Текст книги "Была земля Арктида"
Автор книги: Александр Кондратов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)
Крупнейший в Арктике
Подводная окраина материков – так называется один из крупнейших элементов рельефа дна океанов. Он состоит из трех элементов: подножия материка (иногда ступенчатая, иногда всхолмленная равнина, полого наклоненная в сторону океана), материкового склона и шельфа. На долю подводной окраины материков приходится – примерно четверть всей площади дна Мирового океана (а точнее – 22,6 процента). Из них около 10 процентов приходится на шельф. Это величина усредненная. В Тихом океане подводные окраины материков покрывают немногим более 10 процентов площади, зато в – Северном Ледовитом на их долю пришлось три четверти (точнее, 74,2 процента) всей площади дна! И на шельф приходится львиная доля этой площади. Белое море, глубоко врезанное в сушу, называют «типично шельфовым», так как в северной его части глубины не превышают 50 метров, в среднем – менее 150 метров, и лишь в Кандалакшском заливе можно обнаружить глубину в 200 и даже 300 метров. Кора дна Белого моря – материковая, и вся его территория в период последнего оледенения была сушею.
Белое море, самое маленькое среди морей Северного Ледовитого океана, по мнению ряда географов, является лишь заливом, частью Баренцева, самого большого из морей этого же океана (площадь Белого моря – 90 тысяч квадратных километров, Баренцева – 1405 тысяч). Половина морского дна Баренцева моря относится к шельфу, а это добрые 700 тысяч квадратных километров бывшей суши. Шельф Баренцева моря простирается далеко на север, захватывает прибрежные воды, омывающие архипелаг Шпицберген и Землю Франца-Иосифа, и имеет ширину свыше тысячи километров!
К востоку от Баренцева моря лежит негостеприимное море Карское. Средняя глубина его – 113 метров, и дно всей обширной акватории между Новой Землей и Северной Землей – зона шельфа. Почти целиком шельфовым является море Лаптевых, что протянулось широкой полосой вдоль сибирского побережья к востоку от архипелага Северная Земля. В прибрежной части глубины моря находятся в пределах 20–50 метров, и лишь на севере желоб Садко прорезает дно на «океанской» глубине порядка трех километров.
Еще восточнее, между Новосибирскими островами и островом Врангеля, берега Сибири омывает море, называемое Восточно-Сибирским. Его средняя глубина всего лишь 66 метров, а границей, отделяющей море от акватории собственно Северного Ледовитого океана, принимается край шельфа, от точки 79 градусов северной широты, 139 градусов восточной долготы до точки 76 градусов северной широты, 180 градусов восточной долготы – меридиана, разделяющего восточное и западное полушария. Площадь Восточно-Сибирского моря велика – 900 тысяч квадратных километров, и вся она приходится на долю шельфа.
Чукотское море омывает берега двух континентов, Азии и Америки. Море это тоже шельфовое, как и Восточно-Сибирское. Средняя глубина его равна 77 метрам, максимальная не превышает 160 метров, дно имеет материковую, а не океаническую кору. Значит, почти к миллиону квадратных километров восточно-сибирского шельфа надо приплюсовать еще 582 тысячи квадратных километров шельфа чукотскоморского.
Восточной границей Чукотского моря считается мыс Барроу на Аляске, западной – меридиан 180 градусов, условная граница не только между полушариями, но и между Чукотским и Восточно-Сибирским морями. Далее К востоку плещутся воды моря Бофорта, омывающие берега Северной Америки вплоть до Северо-Западных проливов, разделяющих острова Канадского Арктического архипелага. В отличие от шельфовых морей, расположенных у берегов северной Евразии, море Бофорта имеет среднюю глубину свыше тысячи метров и узкую полосу мелководного шельфа.
«На востоке море Бофорта соединяется с многочисленными проливами и заливами Канадского Арктического архипелага. Несмотря на то что это пространство не является морем в прямом смысле, гидрографически оно представляет единое целое, которое следует рассматривать особо. Это своеобразный лабиринт из проливов и заливов, отделяющих острова архипелага от материка и друг от друга, – пишет польский океанограф Август Циргоффер. – Проливы и заливы Канадского Арктического архипелага довольно глубоки, и глубины в несколько сотен метров здесь частое явление». Но и зона шельфа здесь достаточно велика. Если считать острова, которые она окружает, протяженность шельфа достигает здесь рекордной величины – 1400 километров!
Между Баффиновой Землей, крупнейшим островом Канадского Арктического архипелага, и Гренландией, самым большим островом планеты, зажато море Баффина. Глубины здесь, как и в море Бофорта, весьма велики, хотя зона шельфа возле западного побережья Гренландии и восточного – Баффиновой Земли гораздо больше, чем шельф моря Бофорта.
Лишь возле берегов Гренландии широкой полосою тянется зона шельфа одноименного с этим островом моря, средняя глубина которого приближается к полутора километрам. Еще меньше шельф Норвежского моря, чья средняя глубина превышает 1700 метров. Ибо у берегов Норвегии, которое оно омывает на востоке, прибрежной отмели практически нет – «суша» резко обрывается в глубины фьордов.
Земля под морем
Площадь шельфа нашей планеты определяется величиной порядка 30 миллионов километров. И примерно четверть ее приходится на долю Северного Ледовитого океана, самого маленького из океанов Земли. Свыше И миллионов квадратных километров занимает в нем подводная окраина материков, большая часть ее представляет собой шельф, который когда-то, в эпоху оледенения, был сушею.
«Дно Баренцева моря, до самого Шпицбергена и Земли Франца-Иосифа на севере, можно считать частью Европейского материка. Когда-то оно было равниной, составлявшей одно целое с сушей» – так писал еще в начале века Фритьоф Нансен. Исследования, проведенные в наши дни, блестяще подтвердили это предположение. Более того, выяснилось, что и шельф других арктических морей в периоды великих оледенений являлся продолжением суши материков Европы, Азии и Северной Америки.
На дне Баренцева моря обнаружены отчетливые следы подводных долин, образующих сеть, подобную той, что имеется на Зондском шельфе, бывшей территории «сверхматерика» Сунды. Западнее мыса Барроу на шельфе Чукотского моря простирается подводная долина. Продолжения русла великих сибирских рек обнаружены на шельфе омывающих побережье Северной Азии шельфовых морей на значительном расстоянии от их нынешнего устья и на солидной глубине. Продолжение долин рек Анабары, Оленека и Лены на дне моря Лаптевых прослежено до глубины в 60 метров. До той же глубины простираются русла Яны, Индигирки, Колымы, а затопленное русло Енисея прослежено до глубины в сто метров. Видно, все большие реки Сибири, впадающие в Северный Ледовитый океан, текли когда-то гораздо дальше на север, по территории нынешнего шельфа Карского, Восточйо-Сибирского и других морей.
Изучая колебания уровня Мирового океана, ученые давно обратили внимание на террасы, говорящие о том, что прежде этот уровень был намного выше, чем ныне. На побережье Италии и Патагонии, Новой Зеландии и Аляски, Японии и Южной Африки имеются террасы, образованные волнами моря, поднятые примерно на одинаковую высоту – древние береговые линии, показывающие, как далеко достигали воды «всемирных потопов» тверди земной… На шельфе арктических морей также найдены следы древних морских берегов – свидетельство того, как низок был когда-то уровень Мирового океана.
В Баренцевом море советская исследовательница М. В. Кленова обнаружила подводную террасу на глубине в 200 метров. «Резкая смена рельефа на глубине в 200 метров, накопление валунов, гальки и щебня заставляют думать, что мы имеем дело с древней погруженной береговой линией».
В том же Баренцевом море Кленова нашла и другую подводную террасу, на глубине порядка 70 метров.
Видимо, первая древняя береговая линия обозначает уровень Мирового океана в период максимального развития «ледяных лишаев», а вторая – соответствует уровню его в период последнего великого оледенения.
Не только затопленные речные долины и древние береговые линии говорят о том, что прежде шельф арктических морей представлял собой продолжение материковой суши. Рельеф шельфа, непосредственно примыкающего к берегам континентов, является порой непосредственным продолжением рельефа этих берегов. И хотя само значение слова «шельф» связано с представлением о плоской ровной полке, именно арктические шельфовые моря показывают, как непросто устроен этот шельф: тут есть и холмы, и овраги, и котловины, и равнины, и древние морские берега, и затопленные речные долины. Характернейшим тому примером является шельф Баренцева моря.
Здесь в районе острова Медвежий в шельф врезан желоб, имеющий глубину более 600 метров. Неподалеку от него лежит возвышенность Персея, глубина над которой – всего лишь 68 метров. На Шпицбергенской банке Баренцева моря глубины немногим более 30 метров соседствуют с желобом Южного мыса, чья глубина равна 245 метрам. Обширные равнины, лежащие на баренцевоморском шельфе, разделяются подводными возвышенностями и крупными впадинами. Особенно сложное строение имеет шельф, примыкающий к берегам Шпицбергена и Земли Франца-Иосифа: тут и отлогие склоны, и крупные впадины, и резкие понижения в виде желобов с крутыми склонами и плоскими днищами.
Шельф подо льдом
Характерный облик материковой отмели, шельфа арктических морей, обратил внимание исследователей со времен знаменитой экспедиции Нансена и его дрейфа на «Фраме». И его особенности стали объясняться тем, что шельф был не просто сушею, а сушей, на которой лежала колоссальная масса ледников. Появился специальный термин – гляциальный («ледниковый») шельф.
Одна из особенностей арктических шельфов состоит в том, что здесь имеются большие, свыше пятисот метров, глубины (сошлемся хотя бы на желоб у острова Медвежий, называемый Западный, чья глубина, как уже говорилось, превышает шестьсот метров), в то время как средняя глубина шельфа в три раза меньше, а обычная глубина мелководных арктических морей и того меньше. Максимальная глубина, как правило, связана со своеобразной системой шельфовых желобов.
«Шельфовые желоба сами по себе представляют особый интерес как специфический элемент рельефа затопленной окраины материка в ледниковых областях: Существуют две основные группы шельфовых желобов, из которых первая является непосредственным продолжением заливов, фиордов или троговых долин приморской суши, а другая не имеет какой-либо видимой согласованности с материковым рельефом, – пишет М. А. Спиридонов в статье, посвященной особенностям геологического строения гляциальных шельфов Арктики. – Первый тип желобов в большинстве случаев связан с глубоко расчлененным и высоко приподнятым побережьем, окаймленным сравнительно узким шельфом. Иначе говоря, этот тип имеет региональную приуроченность к норвежско-гренландско-исландской материковой отмели. Обязательным спутником шельфовых желобов первого типа является краевая депрессия, в общих чертах повторяющая изгибы современной береговой линии. Второй тип желобов особенно характерен для крупнейшего в мире баренцевоморского шельфа. Нечто подобное наблюдается на Канадской материковой отмели, т. е. во всех случаях, когда имеют место обширные мелководные районы морского дна, примыкающие к равнинной суше».
Фиорды, причудливо изрезавшие берега Норвегии, по мнению геологов и гляциологов, являются плодом работы ледников. На дне прилегающей к фьордам области можно обнаружить глубокие желоба, продолжающие по своей форме заливы-фиорды, но только под водой. Это, по всей видимости, затопленные морем троговые долины, образованные древними ледниками. Ледниками, имеющими материковое происхождение, состоящими из пресной воды. На шельфе Баренцева моря, по мнению многих исследователей, лежали иные ледники, сложившиеся не только из пресной воды, оседавшей на горных ледниках Шпицбергена и Земли Франца-Иосифа, но и включавшие сложный комплекс морского оледенения – паковые, припаянные, плавающие льды. Это были так называемые шельфовые, или материково-морские, ледники.
Изучение таких ледников только начинается. Ибо в настоящее время сохранился один-единственный ледник этого типа – ледяной покров Западной Антарктиды. Сейчас он слился с материковым покровом Восточной Антарктиды в единый ледяной щит. Как показали последние исследования, Западная Антарктида, «просвеченная» с помощью методов геофизики сквозь толщу льда, представляет собой архипелаг островов с весьма глубокими морями между ними. Но все эти моря до дна (а глубины тут достигают двух с половиной километров) заполнены льдом, вытеснившим воду проливов между островами Западной Антарктиды.
Основной массив антарктических льдов сосредоточен на материке Восточной Антарктиды, где «ледяной лишай». появился более десяти миллионов лет назад и с тех пор не исчезал. «Ледяной лишай» Западной Антарктиды, по мнению многих ученых, не раз разрушался, а затем вновь восстанавливался, ибо он возникал в периода понижения уровня Мирового океана, когда обнажалась окружающая острова материковая отмель и «ледяные лишаи» могли разрастаться по территории бывшего шельфа.
Примерно такую же картину рисует доктор географических наук В. М. Гросвальд, описывая историю Баренцева ледяного щита. Скандинавский полуостров и территория Северной Америки покрывались в эпоху оледенения «ледяными лишаями» – Скандинавским и Лаврентьевским ледяными щитами. Новый «ледяной лишай» стал разрастаться на Шпицбергене, Земле Франца-Иосифа и Новой Земле.
Он покрыл территорию Баренцева моря, а затем примкнул (подобно льдам Западной Антарктиды) к материковому Скандинавскому щиту. Ледники Баренцева щита и оставили характерные следы на дне Баренцева моря: шельфовые желоба, а также моренные отложения, известные по деятельности ледников на суше (так называемые «валунные глины» и «валунные суглинки»).
Подобный же материково-морской щит покрыл территорию Карского моря, распространяясь с Северной Земли, и надвинулся на полуостров Таймыр. Третий щит родился на островах Канадского Арктического архипелага, спаял воедино их, подобно тому, как ныне спаивает льдами ледник Западной Антарктиды ее острова, а затем слился с Лаврентьевским ледяным щитом, покрывающим Северную Америку. О былой деятельности этого материково-морского щита говорят следы, подобные тем, что находят на дне Баренцева моря, обнаруженные на Канадской материковой отмели.
Только ли льды?
Картина получается величественная: «ледяные лишаи» осушают огромные поверхности арктического шельфа, родившаяся суша поглощается ледниками, сползающими с былых островов. Но все ли пространство нынешнего шельфа было покрыто ледниками?
Характерная черта «ледниковых», гляциальных шельфов – это не только желоба и другие следы деятельности мощных льдов, но и отсутствие затопленных речных долин. Реки не могли течь сквозь многометровую толщу ледников. Но ведь следы речных долин отчетливо прослеживаются на шельфе моря Лаптевых, Восточно-Сибирского и Чукотского морей! И там нет желобов и других признаков, свойственных «ледниковым» шельфам.
В реках Восточной Сибири, имеющих свое продолжение далеко в море, на территорию шельфа, водятся разнообразные виды рыб: хариус и чебак, осетр и горбуша, тугун и кета, налим и пескарь, сиг в голец. Вряд ли бы могли они пережить губительное влияние оледенения (тем более что в этих реках встречаются эндемики, специфические для данной реки подвиды и виды рыб). Тонкохвостый налим, живущий в реке Колыме, встречается кроме нее лишь на Новосибирских островах. Как могла попасть пресноводная рыба на эти острова, если морской воды она не переносит, а вся территория арктического шельфа в ту пору, когда он был сушею, покрыта была «ледяным лишаем»?
Еще большее недоумение вызывают находки крупных животных на островах Арктики, – крупных, вплоть до самого могучего обитателя Севера, когда-либо жившего на Земле – волосатого слона, или мамонта. Каким образом очутился этот гигант на Новосибирских островах и острове Врангеля? Чем он питался здесь, если все пространство осушившегося шельфа покрывали сплошные льды?
«Загадка мамонтов» столь интересна, что ее стоит рассмотреть особо. Тем более что та часть арктического шельфа, которая, по всей видимости, не покрывалась в эпоху великого оледенения «ледяным лишаем», носит в литературе название «Мамонтовый материк».
КНИГА МАМОНТОВ
«Водяной бык»
Слоновая кость попадала в средневековую Европу издалека, из Индии и Африки. Из нее вырезали гребни и шахматные фигурки, шкатулки и ожерелья, статуэтки и табакерки, ею инкрустировали трости и рукоятки ножен, словом, это был для ювелиров материал, столь же редкий и ценный, как и лазурит, яшма, янтарь, изумруд. Путь драгоценной слоновой кости из мест, где обитали слоны, до Западной Европы был нелегок и далек… И совершенно неожиданно резчики и ювелиры стали получать слоновую кость не с юга, а с востока. Из Московии, страны, в представлении европейцев, покрытой вечными снегами, стали прибывать великолепные бивни, чья светло-кремовая кость не уступала в красоте и прочности бивням индийских и африканских слонов, живущих в тропиках!
Удивление ученых людей еще больше возросло, когда стало ясно, что слоновую кость добывают даже не в Московии, а в Сибири, климат которой куда как более суров. И добывают ее… из земли! Откуда могли взяться слоны на далеком севере? Объяснить эту загадку пытались многие ученые люди. По мнению одних, слоны в Сибирь попали вместе с войсками Александра Македонского. Его отряды проникли не только в Индию, где «взяли на вооружение» боевых слонов, но и в Сибирь. Там теплолюбивые животные погибли от жестоких морозов. Другие знатоки считали, что до Сибири дошли войска карфагенского полководца Ганнибала или какого-либо иного древнего воителя, добравшиеся до Сибири и нашедшие там свою могилу.
Существовала и другая гипотеза, связанная со «всемирным потопом». Его воды принесли из далекой Индии в Сибирь трупы утонувших слонов. Так считал, например, Избранд Идес, датчанин по происхождению, бывший послом России в Китае в начале XVIII века. (Идес, кстати сказать, обнаружил в 1707 году в низовьях Енисея первый труп «сибирского слона».) Исследователь Восточной Сибири и арктических островов Э. В. Толль слышал от своего спутника эвена Джегерли рассказ о том, что ковчег, построенный Ноем для спасения всех живых существ, оказался слишком мал для гигантских слонов, они были вынуждены плыть за ковчегом, пока не выбились из сил и не утонули. Толль слышал эту фантастическую версию в конце прошлого столетия. Но и в нашем веке была выдвинута гипотеза, по-своему варьирующая тему «всемирного потопа», правда, ковчег Ноя не фигурировал в качестве аргумента. Шведский инженер И. Троенг предположил, что в районе Тихого океана произошло падение астероида, гигантская волна-цунами, порожденная им, прокатилась по всей Азии и вынесла в Сибирь тела слонов с юга!
Одним из замечательных деятелей петровской эпохи был Василий Никитыч Татищев, справедливо называемый в числе «отцов» русской геологии и горного дела. Татищев преподнес Петру I бивень слона из Сибири длиной в четыре аршина, и русский император демонстрировал иностранным гостям сию диковинку как доказательство тому, что Александр Македонский побывал и в Сибири. Но сам Татищев так не считал. В 1730 году он публикует первый в мире научный труд, посвященный сибирским слонам, в котором полагает, что теплолюбивые животные обитали в Сибири потому, что прежде здесь климат был иным, не морозным, а жарким.
Живых слонов в Сибири никто не видел, в земле находили лишь их бивни да трупы. Естественно, что в фольклоре местных жителей – якутов, эвенков, эвенов – рождался фантастический образ таинственного животного, не показывающегося человеку на глаза. Это был либо «водяной бык», переходящий из одного озера в другое под землей; либо подземное животное, чьей пищей служит земля; либо огромная подземная крыса, чьи передвижения вызывают землетрясения, умирающая, как только она вдохнет свежего воздуха; либо огромное водное животное, разрывающее своими бивнями, торчащими не кверху, а книзу, берега рек и меняющее их направление.
Кости и бивни сибирских слонов считали остатками гигантских рыб, птиц, морского зверя единорога, людей-великанов. Но рекорд фантазии побил Иоганн Фишер в своей «Сибирской истории с самого открытия Сибири до завоевания сей земли Российским оружием», вышедшей в 1774 году. Он считал, что кости слонов, «о которых ученые столь много спорят, за земляное ли растение почитать, или за части какого зверя, есть дар естества, Сибири свойственный». Иными словами, недра Сибири сами собой порождают слоновую кость!
Однако не прошло и четверти века после выхода книги Фишера, как «отец палеонтологии» знаменитый французский ученый Ж. Кювье убедительно показал, что сибирский слон – это не «дар естества», не «водяной бык» и не боевое животное из армии Ганнибала или Александра Македонского, а самостоятельный, ныне вымерший, вид слона – мамонт. Этот вывод Кювье сделал, сравнивая с черепами африканских и индийских слонов рисунок черепа мамонта, присланный ему из Петербургской Академии наук.
А сейчас, спустя почти два столетия после Кювье, мы знаем, что на территории Сибири когда-то обитали не только покрытые густой шерстью мамонты, но и другие разновидности слонов, одна из которых дала начало сибирскому слону – мамонту.
