Текст книги "Земля людей — земля языков"

Автор книги: Александр Кондратов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Александр Михайлович Кондратов
Земля людей – земля языков

Сколько на планете языков?

На скольких языках говорят люди, населяющие планету? Ответить на этот вопрос, казалось бы, не так уж трудно. Число людей, живущих на земле, известно. При переписи населения обязательно учитывается и родной язык. Произвести необходимые подсчеты несложно… Но почему тогда разные ученые называют различное число языков планеты: одни говорят о 20 тысячах, другие – о 10 тысячах, третьи – о 5 тысячах, а некоторые лингвисты полагают, что население нашей планеты изъясняется всего-навсего на 2 тысячах языках.

Почему языки труднее сосчитать, чем людей, на этих языках говорящих? Разница в таких подсчетах не количественная, а качественная. Что такое «человек» при подсчетах численности населения, определено точно, бесспорно. Но можно ли провести границу при исчислении количества языков между языком и его диалектом?

Мы знаем, что на Юге России говорят не совсем так, как на Севере; произношение сибиряка отличается от произношения рязанца или волжанина. В разных областях России употребляют слова и выражения, неизвестные другим жителям нашей страны: белку называют векшей, волка – бирюком и т. п. Лингвисты изучают эти диалекты, публикуются специальные словари.

Диалекты порой очень отличаются один от другого. И все-таки никому не придет в голову объявить, что в нашей стране есть псковский язык, сибирский язык и т. д. За многовековую историю нашей страны сформировался единый, «великий и могучий» русский язык, понятный и псковитянам, и сибирякам, и уральцам, и рязанцам. «Народ великий, по великому пространству обитающий, невзирая на сильное расстояние, говорит повсюду вразумительным друг другу языком в городах и селах», – писал еще М. В. Ломоносов.

За минувшее время разница между диалектами русского языка еще более стерлась: этому способствовало и создание литературного языка, и развитие средств транспорта, и радио, и печать, и телевидение.

Но в других странах расхождения между диалектами настолько велики, что носитель одного диалекта не может понять носителя другого. «Баварский крестьянин мало разумеет мекленбургского, швабского, хотя все того же немецкого народа», – свидетельствует Ломоносов. По сей день в немецком языке много диалектов, которые отличаются друг от друга. И нижненемецкие диалекты стоят ближе к языку соседнего народа, голландцев, чем к диалектам немцев, жителей Баварии или Тюрингии.

Если стать на позицию чистой лингвистики, следовало бы считать северное немецкое наречие одним самостоятельным языком, а южнонемецкий диалект – другим. Но историю языка нельзя отрывать от истории народа. И поэтому ученые считают, что есть один немецкий язык с его двумя основными диалектами.

Иногда деление на языки и диалекты происходит даже не по историческим, а по географическим причинам.

На островах, расположенных в бескрайних просторах Тихого океана, в восточной его части, живут полинезийцы. Жители острова Пасхи, Гавайских и Маркизских островов, островов Кука, Туамоту, Таити, Новой Зеландии изъясняются на языках, настолько близких друг к другу, что правильнее было бы считать их диалектами одного восточно-полинезийского языка. Но… слишком уж велико расстояние между людьми, разговаривающими на этих диалектах, – многие тысячи километров океана! И поэтому ученые считают, что население названных островов говорит на самостоятельных языках, а не на наречиях одного языка.

Есть, однако, ситуации, когда ни история, ни география не могут прийти на помощь лингвисту. И только от него самого будет зависеть, считать ли речь племени или народа диалектом или же самостоятельным языком. Такие ситуации не редки. Огромные расхождения в подсчете числа языков на планете как раз и вызваны этими спорными ситуациями. Они возникают при изучении языков в Австралии и Новой Гвинее, в Нигерии и Индии, в Южной Америке и Центральной Африке.

Во второй половине XX века получили независимость десятки государств Африки, Азии, Океании. Но нации в том виде, в каком мы видим их в Европе, в этих странах пока еще не сложились. «Когда мы узнаем, что членами Организации Объединенных Наций становятся Гана, или Камерун, или Экваториальная Гвинея, или какая-нибудь другая республика в Африке, то не следует думать, что каждое из этих государств в действительности представляет собой единую нацию, – пишет крупнейший советский африканист Дмитрий Алексеевич Ольдерогге. – Почти во всех африканских государствах мы находим множество языков, множество самых различных этнических общностей, племен и народностей, самые различные уровни культуры». И лингвистика «не позволяет нам определить количество языков, на которых говорят в Африке, прежде всего потому, что нет достаточно ясного представления о различии понятий языка и диалекта. Зачастую мы не можем определить, что перед нами – язык и его диалекты или же группа близкородственных диалектов, которые не представляют собою единого языка, или перед нами группа близкородственных языков».

В результате – сколько исследователей, столько и различных цифр. Крупный специалист по африканским языкам Мейнхоф насчитывал 182 языка, относящихся к группе банту. Другой не менее авторитетный ученый, Джонстон, утверждал, что их 226. А третий, Ван-Бульк, – 518, причем, по его мнению, столько языков банту имеется лишь в Республике Заир – языков, не считая диалектов!

На острове Новая Гвинея, например, различные исследователи насчитывают 300, 500, 700 и даже 1000 различных языков. И с уверенностью можно утверждать, что любое из этих чисел неточно. Во-первых, и по сей день открывают новые, неизвестные ранее науке племена, обитающие в глубинах этого огромного острова. Население их говорит на своих собственных языках, так что численность языков Новой Гвинеи, по мере ее открытия, постоянно возрастает. А во-вторых, большинство языков объединено своеобразной «цепной связью»; они, по словам ученых, «незаметно переходят один в другой».

Одним из первых это отметил замечательный исследователь Новой Гвинеи Миклухо-Маклай. Правоту русского исследователя подтвердили ученые других стран: границы между языками в Новой Гвинее «никогда не являются резкими, обычно существует постепенный переход». А отсюда вывод: сколько искусственных границ между связанными друг с другом наречиями деревень проведет исследователь (а ведь в каждой деревне свое наречие!), столько языков он и выявит.

Вот почему нельзя точно сосчитать число языков, на которых говорит современное человечество. А ведь различение языков и диалектов – еще не все трудности, стоящие перед лингвистом, который пытается сосчитать число языков Земли. Одни из них рождаются на наших глазах, а другие бесследно исчезают вместе с их носителями, или же поглощаются другими языками, или, наконец, участвуют в образовании единого языка одного государства.

Читатели произведений Джека Лондона, наверное, помнят, что в рассказах и романах, посвященных южным морям, белые разговаривают с местным населением на каком-то странном ломаном языке. Это так называемый бич-ла-мар, специальный жаргон, на котором изъяснялись торговцы и моряки с многоязычным населением Океании. Но в наши дни из языка-посредника, вспомогательного жаргона, бич-ла-мар превращается в самостоятельный язык. Многие тысячи жителей северо-востока Новой Гвинеи считают его родным языком. На нем печатаются газеты, его изучают в школах. Из жаргона бич-ла-мар родился новый язык – неомеланезийский.

Точно так же из языков-посредников, из жаргонов родились в нашем веке новые языки: крио (в африканской республике Сьерра-Леоне), суринамский (Гвиана), папьяменто (остров Кюрасао в Вест-Индии) и другие. Местная полиция в Новой Гвинее пользовалась сильно упрощенным языком народности моту. Сейчас этот язык получает широкое распространение среди многих племен и народностей, на нем ведутся радиопередачи. Вполне возможно, что вскоре возникнет новый язык – полицейский моту. Впрочем, название, под которым он известен, наверное, будет изменено – слишком уж оно отдает нравами колониализма.

Иногда случается, что язык, считавшийся исчезнувшим много лет и даже веков назад, оказывается вдруг живым: находятся люди, говорящие на таком мертвом языке. Совсем недавно в нашей стране, на юге Красноярского края, были найдены две старые женщины-камасинки, говорившие на местном камасинском языке. А считалось, что этот язык давным-давно вымер. Около ста лет назад в таджикском ущелье Ягноб ученые открыли язык, который является потомком древнего согдийского языка, на котором говорили во времена Александра Македонского. В государстве Израиль был искусственно возрожден древнееврейский язык – иврит. Теперь на нем говорит почти все население страны. После перерыва почти в два тысячелетия язык снова стал разговорным.

Словом, языки исчезают, рождаются, распадаются на отдельные диалекты, и, наоборот, группа родственных наречий собирается в один язык. Язык – это история людей, история народов.

Известный французский писатель Антуан де Сент-Экзюпери когда-то писал о «Земле людей», но Земля людей – это и земля языков.

История одной семьи языков

Открытие в стране чудес

Математика, логика, физика и ряд других наук берут начало в трудах философов античности. Но с изучением языков дело обстояло иначе. Древние греки считали языки других народов варварскими. Римляне также почти не уделяли внимания чужим языкам. Гораздо более интересные и точные труды по лингвистике мы находим у древнеиндийских и средневековых арабских ученых. Однако труды эти стали известны европейцам сравнительно недавно. В эпоху Возрождения появляется интерес к изучению языков, но языков мертвых – классической латыни, древнегреческого, древнееврейского. Ученые Возрождения пробуют проникнуть в тайну языка этрусков лишь потому, что этот народ оказал влияние на римскую культуру. А так как «матерью языков» считался язык библейского Ветхого завета, то и понять язык этрусков пробовали с помощью древнееврейского.

Лишь в XVII–XVIII веках начинается серьезное изучение языков мира. Составляются грамматики и словари, языки сопоставляются друг с другом.

Римские легионеры в свое время принесли свой язык в Дакию – потомком его стал румынский язык, в Галлию (французский, провансальский), в Иберию (испанский, португальский) и т. д. А в самой Италии из латыни формируется итальянский язык. Римская империя гибнет под ударами варварских племен. Самые активные из них – племена германцев. Англы и саксы достигают Британии, где формируется древнеанглийский, на территории Европейского материка – немецкий, нидерландский, на Скандинавском и Ютландском полуостровах – датский, норвежский, шведский. Отважные викинги заселяют Фарерские острова и далекую Исландию, и тут, с ходом лет, образуются особые – фарерский и исландский – языки.

Славяне появляются на восточных окраинах Римской империи, заселяют почти всю Восточную Европу и Балканский полуостров. На такой огромной территории славянское языковое единство должно было распасться на отдельные ветви. Южные славяне дают начало языкам болгар, сербов, хорватов, македонцев, словенцев. Западные – чехов, словаков, поляков, а восточные – сначала языку Киевской Руси, а затем его потомкам – русскому, украинскому, белорусскому.

Но, быть может, все эти отдельные языки Европы находятся в родстве между собой? Ведь у них много общего и в грамматике и в словаре… Этой мыслью задаются все чаще и чаще ученые XVIII столетия, в том числе Лейбниц и Ломоносов. Они предугадывают очертания огромной семьи языков, родство, уходящее в глубь тысячелетий. Но доказать его не могут. И совершенно неожиданно помощь приходит не из Европы, а из далекой страны чудес – Индии.

Уже в XVI веке европейцы узнают о существовании санскрита – священного письменного языка брахманской религии. Но по-настоящему этот язык был открыт лишь в конце XVIII века англичанином У. Джонсом, чиновником Ост-Индской компании, ставшим ученым-востоковедом.

«О мудрости индийцев» – так называется сочинение немца Ф. Шлегеля, вышедшее в свет в начале прошлого столетия. В нем указывается, что санскрит удивительно похож на латынь, древнегреческий, германские языки и персидский. Причем сходство это видно и в словаре, и в грамматике.

Вскоре появляются работы Расмуса Раска, Якоба Гримма, Франца Боппа, которые и заложили краеугольные камни сравнительно-исторического изучения языков. И, как писал Бопп, в исследовании «наших европейских языков действительно наступила новая эпоха с открытием нового языкового мира, – и именно санскрита, относительно которого удалось установить, что он по своему грамматическому строению находится в самой тесной связи с греческим, латинским, германским и т. д. языками».

Оказалось, что славянские языки, языки латышский и литовский и языки кельтов также находятся в родстве с языками германскими, романскими, греческим, армянским, албанским и санскритом, с персидским, осетинским, курдским, таджикским, языком священной книги огнепоклонников «Авесты», языком клинописных надписей древнеперсидских царей, с языками древних государств Средней Азии, с многочисленными наречиями, на которых говорят в горах Памира и Гималаях, и даже с цыганским языком!

Случайность и закономерность

Значение и звучание слов в языках, на которых говорят в разных точках земли, может совпадать благодаря чистой случайности. Например, в языке ангас (Нигерия) и в немецком «четыре» звучит одинаково – фир. В языке острова Пасхи «пук», «пучок» звучит, как пука. Подобные случайные совпадения о родстве языков ничего не говорят.

На земном шаре существует 10–20 тысяч языков. А так как в диалектах звучание одних и тех же слов различается, то мы получаем около 100 000 различных звуковых вариантов слов. В словаре любого языка, даже самого бедного, не имеющего письменности, минимум десять тысяч слов. А в русском, английском, немецком? Если учесть архаизмы (слова, вышедшие из употребления) и новые слова, число различных слов в каждом из этих языков больше миллиона. Но мы возьмем минимальную величину – 10 000 слов в каждом языке мира. Теперь умножим 100 000 языков и диалектов на 10 000 слов словаря. У нас получится 1 000 000 000. Миллиард разных слов! Создаются эти слова комбинациями звуков, число которых не превышает 100.

В международном фонетическом алфавите, с помощью которого можно обозначить любой звук языка, менее 90 специальных знаков. Ясно, что непременно должны быть совпадения. По звучанию их будет очень много, а по звучанию и значению меньше, но все-таки много. Поэтому и немецкое и ангасское фир не может служить доказательством родства языков. Другое дело, если бы совпадали и все остальные числительные этих языков! Тогда бы с помощью теории вероятностей можно было показать, что совпадение не может быть случайным. Вероятность случайного совпадения одного числительного в двух языках весьма велика. Но вероятность совпадения всех числительных ничтожно мала.

Сравните числительные от 1 до 10 в некоторых языках мира: в русском, английском, латинском, древнеиндийском, греческом, немецком, латышском и в языке монтоль, на котором говорят в одном из районов Нигерии.

один	эка	виэнс	унус	эйс	уан	айн	мэнэ
два	два	диви	дуо	дюо	ту	цвай	выгыль
три	три	трис	трэс	трэс	Θри[1]1   Знаком Θ в лингвисты обозначают глухой межзубный согласный, как в английском слове thick – «толстый». [Закрыть]	драй	кун
четыре	чатур	четри	кваттуор	теттарес	фо	фир	фэй
пять	панча	пиэци	квинкве	пэнтэ	файф	фюнф	пат
шесть	шаш	сэши	секс	хэкс	сикс	зэкс	пымэ
семь	сапта	сэптини	сэптэм	хэпта	сэвн	зибэн	повыль
восемь	ашта	астони	окто	окто	эйт	ахт	покун
девять	нава	дэвини	новэм	эннеа	найн	нойн	пофай
десять	даща	дэсмит	дэцем	дэка	тен	цэн	сай

В числительных всех языков, кроме языка монтоль, поразительное сходство. В языке монтоль числительное 5 звучит почти как русское пять – пат, а звучание числительного 4 – фэй походит на немецкое фир и английское фо. Но все остальные числительные на языке монтоль (кроме 5) не имеют сходства с русскими. Числительные монтоль, кроме 4, не похожи на немецкие и английские. Значит, совпадения случайны.

Какой же вывод можно сделать из таблицы? Все приведенные в ней языки родственны друг другу, за исключением языка монтоль. У всех у них когда-то был единый язык-предок, от которого отделились славянские, германские и другие языки, которые, в свою очередь, разделились на немецкий, английский и т. д.

Сопоставить можно не только числительные, но и другие слова, которые никогда не заимствуются из других языков. Например, термины родства. По-древнеиндийски «брат» и «сестра» звучат, как бхратар (с долгим а) и свасар; в языке древних германцев – как бровар и свистар, в языке «Авесты» – братар и хванхар; по-латыни фратер и сорор, по-немецки брудер и швестер и т. д. Или сравните русское дочь, исландское доттир, английское дота, немецкое тохтер, древнеиндийское духитар.

Сходство всех этих слов увидеть нетрудно. Но не сходство, а именно различие исследуют ученые, сопоставляя языки единой индоевропейской семьи. (Санскрит был открыт в Индии, а все языки Европы, кроме финского, эстонского, венгерского и баскского, входят в состав этой семьи.) Найти близкие звучания в языках мало. Надо еще отыскать и законы исторических изменений, по которым древние индоевропейские числительные, означавшие «шесть» и «семь», в греческом стали звучать как хэкс и хэпта, в немецком – зэке и зибэн, в английском – сикс и сэвн, а в русском – шесть и семь.

С поиска законов и с открытия их началось сравнительно-историческое изучение языков и вместе с ним подлинная наука языкознание, которая не только описывает факты, но и объясняет их.

Мы не будем рассказывать о том, как ученые открывали законы соответствия звуков в различных индоевропейских языках, как, чисто теоретически, было предсказано существование «звука икс» в этой семье и как он был впоследствии открыт, когда удалось расшифровать таинственные письмена хеттов, древних жителей Малой Азии. Это тема особой книги.

Чтобы иметь представление о сложности и далеко не «очевидности» решения задач сравнительно-исторического языкознания, приведем характерный пример. Английское bad и персидское bäd звучат почти одинаково и означают «плохой». Оба языка – индоевропейские. И все-таки между этими словами нет древнего родства! Английское bad восходит к древнеанглийскому слову беддел, означавшему «немужественный, трусливый мужчина». А персидское bäd – к древнеперсидскому слову вата, означавшему «плохой».

Зато французское пье («нога») и армянское от («след») происходят из одного и того же древнего слова, хотя значения их отличаются и в словах нет ни одного общего звука! Французское пье происходит из латинского корня пед («нога»). Армянское от звучало раньше как хот, еще раньше – как фот и восходит к общеиндоевропейскому корню под. В германских языках под превратилось в фот, откуда и английское фут. В русском языке от общего индоевропейского корня происходит слово пеший, а в словах велосипед, педикюр, педаль, заимствованных из французского, сохраняется латинское звучание корня пед (из греческого в русский попало слово антипод, то есть «противоногий»).

Законы звуковых соответствий точны, строги и обязательны, почти как законы алгебры или геометрии. С их помощью можно объяснить удивительные превращения звуков, корней, слов. И даже восстанавливать звучание языков, от которых не дошло памятников письменности. Древнерусский язык – «отец» современного русского. Праславянский язык – «отец» древнерусского – приходится ему «дедом». Но и у этого «языка-деда» был свой «отец» – общий индоевропейский праязык (от которого образовались славянские, германские, кельтские и другие языки), «прадед» русского. Лингвисты, опираясь на законы соответствий, смогли восстановить облик этого древнейшего языка, его фонетику, морфологию, грамматику, определить корни слов языков-потомков…

Кто же, когда и где говорил на этом языке – прапредке русского, немецкого, хинди и многих, многих других наречий мира?

Крушение мифа

Санскрит – древнеиндийский священный язык индийских жрецов – казался самым древним изо всех индоевропейских наречий. На древнеиндийском языке написаны священные книги индуистов – «Веды». В древнейшей из них, «Ригведе», говорится о том, как племена, называвшие себя «арьи», то есть «благородные», вторглись в Индостан и покорили эту страну. А так как народности Индии, говорящие на индоевропейских языках, отличаются от иноязычных племен Индостана и по расе (первые – белые, вторые – темнокожие), то было естественно связать языковое родство и родство по расе.

Вся индийская культура уходит своими корнями в древнюю культуру, созданную потомками творцов гимнов «Ригведы». К цепочке «язык – раса» добавилось еще одно звено – «культура». Исходя из этого, многие ученые Запада создали теорию, которая, казалось, объясняла не только происхождение индийской цивилизации, но и вообще развитие всей человеческой культуры.

Европеоиды, говорившие на арийском, то есть индоевропейском языке, якобы принесли всем остальным народам мира в Индии и Западной Европе, в Центральной Азии и в России высокую культуру, письменность, государственность… Вслед за этим последовало уточнение – «арийцы» были не просто европеоидами (к этой расе принадлежат и таджики, и армяне, и египтяне, и норвежцы), а людьми с белой кожей и голубыми глазами, представители северного, «нордического», типа. Говорили они на индоевропейском языке, который сложился якобы в Германии. Оттуда, дескать, и двинулись легендарные «арьи» во все стороны света, неся с собой «дух общественности, любовь к порядку, строгую честность, справедливость, человечность», а также государственный строй и высокую культуру народам, удел которых повиноваться и учиться у «индогерманцев».

Когда в Германии к власти пришли нацисты, эта теория стоила жизни многим миллионам «неарийцев». Конечно, причины возникновения нацизма лежат совсем не в том, что в Индии был открыт санскрит, а ученые установили существование индоевропейской семьи языков. «Арийская» теория нужна была лишь как своего рода символ, флаг, прикрываясь которым можно было посягать на самостоятельность народов, делить людей на «полноценных» и «неполноценных». Тем более, что задолго до того, как в Германии на вооружение была взята «арийская теория», ученые самых разных стран и специальностей показали полную ее несостоятельность.

Древние германцы никогда не именовали себя арьями. Это слово мы находим лишь в индийских, иранских и кельтских языках. Арьями звали себя герои «Ригведы» – индийского религиозного сборника, содержащего гимны богам; ирон называют себя осетины, от этого же корня происходит название страны Иран. Немцы же, как известно, именуют себя дойч, а германские племена назывались «тевтонами», «готами» и т. д., но не «арьями»! Более того, само слово ариец… не индоевропейское. Оно заимствовано из семитских языков, к которым относится и древнееврейский. А ведь именно евреев, как исконных «врагов арийцев», больше всего преследовали нацисты! Объяснить и структуру и смысл корня арья законами индоевропейских языков нельзя. Зато он очень хорошо толкуется, если обратиться к семитским наречиям, в которых это слово имеет значение «свободнорожденный», «не раб».

Раскопки археологов показали, что за много веков до прихода арьев на Индостане существовала самобытная культура. У создателей ее скотоводы-арьи научились выращивать зерновые, строить суда, научились производству красок и многому другому. От древних жителей Индии арьи восприняли и целый ряд религиозных культов, верований, символов, включая знак свастики, который нацисты сделали символом «арийской власти».

Культуру можно перенять в короткий срок. Мы знаем, что за одно лишь поколение народы Сибири смогли шагнуть из каменного века в наш, двадцатый век. Перенять язык не так-то просто. Но в течение нескольких поколений один народ может полностью забыть свой родной язык и перейти на другой. Негры США и Латинской Америки говорят по-английски, по-португальски, по-испански, а не на африканских наречиях своих предков. Расовые признаки наследственны, их невозможно «заимствовать», так как они передаются по наследству. Внешний облик современных жителей Египта почти не отличается от облика жителей страны эпохи фараонов. Между тем египтяне говорят по-арабски, а не на древнеегипетском или его потомке – коптском языке. За истекшие тысячелетия в долине Нила сменили одна другую несколько культур – древнеегипетская, эллинистическая, средневековая арабская и т. д. – вплоть до современной культуры XX столетия!

Древние жители Двуречья говорили на шумерском языке. Затем он был вытеснен языком пришельцев, и в долине Тигра и Евфрата зазвучала аккадская речь вавилонян и ассирийцев. Язык шумеров исчез, а шумеры смешались с пришельцами. Так что вавилоняне – это почти те же шумеры по культуре и внешнему облику, шумеры, которые стали говорить на другом языке!

Подобных примеров множество. Но, вероятно, вам и так уже стало ясно, что нельзя ставить знак равенства между расой, языком и культурой. И пожалуй, как раз народы, говорящие на индоевропейских языках, дают тому лучшие примеры. Сравните таджика и англичанина, латыша и цыгана, русского и армянина, голландца и бразильского негра, исландца и жителя Памира. Все они индоевропейцы по языку, но в то же время как различен их внешний облик! Образ жизни москвича или парижанина не имеет ничего общего с образом жизни веддов, охотников в джунглях острова Цейлон, или с бытом обитателей заоблачных вершин Гималаев. А ведь все они говорят на языках, находящихся в родстве, входящих в великую индоевропейскую семью!