Текст книги "Белая королева (СИ)"

Автор книги: Александр Костиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Люди, что интересно, адекватно оценили свои способности в шахматах. Никто не бросился подсказывать вариант хода. Только толстяк еле-еле поднял руку и пытался удержать ее в этом положении, пока на него обратят внимание. Его жест не укрылся от внимательного взора капитана Свиридова.

– Все тихо! У нас есть мастер!

Глава 12

– Делайте ход, как он сказал, – чуть не прошептал толстяк и, чтобы его услышать, пришлось попросить сделать полную тишину.

Рука толстяка упала, он был уже не в силах держать ее. Этому человеку с каждой минутой становилось все хуже и хуже.

– Что с вами? – поинтересовался капитан. – Вы неважно себя чувствуете.

– Обо мне не беспокойтесь. Делайте ход.

– D2-d3, – напомнил я. – Лена?

Осталось уговорить только ее. Если это условие не изменилось, то ход должна сделать королева. Остальные могут только советовать.

Лена все также сидела в углу своей камеры, заткнув уши, и старалась не смотреть на мониторы.

– Лена, отзовись! – закричал я.

И снова никакого отклика. Между тем криком привлек внимание остальных.

– А может, если мы все попросим, ход будет сделан? – спросила домохозяйка. – Давайте все вместе. D2-d3! D2-d3!

Ее инициативу подхватили только двое, да и то без энтузиазма. Пожилой человек с седыми волосами и седой же бородой клинышком. Явно конторский. Одет в домашний халат. Интересно, в какой момент его похитили: из дома, или когда мусор выносил. И парень, чуть постарше меня, с виду явно не работник умственного труда. Остальные выглядели как-то кисло. До кого-то еще не дошло, куда они попали, другие, наоборот, понимали это очень хорошо.

Между тем времени оставалось совсем мало. Несколько минут и жиденькая просьба сделать ход пропала втуне.

– Ход должна сделать королева, – сказал Михаил. Он продолжал ухмыляться. Конечно, что мы ему можем сделать, ведь не добраться. – Я же говорю: из-за нее мы сюда попали, из-за нее все тут и умрем. Скажите спасибо Королеве. Ее зовут Елена Быстрова. А этот парень – ее дружок.

– Заткнись, гнида! – меня распирал гнев. Откуда только взялся. Любой звук, исходящий от этого бородатого типа приводил меня в бешенство. Неконтролируемое. Думаю, если бы между нами не было преграды, я бы его уже давно… По крайней мере, состояние именно такое. Выключить монитор что ли, на котором маячит эта рожа?

– Заткнуться? – захохотал Михаил и выставил вперед кулак с оттопыренным средним пальцем. – Выкуси, молокосос! Ха-ха-ха!

– Смейся, ага. Я до тебя еще доберусь.

– Кончай базар! – командным тоном приказал Свиридов. – Надо делать ход.

– Без королевы – никак, – бородач подошел к стене, уселся, прислонившись к ней спиной и начал делать вид, что дальнейшее его не интересует.

– А какая, собственно, разница, кто будет делать ход? – неожиданно спросил мужчина, примерно того же возраста, что и полицейский. – Конец один, все равно.

Род занятий этого кадра я определить не смог. В свитере, джинсах, без обуви. Даже и не поймешь, из домашней обстановки его похитили или когда мусор выносил? Потому что прогуливаться по городу в свитере и босиком, я бы сказал, не очень удобно. Впрочем, были тут персонажи, одетые и более экстравагантно. То есть, раздетые. Вот, скажем, дамочка в клетке g2, вернее, теперь уже на g3. Наверняка пыталась лечь спать, когда все произошло. Кроме лифчика и трусиков на ней нет ничего. Между тем она никого не стеснялась и с интересом изучала новые лица. Правда, и в общем обсуждении, осуждении и прочее, тоже не особенно участвовала. Блондинка, короткие волосы всклокочены. Я не особо разбираюсь, но, похоже, что она, перед похищением, еще и душ принимала. Похитители не церемонились, забирали людей в том, что есть.

– Правильно, всё равно все умрем! – подначил бородач.

Шум, гвалт. Каждый, за некоторым исключением, пытался что-то говорить, предлагать. Кто-то в отчаянии заплакал, хорошо, единственный из всей нашей компании. Остальные, вроде как, пока не теряли присутствия духа. Я молчал. Капитан Свиридов тоже. Наверное, как и я, следил за камерой Лены, надеясь, что она, все же, очнется от прострации и что-то начнет делать.

– Лена! – наконец, не выдержал я, когда отсчет времени пошел уже на секунды. – Скажи ход и у нас будет целых полчаса, чтобы найти выход из этой ситуации! Давай, Лена! Мы выберемся отсюда. Обещаю!

Ага, герой нашелся. Представления не имею, как это сделать. К тому же, среди нашей компании есть люди покруче, которые реально могут что-то сделать. И меня, заодно, спасти. Если захотят. Но надо разбудить Лену.

Она подняла голову и, наконец, посмотрела на экраны. Все это время девушка плакала. Под глазами заметные разводы туши, нос красный и вообще, сейчас она выглядела страшновато.

Остальные тоже увидели изменения, происходящие с Леной, и в камерах установилась тишина.

– Что нужно делать?

– D2-d3! Скажи это, Лена, – в образовавшейся тишине Ия говорил тише. – Пожалуйста.

– D2-d3, – повторила Лена. – Доволен?

И снова отвернулась от экранов.

Я невольно покосился на таймер. Секунды продолжали убывать, словно ничего не произошло. Словно организаторы этого дьявольского шоу не услышали слова королевы.

Пять, четыре, три, два… один. Таймер, отсчитав последние секунды, пропал. Я обеими руками схватился за голову, собрал в кулаки волосы. Неужели все напрасно? С другой стороны босой мужик прав – какая разница, кто будет делать ход: мы или организаторы? Конец один. Партия будет идти, возможно, по другому.

«Ваш ход засчитан! Ждите хода противника», – внезапная надпись на мониторах заставила сердце на мгновение остановиться.

– Ура! – закричал парень в клетке b2, и его крик подхватили остальные. Создалось ощущение, что это была полная победа, и сейчас нас всех отпустят. Про Лену, казалось, все забыли. Честно сказать, сам чуть было не поддался эйфории всеобщего ликования.

Не поддался ему и капитан Свиридов. Он дождался, когда ликование пойдет на убыль, и стал общаться с потеющим толстяком:

– Вам же плохо, – полицейский не спрашивал – утверждал. – Сможете дотянуть хоть немного? Кроме вас вести партию больше некому.

– Ничего страшного, – ответил толстяк. – Я выдержу…

Он достал из кармана брюк ингалятор, пару раз пшикнул в рот. Закрыл глаза и, не прошло минуты, снова заговорил:

– Астма. Еще и клаустрофобия.

– Дикая смесь, – покачал головой капитан.

– Я постараюсь продержаться.

– А вы, вообще, кто?

– Кстати, да, – встрял в разговор мужчина с бородой, – мы же еще не представились друг другу. Сейчас появилось время, чтобы это сделать. Я – Геннадий Петрович Павлов. Доктор.

– Я вас помню, доктор, – тут же отозвалась домохозяйка. – Вы мне в прошлом году пломбу на зуб ставили!

– Э-э… – растерянно пробормотал доктор и улыбнулся. – Не помню. Извините. Столько пациентов…

– Ой, ничего страшного, – отмахнулась домохозяйка. – Я Ираида. Мне тогда вас посоветовала подруга. Я уж было хотела идти в поликлинику, но попала к вам. Зуб до сих пор не беспокоит, доктор. Я уж и знакомым вас посоветовала.

– Рад… рад… – док, похоже, уже сам был не рад, что затеял знакомство.

Я же, как и капитан Свиридов, ждали ответа от толстяка. Впрочем, основное уже знали: астма, клаустрофобия, способности к игре в шахматы. Он может подсказывать очередные ходы… да что там: ему предстоит в одиночку вести нашу партию. Бородачу доверия не было никакого совершенно.

Знакомство меж тем продолжалось. Я не особенно прислушивался к этому гомону. До нас очередь, кстати, подошла в последнюю очередь. Наверное, потому что все это время молчали и думали свои невеселые думы.

Как отсюда выбраться? Вариант первый – доиграть партию до конца, желательно с минимумом жертв. Минимум жертв с нашей стороны может быть только при условии, если играет профессионал против дилетанта. Судя по ходам, что делали черные – против нас играет профессионал. Вариант второй, выбираться отсюда силовым методом. Стены, хоть и крепкие, где-то изъян должен быть. Как-то организаторы игры планируют пробираться к нам. Впрочем, присмотревшись к Свиридову, стало понятно, что он второй вариант тоже отрабатывает. Вон как внимательно оглядывается вокруг. Еще немного, и начнет простукивать стены, пол, потолок.

Потолок, к слову, расположился низко. Я вытянул руку вверх, поднялся на цыпочки и достал его кончиком среднего пальца. Для интереса подпрыгнул и ударил по потолку кулаком. Ну а что я хотел. Как дома – твердый. Может, в другом месте обнаружится замаскированный люк, к примеру. А может, и в стене. То, что из наших камер устроили шахматную доску, еще не значит, что камеры расположены так же. Между прочим, когда статус камеры, где держали домохозяйку с организаторскими способностями, изменился, тусклый свет тут же изменился ярким.

Сделал шаг в сторону, снова подпрыгнул. Треснул по потолку кулаком. Блин, больно. Долго так не выдержу. И бил-то не в полную силу, а так, чтобы только услышать, какой там будет звук. Сразу после этого заметил, что полицейский внимательно наблюдает за моими манипуляциями. Как-то сразу расхотелось подпрыгивать, подумалось, что глупо все это.

– Ты продолжай, Костик, продолжай, – сказал полицейский, когда я, сконфузившись, вернулся на место.

– Да ничего из этого не выйдет, – засмущался я. – Делать-то все равно нечего.

– Будем знать, что сверху ничего нет, – полицейский пожал плечами. – Так что прыгай, Костик, прыгай. И другие, кто может, прыгайте. Или простукивайте стены. Выход где-то должен быть.

Пришлось прыгать и стукать по потолку. Теперь это уже делал осторожно, так ведь и кулак разбить можно. Кто помоложе, тоже стали прыгать: парень на b2, и еще один мужчина средних лет на c1. Господин Павлов – это тот, что с бородой клинышком и босой мужчина стали простукивать стены. К ним, чуть погодя, присоединилась и раздетая леди. Знакомство, затеянное Павловым, так и заглохло, едва начавшись.

Потратили некоторое время. Кто не принимал участия в исследовании своих камер, тихо переговаривались о чем-то постороннем. Из этих разговоров выяснилось, что не все члены нашей команды видели «приглашение» поиграть в шахматы за белых, какое видели мы с Леной. Не у всех даже компьютеры дома были, да и на работе, кто работал, тоже. Собственно, кроме нас троих – бородача не считаем, он мог банально наврать – запись с уличной камеры наблюдения с наездом автомобиля на человека не видел никто. Интересная картинка вырисовывалась.

А тут еще экраны замигали новой большой записью: команда черных сделала ответный ход. Черные провели рокировку.

Глава 13

Прошло два часа, прежде, чем началось страшное.

Игра в шахматы без жертв со стороны фигур невозможна. Хоть сколько-то, но обязательно. Вот и мы подвели игру к такому моменту, когда нам пришлось обменяться фигурами.

Причем глупо получилось. Вражеские фигуры отошли назад, ферзь тот и вовсе вернулся на свою позицию. Мы же продвигались вперед. И вот, когда уже надо было нам делать следующий ход – толстяк долгое время не реагировал ни на что. Остальные переговаривались друг с другом, искали выход из клетки. Лена, та немного ожила, начала проявлять интерес, правда, из своего угла не хотела выбираться, так и сидела там.

Рассказала, как попала сюда. Вернее, как ее схватили. Сразу из ресторана она побежала на работу, чтобы побыть одной. Отдельный кабинет после рабочего дня, когда в офисе разве что уборщицы полы домывают – самое оно. Первая жертва с нашей стороны выбила Лену из колеи капитально.

Впрочем, долго в кабинете она не посидела. Через несколько минут в кабинет ворвались двое неизвестных в шапочках-масках, чем-то в нее пульнули, и Лена потеряла сознание. Очнулась здесь. Собственно, на этом история заканчивалась. Вернее, только начиналась.

И я немного успокоился. Думал, моя коллега по работе так и останется в том состоянии, что была, и придется ее впоследствии, когда… или если? выберемся отсюда, показывать психологам.

Время шло. Мы ждали, что скажет наш мастер по шахматам и, в конце концов, дождались. Это было, прямо скажу, неожиданно. На мой взгляд, оттянуть неизбежное можно было десятком способов. С другой стороны, впоследствии я поддержал такое решение. Молча порадовавшись.

Если коротко, когда подошло время делать ход, общественность заткнулась, делая тишину, а капитан Свиридов обратился к толстяку:

– Какой ход нам делать сейчас?

Нужно добавить, что толстяк к этому времени уже почти пришел в себя. Он не так обильно потел и все реже хватался за грудь в районе сердца. Привыкал, наверное, к обстановке.

– E4-f6. Ходите, и не думайте. Потом спасибо скажете.

Я быстро проследил, что из этого выйдет. Этим ходом мы лопаем фигуру противника. Причем не простую пешку, а коня. К тому же еще и шах вражескому королю делаем. Дальше проиграть ситуацию не успел, потому что тут же возмущенно завопил бородач:

– Ты что делаешь, урод? Лена, не вздумай делать этот ход! Сделай другой!

– Проблемы? – поинтересовался полицейский.

– Еще какие! – Михаил заметался по своей камере. – Знаете, какой следующий ход сделают черные? Да это же и дураку понятно! Мне конец! Не делайте этого хода!

Ох, и зря он это сказал. Лена, похоже, когда узнала, что бородач работал на похитителей, стала ненавидеть его всей своей сущностью. Так что отреагировала быстро, не успев и глазом моргнуть. Громко и четко, не покидая угла, она объявила наш ход. Хотя до конца срока оставалось еще время. Немного, но оставалось.

– Сука! – завопил бородач. – Дрянь! Ты меня подставить решила? Делай другой ход! Немедленно!

Несмотря на то, что люди, чуть раньше проникшиеся тем, что бородач работает на организаторов игры, тоже поняли, что вскоре произойдет, одобрительно зашумели, припоминая ему все, вопли бородача были слышны отчетливо. Все ругательства, нелестные эпитеты и прочее касались Лены и толстяка. Лена заткнула уши, толстяк же откровенно усмехался. Нашел способ отомстить. Одобряю. Хоть это и откровенное убийство, но все же, все же, все же.

«Ход принят!» – засверкали надписью экраны.

– А-а-а-а! – бородач в отчаянии схватился за голову.

Казалось, еще немного, и он начнет вырывать на себе волосы. По щекам потекли слезы. Он заметался от стены к стене, стучал по ним кулаками и ногами, смахнул экраны. Все или нет, не знаю. Этим он оказал услугу: я перестал его слышать, осталось только изображение. До видеокамеры бородач не смог добраться.

Разговоры среди остальных всего лишь приутихли. Да она и невозможна, полная тишина, когда столько людей вокруг.

В конце концов, бородач сполз по стенке, уткнулся лицом в коленки. Сейчас он был похож на буйно помешанного. Часики тикали. Наверное, это жуть как страшно, когда точно узнаешь, что жить тебе осталось считанные минуты.

Опять же, повторюсь, у всех нас надежда выбраться была, только если кто-то найдет выход из камеры. Или игра закончится с минимальными потерями, и нам скажут, что все свободны. У бородача надежды не осталось вовсе, разве что малюсенькая, авось противник сделает другой ход. Но он ее не сделает, потому что убрать фигуру белого коня с поля сейчас они могут без последствий.

Когда время подошло, и черные сделали ход, вернее, организаторы игры его пропустили, бородач, что-то крича, снова заметался по своей камере. Психика Михаила приказала долго жить. Мне показалось, что если сейчас туда кто-то войдет и скажет, что бородач полностью свободен и может идти куда угодно, единственное место, куда он попадет, это психушка.

Да и мы не лучше. Потому что с нами происходило то же самое. Визуально это пока никак не отражалось. Хотя нет, вон у домохозяйки уже началась истерика. Пока тихая. А парень в джинсах и с босыми пятками смертельно побледнел.

А тут и в камере бородача начали происходить какие-то процессы, пока загадочные и непонятные. Михаил вдруг перестал рвать на себе волосы, стал испуганно оглядываться. Потом встал и медленно, двигаясь спиной, начал отступать к стене, что до этого была у него слева. При этом он пристально вглядывался во что-то перед собой. Я не видел того, что видел бородач. Это как призрак, наверное, изображение которого ни одна видеокамера не может передать. Судя по выражению лица бородача, а оно выражала крайнюю степень паники, «призрак» был чем-то ужасным.

– Что происходит? – заволновался господин Павлов. – Что с ним происходит?

Я быстро осмотрел реакцию людей из нашей команды. Женский состав, включая даму в лифчике, дружно, как по команде, прикрыли ладонями рты. Мужчина в свитере отвернулся, словно точно зная, что сейчас произойдет. Капитан Свиридов, за метаморфозами, творящимися в камере бородача, наблюдал с интересом. Оно и понятно. Каждого из нас, в принципе, ожидает нечто подобное, когда подойдет очередь черным фигурам «кушать» белые фигуры.

Бородач, наконец, уперся спиной в стену, прижался к ней, словно желая слиться, проникнуть в нее, только бы избежать той страшной участи, что грозила ему. В какой-то момент он бросил безумный взгляд в сторону видеокамеры. Этот взгляд… От него мурашки по коже пробежались.

– Отвернитесь, у кого нервы слабые, – приказал Свиридов. – Лучше на это не смотреть.

– Вы знаете, что произойдет? – тут же поинтересовался господин Павлов.

Ответа этот интеллигентный тип не получил, естественно. Допытываться дальше он не стал, впрочем, толку от этого все равно не было. Мы и сами все увидели.

Могло показаться, что больше ничего не происходит. Бородач как застыл в позе смертельно испуганного человека, так в ней некоторое время и находился. Могло показаться, что теперь мы видим просто фотографию. Пока не заметили красные линии на всех открытых участках тела, а потом красным стала пропитываться и одежда. Еще пара секунд, и, как в кино, тело бородача стало разваливаться на мелкие, аккуратные кусочки.

К горлу подступила тошнота. Внутри скрутило не по-детски. Мгновение, и меня вывернуло наизнанку. Да и не только меня. Почти сразу за этим все, кто был на грани истерики, ударились в нее в полную силу. Да почти все. Рыдали, метались по Камерам, разбивали кулаки о стены. Мужчина с босыми ногами принялся срочно простукивать стены, потолок и даже подпрыгивал, щупая стол. Капитан Свиридов заметно побледнел, потеющий толстяк, который, кажется, и забыл давно про свою астму с клаустрофобией.

Это выглядело нереально. Полностью. Тонкие лазерные лучи. Или не лазерные, но они разрезали человеческую плоть, не напрягаясь. Такое и впрямь только в кино можно было увидеть. В конце концов, так же как и в кино, Михаил рассыпался кусочками. Вот сейчас в полной мере ощутил, что такое – быть порубленным на фарш.

Полицейский, хоть и был шокирован произошедшим не меньше нашего, быстро взял себя в руки и начал обследовать стену, откуда могла появиться убийственная сетка и в его камере. Чуть придя в себя, я решил тоже посмотреть. Правда, тошнота никуда не делась, ноги ослабли, в глазах круги… До стенки я так и не дошел, упал почти там, где стоял.

Между тем, время снова отсчитывалось назад. Устроители жалости не знали и скидок на человеческую реакцию к происходящему, не делали. Полицейский это понимал, поэтому, под общий шум реакции на происходящее, вновь обратился к толстяку:

– Какой наш следующий ход? – при этом капитан продолжал исследование стены. Судя по всему, особых успехов он в этом пока не достиг.

Видимо, толстяк уж думал над этим. Насколько помню, шахматисты часто рассчитывают ходы наперед, а, учитывая возможную реакцию противника, которую тоже просчитывают, таких ходов в нашем запасе должно быть несколько. Судя по затянувшемуся молчанию, наш мастер лишь выбирал из множества вариантов один подходящий.

Монитор, транслирующий картинку из камеры бородача, теперь ничего не показывал. Не было даже скринсейвера, хотя при этом монитор продолжал работать. Кто его тут выключит из сети, если я в камере один? Так что устроители игры ограничились только выключением монитора.

– Делаем ход – E2-h5, – наконец, отозвался толстяк и, чуть спустя, добавил: – Это ферзь.

Сказал он это неожиданно. Когда капитан Свиридов задал вопрос, он ожидал ответа сразу и, не получив его, ждать специально не стал. Да и простое перечисление клеток нам, лохам в шахматном деле, ничего не говорило. Лично мне нужно было взглянуть на шахматную доску, осмыслить, а потом уже все остальное. Судя по всему, у капитана была та же ситуация. Однако название фигуры заставило копа оторваться от поиска того, что он там искал и уставиться в сторону видеокамеры.

Конечно, молчаливый вопросительный взгляд предназначался толстяку-гроссмейстеру, только ощущение было такое, что и мне тоже. Тут ведь не поймешь, кто с кем общается.

– А не лучше убрать коня с g5?

Вопрос был задан женщиной средних лет с короткими, седыми волосами. Почти никакой инициативы до этого эта женщина не проявляла, поэтому и не воспринималась мной до сих пор. Теперь же выходило, что ее фигура, как и она сама, подвергалась опасности со стороны черного слона. Что происходит, когда тебя «кушают», только что имели возможность наблюдать.

– Делайте ход, – повторил толстяк, – черные осторожны и у нас есть шансы.