Текст книги "Века и воды"

Автор книги: Александр Кондратов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Гарри Ризберг и Эдвард Линк

Первыми «исследователями» египетских пирамид, где погребены фараоны, скифских курганов, могил этрусков и других древних народов, были кладоискатели и попросту грабители. Варварски, в поисках ценностей и произведений античного искусства, велись вначале раскопки Помпеи. Та же судьба могла постичь и «подводные Помпеи», когда в 1936 году в Порт-Ройяле их обнаружил искатель затонувших сокровищ Гарри Ризберг.

О поисках клада капитана Флинта рассказывает повесть Р. Л. Стивенсона «Остров сокровищ». О поисках богатств капитана Кидда – не уступающая ей в мастерстве повесть Эдгара По «Золотой жук». История же не вымышленных, а подлинных поисков сокровищ на дне сама по себе должна читаться, как захватывающий приключенческий роман. Ибо она изобилует тайнами, старинными картами, рискованными приключениями под водой, разочарованиями, сенсационными открытиями, гибелью или разорением неудачников, сказочными обогащениями счастливцев…

Однако поиски сокровищ под водой – это еще не подводная археология. Когда Гарри Ризберг открыл затонувший Порт-Ройял, научные исследования его не интересовали. Он искал под водой только золото и другие ценности. Раньше Ризберг добывал их из-под обломков затонувших испанских галеонов. Теперь, открыв «пиратский Вавилон», он ищет в его руинах сокровища. Не один десяток раз опускается Ризберг со своими компаньонами под воду. А затем, подняв немало ценностей, его экспедиция покидает «подводные пиратские Помпеи»…

Проходит более двадцати лет. В 1959 году Национальное Географическое общество США решает провести раскопки затонувшего города. На спасательном судне «Си Дайвер» («Морской ныряльщик») к берегам Ямайки прибывает экспедиция под руководством Эдвина Линка для первых в истории Нового Света подводно-археологических раскопок «подводных Помпеи».

С чего начинается работа археологов на суше? Прежде всего – с библиотеки, с чтения специальной литературы, трудов своих коллег, исторических работ. Нельзя ли в сообщениях древних авторов почерпнуть сведения о городе, который предстоит раскапывать? Что сообщают они о его планировке, размерах, крепостных стенах, улицах, храмах, дворцах и т. п.? Если такие сведения есть, ученый будет действовать не вслепую, у него будет примерный план раскопок, он может сравнивать «книжные» сведения с тем, что будет найдено в земле…

Так поступил и Эдвард Линк. Он тщательно изучил в библиотеках и архивах все, что относилось к Порт-Ройялу. Сообщения очевидцев катастрофы, чудом оставшихся живыми. Рапорты из судовых журналов. Старинные морские карты, где указан был план Порт-Ройяла и очертания его гавани до землетрясения. Затем приходит черед исследованиям под водой.

Археологи, работая на суше, составляют схему местности, прорывают раскоп, шурф, чтобы узнать, насколько глубоко уходит «культурный слой», под которым находится город, подлежащий раскопкам. В последние годы на помощь им приходит аэрофотосъемка: с воздуха четко видны очертания древних поселений.

Изучая Порт-Ройял, археологи-подводники сразу же столкнулись с серьезной трудностью: вода над затонувшим городом была очень мутной и аэрофотосъемка ничего не дала. Тогда решено было провести «зондирование» дна с помощью эхолота.

Эхолот уже давно применяется учеными, исследующими дно океанов и морей. Скорость звука в воде известна, и несложные расчеты показывают, на какой глубине находится тот или иной подводный объект. Эхолот «засекает» равнины, горы, холмы, пропасти, скрытые непроницаемой для глаза и «фотоглаза» толщей воды, то есть рельеф дна. С помощью эхолота Эдвину Линку и его товарищам по экспедиции удалось «засечь» затонувшие, но не разрушенные здания Порт-Ройяла. Они, подобно маленьким горам или холмам, возвышались над ровным дном. Возле этих зданий установили поплавки, окрашенные в яркие цвета – буйки. Они служили ориентирами. Затем археологи-подводники попробовали определить, что же за здания стоят на дне залива. И на карте появились строения королевских складов, пакгаузов и зданий возле восточной стены одного из фортов Порт-Ройяла.

Американцы решают в первую очередь исследовать пакгаузы. Ведь там, возможно, хранятся ценные товары, предназначенные для отправки в Англию… Бросив четыре якоря, «Си Дайвер» останавливается над затонувшими королевскими складами. С помощью четырех мощных лебедок судно может без труда перемещаться по всем направлениям. Надев акваланг, один из членов экспедиции отправляется на разведку.

Если в первые годы после гибели «пиратского Вавилона» его руины были видны даже с лодок и кораблей, то теперь они трудно различимы и с помощью подводного прожектора.

Более двух с половиною веков прошло с тех пор, как затонул Порт-Ройял. Толстый слой ила плотным ковром покрыл дно и все, что ушло под воду при катастрофе. При малейшем движении густые черные клубы этого ила поднимались со дна. Видимость вокруг была ничтожной.

Тогда с борта «Си Дайвера» опустили землесос. Из трубы его, диаметром в четверть метра, с шумом вылетела первая струя. Вода полилась через борта баржи, а на палубе оставались мусор и песок. В них находят обломки горшков из глины, осколки фаянсовой посуды, винных бутылок…

Эдвин Линк уверен, что все находки добыты из складских помещений. Но ведь помещения эти тянулись почти на семьдесят метров! «В больших амбарах хранили, по-видимому, табак, шерсть, сахар и другие такие же товары. Так можно рыть хоть до скончания века и при этом не добраться до складов с ценными вещами», – подводит итоги первого дня раскопок руководитель экспедиции. И решает перенести стоянку судна к восточной стене форта Джеймс, «засеченной» эхолотом, а затем сопоставленной со старинным планом Порт-Ройяла.

Старинные рисунки, посвященные первым попыткам «спасательных операций» в Карибском море. Слева: испанцы ведут работы по подъему небольшого судна. Справа: одно из приспособлений для подводных работ – черпак, управляемый с поверхности.

В 11 часов 43 минуты

План этот говорил, что возле стены форта должен был стоять частный дом и таверна. И уже в первой струе жижи, добытой со дна землесосом, нашли битые бутылки, осколки глиняных труб, кирпичей. А вслед за ними – куски угля, обломки штукатурки, разбитые миски, кровельную черепицу.

Аквалангисты опускаются на дно. Видимость здесь лучше, чем возле королевских складов. Археологи-подводники видят развалины кирпичной стены и несколько уцелевших зданий, поросших кораллами. Трубу землесоса устанавливают возле кирпичной стены. И на поверхности, вместе с песком и илом, оказываются медные ковши с длинными ручками, оловянные ложки, медные миски, позеленевшие от времени и действия воды.

Чем дальше идут раскопки, тем ясней становится, что археологи натолкнулись на кухню. Подняты металлические части очага, подносы, прочая кухонная утварь. Извлечен медный котел, где в песке и грязи лежала кость…

– Вероятно, суп кипел в тот самый момент, когда город прекратил свое существование, – делает вывод Эдвард Линк.

А еще через несколько дней удалось определить – с точностью до одной минуты! – время гибели «пиратского Вавилона» Один из аквалангистов обнаружил на дне золотые часы в форме луковицы. Циферблат их покрывала коралловая корка, хотя поверхность футляра была блестяща и чиста. На внутренней стороне крышки удалось прочесть имя часовщика – «Поль Блондель».

Линк провел тщательную очистку часов. Под слоем кораллов, покрывавших циферблат, можно было различить римские цифры, составленные из маленьких серебряных гвоздиков. Сами же часовые стрелки не сохранились, их уничтожила ржавчина. Но, к счастью, весь циферблат отпечатался на слое коралловой корки. «Если стрелки разрушились уже после того, как кораллы покрыли циферблат, рентгеновские лучи помогут определить их первоначальное положение», – решает Эдвард Линк. И тотчас же отправляется в Кингстон, к зубному врачу, у которого имелся рентгеновский аппарат. С его помощью определили, в каком положении стояли исчезнувшие стрелки. «Слабый отпечаток стрелок виден очень хорошо. Одна из них была на восьми, другая – на двенадцати. Это означает, что механизм часов остановился примерно в 11 часов 40 минут» – таков был результат «рентгеноскопии» старинных часов.

Но означает ли это, что именно в это время произошла катастрофа и ушел в пучину «пиратский Вавилон»? Было бы преждевременно делать такой вывод. А вдруг часы изготовлены после 1692 года, даты гибели Порт-Ройяла? Да и «рентгеноскопия» была проведена по-любительски…

Часы отправляют в лондонский Музей науки и техники, где хранится лучшая в мире и наиболее полная коллекция старинных часов. Что скажут о подводной находке специалисты? Ведь их приговор будет решающим.

И вот в Кингстон из Лондона приходит телеграмма: «Часы изготовлены в 1686 году Полем Блонделем из Амстердама. Они показывают 11 часов 43 минуты»… Вот когда погиб «пиратский Вавилон» и родились «подводные Помпеи». Вот точное время катастрофы, названной знаменитым географом Элизе Реклю «одним из самых ужасающих в истории землетрясений». Время, которое помогли с предельной точностью установить раскопки под водой.

Роберт Маркс 1966—68 гг

Позже экспедиция Линка обнаружила артиллерийские снаряды, различную утварь, реи судов, заржавевшее ружье и пушки. Через несколько недель работ американцы завершили свою программу. Ведь целью их была разведка, а не многолетние тщательные изыскания «подводных Помпеи».

В 1965 году правительство Ямайки объявляет, что с января следующего года оно начнет широкие работы по раскопкам затонувшего Порт-Ройяла. Руководить ими будет известный археолог-подводник Роберт Маркс.

Первая задача, которую поставили перед собой археологи: составить подробную карту «пиратского Вавилона». Ведь экспедиция Эдвина Линка наметила лишь приблизительные контуры затонувшего города. Теперь предстояло составить его подробный план. Работа оказалась очень трудоемкой. Составление карты только одной части города, прямоугольника, размером 70×100 метров, в том районе Порт-Ройяла, где находились рыбный и мясной рынки, тюрьма, лавки ремесленников и несколько частных домов, заняло почти полгода!

Монеты, найденные на месте гибели испанского судна, затонувшего в 1628 году около Фрипорта (Багамские острова).

Линк пользовался эхолотом. В распоряжении Маркса были приборы, позволяющие делать более детальные замеры. Длинный щуп помогал находить стены и другие сооружения из камня. А металлические предметы указывал специальный детектор, чутко реагировавший на присутствие металла в воде.

В семь часов утра 1 мая 1966 года начались раскопки. Шли они примерно в сорока метрах от берега. Сначала был снят слой ила и других осадков. Толщина его оказалась тридцать сантиметров. На поверхность было поднято множество глиняных трубок, обломков глиняной посуды и старинных бутылок, имеющих форму луковицы.

Затем археологи-подводники обнаружили развалины стен. Во время их раскопок нашли оловянные ложки, оловянные тарелки, блюдо и сосуд, также из олова. А поблизости были открыты руины еще нескольких таких же стен и балки. Ясно, что ученые натолкнулись на затопленный дом. Но, как известно, таких домов в Порт-Ройяле было около двух тысяч, и девять десятых из них поглотила вода. Определить, чей дом обнаружен, казалось бы, невозможно. И все-таки это удалось сделать! На двух оловянных тарелках и двух ложках, найденных при раскопках, можно было различить буквы «Р. К». Очевидно, это инициалы владельца. «Сверяясь с картой старого Порт-Ройяла, я обнаружил, что некий Ричард Коллинз владел недвижимой собственностью в двух шагах от того места, где мы нашли оловянную посуду, – пишет Роберт Маркс. – Он, должно быть, или сам имел таверну, или отдавал часть своей земли в аренду кому-то, кто держал таверну. Вокруг дома мы нашли некоторое количество бутылок в форме луковицы, керамические пивные кружки, разбитые винные стаканы и свыше пятисот курительных трубок. Питейная утварь могла принадлежать пьянице, у которого была куча друзей, но глиняные трубки говорили о другом. Ни у кого не могло быть их так много! Многие из этих трубок были обкурены, так что они не могли быть из запасов торговца трубками. Наиболее вероятным объяснением была таверна: в те дни мужчина держал свою любимую трубку в каждой из своих любимых таверн».

Золотой крест, украшенный изумрудами, и многоугольные монеты достоинством 8 реалов, поднятые с галеона «Сан-Хосе».

Определить, что затонувший дом был таверной Ричарда Коллинза, помогла счастливая случайность – инициалы на тарелках и ложках, полтысячи трубок, подробная карта, указывающая координаты дома. Кому принадлежали два других дома, открытых археологами в ходе дальнейших работ под водой, определить не удалось. Зато эти дома, в отличие от таверны Коллинза, были целыми, не развалившимися.

В одном из них Роберт Маркс нашел круглый предмет, покрытый толстенным слоем кораллов. Коралловый нарост удалили, и обнаружили, что он покрывал наручные часы, при чем прекрасно сохранившиеся. Циферблат их блестел, точно зеркало, название фирмы – «Гиббс» – и место производства – Лондон – были видны очень четко. Казалось, что часы только что доставлены из мастерской, где их изготовили, а не пролежали около трех столетий на дне морском.

Одной из самых интересных находок, сделанных в руинах Порт-Ройяла, были обломки… корабля. Каким образом он оказался среди погибшего города? Ответить на этот вопрос нетрудно, если вспомнить, как погиб «пиратский Вавилон». Гигантская волна, хлынувшая на город, увлекла за собой десятки судов, стоявших в гавани, перевернула и потопила их. Корабли погибли на «суше», за несколько минут ставшей дном морским.

Сначала, между обломками зданий, археологи обнаружили тысячи «корабельных» предметов: пластыри для заделки пробоин в корпусе судна, железные гвозди и инструменты конопатчика, латунные детали, медную проволоку. Потом был найден киль и шпангоуты корабля. Водоизмещение судна должно было быть, судя по его размерам, около трехсот тонн, а калибр орудия, найденного рядом, говорил о том, что корабль был военным.

Археологи послали запрос в Британское адмиралтейство: какие военные суда погибли во время катастрофы 7 июня 1692 года? Ответ был краток: из военных судов ко дну пошел корабль под названием «Свои». Водоизмещение его – 305 тонн, длина – 25 метров. Все эти данные в точности соответствовали размерам и водоизмещению судна, найденного в руинах Порт-Ройяла. Сомнений быть не могло: затонувшее судно – это «Свои»!

И еще одну загадку, связанную с затонувшими кораблями, удалось решить археологам-подводникам экспедиции Роберта Маркса. Один из ее участников обнаружил четыре старинных испанских серебряных доллара. На них было ясно видно отчеканенное изображение. Обычно, пробыв долгое время под водой, монеты окисляются и даже после тщательной чистки изображение на них можно различить с трудом.

Вскоре ученые нашли несколько десятков, а затем даже сотни монет. И все монеты были в превосходной сохранности. Почему? Ответ дали найденные поблизости остатки сундука. В течение столетий сундук защищал монеты от окисления.

Но сам сундук породил новую загадку. На его замочной скважине имелась пластинка с изображением герба испанской короны. Каким образом оказалось серебро испанской казны в Порт-Ройяле, принадлежащем Англии?

Добыча пиратов? Но ведь они обычно делили награбленное, а тут целый опечатанный сундук… Решение этой загадки принесли не раскопки под водой, а «раскопки» в архивах. Оказалось, что в 1690 году, за два года до катастрофы, погубившей «пиратский Вавилон», неподалеку от острова Ямайки потерпели крушение три испанских галеона, имевшие на борту груз серебра. Ныряльщики и рыбаки Порт-Ройяла подняли сокровища со дна. А затем город затонул, и серебро, спасенное жителями Порт-Ройяла, вновь оказалось на дне морском… чтобы во второй раз быть поднятым на поверхность, но на сей раз уже не искателями затонувших сокровищ, а настоящими археологами-подводниками.

Пиастры – монеты чеканки XVII столетия. Их чаше всего находят в трюмах затонувших кораблей той эпохи.

Беды и опасности

Впрочем, слух о том, что ученые нашли сокровища, с быстротой молнии разнесся сначала по Кингстону, а вслед за тем по всему острову. Стоимость находки, как это часто бывает, людская молва увеличила десятикратно и стократно. Говорили о миллионах долларов, лежащих на дне… Сотни охотников за сокровищами появились в районе подводно-археологических исследований. Раскопки пришлось прекратить на несколько недель, пока полиция не разогнала непрошенных конкурентов.

Работа пошла своим чередом… И вновь экспедиция Роберта Маркса находит сокровища: несколько тысяч испанских серебряных монет, золотые кольца и запонки, детали больших стенных часов. Самой ценной находкой оказалась статуэтка из китайского фарфора. Она изображала женщину с ребенком на руках – скульптурное изображение древнекитайской богини плодородия и материнства.

«И опять наша работа была прервана, когда по острову, как степной пожар, распространилась новость о последней находке, – пишет Маркс. – На этот раз полиция нужна была не просто для того, чтобы удерживать любопытных, мешающих нам работать, а для того, чтобы защитить и нас самих. Местные уголовные элементы, появившиеся здесь, угрожали убить нас, если мы не поделимся с ними находками. В дополнение к этому оппозиция обвинила партию, стоящую у власти, в том, что она украла сокровища. К тому времени, когда все это обсуждалось в парламенте, правительство испытывало искушение объявить о прекращении работ, однако инцидент был в конечном счете исчерпан».

Современная археология охотно использует новейшие достижения науки и техники. Но все-таки основным рабочим инструментом у археолога является лопата, нож и кисть. В крайнем случае он может обойтись только ими. Археолог-подводник без технических приспособлений работу вести не может. Ему нужен акваланг и водолазный костюм, компрессор для подачи воздуха, судно или, по крайней мере, большая лодка. И это только минимум. При исследованиях под водой применяют эхолот, геолокатор, землесос, специальную аппаратуру для подводных съемок, специальный подводный детектор, указывающий на металлы, подводную телекамеру и много других приспособлений.

И еще одно отличие, очень важное, в работе археологов на земле и под водой.

На суше, как бы далеко в глубины ни уходила лопата, археологу ничто не угрожает. Следует лишь соблюдать правила техники безопасности – и никаких несчастий не случится. Под водой же могут быть самые неожиданные и рискованные ситуации. Так, они неоднократно возникали при раскопках «подводных Помпеи».

Один из членов экспедиции Роберта Маркса, завершив работу под водой, начал подъем наверх, и вдруг он почувствовал, что кто-то сзади его толкает. А через миг он очутился в объятиях гигантского ската, который решил поиграть с человеком. К счастью, игра эта не состоялась и все обошлось благополучно. «В другой раз я сам почувствовал, что кто-то подталкивает меня сзади, когда я работал на дне, – рассказывает Роберт Маркс. – Я двинулся с тем, чтобы оттолкнуть пришельца, и дотронулся до чего-то, похожего на наждачную бумагу. Я развернулся и понял, что смотрю в глаза смерти – на большую рыбу-молот. Возможно, мое внезапное движение напугало ее или мой резиновый костюм и маска на лице сделали меня недостаточно аппетитным для нее. Как бы то ни было, она исчезла».

Неоднократно подвергались смертельной опасности участники экспедиции, когда они вели раскопки среди стен зданий затонувшего города. Ведь стены эти могли рухнуть в любую минуту. И даже если не сразу задавят насмерть, то повредят аппаратуру для дыхания. А через несколько минут это приведет к смерти от удушья.

Таким печальным исходом едва-едва не завершились исследования «подводных Помпеи». Роберт Маркс решил сделать зарисовку раскопанного здания, так как полагал, что оно за ночь может рухнуть… «Я очнулся, придавленный упавшей стеной и без маски. К счастью, стена своим весом прижала мое лицо к клапану продувки легочного автомата, и я продолжал получать свежий воздух и тогда, когда был без сознания. Я попытался столкнуть стену со своей спины, но ее невозможно было сдвинуть. Единственное, что оставалось – это прокопать себе руками путь вперед, – вспоминал впоследствии ученый – Казалось, прошли годы, прежде чем кончики моих пальцев ощутили край стены. Извиваясь, я продвигался по прорытому руками тоннелю, пока не освободил руки и голову. Неожиданно легочный автомат застрял между двумя кирпичами. Я потратил драгоценные минуты, в течение которых сокращался запас воздуха, пытаясь освободить его. С каждой секундой дышать становилось тяжелее. Оставался только один шанс. Со всей силой, которую я мог собрать, я рванулся вперед, легочный автомат оторвался, и я освободился от стены».

И все-таки, несмотря на все трудности и опасности, археологи продолжали раскопки «подводных Помпеи». Прекращены они были в мае 1968 года. Археологи-подводники обнаружили руины нескольких десятков домов (два из которых уцелели), таверну Коллинза и еще одну таверну, мастерские сапожника, столяра и чеканщика по серебру, рыбный и мясной рынки и два «питомника», где выращивались черепахи, чье мясо считалось деликатесом. Были найдены обломки двух судов: «Свона» и корабля, погибшего тридцать лет спустя после землетрясения, во время урагана 1722 года.

На поверхность извлекли посуду из олова и стекла, кирпичи и кровельный материал, инструменты и кухонную утварь, золотые запонки и кольца, часы и трубки, тысячи предметов кустарного производства и многие тысячи испанских серебряных монет, останки двадцати человек из тех двух тысяч, что погибли в катастрофе 1692 года, а также кости животных. «Мы подняли со дна моря свыше 20 тысяч металлических предметов, 2000 стеклянных бутылок, 6500 глиняных курительных трубок, свыше 500 образцов оловянной и серебряной посуды», – пишет Роберт Маркс, подводя итоги своих раскопок под водой. А вслед за тем он констатирует, что «после почти двух лет работы, мы фактически расчистили не более 5 % потенциальной площади раскопок.

Впереди – многие годы труда. Хочется надеяться, что Порт-Ройял когда-нибудь станет центром подготовки специалистов по подводной археологии».

Есть проект намыть возле порта Кингстон большую земляную дамбу, осушив часть залива, на дно которого ушел Порт-Ройял. И когда его руины появятся на поверхности, археологи получат возможность тщательно изучить остальные 95 % площади затонувшего города (площадь эта, как установили ученые, достигает 140 тысяч квадратных метров и погружена она на глубины от 1 до 20 метров). Туристы же со всех уголков планеты будут рассматривать «подводные Помпеи» на Ямайке с тем же интересом и невольным ужасом, с каким в наши дни они осматривают Помпеи, заживо погребенные под пеплом Везувия.