Текст книги "Воры, как мы (СИ)"

Автор книги: Александр Руджа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

– А как же, – Старший принялся шарить затянутыми в черные перчатки руками по шершавому камню фасада. – Только вот приткнуть нам эти способности пока некуда. Двери нет, видишь? Так что нам мало толку в том, что ты его видишь, если пробраться внутрь все равно…

Он замолк, подавившись словами. Под тонкими пальцами Младшего словно бы мерцал темный неподатливый воздух, образуя колеблющийся проход в виде двери, ведущей в мрачную Цитадель Хранителей.

Над проемом переливался холодным синим светом глиф.

– Как… – прохрипел, опомнившись, вор.

– Понятия не имею, – Младший помотал головой. Он был потрясен не меньше. – Просто… захотелось протянуть руку и сделать вот так…

Это было не движение – тень движения, призрак жеста, но повинуясь ему, дверной проем пропал, вновь слился со стеной. Младший громко сглотнул.

– Магия какая-то…

– Жизнь полна сюрпризов, парень, – второй Гаррет был все еще поражен, но быстро приходил в себя. – Вот еще один: воздух холодный, а вода мокрая, как тебе такое? Само собой разумеется, что в городе, построенном и работающем на технологиях, тайное убежище Хранителей будет защищено при помощи магии. Вопрос в том, как тебе удалось его открыть. Или нет, правильный вопрос другой – что нам теперь с этим делать?

– В каком смысле?

– А ты собираешься сейчас снова открыть эту черную дверь и радостно рухнуть в неизвестность? Бравое решение, нет, правда. Но очень, очень глупое. Орланд, Артемус и прочие не пылают буйной любовью к тем, что нарушает их уединение. Слыхал про Исполнителей?

– Нет…

– Бандиты и ворюги, которые так или иначе пытались ограбить Убежище. Им стерли память и личность и поставили на службу Хранителям. Делают для них грязную работу. Конченные ублюдки, мне предлагали как-то их обучать… Словом, лезть в Убежище, очертя голову, представляется не лучшей идеей.

– А какие у нас варианты? – Младший пожал плечами. – Не думаю, что выйдет купить у какого-нибудь барыги карту внутренних помещений. И убедить кого-то из Хранителей впустить нас внутрь тоже не представляется возможным. Волей или неволей, придется лезть внутрь самим. И уж лучше раньше, чем позже.

– Необязательно, – пробормотал Старший, над чем-то крепко задумавшись. – Карты… карты мы, конечно, не купим, не того масштаба у нас связи… Но только я, кажется, знаю место, где можно найти подсказки на этот счет. Управление городской стражи в Шоулсгейте располагает великолепным архивом, я давно планировал туда наведаться, сделать копии с некоторых документов…

– Но есть ли у нас время?

– Ха! – Старший отчего-то развеселился. – И ты туда же: никто не умеет слушать. Но, может быть, хотя бы память у тебя развита чуть лучше, чем у нашего самоуверенного друга-механиста? Что именно я ему пообещал?

– Пробраться в библиотеку Хранителей, найти и похитить Прималь… О!

– Наконец-то. «Отец Каррас» настолько привык, что все начинают прыгать по щелчку его пальцев, что забыл уточнить сроки выполнения контракта. А я не стал ему об этом напоминать. Постеснялся, я вообще довольно скромный парень, а кроме того, всякий имеет право на ошибку. И теперь, поскольку не указано иное, мы имеем в своем распоряжении столько времени, сколько пожелаем. Чрезмерно затягивать, конечно, не стоит, но и нестись сломя голову в Цитадель я бы тоже не стал. Улавливаешь?

Младший не улыбнулся, не издал даже звука, но Гаррету почему-то показалось, что тот одобрительно хмыкнул.

– Так что же, тогда отправляемся на… станцию Стражи?

– Не так быстро, парень, – Гаррет подмигнул. – Нам понадобится немало снаряжения, нам понадобится план и еще немного еды, чтобы лучше думалось. А самое главное – понадобится сообразить, каким образом найти на все это деньги – каррасов аванс почти весь ушел на оплату моей вонючей меблирашки. Предлагаю поразмыслить над этим животрепещущим вопросом немедленно!

***

Долго раздумывать над этой последней проблемой им, впрочем, не пришлось – в квартире их уже поджидал запоздалый клиент, готовый расстаться с пухлым кошелем, полным полновесных золотых монет. Причем, что самое удивительное – добровольно.

– Я представляю неизвестное вам лицо, которое, впрочем, знакомо с другим лицом, хорошо вам знакомым… – негромко бубнил прижатый к стенке клиент, лысеющий невысокий парень лет тридцати в забавных кудряшках и накидке, наподобие тех, что носят монахи. Но монахом он не был совершенно точно. – Рекомое же лицо…

– Оставим лица, – решил Гаррет и сунул в кармашек на поясе небольшой стилет, которым он слегка кольнул парня в накидке, чтобы подстегнуть его красноречие. Это, к слову, отлично сработало. – Друг твоего друга мне, наверняка, ни разу не друг… да и Трикстер с ними обоими. Чего же хочет «рекомый» и почему он готов ради этого пожертвовать в фонд помощи нищим ворам целый немаленький кошелек с презренным металлом?

– Необходимо сделать так, чтобы первый помощник шерифа Гормана Труарта, лейтенант Хаген, угодил за решетку, – выпалил лысый в кудряшках, без толку разглаживая складки на одежде, оставленные железным кулаком вора. – Или чтобы его пришибли свои же. Или чтоб он бежал из города. В общем, так, чтобы тот… э-э-э… перестал занимать свою должность.

– Интересно, – тон голоса Старшего не изменился. – Такое разнообразие вариантов. А может, проще будет убить лейтенанта, а?

– Может, и будет, – сглотнул кудрявый. – Но нам… нашему клиенту было сказано, что вы не убиваете людей.

– Правильно было сказано, – согласился Гаррет. Ткнул пальцем за спину. – А вот он убивает. Кстати, вы не знакомы. Кудрявый, это Черный Смерч, Смерч – это кудрявый. Так что, убить этого Хагена, или как?

Младший, начиная привыкать к своеобразному чувству юмора напарника, набычился и пронзил собеседника холодным равнодушным взглядом.

– Эмммф… Хммф… – сбился на неразборчивое бормотание тот. – Ну… если можно, то… наверное, нет. Нам только нужно, чтобы он был не в состоянии исполнять свои обязанности… по меньшей мере, две недели. Это возможно?

– Все возможно, – размеренно кивнул Старший Гаррет. – Особенно когда это оплачивается. Но нам понадобится время. Чтобы раздобыть надежные карты, купить подходящие инструменты…

– Карты не нужны, – помотал головой кудрявый. – Вот… у меня все есть. Полные и точные планы станции Шоулсгейт.

Голос у Гаррета даже не дрогнул.

– Что ж, это серьезно облегчает дело. Передай своему таинственному нанимателю, что все будет сделано, причем в самое ближайшее время.

– Благодарю…

– Не стоит благодарности, лучше закрой дверь с той стороны. Нам с товарищем необходимо побеседовать.

Щелкнула, закрываясь, дверь, затихли на скрипучих ступенях неуверенные шаги. Керосиновая лампа давала мало света, и Младший мог ошибиться, но на лице у Гаррета, вполне возможно, была самая настоящая усмешка.

– Я бы сказал, друг мой, что пока что нам просто невероятно везет…

***

– Не отставай, слабосильная команда! Шире шаг! – Старший шел быстро, и Младшему Гаррету приходилось то и дело переходить на бег трусцой, словно сын-подросток, спешащий за хмурым отцом. Со стороны это, должно быть, выглядело смешно. Если бы, конечно, кто-то удосужился наблюдать за фигурами, скользящими по быстро пустеющим улицах в нерешительно подступающих к городу мягких синих сумерках. Близился вечер, блеклое солнце устало тянулось к горизонту, словно там, на другой стороне для него был приготовлен сытный ужин и мягкая кровать.

От непрекращающейся беготни у Младшего проснулся аппетит и включилось тупое механическое сверло в районе желудка, но Гаррет словно не знал отдыха, рыская, как охотничий пес по грязным улочкам самых паскудных и небезопасных районов. Их не останавливали, конечно – угрюмые компании, похоже, знали мастера-вора в лицо и уважительно расступались каждый раз, когда видели плотный латаный капюшон и мрачный блеск металлического глаза.

– Слышал я про этого Хагена, – разомкнул, наконец, Старший губы, когда помойки и кладбища Южного Квартала закончились, и впереди замаячила серая с черным пасть Черной Аллеи с непременным отпечатком красной ладони на всех нужных дверях. – И если верить слухам, он – тупой и льстивый ублюдок.

– И это для нас хорошо? – уточнил Младший. Он заинтересованно крутил головой, оценивая высоту стен, прочность окон и подходящие деревянные балки по которым – случись что – можно было бы покинуть район максимально незаметно. – Тупицу легче запутать, а склонность к лести означает слабость характера…

– Так-то оно так… – дернул щекой Старший. – Да только запутать нужно не самого Хагена, а Шерифа, чтобы он отстранил лейтенанта от дел, а Горман Труарт – кто угодно, но только не глупец. Но и убивать олуха все равно не хотелось бы…

Они вошли в неприметное двухэтажное строение под нагловатым, но забавным названием «Припакованный вор». Хозяин, худой, как щепка, с целой копной соломенного цвета волос, удостоил их секундным внимательным взглядом и заметно расслабился.

– Гаррет, ты же знаешь, я не люблю коллективных визитов, – пробормотал он, вынимая правую руку из-под прилавка. – Приходишь – приходи один.

– Все нормально, Томас, это свой, – хмыкнул Старший. – Скажу так: в том, что он жив, есть заслуга и таких рисковых парней, как мы с тобой. Чего нервничаешь-то? Механисты стращают? Требуют свою законную долю от незаконных прибылей?

– Станешь тут нервным, – оказалось, что бормотание – разговорный стиль хозяина. Можно сказать, фирменный. – И Механисты тут вовсе ни причем. Шериф – мерзавец и негодяй – в последнее время как с цепи сорвался, облавы идут одна за другой, а в промежутках между ними под мою уютную крышу взяли моду наведываться грабители. Буквально вчера подстрелил одного и выбросил на улицу. Когда такое было – у своих воровать? И еще шериф этот…

– Негодяй и мерзавец, – согласился Гаррет. – Понимаю. Ничего, Томми, эта беда поправима. Буквально на днях мы с вот этим товарищем собираемся радикально осложнить Горману Труарту жизнь.

– Не врешь? – хмурый Томас буквально воспрял.

– Какое вранье между своими людьми? – слегка поклонился вор. Младший не мог не оценить разговорную удачу Гаррета. – Жди интересные новости, парень. Да, и еще… По случаю нашей будущей экспедиции, может, сделаешь смешную скидку на водяные стрелы?

Дальнейшее Младший запомнил смутно. Вроде бы Старший рвал на груди плащ, чтобы показать, как он будет в ближайшем времени вот этой самой грудью бросаться навстречу опасности исключительно для того, чтобы кровопийцы вроде Томаса могли и дальше жить припеваючи. Продавец же грозился наложить на себя руки, немедленно закрыть свою лавку и пойти по миру – возможно, именно в этой последовательности – поскольку жадные стервятники вроде Гаррета все равно не оставляли ему ни малейших шансов получить хотя бы крошечную прибыль. При этом было заметно, что бранятся и торгуются они с явным удовольствием, видимо, это было старой, давно принятой и одобренной обеими сторонами традицией.

– Ладно, – сказал наконец Гаррет, утирая со лба пот. – Пошутили, посмеялись, и хватит. Десяток водяных стрел, значит, еще пару огненных и три веревочных. Пока все. Задрал ты цены, Томас, не думаешь о завтрашнем дне… И о конкурентах не думаешь тоже – обойдут ведь, как пить дать обойдут…

– Тут о дне сегодняшнем только и удается думать, – проворчал лавочник, сноровисто пакуя свертки. – И о том, как бы не разориться к Трикстеру и всем его чудовищам, с такими-то событиями на пороге. Это не говоря уже о некоторых бессердечных покупателях, которые ни в какую не желают войти в нынешнее бедственное положение. Сто семьдесят монет с тебя, богатей.

– Сердце – слишком дорогостоящая игрушка для бедноты вроде меня, – хмыкнул Гаррет и выложил на прилавок звякающий мешочек. – А знай ты о некоторых деталях работы этих самых покупателей – поседел бы, не сходя с места. Здесь полторы сотни – двадцатку ты мне и без того был должен сам знаешь за что. Ну, бывай, скупердяй!

– А за что двадцатку-то? – тихо поинтересовался Младший, когда они покинули здание. На улице уже совсем стемнело, и дома по обеим сторонам Черной Аллеи выглядели немощными калеками, бессильно клонящимися к твердой надежной мостовой. Протяжно вопили коты где-то на крышах, печально и однообразно ворковали, сидя на коньках домов, голуби.

– Да мелочь, – хмыкнул Старший. – Обхаживал он как-то одну дамочку – из приличных, а не тех, что ошиваются в порту и на… ну, неважно. А та возьми да скажи, что желает настоящую морскую жемчужину. Что сказать? У Томми не было знакомых рыбаков и ныряльщиков – да сейчас, мягко говоря, и не сезон. В запасе оставался только я. Пришлось, конечно, немного подсуетиться и попотеть – зато наутро у него в кармане была, ну, может, и не самая крупная жемчужина в Городе, но уж точно одна из самых красивых. С этой дамочкой он, само собой, позднее расстался, но это было уже сильно потом. Что ты на меня так уставился?

– Ты же не ради денег это сделал, – после паузы сказал Младший. – Жемчужина не может стоить двадцать монет. И ничто не стоит риска попасться страже на неподготовленном – конечно, неподготовленном, за ночь-то! – ограблении. Тогда зачем? Зачем, Гаррет?

Под ногами хлюпали лужи и поскрипывала прогнившая солома, которой здесь, за неимением опилок, устилали улицы. Старший молчал, кривя губы.

– Томми – мой друг, – сказал он наконец. – Какой уж ни есть, но это Город, такие здесь знакомства. Но дружба – только она бесценна и вечна. А я не люблю ничего бесценного – это плохо для бизнеса. Поэтому лучше всего обменять вечную признательность на твердую валюту. Это избавляет нас обоих от неловкости и переводит отношения в сугубо деловые величины. Вот и все.

Младший покачал головой, но вместо того, чтобы продолжить разговор, сказал другое.

– Но теперь-то, после того, как мы скупили все необходимые стрелы в округе, мы можем отправляться домой?

Как-то легко у него на этот раз это вылетело – домой. Словно и не было всей жизни в том, далеком Городе, четыреста с лишним лет спустя, и не было его последнего задания, и погони по крышам, и Эрин…

Нет. Эрин, безусловно, была. И у нее все еще был крошечный, незаметный почти, но реальный шанс спастись.

Старший скорчил гримасу.

– Есть еще одно место, куда нам стоит зайти. Видишь ли, у меня пока что нет точного плана, как пойдут дела с этим лейтенантом Хагеном, поэтому придется подстраховаться и зайти еще к Дурнушке Бетти.

– Дурнушке… Бетти?

– Верно. Предугадывая твои дальнейшие вопросы: да, это женщина и да, ее так прозвали по определенной причине. Сам увидишь.

Ее лавка – а точнее, хижина – располагалась в таком незаметном месте, что Младший, даже зная о ее существовании едва не прошел мимо. Крытая камышом и листьями, обмазанная глиной и покрытая разведенной известью, она казалась небольшим холмиком растительной жизни, неведомо как выросшим на каменном теле Города.

– Травница? – догадался Младший, скрючиваясь чуть ли не в три погибели, чтобы пролезть в крошечную входную дверь.

– Именно. Пара-тройка правильных зелий и эликсиров не помешают.

Дурнушка Бетти – миниатюрная девушка с крупноватыми для своего сложения чертами лица – ему понравилась. Она привлекала, несмотря на физические недостатки, притягивала тихим, спокойным умением разбираться в разнообразных запросах, которыми ее немедленно, после краткого приветствия, засыпал Старший. Она двигалась плавно, полы длинного платья скользили над полом, поднимая пыль и терпкие травяные ароматы. В хижине царил полумрак, только неровным синеватым светом мерцали колонии фосфоресцирующих грибов на стенах и потолке. Любой живой огонь, конечно, был бы здесь, среди сушеных трав и спиртовых настоек, разрушительным.

Гаррет снова изменился. Он не отпускал панибратских шуточек, не травил скабрезных анекдотов, не ухмылялся над внешностью женщины. Он был любезен, профессионален, заинтересован – и, судя по всему, это было именно то, чего так не хватало Бетти. В всяком случае, скидка на целую гору пузырьков и фиалов вышла более чем значительная. В конце покупательского процесса она словно хотела что-то сказать Гаррету, или даже спросить о чем-то, но тот, словно уловив невысказанное, быстро и вежливо раскланялся. Бетти казалась опечаленной.

– Дай угадаю, – сказал Младший, когда они покинули мазанку. – Ты ей тоже когда-то помог, а может, от чего-то спас, и она до сих пор в тебя влюблена, но понимает, что у вас никогда ничего не выйдет. Так?

Гаррет пожал плечами.

– Судьба у меня такая, по всей вероятности. Спасать тех, кого спасать вовсе и не собирался. Случайно как-то вышло… Но разве ей это теперь объяснишь?

Младший поежился и неожиданно клюнул носом прямо на ходу.

– И что теперь? Какие наши планы? – спросил он, чтобы не заснуть окончательно. – Работаем этой ночью?

Гаррет искоса взглянул на него.

– Еще чего, потомок. Ты же едва на ногах стоишь, да и я, по правде говоря, немного подустал. Завалим всю операцию. Плюс мне нужно еще немного помозговать над тем, как все сделать чисто и умно. Нет, работать мы будем завтра. Сегодня – только спать.

– Спасибо, – вырвалось у Младшего. Гаррет поморщился.

– Не думай, что я забочусь о тебе, парень. Но толку от тебя сегодня, полудохлого от усталости, будет чуть. А значит, разумно будет чуть сдвинуть нашу акцию по времени. Его у нас предостаточно, не забыл?

Они скользили по окончательно опустевшим – не считать же редких угрюмых стражников! – улицам Города, в воздухе висела липкая холодная морось, заставляющая трепетать и фыркать смоляные факелы на стенах домов. Во внутренних дворах увлеченно брехали собаки, яркая, словно фонари Механистов, убывающая луна изумленно таращилась на разлегшуюся внизу темную с серебром землю.

– Нет, – пробормотал Младший, когда они уже приближались к уютной черной громаде дома Гаррета. – Конечно, не забыл.

Их снова ждали. На этот раз, для приличия, у входной двери, но зато это были Механисты, целых трое – под серыми накидками из плотной шерсти безошибочно угадывались зеленые с золотым одеяния.

– А мы становимся все более и более популярными, – усталым голосом сказал Гаррет. Младший его понимал – у него самого было чувство, что его целый день мололи мельничные жернова. Не спать полных тридцать шесть часов – это всегда имеет свои последствия. – Доброй ночи, парни! Заблудились? Подсказать дорогу?

– Отец Каррас, – скучным голосом сказал парень с незапоминающимся лицом, самый младший из всей троицы, – весьма недоволен, что вы до сих пор не добились заметных успехов, господа Гарри и Гаррет.

Младший кашлянул. Старший смерил гонца равнодушным взглядом.

– Для человека, который даже не платит нам за выполнение контракта, этот парень Каррас на удивление настырен, – сказал он задумчиво. – Передай ему, что беспокоиться не о чем, мы почти закончили подготовительный период. Ручаюсь, в самом скором времени он будет поражен, насколько успешно мы справились с его заданием.

– Мы сказали – вы услышали, – надменно сказал незапоминающийся. – А мы услышали ваши слова и непременно передадим их Отцу Каррасу, можете не сомневаться.

– Даже в мыслях не имел. Доброй ночи, уважаемые.

***

Часть 6

– Мне слегка не по себе, – негромко сказал Младший, шагая вслед за напарником сквозь трущобы Уэйсайда. День снова выдался туманным, присутствие на небе солнца подразумевалось, но ничем не подтверждалось. Темные громады домов вырастали вокруг, словно гигантские грибы, как будто они разом переместились в какой-то другой мир, пустынный и недружелюбный.

Старший даже с шага не сбился; бордовый шелк камзола на его спине остался безупречно гладким.

– Это погода на тебя так влияет? Или факт жизни в далеком прошлом, рядом с живой легендой? Нет, не подсказывай: все дело в том, что мы опять выперлись на улицу средь бела дня?

– Все вместе, – согласился Младший, непроизвольно морщась и дергая длинным носом. – Дьявольски непривычно. А еще эта одежда – где ты ее умудрился раздобыть, кстати? И, может, тот факт, что мы сейчас неспешно направляемся в самое логово местной стражи.

Старший ничего не ответил, но спина его на этот раз словно бы приняла неодобрительное выражение.

– Но ты хотя бы можешь прикинуть, какие у нас шансы выбраться оттуда потом живыми? – Младший чуточку повысил голос. Это Город действовал на него угнетающе – он не был ни добр, ни зол к нему, он не готовил подарков и не замышлял недоброго, он был равнодушен, и это почему-то действовало на нервы.

– Полагаю, неплохие шансы, – сказал после недолгого раздумья Старший. – И они, должен сказать, станут значительно лучше, если ты наконец заткнешься и станешь тем, кем тебя должны считать: молчаливым и опасным наемным охранником для иностранного купца. Купцы редко ведут задушевные беседы с обслугой, так что иди ровно, гляди грозно и помалкивай. Да, самое главное: помалкивай.

Они миновали приземистую котельную, из которой доносилось довольное пыхканье белого газового пламени, прошли мимо закрытой по причине раннего часа пивной и оказались на небольшой площади. Отсюда широкая мощеная дорога вела к целому комплексу строений за высокой шипастой оградой, отделенной от города, на манер угрюмого замка, глубоким каналом. Это и было управление городской стражи Шоулсгейт.

Вокруг было пустовато – этот район не пользовался особой популярностью для прогулок. Они протопали через деревянный мост, миновали подвешенную под потолком золотую вращающуюся голову (Младший не удержался и вытаращился на нее, впрочем, это вписывалось в образ) и, заскрипев тяжелой, обитой железом дверью, ввалились внутрь.

В этом и заключалась гениальная идея Старшего – не ломать себе головы и ногти, пытаясь прорваться в управление окольными и опасными путями, а зайти средь бела дня, словно белые и состоятельные люди, иностранцы, жестоко обиженные несправедливым и коварным Городом.

– Чего надо, уважаемые? – раздался голос откуда-то сверху.

Младший задрал голову. На небольшой площадке на высоте половины человеческого роста – а может, это называлось кафедрой? – стоял, облокотившись о перила, стражник и разглядывал их. Разглядывал, впрочем, без особого интереса. Такой же обнаружился и с другой стороны прохода, только он пока что молчал. Вправо и влево от прихожей, в которой они очутились, вели узкие коридоры, прямо впереди виднелось большое открытое пространство. Внутренний дворик? Патио?

– Мне нужно к вашему начальству, – брюзгливо заявил Гаррет. Немногословный и скрытный вор в очередной раз исчез. Теперь Младший видел перед собой капризного и раздраженного торговца не из последних. – Кто здесь главный? Кому жаловаться? Устроили тут… Безобразие!

– Главный – это шериф Труарт, но его сейчас нет, да и вряд ли сегодня будет, – сообщил второй охранник. Без эмоций, словно жвачку жевал. Наверное, это стояние у дверей давало такой эффект. – А вы по какому вопросу?

– А что, ты поможешь мне его решить? – поинтересовался Старший. Птичье перо на берете качалось, вор щурил правый, механический глаз, и казался сейчас надменным, словно дракон. – Нет? Тогда проводи к тому, кто здесь заправляет! Меня ограбили!

Ничуть не смутившись отсутствием логики, охранник понятливо кивнул.

– Город такой, неблагополучный, да и сезон… – он задумался. – Собственно, у нас круглый год сезон. Ладно. Вам нужно будет к лейтенанту Хагену, это заместитель шерифа. Его кабинет с той стороны управления, на втором этаже. Лестница по коридору налево, дальше разберетесь.

– Да уж конечно, – фыркнул Старший, делая движение в сторону коридора, но первый охранник предостерегающе поднял руку.

– Телохранителя-то вашего… попрошу сдать оружие. Такой порядок.

– Интересно, – скривился мнимый купец, – а как он тогда будет меня охранять?

– А от кого вас тут охранять, уважаемый? – резонно поинтересовался второй. – Не имеете доверия к цитадели закона и порядка в этой части Города?

– Полнейшее доверие имею, – буркнул «купец». – Безграничное! Гарольд, милейший, сдай что там у тебя.

Младший разоружился – под бдительным оком скучающих охранников оставил в специальной клетке кинжал и метательные ножи. Лук он с собой брать не стал изначально – к чему простому охраннику лук? А маленький засапожный нож никто не заметил и, конечно, не отобрал.

– На выходе заберете, никуда не денется, – буркнул охранник, и Младший, вживаясь в роль, только мотнул головой со всей возможной небрежностью.

Они поднялись по лестнице, Старший все это время бормотал что-то уничижительное про местные порядки и настолько походил в этот момент на настоящего торговца-середняка, что Гаррету показалось, будто он и сам в это верил. На втором этаже было пустовато, откуда-то из-за угла недовольный голос выговаривал кому-то насчет утраченных вещественных доказательств, собеседник неразборчиво мычал и вяло отпирался. На дверях кабинетов висели крошечные бронзовые таблички с именами, вытертые ковровые дорожки глушили шаги.

– Ага, – сказал Старший ровным голосом, дойдя до конца коридора, заглянув за угол и шустро развернувшись обратно. – А кабинеты-то разных размеров. Интересно.

– В каком смысле? – пробормотал Младший уголком рта.

– Ну, есть комнаты отделов, они примерно одинаковые, – вор сбросил шаг и сделал вид, что изучает каждую дверь с необычайным вниманием. – Вот отдел нравов, вон убойный… и там дальше еще борьба с незаконным оборотом наркотиков. А вот кабинеты – нужный нам лейтенант Хаген, и вовсе ненужный лейтенант Моузли. Сравни размеры.

Младший отер взглядом расположенные друг напротив друга комнаты.

– У Моузли раза в полтора больше.

– Верно. А заместителем Труарта, между тем, работает Хаген.

– И что это значит?

– Да ничего, в общем-то, нормальная ситуация – шеф поощряет конкуренцию среди подчиненных. Просто становятся чуть яснее мотивы нашего… совершенно неизвестного заказчика.

Он сдержанно ухмыльнулся. И решительно постучал в дверь Хагена.

– Войдите!

Они вошли. Лейтенант оказался щуплым, невысоким человеком лет тридцати пяти с курчавыми светлыми волосами и простым усталым лицом. Он сидел за столом, подперев щеку кулаком и изучая какой-то документ.

– Сантино Ферейра, – представился Гаррет, широким шагом пересекая кабинет. – Торговец широкого профиля, специализируюсь на импорте редких спиртных напитков. Как я понимаю, вы тут главный?

– Можно и так сказать, хотя в данный момент я просто замещаю господина Труарта, шерифа, – сдержанно ответил человек за столом. – Меня зовут лейтенант Хаген, присаживайтесь вот здесь. Ваш… э-э-э… телохранитель может подождать за дверью.

– Пускай стоит, – отмахнулся Гаррет, плюхаясь на древний стул-развалюху, предназначенный для посетителей. – За то, сколько я ему плачу, пусть отрабатывает каждую минуту. Гаргойл! – он обернулся и зверски наморщил брови. – Стоять тут!

– Стоять, – подтвердил Младший с каменным лицом, заложил руки за спину и отставил ногу, как обычно делали в минуты отдыха наемные солдаты. – Да.

«Гаргойл?»

– Ситуация следующая, – Старший возмущенным ястребом распрямился на стуле. – Меня ограбили.

– Печально, – ровным голосом сказал Хаген. – Заполните заявление на первом этаже, в главном офисе, я подпишу. Мы усилим патрули и сделаем все возможное… Но, по правде сказать, карманники попадаются крайне редко, разве что они теряют бдительность и пытаются перепродать что-то по-настоящему... эксклюзивное.

– Ублюдочные мерзавцы! – с чувством сказал Гаррет. – Но я не имел в виду похищение кошелька. Нет! Ограбили мою компанию! Десять ящиков лучшего товара! Я разорен!

На взгляд Младшего, он немного переигрывал.

– Кража со взломом? – Хаген сделался серьезным. – Где базировалась ваша компания?

– В Доках, где же еще, – выплюнул Старший. – Неподалеку от склада Механистов.

– Достойные люди, – лейтенант склонил голову. – Возможно, грабители не смогли прорваться через их охранные системы и сорвали свою злость на вас.

– Благодарю вас! Теперь, когда я знаю их резоны, мне будет спаться куда легче…

– Не горячитесь, – в блекло-серых глазах Хагена появился какой-то огонек. – На складе ведь хранились эти ваши… редкие напитки? Это товар экзотический, штучный, сбывать его трудно. Видимо, налет все же был не слишком хорошо продуман. Я могу поднять своих агентов в воровском мире – кто-то что-то всегда слышал, или по крайней мере, «знает парня, который знает еще одного парня». Что-то выяснится, я уверен в этом.

– Ну вот! – Гаррет всплеснул руками и поднялся. – Теперь я вижу, что говорю с ответственным и смелым человеком! Благодарю вас, господин лейтенант! Искренне благодарю!

– Не торопитесь, – Хаген остался неподвижен. – Я сказал, что могу поднять своих людей, а не что сделаю это. Это услуга, господин Ферейра. Жест доброй воли, подразумевающий, разумеется, ответную благодарность.

– Глупо было надеяться, что городская стража будет помогать бедному ограбленному купцу просто так, в рамках выполнения своих должностных обязанностей… – пробормотал Гаррет. – Впрочем, это достаточно честно. Чего вы хотите?

– В случае, если мы обнаружим вашу пропажу… или любую ее оставшуюся часть, городская стража заберет себе половину найденного, – голос Хагена был тверд.

Гаррет – то есть почтенный купец Сантино Ферейра – сокрушенно покачал головой.

– Без ножа вы меня режете, господин лейтенант… Я же знаю обычные расценки стражи. Тридцать процентов. Ну, тридцать пять, ну, сорок, по большому к вам расположению!

– Половину. А вдобавок мои парни поговорят со страховой службой, чтобы отнеслись к вашему делу благосклонно. Товар ведь был застрахован?

– Разумеется!

—…и таким образом вы получите вдобавок немалую компенсацию. А моим молодцам не помешает десяток бутылок чего-нибудь импортного по праздникам, я обязан поддерживать их дух и готовность в любой момент прийти на помощь страждущим и обездоленным гражданам… Так мы договорились?

Любой посторонний наблюдатель увидел бы неподдельное горе на резко очерченном лице честного – ну, почти честного – торговца. Уголок рта его печально подергивался, правый глаз жмурился и косил больше обычного.

– Договорились, – выдохнул он.

Лейтенант поднялся.

– Славно! Спуститесь сейчас на первый этаж, продиктуйте клерку суть своего заявления, на основании которого я смогу – в очень сжатые сроки, обещаю вам! – провести полноценное расследование. Оставьте мне свой адрес, я пришлю посыльного, как только в этом деле что-нибудь прояснится.

– Спасибо, – с чувством сказал купец. – И в ознаменования нашего… э-э-э… достигнутого соглашения, я осмелился бы, так сказать… предложить вам образчик своего… скажем так, товара.

В ладони у него оказалась серебряная фляжка в тонкой травной оплетке. Колпачок был уже приглашающе откинут. Запах из горлышка исходил божественный.

Хаген нахмурил брови.

– Господин Ферейра… несмотря на наши, как вы сказали, договоренности… поймите правильно, я вижу вас впервые в жизни, и…