Текст книги "Война Космического Ганфайтера"

Автор книги: Александр Абердин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

Малышка Оппи, стремглав взбежав по эскалатору, не закрывая входного люка и не убирая посадочных колонн подняла гладиус на три метра вверх, аккуратно развернула многотонный корабль на сто восемьдесят градусов, залетела в ангар и плавно опустила его на стальные плиты. После этого наступил черёд серебряных молний и все дружно навалились на свои летательные аппараты, чтобы разобрать их чуть ли не до винтика и собрать, как можно быстрее. После рейда на Анакаст у Николая до сих пор так и не появилось времени, чтобы самым основательным образом заняться материальной частью. Теперь оно у него появилось и поскольку «Очко» было единственным гладиусом, который побывал в настоящем бою, то ничто не мешало ему разобрать его полностью, чтобы заменить некоторые технические узлы.

Вскоре в их ангар прибыли дюжины полторы добровольных помощников, в основных хойнов, а также главный механик линкора с дюжиной своих самых лучших инженеров и работа закипела. Всех очень интересовало, как «Очко» пережило те дикие перегрузки, с которыми его заставил летать командор Сильвер, а потому практически все командиры гладиусов наблюдали за их работой либо надев на голову тэу-шлемы, либо сидя у экранов телевизоров. Вскоре с «Очка» были сняты не только верхние орудийные башни, но и нижние, а вслед за этим снята большая часть бронеплит. Обедали все сидя прямо на руинах гладиуса и даже во время обеда комментировали увиденное и громко спорили между собой относительно того, стоит оставлять какую-нибудь деталь конструкции на месте или заменить на новую.

В этом споре победителем вышел главный механик линкора, командор эс-Маллеус, граф и самый жестокий притеснитель всех тех штабников, приближенных к двору императора Тиберия, которые когда-то подались на линкор «Оффенсио», жаждая не покидая ходовой рубки получить на нём боевые награды и снискать прочие лавры. Поначалу ему вяло, а потом всё ожесточеннее возражал командор Сильвер, аргументируя это тем, что железякам ничего не сделалось и на «Очке», если его по быстрому собрать, можно снова отправляться в бой, но всё же сдался. Аргумент графа-механика, всего перепачканного смазкой, был просто убийственным по своей силе и значимости, хотя тот всего-то и сказал ему с жаром:

– Ник, не будь жмотом. Это на твой взгляд с железом ничего не случилось в том полёте. Будь на то моя воля, я вообще забрал бы у тебя этот гладиус и отдал его своим парням на растерзание, чтобы они не только просветили его сканерами насквозь, но и распилили на пластинки, чтобы хорошенько всё изучить. Никки, дело тут даже не в том, что ты вывернул дюзы турбин под немыслимым углом, когда добавлял себе скорости, а в том, что твоё «Очко» попало в зону неизвестного нам излучения. На первый взгляд всё нормально, но нам нужны образцы для более тщательного анализа. К тому же мне не даёт покоя то, что вибрация сначала появилась, а потом, когда Тиу подрегулировала турбины и, как бы настроила их в унисон, резко снизилась. Завтра твой трюк захотят повторить другие и мне очень важно знать, какие рекомендации я смогу дать им на этот счёт. К тому же я считаю, что если мы изменим немного форму броневых шторок, то ты сможешь увеличить угол наклона дюз и тем самым ещё сильнее увеличишь скорость. То же самое относится и к молниям.

Николай, отдавая поднос с пустой посудой нетерпеливо урчащему рядом роботу-уборщику, поднял руки и сказал:

– Сдаюсь, Такит. Так бы сразу и сказал, что эти затычки и дюзы нужны тебе для исследований. Только вот что, командор, не тяни с новыми шторками и дюзами. Мне вовсе не хочется отсиживаться в ангаре, когда мы повстречаемся с энергонами.

Граф эс-Маллеус ответил ему:

– Будем работать всю ночь, Никки, но к утру всё сделаем. Да, вот ещё что, я хочу утащить к себе одну из твоих серебряных молний целиком. Понимаешь, я тут недавно подумал на досуге и полагаю, что мы сможем приделать к ней пусковую ракетную установку на две ракеты. Поставим её прямо на пилотскую кабину. Думаю, что это не помешает. Будет немного страшновато на вид, но зато добавит молниям огневой мощи.

Николай засомневался:

– Такит, а молния после этого влезет в пусковую трубу?

– Влезет-влезет, можешь не сомневаться. – Смеясь успокоил его главный механик – Я же не враг тебе, Никки.

Технари утащили отвоёванные ими железки и серебряную молнию в свои владения и работа продолжилась. Уже вечером, когда все приняли душ и собрались идти на ужин, командир линкора вызвал к себе Николая и тот, пожелав всем приятного аппетита отправился к нему, хотя с куда большим удовольствием поужинал и завалился бы спать. Впрочем, поужинать ему удалось. Причём в компании вместе с князем Прогенитором, Дядюшкой Сальве и графом эс-Урсусом. Правда, Николай по этому поводу не преминул сказать, подсаживаясь к столу:

– Мой адмирал, фаворитизм это пережиток прошлого. Эдак наши ребята ещё решат, что я являюсь вашим любимчиком, раз вы меня приглашаете отужинать в вашей компании и чего доброго перестанут со мной здороваться.

Князь сердито шикнул на него:

– Ник, перестань молоть чепуху, мы позвали тебя для очень серьёзного разговора, а не для того, чтобы ты читал нам нотации.

Дядюшка Сальве примирительно поднял руку и сказал:

– Никки, не слушай Гора. Он просто не понимает наших флотских шуток, но в одном прав, парень, я действительно хочу поговорить с тобой на очень серьёзную тему и это связано с тем, что ты после рейда на Анакаст написал не один, а два рапорта. Тот, который ты подал мне в красной папке, пошел в штаб, а второй, вложенный в конверт, я изучил куда более внимательным образом, чем первый и у меня по этому поводу создалось вот какое впечатление. Во-первых, я полностью согласен с тобой, что кто-то в Империи замышляет заговор против всего Содружества. Во-вторых, я, как и ты, тоже склонен считать, что этот кто-то никто иной, как Лакус Конде вместе со всей своей семейкой. Ну, и, в-третьих, лично я полагаю, что заговор этот направлен также и против императора. Не то чтобы я его очень люблю, но видеть на троне императора Лакуса мне будут совершенно непереносимо. Тем более, что он метит на трон императора всея галактики. В последнее время в галактике происходит много странного. В том числе в Империи и особенно вокруг линкора. Порой мне кажется, что мною кто-то пытается манипулировать, парень, а я этого очень не люблю. Сегодня сразу после старта мы заперлись втроём в моём кабинете и очень долго разговаривали. В том числе и о тебе, Ник. Теперь я хочу продолжить этот разговор в твоём присутствии, чтобы потом принять решение и отдать соответствующий приказ, но для начала честно и прямо ответь мне на такой вопрос, Ник, как ты ко мне относишься? Только без всякого политеса. Говори так, как оно есть на самом деле, словно ты на исповеди. Ты ведь христианин, а у людей вашей веры, как мне докладывали, принято облегчать душу перед священниками.

Николай, поняв, что на этот раз князь Прогенитор со своими иезуитскими хитростями явно переборщил, быстро убрал с лица свою обычную восторженно-глуповатую улыбку, строго выпрямился, но при этом слегка ссутулил плечи, отчего очень сильно переменился внешне. Теперь за большим столом в обеденном зале сидел не разбитной, вечно ухмыляющийся рубаха-парень, остряк и баламут, который мог, однако, заледенить свой голос до абсолютного нуля, а совсем другой человек. Этот Ник Сильвер был сосредоточенным, строгим мужчиной с пристальным и каким-то пугающим взглядом, много старше на вид. Граф эс-Урсус, пораженный такими резкими переменами, от удивления вытаращил глаза. Николай чуть кивнул головой и спокойным, ровным голосом без каких-либо интонаций, чётко и неторопливо сказал:

– Хорошо, адмирал эс-Аггер, я скажу вам это, как на духу, тем более, что очень внимательно изучил ваше досье. Настолько внимательно, что даже могу быть вашим биографом. Не сочтите это признанием в любви, адмирал, но я считаю вас одним из самых лучших командиров, по началом которых мне только приходилось служить и так, уж, сложилась моя собственная биография, что у меня был всего лишь один командир. Большинство людей из ближайшего окружения императора Тиберия считают вас туповатым, если не просто тупым служакой и болваном, променявшим все прелести жизни на линкор «Оффенсио», верным слугой Империи и старым консерватором с безобидными причудами, выражающимися в том, что вы слишком романтизируете все прелести службы в космофлоте. Поэтому вас никто не воспринимает всерьёз хотя бы уже потому, что вы никогда не пользуетесь тем, что со времён учёбы в академии генштаба дружны с императором Тиберием. В силу этого обстоятельства и ещё потому, что ещё один ваш друг является начальником генерального штаба, вас боятся затронуть даже самые ярые ваши враги, которые имеют куда большее влияние на императора. Вы пользуетесь большим авторитетом во флоте за то, что преданы своему линкору, как никто другой, хотя и стали его командиром во многом именно благодаря своей дружбе с императором. При этом почти никто из адмиралов Империи даже не вспоминает о том, что вы разработали целый ряд блестящих военных операций чуть ли не галактического масштаба во время манёвров флота и являетесь автором нескольких книг по тактике, по которым вот уже более полутора сотен лет учатся курсанты военных училищ и академий не только в Империи, но и в Республике. Тем не менее всерьёз вас никто из флотоводцев Империи не воспринимает, так как вы наотрез отказались принимать любые должности в генеральном штабе и вместо того, чтобы прославить своё имя, предпочитаете быть самым большим быком в маленьком стаде и жить в старом, грязном хлеву, а не командовать флотом или создавать стратегические концепции находясь на ответственном посту в генштабе. О том, кто вы есть на самом деле, о вашем уме, обаянии, проницательности, отваге и решительности лучше всего расскажет любой старший офицер или рядовой космолётчик «Оффенсио», а я могу только присоединиться к ним и добавить, что вы нетерпимы к трусам и подлецам и вам чуждо чинопочитание. Ещё я могу отметить то, что далеко не каждый приказ вышестоящих начальников вы броситесь выполнять. Особенно если у вас будут достаточные основания сомневаться в его законности. В генеральном штабе, а также в штабе флота, это хорошо знают и потому «Оффенсио» всегда был неподалёку, но в то же время никогда не являлся придворным линкором. В общем, Дядюшка Сальве, если высказываться по вашему поводу коротко, то вы старый космический волк, человек хотя и прямодушный, но при этом сам себе на уме. Ну, и так, в качестве лирического отступления, мой адмирал, для меня вы и «Оффенсио» неразделимы. Одно олицетворяет другое. При этом говоря об «Оффенсио», я имею в виду не ту громадную груду металла, окружающую нас, – Николай сделал руками сдержанный жест, а не широко взмахнул рукой, как обычно – А его экипаж и то воинское братство, отцом которого вы являетесь. Говорить же о ваших недостатках я не стану, поскольку они являются продолжением ваших достоинств и тоже мне импонируют. С ними любому члену экипажа не так уж и сложно мириться, ведь каждый может показать язык вам в спину и граф эс-Урсус не станет делать из этого трагедии. В космофлоте Империи знают и об этом. Может быть в том числе и потому, что вы, не смотря на вашу гневливость и умение прибить языком человека к палубе, словно гвоздями, никогда и никому не мстите, вас так уважают на только на линкоре, но и за его пределами. Видимо и поэтому, когда после того, как вы пришли мне на выручку на Скрипторе энергоны стали считать линкор «Оффенсио» своим самым главным врагом и стали устраивать против него массированные атаки и кое у кого не выдержали нервы и он решил списаться с линкора, множество офицеров космофлота и в их числе даже женщины, сочли своим долгом просить о своём переводе под ваше начало и я их прекрасно понимаю. Республиканские легионариусы всегда задирали нос перед легионариусами Империи из-за того, что на их счету всегда было больше побед над энергонами, хотя это и глупо. Сегодня ситуация изменилась и все те люди, которые пошли служить во флот из чувства долга, почли за честь встать плечом к плечу вместе с вами. Естественно, что это отметила и Республика Стилан. Теперь несколько слов о манипулировании, мой адмирал. Признаться честно, я весьма преуспел в этом виде человеческой деятельности, но в отношении вас ни я сам, ни мой друг Гораций, который тоже является большим мастером манипулирования людьми, этого не допускали. То, что таковым на первый взгляд можно было бы считать, является отнюдь не нашим коварством и хитроумной игрой. Вместе с князем мы просто показали вам некоторые вещи такими, какие они есть и, можно сказать, заставили некоторых высокопоставленных военных чинов принять вещи такими, какие они есть, то есть подвели их к мысли о том, что линкор «Оффенсио» это единственная боевая единица космофлота всего Содружества, которой под силу решать очень сложные стратегические задачи. Отсюда и произошло то, что мы все видим сегодня, – наш старина «Оффенсио» стал теперь не по зубам даже очень крупному соединению боевых кораблей энергонов и уж что-что, а неделю против них продержится, чтобы к нам на помощь смогли подойти другие атакующие крейсеры. Если вы не об этом мечтали, мой адмирал, тогда я не понимаю, почему вы провели идею создания галактического рейдера в своей книге «Способы применения больших атакующих крейсеров в войне с энергонами», красной нитью. Так что мы с князем просто подыграли вам, Дядюшка Сальве.

Николай умолк, налил себе вина из графина и сделал пару глотков, князь Прогенитор, чуть наклонившись вперёд, сделал правой рукой жест, предлагая их визави ответить на сказанное. Адмирал эс-Аггер слегка кивнул головой и спросил:

– Что ты по этому поводу скажешь, Мартис?

Граф эс-Урсус широко улыбнулся и пробасил:

– Командир, мне кажется, что нам нужно последовать совету князя Прогенитора, хотя вы и знаете о том, какие планы он вынашивает. Если Прогениторы попытаются вернуть себе трон силой, то я встану против них с оружием в руках. Они могут надеяться на его возвращение только в том случае, если Касториусы добровольно отрекутся от власти в их пользу.

Гораций Прогенитор нервно щёлкнул своими длинными, цепкими пальцами и воскликнул:

– Прогениторы никогда, повторяю, никогда не станут мятежниками, силой пытающимися вернуть себе власть в Империи!

– Ну, к такому решению Касториусов можно и подтолкнуть, если они отказываются видеть очевидные вещи и своим бездействием потакают преступникам. – С лёгкой усмешкой сказал Николай и пристально посмотрел на космос-адмирала.

Тот погладил свои роскошные усы и гладя прямо в глаза своему лучшему призовому пилоту ответил:

– Об этом ещё слишком рано думать, командор Сильвер. Или мне стоит называть вас адмиралом Серебряковым?

– Нет, мой адмирал, называйте лучше меня майором Серебряковым, оперативный позывной Мудрец. – Выдержав этот взгляд ответил Николай и добавил – Сегодня меня уже спрашивали о том, кому же я всё-таки служу, Империи или Республике, но я не стал давать прямого и однозначного ответа адмиралу Шутеру, но вам, мой адмирал, отвечу, – я служу своей родине, России, хотя она и стала теперь называться Звёздной Русью. Вместе с этим я служу ещё и всему Звёздному Содружеству, а значит и Империи в том числе и если вас не покоробит моя высокопарность, то позвольте мне добавить, что моё сердце принадлежит «Оффенсио», призовым пилотом которого я являюсь пожизненно. Вот, уж, какое решение я принял без каких-либо далеко идущих планов, так это и всё потому, что больше всего, как это выяснилось, мне нравятся космические гонки. Поэтому прошу не путать мою профессию с увлечением. Как профессионал в области тайных операций, направленных на борьбу с врагом, я Империи не опасен, хотя и имею своё собственное мнение на счёт заблуждений вашего императора. Мне только непонятно одно, какого рожна Республика Стилан и Империя Рианон так собачатся друг с другом? Глядя на это, очень многие миры предпочитают укреплять на Содружество, а создавать свои собственные гегемонии, но я думаю, что энергоны рано или поздно заставят всех пересмотреть свою точку зрения и когда-нибудь Управление С объединит все спецслужбы галактики. Дай Бог, чтобы это произошло как можно раньше. Тогда мне можно будет с чистой совестью написать рапорт о своей отставке, точнее выходе в запас.

Космос-адмирал негромко засмеялся и одобрительным тоном сказал в ответ на эту небольшую речь:

– Ник, ты действительно Мудрец, эк как всё хитро закрутил. Хорошо, парень, я принимаю ваши условия игры и вот тебе и Мартису мой устный приказ. Сядьте и разработайте план охоты на «Грязный крейсер» и этих предателей Конде. Хотя штаб космофлота Содружества это не самая высшая инстанция, я получил от них недавно бумагу, завизированную начальниками генеральных штабов всех миров, входящих в Содружество и у меня теперь полностью развязаны руки.

Николай, сдержанно кивнув головой, достал из кармана небольшой плоский пластиковый футляр, передал его адмиралу эс-Аггеру и пояснил:

– Дядюшка Сальве, это вам ещё один подарок от адмирала Регнера. Космостроители установили на главной палубе «Оффенсио» сверхтяжелый транс-телепорт и вы теперь можете посылать на разведку гладиусы практически во все миры Содружества и даже на Рианон. Это вам тоже разрешается делать согласно с контрактом на каперство, который вы сегодня получили. Ну, что же, Мартис, может быть мы откланяемся и сразу же приступим к работе? Мои парни уже соскучились по бумажкам и картам.

– Мои тоже, Мудрец! – Воскликнул весёлым басом граф эс-Урсус – Но я предлагаю всё же сначала поужинать, а потом хорошенько выспаться. Как у вас, русских, говорится, – утро вечера мудренее? Так мы и поступим.

Глава 9. Космические работяги и сиротка Улли

То, что князь Прогенитор расшифровал Николая перед космос-адмиралом эс-Аггером и начальником службы безопасности линкора графом эс-Урсусом, практически никак не отразилось на их личных взаимоотношениях. Зато служебные взаимоотношения сделались несколько сложнее. В первую очередь потому, что Николай был выше всех на линкоре по званию, ведь что не говори, а он являлся тайным советником президента Республики Стилан и адмиралом флота в придачу. Правда, это препятствие было быстро преодолено, поскольку призовой пилот «Оффенсио» относился к любым своим званиям, кроме майорского, равнодушно, если не с открытой иронией, что и постарался сразу же доказать им обоим, как объяснил то, что от него, как от тайного советника, президент Энсис получает куда больше критики в свой адрес, нежели умных советов специфического характера.

С того момента, когда он сделал это сам, не дожидаясь, когда его к этому так или иначе принудят, всё сразу же встало на свои места. Дядюшка Сальве тотчас перестал относиться к Николаю, как султан к старшей жене, на которой его женили в юности, и стал вести себя с ним, как и прежде. Может быть поэтому, когда после четырёх дней упорной и кропотливой работы он и его новый напарник принесли адмиралу дюжину страниц текста, командир линкора, внимательно всё прочитав уже нисколько не стесняясь чужака на борту презрительно скривился и даже не поленился проявить всё своё красноречие и знание ненормативной лексики, когда стал критиковать поданный ему план охоты на «Грязный крейсер». В нём его не устраивало абсолютно всё, но в первую очередь Дядюшка Сальве счёл предлагаемые мероприятия слишком уж робкими и застенчивыми, после чего сунул план в утилизатор, хлопнул рукой по столу и сказал:

– Ладно, парни, хватит заниматься ерундой. Мы отдельная боевая единица космофлота Содружества, но главное, наш линкор рейдер Империи, со всеми вытекающими из этого полномочиями, которых меня не могут лишить царедворцы Тибо. Поэтому у нас полностью развязаны руки и я могу принимать любые решения сообразно с обстоятельствами, а их иначе, как тревожными я назвать не могу. Как лорд-дефенсор, отвечающий за мир в галактики, я приказываю вам, центурионы Империи, с сегодняшнего дня, Март, ты будешь ещё и начальником разведки линкора, а ты, Никки, начальником отдела тайных операций. Приказ я подготовлю уже сегодня и завтра экипаж линкора будет с ним ознакомлен. В числе прочего в нём будет сказано, что разведывательная деятельность и выполнение тайных операций во всей галактике, равно как и борьба с предателями и всяческими подрывными элементами, является ещё одной целью и смыслом деятельности линкора наряду нашей главной задачей, – с истреблением энергонов. Всё остальное будет исходить из духа и буквы приказа и это будет наш план охоты на «Грязный линкор». Всё, господа центурионы, вы свободны. Идите и думайте, как вы будете выполнять мой приказ. Только прошу вас, по возможности обходитесь без излишней жестокости и варварства.

Всё ещё красные после выволочки, они вышли из кабинета и Николай, шумно отдуваясь воскликнул:

– Эту клизму я полностью отношу на твой счёт, Мартис! Не жди теперь от меня, чтобы я ещё хоть раз тебя послушал. С меня хватит и этой вздрючки. Ну, неужели тебе было трудно оставить всё так, как мы это расписали с Кинг-Конгом и Гамлетом?

Граф эс-Урсус похлопал коллегу по плечу и ответил:

– Ник, если бы я не знал Сальве столько лет, сколько знаю, то мы бы никогда не добились от него такого приказа. Поэтому просто поблагодари меня за это и избавь от критики. Только так мы и могли подвести старика к мысли, что за дело нам нужно браться со всей решительностью, а не прятаться по углам, словно зелёные салажата. Поверь мне, уж, теперь-то дело у нас точно сладится и мы можем смело начать претворять в жизнь план Кинг-Конга и Гамлета. К тому же мы с тобой стали центурионами Империи, а это не звание и не должность, парень, это обязанность. Знаешь, а ведь это стоит и не такой вздрючки.

Не успели они выйти из приёмной, в которой на них с насмешливыми улыбками смотрели несколько адъютантов, как раздался громкий сигнал тревоги. Николай сразу же телепортом отправился в ангар, а граф в свой отсек. Тревога на этот раз была не учебной и объявили её потому, что наблюдатели высмотрели в космическом пространстве каких-то пиратов, явно готовившихся напасть на большой транспорт, идущий курсом на Эрганаут. Сделано это было только благодаря новым сканерам высоких энергий, дальность действия которых превышала тридцать световых лет. Расстояние до транспорта было двадцать три световых года, а до пиратов пятнадцать. На грузовике же, судя по всему, пиратов ещё не заметили, а пираты в свою очередь не видели линкора и потому в итоге могла получиться весьма славная охота, но гладиусам нужно было поторопиться к началу спектакля.

Дядюшка Сальве в одном из своих первых приказов уже разъяснил всем, что прежние времена канули в Лету и потому пилоты-техноэмпи могут навсегда забыть о том, что в прошлом они сами решали, куда им лететь и когда. Поэтому все экипажи при первых же звуках колоколов громкого боя немедленно заняли свои места в гладиусах и, внимательно рассматривая через тэу-шлемы картинку, нарисованную стратегическим компьютером, гадали, сколько кораблей их командир отправит в бой против семи больших пиратских посудин. Каждый пиратский крейсер, судя по всему, мог нести на своём борту до десяти, а то и пятнадцати кораблей-истребителей и уже поэтому пиратскую эскадру можно было считать весьма большой бандой. Пожалуй, самой большой за истекшие тридцать, а то и все пятьдесят лет.

Некоторые командиры гладиусов даже стали делать ставки на то, кого из них Дядюшка Сальве пошлёт в бой первым и когда кто-то назвал Бешенного Ника, на того сразу же зашикали, мол это и так ясно. Назло всем Николай поставил тысячу кредитов против себя и совершенно неожиданно выиграл пари, так как первыми в бой отправлялись командор эс-Вадес, майор Декс и капитан Фавер, чтобы связать пиратов боем, а командор Сильвер и пять гладиусов под командованием хойниро должны были окончательно повязать пиратов. Линкор плавно изменил курс и гладиусы вылетели с его борта, словно маленькая стайка синиц и пиратские крейсеры рядом с ними были эдакими воронами, настоящими громадинами, ощетинившимися крупнокалиберными импульсными орудиями, но это никого не смутило.

«Очко» вылетело из своего ангара пятнадцать минут спустя, а вслед за ним ещё пять гладиусов. Второй отряд быстро построился клином и помчался вслед за первым, постепенно забирая вправо. Пираты тем временем, можно сказать, уже догнали грузовик, а потому резко увеличили скорость и стали один за другим выпускать из ангаров корабли-истребители. Вскоре Тиу насчитала восемьдесят шесть корабликов, среди которых было с десяток мечей и даже полторы дюжины серебряных стрел. Пиратские вожаки, явно, были большими любителями космических гонок и следили за событиями, происходящими в галактике. На грузовике, наконец, проснулись и он тоже увеличил скорость и даже стал подавать по мгновенной связи о том, что подвергся атаке пиратов и просит помощи. Одновременно с этим его капитан выпустил из ангаров свои мечи, их было двадцать семь, и принялся методично, залп за залпом, ставить заградительный огонь.

Пираты были не дураки и очень ловко уворачивались от выстрелов. Они грамотно бросились врассыпную и открыли по транспорту ответный тревожащий огонь. Это продолжалось около часа и когда пираты сблизились на расстояние прицельного огня высокой точности, капитан грузовика предпочёл не рисковать и вывалился из гипердрайва раньше, чем его остановили. Пиратская эскадра в мгновение ока догнала жертву, но не успели истребители пойти в атаку, как им на голову свалились три гладиуса с восемнадцатью серебряными молниями и командор эс-Вадес приказал всем немедленно сдаваться, но при этом добавил, что куда больше он будет рад хорошей драке, чтобы с без малейшего сожаления уничтожить их всех.

В ответ послышались возмущённые крики пиратов, а вслед за этим молниеносная атака серебряных молний и снайперски меткий огонь гладиусов. Результатом стало то, что три крейсера мигом лишились большей части своей импульсной артиллерии, а семнадцать пиратских истребителей встали намертво, лишившись маршевых турбин. Пираты немедленно пустили в ход космокатеры, но потеряли всё это добро быстрее, чем оно смогло причинить отряду командора эс-Вадесу хоть какой-то ущерб. Второй отряд гладиусов налетел на пиратов так же молниеносно, но стрелять ни по кому не стал. Вместо этого в эфир вышел его командир и ледяным голосом рявкнул:

– Стоять, молчать, бояться! Я космос-командор Сильвер по прозвищу Бешенный Ник, шпана. Ещё один выстрел и вы все покойники. Даю вам десять секунд на то, чтобы сдаться.

Будь у пиратов с собой белые флаги, они бы их немедленно вывесили, а так всё дело окончилось тем, что грабители с большой дороги дружно заорали, что сдаются, а один и вовсе завопил:

– Командор, не стреляй, мы сдаёмся! Бешенный Ник, если ты пообещаешь, что сдашь нас судейским, а не станешь разбираться с нами, как с какими-нибудь безмозглыми отморозками, то я за это дам тебе наводку на крысиную нору тех кретинов, которые участвовали в бойне на Анакасте. Говорят, что ты дал клятву разыскать их всех. Командор, поверь, мы не убийцы и даже не пираты, а обычные работяги, вольные шахтёры, и пошли на это только потому, что нас самих, можно сказать, ограбили.

Николай, быстро смекнув, что это дело может предстать в совсем ином свете, немедленно сменил тон и поинтересовался:

– Так может быть мне тогда попридержать грузовик? Если вам недоплатили или вообще кинули на бабки, то я с этим дело быстро разберусь, но если врёте, вам же хуже будет.

Работяги, решившие восстановить свои попранные права пиратством, немедленно взревели:

– Командор, эти гады погрузили на свою посудину весь титан и магний, что мы нарыли на Коэнуме за год, а вместо кредиток всучили нашему представителю на Рианоне какую-то никчёмную, ничего не стоящую бумажку! Вот мы и рванули за их транспортом в погоню, пока они не перепродали наш металл.

Транспорт, нагруженный краденным металлом, попытался было дать хода, но полторы дюжины молний Братца Сумми, словно лихие слаломисты, на бешенной скорости промчались сквозь плотный строй мечей и встали у него прямо по курсу, после чего командор эс-Вадес бешенным голосом заорал:

– Стоять, уроды! Никки, мне уже доводилось слушать рассказы о том, что какие-то сволочи с Рианона кидают в космосе работяг, расплачиваясь с ними за металлы векселями, которые ничего не стоят. Ну, всё, твари, доигрались! Только попробуйте сдвинуться с места, всем ноги из задницы выдерну.

Все девять гладиусов и остальные серебряные молнии немедленно рванулись к нему и завертели в пространстве сумасшедшую карусель, время от времени делая предупредительные залпы, целясь при этом так, что потоки плазмы пролетали у космических аферистов прямо над головой. Капитану грузовика уже ничего не оставалось делать, как лечь в дрейф. Похоже, что он уже был наслышан о Бешенном Нике и о том, что тот устроил на Анакасте. Правда, прежде, чем заговорить о возможном космическом кидалове, Николай приказал своим парням проникнуть на борт грузовика и те сделали это вовремя, а потому ни его капитан, ни несколько хлыщей в роскошных нарядах, не смогли сбежать с помощью бортового транс-телепорта.

Истребители работяг взяли на буксир свои подбитые посудины и вместе с большими кораблями, которые на поверку оказались летающими космическими обогатительными фабриками и металлургическими заводами, стали быстро подтягиваться к транспортному кораблю. Вольные шахтёры громко обсуждали в эфире столь нежданную удачу и уже готовились к тому, чтобы начистить рожу мошенникам. Линкор «Оффенсио» мчался к месту несостоявшегося боя на полной скорости и вскоре они смогли увидеть его сверкающую яркими огнями громадину. Зрелище это было очень величественным и, безусловно, запоминающимся. Чей-то женский голос громко поинтересовался:

– Бешенный Ник, так это и есть тот самый линкор «Оффенсио», за который ты гоняешь?

Николай вежливо ответил:

– Фриледи, я гоняю за «Парк Тиу», а на этой громадине несут службу мои главные болельщики. Ну, а я являюсь первым призовым пилотом «Оффенсио» и приглашаю вас и ваших друзей быть нашими гостями. Мы нанесли вашим кораблям большой ущерб и просто не можем отпустить вас в открытый космос, пока наши парни не восстановят все ваши импульсные орудия. Кстати, если меня не обманывает зрение, я вижу на ваших серебряных стрелах боевую раскраску команды «Звёздный гуляка», которая в прошлом сезоне пробилась из первой лиги в высшую.