Текст книги "Говоруны: Везучие сукины дети (СИ)"

Автор книги: Александр Руджа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Абарка-а резко повысили потребление электроэнергии.

– Снизить температуру на тридцать процентов, закрыть половину их печей. С учетом имеющейся тенденции, это разумная мера на ближайшие пять лет.

– Роботы на Киткате-восемь продолжают войну с аборигенами.

– Пробудить еще четырех Избранных – пускай они с ними уже замучаются.

– Варлангары снова осадили Илион.

– Отправить экспедиционный корпус, выставить условия капитуляции. Откажутся – сравнять чертову гору до основания. Эти фальшивые боги уже у всех поперек горла.

– Да, и насчет конца света…

– Что с ним? – Клэм нахмурился, экран перед глазами окрасился раздраженным оранжевым цветом.

– Он приближается.

– Что за чушь?

– Информация с самого верха.

– Чертовщина. Сколько у нас времени?

– Вряд ли больше нескольких недель. Мистер Свет вроде бы знает насчет этого, но то ли не возражает, то ли тоже ничего не может поделать. Сами знаете, колесо Сансары не подчиняется никому, даже самому Ти-Джи.

Клэм молчал несколько секунд. Глаза под полуприкрытыми веками подрагивали, за горизонт утекали сотни непринятых решений, схлопывались и умирали, не дождавшись резолюций, полные разумной жизни миры.

– Я подключу свои резервы, возможно, удастся что-нибудь сделать. «Мозговые танки» ничего не смогли нарыть?

– Пока тишина.

– Ладно, держите меня в курсе, – Клэм отключился. Экран погас, кабели уползали в темноту, и она переставала быть самой собой – просто темная комната на одном из последних этажей циклопического здания «Немо» с выходящим на залив окном до пола, креслом виртуальной связи, почти такие, разве что проще, стояли во многих домах Города-минус-один. Он накинул на голое тело халат – душ, только душ – и, на секунду забывшись, прислонился к дверной арке.

В чем была проблема с концом света? В беспрестанном, непрекращающемся наступлении Ада. Тут следовало понимать, что Ад как таковой вовсе не являлся местом чудовищных мук и наказаний грешников, он был обстоятельствами, приводящими к этим мукам. Иными словами, Ад был не «где», а «когда» и «при каких условиях». В данный момент, например, он официально располагался на Уратхе второй половины двадцать первого века, но постепенно сдвигался, подминая своей тушой реальность, перемещался в новые обстоятельства.

И этими обстоятельствами, по всем расчетам, как раз и являлся Город-минус-один.

Клэм вылез из душевой кабинки, растерся жестким полотенцем – имплантаты после пребывания в насыщенной влажной среде слегка покалывали из-под кожи – и отправился на крошечную кухню. Он старался не увлекаться едой на рабочем месте, обедая и ужиная в «Сломанном сне», но кухонька здесь была оборудована как следует, да и запас продуктов автоматический разум пополнял регулярно. Клэм ткнул пальцем наугад в кофе-машину, сунул пару ломтиков хлеба в тостер и достал из холодильной камеры засахаренную банку сгущенки.

Проблема была в том, что в течение тысячелетий Город-минус-один создавался как оазис сверхъестественных сил и инопланетных сущностей, территория абсолютной свободы и одновременно стабильности. Нейтральная территория, «тихая гавань», переговорная площадка для всей известной Вселенной. Теперь это могло разрушиться наступлением внешней агрессивной силы – и нынешнее мироустройство, более или менее устраивающее всех, перестало бы существовать.

Допускать такое, конечно, не следовало.

Недрогнувшими железными пальцами Гидрар достал горячие тосты, смазал их сгущенкой, подхватил в другую руку чашку дымящегося кофе и призадумался над вариантами дальнейших действий. Если даже Тетраграмматон был здесь бессилен, то что мог он, простой метачеловек из двадцать пятого века? В его родном времени о Городе-минус-один никто даже не слышал, но значило ли это, что он перестал существовать? Следовало бы спросить ковбоя, как обстояли дела в его девятнадцатом веке, или Фикуса – но откуда родом немногословный Чумной Доктор, Клэм был не вполне уверен.

То, что Бад найдет подходящий ответ, было очевидно, но так же очевидно было и то, что он будет непонятен. Следовательно, не стоило и пытаться. А впрочем, все к черту! Ему нужен был собеседник. Плохой, хороший ли – безразлично, Клэм был в состоянии, когда он мог либо слушать, либо убивать. От убийств следовало пока воздержаться, сэкономить силы для ночи.

Наступление Ада на твое уютное «здесь и сейчас» – такое случается нечасто. Потому и опыта в решении подобных задач у него не было.

Бар встретил Клэма тишиной – наверное, прав был Чумной Доктор, музыка бы здесь не помешала. За столиком скучал одинокий Лейтенант, в этот раз без Алисы, то ли бросила она его в очередной раз, то ли за покупками умчалась. А вот то, что перед ним на деревянной столешнице не было ни бутылки, ни стакана, тянуло на сенсацию.

– Погонщики крупного рогатого скота нынче не в цене? – предположил Клэм, подходя. – Чего ты тут делаешь?

Лейтенант поднял с пола тяжелые веки.

– Я, как бы сказать помягче… катаю по дорожкам, и вовсе не факт, что на велосипеде. Был у меня как-то похожий опыт в чертовом Отстойнике…

Он помотал головой и с некоторым трудом задрал на соседний стул ноги в длинноносых ковбойских сапогах со шпорами.

– Ни фига себе у тебя корабли! – невольно впечатлился Клэм. – Размер сорок пятый, наверное?

– Написано, что да, но на самом деле нет, – хмыкнул Лейтенант. – Вся эта фигня с размерами, знаешь – вечно оказывается меньше, чем ожидалось.

– Хм…

– Не о присутствующих, конечно же.

– Можно я тебе кое-что скажу? – Бад налетел на них, словно вихрь, огромный и неряшливый, он дико вращал глазами, на толстых, как вареники, губах выступила пена. Словом, вел себя как обычно.

Лейтенант втянул в легкие насыщенную азотно-кислородную смесь, и сфокусировал взгляд.

– Только давай без вот этой вот глупой лести. Руку целовать не позволю, хоть ты что. Я не люблю этого.

– Ты чертов гад, ты понял?! – взорвался Бад, брызжа слюной. – Из-за тебя я опять вспомнил, как работает нейросеть!

– Все мы бережно храним в памяти то, что порой хотели бы забыть, – меланхолично заметил Чумной Доктор, подходя. – Не вижу здесь ничего заслуживающего внимания.

– Да чтоб тебе все твои нелинейные функции поломало, блядь такая! – не похоже было, что десантнику вообще нужен был собеседник. – Я вспомнил, что у меня в номере стоит хрень, которой срочно нужно найти применение. И еще опять вспомнил о своей проблеме.

Он схватился за голову, которая почти утонула от этого неожиданного объятия в ладонях, приспособленных для держания сразу двух баскетбольных мячей.

– Из всего этого, – сообщил Лейтенант, стряхивая пепел в стакан, – я понял только, что у тебя стоит. И это положительный факт, должен заметить, при твоем-то возрасте и образе жизни.

Клэм вспомнил еще об одном человеке, с недавних пор обитающем в потрохах их бара. Возможно, как раз он и мог ему сейчас помочь. Или хотя бы выслушать.

– Дорогой Бадофут, – он изящно нарисовался на периферии зрения десантника и перевел тему. – Вот ты-то мне и нужен. Быть может, по какой-то нелепой случайности ты видел поблизости Анну?

– Л – значит логика, – заметил Лейтенант. – Клэм ищет Анну, но нужен ему ты. Я бы на твоем месте начинал тревожиться.

– Ни хрена подобного! – отрезал Бад, отнимая от лица ладони. – И не задавай мне больше таких вопросов об Анне, ибо… Видишь ли, друг Гидрар, недавно мы поняли, что больше никогда не сможем быть вместе, поскольку её ПО несовместимо с моим нелинейным преобразователем.

– А говорил – стоит, – ровным голосом сказал Лейтенант. – В таком случае, как там твои атомные авантюры? Нашел подходящий нейтронный яд?

– Мне хочется сейчас воткнуть графитовый стержень замедлителя кому-нибудь в глаз, – мрачно сообщил Бад.

– Успешно, значит, – определил Лейтенант. – Это здорово, это радостно слышать.

– Давайте вернемся к Анне – нет-нет, я образно, Бад, не стоило тебе разбивать этот столик… Из бара она не выходила?

– Как ты себе это представляешь? У нее даже ай-ди нет, а в информ-сети при запросе на ее данные начинают взрываться сервера. Я уже поменял два сканера на входе, и на большее тратиться не имею ни малейшего желания.

– То есть не выходила? – уточнил Клэм. Десантник вздохнул.

– Выражаясь максимально понятным тебе языком: приборы говорят, что она в здании.

– Отлично, – брюнет стукнул кулаком о ладонь. – Лейтенант, не желаешь присоединиться ко мне в поисках непутевой сестренки подальше от этих чудовищных говорящих приборов? Ты вроде бы с ней недурно в свое время сошелся.

Ковбой сделал большие глаза.

– Черт, само собой разумеется, нет! Ежу ведь понятно: если она не здесь, значит, не хочет никого видеть. Я бы на ее месте забрался на чердак. Или в подвал. Или просто сделался бы невидимым. Иисусе, парень, из какой чертовой глуши ты вылез, чтобы не понимать таких простых вещей?

– Клэм, ежели чего, родом из Бостона, – гулко пояснил Бад.

– Штат Техас, – согласился Лейтенант. – А ты из Дублина, штат Техас. Иногда мне кажется, что во всех Соединенных Штатах нет ни одного штата, кроме чертового Техаса.

Клэм выслушал все это, подтянул скучающие без запонок манжеты и недрогнувшим шагом направился на второй этаж.

– Куда ты так торопишься, Омни? – окликнул его Бад. – Анна никуда отсюда не денется, а у нас впереди целая вечность.

– Здесь не поспоришь, но мне хотелось бы провести ее в максимально комфортных условиях. Если ты понимаешь, о чем я.

– Чертов гедонист, вечно норовишь подстелить соломки. Что, неужели никто не желает раздавить со мной бутылочку горячего? Обещаю вести себя лучше аквариумной рыбки и смеяться над вашими несмешными шутками. И даже не спорить ни с одним ложным утверждением. Вот так.

– Ты же не выполнишь ни единого своего обещания, – мягко упрекнул его Чумной Доктор, неожиданно возникая у стойки.

– Ничего подобного!

Клэм оставил их препираться – основным занятием в последние несколько дней, если уж на то пошло – и отправился на поиски. На чердаке он потревожил разве что пару беспокойных, но зато и безвредных призраков и целую гору аккуратно сложенных андроидов устаревшей модели. Чертова Вю, вечно покупает негодное старье…

Переступая через чьи-то кости, он задумался, на кой черт им вообще сдалась эта ворчливая миниатюрная брюнетка. Бар теперь поддерживался в порядке усилиями роботов, да и Ильяса можно будет приставить… Нет, он выпьет все в первый же день. Ладно, можно будет что-нибудь по этому поводу сообразить. Так зачем она здесь вообще нужна? Разве что Баду… но об этом, конечно, лучше было не думать.

Он спустился на второй этаж. Из номера Лейтенанта доносились неразборчивые стоны и плеск воды. Помирились, значит. А душевые кабинки в баре действительно были хороши, правильной формы, с местами для сидения и нейрошунтами информ-сети. Но ни в его съемной комнатушке, ни в тесном и скучном номере Бада Анны тоже не обнаружилось. Оставался подвал.

Подвал в «Сломанном сне» был знатный – шумонепроницаемый, выложенный камнем и теплым кирпичом, а самое главное – большой, идущий под всем немаленьким зданием. Здесь хранились основные запасы продовольствия, какие-то невиданные цистерны тушенки, оставшиеся еще от прежних хозяев, земля им пухом, бензин, керосин, уголь и дизельное топливо, а еще тут они с Бадом как-то прикопали то, что осталось от первого тела Вю, когда она окончательно разозлила их обоих.

В итоге мистеру Свету пришлось потрудиться, чтобы прикупить свежие и не попорченные Хаосом органы и ткани для создания «мясного манекена», а Чумной Доктор потратил частичку своих бесценных сил, чтобы поймать и обуздать призрачные электромагнитные поля личности бывшей баристы и поместить их внутрь. Словом, тогда они все немного погорячились.

Инфракрасным зрением, вырывающимся из его нечеловеческих глаз, Клэм различил тепловую сигнатуру впереди, в той части подвала, где находились склады топлива. Анна стояла неподвижно, уронив бессильные подрагивающие руки вдоль тела. На ней был белый бодисьют с вертикальными полосками телесного цвета и сиреневые туфли на высоких стальных каблуках-шпильках. На правом запястье с неприятным шершавым звуком терлись друг о друга толстые браслеты из дешевого каменного угля.

В который раз Клэм задумался, откуда Анна доставала свою одежду – они ни разу не бывали в магазинах, и в гости к ней тоже вроде бы никто не заходил, а они ведь привезли ее в бар в чем мать родила, без сознания, да еще с торчащими из головы длинными пластиковыми трубками, Лейтенант еще хохотал по этому поводу и называл ее младшей сестрой своей давней знакомой по имени Медуза Горгонер… Но секрет с бельем и одеждой продолжал оставаться неразгаданным.

– Анна? – родственные чувства, конечно, чувствами, но расслабляться не стоило. – Что-то случилось?

Она медленно, напряженно обернулась.

– Омни… ты пришел, – у нее что-то не так было с лицом, в голосе вроде бы звучало облегчение, но глаза не менялись, они были темные, неподвижные, огромные. – Ты должен был прийти, я знала, что ты придешь, потому что они так сказали, но я… я не хотела этого. И сейчас не хочу!

Она всхлипнула. Короткий звук отразился от стен, улетел в пространство. Клэм напрягся. Ловушка? Засада? Мастер бесконтактного боя не боялся ударов. Чем бы ни была неведомая опасность, он ее обнаружит и уничтожит. И, возможно, позабавится в процессе. О да, отлично позабавится.

Девушка коротко вздохнула. Еще раз. Третий. Глаза у нее стали совсем бессмысленные, а рот открывался, словно у выброшенной на песок рыбы. Нет, скорее, словно у дешевой механической игрушки, у которой кончался завод.

Игрушки, значит?

Изо рта у Анны вырвалась струя желтоватого газа и почти сразу заполнила помещение жестким горьковатым запахом. В глазах как будто завелось и задвигалось что-то живое и агрессивное, кожу на лице жгло, словно кислотой, Клэм прыгнул в сторону выхода, но ноги подвели, они гнулись, растеряв кости и точки опоры, и он еще сделал на них один неуверенный шаг, и упал на грязный бетонный пол, хранивший следы отпечатков множества ног на влажном цементе.

…В теле была боль.

– Омни?

Редчайший случай, – сказал сам себе Клэм. – Омни Гидрара поймали на такую простую приманку. Хоть в учебники заноси.

– Ты осознаешь себя? Понимаешь, что с тобой случилось? Мозговые функции не нарушены? Как насчет речи?

Узнаю сестренку, – мысленно похвалил ее Клэм. – Деловой подход, свойственный всем Гидрарам. Молодчина. Конечно, не считая того, что она сама и заманила меня в эту ловушку. Нет, черт, совсем не так. Она и была той самой ловушкой.

– Омни! Многие имплантаты могут барахлить, так что мне нужно знать, что ты уже в состоянии двигаться, мыслить и говорить, так что перестань пожалуйста размышлять о вечном и открой уже свои чертовы глаза!

А ведь Лейтенант к ней довольно успешно подкатывал в свое время, еще до Алисы, – вспомнил Клэм. – Настолько успешно, что они сначала заглушили передачу футбольного матча в большом зале, а потом подожгли второй этаж. Неужели он тогда не сообразил, что это обыкновенный андроид? Впрочем, парень никогда не отличался особым умом.

Он открыл глаза и тут же вытаращил их еще шире. Склонившаяся над ним девушка ни в малейшей степени не походила на Анну Гидрар. Она была загорелой, почти смуглой азиаткой с острыми чертами лица, длинными иссиня-черными волосами до лопаток и ярким ультрамариновым макияжем. Из одежды на девушке было только короткое светло-зеленое платьице с тоненькими бретельками и белые кружевные чулки, и она была вся такая гладкая, ухоженная и чистая, какими в этой части вселенной бывают только очень дорогие проститутки.

А ведь я ее знаю, – отвлеченно подумал Клэм, – это Пинк Бомбшелл, по информсети недавно была рассылка насчет… хм… ага, неизвестные хакеры взломали ее базу данных и выкрали физические параметры и незапароленные черты личности. Что ж, это кое-что объясняло.

Он застонал, приподнимаясь на локте, и тут же заметил неладное. Он превратился в женщину. Довольно молодую девушку и, судя по всему, весьма фигуристую. Длинные волосы лезли в глаза и мешали видеть, зрение все еще восстановилось не окончательно. Он машинально провел рукой по лицу, ощущая мягкую гладкую кожу и пришел в себя окончательно. Мгновенное изменение пола в подвале бара «Сломанный сон». Вот что с ним случилось.

Не то, чтобы Клэма это шокировало – в двадцать пятом веке, откуда он был родом, люди вообще могли не иметь постоянного облика; законами это не воспрещалось, лишь бы генетический код оставался одним и тем же. Но одно дело перевоплощаться в молоденького гермафродита или, скажем, кентавра для собственного удовольствия, и совсем другое – попасть под трансформацию, подготовленную и наведенную другими. И скорее всего, с целями, далекими от невинного желания пошутить.

– Я… – прохрипел он не своим голосом. Интересно, в кого его превратили? Если и правда взломали базу данных местных шлюх, то и он сам, наверное, сейчас напоминает кого-то из местного ассортимента. Нужно будет рассмотреть себя поближе, хотя бы для того, чтобы не шарахаться от зеркал в ближайшее время. Впрочем, вздор.

– Ты, ты, – подтвердила порнозвезда Бомбшелл Пинк, а на самом деле, судя по всему, безымянный андроид, долгое время притворявшийся его сестрой, Анной Гидрар. Она нетерпеливо озиралась, поджимая пухлые губы, черные волосы качались, словно занавески. – Ты в состоянии рассуждать? Или шок все еще слишком силен? Мужская психология не может смириться с потерей фаллоса?

Механизм операции тоже представлялся очевидным, должно быть, биотрансформатор в нем сидел уже давно, а газ, закачанный в Анну – или кем там она была на самом деле – являлся лишь катализатором. Кто мог сделать первоначальную инъекцию? Да кто угодно в этом баре или за его пределами – наномоскитов было практически нереально обнаружить. Единственная зацепка – это дорогое удовольствие, так что Лейтенанта, Доктора, Бада и Вю можно было отбросить прямо сейчас. Итак, уже минус четыре; круг подозреваемых неумолимо сужался, оставалось что-то около четырехсот миллиардов кандидатур.

– Поговори у меня тут, сука, – сформулировал Клэм своей первое связное предложение с момента трансформации. Он привстал, но новое тело слушалось плохо, руки дрожали. К черту. К черту. – Я тебе череп раскрою и разгрызу зубами твой маленький дрянной микропроцессор, выкачаю из твоего пластикового сердца машинное масло, поотрываю руки и ноги, вытащу на свет божий гениталии…

– Все это ясно, – прервала его девушка. – Думаю, ты можешь справиться со мной, навыки бесконтактного боя вернутся… со временем. Но я хотела тебе помочь. Анна Гидрар, чьи воспоминания еще живы во мне, хотела этого. А значит, и я – смесь алюминиевых сплавов, выращенной в пробирке плоти и электронных импульсов микропроцессора – я тоже хотела бы. Поэтому если у тебя на уме только убийство – убивай, мне все равно. Но не забудь, что пока я – единственная твоя ниточка к заказчикам этой операции. И если в тебе есть хоть капля стратегического мышления и хотя бы на унцию больше мозгов, чем у какой-нибудь ленивой красной панды с погибшей Уратхи – ради бога, заткнись.

Клэм заткнулся. Анна – андроид – порнозвезда Пинк Бомбшелл была на сто процентов права.

– Для начала, – он машинально откашлялся, но это не помогло, голос был непривычно высоким, – для начала помоги мне встать, черт бы тебя побрал.

Анна протянула ему руку, но из этого ничего не вышло, Клэм по привычке дернул слишком сильно, и девушка, не удержавшись на ногах повалилась на него. От нее едва слышно пахло духами. LʼEnvoi? Клэм поймал себя на мысли, что ему приятен этот запах.

– Извини, – прошептала она.

– Ничего, – сказал он.

C грохотом раскрылась входная дверь, по бетону затопали тяжелые шаги.

– Если не поддерживать минимальный порядок в своих владениях, то очень скоро легко столкнуться с тем, что количество хаоса растет в геометрической прогрессии, и выходит из-под контроля настолько быстро, что ты не всегда успеваешь… – Бад шел, не поднимая головы, разбрасывая пыльные кости тяжелыми ботинками, и вдруг остановился, как вкопанный, уставившись на Клэма и Пинк.

– Здравствуйте, девочки, – сказал он жестяным голосом, неловко кашлянул, развернулся через левое уставное плечо и потопал обратно, ничего уже не бормоча.

– Психологическая травма, – фыркнула Пинк, поднимаясь и повторно протягивая руку помощи.

– И возможно, пожизненная, – согласилась вторая девушка, принимая эту руку. – Слушай! Черт…

– Что такое?

– Ну, мне теперь вроде как полагается новое имя. Называться Клэмом в таких условиях – глупо, Гидраром – позорно. Есть мысли на этот счет?

– Хм… – азиатка нахмурилась, затем усмехнулась. – Как насчет Пандочки?

– О, черт… Договорились.

Девушки выбрались из подвала – даже перемазанные пылью, паутиной и невесть откуда взявшемся в открытом доступе углем, они выглядели и двигались достаточно хорошо, чтобы на минуту парализовать нормальное функционирование бара. Впрочем, в баре нынче был только беспокойный Бад и задумчивый Лейтенант, так что вряд ли это можно было считать феноменальным эффектом.

– Соси как следует, шлюха, – ласково сказал Пандочке тяжело поднимающийся по лестнице наверх Бад. – И не прячься по углам. Все равно тебе платят из моих денег.

– Будем стараться так, что сперма из носа полезет, – заверила его Пинк Бомбшелл, непринужденно улыбаясь и затягивая Пандочку в другую сторону.

– Сволочь! – прошипела та, как только здоровяк-десантник пропал из поля зрения. – Конченный психопат!

– Иногда полезно посмотреть на мир другими глазами, а?

– И ты тоже заткнись. – Они присели за пустующий столик. – Кто подписал тебя на это? Что ты знаешь?

– Ничего. – Пинк растянула пухлые губы в невеселой усмешке. – То есть вообще ничего. У нас с заказчиками было пара сеансов связи, но они пользовались шифрованным каналом, мой чип передавал только семы, минимальные фрагменты смысла…

– Я знаю, что такое семы. Толку от тебя.

– Есть еще кое-что. Точную дату операции – сегодняшнюю – мне передал Булат.

– Серьезно? Красноглазый был твоим связным?

– Разовым. Он просто проходил мимо меня и сказал пароль «вектор-омега-черный» и еще «сегодня». И вот…

– Биотрансформатор, должно быть, тоже он мне подбросил, – Пандочка вскочила на ноги. – Славненько. Это уже становится интересно.

Танцующим шагом она подошла к одинокому в это время дня Лейтенанту.

– Мадемуазель! – расплылся он в улыбке. – Что такая милая девушка делает в столь ужасном…

– Жует жвачку, бьет морды и решает проблемы, – прервала его девушка. Раскосые глаза недобро щурились. – Булата видел?

– Сегодня нет, – осторожно сказал ковбой. – Сударыня, прошу прощения за возможную бестактность, и чтобы ее загладить, предложил бы вам…

– Только попробуй еще розу подарить! – донеслось из-за хлопнувшей входной двери. Лейтенант выключил миниатюрный голопроектор под столом, и висящий в воздухе алый цветок медленно растаял.

– Встречались уже, что ли? – задумчиво предположил он.

***

Вопреки популярному мнению, Город-минус-один состоял не только из баров и борделей, хотя и те и другие составляли львиную долю его площади. Здесь были также заводы, трущобы с уходящими ввысь неоновыми мега-зданиями, минимум один фешенебельный район с белыми особняками, окруженными заборами под напряжением, охраняемые киборгами склады, супермаркеты и даже один, но зато очень хороший пляж. Туда-то им и нужно было.

Со средствами передвижения наблюдалась некоторая напряженка, но Пандочка решила ее радикально, легким движением руки на расстоянии выломав замок из стоявшего рядом с баром двухдверного «Порше 911» с номерным знаком «Guns&Anal». Пинк была права, имплантаты работали через раз, поминутно вырубаясь и не опознавая носителя, но бесконтактник пока справлялся со своими задачами.

Запасной комплект ключей на ромбообразном брелоке оказался под сиденьем, и усевшаяся за руль Пандочка уверенно вставила его в гнездо зажигания, после чего ткнула пальчиком – господи, аккуратно наманикюренным! – в кнопку «Спорт Плюс». Двигатель взвизгнул на какой-то болезненной, высокой ноте и захрипел сжигаемым на холостом ходу бензином. Это было похоже на то, как будто допиваешь последние капли коктейля через соломинку, и подумав об этом, девушка хихикнула.

– Ничего, – ответила она на молчаливый вопрос расположившейся на пассажирском сиденье Пинк. – Артефакты наложенной личности, наверное.

Автомобиль мигнул лупатыми фарами, развернулся на полицейский манер и направился в северную часть города, через которую как раз и протекал горячий Флегетон. Темные, перечеркнутые серебряными стрелами фонарей, силуэты домов по сторонам выглядели накрытыми пиратскими накидками головорезами с абордажными кинжалами в зубах. Пандочка глубоко и резко выдохнула и бросила взгляд в зеркало заднего вида.

Увиденное ей неожиданно понравилось. Прямые четкие губы, высокие скулы, темные бесстрастные глаза. Волосы нужно бы заколоть или перевязать, а то мешают, но в целом, в целом… Да, внешность была отнюдь не модельной, но говорила об упрямстве и выдержке. Такую одновременно будет сложно запомнить и легче принять на веру, когда она примется отрывать ноги и выбивать глаза и зубы. В том, что это придется делать, девушка не сомневалась.

– Начнем с начала, – сказала она, поглядывая одним глазом на пустынную дорогу впереди. – Вспомни максимально точно все полученные семы. Все детали, все оттенки смыслов – это важно, черт возьми.

Пинк пожала плечами.

– Разумнее будет включить прямой интерфейс. Не против?

– Начинай.

Поза девушки изменилась, она словно проглотила штык. Взгляд застыл, уставился внутрь себя, голос потерял последние краски эмоций.

– Задача заманить/привлечь существо/персону Омни Гидрар в месте тайник/убежище. Произвести выброс катализатора с целью затруднить/прекратить оперативную деятельность существа/персоны Омни Гидрар. Конец передачи.

Двигатель автомобиля выл на одной ноте, силуэты за окном сливались в неразличимую кашу. Пандочка опомнилась и сбросила скорость.

– Интересные дела… «Затруднить или прекратить деятельность», значит. То есть их бы устроила моя смерть… Их и еще четыреста миллиардов. Почему тогда в тебя не закачали летальный газ?

– Думаю, потому, что он токсичен, а я – гражданская модель, не приспособленная для хранения химикатов уровня 4 и выше.

– Логично. Задача, значит, передавалась по шифрованному каналу, а старт операции дал лично купленный посредник. Что это означает, понимаешь?

– Шифрование такого уровня дорого и привлекает внимание. И еще дата начала операции была неизвестна до последнего момента.

– Точно. По какой причине так случилось? Хм… Должно быть, в последние пару дней произошло нечто, что привело в движение всю эту конструкцию с моим отравлением. Кому-то я очень сильно перешел – перешла? черт! – дорогу. Так… в последний день я разбиралась с варлангарами, древними египтянами, абарка-а, роботами и пролджз, будем плясать от этого. Так, ну, роботов мы откинем, они не могли задумать и спланировать ничего такого, законы Азимова держат крепко…

– Варлангаров я знаю, – сообщила Пинк. – Высоченные синие гуманоиды, все сложены как Геркулесы, даже с избытком. Грудь словно барабан.

– Да, на их родной планете недостаток кислорода, отсюда гипертрофия мышечных тканей… Абарка-а – раскаленные каменные глыбы, кремнийводородная форма жизни, а пролджз – разумная плазма.

– А на что это похоже?

– Выглядят как… ну, плазма.

– А других примет нет? Видишь ли, дорогая, я никогда не встречалась с мистером Плазмой лично и очень боюсь перепутать.

– Хм, ирония? Тоже, должно быть, атавизм. В общем, это очень плотный горячий сгусток, отдаленно напоминающий шаровую молнию, такое сверкающее и гудящее желтое облако, на редкость неприятные существа…

– А египтяне?

– Черт с ними, они давно умерли. Нет, это кто-то из этих троих. И я бы поставила на варлангаров.

Автомобиль, нервно подрагивая выхлопными трубами и тоненько взрыкивая, свернул на боковую улицу, еще через несколько мгновений перевалил через невысокую земляную насыпь, пересек ржавые железнодорожные пути и оказался на пляже. Здесь проводились ночные вечеринки, а учитывая, что в самом Городе ночь царила практически всегда, вечеринкам не было конца. Вот и сейчас совсем рядом с кромкой воды была устроена импровизированная сцена – невысокий пружинящий помост, на котором плясал и извивался кто-то с головой носорога; была это маска или настоящий череп животного, пришитый к человеческому существу средствами косметической хирургии двадцать третьего века, установить на таком расстоянии было трудно.

Мелькали и оседали в воздухе золотистые вспышки стробоскопов, работающих в оптическом спектре и за его пределами, под ногами перекатывался медленный вибрирующий гул. Это не было звуками как таковыми – просто пульсирующие низкие частоты вкупе с легкими электрическими импульсами, растормаживающими синапсы головного мозга наподобие слабого наркотика. Можно было сказать, что каждый на этой вечеринке слушал свою собственную музыку.

– Сюда! – Пинк первой углядела в мрачно ворочающейся толпе тонкий силуэт с поблескивающим красным глазами и стаканом в руке. Среди царящей вокруг теплой реки суматохи его силуэт показался Пандочке аномально теплым, но это было, разумеется, иллюзией. Вампиры не бывают теплее окружающей среды, ибо их тела не являются живыми в общепринятом смысле этого слова.

Они подошли к Булату, виляя бедрами, как дешевые шлюхи.

– Такой красивый мужчина, и один, – низким голосом сказала Пинк. В полумраке ее губная помада выглядела голубой и светящейся. – У вас неконтролируемый уровень агрессии, медицинские показатели или, может, мутации не позволяют?

Булат поглядел на них свысока и увидел двух забавных глупышек, восторженных и недалеких. Именно из таких почти каждый вечер делал кебаб его знакомый психопат по прозвищу Клэм. Впрочем, он и сам был не без греха.

– А если дело в агрессии, это плохо? – поинтересовался он. Пандочка рассмеялась захлебывающися смехом юной наркоманки.

– Это замечательно! Сделаем это в машине или поедем к тебе?

– Мы могли бы… хм, совместить процесс, – предложил Булат. В нем определенно плескалось не менее литра крепкого алкоголя, но вампирам все нипочем. – То есть сначала в машине, а уже потом, если понравится, продолжить у меня.

– Что же тут может не понравиться? – промурлыкала Пинк, беря его под руку.

Машина у Булата была хорошая – «Бентли». Пандочка это сразу поняла и заулыбалась еще паскуднее. Булат плюхнулся за руль, Пинк с умыслом заняла заднее сиденье, сама она устроилась впереди.

– Закрой дверь, крошка, – скомандовал вампир, откидываясь на сиденье. – И давайте-ка посмотрим, насколько вы хороши. Как насчет того, чтобы вы для начала занялись друг другом, а я посмотрю?