Текст книги "Байки дерзкого капитана"

Автор книги: Александр Волошин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Стоит отметить, что к таким учениям основная масса офицеров и бойцов относится всегда очень ответственно, поэтому задачи старались выполнить несмотря ни на что, но все же это были учения. И мы очень удивились, а точнее даже, наверное, охуели, когда узнали, что после наших выполненных задач уволили начальника областного МВД. То есть мы о выполнении задачи докладываем комбату, комбат выше, там на самый верх, самый верх передает все эти данные о проделанной работе в управление МВД, и все спускается вниз с наказанием виновных. Но, что такие должности могут рухнуть, мы точно не ожидали. Например, где-то на юге Урала стоит какая-то огромная электростанция, через которую электричество уходит в соседние страны, эта электростанция очень большая, и по факту это объект, который должен охраняться, ВОХРом[18]18
  ВОХР – ведомственная охрана.


[Закрыть] или еще кем-то, но должен. В итоге туда приехала наша группа, заложила учебное СВУ в виде деревянного бруса с надписью «Привет от XXX отряда», сделала пятьсот тысяч фотографий, так как наверху верят только фотографиям, а не словам командира группы, и спокойно уехали. То есть там, где охранение должно быть, его нет, вот, наверное, поэтому областного начальника и уволили, наверное виноват. И вот таких задач, правда кое-где охрана была и приходилось пролезать на объекты, было около двадцати и все были выполнены. Первая, пробная часть этих учений у отряда прошла на отлично. Теперь отряд ждал основной фазы учений, когда в округе поднимутся все части по тревоге, а я думаю, что уже давно не секрет, что по тревоге все подразделения покидают свои ППД и выезжают в свои районы, где разворачиваются и начинают работать по предназначению. И вот нашим группам, нужно было найти эти подразделения и провести у них диверсию.

Но был еще один случай, очень смешной и показывающий кто есть кто в этой армии. Я не знаю откуда пошла эта мода, но она еще была у нас в ППД, когда кто-то пытается к тебе на территорию части занести пакет или коробку, а там условное СВУ, и потом всех ебут. Мы вечно письками мерились с десантниками. То они нам занесут, то мы им занесем, и вот трахаем друг другу мозги, проверяя пропускной режим. Так вот в этой командировке, я не знаю кто точно, но, по-моему, наш особист, контрик (называйте его как хотите), но я могу ошибаться решил проверить местное летное училище таким же способом. В итоге, одели нашего замком роты в офисную форму синего цвета, которая идентичная с летной, только эмблемы разные, дали пакет с условным СВУ и отправили в штаб. А я напомню, что нас приняли, можно сказать, нас приютили в этом училище и относились к нам очень хорошо, зачем было так говнить – я не понимаю. Ну, по мне это было не то место, где нужно было это исполнять, более того, наши офицеры и солдаты из штаба часто ходили в местный штаб с бумагами на подпись, и скорее всего поэтому наш ЗКР беспрепятственно зашел в штаб, а дальше, нет чтобы оставить этот пакет где-нибудь под лестницей, за шкафом или в подсобке, сфотографировать и уйти, он с этим пакетом рвется прямо к начальнику училища в кабинет со словами:

– Товарищ полковник, вы взорваны. Капитан такой-то.

Полковник очень спокойно поднял глаза, изучил нашего капитана, и сказал:

– Пусть ко мне ваш командир батальона подойдет.

Мой заместитель командира роты светился от счастья, он ведь «взорвал» начальника авиационного училища, улыбался как ребенок и чуть ли не в припрыжку возвращался в лагерь.

Выслушав его, комбат очень хмуро ответил:

– Не смешно, блядь, очень не смешно. – и, натянув кепку на голову, пошел в сторону плаца.

ЗКР весело и с задором рассказывал бойцам, как он провернул это дело, добавляя эпитеты и краски, а комбат стоял у начальника училища и обтекал дерьмом, я уверен, ему пиздец как было не приятно все это слушать. Вы только представьте, вы командир отдельного отряда специального назначения, только что вас похвалили на самых верхах за отличную работу групп на учениях, вы чувствуете свою уверенность и профессионализм, вы заходите в кабинет к начальнику училища, на территории которого вы живете, и он, не поднимая глаз, начинает с вами разговор:

– Вам что, делать нечего что ли, товарищ подполковник? Зачем вы прислали ко мне своего офицера с этим пакетом? Или вы думаете, что вы такой крутой спецназ, что можете себе это позволить? А хотите, товарищ подполковник, я сейчас сделаю приказ, и каждое утро, где-нибудь в районе половины пятого, над вашими палатками невысоко будет зависать вертолет, и вы, всем своим спецназом, чтобы ваши палатки не взлетели, будете сонные в трусах стоять и держать колья от палатки, чтоб ее не сдуло к херам. Вы этого хотите?

– Никак нет, товарищ полковник – уверен, что примерно так ответил мой комбат.

– Ну тогда не занимайтесь хуйней товарищ подполковник, а занимайтесь своими прямыми обязанностями. Вы приехали сюда на учения, вот и участвуйте в них, а тут мне ничего устраивать не надо. Заберите пакет. Я вас больше не задерживаю.

Этот разговор рассказывал сам комбат своему штабу, оттуда я это и узнал, но я в жизни не видел комбата таким злым и красным, даже не красным, а багровым, в нем кипела злость.

– Я поехал в город, подыщу подходящее место, необходимо решать этот конфликт, а то не красиво получилось – сказал комбат, сел в свой УАЗ и поехал в сторону КПП.

Не рой себе яму, как говорится. А мы потом долго ржали, представляя, как мы бы вскакивали каждое утро и держали центральные колы палатки, чтоб ее не сдуло. Вот это был бы спецназ.

Но этот момент быстро забылся, и слава Богу, хотя периодически мы поглядывали на взлетающие вертушки со взлетной полосы. Подходило время основной фазы учений, среди солдат уже начали проскальзывать слухи о предстоящих задачах. Вообще, солдатское радио работает настолько быстро, что утром еще где-то кто-то подумал, а через пятнадцать минут это было уже основной темой разговора в отряде. В итоге собрали всех командиров групп перед задачами, где был небольшой брифинг, на котором было доведено, что про нас противник не знает, что техника вся боевая, поэтому охранение будет в виде настоящих караулов и часовых, поэтому если спалились и услышали «Стой! Стрелять буду!», надо остановиться, так как они выполняют свои обязанности и правомерно могут стрелять, что обязательно фотоотчет и что только наличием фотографий можно доказать выполнение задачи, а также, что время на задачу у каждой группы много, поэтому торопиться не надо, сначала все обдумать, потом принимать решение. В принципе ничего нового, но и бесполезным данный брифинг назвать нельзя.

Перед задачами нас, командиров групп вывезли куда-то в поле, дали новые радиостанции, не помню их название, и сказали, чтобы мы попробовали выходить с них на Центр, типа такие радиостанции будут использованы на учениях и потом в дальнейшем по службе. Предварительно нас собрал начальник связи отряда, провел занятие по матчасти этой радиостанции, и показал, как ее настраивать. Вся проблема при работе с этой радиостанцией была в том, что у нее был очень узкий луч, всего три-пять градусов, то есть по факту это два деления на компасе, это очень маленький сектор, особенно с условием того, что у нас не всегда есть навигаторы с собой, и мы не всегда знаем свое точное местоположение, только по улитке, примерно. Ну и как в армии бывает, ничего нельзя сделать хорошо, нужно сложное еще усложнить, поэтому, когда нас выкинули на точке, мы поняли, что этого участка карты у нас нет, нам его не выдали, а без этого ты точно не сможешь определить свою точку стояния, и азимут магнитный. В итоге мы пару раз переезжали с места на место, и когда все улеглось, мы стали пробовать выходить на связь, и у нас не получалось. Еще был один сложный момент, который я видел только на Урале, там внизу карты, где, обычно, написана легенда было указано черным по белому «Места аномальной зоны», то есть там нельзя было определить поправку направления, а значит и переход от дирекционного угла к магнитному азимуту был практически невозможен. В итоге какими-то правдами и не правдами, с помощью сайтов, интернета и прочих моментов, мы определили азимут и даже одна станция из девяти смогла достучаться до центра, но остальные попытки были тщетны. Мы промучились там очень долго, но результатов это не дало. В итоге мы попросили не выдавать нам эти радиостанции, так как они слишком геморройные и забирают много времени, а у нас его и так постоянно не хватает.

Уже завтра, рано утром, у групп планировался вывод в свои районы задач, причем точно помню, что радиус работ групп был до трехсот километров, вот в таком отрыве работали разведорганы.

– Юстас, зайди на ЦБУ – попросил меня старший лейтенант из штаба.

– Юстас, помощь твоя необходима. – начал комбат. – Так как ты у нас инвалид, то ходить мы тебя заставить не можем, а вот проехаться на машине по району и посмотреть, где уже стоят КПП, где что патрулируется ну и, в общем провести рекогносцировку местности.

Только нужно придумать легенду хорошую, так как, возможно, в том районе, куда мы тебя отправляем уже есть военные, возможно, и даже скорее всего, вас остановят и попросят документы, а так как вы не местные, то могут возникнуть вопросы. С тобой поедет капитан Иванов, прапорщик из санчасти, ты, ну, и водитель.

– Принято, что-нибудь придумаем товарищ полковник. А когда ехать надо?

– Так вот уже вы должны ехать, прямо сейчас.

Я зашел к себе в палатку, снял тельняшку, надел просто камуфлированную футболку, кепку, и пошел к санитарной «буханке».

– Здорово Юстас. – поздоровался со мной мой тезка.

– Здорово. – ответил я ему и протянул руку.

– Что по легенде будем делать?

– Сейчас возле магазина остановимся, купим кетчуп, и, если вдруг что, вон мне медик прямо в машине чепчик сделает, типо я голову разбил и едем в госпиталь. Я думаю, что они не станут брать на себя ответственность и отпустят нас побыстрее.

– Здравая идея. – ответил тезка и продолжил – тогда так и сделаем. Надо выезжать, а то скоро уже начнет темнеть, а нам еще ехать далеко.

Мы купили кетчуп, чепчик уже был готов, осталось только его измазать красным цветом и надеть на мою голову. Проехали почти весь район, заезжали в различные лесные массивы, куда уходили полевые дороги с трассы, но ни военных, ни техники не видели. И когда уже возвращались обратно и у нас оставалась одна дорога, которую нужно было проверить, мы увидели КПП, на которой дежурила военная полиция и останавливала все машины, без исключения.

– Юстас, ложись скорее, буду тебе чепчик мотать. – поторопил меня прапорщик.

Я лег, он мне выдавил кетчуп на голову, все это дело размазал, сверху наложил чепчик и завязал.

– Лечо пахнет. – заржал я в голос.

Прапорщик достал спирт и обильно полил, чтоб перебить этот кисло-сладкий вкус кетчупа. Но, по каким-то причинам, нас не остановили, и мы спокойно проехали мимо них и выехали на основную трассу, по которой благополучно вернулись в ПВД. А в отряде нам уже рассказали, что оказывается, после первых учений в этом округе подключили всех, и РЭБ, и ФСБ, и МВД, и гражданские машины, за нами началась конкретная слежка, телефоны прослушивались, комбату постоянно добавляли помехи и он не мог нормально поговорить по телефону. Начали глобалить, как выводить группы, если такая жесткая слежка. Мы доложили результаты нашей рекогносцировки, на карте показали основные точки, на которые нужно было обратить внимание. Зайдя на ЦБУ, наш самый старший начальник увидел меня с чепчиком и начал причитать за травму, нарушение ТБ, пока ему комбат не сказал, что это легенда и кетчуп. Командиры начали глобалить. Ну, командиры на то и командиры, чтобы решать такие задачи, и примерно с трех ночи группы начали разъезжаться по своим направлениям. Знаю точно, что одна группа уходила полями и бездорожьем, куда гражданские машины заехать не могли. Маршруты были проложены по каким-то второстепенным полевым дорогам, по грунтовкам, но не по автостраде. Все уехали на задачи, а я и моя группа осталась в резерве, назовем это так.

Из всех задач, которые там выполнялись, я бы выбрал две, более-менее интересные, не шаблонные, и которые я непосредственно слышал от командиров групп, которые их выполняли. Начнем с Макара.

Задача у Макара стояла уничтожить штаб, по-моему, двадцать девятой бригады РХБЗ в заданном районе. Макар группой выводился на автомобиле Урал. Чтобы лишний раз не рисковать, и не быть остановленным сотрудниками ВАИ и Военной Полиции, Макар решил десантироваться (вылезти из машины и начать марш в район выполнения задачи) далеко от района, в километрах пятнадцати-двадцати (мысли автора) и выдвинулся в сторону района разведки, где должна была стоять эта бригада РХБЗ. Благо, на Урале природа очень подходит для совершения маршей, так как там огромные красивые поля пересекаются с небольшими березовыми рощами. Сильного и жесткого бурелома как в Московской и Псковской областях – нет, иди да иди. И самое главное нет болот, а тут еще и бабье лето, все идеально. Поэтому уверен, группа Макара очень быстро дошла до нужной точки, но произошло то, к чему нас не готовили. Слова Макара:

– Посреди поля стояло просто огромное количество техники, ее края не было видно, все уходило за горизонт. Количество военных, КПП, палаток не считанное количество, то есть там находились одновременно, наверное, с десяток различных бригад и полков. Встал вопрос, как найти нужную бригаду РХБЗ?

Я честно был в шоке, когда представил эту картину, ты ищешь одно подразделение, а тут целая группировка. И вот как Макар выходил из этой ситуации. Они какое-то время просидели в лесу и наблюдали за объектом, изучали обстановку. За непродолжительное время стало понятно, что периодически бойцы бегают в проеб в деревню, кто за алкоголем, кто за приколюшками и вкусняшками. Конечно, лучшее время для всего этого – темное время суток, по классике так сказать. Тем более стоит отметить, что именно периметр не охранялся вообще никак, проникнуть на территорию такого огромного военного объекта не сложно, а вот найти нужный штаб сложнее. Поглобалив и прикинув, как говорится, хер к носу, Макар принял решение отправить своих бойцов, прикинувшись местными солдатами, которые только что пришли из самовола[19]19
  Самовол – самовольное оставление части.


[Закрыть]. Форма у всех тогда была обычная цифра, поэтому сняв эмблемы, можно было слиться с местной толпой, что и было сделано. Два бойца, сняв с себя все знаки отличия, и приняв, так сказать, не очень опрятный вид, отправились на то КПП, куда обычно приходили бойцы из деревни. Опять же, дорогой читатель, возможно, что я, как автор, что-то видоизменяю, в силу давности произошедшего, но это незначительные моменты, которые на суть повествования никак не влияют. В каждой группе есть бойцы понаглее, есть поскромнее, на такую задачу нужно отправлять самых наглых и дерзких, скромных там сразу раскусят.

Два бойца, лесом и перебежками выдвинулись в сторону КПП, где недавно уже проходили бойцы одного из подразделений, прихватив с собой небольшой рюкзак, в котором лежало условное СВУ и какие-то ништяки из сухпайка. Ну солдат, он и в Африке солдат, поэтому бойцы Макара очень быстро вошли в доверие к наряду по КПП, угостили его сигаретами, дали попить сладкой воды, в общем, дело пошло. Они придумали легенду, что всегда заходили через другое КПП, а сейчас такой возможности нет, поэтому они зашли здесь, ну и между прочим спросили:

– А как нам к своим ближе пройти?

– А вы откуда? – ничего не подозревая спросил наряд по КПП.

– Двадцать девятая бригада, химики. – спокойно ответили бойцы.

– А, так это тут рядом, на второй линии. Только идите лучше правее, чтоб на наше командование не нарваться, они не любят, когда здесь чужие ходят.

– А чего так? – ради любопытства спросили наши бойцы.

– Сегодня на построение нам довели, что нас должен взорвать или уничтожить бомбу армейский спецназ из города N. Поэтому контроль повышен, ждем. Сказали, если не поймаем, то нам пиздец.

– Да? – удивленно ответили бойцы. – А нам еще такого не докладывали. Спасибо за информацию, предупредим своих, чтобы тоже были повнимательнее.

Бойцы поблагодарили наряд, и выдвинулись по указанному маршруту. Ну а дальше начальство само облегчило поиск нужного объекта, повесив бирки с указанием номера части, чтоб было наглядно видно. Бойцы нашли бригаду РХБЗ и нашли условный штаб, но как туда пробраться днем – пока не понимали. Дождавшись небольшого затишья среди личного состава, бойцы достали СВУ и попробовали его сфотографировать на фоне кунга, но из-за опасности спалиться, большого количества людей, и подозревая, что их сейчас могут обнаружить, они кинули этот деревянный брус зеленого цвета под кунг, спрятали фотоаппарат и начали отходить. Через КПП в этот раз решили не идти, чтоб лишний раз не светиться, и где-то в стороне, за какой-то стоянкой техники они пролезли через колючку и убежали в лесной массив, а оттуда уже вернулись к группе.

Посмотрев фото, которое было очень смазанное, но на нем все же виднелся кунг и учебное СВУ, Макар доложил в Центр, что задачу выполнил, и начал отходить, так как переживал, что, обнаружив СВУ, противник может начать преследование. Отойдя на приличное расстояние, на несколько километров, Центр сообщил, что такой фотоотчет не подойдет, так как необходима фотография с номером части или номер какой-либо техники, которое указывала бы на принадлежность к данному подразделению. И тут вопрос стал ребром, так как, во-первых, СВУ осталось там, во-вторых, через КПП два раза за день идти очень опасно, а в-третьих, обстановка сильно не позволяла делать фотоотчет, а, в-четвертых, там про них знали и ждали, а когда тебя ждут, выполнить какую-либо задачу становится в десять раз сложнее.

Группа начала думать над решением данной задачи и, в итоге, пришли к такому знаменателю: эти же бойцы выдвигаются за СВУ, преодолевают ограждение в том же месте за техникой, доходят до штаба бригады, и пытаются сделать фото на фоне какого-нибудь номера. Другого решения не было. Для большей скрытности, решили, что пойдут по темноте, в районе отбоя, когда много построений.

Бойцы уже по известному маршруту лихо преодолели забор и отыскав для себя удобное скрытное место, стали наблюдать и ждать, находясь недалеко от кунга. По словам бойцов, патруля было очень много, но в основном, все это охранение было фиктивно, так как фонарей много, а ищут на одном месте. Бойцы никак не могли поймать момент, чтоб выдвинуться к кунгу, так как патруль именно там и ходил, и подойти туда и не попасть под свет фонарей было невозможно. Ну а дальше, как в кино, причем в русском кино, нам на помощь пришел кто-то из состава условного противника. То ли офицер, то ли прапорщик, изрядно набравшийся под вечер, пошел поссать за кунг, в темноту, и, возвращаясь обратно, спотыкнулся как раз об наш брусок, оттолкнул его ногой и, со словами «вы что тут за блядство устроили, а ну-ка строится на плацу» собрал весь патруль в одном месте, где долго и любезно рассказывал бойцам, как Родину нужно любить. Это был тот самый момент, который нельзя было упускать, и два наших бойца под покровом темноты рванули под кунг, вытащили откинутый местным военным деревянный брус, он же СВУ, положили его в наглую на прицеп, на котором был номер и с яркой вспышкой сделали две фотографии, и, убедившись, что фотографии получились, оставили СВУ на прицепе, а сами дали на тапок к технике. У темноты есть один очень большой плюс, тебя на определенном расстоянии, без различных приборов, уже не видно, чем бойцы и воспользовались. Они бежали со всех ног, пролезли через колючую проволоку, заранее сделав в ней проход и убежали в лес. После того, как бойцы вернулись на пункт сбора, вся группа в очень быстром темпе начала совершать отход, так как в этот раз СВУ точно заметят, а что там будет дальше, пока что никому неизвестно.

Макар доложил в Центр о выполнении задачи, а также, что группе нужна эвакуация. Определившись с нужными квадратами, Макар поехал в ПВД с чувством выполненного долга.

Вот так иногда приходится проявлять смекалку, смелость и дерзость, чтобы выполнять такого рода задачи. И заметьте, опять без удачи не обошлось, ну это так, к слову. Когда Макар рассказывал эту историю, так сказать, на неофициальном офицерском собрании, мы смеялись в голос. А после этого начал рассказывать свою историю Кавказ. Опять же, обращаю твое внимание, дорогой читатель, что я не ходил там в качестве командира, я это все слышал, и вот передаю по памяти, где-то что-то подзабыв, или, возможно, изменив какие-то незначительные детали. Забегая вперед, стоит добавить, что это было резонансное дело, ну, во всяком случае, в моей практике это было впервые.

Историю стоит начать с того, что Кавказ получил изначально другую задачу, и, если ты, уважаемый читатель, помнишь, я уже рассказывал, что сначала задача приходит «сверху» на отряд, а внутри отряда уже распределяют по группам, именно поэтому Кавказ, когда узнал, что кому-то из других группников досталась задача в Свердловской области, он сразу пошел к комбату и попросил отправить именного его туда, так как он там жил какое-то время, хорошо знал местность ну и имел знакомых, которые могли помочь в выполнении задачи. Как там все происходило в подробностях, я не знаю, но в итоге комбат согласился, и Кавказ поехал в Свердловскую область. Как потом выяснилось, где-то в районе выполнения задачи, относительно недалеко, у Кавказа была дача, которая была отличным местом для базы группы. По мне это идеальный вариант, что группа не в лесу прячется и от гражданских, и от военных, а спокойно сидит на законной частной территории, оценивает обстановку и принимает решение на выполнение задачи. Опять же, сколько он там сидел, в каком количестве, это не важно абсолютно, в этой задаче важны стечение обстоятельств и последовательность.

Задача у Кавказа не отличалась сложным замыслом, необходимо было проникнуть на военный объект и заложить учебное СВУ, сделав обязательный фотоотчет. Заминировать он должен был ПВО. Кавказ, понимая весь замысел мероприятия, и что там ждут военных, одевается в гражданскую одежду, звонит то ли подруге то ли однокласснице, берету нее машину, причем он не соврал, и сказал, что нужно для учений, и один выдвигается в сторону воинской части. Дальше, как по сценарию классного фильма, Кавказ недалеко от КПП делает вид, что у него закипает машина, поднимает капот, спрашивает у бойца, где тут ближайший магазин с автозапчастями, и оставив машину на аварийке, куда-то уходит, прихватив с собой рюкзак с СВУ. Кавказ погулял по лесу вдоль забора воинской участи, убедился, что это его объект, выбрал удобное время и место, перелез через колючую проволоку, зашел на стоянку техники, очень спокойно сделал там много фотографий, так как там охранение какое-то посредственное, и, оставив, уже известный во многих местах Урала, деревянный брус с надписью СВУ, ушел обратно к машине, сделав вид, что что-то там залил под капот, сел в машину и уехал на дачу, она же база группы. По мне Кавказ красавчик, использовал смекалку и местные связи, и без труда один выполнил задачу. Но, на этом все не закончилось. Доложив в Центр, что задача выполнена, что фотоотчет в огромном количестве у него есть, он ждал эвакуации. И тут ему звонит одноклассница, та самая, которая давала ему машину, и в истерике, говорит:

– Ты что натворил? Ты почему мне сказал, что у тебя учения? Ко мне тут приехала полиция и ФСБ, говорят, что ты террорист, а я твоя пособница. Ты зачем меня обманул? – вся в слезах и в соплях высказывала Кавказу его подруга.

Оказывается, тот самый солдатик, к которому подходил Кавказ уточнить по поводу магазина, что-то заподозрил и на всякий случай переписал номер машины. И когда начальство данной части узнало о том, что их техника уничтожена, началось расследование, восстановление деталей по времени, ну и тут-то и всплыл номер машины, которую боец на КПП заприметил. А дальше, оперативники пробивают номер автомобиля, приезжают по адресу владельца и, сказав пару устрашающих фраз, узнают от испуганной девушки всю информацию и просят ее позвонить ему.

Кавказ, понимая, что его подруга сейчас страдает в моральном плане из-за него, и что она там на грани нервного срыва, говорит, что сейчас приедет. По факту он мог забить болт, выключить телефоны, уйти в любой лес, и никто бы его не нашел, но Кавказ (опять же мы не знаем все предысторию их дружбы или отношений) решает ехать к ней, понимая, что его сейчас примут оперативники. Возможно, кто-то из вас сейчас скажет, что он повелся из-за слез девки, кто-то скажет, что он поступил неправильно, но, все-таки это были учения, это раз, во-вторых, задачу он уже выполнил, это два, и в-третьих, зная Кавказа, его характер и принципиальность, в другой ситуации он бы точно не поехал, но все-таки это были учения, он не террорист, а если и террорист, то игрушечный, поэтому я его где-то понимаю. Возможно, я поехал бы тоже, но тут каждый решает сам, как быть в такой ситуации. Это, как всем известная ситуация, и часто повторяющийся вопрос «А что нужно делать, если группа при выполнении задачи встретит гражданских, женщину, детей?» Тут правильного ответа нет, каждый поступит так, как поступит. Так было и с Кавказом, он поступил так, как поступил. Когда он приехал, понятное дело, его тут же скрутили и увезли в какую-то комендатуру. То есть на этих учениях работали абсолютно все, и оперативники в том числе. Они рьяно добивались информации о том, где находится вся группа, где работают другие группы, где стоит наш отряд, но Кавказ молчал и отшучивался, что точно не нравилось тем, кто его допрашивал. Там даже в какой-то момент они ему стали угрожать, что сейчас начнут ломать пальцы, на что он ответил:

– Так у нас учения или что? Я же вроде кусок деревяшки положил, а не бомбу. То есть мы работаем в ограниченных условиях, а вы нет?

– Тогда скажи, где стоит отряд и вся группа? – злостно отвечали ему сотрудники правопорядка.

– Я же вам уже ответил, что я прилетел сюда один, на военном самолете, какой это был аэродром, я не знаю, меня посадили на машину и отвезли на точку, откуда я уже начал работать, поэтому отряда нет, и группы тоже нет, я работал один.

Вот примерно в такой манере Кавказ отвечал им на их вопросы. Но был еще один косячок, за который потом, как я понял, комбат очень лютовал. Я вообще, очень удивился, когда услышал, как комбат разъебывал Кавказа за эту задачу, так как задача по факту выполнена. Я уверен, что мы не знаем всех подробностей и подводных камней, вытащить Кавказа оттуда было очень сложно еще и по той причине, что у него, почему-то справка на ношение оружия была на один пистолет, а по факту у него был другой пистолет, то есть не совпадали номера, а значит это была статья «Незаконное ношение оружия» и скорее всего в этом и была вся сложность. Решали там очень высокие люди, чтобы замять весь этот момент, письками мерились все начальники. В итоге я не знаю, как там все это получилось, и кто его оттуда в итоге вытащил, но после долгих переговоров, разговоров на повышенных тонах, бесконечных звонков, его оттуда забрали. Причем за ними вроде тоже была слежка, они там отрывались как могли.

Итог был таков, что задачу Кавказ выполнил, и доклад в Центр прошел, а вот то, что было дальше, это уже другая история, с другим концом, которую каждый оценит сам, опираясь на свои взгляды и убеждения.

Ну и чтобы закольцевать данную главу, я добавлю, что после учений мы застряли там на три недели, потому что началась Сирия и все самолеты были направлены туда, а мы жили на взлетке, и сопровождали все Илы, которые приземлялись и потом улетали на Моздок. Это был настоящий день сурка, когда каждый день одно и тоже. Ровно двадцать дней мы просидели там в училище. И я уже начал переживать, так как мою операцию на колено назначили на ноябрь, а октябрь уже заканчивался, и когда мы полетим домой – никто не знал. Но все хорошо, что хорошо заканчивается. Нас спас один борт, который тоже летел на Моздок, но через наш аэродром, и мы улетели с ним, как селедки в бочке. Но лучше плохо лететь, чем хорошо ехать, так как вся наша техника, из-за отсутствия бортов, поехала своим ходом. Больше двух тысяч километров они ехали неделю. Вот это тоже то еще испытание, и та еще задача, которую нужно было выполнить.

А меня в ноябре прооперировали, и в феврале я уже полетел в Крым на учения, про которые ты мог прочитать в другой книге.