериори (лат. «A posteriori», букв. – «от последующего») – знание, полученное из опыта (опытное знание).
Термин имеет долгую историю и не раз менял своё значение; в определении приведён самый употребительный смысл. Слово «априори» в русском языке может выступать и как наречие (синоним – прилагательное «априорный»), и как субстантивированное наречие – несклоняемое существительное среднего рода (синоним: «знание априори», «априорное знание»). Вне философского контекста это выражение часто употребляется как синоним «первоначальное» («заранее»); «бездоказательное» (не требующее доказательств – аксиома); слова синонимы: «по умолчанию»; «умозрительное»; «предварительное».
Несмотря, на многочисленные нападки на автора сонетов, где выстроилась очередь, состоящая из критиков и журналистов, продолжающих распространять невероятные версии личной жизни Шекспира.
Именно, они для увеличения читательской аудитории приписывали барду венерические заболевания, гомо эротические пристрастия и психические заболевания.
Что закономерно, вызвало у меня желание наглядно показывать и апеллировать не нашедшие подтверждения в задокументированных фактах измышления в адрес гения драматургии в научных трудах и диссертациях представителями от академической науки. Как не странно, но исповедальный характер содержания сонета 71, был воспринят большей частью критиков, как «...a cosmic caricature of a revenging lover», «...космической карикатурой на мстящего любовника».
Но иногда, когда начинаю читать критические тезисы, наполненные цинизмом их научных работ, то у меня возникает вопрос: «Кому и для чего нужен весь этот разгоревшийся «сыр-бор» с нескончаемыми спорами и утверждениями о том, что Шекспир страдал неуёмным влечением к юноше и подхватил в интрижке с «тёмной леди» венерическое заболевание с язвой на причинном месте»?
Краткая справка.
«Сыр-бор», где «сыр» – это краткое, или именное прилагательное, каковые в древнерусском языке также выполняли и функции современных полных прилагательных. Выражение «сыр-бор», дословно означает «сырой бор», таким образом назывался участок леса с деревьями преимущественно сосновых пород с признаками заболачивания.
Оборот речи «сыр-бор» первые был фиксирован у Барсова в 1770 году, применённый в составе пословицы «от малой искры сыр бор загорается». Которая выражала народную мудрость, обозначающую простую мысль, что для возникновения большого пожара споров и раздора, иногда достаточно искры недопонимания и недоверия. Но, не позднее первой трети XIX века слову «искра» стали в разговорной речи придавать совершенно другое значение по сравнению с тем, какое применялось в пословице.
К концу XX века изначальная форма пословицы забылась, а основная ассоциация, связывающая выражение «сыр-бор» с лесными пожарами, была утрачена. Но при этом выражение «сыр-бор» стали употреблять с другими глаголами, не связанными с изначально заложенным процессом горения.
Распространение современного написания через дефис отчасти способствовало утрате понятийного обозначения, изначально вошедшего в пословицу. В результате чего, современные носители русского языка в подавляющем большинстве не догадывались, что слово «сыр», входящее в оборот речи «сыр-бор» первоначально несло функцию прилагательного.
Именное прилагательное «сыр-бор» в качестве оборота речи «разгорелся сыр-бор» по смыслу означает начавшуюся конфликтную ситуацию с выяснением кто прав, и кто виноват. Где не вполне были выяснены детали обстоятельств возникновения начавшегося спора. Синонимы к слову «сыр-бор»: ссора, свара, перебранка, склока, яростный спор с использованием брани.
11.04.2023 © Свами Ранинанда «Уильям Шекспир Сонеты 71, 117. William Shakespeare Sonnets 71, 117»
© Copyright: Свами Ранинанда, 2023
Свидетельство о публикации: 123041106930
