Текст книги "Метаморфозы: таракан"

Автор книги: Александр Турбин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

День шестьдесят четвертый. Неделя отличного самочувствия.

Это не я поднимаюсь, это остальные опускаются.

Мор. Избранные цитаты. Глава «Откровения».

С большим отрядом всегда следует лекарь. И не важно, что весь бой он находится за спинами других – его сражение начинается позже. И он также воюет со смертью, и он также борется за жизнь. Только это чужие смерти и жизни. В этот день у нашего лекаря хватало работы. Он не был волшебником, этот седой, уставший мужчина с тусклыми, неживыми глазами. Он не был гением от медицины. Да, наверное, и просто хорошим врачом он тоже не был. Говорят, у каждого врача есть свое кладбище. Судя по тому, как работал наш лекарь, по его кладбищу мне было бы страшно ходить. Слишком много там призраков и слишком мало надежды. Но даже такой лекарь лучше, чем никакого. И он без тени сомнения в его мертвых глазах отбирал надежду у одних и дарил другим.

К лекарю была очередь. Как всегда. Как везде. Хорошо хоть талон не нужно заказывать предварительно. Да и о карточке не стоит беспокоиться. Без очереди здесь пропускали офицеров. После них сержантов. Только после этого наступал черед прочих солдат. И здесь, как всегда, как везде. Перед смертью все равны, но есть те, кто равнее других, и те, кто равнее всех.

Я не пошел с офицерами. Возможно, не имел права. У лекаря свое представление об иерархии должностей. Я не пошел с сержантами. Потому что к этому времени увидел десятки людей, которым помощь была нужнее, чем мне. Я просто окликнул проходящего солдата, попросил помочь снять кольчугу, что оказалось не таким простым делом. Разбитые, погнутые кольца на плече постоянно задевали рану. Убедившись в невозможности самостоятельного осмотра, просто сел возле одной из телег невдалеке от полевого лазарета и стал ждать.

Полчаса? Час? В это время место битвы напоминало скорее муравейник. Так муравьи собирают все самое ценное из разоренного дома. Люди устало выполняли привычные функции. Собирали погибших. Осматривали трупы. Поднимали трофеи. Отрезали правые уши врагов. У людей непринято носить их на веревке. Но каждый командир носит специальный мешок с трофейными ушами, заработанными отрядом. Потом, если будет суждено вернуться, каждое ухо будет подтверждением трупа. А за каждый труп Рорка назначена награда. После получения награды, она, как и трофеи, будет разделена на выживших. Война жестока, но она может стать прибыльным делом. Только слишком мало людей приходит забирать барыши.

Тела разносили в разные стороны. Рорка – влево. Людей – вправо. Левая nbsp;гора тел была ощутимо больше. Но и справа была тоже гора. Победа досталась дорогой ценой.

Ко мне подошел Логор и сел рядом.

– Я замучался тебя искать. Думал уж трупы осматривать. Ты вообще живой?

Учитывая, что я в это время сидел и меланхолично жевал травинку, это была шутка. Но ответил я вполне серьезно:

– Нет.

Логор нахмурился, приподнялся и осмотрел меня внимательнее. Увидел рану на плече, приподнял ткань куртки.

– Зацепили все же? Ничего. Рука не живот, Фока заштопает. Только чего ты тут сидишь, телегу мне кровью заливаешь? Иди в лазарет.

Я криво усмехнулся, после чего без всякого пиетета перед чином послал и лазарет, и самого Логора, и всех прочих. Направление, куда я посоветовал им двигаться, командира несколько обескуражило.

– Ты не зарывайся. Подняться можешь?

Я смог. И даже устоять. Правда, на большее меня не хватило. Потеря крови давала знать. Логор сам дотащил меня к лекарю, приказал отнести в сторону тяжелораненого, которого тот осматривал, после чего посадил меня на землю и приказал:

– Чини.

Фока был пожилым. А значит опытным. Он знал, что такое приказ. И когда не следует его оспаривать. К тому же ему было все равно, выживет солдат или нет. Хотя в случае того раненого вопрос стоял именно так. Ранение в грудь всяко тяжелее раны в плечо. Но все привыкли. И даже с трудом сдерживающий стоны солдат тоже все понимал. И готовился ждать.

В прошлой жизни я бы отказался. Я бы встал, по крайней мере, попытался бы это сделать. В прошлой жизни слова совесть, сострадание, стыд еще не были просто словами. Здесь я просто сел и подставил руку. И единственной уступкой своей совести стало то, что я все-таки посмотрел на солдата и постарался запомнить его лицо. Я увидел его еще раз лишь однажды. Через несколько дней, когда сжигали очередных умерших, так и не добравшихся до Валенхарра.

Умер бы он, если бы помощь оказали чуть раньше? У меня нет ответа на этот вопрос. Наверное, да. Но это неважно. Лети к свету, воин. И пусть дорога твоя будет легка и свободна. Я не буду просить у тебя извинений. Не я забрал у тебя жизнь. Не я бросил тебя под стрелы. Война – пресс, а мы все – сырье. Жмых. Отходы. И где-то там, за спиной те, кто управляет этой адской машиной. Я найду их, и они заплатят. Не сейчас. Не через день. Может и не через год. Но цель поставлена, значит, средства найдутся. Ты был пешкой, воин. Твоя жизнь не стоила ничего. Я тоже пешка. Разница только в том, что я хочу стать ферзем. Нет. Не так. Я должен стать мастером битвы, чтобы кто-то заплатил по счетам.

Фока осмотрел рану, цокнул языком, и сухо прокомментировал:

– Командир, тут рана грязная, чистить надо. Куски ткани, земля, осколки металла. Да и кость задета. Сначала надо чистить, потом обрабатывать и штопать, – кому он это говорил? Зачем? – Мне рана не нравится. У меня есть еще сбор лилина – травы жизни, но мало, Высшие золото выдают охотнее. Будем на него тратить?

Логор кивнул, и бросил:

– Чтоб он завтра сам на ногах стоял. А то сам носить его будешь.

Лекарь полез в один из баулов, разбросанных неподалеку, и достал лист незнакомого растения. Пока он чистил и обрабатывал рану, я скрипел зубами и жевал этот лист, а полученной кашей залепили предварительно зашитую рану. Вот и все лечение. И на том спасибо.

Лагерь разбили на поллиги дальше места сражения на холме. Еще засветло сложили погребальные костры, на которые пошли деревья из недалекой рощи, да десяток разобранных телег. Почти полторы сотни душ отправились сегодня в свою последнюю дорогу. В лучах уходящего Солнца.

Круг собрался в шатре Логора когда стемнело. Те, кто остался жив и был в состоянии присутствовать. Логор был хмур, хотя он-то и остался невредим. Как он с его фигурой не поймал стрелу, рубясь в первых рядах? Очередной вопрос, на который не найти ответа. Мистика. Но вот он стоит. Целый и невредимый. Как заговоренный.

Нориан был тяжело ранен и лежал в отдельной палатке. Рядом дежурили солдаты из его роты, в случае малейших подозрений на ухудшение состояния они бежали к лекарю и насильно волокли его к ротному. Кашу из травы жизни ему тоже положили, но вряд ли ее жевал сам Нориан. Варин был здесь, обычная для него бравада растворилась в дыму костров. Весь перемотанный тряпками, с кровавыми потеками и ссадинами, мрачный и потерянный. Этому тоже досталось, но раны были менее серьезными. Тон Фог нудно перебирал камешки в руке. Камень появлялся в ладони, проделывал хитрую траекторию между пальцами и вновь исчезал, уступив место следующему. Меченый недаром показался мне хитрющим дядькой. Стоя на самом опасном участке, умудрился не получить ни царапины. Этот был спокоен. Ровахо не было. Этот наглый, дерзкий, непримиримый человек с колючим взглядом, воспринимавший меня исключительно в штыки, ушел, навсегда захватив с собой и наглость, и дерзость. Он первым атаковал пешим конных Рорка, пытавшихся уклониться от боя и все-таки прорваться за спины четвертой роте. Он первым атаковал, первым и погиб, застреленный в упор. И я, на самом краю, возле выхода из шатра. Бледный, почти белый, безмерно уставший. В тот день я прошел по краю не только шатра. И не только в бою.

– Повоевали? – устало спросил наш командир. – Довольны победой?

Тишина. Небольшой костер бросает скупые тени на хмурые, измотанные лица.

– Ты не дави, командир. Нечего на нас давить. Сегодня было или мы, или нас, – Меченый устало провел рукой по блестящей в свете костра лысине. – И если бы десять дней назад мне растолковали, что будет сегодня, я бы не поверил. А я не меньше твоего видел.

– Не меньше, говоришь? Ладно. – Логор поднялся с пола и навис над всеми. – Там, в углу – трофейный мешок. Там уже четыре сотни ушей, и я бы сказал, что это невозможно. Без Высших. Без поддержки. Против шаргов. Но мы шли сюда не за этим. Я вел к Валенхарру помощь в полтысячи копий. Двадцать восемь человек ушло за горизонт вчера. Двенадцать – сегодня до обеда. Сто сорок – сейчас. А сколько не переживет эту ночь? А следующую? Мы проводили к свету уже две роты, а Валенхарр все еще далек. Ты хочешь, чтобы я тебя поздравил с победой? Я поздравлю, ты не переживай, лучник. Но собрал я вас здесь не затем, чтобы праздновать. Потому что нечего праздновать, хоть я и согласен, что мы все могли лежать на этих полях. И обсуждать нечего, не готов я сегодня что-то обсуждать. Завтра же мы двинемся дальше.

Логор достал из небольшого походного сундука большую непрозрачную бутыль.

– Я позвал вас, чтобы мы проводили наших солдат. Пить никого не заставляю. Во-первых, не положено. Во-вторых, завтра в путь и все должны быть на ногах. Но и запрещать не стану. За павших. За свет. За Высших, что ведут к свету.

И он первым приложился к горлышку. Каждый офицер вставал рядом. Брал бутыль и повторял ритуальную фразу.

– За павших. За свет. За Высших, что ведут к свету.

Да. Что-то такое мне рассказывали на занятиях. Ритуал прощания с павшими, там еще мысленно что-то проговаривать положено. Все делали большой глоток почти чистого спирта. Последним поднялся я. Все-таки нашел в себе силы сделать это без посторонней помощи. Ритуал мне был уже до сиреневой звезды, помнил я его смутно, но за Высших я пить не буду. Не дождетесь. И за политую кровью дорогу к свету я пить тоже не буду. Обойдется, слишком много на нем смерти, на этом пути в прекрасное далеко. Но выпить – выпью, потому что у меня свои представления о традициях и о том, как провожать ушедших товарищей. Я немного помолчал, а потом сказал, как мог, как думал, как чувствовал.

– За тех, кто не дошел. За тех, кто не дойдет завтра. За нас.

Я ничего не забыл, ничего не пропустил, и пить мне пришлось под пронзительными взглядами остальных. Что было в этих взглядах? Досада и укор в глазах командира? Понимание во взгляде Тона Фога? Интерес Меченого? Я был не в той форме, чтобы разгадывать загадки. Но одно я заметил абсолютно точно. Откровенная неприязнь и брезгливость Варина. Как будто он со слизнем поговорил. Ну и замечательно.

Логор опустил плечи и зло спросил:

– Зачем так? Ты знаешь, что у нас делают со слугами тьмы?

Мне было все равно. В тот день – все равно. Абсолютно. Хоть на заборах пусть развешивают.

– Не надо меня пугать, командир. Я уже пуганный. И я не слуга тьмы. Просто у меня своя дорога.

– Своя дорога? К свету ведет одна дорога, и это путь Высших. Они идеал. Они умнее. Они справедливее. Они сильнее. Они лучше во всем. И только такие выродки, как ты не понимают простую истину. Человек ничтожен. Низок. Жалок. Слаб. Ты усомнился, а значит ты под властью тьмы, – Варин брызгал слюной, судорожно сжимая рукоятку меча на поясе. – Я думал раньше, что ты просто выскочка, но я ошибался. Ты отродье дикой козы, ты...

Логор раздраженно перебил словоизлияния своего капитана:

– Хватит. Мне надоело. Успокойтесь оба.

Я успокоился, полностью. Удав по сравнению со мной был мятущимся вихрем. Я был спокойней столба, на который облокотился, и кинжала, который держал в руках. Я был камнем, гранитом, эмоции для которого немыслимы. Поэтому кивнул Логору, но молчать не стал. Опять. Назло врагам. Как всегда.

– На будущее – запомни, капитан. Я отродье своей матери. Только ее. И если ты о ней что-то плохое скажешь, я не буду с тобой спорить. Я тебя просто убью. Сразу. Насовсем. Без всяких глупых поединков и ритуалов. Ножом. Мечом. Мешком с дерьмом. Ушами Рорка, мне все равно. И тебе будет все равно...

Логор одним движением оказался возле меня, схватив за отвороты куртки, поднял в воздух и, бешено глядя мне в лицо, прошептал:

– Идиот. Ты что творишь? Еще одно слово, и я сам тебя на куски порву. И мне будет все равно, сколько раз ты меня спасал...

Все-таки не умел Логор таиться. И шептать не умел. Я удивлюсь, если то, что он мне сейчас прошептал, сейчас в самых дальних секретах не обсуждают.

– Не тяжело, сэр?

Мне было искренне интересно, но Логор не понял. Бросил меня как куль на землю и вернулся на свое место.

– Он мне угрожал!

– Запомни, Варин. Один раз я тебе объясню. Этому клоуну, – Глыба махнул в мою сторону. – Я должен. Не деньги. Не славу. Жизнь. Тебе я не должен ничего. Если он решит тебя убить, я ему набью морду. Но если ты попытаешься убить его, я тебя разорву голыми руками. Ты понял мою мысль?

Что-то было в глазах и голосе взбешенного командира, что посеревший Варин подался назад.

– Я жду ответа.

– Понял, я, понял, – Варин начинал приходить в себя. – Пусть живет. Но только сам его на руках носи.

– Это не все. Сейчас нет необходимости в четырех пехотных ротах. Нет столько солдат. Поэтому четвертая будет расформирована, людей надо распределить по трем оставшимся, и даже в них будет недокомплект. И еще. Капитан Нориан пока не в состоянии выполнять свои обязанности. До его выздоровления командовать первой ротой будет сержант Хоар. Я временно повышаю его до капитана.

Варин вскочил, возмущенно заорав:

– Ты не можешь. Ты не имеешь права. Только Высшие могут назначать на такие должности. Даже временно. Ты должен передать роту следующему по старшинству офицеру, то есть мне, или принять под свое личное командование.

– Я принял решение, капитан. Оно не обсуждается. На время марша командовать ротой будет Хоар. Он старший из сержантов. Он имеет необходимые навыки и качества. А тебя Варин, я предупредил...

***

Фольмар Яркий спускался с верхнего этажа башни Владыки по пологой лестнице, насчитывающей ровно семьсот и еще одну ступеньку. Лестница описывала витки над пропастью, кружилась ажурной лентой вокруг зияющего центрального провала, манила вниз и заставляла поежиться даже безудержно смелых, к которым Владыка Валлинора себя не относил. Но каждый день, делая ровно семьсот и еще один маленький шаг навстречу бездне, он переставал быть смертным Алифи и становился звенящей тетивой лука, стрелой, смотрящей в зрачок Бога. Потому что ступени – узкие и скользкие. Потому что перил нет. Потому что спасти не кому. Некоторые находят это состояние духа в центре битвы, большинство же не испытывают его никогда. Глупцы, они просто не спускались по лестнице Владыки Фольмара. И поэтому каждый день Владыка проходил этот путь до конца, в одиночестве, контролируя каждый шаг и размышляя о будущем. Это не так уж и сложно – идти под руку со смертью и думать о величии.

В этот раз взгляд привычно искал место для следующего шага, мозг вынужденно гасил посторонние эмоции, оставляя только холодный расчет и ощущение пропасти под ногами. Все было готово. Решения приняты. Ставки сделаны. Будущее ждало.

Шаг. Энгелар Хрустальный Родник, Владыка Куарана, образец и преграда. Слишком опытный, слишком мудрый, слишком старый. Видящий будущее мира в иных красках и под иным углом. Если все, что хочет этот старик, сбудется, привычный мир рухнет. Он – угроза, но он и возможность.

Шаг. Лорд Толариэль Встречающий Бурю, недалекий и чрезмерный во всем, за долгие годы обросший связями и влиянием в Ордене. Мечтающий о славе, грезящий троном Куарана. Добивающийся своих целей посулами, дарами, угрозами или шантажом, не останавливающийся не перед чем. И отряды Ордена уже маршируют дорогами Бабочки востока, и уже гнется корона Энгелара.

Шаг. Лорд Эллио Ревнитель Веры, умный, расчетливый, терпеливый. Союзник и будущий противник. Но союзник сейчас, а противник только потом. Ожидающий сигнала. И под Лордом Толариэлем уже шатается еще не завоеванный трон.

Шаг. Комоэн Черный Дрозд, Владыка Коморэна, молодой, сильный, горячий. Скорый на решения и расправу. Соперник, рассчитывающий на силу и воинскую славу больше, чем на хитрость и деньги. Опасный для врагов и вдвойне опасный для друзей. Его время придет, но будет поздно.

Шаг. Веллигар Мелкий Глоток, Владыка Тимаэля, почти нищий, почти разоренный, безнадежно пытающийся разжать когти, вцепившиеся в его горло. Смирившийся, принявший условия, все-таки получивший скидки.

Шаг. Аккуратно, с пятки на носок. Пауза, перевести дух, собраться с мыслями.

Шаг. Рорка на переправах Аюр накапливают мощь. Племена кура, боро, тиару. Но главное – шарги. Их много, намного больше измотанных отрядов Куарана, и близится время катастрофы, когда орды исконных врагов потоком хлынут по дорогам Союза.

Шаг. И отряды Ордена вынужденно минуют Куаран и выдвигаются к переправам. Потому что иначе – нельзя. Потому что иначе Рорка не остановить. Это – важнее. И нужно спешить.

Шаг. И войска Тимаэля перешли границу Куарана, потому что отрядов Ордена надолго не хватит, потому что на переправах шарги. Это не столь большая сила, но для потрепанного Куарана и это – помощь.

Шаг. Сотня рыцарей света и много денег, отправленные в Коморэн. Нет, не так. Много денег и всего сотня рыцарей, а Черный дрозд уже выступил в поход. Юг содрогнется от поступи его армии, а значит не содрогнется восток. Поход долгий, шарги сильны, легко не будет. Чем дальше основные силы Союза от Валлинора, тем больше возможностей, тем меньше риски.

Шаг. И войска Валлинора уже готовы. И они тоже выступили в поход. Только до переправ через реку Аюр им нет никакого дела. И до армии Черного Дрозда тоже. У них своя цель. Потому что пора.

Все готово. Решения приняты. Ставки сделаны. Будущее ждет.

***

Сегодня Вождь Клана Заката был весел. Бывают такие дни, когда вроде бы ничего не происходит, а настроение – хорошее. Была бы битва – другое дело – вихрь смерти никого не может оставить безразличным. Демон Ту протягивает свою холодную руку и кто-то, только что живший, чего-то желавший, кого-то ненавидивший, перестает жить. Может быть этот кто-то – твой враг? Или твой друг? Или, может быть, это ты сам не заметил, как жалкую жизнь променял на почетную смерть? Битва – это всегда игра, где ставка – жизнь и награда – жизнь, только чужая. Кровь врага будоражит воображение, плач и мольбы побежденных тешат слух. Битва – это всегда весело.

Сегодня Мер То был доволен наперекор погоде. Был бы дождь – другое дело. Кого может оставить равнодушным вид ливня, потоками воды смывающего пыль и грязь с этого никчемного мира? Дождь – это бесценный дар, который Демон Ро выжимает из тощего вымени Неба. Мер То обожал дождь – мокрые штаны, липнущие к телу, упругие струи воды, ласкающие суровое лицо, тучи, крадущие мгновения засранца Дня в угоду старушке Ночи.

Сегодня Мер То был доволен, хотя почти не принимал участие в подготовке к штурму. Зачем? Это делал за него Шин То Карраш-го, его второй сын, его любимец и его надежда на достойную смену. Когда придет время Мер То пожать тощий мосел Демона Ту, и наследники начнут смертельный бой за его место, когда все против всех, пока не останется только один – пусть именно Шин То второй повременит менять жизнь на смерть. А младший? Пылкий, горячий, страстный, умеющий отлично сидеть в седле и мчаться как ветер, управляться с пятью видами оружия и убивать не хуже Тун Хара. Он презирал любить и любил презирать, но, увы, он напрочь не умел ненавидеть. А еще думать. Нет, Шин То Карраш-го будет лучшим Вождем.

День шестьдесят пятый. Неделя отличного самочувствия.

Надоело думать? Не думай, умри довольным.

Мор. Избранные цитаты. Глава «Диалоги».

К местечку Лорры мы вышли к вечеру следующего дня. Это было толи достаточно крупное селение, толи небольшой городок в пару сотен дворов, обнесенный добротным высоким частоколом. Еще не полноценная крепостная стена, но уже и не просто изгородь. Лорры были не первым поселением, встреченным нами на правом берегу. Вблизи Аюр их было достаточно много. Одинаково безлюдных, заброшенных, разграбленных, со следами пожаров, бесчинств и вандализма. Те поселения были заброшены уже давно, и сказать, сколько времени они так стоят, не представлялось возможным. Месяц? Год? Несколько лет? Лорры также встретили нас распахнутыми воротами, безлюдными улочками и пустыми окнами домов. Однако на этом все сходство заканчивалось. Лорры не грабили, не завоевывали и не жгли. Улицы были безлюдны, но аккуратны, на небольших клумбах перед домами цвели небольшие хризантемы и неизвестные мне кустарники, а за домами на длинных грядах не так давно еще спел урожай. Двери были наглухо заколочены, ставни также забиты. Складывалось ощущение, что люди и Алифи покинули город, по меньшей мере, собираясь сюда вернуться. Похоже, именно война сняла население этого городка с насиженных мест.

Решившись остановиться здесь на ночлег, закрыли ворота, кое-как заделали несколько брешей в частоколе. Охранять такую большую территорию сложнее, но зато в условиях узких улиц обороняться от маневренных шаргов было бы легче. По предложению Меченого вскрыли не первый и даже не второй ряд домов, где-то сбив засовы, а кое-где и просто выломав двери. Внутри строений было пусто, но утварь и хозяйственный инвентарь никто с собой увозить не стал.

Осмотрев все хоромы, Логор приказал обживаться, заселяться и устраиваться на сутки. Эти сутки должны были дать тяжелораненым хотя бы призрачную надежду, да и всем остальным отдых был крайне необходим. Здесь было теплое капитальное жилье, вместо продуваемых шатров и палаток. Колодезная вода и возможность нормально вымыться. Да и спать в кои-то веки предстояло в нормальных постелях. Хотя здесь я уже слегка приукрасил. Постелей тут не было, а назвать местные лежанки да полати удобными язык не поворачивался. Но и они были однозначно удобнее земли.

Длинное двухэтажное белое здание, стоявшее в центре поселка, обошли стороной. Здесь жили Алифи, вызывавшие у местных вояк почти богоподобный трепет. Конечно, их же не возили мордой по земле, не обещали замуровать заживо, да и вообще с детства воспитывали исключительно в ласке и заботе. Я с сожалением прошел мимо. Что-то подсказывало мне, что и полати здесь менее жесткие и в целом условия более комфортные. Однако зайти внутрь не рискнул. Кое-кто меня чуть не расписал под хохлому только за то, что я выпил без должного уважения к Высшим. Что с ними стало бы при виде меня, выламывающего двери в покои Алифи? Я думаю, икотой тут дело бы не обошлось. По крайней мере, икали бы они уже на моих торжественных похоронах. Поэтому я прошел мимо, но бандитская мысль забралась-таки мне в голову, и быстро выкурить ее оттуда не получалось.

Хотелось посмотреть, хоть краем глаза. Без свидетелей. Прикоснуться к тайне этого мира. Желание понять происходящее – единственное живое чувство, остававшееся в моем распоряжении. Ведь странностей за это время накопилось. И приняв решение вечером все-таки разложить по полкам полученный за это время багаж знаний, я поддался обилию текущих проблем. Разместить солдат, подобрать жилье, расставить караулы. Сходить на перевязку, попутно пожевать вызывающий жуткую изжогу лист Лилина. Доложиться Логору. В очередной раз пацапаться с Варином, в этот раз из-за выбранных ротой домов. Дела накатывали сплошной полосой, пока я просто не плюнул, не вызвал сержантов своей роты и не поставил перед ними задачи. После чего ушел в выбранную хибарку и с головой окунулся в размышления.

Дом был небольшим, добротным, аккуратным, с простой деревянной мебелью внутри и увядшими цветами на клумбе снаружи. Чем приглянулся мне этот домик, было трудно сказать. Рядом стояли строения и побольше, и покрасивее, и побогаче. Здесь же простой квадрат – три небольших комнаты и кухонька, без всяких изысков в виде коридоров. Но что-то в нем было, что-то вызывавшее отклик в душе. Отсутствие стремления небогатых хозяев пыжиться, пытаясь переплюнуть других, или, наоборот, махнуть рукой, забросив все. Этот дом, в отличии от многих, куда я распределил солдат, имел свою атмосферу. И даже то, что хозяев давно нет, ничего не меняло. Я очень старался не нарушить своим кратковременным присутствием эту ауру настоящего жилья. Поэтому я аккуратно прошел в комнату, где жильцы, видимо, обедали, сел во главе стола, не приказав растопить печь и не зажигая лампы, и задумался. В полутьме. В чужом доме.

Что-то не сходилось в датском королевстве. Противоречий накопилось столько, что оставлять их без внимания было уже невозможно. Да и глядя на последние события, можно просто не дожить до следующей возможности поразмышлять.

Как могло оказаться в чужом мире знакомое расположение звезд? Ночью, глядя на них, так легко было поверить, что ничего не происходит, что ты где-то на природе. Что осталось вернуться в город, зайти в магазин по пути домой, а потом, уже в квартире включить любимую музыку, сбросить на ридер интересную книгу и погрузиться в блуждания по иным мирам. Последнее время такое чувство сопровождалось острыми приступами ностальгии, и поэтому я старался смотреть на ночное небо как можно реже.

Если логически мыслить... Хотя можно ли вообще логически мыслить, находясь на ПМЖ в дурдоме, причем в самой неадекватной его палате – для буйнопомешанных, махающих костылями и то и дело норовящих прибить, чтобы освободилась койка. Но если все же подумать логически, то знакомое небо неопровержимо свидетельствовало о том, что это мой мир. Земля. Причем северное полушарие, поскольку вид ночного неба в южном совершенно иной, и мне он неизвестен. Но этого не могло быть. Я не узнавал не только обе господствующих в этом мире расы, но и многие растения, часть встреченных ранее животных. Какие нафиг синие одуванчики, Лилины, или единороги? В то же время, часть из них были вполне обычными, особенно здесь, на южном берегу Аюр.

Прошлое-будущее? Глупость. Только наш отряд наследил так, что потомки выкопали бы много интересных сюрпризов и сформулировали бы сонм научных теорий. А сколько таких отрядов вокруг? Да и на постапокалипсис происходящее походило мало. Получалось, что как бы Земля, да как бы и не совсем. Этакая "почти Земля".

Какие альтернативы? В концепцию параллельных вселенных верилось не очень, но происходящее это объяснило бы лучше. Ну, допустим. Есть Земля, где Волк съел Красную шапочку вместе с бабушкой, и есть мир, где Красная шапочка съела Волка, до этого позавтракавшего бабушкой. И мир, где бабуля съела Волка и наорала на Красную шапочку, что принесла пирожки слишком поздно, потому как пришлось есть мясо без хлеба. И мир, где Волк вместе с дамами устроили веселые танцы с бубнами, нажрались водки и вместе схарчили пирожки. И тогда миров таких, как иголок в хвойном лесу. И с каждым вздохом их количество удваивается. Поскольку мог вдохнуть, а мог уже не вдохнуть. Бред? Бред. А что не бред?

Допустим, миры ветвятся не всегда. Например, кто такие эти Шапочка с Волком, чтобы из-за них возникла параллельный мир? Никто. И поэтому во всех мирах Волк будет отвечать про уши и зубы и обедать внучкой. А потом бабка с внучкой будут вытирать ноги о выпотрошенного Волка. И везде без шансов для последнего. Но если миры возникают не всегда, то когда они могут возникнуть? Если соблюдаются какие-то условия? Сидя на самопальной табуретке в темноте чужого дома представлялось сомнительным понять суть таких условий. Но если предполагать, в качестве гипотезы...

Кажется очевидным, что должен быть колоссальный поток энергии, разбивающий единую реальность на ряд альтернатив. Например, упал гигантский метеорит и запустил цепочку вероятностных событий, и миры разветвились. А дальше они развиваются параллельно, но накапливаются расхождения. Например, в этом мире первый человек разумный на охоте подвернул ногу и принял решение вернуться к стоянке и продержался день на кореньях. Чем и подтвердил свою разумность. А в том рискнул и продолжил охоту с травмой, чем принес массу положительных эмоций какому-нибудь пещерному льву, и поставил крест на истории человечества.

Допустим. Но тогда есть только одно явное отличие этого мира, от привычного мне. Животные и растения? Ерунда. В одном мире Тузик прибежал первым к течной Жучке, а в другом Бобик успел раньше. И выросли волки не большие и лохматые, а мелкие и плешивые. За тысячелетия таких отклонений насобираться должно более чем достаточно для появления незнакомых видов и разновидностей. Да и люди чего-то выводили, старались. Чем нелюди хуже? Единственное действительно кардинальное отличие – Алифи с Рорка. Отличия, которые при всем желании не объяснишь Бобиками и Тузиками. Итак, в отличиях – господствующие расы. А в условиях – колоссальная масса энергии.

Не понравилась мне такая умозрительная конструкция. Совсем. Но совпадение вряд ли было случайным. Ладно, продолжим.

Магия. Которую я видел. Даже попользоваться получилось. А потом все, как будто приснилось. Да, кстати, это второе кардинальное отличие этого мира. Потому как в прежнем магия была только в книгах. Что мне о ней известно? Что обладают ей только Высшие. Да еще, судя по битве у переправы, некие таинственные шаманы Рорка. То есть опять-таки господствующие расы. А люди не могут. Правда, за исключением меня, что и вызвало такое удивление у Глыбы. И то, в моем случае владение получается скорее номинальное, одноразовое.

Что-то в этом было, какая-то взаимосвязь. Попробуем иначе. Что во мне особого по сравнению с остальными здешними людьми? Способ появления в этом мире. Все появлялись с помощью матери, а я с помощью ритуала. Выдернут из другого мира. Наверное, для этого понадобились определенные силы. И судя по вниманию, которое нам первоначально уделялось – немалые. Еще одно совпадение? А если сопоставить?

Алифи здесь чужие, появились посредством какого-то катаклизма и видят магию. Я – все то же, только все в намного меньшей степени. Параллели настораживали. Ладно, учтем и продолжим дальше.

Люди. У нас за несколько тысяч лет человечество прошло путь от первого поселения до съемок Гарри Поттера, причем без всякой помощи великих и благословенных. Здесь с их помощью застряли где-то между античностью и средними веками, чем изрядно подпортили мое времяпрепровождение. Причем застряли без вариантов. Почему? В моем мире люди расселились повсеместно, создали множество цивилизаций, но именно европейская культура обеспечила качественный технологический рывок. После многих сотен лет упадка времен раннего Средневековья, несмотря на догматы церкви и карающую длань Инквизиции появился феномен Возрождения. Похоже здесь не могло быть такого феномена. Не было у людей здесь собственной славной истории и возможностей самостоятельного развития – тоже не было. Для Рорка люди – скот, а еще чаще – опасные животные, а потому подлежат уничтожению. Для Алифи – средство решения собственных проблем, демографических в частности. Слуги, подопытные кролики. Ни тем, ни другим люди не нужны как самостоятельная сила и, похоже, в этом отношении непримиримые враги придерживаются схожих позиций. Так что получается, шансов нет? Но Земля большая. Может быть, где-то все-таки есть и человеческие цивилизации? Но этот вопрос на данный момент не имеет ответа, так задел для размышлений и поисков в будущем. Если будет оно, это будущее.