Текст книги "Белая королева (СИ)"
Автор книги: Александр Костиков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
Последние минуты пролетели быстро и хода Лена, проявив характер до конца, не сделала.
Глава 9
Резкий звонок моего мобильника заставил всех нас вздрогнуть. Мы были напряжены, я бы не сказал, что до предела, но достаточно, чтобы воспринять этот звонок, скажем так, не совсем адекватно. Михаил и капитан Свиридов потянулись за своими мобилами. Между тем, это был обычный звонок.
– Мои звонят, – сказал я, увидев сообщение определителя номера – это была мама. И, уже в трубку: – Со мной в порядке все.
– Ты долго собираешься гулять? – спросила мама. – Нам тебя ждать, или как?
– Нет-нет, не ждите, – ответил я. – Есть еще пара дел, вернусь, возможно, поздно.
– Ладно, тогда ужин на тебя не готовлю.
– Ага. Пока.
И быстро объяснил товарищам по игре, кто это был, что хотел.
Тем временем из подъезда, за которым мы наблюдали, вышел седовласый мужчина пожилого возраста в рубашке и брюках. Обут в шлепанцы, что интересно. Он сразу же, как вышел, осмотрелся по сторонам, взгляд прошелся мимо нашей машины так, словно ее тут не стояло. Потом он стал тыкать по кнопкам своего мобильника, долго держал его около уха, вслушиваясь, наверное, в гудки и ему никто, судя по всему, не отвечал. Так, ожидая ответа вызываемого абонента, он вышел на подъездную дорогу, прошел до угла дома, некоторое время всматривался куда-то туда. Потом пошел в другую сторону, по пути завернув к не желающей расходиться молодежной компании. Что-то спросил у них, получил ответ и отправился обратно к подъезду. Я, ради интереса и чтобы не было так скучно и напряженно, наблюдал за его действиями.
– С Леной-то что будем делать? – спросил Михаил через некоторое время. Мужчина в это время как раз входил в подъезд, спрятав мобильник в карман. – Может, пойти, спросить, как дела?
– Позвони сначала, у тебя же есть ее номер, – мужчина скрылся, наблюдать больше было не за кем, разве что за редкими в вечернее время одинокими птицами.
– Точно, – чуть не хлопнул себя по лбу бородач и тут же занялся делом.
– Давайте-ка наведаемся к ней, ребята, – предложил капитан Свиридов. – Не нравится мне все это, – и, не дожидаясь нашего согласия, быстро вышел из «Шкоды».
– Эй! Меня подождите! – завопил бородач.
– Не отвечает? – спросил у него капитан с уверенностью, словно точно знал об этом.
– Вызов идет, но не отвечает, – откликнулся Михаил и, сбросив вызов, спрятал мобильник обратно в карман.
– Этого я и боялся, – вздохнул полицейский. – За мной!
И решительно двинулся к подъезду дома.
– А что случилось-то? – уже тревожно спросил Михаил.
– Похоже, Лены нету дома, – вместо полицейского ответил я. – Видел мужика с мобильником?
– Да. И что?
– Весело будет, если это ее отец, и он тоже ее ищет.
– Блин, пинкертоны, – вздохнул Михаил.
Мы как раз подошли к подъезду и капитан сразу набрал номер лениной квартиры. Оттуда сразу же ответили.
– Полиция, откройте, – жестким голосом сказал капитан и дверь, коротко пиликнув, открылась. Мы, гуськом, вслед за полицейским, стали подниматься на второй этаж.
– А может, не все так плохо, а? – голос Михаила был жалобным. – Может, она к подружкам укатила, или на работе осталась. А мы, как дураки, к ней домой.
– Вот сейчас и узнаем, – сказал полицейский.
Лестничные площадки тускло освещались так называемыми энергосберегающими лампочками. Сразу видно, что стены красили уже давно: кто-то успел на них порисовать, тем не менее, за площадками следили, регулярно убирали, не то, что в моем доме – убирай, не убирай, все равно срач образуется буквально за пару часов.
Дверь нужной квартиры была приоткрыта, оттуда выглядывал, как я и думал, тот самый пожилой мужчина, что недавно носился по двору.
– Как вы вовремя, – сказал он, не успел капитан достать и показать корочки. – Мы уже собирались звонить в полицию.
Его взгляд устремился на нас. Ну не похожи мы с бородачом на полицейских. Впрочем, корочка мужчину успокоила.
Из прихожей беспокойно выглядывала через мужнино плечо женщина в домашнем халате.
– Елена Быстрова в этой квартире проживает? – спросил капитан Свиридов.
– Да, – тут же кивнул мужчина. – Я, ее отец, Павел Быстров. Ее нет дома, вот мы и беспокоимся.
– Ясно. А приходила?
– Н-нет… И мобильник ее не отвечает. С ней что-то случилось?
Женщина спрятала лицо в ладонях и, видно было, готова разрыдаться в любой момент.
– Ведь сейчас опасное время, – продолжил отец Лены. – Маньяки, на улицах стреляют…
Он не понимал, что говорит. Беспокоился, но не держал язык за зубами, выплескивая все, о чем думал. Этим самым все-таки довел жену до слез – она быстро развернулась и скрылась в комнатах.
– Никаких маньяков и стрелков у нас в городе пока нет, успокойтесь, – ответил полицейский. – Мы к ней по делу совершенно не полицейскому. Вот ее коллега по работе, – он указал в мою сторону. – Просто у нас есть одно общее дело.
– Может, тогда зайдете? – предложил мужчина. – Стоит ли на площадке стоять?
– Пару вопросов и мы вас беспокоить больше не будем, – отказался капитан Свиридов. – В последнее время вы не замечали за вашей дочерью странных поступков, каких-то отклонений от привычного поведения?
– Она в чем-то провинилась? – теперь в голосе отца Лены появился некий стальной оттенок. Вопрос ему явно не понравился.
– Мы ни в чем ее не обвиняем, – покачал головой капитан. – И все же, странности в поведении замечали?
– Она всегда была немного скрытной, – через небольшую паузу ответил Павел Быстров. – Придет домой и сидит в своей комнате почти весь вечер. Выходит только на ужин.
– Общается с кем-нибудь? Вы знаете ее друзей, подруг?
– Всем, кого знаю, – пожал плечами отец Лены, – уже успел позвонить. Вот и Раиса тоже звонила. Но ее там нет.
– Были случаи, когда она не ночевала дома?
– Были. Только Лена всегда нас предупреждает или заранее или звонит, если не добирается до дома.
– Еще какие-нибудь места знаете, где она может быть? Клубы, рестораны…
– Она туда не ходит, – отец Лены пожал плечами.
Полицейский посмотрел на нас с Михаилом. Если на счет того, чтобы что-то добавить, то не по адресу. Лично я контактировал с ней только на работе и… впрочем, об этом я успел ему рассказать. С Михаилом и того проще.
– Дача за городом есть? Домик, родня в деревне где-нибудь? – снова спросил капитан, и в этих вопросах явно сквозило отчаяние.
– Нет, – покачал головой мужчина. – Небольшой приусадебный участок у нас вон, за домом. Нам больше и не нужно. Родни поблизости тоже нет. Я не представляю, куда она могла пойти.
– Могут у нее быть подруги и приятели, о которых вы не знаете? Может, у нее есть парень? Девушка-то молодая, – при этих словах полицейский невольно улыбнулся.
– Я бы знал, – вздохнул мужчина.
– Вы говорили, что она почти все время проводит в своей комнате, уединившись. И при этом она вам все рассказывает?
– Но я не говорил, что мы не общаемся! – воскликнул отец Лены. – Очень даже общаемся. Мы – семья дружная!
– Верю, верю. То есть, больше того, что смогли рассказать, добавить больше ничего не можете?
– К сожалению, – развел руками Павел Быстров.
– Что ж, спасибо, – капитан Свиридов достал из кармана помятую визитку и протянул мужчине. – Если что вспомните, или Лена объявится, позвоните.
Мы начали спускаться, теперь в обратном порядке: впереди бородач, полицейский последний, с задумчивым и озабоченным видом. Прежде, чем сделать шаг, я вопросительно посмотрел на Свиридова. Лично мне допрос отца Лены ничего не дал. Разве что немного лучше ее узнал, но где она сейчас, что делает – никаких догадок. Полицейский скривился и помотал головой. Понятно, все вопросы позже. Чуть заметно вздохнув, я развернулся и отправился вслед за Михаилом. Тот уже почти спустился на первый этаж и ждал нас там.
– Ведь вы найдете ее? – прозвучал сверху голос отца Лены. В нем, голосе, было слишком много надежды, как по мне. С другой стороны, кто знает, как бы я реагировал на его месте.
– Конечно, найдем, – не оборачиваясь, ответил капитан Свиридов.
Дверь в квартиру закрылась, когда мы подошли и скучковались у выходной двери. Михаил нажал на кнопку, пропиликав нехитрый и короткий рингтон, автоматика отключила магнит, державший дверь на надежном запоре и…
– Оба-на! – дернувшись наружу, Михаил тут же попятился назад. – Ливень!
Лило, как из ведра. Нашей машины за стеной низвергающейся вниз воды видно не было совершенно, деревья, под которыми она стояла, просматривались лишь в виде неясных силуэтов.
– Во, попали! – сказал бородач. – А ведь ничего не предвещало, заметили? На небе, когда входили, не было ни тучки, ни облачка, ни даже пятнышка. И все за каких-то пять минут.
Я лично за небом не наблюдал, так что поверил бородачу на слово. С другой стороны – лето, а оно у нас часто такое вот, непредсказуемое.
– Что ж, переждем, – ответил полицейский. – Такой дождь – ненадолго. Скоро закончится.
– Ага, – Михаил подозрительно еще раз выглянул наружу, словно решил убедиться в этом и, закрыв дверь, продолжил: – И что мы узнали? Я лично ничего не понял, где искать Лену?
– Я тоже не силен в сыскном деле, – сказал я. – Но, кажется, мы в тупике, м?
– Есть еще одно место, где мы можем ее найти, – после непродолжительной паузы, ответил капитан Свиридов.
– На работе?
– Первое, куда мы должны заглянуть, – кивнул полицейский.
– А если ее там не будет? – подозрительно прищурился бородач. – Куда тогда двинем? Разойдемся по домам?
– В участок. И будем там отсиживаться, пока не поймем, что происходит.
Мы замолчали. Бородач что-то невнятно пробурчал и снова открыл дверь, чтобы через щелку наблюдать за погодой. Капитан Свиридов задумчиво потирал подбородок, видно, размышлял над ситуацией. Я же… прислонился к стене, достал мобильник и стал изучать его программное обеспечение, давно уже изученное, кстати говоря. На самом же деле просто ждал хоть какого-нибудь сообщения. От Лены или даже от неизвестного, затянувшего нас в такую подлую игру с убийствами.
Глава 10
Когда дождь закончился, мы сразу же рванули ко мне на работу. Вахтеры пропустили, едва завидев удостоверение капитана, да и меня знали, как облупленного. На вопрос, видели ли они, как сюда после рабочего дня заходила Лена, ответили, что не видели. Тем не менее, мы поднялись на наш этаж, подошли к кабинету Лены.
Дверь оказалась приоткрытой, и надежда увидеть девушку накатила с новой силой. Правда, внутри было темно, но кто знает. Когда же мы вошли, обнаружили кабинет пустым. Единственное, что здесь работало – это компьютер. Еще мы обнаружили мобильник. Он лежал поверх бумаг около клавиатуры. Экран темный, как положено.
Полицейский первым делом схватил мобильник и стал проверять его на предмет звонков и эсэмесок. Как оказалось, последних не было, исходящих звонков после наших последних посиделок в ресторане тоже в наличии не оказалось. Входящих же, как и следовало ожидать, было много. В основном, это были звонки родителей Лены и наших немного.
– Она была здесь, но потом куда-то ушла, – высказал предположение капитан Свиридов. – При этом вахтеры не видели ни того, как она возвращалась, ни как уходила. Интересно.
– Может, она его просто забыла, когда уходила с работы? – предположил бородач.
– И забыла закрыть дверь? – я усмехнулся и обратил внимание на монитор.
– Да уж, – Михаил почесал бороду. – Нестыковочка.
На мониторе светилась обычная картинка. Рабочий стол, несколько иконок и портрет персонажа из «Игры тронов». Ничего лишнего не обнаружилось, хотя я ожидал увидеть и иконку шахматного короля. Ради интереса поводил мышкой, естественно, ничего не изменилось.
– А может, она никуда и не уходила, – задумчиво проговорил Свиридов, внимательно осматривая кабинет.
– В смысле? – встрепенулся бородач.
– А ну-ка, сходим в одно место. Костик, де тут у вас туалет?
– Хм…
Туалет недалеко, через пару кабинетов. Там, что интересно, свет горел, что в мужском, что в женском. Мы, все втроем, застыли возле двери в женский, и не решались зайти. А вдруг она там и делает свое дело? Вот конфуз-то будет.
– Э-э… – сказал… нет, промямлил, Михаил. – Заходить-то будем?
Я, чтобы не стоять без дела, сначала заглянул в мужское отделение. Пусто, впрочем, как и положено. И темно.
Капитан Свиридов, наконец, решился и, толкнул приоткрытую дверь, открывая ее до конца, после чего кивнул в мою сторону. Ну, конечно, снова отдуваться. Впрочем, он прав, меня Лена быстрее узнает.
– Лена? – негромко позвал я. – Ты здесь?
Ответа мы не услышали. Тогда капитан Свиридов отодвинул меня в сторону и, достав зачем-то пистолет, вошел внутрь.
Туалет небольшой: сначала предбанник, с рукомойником, дальше дверца в основной отдел. Там, предполагаю, должны быть еще дверцы в кабинки. Я ж ни разу здесь не был. Мужской туалет устроен чуток по-другому.
Вслед за первым помещением, где вдвоем развернуться сложновато, капитан, уже смелее, толкнул дверь в следующее. Там тоже никого не было, а я снова позвал Лену. В ответ – тишина. Ну, я бы тоже затих, если б делал свое дело, а тут меня бы звали какие-то тетки. Впрочем, Лены здесь не было. Двери в кабинки оказались открыты, и внутри никого не было.
– Странно, – буркнул полицейский. – Ладно, выходим.
На этаже было тихо, только что мы вносили в нее небольшой диссонанс: шарканье подошв по полу да тяжелое и напряженное дыхание трех мужиков. Тем не менее, задорную мелодию мы не просто услышали – вздрогнули от нее: так неожиданно она прозвучала. Сотовый Лены оставался в кабинете, когда мы пошли искать ее саму по этажу.
Мы переглянулись. Первым отреагировал бородач:
– Посмотрим, кто звонит? – предложил он.
– Родители наверняка, кто же еще? – буркнул я.
Тем не менее, мы вернулись в кабинет, делать все равно было больше нечего, разве что покинуть наш офис.
Телефон продолжал звонить, когда мы ворвались в Ленин кабинет. Кроме того, он вибрировал, пытаясь прорваться по бумажкам к краю стола и сверзиться оттуда. Михаил первым добрался до сотового и подхватил его, не дав упасть на пол.
– Это незнакомый номер, – сказал он.
– Дай сюда, – Свиридов мигом выхватил сотовый из рук Михаила и нажал на зеленую кнопку ответа, после чего нажал еще парочку, включая громкую связь.
Или модель ему знакома, или можно к капитану обращаться по поводу их настроек. Включилась громкая связь.
– Кто звонит? – первым делом спросил полицейский и положил сотовый обратно на стол.
Сотовая трубка молчала. Вместо того, чтобы услышать голос из трубки, внимание наше привлек монитор. На нем, самопроизвольно, запустилась какая-то программа. Сначала я подумал, что монитор просто выключился: рабочий стол исчез, экран почернел. Но нет, тут же в центре появилась фигурка черного шахматного короля, а под ним появилось предложение: «Ваша команда не выполнила условий игры».
Как тогда, когда мы читали правила. Буквы быстро появлялись, словно кто-то откуда-то печатал ответ, а мы выдели результат в режиме реального времени.
– И что? – нахмурился капитан, зыркнув на сотовый.
«Невыполнение условий игры влечет за собой определенные меры», – снова напечаталось на мониторе. Предыдущая фраза при этом исчезла.
То ли машина на вопрос отвечала, то ли продолжала писать нам послания по заданной программе.
– Что за меры? – полицейский спрашивал серьезно, в его голосе не было ни иронии, ни насмешки, ни презрения к собеседнику.
«Игра должна быть сыграна до конца!», – отпечатался ответ.
И все. То ли ждет очередного вопроса, то ли дает время на раздумья и формулирование следующего вопроса. Впрочем, тот не замедлил появиться:
– Где Лена? – чуть было не выкрикнул я. Удалось вовремя сдержаться, но голос, все-таки, дал петуха.
«В надежном месте».
– Это в каком таком «надежном месте»? – хмыкнул Михаил.
«Возможно, вы скоро об этом узнаете», – был ответ, и связь с неизвестным прервалась.
– Он бы все равно не сказал, – пожал плечами Михаил, когда две пары глаз уставились на него.
– Это означает, – сказал капитан Свиридов, – что нам нужно быть осторожными и держаться, по возможности, вместе. С тремя ему будет сложнее справиться, чем по одному.
Родители! Вы завтра меня не увидите. А, возможно, и послезавтра. Если домой явлюсь с такой компанией, это папку с мамкой насторожит и породит кучу вопросов.
Я подошел к окну, отодвинул в сторону шторы и взглянул уже на ночной город. Со второго этажа мало что можно увидеть, только соседние здания на той стороне улицы. Несколько вывесок все еще работающих магазинов, автомобильное движение и десятки пешеходов, что освещали огни уличных фонарей. Пластиковые окна пропускали минимум звука, но так и ощущалось движение и звук, исходящий оттуда. Над крышами соседних зданий в небе линзой виднеется отражение уличного освещения. Дождя уже не было: тучки разошлись, открывая звезды и серп ущербной луны. Она казалась крупной и яркой: без телескопа можно разглядеть кратеры и моря. Правда, для этого нужно напрягать зрение.
– Поедем в управление, – донесся до уха голос капитана Свиридова. – По факту исчезновения гражданки Быстровой уже можно возбуждать дело, так что у нас будет и подмога, и поддержка.
– А как же три дня? – я обернулся.
– Что за три дня? – не понял полицейский.
– Ну, чтобы объявлять человека пропавшим, нужно, чтобы три дня прошло. Или это уже не так?
– Здесь все проще, – полицейский кивнул на монитор. – Мы же в курсе, что ее похитили. Так что не будем задерживаться.
И мы пошли. Я, на всякий случай, прихватил Ленин телефон. Вахтеры обратили на нас внимание постольку поскольку. Мы снова окунулись в городскую вечернюю жизнь. Дождя как не бывало: асфальт быстро подсох, свежесть… ее и не было вовсе – воздух оставался таким же тяжелым и липким.
Я уже говорил, что от нашего офиса до полицейского управления недалеко. Собственно, обогнуть пару кварталов. Тут и пешком меньше десяти минут хода. Правда, смотря как идти. Ехать же и того меньше. Тем не менее, на этом коротком отрезке все и случилось.
Это было как в хорошем голливудском боевике. Сначала нас обогнал на перекрестке, явно нарушая правила, импортный темный минифургон. Но мы на него внимания не обратили, только Свиридов коротко хмыкнул:
– И, главное, без номеров…
Как только мы миновали перекресток, фургон, еще не успевший оторваться от нас, резко затормозил.
– Да что ж он, сука, делает? – теперь уже в голос заругался полицейский, одновременно резко нажимая на тормоз. Визгнули по асфальту шины, автомобиль немного развернуло, но мы не задели заднего бампера фургона. В любом случае, виноват был бы он. Впрочем, кого это интересовало, когда из боковой дверцы выпрыгнули трое человек в детских масках каких-то животных.
Еще чуть раньше я перестал что либо соображать. Сознание лишь фиксировало события.
В руках неизвестных, действовавших нагло, не было никакого оружия. Тем не менее, они направились к нам. Капитан Свиридов, продолжая выражаться непечатным словом, полез за пистолетом. Впрочем, его движение остановил электрический заряд. Полицейский дернулся и вырубился. Я же оглянулся на Михаила. Тот улыбался и продемонстрировал мне электрическую дугу, промелькнувшую между двумя контактами на приборе, больше похожем на электробритву.
– Удар током неприятная вещь, – сказал он. – Так что советую не дергаться.
Тем временем неизвестные подошли к нашей машине. Двое с водительской стороны, третий терпеливо вглядывался через стекло в мой затылок.
– Выходи спокойно и шуруй в фургон, – сказал бородач.
– Зачем?
Этот многозначительный в такой ситуации вопрос я задал машинально.
– Игра должна быть сыграна до конца, – еще больше ощерился бородач. – Заодно и узнаете, где находится Лена. Вылезай, если не хочешь того же, что получил этот мент.
– Коп, – машинально поправил я и открыл дверцу.
Неизвестный в маске тут же подхватил меня за шиворот и бесцеремонно вытащил из салона, хотя я мог и сам выйти. И потащил к фургону, куда уже, на глазах осоловевших пешеходов и водителей машин, затаскивали капитана Свиридова. Следующим туда влетел я. Заметил, прежде чем дверца захлопнулась, что бородач усаживался на переднее пассажирское сидение.
Меня бесцеремонно кинули к борту, рядом с еще не пришедшим в себя капитаном Свиридовым. Фургон тронулся с места, а мне, все так же бесцеремонно, накинули на голову темный мешок, а потом что-то вкололи в руку. Что-то вырубающее, потому что почти сразу почувствовал головокружение и сонливость, которому весьма трудно было противостоять.
Глава 11
Когда я очнулся и более-менее пришел в себя, обнаружил, что нахожусь в небольшой комнате без окон и, на первый взгляд, без дверей. Когда пришел в себя окончательно и более внимательно осмотрелся, убедился окончательно – с дверьми здесь туговато.
Обстановка наискуднейшая, то есть здесь не было ничего, разве что вдоль одной стены расположились шестнадцать небольших мониторов. Ни мебели, ни гальюна. И размером помещение оказалось примерно три на три метра. Так что особое внимание, конечно же, обратилось на мониторы.
Они работали, только пока ничего не показывали, только кружились скринсейверы в виде ломанных прямоугольных фигурок. И освещалось мое узилище лампочкой Ильича, свисающей с потолка.
Получается, меня похитили, и поместили в эту комнату для того, чтобы шахматная партия продолжилась. Капитан Свиридов должен быть где-то рядом, в подобной же комнатке. Михаил, он же бородач, лихо втершийся к нам в доверие, работает на тех людей, что решили провернуть эту игру. Несколько дней он находился рядом с нами, и никто не догадался, кто он такой на самом деле.
Следуя логике дальше, моя камера должна знаменовать поле h2, значит, остальные невольные игроки чьей-то безумной игры должны находиться где-то рядом. Двое буквально через стенку. Естественно, я не упустил возможности проверить эти стены на прочность.
Ну а что я хотел? Крепкий материал, который не пробьешь, если не пользоваться никаким инструментом. Выбраться отсюда будет ой как непросто. Ну и вдруг они там услышат мой стук, ответят. Тогда можно будет выработать что-то вроде языка для переговоров, как в тюрьмах. Знать бы, сколько у нас времени, как долго это все будет продолжаться.
И, как только я задался этим вопросом, в камере произошли некоторые изменения. В частности, скринсейверы с экранов исчезли, и я смог наблюдать за всей своей командой «белых фигур». Шестнадцать изображений, извиняюсь, пятнадцать, ведь одну «фигуру» у нас уже выбили. На одном из экранов, вместо камеры с «заключенным», так и остались кружить ломаные линии. А вот остальные экраны показывали все, как положено – небольшие комнатки типа моей. Часть тускло освещена, остальные – ярко. Как и предполагал: смотря, какая клетка – светлая или темная. В верхнем углу четко видны шахматные фигуры, которые олицетворяли люди, сидящие в камерах.
Мужчины и женщины, молодые и пожилые. Заметил одного толстяка, что постоянно вытирал пот с лица. На экраны он не обращал никакого внимания, ему было не до того. Зато остальные, так же как и я, уставились на мониторы. Видеокамеры, судя по всему, тоже были смонтированы где-то среди них, потому что разглядывая товарищей по несчастью, люди смотрели прямиком в объектив следящего устройства. Я сразу же нашел всех своих знакомых: вот и Лена. Она засела в углу, прижав коленки и обхватив их руками. Или ожидала неприятностей в любую минуту, или смирилась с происходящим. Даже заработавшие мониторы не заставили ее подняться с места, разве что теперь она разглядывала их из угла.
А вот и капитан Свиридов. Взгляд сосредоточенный, пытающийся понять, что происходит. Он тоже внимательно осматривал людей из других камер и часто кивал. Наверное, он сравнивал шаржи из программы с оригиналом и, найдя сходство, отмечал его кивком. Бородач, к моему удивлению, тоже обнаружился. Думал, раз он работает на тех людей, что придумали все это, его здесь не будет.
Так же было заметно, что нахождение его в камере явилось для бородача полным сюрпризом. На что рассчитывал бородач, когда взялся помогать устроителям этой дьявольской игры – неизвестно. Оказаться в клетке вместе с другими «фигурами», точно нет, хотя был сам «фигурой». Он метался по небольшой комнате, стучался в стены, кричал что-то, обращаясь точно в видеокамеру. Звука слышно не было, но кричал он, судя по всему, громко и отчаянно. Ну, что я могу сказать? А нечего было затевать эту игру. Вот пусть побудет в нашей шкуре.
И, конечно же, я мог наблюдать за самим собой.
Я стоял, рассматривал наших игроков и ждал, когда все начнется. Начало не должно затянуться, потому что все в сознании, пришли в себя, кто-то даже осознал, в какой заднице оказался. Кто-то успел успокоиться. С минуты на минуту должно начаться главное – игра. И ее не пришлось долго ждать.
Кадры, транслирующие изображения с других камер уменьшились на пол-экрана и на всех мониторах, на черной половинке сначала появился мультяшный черный король, как на заставке в компьютере. В следующий миг он отодвинулся в сторону, и на освободившейся четверти экрана начали появляться слова:
«Команда белых не сделала хода в установленный срок. Поэтому все вы оказались здесь. Правила игры меняются. Теперь, для того, чтобы сделать ход, вам дается тридцать минут. Все в ваших руках. Игроки могут обсуждать передвижение фигур, тактику и стратегию между собой.
Если по истечении контрольного времени ход не будет сделан, команда лишается права выбора следующего хода. Управлять игрой будем мы.
Игра должна быть сыграна до конца».[1]1
В произведении использованы элементы пятой шахматной партии между Р. Рети и С. Тартаковером, сыгранной в конце января 1919 года в Вене.
Е.Д.Боголюбов, «Избранные партии. Сборник шахматных партий, игранных в 1919–1925 гг. с подробными примечаниями».
[Закрыть]
Вот и все. Нам предлагают блиц-турнир. Нет, я и раньше не особо любил шахматы, а теперь точно возненавижу. Если выберусь отсюда. Если вообще выживу.
Почувствовал, что лоб покрылся испариной. В комнате стояла комфортная температура, значит, мне стало страшно. Мозг еще не осознал, что происходит, а все остальное тело успело отреагировать. Майкой вытер пот и отошел к стене, уперся в нее спиной и медленно уселся на пол. Вот теперь и до мозга начало доходить. Нас не выпустят отсюда, пока партия не будет сыграна. Судя по тому, как расправились с первой нашей фигурой на улицах города, особенно церемониться с нами никто здесь не будет. Да и после партии…
Интересно придумано, кстати: партия в любом случае закончится до того, как в городе поднимется хоть какой-то интерес по поводу пропажи стольких людей. Да тут еще и выходные. Одна надежда, что в полицейском управлении заинтересуются пропажей своего сотрудника, тогда и начнут рыть да копать. Только нам от этого не легче. С получасовым интервалом на ход партия закончится быстро.
В принципе, если играть в стиле полного новичка против профессионала, партию можно закончить быстро и просто, с наименьшими потерями. Собственно, самая главная для нас потеря – это король… Пардон, королева. Мат, и игра закончена. Да только жуть как не хотелось терять Лену. Кто бы другой находился на этом месте, я бы… я бы… Не знаю. Но вот если королем был бы обильно потеющий толстяк, что сейчас в роли слона на f1, или вот та пожилая женщина, с виду домохозяйка, что тоже в роли пешки на d2, шах я бы воспринял намного спокойнее.
«Ваш ход!», неожиданно, на всю ширину каждого из экрана, появилась надпись. И тут же включился таймер, отсчитывающий первые полчаса времени. Одновременно появилась и шахматная доска с расстановкой как наших сил, так и команды черных. Все же интересно, кто играет за черных: такие же бедолаги, как мы, но из другого города? Или из нашего же, из тех же «клеток» что я вычислил? Знаем ли мы друг друга или незнакомы?
То, что включился еще и звук, я понял из-за истеричного визга бородача, продолжающего ломиться в стены. Что он там пытается выдавить из себя, непонятно, наверное, все слова кончились, осталось одно завывание. Даже женщины вели себя не в пример спокойнее, чем он. Возможно, что успели отплакаться и откричаться.
– Михаил! – грозный и громкий окрик капитана Свиридова заставил вздрогнуть не только меня. Он же остановил бородача и заставил снова посмотреть на мониторы. – Прекрати!
– Прекратить? – снова взвился бородач. – Да как ты можешь? Теперь нас всех убьют! Ты это понимаешь, мент поганый?
– Из-за тебя мы здесь оказались? – у меня сдали нервы. Я подскочил на ноги и обвинительно уставил палец в направлении незаметной видеокамеры. – Ты работаешь на этих бандитов.
Народ загалдел, когда услышал это откровение. Кто-то готов был разорвать бородача голыми руками, если бы мог добраться до него. Остальные распалялись, только потеющий толстяк не принимал участие в возникшем кипеше. Казалось, что ему с каждой минутой становится все хуже и хуже.
– И что? – чуть не подпрыгнул бородач. – Я, между прочим, жить хочу! Понятно? У меня был план! Если бы эта сучка не начала истерить, игра прошла бы быстро и с наименьшим количеством жертв! Так нет же! Народ, это она виновата, та сучка, которая сидит в камере белой королевы!..
– Заткнись! – закричал я, но этот возглас был никем не услышан. А, может, и услышан, да только проигнорирован. Динамики и микрофоны включены, и выключать их никто не собирался. У меня же такой возможности не было.
– Это она! Если бы она сделала ход, все мы сейчас находились бы по домам! – продолжал визжать бородач.
Но его выкрики были уже бесполезны. Человек, который принял участие в организации это ада был людям ненавистнее, чем Лена, допустившая ситуацию, когда этих же людей буквально выдернули из привычной обстановки и заперли по камерам. Обвинения в сторону бородача неслись угрожающим валом, таким, что он в какой-то момент уже не мог перекричать всех, и пришлось заткнуться. Он показал всем кулак с оттопыренным средним пальцем и демонстративно отвернулся, что породило очередную волну праведного народного гнева.
Я больше не принимал в этом участия. Начав бучу, заткнулся, а впоследствии, когда крики людей стали зашкаливать децибелами громкость дискотечного грохота, тоже заткнул уши. Понемногу стала болеть голова.
– Тихо! – громкий, командный голос полицейского заставил всех заткнуться. – Суд Линча будем устраивать позже. Сейчас же нам надо думать, как выбираться отсюда.
Время понемногу тикало. Да какой там понемногу, зачем себя обманывать. Кипешь занял больше половины отведенного нам срока.
– Кто-нибудь умеет играть в шахматы? – теперь уже, когда все более-менее успокоились, спросил капитан.
– Бородач, – усмехнулся я. – Но я бы ему не верил.
– Еще кто-нибудь? – спросил полицейский.
Потеющий толстяк, несмотря на то, что ему становилось все хуже и хуже, проявил интерес к вопросу. Он поднял голову к видеокамере.
– Ходите d2-d3, – тоном, словно делает одолжение, посоветовал Михаил. – У меня в запасе есть еще пара ходов без жертв. Но вы меня, – он усмехнулся, – конечно же, теперь и слушать не будете.
– Еще кто-нибудь? – заинтересованно поинтересовался полицейский.
