Текст книги "Земля людей — земля языков"

Автор книги: Александр Кондратов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Мост в Америку

Эскимосская проблема интересна и важна не только потому, что с нею связан вопрос о происхождении народа, заселившего самую северную часть нашей Ойкумены, самого северного из гиперборейцев. Эскимосы населяют два континента – Азию и Америку. И, решив эскимосскую проблему, мы, возможно, приблизим решение еще более важной проблемы – заселения Нового Света. О том, когда и откуда пришли люди в Америку, ученые начали спорить чуть ли не сразу после путешествий Колумба, когда стало ясно, что он открыл не путь в Индию, а совершенно особый мир, по праву названный Новым Светом. В наши дни считается доказанным, что предки американских индейцев пришли из Азии.

Эскимосы, чья культура и язык сформировались в Берингоморье, – это последняя волна переселенцев с Азиатского материка в Новый Свет. До нее Америку должны были достичь другие волны народов. Ведь разделение предков эскимосов и алеутов, формирование эскимосской культуры началось 3–4 тысячи лет назад. А первые люди попали в Америку 10, 15, а то и все 30 тысяч лет назад. Откуда же они пришли, из какого района Азии? Здравый смысл подсказывает: вероятно, из мест, которые ближе всего находятся к Новому Свету.

Один из лучших знатоков народов крайнего Северо-Востока Азии В. И. Иохельсон еще в начале XX века отметил черты сходства в языках, обычаях, культуре индейцев Северо-Западной Америки (тлинкитов, атапасков и других) и ительменов, коряков, чукчей. Он предположил, что некогда индейцы и палеоазиаты составляли единое целое. А потом их разделил «эскимосский клин». Иохельсон, следуя взглядам американских ученых, считал, что «клин» двигался с севера, ибо родина эскимосов якобы находилась в Америке, в районе Гудзонова залива. Руденко, как вы помните, говорил о том, что «эскимосский клин» двигался с юга, из Юго-Восточной Азии.

Сейчас большинство ученых полагает, что древние предки эскимосов и родственных им алеутов, так называемые эскалеуты (эскимосо-алеуты), около 3–4 тысяч лет назад жили в Берингоморье. Стало быть, «эскимосский клин» сформировался здесь. Но вполне вероятно, что до того, как в Берингоморье появились эскалеуты, в течение долгого времени через этот район осуществлялись контакты между народами Америки и Северо-Восточной Азии. Или, быть может, народы эти были не просто друзьями и соседями, но и родственниками?

Не так давно, работая на Камчатке, археолог Н. Н. Диков открыл могильник. Возраст его 12, а то и все 16 тысячелетий, а предметы, найденные в могильнике, очень близки индейским. Не отсюда ли происходило заселение Нового Света? И нельзя ли отыскать следы родства между языками палеоазиатов и языками индейцев Америки?

Анализ «звуковых цепей», последовательности гласных и согласных звуков в слове в ительменском и в языках индейцев, населяющих крайний Северо-Запад Америки (то есть ближайших соседей), показывает, что структуры их очень сходны. Однако такое сходство еще не говорит о родстве языков. А убедительного сходства по остальным – и основным! – языковым параметрам, говорящим о действительном родстве, пока что не обнаружено. Ни в ительменском, ни в родственных ему чукото-камчатских, ни в юкагирском такого сходства с языками Северо-Запада Америки не найдено.

Впрочем, это неудивительно: ведь и чукчи, и юкагиры, и ительмены пришли откуда-то с запада на свою нынешнюю родину. А прежде здесь жили какие-то другие народы, поглощенные современными палеоазиатами. Корни, местоимения, грамматические формы чукото-камчатских, ительменского, юкагирского языков обнаруживают сходство с языками, расположенными к западу, а не к востоку, не с индейскими, а с языками Сибири и Центральной Азии. Да и антропологически палеоазиаты близки не к индейцам, а скорее к монголам и тунгусо-маньчжурам. Но, быть может, следы самых древних жителей Северо-Восточной Азии (уж не просто палеоазиатов, а палеопалеоазиатов!) можно обнаружить в этнографии, культуре, фольклоре нынешних жителей этих мест? И не только среди чукото-камчатских народностей и юкагиров, но и среди живущих на Дальнем Востоке нивхов, говорящих на особом – нивхском – языке, который также относят к палеоазиатским (ибо установить родство нивхского с каким-либо другим языком мира никому еще пока не удалось).

Нивхов справедливо считают одним из самых древних народов Дальнего Востока. В наши дни свыше четырех тысяч нивхов живут в низовьях реки Амур и на Сахалине. В прошлом территория расселения их была больше: на севере она граничила с землями коряков, а на юге, возможно, достигала границ Корейского полуострова. «Возможно, что именно на территории нивхов происходил стык культур народов Севера и Юга, связь древних культур Монголии с Аляской, – пишет советский этнограф Чунер Таксами, нивх по национальности. – Не исключено, что проникновение человека на Американский континент с материка Азии в какой-то степени коснулось и нивхской земли».

Этнограф Л. Я. Штернберг, один из крупнейших знатоков народов Дальнего Востока, писал, что его исследования языка нивхов позволяют думать, что гипотеза «об общности происхождения народностей Тихоокеанского побережья Азии с племенами Северной Америки… может найти в конце концов полное подтверждение» и указывал «на сближения в частностях, которые чрезвычайно характерны», существующие между нивхским и языками индейцев Америки.

Действительно, ряд черт в культуре, ведении хозяйства, языке сближает нивхов с индейцами Америки. Но другие черты, например орнамент, формальные приемы искусства, уводят не на северо-восток, а, наоборот, на юг и юго-запад, не в Новый Свет, а в Азию. Один из виднейших исследователей языков Сибири Е. А. Крейнович считает, что некогда нивхи жили в тесном соприкосновении с корейским народом, с одной стороны, и с древними маньчжурами – с другой.

Родство корейского и нивхского языков не доказано… Впрочем, как и родство нивхского и любого другого палеоазиатского языка с языками индейцев Америки. Так же, как и родство корейского с каким-либо языком мира.

Чосон, Сахалин и бородатые айны

«Чосон» или «Чосен» – «Страна утренней свежести» – это древнее название Кореи. Корея – одна из самых однородных в национальном отношении стран мира. Более 99 процентов ее населения – корейцы, в то время как в Иране только 44,6 процента жителей – персы; в Афганистане афганцы составляют 53,2 процента, а в Индии на долю самого многочисленного народа – хиндустанцев – приходится лишь 25,5 процента всего населения страны. Корейцы живут и в соседних с Кореей странах: в Китае, Японии, СССР. В нашей стране корейцев более 350 тысяч.

Корейский язык имеет многовековую историю, на нем написаны прекрасные произведения литературы, возраст которых измеряется тысячью и более лет… И все-таки по сей день неизвестно, находится ли язык корейцев в родстве с другими языками или нет.

Многие ученые полагают, что корейский язык входит в алтайскую семью, образуя в ней особую ветвь, наряду с тунгусо-маньчжурской, тюркской, монгольской. Не ясно, можно ли черты сходства объяснить не родством, а многовековыми контактами корейцев и разных алтайских народов.

Древняя Корея граничила с государством чжурчэней, ее завоевывали монголы и т. д. Контактами можно объяснить сходство многих слов корейского языка с японскими словами. Корея и Япония связаны долгими узами торговли, соперничества, культурного обмена, общностью религии – буддизма, проникшего в эти страны более тысячи лет назад.

Сходство обнаруживают и между языком корейцев и жителей Камчатки. Может ли здесь идти речь не о взаимном влиянии, а о древнем родстве? Но слишком уж мало общих этих черт найдено пока в корейском и камчатских языках. Утверждать, что предки ительменов и коряков родственны древнейшим предкам корейцев, нельзя. Камчато-корейское родство еще более спорно, чем нивхско-корейское.

Корейский сопоставляли не только с языком нивхов, но и одновременно с айнским языком, на котором говорят айны – древние жители Хоккайдо, Курильских островов и Сахалина. Но, как справедливо писал еще академик Шренк, «нет народа, о котором, как об айнах, было бы выражено в короткое время столько разнообразных, даже противоречащих друг другу мнений относительно происхождения или племенного родства с другими народами».

Судьбы человечества сложились так, что на северо-восточной оконечности гигантского материка Евразии ученые столкнулись с комплексом нерешенных проблем. Здесь что ни народ – то загадка. Вспомним юкагиров и чукото-камчатские народы, пришедшие откуда-то из глубины материка. Вспомним нивхов, в языке и культуре которых находятся параллели с индейцами Америки. Вспомним, наконец, «эскимосский вопрос». Но даже в этом дальневосточном «заповеднике загадок» айны являются самым удивительным и странным народом.

Первые европейцы, столкнувшиеся с айнами еще в XVII веке, были поражены их внешним видом. Кругом люди с желтой кожей, с монгольской складкой века, с редкими волосами на лице… И вдруг – народ, обладающий необыкновенно густыми волосами, покрывающими голову, с огромными бородами и усами (айны придерживали их особыми палочками во время еды), с чертами лица, похожими на европейские… Притом айны ездят в лодках, выдолбленных из целого ствола дерева, – так же изготовляют суда лишь жители далеких южных морей. Айны, несмотря на жизнь в суровом климате, летом носят лишь набедренные повязки, подобно жителям стран, лежащих под экватором.

Загадке айнов уделяли внимание многие исследователи самых разных специальностей – антропологи, лингвисты, археологи, географы. Но она и по сей день не решена. Причем за то время, пока наука пыталась решить, откуда же взялся этот удивительный народ, численность айнов резко сократилась. На Курилах они уже не живут, с Южного Сахалина немногочисленные айны переселились на Хоккайдо. Этот северный японский остров ныне последнее пристанище исчезающего народа.

Крузенштерн, Лаперуз и другие открыватели Тихого океана считали айнов народом европейского происхождения. Ведь волосяной покров на теле развит у белой расы больше, чем у африканцев или монголоидов. Айны же являются «рекордсменами» в этой области. Есть даже гипотеза, впрочем, недоказанная и вызывающая большие сомнения ученых, что язык айнов находится в родстве с индоевропейскими языками.

Другие ученые, в том числе военный врач М. М. Добротворский, проживший среди айнов много лет, полагали, что, несмотря на отличие от окружающих народов, айны все-таки являются азиатским народом: кожа у них не белая, а желтая, лицо плоское, а у некоторых встречается «монгольское веко», или, как говорят антропологи, эпикантус. Правда, среди сторонников азиатской гипотезы не было единогласия: одни видели родину айнов в Сибири, другие связывали их с монгольскими племенами или с малыми народами Приамурья (орочами, нанайцами и т. д.), третьи – с китайцами, четвертые – с нивхами и корейцами.

Академик Шренк считал, что айны – народ, вытесненный на острова монголоидными племенами с материка Азии. Другими словами, они – палеоазиаты, как и нивхи, ительмены, чукчи. Шренк наметил и путь движения айнов: через Корею и острова в проливе Цусима на японский остров Хонсю, затем на Хоккайдо. Лишь совсем недавно этот народ попал на Сахалин и Курильские острова.

Сто лет назад, в 1872 году, французский географ Луи Вивьен де Сен-Мартен выступил с гипотезой, из которой следовало, что родина айнов находилась не на западе, в Европе или Азиатском материке, а на юге, на островах Индонезии и Филиппинах. Именно здесь, считал Сен-Мартен, обитала когда-то особая «океаническая» раса. Одна ее ветвь пошла на юго-восток и ее потомки – жители островов Океании, полинезийцы. Другая пошла на север, заселила все острова, окаймляющие Восточную Азию от Тайваня до Камчатки. Это – предки айнов.

В Океании искали родину айнов и другие исследователи. Новая Зеландия и Новая Гвинея, Меланезия и Филиппинские острова – вот далеко не полный перечень адресов «колыбели» айнского народа. Наиболее убедительно и детально обосновал океанийскую гипотезу советский ученый Л. Я. Штернберг. В работе, названной «Айнская проблема», он показал связь языка, изобразительного искусства, религиозных верований, оружия, одежды, средств передвижения айнов с языками и культурой народов Океании. А последние исследования антропологов нашей страны говорят о том, что ближайшими родственниками айнов по расе являются… коренные обитатели Австралийского материка! У айнов, как и у австралийцев, толстые губы, широкий нос, наклонный лоб, жесткая шапка волос, густые бороды.

Внешний облик айнов столь своеобразен, что многие ученые считают их представителями особой «курильской», или «айнской», расы. Таким образом, айнов причисляют к самым разным расам: европеоидной, монголоидной, австралоидной и даже выделяют в особую малую расу!

Вопрос о родине айнов не решен до сих пор. Не доказано и родство их языка с другими языками мира. И все-таки скорей всего этот удивительный народ пришел откуда-то с юга. Археологические раскопки на территории Японии показывают, что древнейшая культура людей неолита, названная «культурой дзёмон», имеет корни на островах Малайского архипелага. И она может быть связана с предками айнов. О том же говорят и своеобразные «языковые раскопки». Изучая географические названия Японского архипелага, ученые выявили здесь мощный пласт наименований, объяснить которые можно лишь с помощью айнского языка. Цепочка этих названий прослеживается далее на юг, вплоть до Индонезии.

Впрочем, здесь мы сталкиваемся с новой загадкой. В самом японском языке, подобно корейскому, стоящему особняком среди языков мира, имеется много общих черт и в фонетике, и в лексике, сближающих его с языками Индонезии и Океании. Океанийские связи, возможно, есть и в языке айнов. Поэтому нельзя решить точно, что же унаследовали айны на своей далекой прародине в Океании (или Юго-Восточной Азии?), а что на своей новой родине, в Японии, к берегам которой приплывали и «викинги Тихого океана» – мореходы Индонезии и Полинезии, верней, их древнейшие предки, говорящие на особых – австронезийских – языках. Австронезийцы сами являются загадкой: каким образом распространились они на пространствах двух великих океанов, Индийского и Тихого, от острова Пасхи до острова Мадагаскар задолго до начала эпохи Великих географических открытий?

Индосинезия

Австронезийский треугольник

Знаменитые водители фрегатов – Кук, Лаперуз, Крузенштерн, Лисянский и другие, – открывавшие в бескрайних просторах Тихого океана новые земли, удивлялись, что жители островов, отделенных один от другого тысячами километров, говорят на очень близких языках. Речь маори, живущего на Новой Зеландии, понятна островитянам Таити; обитатели Гавайских островов говорят на языке, похожем на язык острова Пасхи и Маркизских островов. Да и культура, верования, обычаи, быт жителей южных морей, светлокожих и радушных полинезийцев, очень похожи.

В начале прошлого века известный естествоиспытатель Адельберт Шамиссо, совершивший кругосветное плавание на русском корабле «Рюрик», отметил, что речь полинезийцев отчасти сходна с малайским и другими языками Индонезии и полуострова Малакка, В 1836 году немецкий лингвист Вильгельм Гумбольдт, брат знаменитого ученого-энциклопедиста Александра Гумбольдта, доказал, что сходство это не случайно: существует семья языков, западная ветвь которой объединяет языки Малайи и Индонезии, а восточная – языки Полинезии. Гумбольдт и назвал эту семью малайско-полинезийской.

Позднее выяснилось, что на языке, близком малайскому, говорит и население острова Мадагаскар, хотя от Юго-Восточной Азии его отделяют тысячи километров Индийского океана, а от Африки, с ее многочисленными языками и народами, – лишь узкий Мозамбикский пролив. Помимо Полинезии (островов восточной части Тихого океана), и в северо-западной части Океании, в Микронезии («Малые острова»), и в юго-западной, Меланезии («Черные острова»), также говорят на языках, входящих в малайско-полинезийскую семью. Таким образом, в ней оказалось уже не две, а четыре ветви: малайская, полинезийская, меланезийская и микронезийская. И семью стали называть по-другому: австронезийская, то есть южноостровная.

От острова Пасхи до острова Мадагаскар – таково основание гигантского треугольника, образованного австронезийскими языками. Вершиной этого треугольника сначала считали полуостров Малакку.

Но вскоре оказалось, что вершину следует передвинуть далеко на север. На острове Тайвань сохранилось несколько племен, говорящих на языках, родственных индонезийским. Австронезийские наречия есть и во Вьетнаме (язык нам и другие). Когда-то южноостровные языки были распространены еще дальше на север, возможно, вплоть до Японского архипелага.

Японский язык не удалось пока отнести ни к какой из известных семей. И не потому, что он стоит совершенно особняком, что в нем нет никакого сходства с другими языками. Напротив, корни и грамматика японского во многом близки алтайским языкам. Но в фонетике (да и в словаре) можно обнаружить и явные следы австронезийского влияния. Скорее всего японский язык в основе своей алтайский, но он испытал влияние австронезийской речи. Первыми пришли на Японский архипелаг австронезийцы, Археологи утверждают, что древнейшая культура Японии связана с островами Тихого океана, а не с континентом Азии. Значит, вершина треугольника, обозначающего распространение австронезийских языков, достигает Японии.

Откуда же, из какого центра распространились австронезийцы, преодолев пространства двух океанов? Южный Китай, Новая Гвинея, Западная Европа и даже легендарная Атлантида считались их колыбелью… Но, вероятней всего, она находилась где-то в Индонезии или на полуострове Индокитай. На островах Индонезии найдены следы древних культур, которые можно связать с австронезийцами. В лабиринте островов, островков и архипелагов могла сложиться их прекрасная мореходная техника, позволившая покорить просторы двух великих океанов. Индонезия находится в самом центре «австронезийского треугольника», отсюда удобнее всего было двигаться на юго-запад, к Мадагаскару, на юго-восток, в Меланезию и Полинезию, на север, вплоть до Японии, и на северо-восток, к коралловым атоллам Микронезии.

Наконец, есть еще один важный довод в пользу «индонезийского адреса» – восходящее к временам очень глубокой древности родство австронезийских языков с другими языками Юго-Восточной Азии, названными австроазиатскими (южноазиатскими).

Музей языков

Индокитайский полуостров называют иногда музеем языков, музеем народов. В странах Индокитая говорят на сотнях различных языков.

Лингвистам удалось сгруппировать их в три большие группы, отнести к трем семьям: австронезийской, австроазиатской и тайской (от названия народа таи, давшего наименование стране Таиланд).

Народов, говорящих на австронезийских языках, в Индокитае не очень много – около десятка (сущий пустяк по сравнению со 100 австронезийскими народами Индонезии, десятками народностей Филиппинских островов, также говорящих на австронезийских языках, и многими сотнями языков Полинезии, Микронезии и Меланезии). Гораздо больше здесь языков и народов австроазиатской семьи.

По всей вероятности, именно австроазиаты были одними из древнейших обитателей полуострова Индокитай.

Вьетнамский язык – самый распространенный из языков Юго-Восточной Азии. На нем говорят свыше 34 миллионов человек. С незапамятных времен обитали предки вьетнамцев в своей стране. Вместе с близким ему языком мыэнг (на нем говорят около 500 тысяч человек) вьетнамский образует особую группу в австроазиатской семье.

Второе место по числу говорящих на австроазиатских языках занимает кхмерский язык, на нем говорят около 6 миллионов камбоджийцев, или кхмеров (основного населения Камбоджи). Более тысячи лет назад кхмеры создали могущественное государство, объединившее большую часть Индокитайского полуострова. Грандиозный архитектурный комплекс кхмерской столицы, города Ангкор-Тхом, сохранился до наших дней и является одним из шедевров мирового искусства. На языках, близких к языку кхмеров, говорят многие другие народности Индокитая, например так называемые «горные кхмеры».

Горные кхмеры – название условное, оно дано для того, чтобы различать языки малых народностей, живущих в горах Индокитая, от родственного им кхмерского языка. В Камбодже их называют собирательным именем «пнонги», во Вьетнаме – «мои», в Лаосе – «тха». Отдельные народности горных кхмеров отличаются друг от друга. Особенно же эти различия проявляются в языке. Лингвисты насчитывают более десятка разных языков горных кхмеров. Распространены они на территории всех государств Индокитайского полуострова: в Лаосе и Камбодже, в Северном и Южном Вьетнаме, а также в Таиланде. Горные кхмеры и по сей день сохранили родовой строй и занимаются охотой, рыболовством, собирают дикорастущие растения. Кое-где они перешли к оседлости и переняли высокую культуру своих соседей: вьетнамцев, кхмеров, таиландцев, лаосцев.

Языки, близкие кхмерскому, распространены не только по полуострову Индокитай. Древнейшим цивилизованным народом Бирмы были моны. Уже в первых веках нашей эры они создали самостоятельное государство, строили величественные храмы и города, совершали дальние морские плавания, имели свою письменность и литературу. Монский язык сохранился и до наших дней, на нем изъясняются около полумиллиона граждан Бирманского Союза. Кхмерский (или камбоджийский), монский и языки горных кхмеров образуют особую группу австроазиатских языков. Названа она мон-кхмерской, по двум главным языкам, входящим в ее состав.

Отдельными изолированными островками в горных и малодоступных районах Бирмы, Вьетнама, Таиланда, Лаоса, Южного Китая разбросаны племена горных монов, остатки ранних поселенцев Индокитая и Бирмы. Языки их – палуан, ва и другие – образуют, наряду с вьетнамской и мон-кхмерской, еще одну ветвь австроазиатской семьи. Язык кхаси, народности, живущей в индийском штате Ассам, представляет собой еще одну ветвь этой семьи. Но даже Ассамом не ограничивается «западный предел» распространения австроазиатских языков.

В Северо-Восточной и Центральной Индии, в горах и джунглях, и по сей день обитают племена, чье хозяйство и жизненный уклад близки людям каменного века. Говорят они на особых языках и наречиях (их насчитывается несколько десятков), объединяемых общим названием – языки мунда, или мунда-кола. Племена мунда пришли на Индостан очень давно, задолго до того, как на полуострове появились кочевники-арьи. Названия многих рек Индостана, в том числе и великого Ганга, восходят к словам мунда (Ганга означает «река, вода»). Многие ученые полагали, что племена мунда и есть древнейшие жители Индии. Но оказалось, что это не так. Группа мунда входит в состав австроазиатской семьи языков. Отделилась она от общего «ствола» очень давно, более шести или семи тысяч лет назад, так что по отношению к арьям, появившимся на территории Индостана лишь во II тысячелетии до н, э., племена мунда действительно выглядели старожилами.

Австроазиатские языки есть и на крайнем юге Азиатского материка. В джунглях полуострова Малакка кочуют семанги. Их около 4000 человек. Это темнокожие люди очень маленького роста – «азиатские пигмеи», или негритосы (африканских пигмеев ученые называют негриллями). Вместе с другим маленьким темнокожим народом, сеноями, семанги являются древнейшими обитателями Малакки, а быть может, и всей Юго-Восточной Азии. Внешний облик и крайне примитивная культура семангов и сеноев резко отличаются от облика и культуры кхмеров, вьетнамцев и других народов Индокитая и Малакки, Но семангские и сенойские языки находятся в родстве с кхмерским и другими австроазиатскими наречиями. Скорее всего, семанги и сенои когда-то говорили на особых языках, но затем перешли на язык своих более развитых соседей-австроазиатов. Такая же судьба постигла и язык аэта, негритосского племени, живущего на Филиппинах, только аэта перешли на один из языков австронезийской семьи.

Семанги, разделяющиеся на ряд различных групп, населяют горы и джунгли на севере континентальной Малайзии. Сенои обитают в центральной части полуострова Малакка и также разделяются на несколько групп. Наиболее отсталые племена сеноев и семангов и поныне ведут образ жизни людей каменного века, первобытных охотников и собирателей дикорастущих растений.

Австроазиатская речь звучит и на Никобарских островах, находящихся в Индийском океане. Никобарский язык образует особую ветвь в австроазиатской семье, наряду с вьетнамской, мон-кхмерской, кхаси, горных кхмеров, мунда-кола, семанго-сенойской ветвями.