Текст книги "Всемирная история в 24 томах. Т.6. Римский период"

Автор книги: Александр Бадак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 35 страниц)

После того как были разгромлены восстания багаудов и других повстанцев, было сделано все для того, чтобы народное недовольство не могло вылиться в мощное движение. Все это привело к тому, что часть населения вынуждена была искать прибежище в религиях, которые протестовали против официального культа. В восточных провинциях и Африке было распространено манихейство, которое проникло в империю из Ирана. Объявив манихеев орудием враждебной Персии, император Диоклетиан приказал казнить их проповедников и сжечь их книги.

Но гораздо опасней для него было христианство, которое распространилось теперь не только в восточных, но и в западных провинциях, а также среди всех слоев общества. Поэтому последним значительным мероприятием Диоклетиана была борьба с христианством, которое к этому времени было распространено в городах и частично даже в армии, имело разветвленную и хорошо организованную церковную администрацию. Следует отметить, что христианство исповедовали часть императорских вельмож и даже жена Диоклетиана и его дочь.

Христиане оказывали посильное сопротивление утвержденному культу двух августов, выступали против почитания древних богов – против тех основ, которые, по мысли Диоклетиана, приверженного к древнеримским традициям, должны были объединить подданных с трудом воссоединенной империи.

Нередки были случаи, когда христиане отказывались вступать в армию или подчиняться военной дисциплине. Кроме того, христианские писатели перешли от обороны к наступлению: теперь они осмеивали и обличали «ложных богов». В подобных трудах они использовали, надо отметить, цитаты из языческих философов. Христиане доказывали неизбежность конца мира и власти Рима, который должен пасть, как пали царства ассирийцев, персов и македонян. «Золотой век» Диоклетиана они называли веком нечестивых, а божественных римских императоров – разбойниками.

Все это не могло нравиться Диоклетиану и его соправителям. Так Галерий заявил, что христиане отвращают от империи милость оскорбляемых ими богов. Но все же главной причиной жестокого гонения против христиан была хорошо налаженная и обладающая большими средствами церковная администрация во главе с епископами. По-видимому, Диоклетиан усмотрел в ней организацию, параллельную государственной, которая, следовательно, мешала окончательному укреплению единства государства, а поэтому подлежала уничтожению.

По началу Диоклетиан потребовал только всеобщего жертвоприношения, но когда в некоторых местах вспыхнули волнения христиан, которые отказывались поклоняться идолам (в Никомедии был даже подожжен дворец, что дало возможность Галерию обвинить в поджоге христиан), начались повсеместные аресты, пытки и казни. В феврале 303 года был обнародован первый эдикт против христиан, за которым последовали еще три. Они запрещали отправление христианского культа и приказывали разрушать церкви и сжигать христианские книги. Имущество христианских общин конфисковывалось. Каждый христианин должен был публично отречься от своей веры и принести жертвы божественным императорам и языческим богам. В числе других это вынуждены были исполнить жена и дочь Диоклетиана. Христиане, которые отказались выполнить эти эдикты, подвергались преследованиям, пыткам, тюремному заключению и даже смертной казни. Их имущество конфисковывалось.

Менее интенсивными были гонения в западных провинциях. Как и при предыдущих гонениях, многие богатые и знатные христиане легко жертвовали верой, но христиане из плебса поднимали настоящие восстания. Все это разжигало ненависть христиан по отношению к правящей власти, а поэтому преследования своей цели не достигли. Организации христиан с этого времени приобрели еще больший авторитет. Этому способствовало то, что римская религия, Которая возникла в незапамятные времена, несмотря на все модернизации, уже не могла соответствовать уровню и характеру социально-экономическому и идеологическому развитию народов и государств, входящих в империю.

В 305 году, через 21 год после вступления на престол, Диоклетиан и Максимиан выполнили свое обещание и в торжественной обстановке отказались от власти и ушли в отставку. Закончил жизнь Диоклетиан частным лицом в родной Далмации. Августами были провозглашены бывшие цезари – в восточной половине империи – Галерий, а в западной – Констанций Хлор. Как этот было задумано в свое время Диоклетианом, новые августы избрали себе заместителей-цезарей. Однако не прошло и года, как вся система тетрархии была нарушена тем, что в разных местах империи вновь стали провозглашаться новые августы и цезари, между которыми началась ожесточенная борьба за власть. Победителем в этой борьбе вышел Константин – сын Констанция Хлора от первого брака. Его выдвинула аристократия западных провинций и победа Константина привела к окончательному разрыву с традициями принципата.

КУЛЬТУРА РИМСКОЙ ИМПЕРИИ III ВЕКА

Кризис III века отразился не только в экономике и политической жизни империи, но и в ее идеологии. Старые идеи и представления уходили в прошлое, уступая дорогу новым. Все это знаменовало собой глубокий упадок культуры. В области науки, литературы и искусства в III веке не было создано ничего сколько-нибудь значительного, и лишь одна область культуры представляла исключение – право, которое интенсивно разрабатывалось префектами претория (Папинианом, Ульпианом и другими знаменитыми юристами). Именно в эти годы система римского права была приведена в соответствие с нуждами мировой империи. Теперь римское право включало элементы правовых норм, которые действовали в провинциях. Оно явилось результатом и сильным оружием уравнения отношений во всех частях империй и воздействия на эти отношения.

Борьба между религиозными и философскими течениями, которая велась в III веке, была причиной того, что в условиях резкого ухудшения положения населения, неустойчивости ситуации, беспрерывных войн и обострения социальных противоречий в значительной мере занимало умы мыслителей. Они задумывались о причинах, которые породили все эти бедствия о том, как выйти из этого тяжелого положения. Только религия и философия могли дать на эти вопросы хотя бы видимость ответа. Общая ситуация в стране выразилась в том, что религиозно-философские течения приняли пессимистически-упаднический характер.

Познание материального мира ушло в прошлое: философы теперь думали в основном о мире потустороннем, о силах, которые управляют судьбами мира, о боге, демонах, о предопределении свыше и свободном волеизъявлении, о грехе и очищении... Познание мира отошло на второй план. Наука находилась в упадке, ее сменили скептические утверждения о том, что мир не познаваем для человека, а Секст Эмпирик и другие представители школы философов-скептиков, более того, утверждали, что мир не существует вне представлений человека, что реальная жизнь – это лишь плод чувственных восприятий. Все еще большую роль, как и при императоре Августе, продолжала играть идея «золотого века», который, якобы, должен принести подданным империи «хороший император». Именно для укрепления этой идеи, Септимий Север с размахом отпраздновал секулярные (столетние) игры, наподобие тех празднеств, которые устраивали Август и Клавдий. Как это не раз повторялось позднее в жизни других народов, чем тяжелее становилась жизнь и чем кратковременное правление императоров, тем более настойчиво требовали они от своих подданных признания «золотым веком» своего правления. На медалях, которые выдавались военным, чеканилась надпись: «Мы видим золотой век». Упоминание о наступлении «золотого века» содержалось в руководстве для составления речей произносимых перед императорами, которые составил в III веке ритор Менандр. Выражение это было настолько обязательным, что даже колоны, которые писали жалобы императорам на притеснения прокураторами, обязательно начинали свои письма с заверения, что с приходом к власти данного императора все обрели счастье и только они одни составляют случайное исключение.

Само собой, что подобные заверения не могли никого обмануть, люди все больше и больше искали утешения в религии. Это привело к тому, что единственный литературный жанр, который продолжал развиваться в III веке – роман – приобрел религиозно-философскую окраску. Такие романы писал Апулей, о котором мы рассказывали выше, Гелиодор из Эмесы, в романе которого «Эфиопика» банальный для античного романа сюжет – приключение двух влюбленных, которые соединяются после тяжелых испытаний, – сочетается с прославлением покровительствующего им солнечного бога по имени Аполлон, но под которым, по-видимому, автор подразумевал императора – эмесского Элагабала.

Наиболее примечателен в этом отношении религиознофилософский роман известного софиста Филострата, который повествует о мудреце и чудотворце I века н. э. Аполлонии из каппадокийского города Тианы. Сам Филострат принадлежал к кругу богемы, который собрала вокруг себя Юлия Домна – жена императора Септимия Севера. Юлия Домна стояла в некоторой оппозиции к мужу, а затем к сыну, и допускала в этом кругу интеллектуалов свободу мысли и высказываний. Поэтому Филострат с ободрения и даже по совету императрицы осмелился дать в своем романе новый идеал. Его Аполлоний, которого противники христианства противопоставлял» Христу, является совершенным образом античной мудрости и добродетели. Эти качества он приобрел за годы праведной жизни, следуя заветам Пифагора, и в общении с философами Эфиопии и Индии. Но Аполлоний не замыкается в себе, а ставит свою мудрость на службу обществу: он поучает граждан, реформирует и восстанавливает религиозные обряды, усмиряет мятежи, обличает корыстолюбцев, изгоняет демонов, дает императору Веспасиану советы как лучше устроить империю. В своем романе Филострат устами Аполлония сформулировал свою программу монархии, которая основывалась на городской автономии, свободе мысли и мирной политике. Все это выражается в активной борьбе Аполлония против тирана Домициана.

Образ Аполлония, а именно его беззаветное служение обществу, близок к идеалу мудреца в учениях философов-стоиков и киников. Они выступали за всеобщее гармоническое единство мира. Стоики считали высшим началом разум, который диктует неизбежное подчинение законам природы, исполнение долга и т. п. Аполлоний же, исходя из положений неопифагорейцев и платоников, учил, что выше разума стоит некое идеальное начало – общее всему и все объединяющее. Его нельзя познать разумом – к нему следует стремиться, так как только в соединении с ним заключается высший смысл жизни.

С каждым годом идеологическая борьба становилась все острее. В среде аристократии из западных провинций процветал культ Антонинов – идеальных правителей, которые, якобы, явятся и устроят мир без солдат, без варваров, без тиранов и передадут всю власть сенату. Среди них появились пророки, которые предвещали грядущее пришествие подобного сенатского «мессии». Очень часто он представлялся в образе Геракла – доброго царя, грозы тиранов, укротителя черни. Такого Геракла почитали правители Галльской империи – император Проб, который искал союза с западной знатью, а также император Максимиан, который подавил восстание багаудов.

Аристократия восточных провинций чтила солнечные культы. В образе Солнца подразумевался единственный верховный бог, который являлся покровителем императора и был таким же великим и недосягаемым на земле, как солнце на небе. Подобное солнце избрал своим богом Аврелий, который стремился наладить отношения с Востоком после своей победы над Зенобией.

Но в самой армии и в кругах военных почитали Юпитера – бога римской мощи и славы. В среде плебса и солдат не могли прижиться сложные религиозно-философские культы, а поэтому среди них была распространена примитивная магия и вера в демонов. Лишь культ спасителя Митры, который ясно и четко давал ответ на вопрос, что такое зло и как от него избавиться, а также христианство получили здесь широкое распространение.

Но наиболее остро ощущался идеологический кризис в среде муниципальных рабовладельцев и городской интеллигенции. Здесь большое распространение получили христианские и нехристианские гностические системы. В основном они были созданы уроженцами Сирии и Египта, главным образом, в Александрии. Широко развивались религиозно-философские школы, которые были близки к платонизму. На философов-гностиков сильно влияли египетские, сирийские и персидские мистерии, учения которых излагались в форме тайных откровений.

Но сколь бы немногочисленным было количество религиозно-философских течений и верований, всех их объединял крайне пессимистический взгляд на мир и человечество. Все они проповедовали бегство от общества, аскетизм, популярность которого все больше возрастала. Гностики делили человечество на немногих избранных, которые живут духом, и массы черни, которая обречена на погибель, так как предается одним лишь материальным интересам. Глубокий общественный кризис заставлял людей приходить к мысли, что зло неизбежно присуще материальному миру, что материальный мир – греховный и испорченный, ни улучшить, ни перестроить его нельзя, так как он обречен на гибель. От-

сюда следовало, что мудрый не должен и не может служить благу человечества, государства, города. Он обязан заботиться лишь о собственном спасении, познавая высшие тайны мира духов, чтобы попасть в область высшей свободы.

Подобный беспросветный пессимизм был настолько распространен, что оказал сильное влияние на христианских писателей того времени. Христиане вынуждены были отвечать на занимавшие в те времена умы вопросы и это побудило их создать собственную философскую систему. Первыми христианскими писателями, поставившими перед собой подобную задачу, были александрийцы Климент и Ориген, который обучался у платоника Аммония и многое заимствовал у платоников и гностиков. Однако, в отличие от них, он пытался обосновать идею не всеобщей гибели, а всеобщего спасения. Впоследствии официальная церковь не признала его сочинения, но в свое время Ориген был весьма популярен в среде христиан.

Из школы платоника Аммония вышел и создатель последней значительной языческой философской системы, получившей название неоплатонизма – Плотин. Его взгляды формировались в годы правления императора Галлиена, когда общественные слои, которые не переставали мечтать о реставрации империи Августа и Антонинов, в последний раз собрав все свои силы, активно выступили в области политики и идеологии. Сам Плотин прибыл в Рим, где читал курс лекций. Их посещали представители интеллектуальных кругов, а также некоторые из сенаторов и даже сам император Галлиен. Современники утверждают, что Галлиен мечтал основать город философов Платонополь. Создав его по образцу государства Платона.

На первый взгляд философия Плотина абстрактна, сложна и совершенно оторвана от реальной жизни, но, как и всякая другая философская система, она была порождена окружающей действительностью. Как и для всех людей в те годы, для Плотина наиболее важными были вопросы о добре и зле, о боге и мире, о месте и смысле жизни человека. Являясь последовательным идеалистом, Плотин связывал зло с материей, презирал людей, глубоко уходя в мистику, астрологию и магию. Но при этом, Плотин пытался спасти то, что еще оставалось от свойственного античности активного и оптимистического отношения к миру. Попытаемся вкратце изложить его взгляды.

Плотин считал первопричиной начала всего непознаваемое разумом верховное благо, которое он отождествлял со светом.

Подобное благо, по его представлениям, являлось первоисточником всего сущего, присущее всему и именно оно делало мир единым, стройным во всех его частях, взаимосвязанным целым. На ступеньку ниже верховного блага стояли мировой разум и мировая душа, частями которых являлись умы и души богов, светил, людей и животных. Верховный свет, пройдя через разум и душу, постепенно меркнет и совершенно погасает в материи. Отсюда основной задачей человека являлось слиться с верховным благом путем совершенствования своей души и выделения притаившегося в ней света.

Плотин был противником крайнего проявления аскетизма. Как и стоики, он считал, что мудрец должен жить в обществе, выполнять все свои обязанности по отношению к нему и не забывать, что он только часть прекрасного и совершенного целого, блага которого выше блага его части. Определяя задачи человека, Плотин пользовался образами стоиков. Согласно его представлениям, человек являлся актером мировой драмы, бойцом в мировом воинстве. Он высмеивал тех, кто, сложа руки, полагался на богов или пришествие божественного спасителя, жалуясь при этом на жизнь. Он утверждал, что когда люди становятся подобны робким овцам, их пожирают сильные волки – богачи и тираны. Плотин стремился приспособить этику стоиков к индивидуализму своего времени. Он считал, что добродетель – не самоцель, а лишь путь к слиянию с верховным благом. В отличие от стоиков, он не признавал конечной мировой катастрофы и неоднократно возражал гностикам, для которых эта катастрофа являлась одной из основ пессимизма. Плотин считал, что мир вечен и прекрасен, как вечна и прекрасна его первопричина. Мир лишь движется по неизменным законам, которых не могут изменить ни пришествие спасителя, ни заклинания: демонов, ни молитвы бога. Плотин не отрицал религии, он считал, что к богам надо обращаться с определенными, строго установленными формулами, что было характерно для старой римской религии, которую, кстати сказать, стремился возродить император Галлиен и которая еще была сильна в армии поддерживавшей его. Но неудача реставрации прежней модели империи, которую предпринял император Галлиен, пагубно сказалась на школе Плотина. После смерти императора Плотин и большинство его учеников покинули Рим. Один из его ближайших друзей – философ Лонгин – бежал к Зенобии, впоследствии его Казнил Аврелиан. Все это не могло не сказаться на самом неоплатонизме. Уже ученик Плотина – сириец Порфирий – отвергал оптимистическую оценку мира и призывы к активной жизни в обществе, проповедуемые его учителем. Порфирий считал, что мудрец должен бежать от толпы в пустыню. Отныне главную роль в неоплатонизме стали играть аскетизм, магия и астрология, а также учение о демонах. Все это привело к тому, что позднейший неоплатонизм постепенно слился с теми религиозно-философскими течениями, против которых боролся сам Плотин.

Но учение Плотина, как мы уже замечали, было сложным и неоднозначным. Наиболее же простым, доходчивым и массовым учением было христианство, которое получило широкое распространение. Причина этого наиболее ярко отражена в трудах христианского писателя конца III века Лактанция, который, возражая философам, писал, что благо не может заключаться в знании. Он утверждал, что благо должно быть общим для всех – и для рабов, и для крестьян, и для женщин, и для варваров, не имеющих возможности заниматься наукой или будучи неспособными это сделать. Кроме того, христианство поощряло личную активность и вместе с тем давало верующим перспективу: личную – в загробном блаженстве и общую – во втором пришествии и наступлении царства праведных. Подобное царство по-разному понималось богатыми и бедными, но это не мешало привлечению в ряды христиан различных слоев населения, а даже, наоборот, усиливало привлекательность учения Христа. Кроме того, в III веке христианство постепенно утратило свою оппозиционность к правительству. Сложилась общая церковная организация для всей империи. Церковная иерархия все больше приобретала монархические черты. Все это привело к союзу церкви и империи и впоследствии христианство стало единой государственной религией.

-=ГЛАВА 2=-

ГОСУДАРСТВА АЗИИ И ЕВРОПЫ В III ВЕКЕ Н. Э.

СРЕДНЯЯ АЗИЯ

Как уже говорилось выше, в III веке н. э. начался постепенный распад Кушанской империи. Первым шагом к этому был захват юго-западных областей Средней Азии сасанидским Ираном. После этого кушанские цари потеряли значительные территории в Индии. Власть кушанских царей Индостана сохраняется лишь на небольшой территории в долине Кабула. По-видимому, кушанские шахи Согда, правители города Кушании на Заравшане уже никак Не были связаны с Кушанским царством. В IV веке кушанские шахи Кабула заключили союз с сасанидами и закрепили его брачными связями. Окончательно Кушанская империя прекратила свое существование на рубеже IV и V веков, когда Средняя Азия подверглась новому завоеванию кочевников. Это привело к тому, что Средняя Азия снова распалась на большое количество городов-государств. Они были разделены бескрайними степями, пустынями и труднопроходимыми горами, а поэтому оазисы и плодородные долины Представляли собой самостоятельное государства. Доходило до того, что на территории одного оазиса возникало сразу несколько государств. Иногда, наоборот, несколько мелких городских царств объединялись под властью более крупных, что приводило к федерации городов.

Постепенно стала меняться карта Средней Азии. Бактрия теперь называлась Тохаристан. Гиндукуш отделял Тохаристан на юге от Кабульского царства, а Гиссарский хребет на севере – от Согда. На восток от Тохаристана простиралось Памирское нагорье, на котором жили независимые кочевники, а на западе – оазисы Мургаба и Герируда. Сам Согд (у античных авторов – Согдиана) представлял собой раздробленное царство: собственно Согд – бассейн Заравшана от Пенджикента до Кермине, федерация городов-царств во главе с Бухарой в западной части долины Заравшана, княжества Маймург с центром в Ривдаде и многие другие. Наиболее значительным из них было княжество Маймург ( район современного Самарканда), так как на его территории находились главные сооружения ирригационной системы, с помощью которой орошались земли к югу от Заравшана. Город Самарканд (в древности – Мараканда ) в III – IV веках был незначительным городом. После того как пало Греко-Бактрийское царство, он впервые упоминается в китайских источниках с V века. В это время наметился его рост как торгового и культурного центра. Ниже Самарканда по Заравшану находилось государство Иштихан и Кушания, столица Согда при кушанах, один из обломков некогда великой империи. У истоков Заравшана располагалась область Осрушана, а на левом берегу Амударьи – небольшое владение Амуль (Чарджоу). Фергана, исключая Ходжент (в древности – Александрия Эсхата), тоже была федерацией городов-государств с центром в Касане. Ниже по течению Сырдарьи, в долине Чирчика, был расположен Шаш (Чач), центром которого являлся Бинакент (совр. Ташкент). Далее по Сырдарье, в бассейне Арыси, располагалось Исфитжабское царство с центром в Исфитжабе (недалеко от совр. Чимкента). Ниже по течению Сырдарьи, располагалась Фараба (Отрара), которая являлась самостоятельным царством.

Лучше других областей Средней Азии известна история Хорезма III – IV веков. По сравнению с остальными среднеазиатскими областями, в Хорезме существовала значительная политическая централизация. После упадка Кушанской империи в III веке н. э. Хорезм стал независимым и, хотя Сасаниды претендовали на господство над ним, фактически государство это им не было подчинено. В III веке Хорезм переживал свой расцвет и являлся могущественным государством.

Столицей Хорезма в III веке был город Топрак-кала. Этот город представлял собой вполне правильный прямоугольник. В северо-западном углу стоял дворец правителя – огромный трехбашенный замок. От него шла длинная улица, которая разрезала город на две половины. От нее расходились переулки, разделявшие гигантские дома-кварталы. Здесь процветали искусство и культура. Археологи обнаружили на территории Топрак-кала архив из 116 документов, которые были написаны на дереве и коже.

В 305 году Хорезм-шах Африг перенес столицу в город Кят на правом берегу Амударьи, где он построил себе величественный замок Фир. Он явился родоначальником династии Афригидов, которая правила в Хорезме на протяжении нескольких веков. Отсюда культура Хорезма этого периода называется афригидской.

Основой экономики Средней Азии являлось ирригационное земледелие. Наивысшее развитие ирригационная система получила в период Кушанской империи. В годы ее существования были прорыты оросительные системы с широкими каналами, по которым крупные речные суда проникали на десятки километров вглубь страны. На орошенных землях выращивались пшеница, просо, ячмень, люцерна, хлопок, виноград, огородные и бахчевые культуры – дыни, плодовые деревья, тутовое дерево и т. п. Также было значительно распространено животноводство – разведение лошадей, крупного и мелкого рогатого скота, домашней птицы, особенно оно преобладало в горных районах.

Кроме этого, было высоко развито ремесло – гончарное, металлургическое, стекольное, кузнечное, ткацкое (особенно в области Бухары). В горах на востоке Средней Азии было сильно развито горное дело, которое зародилось еще в глубокой древности. Так китайские историки сообщают, что в горах Ферганы и Согда добывали железо, золото, серебро и нефрит; в Илаке добывалось серебро; в Карамазаре – медь; в Бадахшане – рубины; в Бактрии – Лазурит.

В III – IV веках н. э. среднеазиатские города занимали обширное пространство, которое было обнесено кольцом мощных глинобитных стен и пересечено арыками. Вокруг находились укрепленные усадьбы дехкан, обнесенные садами и посевами. Каждый город имел свой рынок, который, почти всегда, находился за воротами. Кроме этого, здесь было много храмов и монастырей самых различных религий – зороастрийских (дома огня), буддийских, манихейских и христианских. Вокруг города простирался рустак – сельская местность, которая находилась под его влиянием и границы которой определялись размерами ирригационной сети. Здесь также были расположены укрепленные усадьбы, как и в городе. Вообще следует заметить, что неукрепленные поселения существовали только в отсталых горных местностях. Обычно даже населенные пункты, которые позднейшие арабские историки называют деревнями, имели стены, цитадель правителя, храмы и рынки. Несмотря на то, что эти правители были лишь полусамостоятельными, часто они носили громкие титулы. Укрепленные поселения также были неодинаковы. Так замки крестьянских семейных общин были довольно скромными по сравнению с крепостями богатых землевладельцев.

Именно наличие укрепленных поселений является характерной особенностью Средней Азии, что всегда удивляло иноземных путешественников и давало им основание говорить об огромном количестве среднеазиатских городов. Но укрепленные поселения были не прихотью местных жителей, а насущной необходимостью. Дело в том, что рядом с оазисом жили племена кочевников. И хотя оживленный обмен с ними способствовал возникновению центров торговли и ремесла, но их постоянные набеги не позволяли оседлому населению жить вне укреплений.

Как и в Римской империи, в Средней Азии в III в. н. э. рабовладельчество приходило в упадок. Это выражалось в ослаблении государственной власти и постепенном закабалении крестьян, что не преминуло сказаться на упадке ирригационной системы. В деревнях получило преобладание замкнутое хозяйство, которое развивалось в поместьях крупных землевладельцев. Ослабевали внешнеэкономические связи. Торговля, достигшая своего расцвета в период существования Кушанской империи, ослабевала и, хотя обмен с кочевниками, транзитная торговля между Ираном, Индией, Китаем и Восточной Европой сохранялись, но они были теперь гораздо менее интенсивные и оживленные. Постепенно богатые купцы начинали скупать землю и по своему социальному положению приближались к земледельческой знати. Они имели свои укрепленные замки, клиентов и рабов. В ремесленных мастерских в городах также трудились в основном рабы – свободных ремесленников было мало. Лишь в некоторых городах, например, в Антиохии Маргиане существовали ремесленные кварталы.

Политическая жизнь в Средней Азии мало чем отличалась от жизни среднеазиатских государств в древности. Власть царя, по-прежнему, была ограничена советом старейшин. Царь был также верховным жрецом и участвовал в религиозных церемониях. Его особа считалась священной, с ней связывались магические представления. Так, например, цари в некоторых городах не имели права показывать народу свои волосы, чтобы не навлечь несчастий. При дворах поддерживался придворный этикет. Цари некоторых городов и государств чеканили собственные монеты: в Хорезме это были в основном мелкие бронзовые монеты, в Согде монеты чеканились по образцу китайских с квадратным отверстием в середине.

Кроме того, археологами в Средней Азин найдено множество монет, происхождение которых до сих пор не установлено.

Как уже сообщалось, города-государства часто объединялись в конфедерации, во главе которых стоял сильнейший из них. Управлялась такая конфедерация съездом царей и знати. Основную массу войска составляла аристократическая конница. Кроме того, по сведениям китайских историков, города выставляли отряды вооруженных рабов – чакиров.

Культура, которая существовала в Средней Азии в рассматриваемый период, была высокоразвитой, особенно письменность и литература – религиозная, историческая и астрономическая.

В данный период времени в Средней Азин существовало много различных видов письменности, так на основе арамейского алфавита было создано согдийское письмо. До нашего времени дошла переписка между матерью, которая жила в Самарканде, и ее дочерью из согдийской колонии Дуньхуан ( Восточный Туркестан), которая датируется началом IV века. Благодаря ей историки имеют представление о семейном быте, согдийцев, об их грамотности и состоятельности женщин. Переписка эта – наиболее древний памятник согдийского письма.

В Хорезме получило развитие хорезмийское письмо, которое с V века эволюционировало в сторону курсива. К III – IV векам относятся такие памятники древнехорезмской письменности, как архив из Топрак-кала и ранние монеты афригидов. В Тохаристане получили распространение несколько алфавитов индийского происхождения. Существовало своеобразное письмо и у кочевников. Но письменных памятников того времени сохранилось очень немного. Арабский историк X – XI веков Бируни упоминает о хрониках и религиозных трактатах из Хорезма, которые впоследствии были уничтожены арабами.

О развитии искусства Средней Азии на рубеже древности и средневековья говорят терракотовые статуэтки Афрасиаба, скульптурные украшения погребальных ящиков, серебряные чаши с изображением царей, всадников и божеств, которые происходят из Хорезма. В архитектуре значительное развитие получило строительство оборонительных сооружений, благодаря большому количеству замков. Гражданские постройки Хорезма в III веке имели простые формы в сочетании с обработкой поверхности стен в виде полуколонн, соединяемых наверху полукруглыми арками.