Текст книги "Банкир"
Автор книги: Александр Андрюшкин
Жанр:
Прочие детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)
Серёжа клал на его стол очередные бумаги и садился, сгорбившись, сунув руки между колен и чуть покачиваясь. На его бритой голове Вершинину видны были хрящи и складки кожи там, где его шея переходила в затылок. Ведь на Вершинина Серёжа теперь не смотрел, поворачиваясь к нему всегда вполоборота…
– Серёжа, что означает вся эта мимика и жесты? – не выдержал, наконец, Вершинин. – Признаюсь, я не читал ни одной из тех бумаг, которыми ты меня завалил. – Вершинин вытащил толстую их пачку из ящика стола. – Прости, времени не было… О чём тут вообще говорится?
– Так вы почитайте, Павел Иванович…
– Когда мне читать?! Ну давай вместе разбираться… Значит, это – исследование об аэропортах Москвы, заказанное Госдумой. Сто двадцать страниц. Прогноз до 2030 года. Авиационный комитет, Минтранс, Минфин, солидные печати и подписи… О чём они пишут?
– Тут полный анализ состояния и перспектив Московского авиационного узла. В частности, приведена главная техническая характеристика аэропортов: количество и длина взлётных полос.
– Так, количество я знаю. У всех одинаковое: по две взлётные полосы имеют Внуково, Домодедово и Шереметьево. Домодедово собирается строить третью и четвёртую, а те?
– А те не могут.
– Почему?
– А вот посмотрите… – капитан Мнацаканян быстро нашёл нужную страницу. – Вокруг Внукова везде жилая застройка, жители и так протестуют против шума. Назрела необходимость реконструкции второй взлётной полосы, но её можно удлинить только до 3000 метров, а нужно 3600, ещё лучше 3900. Даже при удлинении до трёх километров придётся пересекать речку, которую можно было бы убрать в трубу под взлётной полосой, но таких прецедентов в мире нет. И вот вывод, читаем: «аэропорт Внуково не имеет перспектив для расширения». Тот же вывод сделан относительно Шереметьева. Вот, пожалуйста, следующая страница. Там ещё хуже: посадка аэробусов и широкофюзеляжных «Боингов» на обеих полосах невозможна, и невозможно реконструировать для этого.
– Так. А Домодедово?
Сергей перелистнул несколько страниц.
– В Домодедово зарезервированы достаточные площади для строительства полос третьей, четвёртой, и так далее.
– А это не заказуха? Со стороны самого Домоедова?
– Нет, Комитету по транспорту Госдумы как раз надоело большое количество заказухи со стороны всех противоборствующих сил, и они решили разобраться во всём, как есть. Просто чтобы понять.
Вершинин читал и удивлялся: всё было изложено очень коротко, просто и понятно. И недвусмысленно.
– Так почему же Михаил Абрамович Сезин ратует за Внуково? Он что, всех нас обманывает?
Мнацаканян, пожав плечами, ответил:
– Может, он надеется, что все сами разберутся? Это ведь несложно…
– Мы строим всё наше дело против Антонова, – продолжал Вершинин, – на той предпосылке, что Внуково – более перспективный проект, чем Домодедово и что команда Внукова окажется сильнее. А выходит, уже доказано, что это невозможно?
– Павел Иванович, на какой странице это напечатано? – спросил Серёжа.
– На пятьдесят второй.
– Ну вот: а многие дальше первых десяти-двадцати страниц не читают…
– Так ёшкин кот! Ты бы сказал мне!
– Я говорил, товарищ полковник, но вы заняты были, не слушали.
Мнацаканян сел и зажал руки в коленях, смотрел на боковую стену кабинета.
Вершинин, наоборот, встал из-за стола и боролся с желанием взять всю эту пачку документов, этот тяжёленький отчёт на глянцевой бумаге с цветными графиками и таблицами, – взять, и то ли жахнуть им по бритой голове капитана Мнацаканяна, то ли швырнуть всё это в угол кабинета…
Он, конечно, укротил свои нервы.
– Значит так, капитан Мнацаканян. Считаю «дело аэропортов» закрытым и приказываю вам прекратить им заниматься. Дело бесперспективно! По крайней мере, до 2030 года. Займитесь сельскохозяйственными активами «СвязьИнвестБанка» и через три дня представьте мне отчёт на трёх страницах. Все нарушения – экологии, земельного кодекса, импортно-экспортного законодательства. Но на трёх страницах, не более, самую суть!
– Будет сделано, товарищ полковник! – Мнацаканян воспрянул духом. – Разрешите идти?
– Идите.
Мнацаканян вышел, а Вершинин почувствовал себя так, словно у него то ли зуб удалили, то ли вырезали какой-то важный орган. Чувство пустоты и одновременно запертости в клетке. Чёрт возьми, почти месяц потратили на эту аэропортовскую версию, оказавшуюся тупиком! И кто виноват? Михаил Абрамович Сезин? Да нет, виноват он сам, его невнимательность! Превратился во влюблённого идиота, утратил чутьё…
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Из Тюмени в Москву Антонов прилетел в четверг днём и на работу решил в этот день не ездить, но в пятницу в банке появиться нужно было обязательно.
В пятницу, первый из его замов, кто встретил его в банке, был Строгалев, но Антонов недолго радовался его преданности делу: главных вопросов у Петра Алексеевича оказалось два: график отпусков и невыплаты отпускных сотрудникам служб безопасности, которыми он руководил. Сам график отпусков, как и положено, утверждён был ещё в декабре прошлого года, но в соответствии с приказом Антонова о мерах экономии, бухгалтерия не всем выплатила отпускные, и теперь некоторые работники служб безопасности отказались уйти в отпуска без денег и написали заявления с просьбой о переносе отпуска.
– А в бессрочный отпуск без содержания они не хотят? – вспылил Антонов, но Строгалев, хорошо приготовившийся к разговору, тут же сбил его своей массой доводов:
– Ладно бы отпускные, Алексей Викторович, но заявление написали те, которым не платили зарплату за прошедшие два, а некоторым и за три месяца. Вот, посмотрите список…
Антонов понял, что это шантаж. В сложные времена он всегда опирался на службу безопасности, которой для этого платили регулярно и аккуратно. И кому-то пришлось потрудиться чтобы довести дело до открытого бунта.
Антонов дрогнул, и Строгалев это почувствовал и надавил сильнее:
– Уж я не знаю, кто это так подгадал, хотя у меня есть свои подозрения… Но наибольшие невыплаты оказались у тех, кто у нас отвечает за работу с наличностью и за охрану кассы. А если эти люди перестанут выходить на работу или пройдёт слух, что у нас деньги не охраняются…
– Так это саботаж, Пётр Алексеич! Ты что? Мы такого в худшие девяностые не допускали!
– А в худшие девяностые всегда платили охране, Алексей Викторович! А сейчас…
И Антонов сдался: подписал подготовленные Строгалевым бумаги. Это была ошибка: в тот же день, а ещё больше в понедельник такие требования хлынули валом, и не какие-то заявления с просьбой перенести отпуск, но заявления об уходе, начиная с главбуха. Когда Антонов выяснил, сколько его работников и в каких фирмах уже подали иски в суд из-за задержки зарплаты, он понял, почему он в последнее время так нервничал и почему ему было так невыносимо плохо. И в запой он ушёл, и в Тюмень бежал чтобы скрыться от этих проблем – но куда от них скроешься? А ведь Строгалев об этих судебных исках ни словечком в пятницу не напомнил…
Об исках против него Антонов знал ещё до запоя и до отъезда в Тюмень. Но, когда ему говорили об этих исках против него со стороны его сотрудников, он отмахивался: деньги будут – иски отзовут, ещё и за прощением приползут к нему…
Деньги будут – иски отзовут, но где эти деньги? До отъезда в Тюмень вроде бы нашлись покупатели и на акции, и на торговый комплекс, принадлежащий «СвязьИнвестБанку», и на одну из гостиниц, но дело затягивалось, а деньги нужны были срочно…
Кризис в развитии финансово-промышленной группы привёл к внутреннему бунту. Но можно ли было погасить этот внутренний бунт, не исправив что-то в большой стратегии? Нельзя! Так что же, опять отворачиваться от неповиновения людей у тебя под носом и все силы бросать на какой-то стратегический прорыв? И кому поручить борьбу с этим внутренним пожаром? Зарудного теперь в Москве не было: его оставил в Тюмени, и он ещё долго будет там нужен, чтобы вновь не вскрылась застарелая рана эти исков по экологии и прочих бед сибирских компаний.
Не Зарудный, тогда кто?
Главный бухгалтер написала заявление об уходе отнюдь не для того чтобы получить повод для личной встречи с шефом и потом заявление забрать. Нет, она, действительно, решила уходить, и разговор с этой женщиной, которой до пенсионного возраста остался год, привёл Антонова в состояние полного бессилия и безнадёжности. Он, конечно, и сам понимал, чем рискует, приказывая задержать зарплаты, но он как бы ещё жил в девяностых и двухтысячных, когда эти вещи практиковались. Но теперь напринимали драконовских законов, бухгалтер пришла с новой редакцией Уголовного кодекса в руках.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
