Текст книги "Великие Таринари [Часть 1]"

Автор книги: Александр Кубарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Митор, шагавший рядом, хоть и заметил, что Прад замедлил шаг, но свой шаг не сбавил, он почувствовал печаль в воине, но решил, что через пару мгновений эта слабость пройдет. Он невольно потянулся мыслями к его разуму, подумав о том, почему ему сразу это не пришло в голову. Он мог бы сразу о нем все узнать, и о его намерениях тоже. Но тут же почувствовал, будто наткнулся на невидимую стену, и, прежде чем успел удивиться этому, ощутил, как позади них, со стороны ущелья, начинает сгущаться тьма, начинает сжиматься и приближаться к ним.

Прада отвлекло от размышлений то, что он почувствовал какое-то неясное движение в воздухе, похожее на рябь по воде. И в это же мгновение чуть не налетел на старика, который остановился спереди. Прад заметил, что он напрягся и нервно копался в своем мешке. Но прежде, чем он успел что-либо спросить, Митор достал небольшую бутыль и кусок материи.

– Быстро, протри этим свои мечи, иначе они будут бесполезны, – торопливо пробормотал старик, выливая на тряпицу содержимое бутыли. – И приготовься уничтожить это или умереть, – добавил он, вытаскивая из-под плаща кинжал и протирая приготовленной тряпкой. Он передал ее Праду и начал что-то бормотать себе под нос.

Прад, не задавая лишних вопросов, молниеносно выхватил мечи и за мгновение протер их. Старик перестал бормотать, и, Прад увидел, как его мечи и кинжал Митора начинают светиться красным светом, как будто изнутри. Не успев задать ни одного вопроса, воин услышал позади них неясный шум, как будто шорох по траве. И все его нутро будто закричало, чтобы он обернулся. Прад повиновался внутреннему зову и обернулся, чтобы ужаснуться от увиденного и молниеносно замереть в боевой стойке, держа в руках два пылающих меча.

************

2 Эльфы

– Мы не можем этого так просто оставить, – мелодичным, но суровым голосом произнес Фариландэль, обращаясь к совету, состоящему в основном из друидов, которым было уже несколько сотен лет.

– А ты предлагаешь собрать войско, пойти и всех уничтожить? – Спросила одна из друидов спокойным, когда-то нежным и мелодичным, а теперь с каплей суховатости голосом.

– Нет, но что-то нужно предпринять. Действия этих людей выходят за все границы, – уже мягче произнес молодой мастер-лучник, понимая, что не в праве что-то требовать от совета.

– Ступай, Фариландэль. Мы это обсудим и вынесем решение, – сказал Лотифанис, приподняв руку. Он был главой гильдии магов и состоял в совете старейшин.

Молодой эльф с надеждой взглянул на Алутира, его учителя, единственного, кому он безропотно верил. Алутир ранее был мастером-лучником, пока не занял место в совете. Он никогда не жалел о том, что его ученик стал мастером-лучником вместо него. А наоборот, гордился им, его победой, ведь именно к этому он и стремился, чтобы его ученик был достойным. Но Алутир ничего не сказал, лишь чуть кивнул ему, тем самым, говоря, чтобы он уходил.

Фариландэль склонил голову и вышел из зала совета, думая, что им только и нужно, чтобы что-нибудь пообсуждать. Но тут же осекся, понимая, что они все-таки намного мудрее его, и, он не может предложить более мудрое решение, чем любой из старейшин, не говоря о целом совете. Он спустился от храма по мосту, выполненному в виде дуги, соединявшей Парящий храм старейшин с землей. Было уже поздно, солнце скатилось за горизонт, и город эльфов был освещен неярким светом зеленоватых светильников, которые были повешены на всех постройках и равномерно освещали весь город. Почти все эльфы носили одежду зеленых оттенков. На Фариландэле были темно-зеленые штаны и светло-зеленая рубаха, на ногах мягкие сапоги, на плечах тонкий полупрозрачный плащ-накидка, а на голове небольшая шапка с серебряным узором в форме натянутого лука со стрелой – знака мастера-лучника (золотые узоры только у глав гильдий, серебряные у мастеров, а у остальных – медные). При нем всегда был большой красивый лук с колчаном стрел за спиной и длинный легкий клинок на поясе. А в сапогах он всегда носил метательные кинжалы, по три в каждом (они находились спереди и по бокам, сзади кинжала не было, чтобы не поранить ноги).

– Что они сказали, Фарил? – Спросил Церилонифаль, прервав его от раздумий. Он подошел незаметно, заставив Фариландэля вздрогнуть от его вопроса. Они друг друга всегда называли сокращенными именами, за исключением церемоний, и моментов, когда они вместе представали перед советом.

– Ничего, Цер. Я тебя не заметил, – ответил Фарил, жестом приглашая его присесть рядом на бортик фонтана, который находился около храма. Этот фонтан был выполнен в форме островерхой горы, по которой вниз сбегали маленькие ручьи со всех сторон. Фариландэль любил проводить около него время, особенно, когда ему нужно было подумать. Звук от маленьких ручейков сливался в единую мелодию, которая успокаивала разум, позволяла снять напряжение. Вода в фонтане была тоже необычной, она придавала сил, освежала. А если ее дать испить раненому, то раны его быстрее заживали.

– Думаешь о Лирэйн, – скорее утвердительно, чем вопросительно произнес Цер, присаживаясь рядом. Он медленно наклонился над водой, и, несколько раз набрав в руки чистой воды, ополоснул лицо и сделал несколько глотков. Затем посмотрел на свое отражение, на свои тонкие черты лица: тонкие брови, узкий нос, заостренные уши, чуть раскосые глаза. И улыбнулся тому, что в отражении опять увидел черты Лирэйн.

– Мне не позволят отправиться к ней, – произнес Фариландэль хмурым голосом. Затем он тоже наклонился над водой и сделал пару глотков, зачерпнув рукой воды.

– Я тоже хотел бы отправиться к ней вместе с тобой. Может еще не время? Ты ведь знаешь, что мы не должны вмешиваться.

– Если мы не вмешаемся сейчас, то придется вмешиваться потом. А потом может быть намного хуже, – с каким-то безразличием в голосе произнес Фарил. Все его мысли были поглощены его подругой Лирэйн, которая была сестрой его лучшего друга Церилонифаля. Они с детства держались вместе, втроем. Хотя они и дружили со всеми детьми в городе, но самые тайные секреты они доверяли только друг другу. Цер и Лирэйн настолько подружились с Фариландэлем, что считали его своим кровным братом. Лирэйн с ними чувствовала себя в полной безопасности, самым защищенным эльфом в мире. Хотя Фарил и относился к Лирэйн как к своей сестре, всегда оберегал ее как сестру, но сам он чувствовал к ней нечто, что не мог описать словами. Когда он смотрел на нее, на ее прекрасное лицо, голубые глаза, что-то было внутри него, и это что-то тянуло его к ней. Если он чуть дольше смотрел в ее глаза, то начинал, будто тонуть, его мысли начинали путаться, и каждый раз после этого он не сразу приходил в себя, не сразу развеивался туман в его голове. Вот и сейчас, вспомнив ее образ, он думал только о ней. И весь мир будто отходил на второй план, он хотел быть лишь рядом с ней. Два месяца... Уже два месяца прошло с того момента, как она с девятью эльфами отправилась на юго-западный остров.

– Не волнуйся, через четыре месяца она вернется, – с сочувствием произнес Цер. – Это ведь всего лишь полугодовой дозор. Ты знаешь, что таковы правила и без этого нельзя. Нужно радоваться, что она попала именно на этот остров, и мы с тобой можем узнать от нее новости. Если бы она попала на другой остров, то мы ничего не узнали бы.

– А какой толк от этих дозоров?

– Для информации, – ответил Цер.

– Да? А зачем нужна эта информация? – Вновь спросил Фарил, пристально на него взглянув.

– Не беспокойся, совет что-нибудь решит, – ответил Цер, взглянув на храм. Он догадался, к чему клонит Фариландэль. И мысленно согласился с тем, что совет, зная все подробности, не спешит что-либо предпринять.

– У меня просто чувство, что должно произойти что-то плохое. И я уже соскучился по Лирэйн, – вздохнув, произнес Фарил. Он посмотрел на Дерево Жизни, которое находилось недалеко от них, в самом центре города. В центре оно находилось из-за того, что город строили вокруг этого дерева, а не дерево посадили в центре города. Оно росло в центре большой лужи, которая была похожа на бассейн. Вода в этом бассейне скапливалась, вытекая из фонтана, у которого они сидели.

– На всех островах время от времени случаются войны, и этот – не исключение. К тому же лес, в котором находится Лирэйн, все равно все обходят стороной, – сказал Цер, пытаясь отвлечь его от грустных мыслей.

– Но этот Норгард начал захватывать земли по всему острову, а что если он начнет захватывать соседние острова? С этими людьми всегда так сложно. Они просто не могут жить в мире, им нужна вечная война, они скоро потонут в своей лжи, жадности и глупости.

– Наверно, это из-за того, что жизнь их очень коротка, поэтому они не хотят ее прожить спокойно, – предположил Цер.

– Может быть, – согласился Фариландэль, вставая. Он решил сходить к Дереву Жизни, чтобы попробовать найти успокоение. Он вопросительно взглянул на Цера.

– Нет, я отправляюсь спать, – произнес Церилонифаль. Он поднялся, поправляя плащ, который, в отличие от плаща Фарила, был не зеленым, а отдавал синевой. Это отличие было в гильдии бойцов, в которой находился Цер. Он больше предпочитал меч, нежели лук. Но и луком он владел неплохо. Шапка у него была такая же, как у Фарила, но синего цвета и с медным изображением двух скрещенных мечей (он готовился скоро стать мастером и носить серебряный узор). На поясе у него висел длинный тонкий меч, который всегда находился при нем, и короткий клинок, который виден не был, но Фарил знал, что он есть.

Они чуть кивнули друг другу и направились в разные стороны. Подходя к Дереву, Фариландэль ощутил его силу, внутреннюю мощь. Это дерево было огромно, древнее прадедов старых друидов. Говорили, что оно уже было на земле задолго до зарождения жизни. Друиды говорят, что оно уже было огромным тогда, когда на эту землю пришли первые эльфы. Фарил ощущал его энергию, которая пульсировала внутри дерева. Он думал, что у этого дерева есть свой разум, и оно заботится обо всех эльфах, дает им то, в чем они нуждаются. Он присел рядом с бассейном, протянул руку к поверхности воды, прикоснулся к ней. И вода вокруг его ладони начала слабо светиться зеленым светом. Он хотел было отдернуть руку, подумав, что никогда такого не видел и не слышал о таком. Но его рука будто прилипла к воде. Его страх смешивался с доверием к Дереву, он был уверен, что оно не причинит ему вреда, и через пару мгновений перестал пытаться убрать руку, и опустил ее еще глубже. Его руку сразу же, будто что-то нежное, но крепкое ухватило и потянуло к дереву. Он хотел позвать на помощь, когда, не удержавшись, весь упал в воду, но в его разум будто что-то вцепилось. И мгновенно ушел весь страх. Он понял, что это Дерево Жизни прогнало его страх. Он весь, за исключением головы, был под водой и не мог подняться, хотя в этом бассейне было всего лишь по колено воды, которая начала светиться вокруг него. Его уже за обе руки тянуло к Дереву, и он решил не сопротивляться. Оттолкнувшись ногами от дна, его тело устремилось вперед. Он подумал, что должен прикоснуться к дереву руками, и, как только ему пришла эта мысль, его руки тут же освободились от захвата. Он смог без препятствий подняться, и, сделав пару шагов, оказался возле могучего ствола Дерева Жизни. С такого близкого расстояния оно казалось еще огромнее, и Фарила окутало благоговейное чувство перед этим могуществом. Он глянул в воду под ногами, она продолжала светиться. Медленно, но решительно начал протягивать к стволу руки, думая, что бы это все означало. Прикоснувшись к стволу, он ощутил, как по рукам поползло тепло, и по мере продвижения этого тепла, мышцы на руках начинали напрягаться, будто их сводило в судороге, но он даже не подумал о том, чтобы убрать их. Тепло начало распространяться по груди и шее, а на руках мышцы начали уже дрожать от напряжения. Когда оно начало по лицу подбираться к глазам, Фарил зажмурил их, не зная, что с ними может произойти. Но когда тепло подошло к глазам, то их только кольнуло, заставив тем самым мотнуть его головой. Он сразу их открыл и наклонил голову, чувствуя, как тепло начало захватывать ноги. Когда таинственное тепло начало окутывать ноги ниже колен, он увидел, что зеленое свечение воды вокруг них стало обретать красные оттенки, а когда дошло до ступней, вода стала светиться ярко красным. Когда тепло прошло ноги, Фарил уже весь трясся от изнеможения, и почувствовал, как начинает заваливаться назад, падая спиной в воду. Плюхнувшись в воду, он чисто машинально задержал дыхание, но вода сразу подняла его на поверхность. Он заметил, что вода нагрелась от его тела и начала испаряться, а сам почувствовал, как начинает остывать, но боль из него не уходила. Немного полежав в воде, он с трудом поднялся и заметил, что все стало по-прежнему. Он даже забыл, зачем пришел к Дереву и решил отправиться домой. Ему казалось, что до дома он шел целую вечность, и никогда не чувствовал себя таким уставшим. Придя домой, он кое-как нашел в себе силы раздеться и лечь на постель, и мгновенно уснул.

**********

2 Темное призвание

– Он что, с ума сошел? – гневно закричал Норгард на Торна, когда тот передал ему указания Дорилуна. – А если город подвергнется нападению?

– Я ему об этом тоже говорил, а он говорит, что город будет под его защитой, – оправдывался Торн, испугавшись гнева короля.

Норгард, не теряя времени, поднялся с трона и быстро зашагал в храм к Дорилуну.

– Отправляйся в город и сделай, что нужно, а здесь я сам разберусь, – сказал король, выходя из тронного зала, столь же громким, но более спокойным голосом. Выходя, он не обратил внимания на склоненную голову Торна, который, сразу после ухода короля, бросился на улицу.

Норгард почти пролетел своим размашистым шагом расстояние между тронным залом и храмом. Он не мог догадаться о плане колдуна, но в том, что от этого ничего хорошего ждать не придется, он был полностью уверен. Войдя в храм, он, не раздумывая, направился в магический зал, в котором, как он знал, маги всегда творят самые страшные заклятия. Потому что в этом зале было святилище их Бога, которому они поклоняются и приносят жертвы. Раньше Норгарду было плевать на эти жертвоприношения, потому что в жертву приносились животные. Но после того, как Дорилун сказал, что их Бог требует человеческой крови, даже кровожадному Норгарду стало не по себе. Но он не осмелился перечить магам, они сказали, что их Бог нашлет на них свой гнев, если они не подчинятся, и при этом всех уничтожит. Если честно, то король не особо во все это верил, но с фактами не поспоришь. Он сам заметил, что маги стали после этого более могущественны, хотя, лично ему, это не больно-то и понравилось, потому что ему хватало и тех сил у магов, которые у них имелись. Может, это из-за того, что они начали стареть, и силы их уменьшались, поэтому им потребовалось больше энергии, которую они питали от Священного Меча, которому и приносили жертвы. Распахнув двери святилища, он увидел Дорилуна с двумя магами, которые стояли около стола и готовили, очевидно, какое-то зелье. Сам Дорилун стоял у другого стола, заваленного свитками с заклинаниями.

– Что ты задумал? – нарушив тишину, гаркнул Норгард прямо из дверей.

– Шшшш..., – зашипел как змея Дорилун, приложив палец к своим тонким губам. Он гневно взглянул на короля и перевел взгляд обратно к свиткам. Развернув еще пару, он, по всей видимости, нашел то, что искал и улыбнулся. От такой улыбки у Норгарда всегда начинали мурашки по спине бегать. Ему всегда казалось, что маг после такой улыбки начнет смеяться, и у Норгарда точно сердце остановится. Дорилун со свитком направился к другим магам и положил свиток перед ними на стол. Они ему кивнули и начали постукивать пузырьками. А Дорилун направился к полкам с книгами, которые находились позади стола, вдоль стены. Норгард, замерев в дверях, все это время наблюдал за ним, не произнеся больше ни слова. Когда Дорилун подошел к полкам и начал глазами по ним пробегаться, Норгард осмелился войти и приблизился к нему.

– Что ты задумал? – вновь спросил король, но уже шепотом.

– Тебе все сказал Торн, – тихо, но не шепотом произнес маг.

– Я хочу знать, что именно ты затеваешь, Дорилун? И хочу получить ответ немедленно! – Прогудел король своим басом.

Норгард смотрел на мага гневным взглядом, ожидая ответа. А тот, как ни в чем не бывало, разглядывал полки с книгами, не обращая на короля внимания. Да и времени у него не было на разговоры, ему нужно хорошенько сконцентрироваться перед тем, что он на сегодня запланировал. "О, да! Это по истине великое деяние!" – Думал Дорилун, восхищаясь самим собой. Он был абсолютно уверен в своих силах, был уверен, что у него все получится. Он уже забыл, что такое поражение, он привык ощущать только победу и чужой страх перед ним. Да, он все сделает так, как нужно, так, как от него требует Дэнигор, его Бог крови, и тем самым заслужит его благословения. Потом Дэнигор дарует ему силу, с которой ничто не сравнится, дарует бессмертие, вечную жизнь. И ОН, Дорилун, будет править всеми без исключения, причем вечно. Он удивился тому, что сегодня чересчур часто улыбается. И еще больше удивился тому, что это ему нравится, потому что улыбается он себе.

Тем временем, Норгард, стоявший рядом, обратил внимание на то, что находилось в центре зала, и у него похолодело внутри, он ощутил легкий приступ тошноты. В центре зала находилось круглое углубление, диаметром метров пять и глубиной около метра. В центре ямы была каменная плита, которая была выше уровня пола примерно на метр. С четырех сторон к ней подходили узкие каменные мостики, которые были на одном уровне с полом. Каменная плита была темная от крови многочисленных жертв, которые были к ней привязаны. Эта плита была вся усыпана отверстиями. Король подумал, что это, наверно, для лучшего стока крови жертв. Он даже не подозревал об их истинном назначении. Также в яме, на переднем плане, возвышался громадный каменный меч, будто воткнутый в эту яму. Он был выполнен с большой рукоятью, и походил на громадный крест. В центр перекрестия был вделан огромный красный рубин, который отбрасывал кровавые блики от факелов, развешенных по стенам. Он смотрел на этот рубин как завороженный, пока его не вернул к реальности Дорилун, который, увидев нужную книгу, торопливо потянулся к полке. Он сразу вспомнил, зачем пришел.

– Так я дождусь ответа или нет? – Спросил король, сделав свой взгляд вновь суровым. Ему посчастливилось не заметить, что круглое углубление на треть заполнено кровью, он также не почувствовал ее металлического запаха, так как находился довольно-таки далеко от ямы.

– Послушай, отправляйся спать и ни о чем не волнуйся, – вкрадчивым голосом произнес маг, после того, как пробормотал пару каких-то слов на непонятном языке.

Король тут же ощутил усталость во всем теле. Ему показалось, что мысли его будто начинают течь медленнее. Ему сразу захотелось убраться отсюда подальше, пускай маг сам со всем разбирается, ему видней.

– Ну... смотри! – Еле пробормотал Норгард, пригрозив магу пальцем. И, не сказав больше ни слова, развернулся с некой неуверенностью и потопал в направлении выхода из магического зала. Выйдя за двери, он почувствовал себя немного легче, и, зашагав уверенней, подумал: Ну и черт с ним!

Дорилун проводил короля взглядом до дверей. Затем вернул взгляд к книге в руках, которую он взял с полки. Немного сдвинув брови, он припомнил точное название заклинания, которым хотел воспользоваться, и, открыв книгу в черном кожаном переплете почти по середине, начал листать ее, пробегаясь по названиям различных заклинаний.

В это время, не обращая на Дорилуна внимания, двое других магов стояли около стола, на котором находился маленький котелок с костерком на каменной плитке под ним. Заглядывая в свиток, который им дал Дорилун, они бросали в котелок по очереди разные вещества, которые входили в состав зелья для сегодняшнего заклинания. Один из них, очередной раз заглянув в свиток, взял небольшой пузырек с пахучей жидкостью и поднес его к котелку. Но вылил он немного больше, чем нужно, и вся смесь начала интенсивно бурлить и покрываться красными пузырями. Произошло это случайно, из-за того, что у него в боку кольнуло, и он невольно дернул рукой. Но маг не растерялся, а схватил деревянную коробочку с мелким белым порошком, взял немного пальцами и бросил в котелок. Поднявшиеся пузыри тут же перестали накапливаться и начали оседать.

– Аккуратней, – сказал Дорилун, заметив замешательство мага.

– Да, – отозвался тот, вздохнув с облегчением. Значит, ничего страшного не произошло, и свойства зелья не нарушатся, иначе Дорилун заставил бы его все переделывать. И он продолжил подливать и подсыпать разные ингредиенты.

Дорилун, отыскав нужное заклинание, начал молча его перечитывать, стараясь запомнить абсолютно каждое слово в совершенстве, иначе, его постигнет участь многих глупцов, и он произнесет что-нибудь неправильно. В лучшем случае ничего не произойдет и заклинание не получится, может произойти так, что он умрет мгновенно, а в худшем случае он будет умирать очень медленно и очень мучительно, его плоть начнет гнить изнутри, но он не умрет, пока не сгниет полностью. Над такими неудачниками обычно сжаливались и отрубали голову, чтобы не мучился. Но их головы, даже после того, как отлетали от тела, продолжали беззвучно кричать в ужасе еще несколько часов. Самому Дорилуну приходилось пару раз избавлять от мучений таких неудачников, и он видел, как посиневшая от потери крови голова продолжает открывать рот и выпучивать от боли глаза. Некоторые даже говорили, что такое зрелище Дорилуну доставляет удовольствие.

– Все готово, – сказал один из помощников Дорилуна, подцепил ухватом котелок и поставил его на стол. Они повернулись к верховному магу и стали ждать дальнейших распоряжений.

– Хорошо. Приведите жертву, – приказал маг, махнув рукой в сторону коридора, в котором была комната для приготовления жертв. В этой комнате, как он знал, сейчас находилась молодая девушка. Ее туда привели сразу же, как только у мага созрел план по поимке Прада. Там девушку одурманивали травами, поджигая их, и поили специальными зельями, чтобы она находилась в полубессознательном состоянии во время жертвоприношения, чтобы она видела свою смерть, но в ней не было страха.

Помощники кивнули и удалились, а Дорилун взял небольшую бутыль и наполнил ее зельем, которое приготовили его помощники, а затем опустил эту бутыль в бочку с холодной водой, чтобы зелье было холодным. Затем еще несколько раз повторил заклинание. Времени осталось немного, красное солнце уже нависло над горизонтом. Он посмотрел в глубь зала и увидел, как его помощники выводят под руки молодую девушку, одетую в церемониальное кроваво красное платье. Она шла, немного пошатываясь, и умиротворенно улыбалась магам, которые ее вели. Ноги ее были босые, но она будто не замечала, что камень под ногами холоден как лед.

Дорилун достал из бочки бутыль с зельем и направился к жертвеннику, на котором его помощники привязывали жертву к плите. Девушка не сопротивлялась, она вообще не понимала, что происходит, и поэтому продолжала улыбаться, удивляясь, почему не радуются два мага, привязывающие ее руки и ноги кожаными ремнями к плите. Дорилун подошел к ней, велев помощникам удалиться. Он откупорил бутыль и поднес ко рту девушки, чтобы она сделала пару глотков. Она немного отпила и сморщила нос, вкус ей явно не понравился. Маг в очередной раз улыбнулся и пошел читать заклинание перед Священным Мечом.

Дорилун встал на колени напротив рубина, вделанного в перекрестие Священного Меча, и стал нараспев произносить слова заклинания на древнем языке, вкладывая свою магическую силу в каждое слово. Этот язык был сложным, поэтому требовалось несколько лет, чтобы научиться правильно произносить звуки. После того, как он закончил говорить, в зале будто потемнело, огонь факелов сжался, почти затушив их. Маг стоял на коленях, не смея шевельнуться. Он лишь позволил себе короткий вздох облегчения, он понял, что с заклинанием у него все получилось и теперь осталось самое трудное. Он ощутил, как в зале начинает сгущаться тьма, которая скапливалась в воздухе над жертвенником. Это были Тени, которые служили Дэнигору. Они являлись его посланниками, именно им нужно было объяснять, зачем воспользовались заклинанием.

– Что ты хочешь? – Прозвучали в голове Дорилуна слова на древнем языке. Эти слова были едва уловимыми, как и сами Тени, которые витали в воздухе. Дорилун смотрел прямо в рубин и боковым зрением улавливал в воздухе места, в который воздух был чуть темнее, именно в этих местах и находились Тени.

– Мне нужно найти человека, который может разрушить планы деяний, которые вершатся во славу Дэнигора, – произнес маг на древнем языке, пытаясь сохранить в голосе хладнокровие.

Тени не отвечали некоторое время, все будто замерло на месте.

– Жертва наша, – ответили Тени и закружились над девушкой.

Дорилун стоял на коленях и не шевелился. Он наблюдал за тем, как Тени собрались над девушкой, чтобы забрать ее душу на служение Богу крови. Тени неведомой силой взялись за острые штыри в отверстиях плиты под привязанной девушкой и вытащили их наружу. Раздался предсмертный вопль жертвы, когда штыри вонзились в ее тело снизу. Еще несколько мгновений тело дергалось в агонии, теряя кровь. Как только девушка дернулась в последний раз, Тени выдернули штыри из жертвы, запустили в нее свои руки и вытащили что-то еле различимое, по всей видимости – ее душу. В это время рубин на мече запылал кровавым светом, и Тени, вместе с душой жертвы, бросились в этот рубин и исчезли в нем. Дорилун продолжал смотреть в него, пока оттуда не начало появляться что-то черное. Это что-то будто вытекало из рубина и собиралось перед магом в виде черного шара. После того, как вся чернота вытекла из рубина, он перестал светиться, а перед магом образовался цельный черный шар, внутри которого был будто черный клубящийся дым. В диаметре шар был меньше метра.

– Кто? – Послышался шепот, который исходил из шара.

– Человек, его зовут Прад, он недалеко от города. Его нужно доставить сюда живым, – ответил маг тоже шепотом.

– Жди, – ответил шар. Он парил в одном метре над полом. И через мгновение направился в сторону окна. После того, как он вылетел в окно, факелы вновь вспыхнули.

Дорилун позволил себе уже глубокий вздох и поднялся с колен. Да, он поистине великий маг, поэтому прошло все так удачно, впрочем, он в этом и не сомневался. Он подождет, а утром на месте девушки будет лежать Прад. А тело девушки заберет шар, он его заслужил. И маг отправился спать с улыбкой на устах.

***********

2 Два брата

Помощники Дорилуна, привязав жертву, отправились в свою комнату.

– Мне немного ее жаль, она красивая, – сказал один из помощников другому, когда они вошли в комнату, закрыв дверь.

– С коих это пор ты начал жалеть жертвы, которые служат во славу нашему священному Дэнигору? – Открыв от удивления рот, спросил Барген, другой помощник Дорилуна. – Уж не об измене ли ты подумал, братец?

– Конечно нет! – Воскликнул Тарген, мысленно браня себя за столь необдуманные слова. – Просто я имел в виду, что можно было найти другую жертву, а из этой девушки мог бы выйти толк, – начал он оправдываться, пытаясь придать своему голосу безразличие. Он не хотел показывать, что она ему просто понравилась.

– Что ты мелешь? Или ты думаешь, что наш Бог не достоин любой жертвы, какой бы она не была? Не забывай, что наши жизни принадлежат Дэнигору, и мы живем лишь для того, чтобы искать его снисхождения, и удовлетворять его любые желания и отдавать ему самое лучшее! – Гневно зарычал Барген на своего брата.

– Да, ты прав, как всегда, я не подумал, – извиняющимся тоном забормотал Тарген, пытаясь утихомирить разрастающийся гнев брата.

– Ты не подумал? А кто тебя вообще просит думать? Ты не должен думать, а обязан беспрекословно подчиняться! – Рычащим, но уже более спокойным голосом сказал Барген. – Как же ты жалок. Если бы ты не был моим братом, я бы давно тебя уже уничтожил, – последние слова он будто выплюнул в сторону брата и, резко повернувшись, отправился к своей кровати.

Тарген не стал усугублять положение, торопливо залез в свою постель и сделал вид, будто сразу уснул. Он слышал, как ворочается его брат и недовольно что-то бурчит под нос. А сам он подумал, каким же глупцом он был, что вообще ему что-то сказал. Ведь он знал, что Баргену нельзя ничего говорить не подумав. Он ведь настоящий фанатик, который хотел занять место Дорилуна. И в который уже раз ему в голову пришли мысли, чтобы все бросить и встать по другую сторону войны. Ведь раньше его удерживали только родственные связи с Баргеном, потому что у них никого больше не осталось. Но теперь Барген не тот брат, которого он любил, и которому доверял, он стал другим, его испортила власть и злость. Они хоть и были близнецами, и было им обоим по двадцать семь лет, но Барген всегда считал себя старше и намного умнее своего брата. Да, раньше Тарген всегда держался своего брата, считая его старше и мудрее, но теперь это прошло, теперь он его сторониться и не доверяет ему, потому что он ослеп от алчности, стал очень злым и коварным. Конечно, они обязаны Дорилуну, который подобрал их на улице и дал им знания, развил их способности к магии. Но Тарген подумывал, что, возможно, ему было бы не хуже, если бы он их не забрал с собой, но тогда им было всего по десять лет, и это показалось им удачей, которой наградили их Боги. Тарген еще долго думал над своей жизнью, вспоминал прошлое, и не заметил, как погрузился в сон. Сон его был глубоким, поэтому он не услышал, как по коридорам пронеслось эхо отдаленного крика ужаса, который был наполнен предсмертной агонией.

***********

2 Бой с шаром

После того, как Прад увидел то, что к ним приближалось, он сразу забыл и о прекрасной луне, и о горах, и о реке. Он сосредоточился на враге и на окружающем пространстве, ничего подобного он ни разу в жизни не видел, даже не слышал о таком. Он ощущал, что воздух вокруг них начинает будто чернеть, становиться почти осязаемым. Он чувствовал, что сзади находился Митор с кинжалом в руке и медленно отступал. Прад подался немного вперед, буквально на пол шага, чтобы не задеть старика, махая мечами. Его на мгновение смутило то, что к нему приближался враг не из плоти и крови, а будто из черного дыма в форме шара. Невольно мелькнула мысль о том, как он с ним будет сражаться? Но тут же догадался, что именно поэтому Митор и использовал что-то, чтобы воспламенить оружие, ведь против тьмы можно бороться только светом, а огонь, по всей видимости, был не простым, а подчинялся какому-то заклинанию.