Текст книги "Прерванный бой"

Автор книги: Александр Золотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Анна манит его к себе и убегает. Он ее догнать не может. Она опять его манит и опять убегает. От бессилия Юсуф плачет, но продолжает преследовать ее. Наконец она в его руках, они падают на еще теплую от солнца траву. Раскат грома вырвал Юсуфа из сказочного сна. На воле шел летний дождь. Пленник подошел, к двери сарая и через ее щели ловил губами теплые капли, пытаясь утолить жажду тела и души.

В заточении прошло несколько дней. Приходили только служки, приносили еду и молча удалялись. Сегодня пришли стражники. Скрип, открываемых засовов, заставил сжаться сердца пленников в предчувствии смерти.

– Вот и пришла последняя минута моей жизни, – обреченно подумал Юсуф.

– Нас призывает к себе бог Сульде* (Пояснения слов даны в конце книги), – прошептал Тули пересохшими губами.

Стража вывела из сарая только Юсуфа. Его вели к князю, встречные люди сторонились и кричали проклятия. Слухи о зверствах монгол уже просочились в город. В светлице князь усадил его на лавку, сам сел напротив.

– Мне сказал священник, что ты немного умеешь говорить на нашем языке. Это, правда?

– Да. У меня раб была урус. Она меня научил.

– Расскажи мне о дружине, в которой ты воевал.

Юсуф жестами и словам долго рассказывал о войске, которому нет числа. Когда оно наступает, занимает все видимое пространство, которое можно охватить взглядом. Воины не знают страха. Если струсит один нукер, казнят весь десяток, струсит десяток, ломают хребты всей сотне.

Почему не разбегается такое войско?

– Куда бежать? Позади выжженная земля, вокруг враги.

– Кто ведет это войско?

– Непобедимый внук Чингиз-хана, хан Батый.

Еще долго говорили о построениях полков при битвах, о приемах и хитростях ведения боя.

Тули радовался как ребенок, когда Юсуфа привели обратно в сарай.

– Может, еще поживем…

* * *

В полубреду Анна назвала Стряпуху мамой. Заботливая старуха, с помощью отваров и ласки, быстро поставила девушку на ноги. Когда недавняя пленница вспоминала о пережитом, бежала к своей новой маме, по-детски прижималась к ней всем телом и просила:

– Мама! Мамочка, спаси меня!

Агафья роняла слезу, целовала ее и шептала:

– Никто тебя не тронет, доченька! У нас есть защитник!

– Мама, кто нас защитит?

– Василко! – старуха и подумать не могла, что зажигает огонек любви в беззащитном сердце.

– Мама, пойдем сейчас на луг собирать цветы.

– Первый раз схожу, потом сама.

Анна бегала по лугу, собирая цветы, затем свила венок, и одела его себе на голову.

– Какая ты у меня красавица! – умилялась Стряпуха. – Идем домой, уже пора.

– Так быстро? – Анна всем видом показывала, что хочет остаться.

– Хорошо, я пошла домой. Ты не задерживайся.

– Мама, останься!

– У меня много работы, Василко собирает совет, – старушка заковыляла к себе.

* * *

Слухи о страшном нашествии татар и монгол множились и ширились, пугали людей. То, что беда придет, подтверждали первые беженцы.

Их рассказы о страшных злодеяниях, когда насилуют матерей на глазах у детей, а потом сжигают, заставили прятать продукты, не выпускать детей гулять. Людей мучил вопрос: «Как сберечь семью, куда бежать?»

Князь собрал совет из боярской думы и богатых людей. Зная, что придется расстаться с некой суммой денег, пришли далеко не все. На лавках восседали люди разных возрастов и мнений. Ждали князя. Говорили о последних событиях, обсуждали слухи.

Василко вошел стремительной походкой. Все встали и склонились в приветственном поклоне. Окинув быстрым взглядом зал, он спросил:

– Почему не все? Много больных и хитрых? – голос звучал иронией и брезгливостью. – Предайте всем, что монголы не шутят, а убивают всех, даже грудных детей. Защищаться надо всем, а не прятаться за спины других. Я покажу вам настоящего татарина, который воевал и убивал.

Василко кликнул окольничего* (Пояснения слов даны в конце книги) и дал команду привести Юсуфа.

– Интересно посмотреть, что за молодец? – присутствующие еще не поняли ответственность момента и хорохорились.

Ввели Юсуфа. Любопытные поднялись со своих мест, пытались даже пощупать, чтобы узнать, из какого теста он слеплен.

– Эка невидаль! И не таких бивали.

– Расскажи моим боярам все, о чем мы с тобой говорили.

Десятник от волнения путал татарские, и русские слова, рассказывал о непобедимости и жестокости войск Бату-хана.

Настроение в зале менялось.

– Его убить надо! Казнить! Казнить! – наперебой кричали бояре.

– Казнить дело нехитрое, надо узнать у него все хитрости и повадки ворога. Это намного полезнее. Отведите его к гончарам Спиридона, может у него там лучше получиться, чем владеть мечом.

Последние слова Василко повернули его судьбу и судьбы многих людей на трудный и опасный путь. Но князь не ведал об этом. Ах, если бы знать все наперед…

Стражник выводил Юсуфа через черный выход. В дверях они столкнулись с Анной, которая возвращалась после прогулки. Цветы выпали из ее рук, образовав на полу затейливый букет. Юсуф присел, чтобы помочь собрать букет, но стражник грубо толкнул его в спину.

Но это не помешало пленнику заглянуть в глаза и коснуться руки Анны. Князь суровым взглядом обвел высокое собрание:

– Что же вы приумолкли? Не слышно смеха. Но это еще не все. Позовите Анну.

Девушка вошла, ее голубые глаза настороженно взирали на притихший зал.

– Откуда такая красавица?

– Молодец, Василко! Не теряет время попусту!

– Мне бы такую…

– Вам бы только блудить! Окаянные! – Стряпуха стала надвигаться своей необъятной грудью на сидящих мужчин, – смотрите у меня.

Она погрозила всем кулаком.

Василко, выждав пока уляжется возбуждение в зале, предложил Анне рассказать о ее последних злоключениях.

– Не мучайте, окаянные, дитя! – названая мать загородила собой девушку.

Анна находилась еще под впечатлением прогулки, никак не ожидала возвращения в страшное прошлое.

– Никто ее мучить не станет, просто она расскажет о набеге монгол на ее деревню, – остановил Василко Стряпуху.

При упоминании о монголах у девушки хлынули слезы. Она едва держалась на ногах.

– Говорю же, не мучайте дитя! Я вам все перескажу, -

Агафья обняла Анну за плечи.

Рассказ ее длился недолго, но оставил глубокое впечатление у бояр и владельцев ремесел. Возможно, каждый из них впервые всерьез испугался за семью и за своих детей.

Анна качнулась и стала медленно оседать.

Василко едва успел ее подхватить. На руках он внес девушку в боковую светлицу. Стряпуха квочкой носилась вокруг князя:

– Говорила же, не трогайте дитя. Не послушали. У– у мужичье!

Василко положил Анну и впервые взглянул на нее с интересом мужчины.

Стряпуха вытолкала Василко из светлицы.

– Иди нечего тебе здесь делать!

Князь вернулся в зал к боярам. Они галдели, спорили, перебивая друг друга. Василко потребовал тишины:

– Успокойтесь. Вы, наверное, поняли, что откупиться от монгол не удастся. Нам никто не поможет, все разгромлены. Нужны деньги для строительства крепости и баз в лесу, где население может спрятаться от кровожадного хана Батыя. Завтра каждый узнает, сколько и когда нужно внести денег в казну.

Я не советую жадничать. Кто не даст денег, тот останется без всякой защиты.

Бояре ушли. Василко заглянул в светлицу Анны. Агафьи не было. Он подошел к спящей девушке, взял ее руку, задумчиво произнес: – Тебя зовут Анна, а я Василко.

Девушка открыла глаза и испуганно отстранилась.

– Не бойся! Я совсем не страшный!

Агафья влетела в светлицу.

– Как она себя чувствует? – опередил он ее вопрос.

– Уже хорошо. Иди отсюда! Повадился! – бесцеремонно выталкивая Василко из светлицы, она думала: «Что теперь будет!? Что теперь будет!?»

Анна смотрела на эту беззлобную борьбу и улыбалась. Руку ее жгло от его прикосновения. Ей не хотелось, чтобы он уходил и уносил ее сердце.

Стряпуха имела неограниченные права в доме князя Олега, который не раз спасался бегством. Василко ничего не стал менять и благоразумно отступил.

Юсуф вошел в сарай, и радостно объявил, что им с Тули позволено жить и даже работать. Он улегся на тулуп и мечтательно прикрыл глаза. Tому еще не удалось выбрался из омута ее глаз.

Тули прыгал от радости.

Утром следующего дня, их отвели к Спиридону, который владел ремеслом по изготовлению, глиняной посуды.

* * *

У Афанасия родители умерли рано. Он рано познал тяжелый труд. Его страстью было оружие. Он любил слушать рассказы бывалых воинов о походах и яростных битвах. В мечтах своих видел себя прославленным полководцем.

Палкой, похожей на меч, он разил в поединках своих сверстников.

Мальчишки из бедных семей образовали дружную команду, которую Афанасий водил на сражения с отроками* (Пояснения даны в конце книги) из состоятельных фамилий. За счет дружбы, упорства и природной смекалки, все сражения они выигрывали.

Это очень раздражало его противников. Однажды его подловили одного и жестко избили. Хороший урок пошел ему на пользу. Его стало трудно застать врасплох. Через многие годы этот урок сослужит ему добрую службу.

Но однажды в ватаге противника появился худенький мальчик – сын торговца лесом. Звали его Звяга. Он долгое время проводил с отцом в лесу, умел распознавать следы зверей, за что получил кличку Леший. Бился он короткой изогнутой палкой. За счет подвижности и хорошей реакции, его никто не мог победить. В последней битве «погибли» все «воины», но продолжали сражаться Афанасий и Звяга. Обе ватаги поддерживали советами и криками своих вожаков. Один обрушивал на противника могучие удары, другой уходил от них, норовя нанести решающий укол. Время шло, но победитель не определялся. Рука Афанасия устала, он уже не нападает, а только отбивается от яростных атак. Его товарищи, сжав кулаки, стонали.

– Держись, Афанасий, Дерржж-ись!

– Давай, Звяга! Да-ав-ай!

– Добей его, Леший!

– Кончай его!

Радостные крики команды Звяги звучали все сильнее.

Вдруг наступила тишина. У Звяги сломалась палка-меч, он оказался совершенно беззащитным перед противником. Теперь уже другая ватага требовала разящего удара и победы, но Афанасий разрешил поменять «меч». Поединок не возобновился, зато родилась крепкая мужская дружба на многие годы.

В дальнейшем их поединки заканчивались с переменным успехом. Князь Олег, проезжая мимо «битвы», увидел поединок друзей. Они ему очень понравились. Вскоре, к ним присоединился его сын, Василко.

С тех пор у трех мальчишек появились настоящие мечи. Их обучал настоящий мастер, владения оружием. Старый воин, прошедший битвы, научил ребят многому, он знал, какая жестокая и опасная жизнь их поджидает.

Однажды тройка отроков проводила время на реке. Так случилось, что туда же пришли купаться девочки. Они бежали к реке, не замечая мальчишек, на ходу сбрасывали с себя одежды. Отроки притаились, боясь себя выдать. Первое влечение вынудило их смотреть широко раскрытыми глазами, на еще не оформившиеся девичьи округлости и оттопыренные соски. Веселый крик, смех, брызги, девочки плещутся в воде. Василко опомнился первый. Он дал команду: «Делай как я!» Через несколько минут они спрятали девичью одежду, и скрылись за кустами, предвкушая зрелище. Девочки не стесняясь никого, вышли из воды и…. Одежды нет! Они заметались по берегу, прикрывая руками наготу. Сарафаны все же удалось найти, но в спешке их трудно надеть на мокрые тела. У одной из девочек это удалось быстрее других, и она погрозила кулаком неведомым «злодеям».

А «злодеи», открыв рты, смотрели на диво, а когда девочки убежали, пожалели, что плохо спрятали сарафаны.

Отроки стали юношами, а девочки – девушками.

Как девушки выявили «злодеев», история умалчивает. Месть пришла, когда ее не ждали. В морозный день, когда солнце светит ярко, но ему удается лишь вызвать капель, наши герои пошли в баню. Жаркая русская баня с паром и вениками сделала тела розовыми. Выйдя в предбанник выпить кваса, Василко обнаружил, что одежды нет. Первым вокруг бани сбегал смелый Звяга, за ним Афанасий, но результат один – одежды нет. Звяга приготовился в повторный забег, но Василко остановил его: «Моя затея с девчонками, я тоже побегу». Он принес подброшенную кем-то одежду. Одеваясь, они без злобы придумывали ответный ход. Выйдя из бани, они увидели девушек, которые торжествующе строили им рожицы. Война вспыхнула мгновенно, образовав хохочущую кучу-малу. Поражение все же потерпели юноши, которые, натерев лица девушек снегом, сделали их еще красивее. Их сердца попали в плен, но они не жалели об этом.

Тройственный мир заключили быстро. Афанасий проводил к дому Устинью, Звяга – Таисию. Василко остался с дочерью воеводы Пелагеей.

На следующий день девушки с алым румянцем на щеках переживали вчерашнее событие. Удивлялись только: «Почему княжеское тело ничем не отличается от других?» Помня, что Пелагея осталась с Василко, Устинья и Таисия вопросительно смотрели на подругу, но она еще сама не постигла такой мудрости.

* * *

Беженцы осаждали ворота города. Каждый день их становилось все больше. Они рыли землянки, брались за любую работу, чтобы как-то прокормиться. Князь был встревожен. Такое количество прибывших людей может привести зимой к голоду и столкновениям. Урожай ожидался хороший, но удастся его собрать, знает только Бог.

Отец Тихон убеждал князя:

– Прогонять людей на верную смерть, это не по-христиански.

– А если они умрут в городе, будет лучше? А погромы, это лучше?

– Необходимо посылать людей на заготовку всего съестного в леса. Собирать орехи, ягоды, грибы, ловить рыбу. Осенью просить охотников заготавливать мясо медведей…

– Засаливать мясо и рыбу нечем. Кто знает, вернутся ли наши купцы, уехавшие за солью, или нет? Время-то лихое.

– Бог милостив! Переживем зиму!

– Надеюсь…

У ворот города стоял оборванец. Его одежда истлела, и едва держалась на его мускулистом теле. Стража от скуки забавлялась над ним, просила денежку за вход в город, хотя точно знала, что у него нет ничего. Мужчина лет двадцати пяти крепкого телосложения, отшучивался, показывал фокусы. Охранники дали ему поесть, но не хотели отпускать. Уж очень забавный был мужик.

Неожиданно настроение у стражников резко изменилось.

– Прочь! Прочь! Дорогу князю! Запыленный и уставший отряд всадников приблизился к воротам. Створки ворот распахнулись, готовые пропустить отряд, но князь, ехавший во главе, остановился. Он почему-то внимательно смотрел на пришельца.

Глаза их встретились.

– Вот этого завтра ко мне! – дружинники увели мужика, лишив стражу развлечения.

– Зачем он тебе, князь? – поинтересовался сотник.

– Не знаю. Он нищий странник, но взгляд у него не раба. Этот человек не имеет одежды, но у него много ума и жизненного опыта.

– Как можно увидеть такое в человеке?

– Глаза умные, смотрят с достоинством.

Утром князь вызвал к себе Звягу и Афанасия.

– Доброго здоровья тебе, князь! – вошли с приветствием Звяга и Афанасий.

– Многая лета тебе, князь.

– Вам тоже пребывать в добром здравии! Дай команду, чтобы привели вчерашнего мужика.

– Он уже здесь, – откликнулся Афанасий.

– Пусть заходит.

Вошедший был совершенно не похож на вчерашнего нищего. Одет прилично и выше ростом.

– Кого ты привел? – Василко посмотрел на Афанасия.

– Он просто побывал в бане. Не мог же я привести его к тебе в той одежде.

– Проходи, садись. Как зовут тебя, странник? – князь указал рукой на лавку.

– Мать в детстве звала Еремей.

– Откуда путь держишь?

– Путь мой долгий и трудный, много где был, много всего видел.

– В битвах участие принимал?

– Нет. Я был рабом во многих странах. Строил крепости.

– Ты знаешь, как устроены заморские твердыни?

– Знаю князь.

– Может, ты лазутчик?

– Твоя крепостная стена, гнилая. Она похожа на забор, который может повалить ветер. Поэтому лазутчику делать здесь нечего.

– Какая же она должна быть?

– Стена крепости это не частокол, а высокое, мощное строение, которое может выдерживать удары камнеметательных орудий и труднодоступной для ворогов. Толщина стены должна быть до восьми локтей. Устройство ворот должно быть таким, чтобы никакой таран их расшибить не мог.

– Мудрено ты говоришь. Таких стен нет на Руси.

– Вот и колотит всех Батыга.

Пропустив дерзость, Василко быстро взглянул на своих друзей, будто ему потребовался совет и поддержка.

– Что делать будем?

– Ты о чем? – не понял Звяга.

– Я вас вызвал как раз по строительству лесных селений и крепости. Будто по заказу, пришел человек, ведающий в этом деле. Но как довериться ему?

– Не похож он на лазутчика и ворога. Присмотрим за ним.

– Нет, смотреть за ним не надо, если станет в наш строй, пусть работает не за страх, а за совесть. Послушай, Еремей! Мы приглашаем тебя к нам. Строить надо много и умело.

– С радостью, но я человек пришлый. Кто слушать меня станет?

– Отныне ты – боярин мой. Кто посмеет ослушаться, тебя, тот не услышал князя.

– Благодарю тебя, князь.

– Как звали отца твоего?

– Мой отец, киевский боярин, звали его Федор.

– Почему сразу не сказал, что ты потомственный боярин?

– Никто бы не поверил, только вызвал бы смех и недоверие.

– Ты прав, Еремей Федорович. Если все так, как ты говоришь, то тебя послал ко мне сам Бог.

– Не сомневайся, Василко Олегович, я все сделаю.

– Итак, Еремей и Звяга, через неделю вы приходите ко мне со своими предложениями.

Звяга и новоявленный боярин поклонились и вышли.

* * *

Данила Савич пришел домой усталый. У него было два желания – поесть и лечь спать. Он уплетал, подаваемую женой снедь, когда через открытую в светлицу дверь, увидел диво. Тихон стоял на коленях, шептал и кланялся, становясь на четвереньки.

– Что это с ним? – поперхнулся Данила.

– Молится Богу.

К этому времени отец Тихон встал с коленей, еще раз перекрестился. Войдя в горницу, он приветствовал хозяина.

– Спаси Христос тебя, Данила.

– Зачем меня спасать? Мне никто не угрожает.

– Все в руках Бога нашего. Нам о жизни земной ничего неведомо, сын мой.

– Какой я тебе сын? Ничего не понимаю! Рассказывай, все, как есть!

Данила внимал повествованию отца Тихона о божественном рождении мальчика по имени Иисус, о его жизни, мученической смерти и воскрешении.

Мало что понял воевода, но рассказ задел его душу. Ночью он ворочался, ему казалось, что из темноты ночи, на него смотрят глаза Бога. Под утро приснился сон.

Идет он по тонкому льду. Под его тяжестью лед прогибается, еще мгновение и стылая вода сомкнется над его головой. Жена и дочь Пелагея просят вернуться, но неведомая сила толкает вперед. Вода хлюпает под ступнями. Противоположный берег уже близок, там какие-то люди, они просят о помощи.

Данила проснулся в холодном поту. Утром попросил Ефросинью узнать у священника толкование этого сна.

После молитвы Тихон сел за стол завтракать. Хозяйка, подавая на стол, поинтересовалась:

– Святой отец, к чему бывают сны?

Священник некоторое время помолчал, видимо вопрос оказался трудным.

– Молись, дочь моя, все в свое время, тебе откроется.

Рассказы о Боге, его Сыне Иисусе Христе нашли в душе жены воеводы, благодатную почву. Со временем к ней присоединились ее подружки. Через некоторое время, места, для всех желающих приобщиться к новой вере, в доме и дворе воеводы не хватало.

Крещение и новые имена приняли почти все прихожане, которые ранее не молились старым Богам. Приняли сами и привели детей своих. Все больше крестилось мужчин, но на молебны они приходили редко. В конце воскресной молитвы, Тихон объявил, что пойдет поутру к князю, с просьбой о строительстве церкви.

* * *

Василко проснулся в отличном расположении духа. За завтраком, он следил за солнечным зайчиком, который со стены перебрался на ковш с водой, коснулся ее, и сразу на потолке появился другой зайчик, с цветами радуги. Стряпуха радовалась маленькому чуду и толковала это диво на свой лад:

– К нам скоро придет счастье!

– Какого счастья ты ждешь?

– Мое счастье – это благополучие нашего дома.

Вошел окольничий.

– Прости, князь, но дело неотложное.

– Подожди! Пришла радуга.

Недолго они дивились диву, несмотря на то, что Василко переставлял ковш с водой, радуга ушла, и не вернулась.

– Что там у тебя? Сказывай.

– Священник пришел. К тебе просится.

– Что здесь неотложного?

– С ним целая толпа.

– Я сейчас выйду.

Василко вышел на крыльцо в полном княжеском обличии. Свежий утренний ветер шевелил русые волосы, будто подчеркивая стать князя. Отец Тихон и его паства отбила земной поклон.

– Разреши слово молвить, княже.

– Говори.

– Пришли мы с просьбой великой.

– Я слушаю.

– Церковь надо строить.

– Какая церковь? Ворог у порога. Крепость нужна. Придет монгол и сожжет вашу церковь.

– Ошибаешься, князь, Бог милостив. Он оборонит нас. Нужно только молиться ему, а молиться негде.

Прихожан становилось все больше, они заполонили всю площадь.

Василко, окинув взглядом толпу, вдруг понял, что народ его уже не надеется на княжескую защиту, он ищет ее в вере. Если за короткое время, священник сплотил вокруг себя столько людей, то это только поможет в борьбе со злым монголом.

– Хорошо! Будем строить церковь на этой площади. Отец Тихон придет ко мне, мы решим все вопросы.

Народ низко поклонился.

– Спаси, Христос. Спаси Боже, тебя князь!

Благодарные люди уходили, в их умах Василко еще больше возвысился в сердцах народа, молодого князя полюбили.

С этого дня Тихон стал жить у князя.

* * *

Юсуф и Тули работали у Спиридона с раннего утра до позднего вечера. Таскали глину и воду. Приходили в сарай и падали на тулуп в изнеможении. Шли дни, к работе постепенно привыкли, втянулись. Однажды станок гончара оказался не занятым. В минуту отдыха Юсуф на свой страх и риск сел за него. Вокруг него собралась целая толпа. Перерыв закончился, но все смотрели на точные движения рук мастера, которые творили чудо. Спиридон был готов пустить в ход плеть, но, увидев творение, изумился: «Откуда такая красота?» Ваза изящной формы почти готова, осталось только любоваться ею.

Впоследствии, когда творение искусства, высушат, распишут и обожгут, Спиридон отошлет ее князю, в знак благодарности за хорошего работника. С этого памятного дня Юсуф стал работать на столе мастера.

Доходы Спиридона заметно выросли. В его лавке всегда толпились женщины, выбирая посуду. Они обсуждали новости, а когда их не было, сами их придумывали. Не одному мужику перемыли косточки. Иногда вспыхивали женские разборки с криком и руганью. Однажды дело дошло до потасовки. Дородная баба схватила соперницу за волосы, а та, чтобы освободиться подняла ей подол. Всем стало весело, а баба проворно убежала.

У Юсуфа появились средства, за которые он мог купить еду, одежду. Он часто размышлял о своем положении.

Перед бывшим десятником встал выбор: остаться в городе навсегда или бежать. Но побег без основательной подготовки невозможен. Нужен хороший конь, продукты и самое главное, нужно определиться, куда направить свои стопы. Такого места Юсуф не знал. К тому же это опасная затея. При соприкосновении с русским населением его ждет неминуемая гибель. В глубине души он надеялся, что Анна каким-то образом окажется с ним. Он решил остаться, но собирать сведения об обстоятельствах, которые могут помочь совершить побег. Дождливая холодная ночь напомнила, что не за горами зима. Нужен хороший теплый дом. Рубить избу из брёвен они не умели, поэтому Тули предложил строить мазанку из самана* (Пояснения даны в конце книги). В свободные минуты лепили саман, сушили, чем вызвали у местного населения неподдельный интерес. Именно этот способ строительства во многом помог в строительстве крепости.

Мало-помалу стены дома подрастали.

* * *

Со временем Стряпуха начала замечать, что Василко старается встретиться с Анной. Несколько раз она выпроваживала его из светлицы. Но он под предлогом и без предлога возвращался.

Анна ходила на луг, но плести венки не получалось. Ей мечталось, чтобы пришел Василко, но боялась даже надеяться на это. Сколько бы тропинкам, по которым ходят влюбленные, не виться, они обязательно пересекутся. Все случилось именно так. Василко подошел к Анне, совсем не стой, стороны, куда глазоньки ее смотрели. Они несколько мгновений стояли напротив друг друга. Лучи ее голубых глаз влекли и ласкали. Он шагнул к ним навстречу. Она не сопротивлялась, а крепко-крепко прижала его к себе. Мягкая трава ласково приняла их в свои душистые объятия.

Возвращались они, не таясь, взявшись за руки. Им не было преград. Нарушены обычаи, но то, что нельзя простым людям, то с легкостью случилось с князем. Увидев молодую пару, Стряпуху рухнула на лавку.

– Ах, я старая карга, как же я вас прозевала. – Она схватила тряпку и пыталась догнать влюбленных, но силы оказались не равны, парочка со смехом убежала.

– Не сердись, мамочка, скоро мы сыграем свадьбу, – пообещала счастливая Анна.

– Она моя жена, моя лада! – подтвердил Василко.

– Подойди ко мне, дочка.

Агафья подошла к сундуку, вытащила белый платок и повязала его на голову Анны.

– Мама! Зачем это?

– В нем большая сила. Ты теперь мужняя жена! Негоже тебе ходить простоволосой.

– Но….

– Бог уже соединил вас. Свадьба это для людей.

Анна благодарно прижалась к старухе, заглянула ей в глаза:

– Спаси Боже тебя, мама!

* * *

В лавке Спиридона не протолкнуться. Но никто ничего не покупает. Про «свадьбу», князя люди говорили шепотом, а досужие сплетницы, в открытую смеялись, на ходу придумывая небылицы. Весть молнией разнеслась по городу, и коснулась ушей Данилы Савича. Вернулся домой чернее тучи. Пелагея плакала на груди у матери.

– Мама, как же так, он ведь мой! Как он мог, как он мог?

– Успокойся, доченька, видно не судьба.

– Не быть моей доченьке княгиней! – прощался с розовыми мечтами воевода.

* * *

Задолго до нашествия монгол, князь Олег с семьей гостил у своего брата Андрея. Там познакомился с его охранником Фомой. Впоследствии, когда пришли монголы, гонцы князя Андрея сгинули в пути, а с ними и призыв о помощи.

После битвы Фома, некоторое время отсиживался в лесах, затем вернулся к своему сожженному дому. Его сосед Силантий сидел у останков своей семьи, чуть поодаль лежали три убитых монгола. К утру на городском погосте выросло три холмика с крестами из двух палок, связанных веревкой.

Только потом Фома узнал подробности гибели семьи своего соседа. Он немного опоздал, чтобы спасти жену и двух сыновей.…

Три монгола набросились на жену кузнеца Силантия. Сыновья бросились с кольями на выручку матери, но силы были не равны…. Истерзанная женщина бросилась на насильников и пала от удара кинжала. Довольные нукеры посмеивались.

– Корош уруска! Корош, – почему-то по-русски говорили они.

Они не видели, как подошел глава убитого семейства. Двоих он стукнул лбами, расколов черепа как яичную скорлупу. Третий схватился за меч, но, поняв, что кол в руках гиганта, убедительнее, выстрелил в него из лука. Стрела попала в распахнутую полу кетменя* (Пояснения даны в конце книги), пробила ее, сделав кувырок, повисла. Монгол попытался бежать, но кол сбил его с ног. Силантий медленно подходил к своей жертве, вытаскивая из полы стрелу.

– Кор-рош ур-р-рус? Кор-ро-ош!? – приговаривал он, медленно вгоняя наконечник стрелы насильнику в горло.

После долгих скитаний, Фома и Силантий пришли к князю Олегу, но его уже не было в живых, Василко назначил Фому заведовать тайным приказом* (Пояснения даны в конце книги), Силантия определили в кузнецы.

* * *

В город вошел человек, для беженца неплохо одетый. Его пытливый взгляд постоянно что-то искал. Этот странный человек поселился у одинокой вдовы Василисы. Чем он покорил эту бойкую и красивую, чуть начавшую полнеть бабенку, никто не знает. К ней заходили многие мужчины, пытаясь завлечь ее молодостью, удалью или проседью в волосах, но все уходили от нее «несолоно хлебавши». Сосед вдовы, дряхлый старикашка, сидя на гнилом бревне, шамкал вслед очередному неудачнику:

«Куда прешь? Она даже меня к себе не подпущает!»

Злые языки говорили, что она отказала даже князю Олегу.

С приходом этого человека, Василиса перестала отвечать на язвительные выпады завистниц. Ее бойкий и крутой нрав ушел в заботу и покорность своему новому мужу Терентию. Он играл в кости, чем добывал средства на жизнь. Иногда ему мяли бока, но как только становилось легче, начинал играть вновь. Так случилось и на этот раз. Терентий искал очередную жертву. От реки шел подвыпивший рыбак. Его сума наполнена рыбой.

– Где столько рыбы можно поймать? Видимо, ты настоящий рыбак!

– Мужичка качнуло, он долго искал глазами объект, нарушивший его блаженство.

– Да я рыбак! Ни-и-кто не смо-жж-ет со мной сра-а-виться.

– Я смогу!

– Дав-вай по-о-пробуем.

– Давай, но сначала по чуть-чуть, выпьем.

Выпили. Завязался разговор.

Рыбачить ты умеешь, а играть в кости нет. Давай научу.

– Давай.

Через некоторое время мужичок с легкостью переигрывал учителя.

– Может, сыграем по-настоящему?

– Конечно.

Терентий проигрывал, ставки увеличивались. У мужичка голова шла кругом от успеха, но через несколько минут, он лишился своего выигрыша и распрощался с уловом.

Удачливый игрок по-хозяйски собирался домой, но мужичок быстро протрезвел.

– Подожди, милейший, я Фома, заведую княжеским тайным приказом, идем со мной, там и рыбку поджарим.

– Я ничего плохого не сделал! Зачем мне идти с тобой?

– Пойдем, пойдем. Там расскажешь о хорошем и плохом. Если хочешь жить, не вздумай бежать, не делай себе пакости.

Служки Фомы стали по бокам задержанного игрока….

Фома привел Терентия в кузнецу, усадил напротив себя.

– Рассказывай мил-человек, кто тебя к нам прислал?

– Пришел сам и по своей воле.

– Почему ты плохо говоришь на русском языке?

– Пока скитался, забыл.

– Не хочешь говорить, заставим. Силантий готов дыбу*.

Кузнец привязал концы веревки за запястья рук. Но поднимать Терентия над землей не спешил. Вложив жигало в горно, стал, размерено качать мехами. Терентий смотрел на огонь, который, то вспыхивал ярко-синими языками, то безжизненно коптил. Голова его работала четко. По поведению Фомы и кузнеца, он догадывался, что его пока просто пугают. Но что будет потом? Придется рассказывать свою историю, но поверят ли. Терентий задал себе вопрос, на который не было ответа: «Почему его взяли, что им известно? Сказать, правду – повесят. Если начну врать, а им что-то известно – тогда точно повесят».

Вечерние лучи солнца погасли, пришлось зажечь факел, который нещадно чадил, а когда тянуло сквозняком, его пламя трепетало, готовое погаснуть. Тени, на закопченных стенах, от людей и предметов, из-за этого метались и вздрагивали, будто нечистая сила отплясывала свой танец.

Кузнец вытащил жигало из огня, нетерпеливые звездочки-искры отрывались от него, вспыхнув, гасли.

– Меня не подвесили, – машинально отметил мозг, значит, еще не будут пытать, пугают.

В следующую минуту произошло непредвиденное.

В кузницу влетела Василиса. Вырвав из рук Силантия жигало, бросила в кадку с водой. Раскаленное железо сердито зашипело, испустив едкий запах окалины.