Текст книги "Приключения бриллиантового менеджера (СИ)"

Автор книги: Александр Терников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Ну, во-первых, европейцам так же были необходимы женщины, но туземных женщин европейцы зачастую не брали в жены, а возвращали в племена. Из за этого готтентоты быстро ассимилировались. Во вторых группы готтентотов или бушменов которые хотели вести традиционный образ жизни, вытеснялись далее на север – но данная территория куда можно было уйти становилась все меньше и меньше. В результате готтентоты с годами превращались в мулатов, и даже те группы которые ушли на север в Намакваленд – на границе Намибии или в саму Намибию, уже несли в себе толику белой крови, на момент переселения. В результате сейчас готтентоты – уже во многом смешанное племя мулатов, а бродячие бушмены – крайне малочисленны. Таким образом, сейчас можно с уверенностью сказать что древняя койсанская раса – как раса уже полностью уничтожена, а ее остатки можно рассматривать только как группу черной негроидной расы с представителями которой по большей мере мне и придется сталкиваться при реализации своих планов. В данный момент я и провалился в глубокий сон.

Утром проснувшись я получил от хмурого Ормана Вам Блума вместо завтрака два куска неизменного "бельтонга" и направление для движения в сторону города "У Источника цветов", я набрав в тыкву свежей воды двинулся в свой путь. Ну, что же, спасибо и на этом. Прощай ферма, прощай Орман!

Глава 12

В пути я продолжал свои размышления. В Южной Африке эффективно трудится и работать в условиях жары могут только африканцы. Тем более что они сейчас на территории будущей ЮАР, и прилегающий к ней, составляют абсолютное большинство населения – около 1 миллиона человек. Итак, койсанцы – бушмены (люди пустынь)  – крайне малочисленны, малорослы и слабосильны. Обитают на севере и живут охотой и собирательством. Предпочитают мясную пищу. Общую численность на это время можно оценить в 10 тысяч человек. Работать не любят от слова совсем, при попытках заставить их работать в скором времени умирают. Крайне мало дружелюбны. При контакте сразу без разговоров, могут всадить в тебя ядовитую стрелу, а так как знают огромное количество разнообразным местных ядов как растительного, так и животного происхождения, то любая царапина влечет за собой мучительную смерть. Из-за этого еще в начале 20 века английские законы колонии предписывали пытаться уничтожать бушменов, как только их заметишь. Мне бушмены абсолютно бесполезны, и надо держаться от них подальше.

Также готтентоты (заики)  – так же малочисленны, но намного многочисленней бушменов, но не сравнить по численности с негритянскими племенами, живут охотой, собирательством, но так же овладели и кочевым скотоводством. Пасут коз, туземных овец, имеют прирученных собак. Сейчас в середине 19 века на юге значительно перемешаны с белыми, на севере пока незначительно. Общая численность на это время можно оценить в промежутки от 100 до 200 тысяч (на территории ЮАР) . Метисы так называемые гриква уже представляют собой значительную часть готтентотов, повыше ростом покрепче телосложением более способны к труду, освоили от белых земледелие и скотоводство, могут быть привлечены при выполнении моих планов.

Далее негритянские племена – кафры или коса. Живут на данной территории уже почти тысячу лет. крепкого телосложения, способны к труду, но пока работать крайне не любят пытаясь свалисть труд на своих женщин. Впрочем, после голода и аннексии Кафрарии в этом 1865 году, похоже, что англичане скоро заставят их полюбить труд. Но сейчас пока не многочисленны 30 тысяч работают в Капской колонии и двадцать тысяч еще может быть, обитают в Кафрарии и ли на прилегающих территориях. Исходя из за резкого роста численности при колониальном иге и апартеиде наиболее подходящий для работы из негритянских народов. Довольно развиты разводят скот, а также занимались мотыжным земледелием, обладают навыками обработки и плавки железа. Но впрочем, на данный момент, к белым после поражения в череде войн и окончательного завоевания и частичного уничтожения относятся крайне враждебно. Можно использовать, но осторожно и под полным контролем.

Зулусы – живут на данной территории максимум триста лет. Крайне воинственны, если в конце 18 века их численность оценивалась в 1,5 тысячи человек, то теперь их уже около 250 тысяч человек. При этом еще около 100 тысяч человек (так называемые матабеле – были изгнаны Трансваальскими бурами с территории ЮАР, на территорию Зимбабве. Незначительная часть родственным зулусам племен покорена и проживает в английской колонии Наталь. Все зулусы высокого роста, крепкого телосложения. Занимаются скотоводством, предпочитают мясную пищу, при этом работать пока не любят. До того момента, когда их завоюют и заставят работать еще лет двадцать. Пока же они в зените славы. Их великий вождь Чака – Наполеон Африки – незаконный сын вождя Сензангаконы-в 1816 году пришёл к власти у собственно племени зулусов. В следующем 1817 году другие родственные зулусам племена убили своего верховного вождя Дингисвайо (зулусы в этой войне не участвовали) , и призвали Чаку стать их верховным правителем. Чака провёл военные и социальные реформы, способствовавшие военным успехам зулусов и интеграции завоёванных кланов в его вождество. Уже к 1819 году зулусы разгромили всех непокорных и вынудили их скрыться в Драконовых горах и далее.

Чака провёл полную реорганизацию военной системы зулусов: от призыва до тактики и вооружения. Им были призваны на военную службу все мужчины от 20 до 40 лет, способные носить оружие. В основу своей военной организации Чака положил принципы, которые он выработал, находясь на службе у Дингисвайо. Любое нарушение дисциплины или невыполнение приказа влекло за собой смерть. Чака также установил жёсткие ограничения на общение между противоположными полами. Все девушки объединялись в женские отряды, которые выполняли главным образом хозяйственные функции. Внебрачные связи между представителями мужских и женских "полков", если на то не было особого распоряжения Чаки, карались смертью. Разрешение же на вступление в брак получали лишь особо отличившиеся в боях воины и ветераны, увольнявшиеся с военной службы.

Вооружение армии зулусов состояло из щитов, высотой чуть меньше роста человека, изготовленных из выдубленной и высушенной бычьей кожи, натянутой на деревянный каркас, а также тяжелого укороченного ассегая для ближнего боя. При армии были образованы отряды носильщиков, состоявшие из юношей, в чьи обязанности входило нести продовольственные припасы и минимально необходимый набор бытовых принадлежностей. В мирное время армия зулу подвергалась постоянным военным тренировкам и упражнениям, что вскоре превратило её в самую мощную среди африканцев военную силу Южной Африки. Чака легко наводил ужас устаивая тотальный геноцид не только на соседние племена, но и на самих зулусов из за чего его и убили. После убийства Чаки в 1828 году верховным правителем – инкоси стал его сводный брат Дингане, который был среди убивших Чаку заговорщиков. Дингане ослабил весьма жёсткие требования Чаки относительно возраста вступления в брак и устройства армии. В правление Дингане начались первые конфликты с бурами, достигшими Зулуленда в ходе Великого трека. В 1838 году зулусский инкоси убил в своём краале предводителя партии буров Пита Ретифа и 70 его невооружённых спутников. После этого зулусы напали на караван буров возле Блоукранса (резня при Блоукрансе) . Однако буры выбрали себе нового лидера – Андриса Преториуса – и 16 декабря 1838 года нанесли зулусам сокрушительное поражение в битве при реке Инкоме, которая после этого вошла в историю под названием Кровавой. Через четыре дня буры разрушили столицу зулусов Мгунгундлову. В 1840 году брат Дингане Мпанде при поддержке буров сверг вождя и занял его место. При Дингане зулусы уступили часть своих земель бурам. На них была основана республика Натал, а власть верховного правителя несколько ослабла. Однако зулусская держава оставалось мощной силой в этом регионе. После победы над Дингане бурские колонисты во главе с Преториусом основали в 1839 году недолго просуществовавшую республику Натал к югу от Тугелы и к западу от британского поселения Порт-Натал (ныне Дурбан) . В это время Преториус и новый вождь зулусов Мпанде поддерживали мирные отношения. В 1842 году между бурами и британцами разразилась война, в которой последние победили. Республика Натал была присоединена к британским владениям. В этой войне Мпанде поддерживал британцев.

В 1843 году Мпанде начал борьбу с несогласными среди зулусов. В результате тысячи людей бежали из его владений, в том числе в британский Натал. Многие из беженцев захватили с собой и скот; Мпанде, стремясь захватить скот обратно, вторгался в соседние земли. В 1852 году он устроил рейд в Свазиленд, но британцы вынудили Мпанде от этих планов отказаться. Пока Мпанде правит землями к северу от Наталя между Драконовыми горами и океаном, использовать зулусов мне вряд ли удастся.

Племена Свази – укрылись в Драконовых горах у границы португальских владений, пока что явные враги зулусов и верные союзники буров. Скотоводы, крепкого телосложения, но находятся на передовой войны с зулусами и использовать их не представляется сейчас возможным.

Племена Басуто – с которыми сейчас и ведут войну буры. Приблизительно с 1820 великий вождь басуто Мошвешве собирал под своей властью остатки беглецов из разрозненных племен, которые уходили в горы под натиском зулу и ндебеле (матабеле) . Это была территории Лесото и Оранжевого государства и численность басуто оценивалась в 175 тысяч человек. В войне с бурами Оранжевого свободного государства в 1856–1868 басуто лишились значительной части своей территории, оставшись в своей горной твердыне, посреди Драконовых гор. Через три года по просьбе вождя Мошвешве I, опасавшегося вторжения из соседних бурских республик, над Лесото (тогда оно называлось Басутолендом) был установлен протекторат Великобритании. Крепкие негры, знакомые со скотоводством и земледелием – составляющие сейчас основную часть чернокожих рабов – работников у буров. Но вот беда, работать они, как и все остальные негры не любят. Сейчас война идет потому, что буры делают набеги на поселки басуто, убивая крепких и воинственных мужчин и угоняя в рабство женщин и подростков басуто для работ. Официально их берут под опеку и учат мастерству и профессиям, только вот беда никто из них документально не станет взрослым, и будут работать на обучении до самой старости. Необходимо использовать в своих целях как работников, но из за их враждебности держать под полным контролем.

Также из-за недостатка рабочих рук голландцы ранее завезли в колонию много негров из других районах Африки – поимущественно из португальского Мозамбика, и также переселили множество малайцев из своих Ост-Индийских колоний. Англичане имеют такую же проблему, но они переселяют уже индийцев из своих Ост-Индийских владений.

Глава 13

Так размышляя я шел, почти не останавливаясь, торопясь в успеть в город до вечера. Лишь только однажды я остановился минут на сорок перекусить и отдохнуть. Отдыхал я на берегу какой то речушки берега которой густо заросли так знакомыми мне ивами, окаймляющим русло руки на всем ее протяжении, доступном моему глазу. Их поникшие ветви и копьевидные серебристые листья склонялись к самой воде, из за чего это дерева еще называют плакучая ива. Красавицы ивы простирают свою широкую сень над реками Южной Африки точно так же, как над нашим Доном, и мой глаз утомленного странника порадовался знакомой листве, засеребрившейся над сушью из жаждавшейся пустыни, так как вид этой листвы безошибочно указывает на близость воды. В этой стране ручьи и реки – большая редкость, и плакучая ива, верный знак присутствия воды, здесь символ радости, а не эмблема печали как у нас.

Но тем не менее, преодолев свой приступ ностальгии я продолжал свой путь по этой более богатой водой плодородной местности и еще не наступил вечер, а я входил уже в местный город – город у Источника Цветов – Блумфонтейн. По совместительству – столице Свободного Оранжевого Государства. Менее двадцати лет назад (в 1846 году) Генри Дуглас Уорден, британский резидент среди негритянских племён, обитавших за рекой Оранжевой, приобрёл у голландских колонистов ферму Блумфонтейн, вокруг которой вскоре и вырос город, ставший столицей этого региона. В следующем, 1847 году губернатором и верховным комиссаром английских колоний Южной Африки стал генерал Гарри Смит. Он пообещал, что бурские фермеры получат надлежащую юридическую защиту. Посетив земли к северу от Оранжевой реки, Смит провозгласил 3 февраля 1848 года область между реками Оранжевой и Вааль британской территорией. Но буры не для того бежали из английских владений бросая все свое имущество что бы вновь оказаться под британским игом.

Их духовный лидер сопротивления Андрис Преториус бежал на север, за реку Вааль. Будучи избран главнокомандующим бурских отрядов, он в июле 1848-го начал освободительную войну. 20 июля Преториус выбил британцев из Блумфонтейна. Однако, уже в августе Смит разгромил армию Преториуса в сражении при Боомплатс. Преториус вновь отступил за Вааль. Там он стал военным комендантом двух приграничных городов, а англичане присоединила всю завоеванную территорию под названием "Владение Оранжевой реки". Но начавшаяся в вскоре 3-я война с кафрами заставила англичан вывести свои войска на юг, и 17 февраля 1854 года Британия признала независимость бурской республики, а 23 февраля того же года была подписана Конвенция Оранжевой реки, или Блумфонтейнская, согласно которой новое государство стало называться Оранжевым Свободным государством. Ну что мне рассказать о городке – это приятное местечко.

Домики, что за домики – игрушки! Площадки, обвитые виноградом, палисадники, с непроницаемой тенью дубовых ветвей, с кустами алоэ, с цветами – всё, олицетворяли собой, приюты счастья, мирных занятий, домашних удовольствий! Я миновал один сад за другим, то есть улицу за улицей. Деревья как будто кокетничали передо мной, рисуясь, что шаг, то новыми группами. Однако большое местечко! – сказал я себе. – живут широко и раздольно, все раскинулось километров на десять. В садах виднелись голландские домики поселенцев. Ну что Вам сказать было видно, что дерева явно не хватает, зато камня вдоволь и он бесплатный, поэтому всякий стремиться использовать в строительстве в основном его. Иногда на верандах домов можно было заметить их белых обитателей. Но напрасно я искал глазами черные кварталы или хотя бы дома черных, их просто не было. Природных черных жителей в округе нет как граждан своей страны. Они тут слуги, рабочие, кучера – словом, наемники колонистов, и то недавно наемники, а прежде рабы.

Сейчас вы напрасно будите ожидать увидеть негров как граждан в городах, в немногих из них есть предместья, состоящие из бедных, низеньких мазанок, где живут нанимающиеся в городах чернорабочие. Я смотрел во все стороны в полях и тоже не видал нигде ни негритянской хижины дяди Тома, никакого человеческого гнезда: везде фермы, на которых помещаются только черные работники, принадлежащие к ним. Оседлых негров поблизости к Блумфонтейну нет. Они, вместе со зверями, удаляются все внутрь страны, как будто заманивая белых проникать дальше и дальше и вносить Европу внутрь Африки.

Наконец, после нескольких расспросов я нашел местную городскую гостиницу, под названием "Лисицы и Собаки", ну не совсем гостиницу – человек сдавал комнаты в своем доме для приезжих. Найдя необходимое я остановились у самого кокетливого домика и поспешил скрыться от жары в отворенные настежь двери, куда манили сумрак и прохлада. Войдя в комнату я перепугал своим внезапным появлением какую-то скромно одетую, не совсем красивую девушку, которая собиралась что-то доставать из шкафа. Она потупила глаза и робко стояла на месте.

– "А у вас есть и комнаты для приезжих?"

– "Много, но нужно спросить хозяина".

С этими словами девушка внезапно скрылась, а я решил пока осмотреться. Комнаты вовсе не показывали, чтоб это была гостиница. В первой, куда я вошел, стоял диван, перед ним стол, кругом кресла. На стенах все принадлежности охоты: ружья, патронташи, кинжалы, рога, бичи. В видневшейся далее комнате стояло фортепьяно, круглый, крытый суконной салфеткой стол; на нем лежало множество хорошеньких безделок, далее заметен резной шкаф с посудой, другой с чучелами птиц; вместо ковра шкуры пантер, потом старинные массивные столы, массивные стулья. На стенах позолоченные рамки на зеркалах, картины. На картинах охота: слон давит ногой тигра, собаки преследуют барса.

Я не ценитель живописи но видно, что класс у живописцев не высок, например: барс схватил зубами охотника за ногу, а охотник, лежа в тростнике, смотрит в сторону и смеется. Ну ладно привередничать, в целом все приветливо и приятно. Тут и чашки на виду, пахнет корицей, кофе и другими пряностями – словом, хозяйством, но не похоже на трактир, а скорее на укромный домик какой-нибудь бедной тетки, в глуши, которую Вы решили навестить. Я присел в кресло да, жестковато, и нескоро его и сдвинешь с места; лак и позолота уже почти совсем сошли.

Здесь в комнату зашел высокий, с проседью, старик, с нависшими бровями, в длинной суконной куртке, закрывавшей всю поясницу, почти в таком же длинном жилете, в широких нанковых, падавших складками около ног панталонах. От дома и от него так и повеяло классической фламандской живописью. Он стоял, не шевелясь, на пороге, но смотрел так кротко и ласково, что у него улыбались все черты лица. Однако в дальнейшем это приятное впечатление сразу развеялось, старик не как не хотел сдать мне комнату! Полное отсутствие денег, из за чего я не мог внести аванс конечно же сказалось, но похоже, что старик взял себе привычку сдавать комнаты лишь тем гостям, которые ему чем либо понравились, а остальные извольте выйти вон. Наконец я буквально умолял его, прижимая кепку к своей груди и еще немного поломавшись для приличия, старик все-таки разрешил мне заселиться. Наконец мои мытарства закончились, и сказав, что бы мне подали ужин и все английские газеты, журналы и альманахи за последние полгода, какие у него имеются в наличии. Также я уточнил какое сегодня число – оказалось, что 29 сентября 1865 года. Уже кое-что конкретное.

Только что я осмотрел все углы, чучел птиц и зверей, картинки, в предоставленной мне комнате, как хозяин пригласил нас в другую комнату, где уже стояли ветчина с яичницей и кофе. По стенам висели картинки с видами мыса Доброй Надежды. Ну, что ж все крайне патриархально, но пора приниматься за работу зарабатывать себе деньги. И захватив все нашедшуюся у хозяина, который сказал называть его просто и по дружески Ян, прессу и спросив чернил, бумаги и писчие принадлежности, я поужинав отправился работать в свою комнату. Работал я до глубокой ночи, несмотря на тусклый свет сальных свечей, к тому же еще и немилосердно коптящих и зловонных. Похоже, что для работы здесь нужно использовать световой день, но у меня был дефицит времени. Ну что сказать, пролистав местные альманахи и журналы, по большей части литературные, я умилился некоторым моментам:

"Прошли и для нее, этой гордой красавицы, дни любви и неги, миновал цветущий сентябрь и жаркий декабрь ее жизни; наступали грозные и суровые июльские непогоды" и т. д. А как Вам стихи: "Гнетет ли меня палящее северное солнце, или леденит мою кровь холодное, суровое дуновение южного ветра, я терпеливо вынесу всё, но не вынесу ни палящей ласки, ни холодного взора моей милой". Да нужно помнить, что в южном полушарии наша зима – напротив самый жаркий сезон, а лето – холодный, а сейчас уже самый конец сентября и наступает жаркий сухой сезон, так что нужно торопиться и торопиться. А письменные принадлежности – бумага дорога, пишут перьями которые необходимо очинять а потом макать в чернильницу и стараясь не поставить кляксы что то вывести на бумаге. Я уже не говорю, что потом эту бумагу еще необходимо и присыпать песком, что бы чернила высохли. Но мне было просто необходимо в совершенстве овладеть навыками местного письма, вопрос жизни и смерти.

Прежде всего на потренировавшись на кусочках бумаги похожей на упаковочную, я достал из кармана своих дощечек, и перенес с них во истинно бесценную информацию. В результате у меня получилось две записки – на одной из них стояло:

Нельсонс-Фонтейн -27, 40 ю и 24,30 в, Кимберли, Бюлтфонтейн, Дютойтспан.

На второй: Йоханесбург, А 25, 50–31, 04, Б 25, 43–31,07, И. Р. 25, 43–31,07,

К 26,25–27, 23, К 26,59–26, 37, Н С 25,39–31,04,51,П 25, 50–30, 58,

У 28, 00–26,45, УР 26, 22–27,28 Ф 25, 48–31, 03 Ф 25, 43,05–31,06,33 ЦР 26, 16–28, 10

Ш 25, 42, 50–31,08,05, Э 26, 26–29, 11

Если здесь, кто то и знал бы кириллицу то на первой записке он мог бы разобрать географическое положение Источника Нельсона, затем фамилию секретаря министра иностранных дел Великобритании, и затем название пары бурских местечек.

На второй бы любопытный мог бы прочитать Ивангород и затем непонятные группы букв и цифр. На самом же деле на первой записке были зашифрованы сейчас не существующие месторождения алмазов, а на второй еще неоткрытые месторождения золота, цифры обозначали южную широту в градусах и минутах, а иногда и в секундах, а затем и восточную долготу. Когда я писал эти строки волшебный блеск золота и алмазов словно бы озарил своим сиянием эту комнату, я задрожал словно в приступе безумной лихорадки и перед моим пылающим взором замелькали разнообразные картины – безводные пустыни в них сменялись скалистыми ущельями, где толпы чернокожих демонов стерегли сказочные сокровища, а толпы алчных до богатства авантюристов и негодяев хотели ими завладеть.

А вот обломитесь, на этот раз, господа хорошие, поищите в другом месте. Я тщательно соскоблил свои дощечки, ножом для очинки перьев и стружки для верности сжег в пламени свечи. Дорогие мне сердцу записки я же положил во в карман джинсовой куртки, застегнув его на молнию. Есть правда одна беда, что пока я не знаю как определять эти географические координаты, да у меня нет и дорогостоющих инструментов, что бы это делать, нет и денег на их приобретение, но не беда, на первый раз есть у меня еще ориентиры для начала хватит.

Глава 14

После этого я углубился в изучение местной прессы. Ну что сказать газет было несколько штук, из последняя газета была за август месяц. К тому же, судя по всему новости из Европы доходили до Кейптауна из Лондона за полтора месяца, а из других частей света месяца за два или за три. Итак новости в США гражданская война этой весной закончилась полной победой северян, президент Линкольн убит, южане капитулировали, но часть неприменимых конфедератов разбив северян у ранчо Пальмито, благополучно прорвались в Мексику. На юге США установлен жесткий оккупационный режим, почти все жители лишены гражданских прав. Некоторые герои юга – например генерал Ли, так до конца жизни и не получили гражданства США.

В Мексике идет бесконечная война местных претендентов на власть, в которую влезли и многие Европейские страны, фактически захватившие все территорию страны, установив монархический режим под руководством М.Габсбурга. Но США поддерживают Бенито Хуареса и закончив свою гражданскую войну и освободив свои войска уже начинают угрожать европейцам требуя вывести войска из Мексики. Пока говорят только дипломатия – направлен протест Франции, затем протест Австрии. Большая катастрофа на реке Миссисипи близ Мемфиса, крупнейшее кораблекрушение на речном транспорте на это время.

В Гватемале скончался прежний пожизненный президент генерал-капитан Рафаэль Каррера, и избран новый Висенте Серну, ему уже генерала недостаточно и тот провозгласил себя целым маршалом. На Гаити началось восстание майора Сильвана Сальнава против президента генерала Фабра Жеффрара. В Мадриде также восстание против режима генерала Рамона Нарваэса. В Южной Америке Аргентина, Бразилия и Уругвай начинают войну против Парагвая. В Париже двадцатью государствами, включая Россию, приняты Первая международная телеграфная конвенция и "Регламент телеграфной связи". Одновременно, на базе этих соглашений основан "Международный телеграфный союз". Россия делает попытки продвинутся в Средней Азии, в направлении Ташкента.

Так что у нас в южноафриканских колониях? Похоже полный мрак, здесь англичане ввели свою удушающую систему податей и налогов. Они установили на ввоз 12 % таможенной пошлины с иностранных привозных товаров и по 5 % с английских. Внутри же колонии пошлина, как в наложена почти на всё. Каждый мужчина и женщина, как только им исполнится 16 лет, конечно кроме английских колониальных чиновников и их слуг, платят по 6 шиллингов в год подати (2 г золота) . Кроме этого таксой обложены также дома, экипажи, лошади, хлеб, вода, рынки, аукционы, вина. Все публичные акты подлежат гербовой пошлине.

Все кто хочет покинуть эту долбанную страну – должен заплатить эмиграционную пошлину (привет Вам англосаксы от ваших будущих потомков – сенаторов Джексона и Вэника, которые что то верещали о необходимости свободы эмиграции) . Значительный доход получается от продажи казенных земель, особенно в некоторых новых округах, например Виктории и других. Казенные земли приобретаются частными лицами с платою по два шиллинга за акр, считая в моргене два акра. Всё пространство, занимаемое колониею, составляет 118 356 кв. миль (около 200 тысяч кв. км) , а народонаселение простирается до 142 000 человек мужеского пола, а всего с женщинами 285 279 душ. (Черных всего несколькими тысячами больше чем белых) .

Со всего этого требуются налоги. Впрочем, как большое достижение, выставляется то что в последние годы некоторые налоги были отменены, например налог со слуг, также с некоторых продуктов. Собираются баснословные суммы, например только ввозные пошлины на привоз товаров в колонию простирался на сумму около 1,5 миллиона фунт. стерлингов в год (а это 12 тн золота) И между тем денег ни на что постоянно не хватает. Затраты на колонию всегда превышают доходы от ее поступлений. Львиную долю съедает британская колониальная армия, только на постоянные войны с кафрами уходят тонны золота. Английская армия в колонии составляет 3 тысячи человек, плюс туземная милиция, плюс подарки союзникам.

Но львиная доля расходов на армию уходит английскому благородному офицерству. Только один полковник получает в мирное время 1000 фунтов в год (восемь кг золота) , а есть еще его заместители, другие офицеры. Естественно благородное офицерство шикует – белоснежные скатерти, привезенная из Европы чешская хрустальная посуда, серебренные столовые приборы, толпы чернокожих слуг в ливреях. Чины (патенты на офицерские должности) официально покупаются и только богатый человек может купить мало мальский крупный офицерский чин. А здесь в колониях человек, имеющий за душей тысячу фунтов уже богач, а зачастую ферму в малонаселенной местности с 20000 акров земли можно приобрести за 10 фунтов.

В то же время жалование младших офицеров и солдат крайне не велико и даже приобретя патент младший офицерский чин, если ты не имеешь дополнительного источника дохода, то не сможешь оплатить расходы налагаемые честью мундира и образом жизни офицера, и скорее всего вынужден будешь его продать, что бы расплатиться с долгами. Так что случайных людей здесь нет, все они дети благородных дворян, богатых торговцев и фабрикантов.

Пока что ни золото, ни алмазы, за редкими исключениями колонии не известны. Основной экспортный товар колонии в Европу – вино и шерсть. Основные вывозимые произведения: зерновой хлеб и мука, говядина и свинина, рыба, масло, свечи, кожи (конские и бычачьи) , шкуры (козьи, овечьи, морских животных) , водка, вина, шерсть, воск, сухие плоды, лошади, мулы, рога, слоновая кость, китовый ус, страусовые перья, алоэ, винный камень и другие. Привозимые товары: кофе, сахар, порох, рис, перец, крепкие напитки, чай, табак, дерево, вина, также рыба, мясо, крупчатая мука, масло.

Как уже отмечалось, все привозные товары обложены различною таможенною пошлиною. До 600 кораблей увозят и привозят все эти товары. Плюс Южноафриканская колония имеет доходы от транзита в Индию. Но здесь уже приближается кризис расходы колонии уже несмотря на все налоги, превышают доходы а скоро грозит еще и потеря доходов от транзита. Уже французы строят Суэцкий канал, который должен быть введен в строй через 4 года и тогда большинство кораблей из Европы в Азию будут пользоваться этим новым путем, миную южноафриканские порты. И тогда Южная Африка превратиться в глухую провинцию на краю света, посещаемая редкими кораблями – из Кейптауна до Портсмута (Англия) -35-40 дней пути даже на современных сейчас паровых судах.

Бурские республики, в столице одной из которых я сейчас находился, английские газеты мягко говоря не жаловали. Читая их можно было решить что английские колонии это раз земной а бурские территории – рай на земле. Во первых критиковали неточности мирного договора, англичане обязались признавать бурский суверенитет к северу от Кафрарии. Что, подразумевается под понятием "территория к северу от реки Вааль"? "Выходит, что по условиям договора господа Хогг и Оуэн уступали всю территорию от реки Вааль до Египта?" Или вот например какую картину полную ужасов рассказывал британской газете, некий корреспондент Левайан: "Вопреки всеобщему мнению, – пишет этот находчивый малый, – кафры – народ миролюбивый и тихий.

Но, поскольку буры постоянно их грабят и режут, кафрам приходится обороняться. Буры ославили негров свирепыми и кровожадными людьми в оправдание собственных лютостей и грабежей. Но всем ведь известно, что под предлогом розыска нескольких украденных коров вырезались целые негритянские племена, включая женщин и детей! В качестве "компенсации ущерба" буры разоряют посевы кафров, уводят их скот. За один только год "компенсация" составила двадцать тысяч голов!"

"Однажды отряд колонистов разрушил кафрский поселок. Двенадцатилетнему мальчику удалось убежать и спрятаться в звериной норе. Один из буров отыскал парнишку и отвел с собой в рабство, но мальчика захотел забрать командир колонистов. Буры повздорили. В гневе командир воскликнул: "Так пусть никому не достается!" – тут же уложил мальчика выстрелом из ружья в упор прямо в грудь.

Часто эти сволочи для забавы привязывают пленных и стреляют в них, как в мишень, причем нужно не убить негра, а попасть в ногу или в руку.

В общем, грабежи и убийства здесь – обыкновенное дело, и все ужасные бойни несут неграм несчастье и горе…"