Текст книги "Земля людей — земля языков"

Автор книги: Александр Кондратов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

Уральцы и алтайцы

Еще в середине прошлого столетия финский ученый Матиас-Александр Кастрен первым привел убедительные доказательства урало-алтайского родства, общего происхождения тюркских, монгольских, тунгусо-маньчжурских, угорских, прибалтийско-финских, пермских, волжских, самодийских народов. Кроме своего родного, финского, языка, Кастрен знал еще ряд уральских и алтайских языков. Он совершал длительные путешествия по Сибири и Забайкалью, чтобы лучше изучить обычаи, наречия, древние предания сибирских народов. Богатейший материал, собранный ученым, привел Кастрена к выводу: уральцы и алтайцы когда-то находились в родстве, а языки их – ветви одной семьи.

Сходство уральских и алтайских языков было отмечено и до Кастрена. Но только Кастрен смог обосновать его, подтвердить факты лингвистики фактами других наук. Он показал, что в организации рода и в нормах брака, в мифологии и эпосе, в основной линии хозяйственного строя и в характерных приемах поэзии уральцы и алтайцы близки друг другу.

Труды Кастрена появились более века назад. Лингвистика, этнография, археология и другие науки сделали с тех пор большой шаг вперед, накопили тысячи новых фактов. И факты эти говорят в пользу древнего урало-алтайского родства. Однако о районе, где жили урало-алтайцы, и по сей день ведутся споры.

Кастрен считал, что урало-алтайская прародина – в районе Саян и отрогов Алтая. Под давлением пришлых народов самодийцы в начале новой эры покинули Саяны и двинулись на север. А еще раньше предки угров, финнов и других уральских народов направились на северо-запад, в Восточную Европу.

Не так давно некоторые советские ученые выдвинули противоположную гипотезу. Они утверждают, что переселение древнейших уральцев шло с севера на юг и восток, то есть прародина их находилась не на юге Сибири, а на Северо-Востоке Европы. Венгерский ученый П. Хайду пришел к выводу, что «общие предки угро-финнов и самоедов когда-то проживали, судя по названиям некоторых деревьев, в лесной зоне к северу от южно-российской степной полосы… обнимая территорию, лежащую около верховьев Волги и окрестностей по рекам Вятке, Каме, Чусовой и Белой». В IV–III тысячелетиях до н. э. самодийские и остальные уральские языки разделились, ибо «преобладающее большинство самоедов окончательно переселилось в глубь Сибири».

Наконец, большая часть ученых в наши дни считает, что прародина уральских народов находилась не в Саянах, не на Севере Европы и не в верховьях Волги, а в Западной Сибири, «на обширной территории, находящейся между зоной тундры и Алтайско-Саянским горным узлом». Отсюда предки самодийцев двинулись к Саянам и заселили их (и лишь поздней часть самодийцев покинула, свою вторую родину и ушла на север), в то время как другие племена уральцев ушли на запад и север, вплоть до Венгрии и Скандинавии. Исследования последних десятилетий показывают, что с уральской семьей, весьма вероятно, связан еще один язык – юкагирский. С юкагирами связан и вопрос о том, кто же первый появился в бескрайних просторах тундры, кто освоил в глубокой древности север Сибири.

Древние греки называли обитаемый мир Ойкуменой, а жителей Крайнего Севера этой Ойкумены – гиперборейцами (то есть живущие на Севере, за Бореем – богом северного ветра). Для греков земли к северу от Дона и Днепра казались странами холода и мрака. Границы нашей Ойкумены неизмеримо расширились, и гиперборейцами мы можем назвать народы, живущие на Крайнем Севере гигантского Азиатского материка и населяющие суровые земли Арктики. Откуда и когда пришли эти народы на край нашей Ойкумены? И являются ли они потомками древних гиперборейцев, людей неолита, освоивших много тысяч лет назад север Сибири?

На краю Ойкумены

Юкагирский огонь

Ненцы и другие самодийские народы пришли на Север сравнительно недавно. Только в XIII веке появились здесь тюрки-якуты. Бескрайние просторы тайги были «прочесаны» отважными эвенками. Но их великий поход, как вы помните, начался не ранее первых веков новой эры. До этого они населяли лишь район Прибайкалья. А находки археологов говорят, что люди проникали на Север гораздо раньше. «Уже в отдаленнейшем прошлом, по крайней мере 20–25 тысяч лет назад, древние охотничьи племена начинают осваивать Север, спускаясь по долине реки Лены все дальше и глубже на север, все ближе к Северному Ледовитому океану, – пишет академик А. П. Окладников, один из “колумбов сибирской археологии”. – В новокаменном веке, около III–II тысячелетия до н. э., неолитические племена, потомки более древних обитателей Якутии, завершают первичное освоение ее территории, расселяясь вплоть до берегов Ледовитого океана на севере и до Колымы на востоке».

На Колыме и другой сибирской реке, Алазее, живет один из самых малочисленных народов нашей страны – юкагиры.

Согласно переписи населения 1970 года, их около 600 человек и менее 300 человек считают юкагирский язык родным.

Но когда-то юкагиров было гораздо больше и они занимали территорию, во много раз превосходящую нынешние районы их обитания. «Наших людей было прежде столько, сколько звезд на небе в полярную ночь, – говорится в юкагирской легенде. – Пролетавшие птицы терялись в дыме наших очагов».

Первые русские открыватели Сибири столкнулись с юкагирами в XVII веке. Тогда этот народ занимал земли на западе до нижнего течения Лены, на востоке – до Анадыря, на юге – вплоть до верховий Яны, Индигирки, Колымы, а на севере, как считают некоторые исследователи, – до Новосибирских островов. В более ранние времена предки юкагиров жили, по свидетельствам фольклора и этнографии, на средней Лене, а быть может, даже и на полуострове Таймыр.

Мы уже упоминали о том, что саамов считают первыми поселенцами на европейском Севере. Об этом говорят древнейшие географические названия, этнографические данные, факты археологии и антропологии (внешний облик первых жителей европейского Севера очень близок облику саамов). Юкагиры были, по всей видимости, одними из пионеров освоения сибирского Севера. И, быть может, древнейшие саамы («протосаамы») и юкагиры являются лишь двумя волнами, вышедшими из одного центра, который находился где-то на юге.

Археологи собрали богатый материал, относящийся к III тысячелетию до н. э., к эпохе, когда, видимо, началось настоящее освоение Севера, как сибирского, так и европейского.

Памятники, найденные в земле Карелии и в глубинах Якутии, очень похожи. Они относятся к одной и той же археологической культуре. Отсюда следует вывод, что племена, осваивавшие Сибирь, находились в родстве с племенами, осваивавшими северную часть Европы. Таковы данные археологии.

А лингвистики? Если древнейшие сибирские племена – это предки юкагиров, а европейские – предки саамов, то, быть может, удастся обнаружить и родство протосаамского и юкагирского языков? А если верно, что протосаамский язык имеет самодийское (следовательно, уральское) происхождение, то вопрос может быть поставлен иначе: не является ли язык юкагиров обособившимся уральским языком?

Многие лингвисты отвечают на этот вопрос положительно. И тогда становится возможным нарисовать следующую картину древнейшего освоения Севера Евразии. Из единого центра, где сформировались уральские языки (между Уралом и Енисеем), выделились предки юкагиров и двинулись на северо-восток, сначала в район Енисея и его притоков, далее в бассейн Лены и к побережью Северного Ледовитого океана. Из этого же центра, только на северо-запад, двинулись предки саамов и освоили Карелию, Кольский полуостров и север Скандинавии.

Гипотеза выглядит убедительно. И все-таки она пока что остается лишь гипотезой.

Далеко не все ученые согласны с тем, что культура покорителей Севера возникла где-то между Уралом и Енисеем.

Например, академик А. П. Окладников считает, что она сформировалась в Предбайкалье еще в те времена, когда жители этого района жили у края великих ледников. Север Европы был освоен людьми, пришедшими с востока, из районов Восточной Сибири. «Археологические данные показывают, как далеко распространялись на запад не только до Кольского залива, но и вплоть до Прибалтики элементы “гиперборейской” культуры древних времен, возникшей в Северной Азии, какое важное значение в образовании самого физического типа населения Восточной и даже Западной Европы имело тогда проникновение представителей северных племен в северо-западные районы Советского Союза и сопредельных стран», – пишет А. П. Окладников в статье «Раскопки на Севере».

Нет единодушия и среди лингвистов. Сторонники уральского родства возражают, приводя свои аргументы. Ученые, считающие, что юкагирский язык стоит особняком среди других наречий мира, зачисляют его в круг так называемых палеоазиатских языков.

Палеоазиаты

«Палеоазиатские» – значит «древнейшие азиатские», то есть языки первых жителей Азии. Термин этот предложил русский исследователь народов Дальнего Востока академик Л. И. Шренк. В 1883 году в монографии «О инородцах Амурского края» Шренк изложил интересную гипотезу: когда-то в древности почти вся Азия была населена народами, отличающимися от представителей монголоидной расы (тюрков, монголов и т. д.) и говорящими на своих особых языках. Затем эти древнейшие обитатели Азиатского материка, палеоазиаты, были почти повсеместно вытеснены монголоидами. И только на Крайнем Востоке и Северо-Востоке Азии остались небольшие народности, потомки палеоазиатов: юкагиры на Колыме, чукчи на Чукотке, коряки и ительмены на Камчатке, нивхи в устье Амура и на острове Сахалин, айны на севере Японии и на Сахалине, и, наконец, эскимосы и алеуты, населяющие Командорские и Алеутские острова и многие области Арктики (сюда относят и кетов, живущих в низовьях Енисея, но о них разговор пойдет в конце нашей книги).

Термин Шренка «палеоазиаты» употребляется и по сей день, хотя лингвисты установили, что вряд ли языки малых народов Дальнего Востока родственны друг другу. Единая палеоазиатская семья, наподобие индоевропейской или алтайской, скорее всего не существовала. Только несколько языков оказались родственными друг другу: чукотский, корякский, алюторский, керекский, а также камчадальский, или ительменский, образуют семью, получившую название по месту жительства носителей этих языков, – чукото-камчатская. Эскимосы же родственны по языку алеутам. Остальные языки стоят особняком.

Предки чукчей, коряков, ительменов в древности обитали в глубине Восточной Сибири. Оттуда они переселились на Камчатку, а вслед за тем на Чукотку. Окончательное расселение их на Чукотском полуострове завершилось лишь в прошлом веке. В настоящее время на Чукотке проживает около 12 тысяч чукчей. Еще две тысячи чукчей живет в низовьях Колымы и на северо-востоке Корякского национального округа. Когда-то в этих краях (на нижней Колыме) обитало юкагирское племя чуванцев. Но чуванцы со временем забыли свой родной язык и перешли на чукотский или русский языки. Часть чуванцев считает родным языком русский, а другая часть – чукотский.

Коренное население Корякского национального округа, как ясно уже из его названия, – коряки. Их свыше семи тысяч. Несмотря на малочисленность, коряки говорят на различных диалектах, порой значительно отличающихся один от другого. Кроме того, более тысячи коряков изъясняются на особом алюторском языке (или диалекте корякского, а не самостоятельном языке – так считают многие ученые). Около 400 человек на юге Чукотского национального округа говорят на керекском языке, который, впрочем, исчезает, ибо кереки, живущие в окружении чукчей, «растворяются» в их среде и переходят на чукотский язык.

Чукотский – самый распространенный из палеоазиатских языков. А вот находящийся в дальнем родстве с ним ительменский – мало распространен. Теперь едва ли более 500 человек знает его в совершенстве, а в недалеком будущем он исчезнет совсем. Русские казаки и крестьяне, поселившиеся на Камчатке, роднились с ительменами и образовали особую этническую группу – камчадалов. У них был особый быт, оригинальные орудия труда и охоты (каменные пестики, корыта для толчения рыбы и т. п.). И хотя язык камчадалов был русским, он существенно отличался от обычного русского языка, это был особый камчатский говор.

В среде камчадалов и проходило постепенное растворение ительменов, они забывали свой язык и переходили на камчатский говор русского языка.

Подобные же изменения происходят и в жизни других чукото-камчатских народов. Большая часть населения знает русский язык, а многие чукчи, и в особенности коряки, считают его родным языком. Причины этого понятны. Хотя и на чукотском, и на корякском языках есть своя литература, но все-таки подавляющая часть сокровищ человеческой мысли недоступна тем, кто владеет лишь чукотским или корякским языком. Старый зверобой, чукча по имени Тевляргин, выразил это в следующих словах: «Очень плохо, когда не умеешь разговаривать по-русски. Многое мы не понимаем и не слышим, что делается вокруг…» А представителям еще одной маленькой народности, живущей на Чукотке, приходится, кроме родного, знать еще два языка: чукотский и русский. Народ этот – азиатские эскимосы. Их на Чукотке немногим более тысячи человек. Однако вместе со своими родственниками, живущими за рубежом, они образуют народность численностью свыше 70 тысяч. Причем расселены эскимосы на огромном расстоянии, от Чукотки до Гренландии. А когда-то они населяли и арктическое побережье Азии, вплоть до устья реки Колымы.

Покорители Арктики

«На многих людей в настоящее время производит громадное впечатление величие нашего века со всеми его изобретениями и прогрессом, о которых мы слышим ежедневно и которые якобы неоспоримо доказывают превосходство богато одаренной белой расы над всеми остальными. Для этих людей было бы весьма поучительно обратить особое внимание на развитие эскимосов и на орудия и изобретения, при помощи которых они получают все необходимое для жизни, при этом в условиях, когда природа дает в их распоряжение невыразимо мало средств», – писал прославленный полярный исследователь Фритьоф Нансен в книге «Жизнь эскимосов».

Другой ученый, посвятивший свою жизнь изучению народов Сибири, В. Г. Богораз, с восхищением писал об эскимосской культуре, которая «представляется своеобразной, я бы сказал, чудесной. Мелкие группы охотников, живущих на самой окраине вечного льда и вылавливающие себе ежедневную пищу гарпуном из холодного и бурного моря, сумели из китовых ребер и глыб снега создать себе теплое жилище, сделали кожаную лодку, лук, из костяных пластинок затейливый гарпун, сани, подбитые костью, и разное другое. Многие из этих полярных изобретений проникли далеко на юг к племенам, обитающим в более счастливых широтах, и даже позаимствованы европейцами».

Пользуясь примитивными орудиями каменного века, эскимосы создали не только особые жилища, лодки, гарпуны, но и замечательные произведения искусства. Вырезанные из кости статуэтки, изображающие животных, фантастические существа и самих эскимосов, их труд, их быт, – украшение любой коллекции от музея, где собраны шедевры мирового искусства, до музея этнографии. И, как пишет академик А. П. Окладников, «особенно же удивительно то обстоятельство, что создатели этой культуры были жителями самых суровых и непривлекательных областей Старого и Нового Света, что они оказались на самом краю обитаемой человеком земли, в окружении вечных льдов, моржей и белых медведей».

Ученые восхищались удивительной эскимосской культурой. Но, отдав дань уважения и восхищения, они тотчас задавали вопрос: когда и где родилась она? Откуда пришли эскимосы на край Ойкумены? Или, может быть, эскимосская культура создана здесь, на месте их нынешнего обитания? Но ведь это – огромные пространства Арктики. Культура же должна была сложиться в каком-то одном месте: об этом говорит близость эскимосских языков и диалектов – их насчитывается около 30 – и однородность культуры от Чукотки до Гренландии. Так где же была эскимосская родина – в Гренландии, арктической Канаде, Аляске, Чукотке? Или все-таки эскимосы пришли сюда из других стран?

Некоторые ученые считали эскимосов прямыми потомками людей палеолита, первобытных охотников, населявших Западную Европу 10–15 тысяч лет назад. Другие называли их родиной Центральную Азию. Но обе эти гипотезы выглядели слишком уж фантастично.

«Древняя культура Берингова моря и эскимосская проблема» – так называлась монография известного советского ученого С. И. Руденко, вышедшая в свет в 1947 году. Он доказывал, что морские зверобои – эскимосы – появились в области Берингова моря сравнительно поздно и были своего рода «клином», разделившим народы Северо-Востока Азии и Северной Америки. Пришли эскимосы откуда-то с юга, «не из арктической Азии, а из островной юго-восточной ее части».

Почти сразу же после выхода монографии «южная» гипотеза Руденко подверглась серьезной критике, Крупнейший советский антрополог М. Г. Левин показал, что эскимосы относятся к так называемой «арктической расе», вместе с чукчами, коряками, ительменами. Сформировалась она на территории Северо-Восточной Азии и Берингова моря; причем «характерный для эскимосов антропологический тип сложился, по-видимому, в области Берингова моря, откуда и шло его расселение по арктическому побережью Америки и Гренландии».

Правоту советского антрополога подтвердили археологические раскопки. На Чукотке, около поселка Уэллен, были открыты древние могильники. Предметы быта, скульптуры, орудия охоты, найденные в них, очень похожи на эскимосские. Но ведь и другие народы Севера относятся к «арктической расе». А искусство и орудия могут быть заимствованы одним народом у другого. Например, чукчи, живущие на берегах Берингова моря, переняли от эскимосов их охотничьи навыки, одежду и т. д. Вплоть до конца прошлого века эскимосов, живущих на Чукотке, не отделяли от приморских чукчей, они были известны, как «зубатые», или «сидячие», чукчи, – настолько стали близки друг другу два соседних народа. Быть может, и эскимосы, в свою очередь, переняли у какого-то древнего племени культуру? И ему, а не предкам эскимосов принадлежат находки археологов? Ответить на этот вопрос можно лишь с помощью языкознания.

В языке азиатских эскимосов, кроме общего названия моржа (айвык), есть более 15 отдельных слов для обозначения «спящего в воде моржа» (у которого виден только нос), «спящего моржа с головой над водой», «годовалого моржа», «моржа на льдине», «моржа, плавающего с места на место», «моржа, плывущего без определенного направления», «самки моржа», «моржонка», «моржа-самца», «моржа, пасущегося на одном месте» и т. д. А это говорит о том, что эскимосы с незапамятных времен занимались охотой на моржей и выработали специальные слова-сигналы, которые помогают охотнику быстро ориентироваться в обстановке. По-русски мы бы сказали: «морж плывет в северном направлении», «морж может уплыть», а эскимос выразит смысл одним словом каврык. Этой же цели служат и более 20 указательных местоимений в эскимосском языке (не синонимов, а слов, обозначающих разные направления и разные точки в пространстве) и свыше 80 производных от них слов. Они позволяют передавать информацию, необходимую охотнику, быстро и точно.

В языке чукчей, занимающихся оленеводством, этого нет. Зато в чукотском языке мы находим десятки различных наименований оленей по масти, повадкам, возрасту, полу: слово нитльэн обозначает важенку, ищущую утерянного теленка; слово кликин – бычка до одного года; слово пээчвек – самку-однолетку и т. д. И это помимо «основного слова» – кораны, означающего «олень». От состояния снежного покрова зависит корм оленей. У чукчей, помимо общего слова, обозначающего снег, есть особые слова-наименования для первого снега, который должен растаять; для первого снега, который больше не будет таять; для снега, уплотненного ветром после снегопада; для снега, подтаявшего днем; для мягкого снега, легшего на плотный снег после снегопада; для плотного снега; для мерзлого снега; для весеннего снега с проталинами; для мокрого, размякшего, тонкого снега…

Даже ничего не зная о чукчах и эскимосах, только по словарю их языков можно догадаться, что эскимосы испокон веков занимались морской охотой, а жизнь чукчей была связана с оленями.

Но, может быть, в Берингоморье эскимосы пришли откуда-то извне? Вновь языкознание решает спор археологов и этнографов. «Абсолютное большинство поселений по побережьям обоих океанов (Северного Ледовитого и Тихого. – А. К.), ныне заселенных чукчами, имеет в основе своей эскимосские названия», – пишет советский ученый И. С. Вдовин. С ним солидарны другие исследователи. Географические названия, происходящие из языка эскимосов, есть и на Камчатке – значит, они когда-то жили и здесь, до появления коряков и ительменов.

Наконец, все тот же язык позволяет определить время разделения эскимосов и алеутов, когда-то говоривших на одном языке – эскалеутском, то есть эскимосско-алеутском праязыке. На нескольких десятках эскимосских диалектов говорят около 70 тысяч жителей Гренландии, северных районов Канады, Аляски, Чукотки. На алеутском языке число говорящих гораздо меньше. В нашей стране, на Командорских островах, живут около 400 алеутов, но не более 50 из них считают алеутский язык родным. На острове Медный, обитатели которого жили в тесном контакте с русскими, образовался особый язык, впитавший в себя не только русскую лексику, но даже изменивший под русским влиянием свой грамматический строй! На Алеутских островах алеутов около 5000 человек.

У археологов есть радиоактивные часы. Они могут датировать события с помощью радиоактивного углерода. Возраст древнейших стойбищ алеутов примерно три тысячи лет. Языкознание не так давно получило свои часы: сравнивая процент совпадающих слов в родственных языках, можно приблизительно вычислить, когда произошло разделение этих языков (подробно об этом можно прочесть в книге автора «Звуки и знаки», в очерке «Лингвистические часы»). Сравнение эскимосских и алеутских языков показало, что они разделились около трех тысяч лет назад. Данные радиоактивных и лингвистических часов совпали! А география языков свидетельствует о том, что разделение алеутов и эскимосов должно было произойти в районе, близком нынешнему месту обитания алеутов, – Берингоморье.

Со временем эскимосский язык разделился на три ветви – сиреникскую (в одном селении на Чукотке), юик и инуик, которые, в свою очередь, распались на различные диалекты. В наше время на небольшой территории Юго-Западной Аляски существует много диалектов, близких диалектам эскимосов, живущих в Азии. Значит, здесь, в Берингоморье, находился центр, где сформировался эскимосский язык. Отсюда шло расселение покорителей Арктики на восток, в Америку и далее в Гренландию, и на запад, вплоть до устья Колымы.