Текст книги "Ходок III (СИ)"

Автор книги: Александр Тув

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Вообще, не стоит забывать, что с преданностью подчиненных у ш’Эссара, да и у всех остальных иерархов Ордена Пчелы были проблемы. Заслужить преданность обычного, так сказать – «простого» человека и то очень непросто – надо чем-то его зацепить: быть лучше, честнее, добрее, смелее, ну-у… и так далее. А добиться преданности от Пчелы, а в особенности высшей: фиолетовой, или Мастера войны, вообще нереально – Пчела по своей природе асоциальна, эгоистична, склонна к антиобщественному поведению и отрицанию авторитетов. Высшие Пчелы по психотипу напоминают футбольных звезд, а звезд с хорошим характером не существует. Дополнительную ценность, кроме безусловной преданности, истинной кукле, сделанной из фиолетовой пчелы или Мастера войны, придавало то обстоятельство, что товарищи, знавшие ее много лет, и вообразить не могли, что рядом с ними не их давний приятель, а биоробот, безусловно преданный Гроссмейстеру. А так как они не догадывались о насилии, осуществлявшемся над ними, то и противодействовать ему не могли и число высших Пчел, безусловно преданных ш’Эссару, росло день ото дня и ограничивалось только пропускными возможностями лабораторий Храма Морских Богов.

Планируя операцию по устранению ш’Эфа, И-Линь вполне обоснованно полагал, что с ней прекрасно справятся поодиночке как Ирай-Ной, так и любая из «Звезд», но чтобы обезопасить себя от любых неожиданностей и достичь гарантированного результата, решил использовать, говоря современным языком, троекратное дублирование критического контура. И несмотря на все эти меры что-то пошло не так… После ослепительной вспышки, которую обитатели кабинета сначала оптимистично приняли за отголоски боевого плетения Ирай-Ноя, третий ночной гость Гроссмейстера, настоящий волшебник Партанг, состоящий у него на службе, должен был бы перестать видеть характерные огоньки аур ш’Эфа и Дениса – они должны были бы погаснуть – но не погасли…

Партанг был великолепным дальновидцем, но все его таланты поначалу оказались полностью обесценены, когда выяснилось, что в Северной обители он взял фальшивую наживку, а настоящие ш’Эф с Денисом, в это время, бесследно растворились на бескрайних просторах Дарланской Империи. Нет, конечно… – не совсем бесследно – цель бандгруппы была очевидна – Дарлан, вот только была одна загвоздка – никто не знал как выглядят их измененные ауры! И здесь, свой бесценный вклад, хотя и ценой собственной жизни, внес Кар-танг. Он тоже, как и Мастер войны ш’Мерц, обладал редкой способностью видеть истинный облик под камнем слез. «Ориентировки» на ш’Эфа были розданы не только всем ловчим магам, состоящим на службе у Гроссмейстера и Настоятеля, но и всем прочим вассальным волшебникам. Кар-танг наткнулся на ш’Эфа случайно, но благодаря своей особенности сразу опознал его. Он тут же ментально связался с И-Линем, который был его кукольником, и передал ему картинки актуальных аур ш’Эфа и Дениса. После этого за дело взялся Партанг и больше уже компаньонов из вида не упускал.

И вот теперь творилось что-то странное: во-первых, И-Линь потерял ментальный контакт с Ирай-Ноем, который поддерживал с начала операции. Волшебник тоже был его куклой, но передать ничего полезного не сумел, или не успел… Во-вторых – после завершения операции, командир первой «Звезды», а в случае его гибели, или тяжелого ранения, командир второй, должны были подать условные знаки: круг белым факелом – операция завершена успешно; троекратно повторенный красный крест – возникли неразрешимые проблемы, мы отходим. В случае, если оба командира выведены из строя и не могут подать сигнал, это должен был сделать следующий в иерархии боец, и так далее. Короче говоря, если хоть кто-то из двух «Звезд Смерти» остался в живых, сигнал должен был быть – хотя бы кресты… – но не было ничего.

И-Линь растерянно посмотрел на хмурого Гроссмейстера, который по его виду прекрасно все понял.

– Дежурная тройка! – рявкнул ш’Эссар так, что у присутствующих зазвенело в ушах. Тут же в кабинете материализовались три мага, дежурившие в приемной – последний резерв главного командования.

– Наведиих! – приказал Гроссмейстер Партангу. На какое-то неуловимое мгновение лица всех четырех магов застыли, а уже в следующую секунду приняли обычное выражение.

– Навел! – отрапортовал дальновидец.

– Видитеих? – Маги синхронно покивали головами – мол видим, чай не слепые! – Прыгайтеи убейте!

Не успел Гроссмейстер дать вводную своим нукерам, как раздались громкие хлопки – это воздух стремительно заполнил объемы, ранее занимаемые волшебниками. Трое людей, оставшихся в кабинете, уставились в темноту, как будто надеясь что-то там рассмотреть, и ведь действительно рассмотрели! – да и по правде говоря, трудновато было не рассмотреть: полыхнуло так, что первая вспышка на фоне этой, показалась просто полудохлым светлячком… а уж громыхнуло… так уж – громыхнуло!

– Они живы… – сказал Партанг через некоторое время.

*****

Компаньоны быстрым шагом уходили прочь от уничтоженной гостиницы. Сначала отблески пожарища еще давали хоть какое-то освещение, позволяющее ориентироваться по отблескам огня на булыжной мостовой, а потом иссяк и этот неверный источник света и они продолжили двигаться в полной темноте. С ночным освещением в Дарлане было не очень… а говоря по правде – никак. Нет! – Императорский Дворец и еще десяток-другой подобного класса зданий имел наружное освещение: факелы, масляные фонари и тому подобные источники света, некоторые даже использовали магические светильники, не уступающие по мощности электрическим земным, но в целом – тьма, хоть выколи глаза.

По идее, по ночным улицам должны были регулярно двигаться патрули, имеющие на вооружении факелы и магические фонари, но как-то так получилось, что именно в эту ночь, и именно на территории, непосредственно прилегающей к руинам, в которые превратилась гостиница «Веселый паломник», никаких патрулей не наблюдалось… Удивительно, но факт – такое примечательное событие, как тотальное разрушение гостиницы, сопровождающееся неслабыми аудио– и видеоэффектами!.. – и вокруг ни одного свидетеля, ни одного зеваки, ни одного стража порядка, обязанного незамедлительно объявится на месте, где совершено такое масштабное злодеяние, для задержания преступников и составления протокола! Разгром, учиненный компаньонами, остался совершенно незамеченным многочисленными патрульными группами, обычно тусующимися в этом районе – мистика однако! С другой стороны, исходя из этого можно сделать однозначный вывод о высоком профессиональном уровне дарланской полиции.

Дело в том, что настоящие стражники, так сказать – стражники от Бога, причем независимо от места их профессиональной деятельности – во всех мирах, где обитают люди, обладают одним врожденным свойством – они интуитивно чувствуют место и время, где их присутствие может действительно послужить делу охраны правопорядка, но… с риском для их драгоценной шкуры – они, можно сказать – одним местом, чувствуют это место и время, чтобы никогда там не оказаться. Наличие или отсутствие этого инстинкта есть непреодолимый водораздел между настоящим профессионалом и дилетантом, который сколько бы ни прослужил, сколько бы мзды ни собрал, может в один прекрасный день нарваться на реальных бандитов, которые положат конец блестящей карьере… чего с настоящим профессионалом быть не может никогда – он интуитивно свернет куда-нибудь за секунду до встречи, у него ботинок развяжется, или пупок, или еще чего-нибудь.

Необходимость экономии заряда батареи шкиры и времени кадата привели к тому, что Денис Шэфа не видел – командорская шкира, даже выключенная, полностью скрадывала его в темноте, но каким-то непонятным образом он ощущал его слева и на полшага впереди – это и позволяло ему двигаться параллельным курсом, не спотыкаясь. Сознание Дениса в выборе маршрута и процессе движения не участвовало – работал, так сказать, автопилот, но так как природа не терпит пустоты, ему – то бишь сознанию, нужно было чем-то себя занять, чем оно с успехом и занялось.

Денис принялся вспоминать прошедший бой: парализующий вой, с которым «черные обезьянки» летели в атаку и их обезображенные смертной мукой черты; искаженные каким-то нечеловеческим страданием лица магов; грозовое облако между рук первого из них; растопыренные пальцы Шэфа, втыкающиеся в глаза мертвецов… Перебрав все сохранившиеся в памяти картинки, сознание, с ходу, без задержки, включилось в следующий этап бесконечной интеллектуальной игры, в которую человек играет сам с собою всю жизнь, а именно – в анализ произошедших событий. В сухом остатке оказалось:

Первое: если бы не шкиры, то в гостинице остались бы лежать бездыханные тела не нападавших, а Дениса и Шэфа, или же, в лучшем случае, только Дениса… (надеюсь, для кого лучшим, объяснять не надо).

Второе: если бы Денис не выстрелил в грозовую тучу между рук первого мага, несмотря на приказ Шэфа заниматься только ниндзя, а мага оставить ему – неизвестно, чем бы дело кончилось.

Третье: только обстрел точек материализации трех последних магов, после их выхода из прыжка, обеспечил общую победу, дав Шэфу временн ой люфт для подготовки своей атаки. Главное здесь то, что Шэф не отдавал приказа об обстреле.

Четвертое: резюме предыдущих трех: Шэф продумал план операции небезупречно, а если называть вещи своими именами – херово, Шэф руководил операцией, мягко говоря – небезупречно, а если говорить откровенно – отвратительно, и если бы не самодеятельность и не прямое нарушение приказа Денисом, то ее итоги могли бы быть другими с точностью до наоборот.

Главный вывод: Денис подвергся смертельной опасности и выжил только чудом!

Несмотря на быструю ходьбу и теплую погоду – как в июньскую ночь где-нибудь в Краснодарском крае, Дениса стало холодить… подмораживать слегка, его мучил один простой вопрос: как так получилось, что они, с легкой руки любимого руководителя – в рот ему пометом, сунули головы в пасть льва, фактически никак не подготовленными к этому аттракциону – смертельному, блин! – «Это ж как ядрена мать, вас прикажешь понимать!?» – сами собой всплыли в голове бессмертные Филатовские строки, очень точно описывающие ситуацию.

«А очень просто…» – напомнил о себе внутренний голос, но договорить не успел, потому что за него это сделал мудрый руководитель:

– Ну… и к каким выводам ты пришел? – невозмутимо поинтересовался верховный главнокомандующий.

«Похоже, он, все-таки, как-то читает мысли… – испуганно подумал Денис, – хотя… может какие-то всполохи в ауре характерные… или еще что… – в любом случае неприятно… да и хрен-то с ним! – разозлился он, – ничего скрывать не буду – все равно поймет, что вру – а так хоть душу отведу!»

– Херово операция была спланирована… товарищ маршал!

– Да-а… и в чем же? – по-прежнему невозмутимо поинтересовался мудрый руководитель, целеустремленно шагая в ночь.

– А в том! – взорвался Денис, – что нас… ну-у… по крайней мере меня-то – точно… чуть не убили!

– Так не убили же.

– Только из-за шкиры! А так бы…

– А я тебе о чем толковал, когда ты ерепенился: хочу… не хочу… Ты нужен как водитель шкиры, а так-то из тебя боец… – сам знаешь какой… – и тут Дениса прорвало окончательно: он видите ли боец плохой!

– Я боец плохой… – он задохнулся от бешенства, – я боец плохой! – да если бы я не выстрелил этому гондону между рук… хотя ты, между прочим, приказал не вмешиваться… стратег! – «Маг мой, бей черножопых!», – передразнил он любимого руководителя, исказив, между прочим, приказ, – то нам бы обоим пиздец!

– Да ничего подобного, – Шэф был по-прежнему невозмутим, – я бы его и сам достал… но за помощь – спасибо. Все правильно сделал.

– А почему ты не приказал обстреливать материализующихся магов!? А если бы я не сообразил!?

– Дэн, – лица верховного главнокомандующего, естественно, не было видно, но Денис был уверен, что тот, по обыкновению, ухмыляется, – так ты же не бюджетный голем, который умеет только махать мечом в двух плоскостях, ты же МОЙ помощник, – слово «мой» явно выделялось из контекста, – если бы тебе надо было что-то командовать в таких элементарных ситуациях – нахрена бы ты был нужен?

Спокойная отповедь мудрого руководителя подействовала на разгоряченное сознание Дениса точно так же, как жидкий азот на бородавку – не в том смысле, что сознание отвалилось, а в том – что сильно охладилось. С доводами Шэфа трудно было не согласиться – и, как бы трудно это ни было, Денис попытался взглянуть на ситуацию с другой стороны – со стороны верховного главнокомандующего и… ему стало, мягко говоря, неуютно: пока главком, в поте лица, сражается с магами, подвергая жизнь вполне реальной опасности, Дэн, спрятавшись в непробиваемой шкире, отстреливает «черных обезьянок, которые, будем честны перед собой – ему ничем реально не угрожают, и между делом, постреливает в появляющихся магов… а потом, когда все благополучно заканчивается, закатывает истерику в духе главных героинь мыльных сериалов… Как редко, но случается в жизни, Денис увидел себя со стороны, и увиденное ему сильно не понравилось – он за последнее время привык относиться к себе с известной долей уважения – как никак, а цветная Пчела! – всем долгие годы требуются, а Денис за пару месяцев достиг! – и на тебе: не Пчела с красным поясом, а какая-то дамочка… истеричка. Он почувствовал, что у него традиционно начинают краснеть уши. После достаточно длительной паузы Денис выдавил:

– Извини…

– Да ладно… – Шэф был толерантен до чрезвычайности, и это настораживало… – это у тебя реакция на стресс. Это ведь твой первый настоящий бой, да и вообще… не бери в голову. Свои люди – сочтемся… – Последняя фраза Денису категорически не понравилась – звучала она как-то двусмысленно.

Они молча прошагали еще минут пять, – Шэф, скорее всего, просто берег силы, а Денис по староинтеллигентской привычке анализировал свое недостойное поведение и занимался самоедством. Как показал опыт, его надежды на то, что обучение в Ордене Пчелы избавило его от родовой травмы русской интеллигенции, – рефлексии по каждому поводу, как реальному, так и надуманному, не оправдались – никуда это «замечательное» качество не делось, с ним осталось родимое… с ним. Но, к счастью, долго заниматься тем, что Кастанеда (или его переводчик) называет занятным словечком: «индульгирование», Денису не позволила жизнь – надо было делом заниматься, а не сопли на кулак наматывать. Из какого-то невидимого в темноте закутка возникли у них на пути две размытые тени. Денис обрадовано скользнул в кадат и приготовился к новой схватке, когда раздался спокойный голос мудрого руководителя:

– Привет!

И тут ночное зрение показало Денису, что встретили их не местные гоп-стопники и не наемные убийцы Гроссмейстера, а наоборот, свои – можно сказать сослуживцы – Ирж и Мартан.

– Меняйтесь камнями, быстро! – приказал Шэф, доставая из-за пазухи свой камень слез и одевая аналогичный, предусмотрительно протянутый ему Мартаном. Денис и Ирж последовали их примеру, и теперь, для стороннего наблюдателя, обладающего даром дальновиденья, парочки поменялись местами: Шэф стал Мартаном, Мартан – Шэфом, Денис – Иржем, а Ирж – Денисом. Дальновиденье штука темная и мудрый руководитель вполне обоснованно полагал, что эта маленькая шалость останется незамеченной подсматривающими – прав он был, или нет, могло показать только время. Кроме своего камня слез, Мартан передал главкому еще какой-то мешок, который Шэф уложил в рюкзак Дениса. Все эти операции происходили на ходу – свой темп движения компаньоны не меняли. Когда все обмены были завершены, Ирж с Мартаном, изображая Шэфа с Денисом, свернули на каком-то очередном перекрестке, а настоящие Шэф с Денисом, уже невидимые для дальновидца, проследовали прямо.

«Долго еще иди-то?» – хмуро поинтересовался внутренний голос минут через десять.

«А я знаю?» – не менее хмуро отозвался Денис.

«А ты спроси…» – посоветовал голос.

«Сам спроси…» – в свою очередь посоветовал Денис, после чего внутренний голос заткнулся.

Как вскоре выяснилось, ночной марш-бросок по безлюдному Дарлану не являлся бесцельной романтической прогулкой под звездами, а имел под собой вполне конкретную цель. Свернув в очередной раз, компаньоны, ведомые верховным главнокомандующим, перелезли через какую-то высокую ограду, попетляли то ли по густо заросшему парку, то ли по редкому лесу, и в конце концов остановились перед глубоким обрывом, неподалеку от огромного дерева, заслонявшего своей кроной полнеба.

– Полезли, – коротко распорядился главком, и через минуту они удобно устроились на толстой ветке неподалеку от вершины, – днем отсюда открылся бы шикарный вид на город, – пояснил главком, – активируй шкиру и посмотри.

Денис посмотрел – действительно, черно-белый Дарлан был виден, как на ладони. Совсем рядом, а может так казалось из-за его величины, высилось огромное, мрачное в темноте здание – скорее даже дворец, увенчанный куполообразной крышей с высоким шпилем. Еще ближе – прямо на другой стороне оврага виднелась высокая решетка, поблескивающая в темноте неприятными, электросварочными огоньками. В визоре шкиры отобразилась еще одна пугающая особенность решетки – неприятные огоньки, посверкивающие там и сям, не ограничивались непосредственно решеткой, а продолжали свою «веселую» игру высоко над ней, образуя плотную завесу, простирающуюся насколько хватало взгляда вверх, в ночное небо. Неизвестно от чего, у Дениса возникла твердая уверенность, что контакты с этими светлячками к хорошему не приведут, а вот наоборот – запросто… было в их праздничном, можно даже сказать – новогоднем поблескивании что-то страшноватое…

– Шэф, а что это за ограда… сверкающая…

– Ограда, как ограда, – отмахнулся главком, – обычная «Завеса Пта»… не отвлекайся, некогда – присмотрись к шпилю.

  …хорошее, блин, дело – не отвлекайся… не нравится мне эта хрень…

…ишь ты – не отвлекайся… может еще потрогать ее прикажешь!.. блин…

– В смысле, что присмотрись?

– А-а черт… все забываю, что ты ни хрена не знаешь… ткни в правую подмышку и скажи: «Бинокль!»… или же просто скажи «Броня – бинокль!» – кому как удобнее…

– Так и будешь секреты шкиры выдавать в час по чайной ложке? – усмехнулся Денис.

– Я их вообще выдавать не буду – выдастся спокойное время, натянешь шкиру, ткнешь в правую подмышку, скомандуешь: «Инструкция», или никуда не тыкая: «Броня – инструкция» и будешь изучать сколько душе угодно… а сейчас не теряй времени – его у нас мало.

«Ну-у… если когда спокойное время… – тут же прокомментировал внутренний голос, – то ты изучишь шкиру… никогда!» – Денис вступать с ним в пререкания не стал, а наоборот – выполнил указание мудрого руководителя, и приблизив изображение, стал изучать шпиль. Ничего интересного он не обнаружил.

– Видишь отверстие около вершины?

– Нет.

– Еще приблизь. – Денис скомандовал шкире: «Броня – приблизь!» и наконец разглядел дырку с рваными краями, о которой, видимо, и толковал мудрый руководитель.

– Ну-у… – разглядел?

– Звездообразная, с рваными краями?

– Да.

– И чё?

– Ничё… – передразнил Дениса Шэф, – откуда у потомственного интеллигента такой лексикон?

– Это нервное, – отмазался Денис, – так что с дырой?

– Я дам вам парабеллум – будем отстреливаться… – задумчиво пробормотал главком. – Короче, Склифосовский! – отсюда до дырки двести пятьдесят метров… надо в нее попасть из арбалета…

– И все? – криво ухмыльнулся Денис, – а белке в глаз не надо?

– Белке не надо… и вообще, прекратим эту бесполезную дискуссию. Альтернатива попаданию – встречать Гроссмейстера на дороге… а там нас точно прибьют. Так что – давай за дело!

«Шэф – отличный мотиватор…» – с непонятной интонацией сообщил внутренний голос.

«Согласен…»

Доведя до подразделения боевую задачу, главком вытащил из рюкзака Дениса мешок, полученный при встрече с группой прикрытия, а из мешка извлек здоровенный арбалет, и к нему один болт. Болт отличался от всех виденных Денисом ранее тем, что имел на хвосте ушко, подобно обычной иголке. К ушку был заранее привязан моток тонкого троса. Шэф сноровисто привязал свободный конец троса к дереву, взвел арбалет, уложил в ложе хитрую стрелу и протянул оружие Денису, до которого кое-что стало доходить…

– Шэф… это что – дворец Гроссмейстера?! – нервным шепотом поинтересовался Денис.

– С чего ты взял? – удивился любимый руководитель, – это Библиотека Центральной обители Ордена Пчелы.

– Как же… как же… как это я сам не догадался?… – как пройти в библиотеку?.. в три часа ночи…

– Ну-у… типа того, – ухмыльнулся Шэф. – Ладно, работай давай!

Денис удобно устроил арбалет в развилке ветвей и принялся выцеливать звездообразную дырку в шпиле Библиотеки.

«Интересно, какого хрена ему понадобилось в библиотеке? Ночью. Тоже мне книголюб, хренов… Как он там выразился… если промахнусь – пойдем воевать Гроссмейстера прямо на дороге… – где нас и прикончат… весело блин… Надо бы попасть… А еще эта завеса… Судя по всему, контакта с огонечками не избежать… Не хочется однако…»

«А если промажешь!?» – подбавил парку внутренний голос.

«Не каркай! – строго одернул его Денис, – мешаешь!» – после чего внутренний голос обиженно замолчал, а Денис задержал дыхание, готовясь нажать на спусковой рычаг. Сделать это ему помешали несколько причин: участившееся сердцебиение; красноватый туман, появившийся перед глазами; «Завеса Пта», своим мерцанием сбивающая прицел, но самым главным фактором была твердая, ничем не обоснованная уверенность, что он промахнется.

«Без кадата не получится…» – не выдержал внутренний голос.

«Похоже, что – да…» – нехотя признал Денис, который хотел сэкономить драгоценное время, вполне справедливо полагая, что сегодня ночью оно еще пригодится, и поэтому хотел стрелять в обычном состоянии сознания. Как выяснилось – не судьба. Подсознание, Бог или кто-то еще, четко дали понять: не надо…

Денис поднял сознание в кадат – сразу стало легче: исчезло волнение, страх промахнуться… да и вообще любой другой страх. Воцарилось спокойствие компьютерной стрелялки, где в случае промаха ты ничем не рискуешь, а значит, соответственно – и не промахиваешься. Денис нашел звездообразную дырку в шпиле, абстрагировался от мерцающих всполохов «Завесы Пта», прицелился, хотел было уже нажать на рычаг, но в последний момент сдвинул прицел на два градуса влево и на три – вверх, и только после этого нажал на спусковой рычаг. Что его заставило изменить прицел он не знал, и не пытался узнать – просто захотелось сменить прицел перед самым выстрелом – и все!

Если бы по какому-то невероятному стечению обстоятельств, в это время, на обрыве оказался сторонний наблюдатель, обладающий достаточно зорким ночным зрением, то он был бы немало удивлен неким изменением окружающего пейзажа – между деревом на обрыве и шпилем Библиотеки Центральной обители Ордена Пчелы внезапно появилась связь, выглядевшая как натянутая нить. Арбалетный болт, пролетев через отверстие в шпиле и протащив через него тросик, был остановлен, когда трос полностью выбрался. За счет силы натяжения, болт не рухнул бессильно вниз, а был возвращен назад, и так как возвращался не строго по той же траектории, по которой летел, то вместе с тросом намотался на шпиль, имеющий в этом месте диаметр сантиметров шестьдесят, образовав таким образом устойчивое крепление.

– Пойдешь через пять минут восемьдесят семь секунд после меня! Шкиру не забудь активировать! – приказал верховный главнокомандующий, и первым исчез в темноте, изображая вагончик подвесной канатной дороги.

  … похоже Шэф этой чертовой завесы не боится…

 … ну что ж… будем надеяться…

 … ЧЕРЕЗ СКОЛЬКО?!?!!?!.. ЧЕРЕЗ СКОЛЬКО?!?!!?!..

 … ЧЕРЕЗ СКОЛЬКО?!?!!?!.. Хотя…

 … точно! – это же тетрархские меры времени…

… тьфу ты, черт… напугал…

 … блин!!!.. а где я часы возьму!?..

– У меня часов нет!

– Да что ты!.. – издевательски отозвался уже невидимый главком, и на Дениса, тут же, от огорчения за очередной ляп, снизошло озарение: он ткнул пальцем в правую подмышку и приказал: «Таймер!», а когда в левом углу визора, появился небольшой, чтобы не заслонять поле зрения, циферблат, скомандовал: «Пять восемьдесят семь!» – тут же по циферблату, не спеша, поползла белая точка.

– Вообще-то, я тебе скажу, когда стартовать, – раздался в наушниках голос любимого руководителя, – я это так… – прикалывался…

«Приколист херов!» – беззлобно подумал Денис.

«Точно!» – поддержал его внутренний голос.

Прошло несколько томительных минут и Денис услышал:

– Ползи! – Он обхватил трос руками и ногами и двинулся в ночь, головой вперед. Конечно, можно было бы двигаться и ногами вперед, но так было удобнее, да и вообще… – ногами вперед – это как-то не очень… Бездумно глядя в звездное небо, Денис быстро скользил вперед – благо трос имел небольшой уклон вниз. Как выяснилось, «Завесу Пта», так напугавшую его, он преодолел даже не заметив, поэтому сильно удивился, услышав неожиданно рано, как ему показалось, голос командора: – Тормози!

Денис без проволочек выполнил приказ верховного главнокомандующего, а после остановки, как можно дальше запрокинул голову, чтобы оценить обстановку по ходу движения. Он увидел главкома, легкомысленно сидящего на тросе, привалившись плечом к шпилю. Первым, что спросил Денис у любимого руководителя, изображавшего монтажника-высотника из старых советских фильмов, было:

– Шэф, а как шкира меня поняла?! – я же на русском…

– Дэн, пожалуйста… – брезгливо отозвался верховный главнокомандующий, – пока я не скажу, что можно, не отвлекайся на всякую… – главком промолчал и не стал конкретно идентифицировать на что не надо отвлекаться, но все же, через губу, пояснил, – она работает с биотоками, а не со словами. – И тут же перешел к делу: – Давай, спускайся.

Денис привычно попытался поднять сознание и с нарастающим испугом убедился, что потерпел в этом начинании фиаско – золотой запас молодой советской республики был полностью истрачен на борьбу с капиталистическим окружением – до последней пылинки! Тревожно поглядев по сторонам и вниз, он абсолютно ясно осознал, что оказался на высоте восьмидесяти метров, вцепившись руками и ногами в тонкий трос, привязанный, в свою очередь, к гладкому металлическому шпилю… – спуститься вниз, без кадата, в обычном состоянии сознания, не было ни малейшей возможности. Денис, по вполне очевидной ассоциации, припомнил отца Федора, застрявшего на скале, понял изнутри невыразимый ужас его положения, и мельком пожалел, что бездумно потешался, в свое время, над бедным священнослужителем – да только теперь – что уж… И как бы поточнее выразиться, стало Денису, скажем так… – невыносимо тоскливо. Точно! – «тоскливо», это самое верное определение, передающее его состояние в тот момент.

– Шэф… – у меня кадат кончился… на стрельбу весь ушел… – уныло пояснил Денис, будто пытаясь оправдаться – что мол не на баловство какое был растрачен драгоценный ресурс, а на важное дело. В ответ любимый руководитель замысловато выругался, но тут же взял себя в руки, и даже попытался вернуть запаниковавшему личному составу уверенность в своих силах:

– Грустно девушки… но… не смертельно… я надеюсь… – после чего ловко скинул одну лямку, потом другую и переместил свой рюкзак из-за спины к себе на колени – вряд ли подобные действия заслуживали бы хоть какого-либо упоминания, будучи проведенными на поверхности земли, но не надо забывать, что все вышеописанное Шэф проделывал на высоте восьмидесяти метров над ней – это высота двадцатипятиэтажного дома, сидя на тонком тросике. Затем он открыл клапан, недолго порылся внутри и наконец вытащил из рюкзака кусачки. Денис еще обратил внимание, что они были какими-то странными, двухцветными – одна сторона белая, другая – черная. Добытые кусачки любимый руководитель спрятал в карман шкиры, а рюкзак прицепил к тросу между Денисом и шпилем, после чего повис над пропастью на одних руках. Сделано это было для того, чтобы обойти висящего Дениса. Процесс этот, неизвестно как для кого, а для Мастера войны, видимо, являлся совершенно рутинным: две руки держатся за трос рядом с руками Дениса, затем одна переносится за его руки, к ней переносится вторая рука, затем все повторяется с ногами и путь в обратном направлении открыт! Обойдя Дениса, мудрый руководитель обхватил тросик руками и ногами и шустро пополз обратно – к обрыву, причем полз ногами вперед, а головой, соответственно, к оставшемуся в одиночестве Денису.

«Интересно девки пляшут! – по четыре в один ряд! – изумился внутренний голос, – куда это он? А!»

«А я знаю!?» – огрызнулся Денис, изумленно наблюдая за эволюциями верховного главнокомандующего. А посмотреть, между прочим, было на что – Шэф отполз метров на тридцать, остановился и туманно пояснил:

– Дальше не смогу – разобьюсь… – а затем приказал: – Крепче держись! – в принципе это указание было излишним, потому что Денис и так вцепился в тросик руками и ногами и не было силы способной оторвать его от этого длинного и круглого кусочка то ли металла, то ли пластика, но уж точно – не пеньки.

А мудрый руководитель, зависший между небом и землей, несколько раз обмотал тросиком левую руку, вытащил из кармана правой рукой кусачки, расцепил ноги, до этого тоже держащиеся за трос и повис над пропастью на одной левой руке. После этого он перекусил тросик кусачками и полетел вниз. Перекусил таким образом, что остался держаться левой рукой за конец, прикрепленный к шпилю Библиотеки. Если бы Шэф не висел на тросике, то его путь неумолимо завершился бы на земле, а так его понесло на здание, со все возрастающей скоростью. Понесло и Дениса, но ему, в отличие от верховного главнокомандующего лететь предстояло меньше метра, так что о его здоровьи можно было не беспокоиться.

«Пиздец!..» – подумал Денис и прикрыл глаза, чтобы не видеть, как гибнет любимый руководитель. Именно поэтому он и не увидел несколько интересных событий, произошедших практически одновременно и лишь слегка сдвинутых по времени.

Первое – когда главком перекусывал тросик, белая сторона кусачек была обращена к Библиотеке, а черная – к обрыву. Когда кусачки разрезали тросик, та его часть, которая шла от черной стороны кусачек к обрыву просто исчезла. Называйте как хотите: растворилась в воздухе, дематериализовалась – короче: кусок тросика от дерева на обрыве до черной стороны кусачек просто перестал существовать, будто его и не было!

Второе – верховный главнокомандующий не разбился о стену Библиотеки, хотя и подлетел к ней на очень высокой скорости. Он, хотя и не без труда, самортизировал удар ногами, повис на одной руке, затем без лишней суеты убрал свои, не побоюсь этого слова – волшебные, кусачки в карман, ухватился за тросик двумя руками и ловко выбрался на крышу Библиотеки, представлявшую собой, в этом месте, узкий – не более полуметра, промежуток между куполом и стеной.