Текст книги "Странички из жизни Саньки М."

Автор книги: Александр Машков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Я выглянул наружу, но там уже никого не было, видимо, сестрица обиделась всерьёз. Может, извиниться? Да ну её, лучше завтра! Если до завтра сама не успокоится.

Выключив мультики, взял электронную книгу с подсветкой, и углубился в чтение. Книга была про таких же мальчишек, как мы, ещё вчера я завидовал им, а сегодня читал уже совсем с другим интересом.

– Саша, иди ужинать, – послышалось снизу.

– Не хочу, мам! – крикнул я, – Я наелся!

– Где это ты наелся? – Лизка не пришла, видимо, на самом деле обиделась.

– Я с мальчиками подружился, – признался я, – мы поели в столовой.

– Вот видишь, как удобно брать с собой браслет! Завтра чтобы взял с собой, угостишь ребят! – я глубоко вздохнул:

– Хорошо, мама! – и потихоньку добавил: – Если не забуду.

Незаметно я уснул, а ночью проснулся от холода, потому что лежал раздетый. Быстренько залез в нагретую постельку и подумал, каково там Сашке.

Должно быть неплохо, только страшновато мне было бы находиться в тёмном лесу одному, хотя никаких зверей у нас давным-давно не водилось, а лихих людей в нашем мире не бывает.

И всё равно, первобытный страх перед темнотой присутствует. Тем более, как бы то ни было, а мальчишки задираются, даже поколотить могут. Значит, страх обоснованный? Где-то я читал, что, если мальчишки перестанут драться, остановится прогресс. Нападаешь – изобретаешь, как ловчее напасть, защищаешься – изобретаешь лучшие способы защиты.

Дальше рассуждать я не мог, потому что снова уснул.

Новый день, новые открытия.

Проснулся я от будильника, в девять часов. Тут же подскочил на кровати, подумав, что опоздал, и ребята уже пришли к Сашке.

Быстро одевшись, я побежал вниз по лестнице, потом, пригибаясь, пробежал в кустах смородины и перескочил через забор. Умоюсь в озере!

Когда прибежал к шалашу, конечно же, здесь были уже все, даже маленький Янек. Мне стало немного обидно, что проспал, но виду не подал, изобразил на лице улыбку и радостно поздоровался с ребятами.

– Наконец-то! – радостно поднялся мне навстречу Сашка, – Сань, у тебя велик с электрическим моторчиком есть?

– Есть, конечно, – удивился я вопросу, и только сейчас увидел, что все ребята приехали на великах. Когда это они договорились?

– У меня лучше велик! – осмотрел я прислоненные к деревьям велосипеды. – У меня «Салют» с двумя независимыми приводами на каждом колесе, скорость развивает до сорока километров…

– Толку-то! – перебил Серёжка, – всё равно стоят ограничители на двадцати. Сорок развивать можно только с четырнадцати лет!

– С четырнадцати! – скривился Янка, – Кто же в четырнадцать на великах катается?! Им уже скутеры покупают, а то и электроциклы!

– Права нужны? – спросил Сашка.

– В четырнадцать лет можно сдать на права, – сказал Вовка, – Сань, сбегаешь за великом? – обратился он ко мне, – Впрочем, давай, я тебя отвезу.

– Э… – замялся я, – Честно говоря, я сбежал, не завтракал, даже не умывался.

– Проспал, что ли? – удивился Янек.

– У меня будильник был заведён на девять, – смутился я.

– Да ладно вам, что напали на человека? – заступился за меня Сашка, – Сань, сможешь велик взять? – я пожал плечами:

– Конечно, это же мой велик!

– Как знать! – загадочно усмехнулся Сашка.

Интересный человек этот Сашка! Вот что в нём такого? Отталкивающая внешность, страшноватые повадки, пугающая скорость движения.

Никто из нас не может так двигаться. Вроде не спешит, стоит метрах в пяти, и вдруг оказывается рядом! Неприятная привычка у человека. Знакомы всего второй день.

И тем не менее хочется с ним дружить, охота сделать ему что-то хорошее, чтобы его порадовать. А когда он радуется, то делает это так искренне, что тебе становится ещё радостнее, как будто не ты ему, а он сделал тебе что-то приятное!

Конечно же, я вскочил на багажник Вовкиного велика, и мы поехали ко мне домой.

Вовка затормозил возле калитки, я пробежал мимо нашей дворовой собаки по имени Джек, который, гремя цепью, вылез из будки, с удивлением посмотрев на меня.

Увидев Вовку, лениво гавкнул и завилял хвостом.

Я забежал в пристройку, где стоял мой «Салют», проверил заряд аккумулятора. Не так давно заряжал его, вместе с аккумулятором для трансформера. Вспомнив про игрушку, только усмехнулся: теперь-то мне точно долго ещё не понадобятся всякие игрушки!

– Саша! – оглянувшись, я увидел маму, вышедшую на тявк Джека.

– Я скоро! – отмахнулся я, бегом выводя велик со двора.

– Далеко? – спросила мама, – Ты даже не покушал!

– С ребятами поем! – скорее, пока Лизка не вышла! – Поехали! – вскочил я в седло, и мы поднажали.

Когда мы приехали на поляну, Сашка уже осваивал технику, лихо закладывая виражи на Серёжкином «Пегасе».

– Пригнал? – заулыбался Сашка, соскакивая с велика, – Не ругали?

– Не успели! – улыбнулся я во весь рот, отдавая велик Сашке.

Сашка вскочил в седло, махнул рукой ребятам, и они умчались, оставив меня на поляне одного.

Ничего не понимая, я смотрел им вслед. Что это было?

Только что радость переполняла меня, я готов был прыгать и бегать целый день, и вот. Опять один. Воспользовались моей доверчивостью и обманули.

Глотая слёзы, я медленно пошёл домой, даже не взглянув на шалаш, на пологе которого была пришпилена какая-то записка.

Даже костёр не загасили, и он тлел под котелком с кипящей водой.

Проходя мимо, я опрокинул котелок в костёр, и пошёл дальше, не скрывая уже текущих слёз. От кого теперь скрываться? Меня бросили те, кого я уже считал лучшими друзьями.

Дойдя до дома, я добрёл до лестницы и поднялся к себе в мансарду, не отзываясь на мамины вопросы. Лизка ничего не спросила, даже не посмотрела в мою сторону. Ну и не надо. Одиночество – мой крест.

Скинув кроссовки, я упал на кровать, бездумно уставившись в потолок.

Ни о чём не хотел думать. Что я хотел? Я сильно хотел, чтобы сейчас пришёл Сашка, позвал меня играть, чтобы было так же весело, как вчера. Пусть даже не извиняется за сегодняшний поступок, пусть смеётся над моими слезами, только чтобы был рядом… Я всхлипнул, сердито растёр слёзы по лицу и, повернувшись на бок, уставился в стену.

Долго я так лежал, наверное, до обеда. Никто меня не тревожил, не приглашал за стол, не просил помочь, как будто меня совсем не было на свете. От этого стало ещё печальнее: никому я не нужен. Теперь даже придирки и насмешки сестры показались мне не такими противными.

На что она обиделась? Неужели из-за пары поломанных цветков не хочет меня видеть?

В это время звякнул звонок от калитки, и я вскочил, прижавшись лицом к стеклу окошка. Сердце бешено застучало, потому что во двор Сашка заводил мой велик!

Встречала его Лизка. Сашка остановился напротив неё, как вкопанный, потом улыбнулся самой обаятельной улыбкой, которую я когда-либо видел, и сказал:

– Лиска!

Только это и сказал, а Лизка вдруг перестала хмуриться, подошла к Сашке, и они крепко обнялись! Я даже глаза протёр, не веря происходящему.

А они между тем поставили велик на место, и пошли в столовую! У меня сразу забурчало в животе. И появилось чувство, которому ещё не знал названия: будто Сашка для Лизки стал братом, вместо меня!

Я хотел уже спускаться, чтобы крикнуть: «Вот я, твой брат!», но переборол себя, и снова лёг, отвернувшись к стене. Мало того, что предал друг, меня предала родная сестра!

Больше не выйду отсюда…

– Сань! – услышал я Сашкин голос, и больше всего мне хотелось кинуться ему навстречу. Но не кинулся, так и оставшись лежать, сжавшись в комок.

– Сань! – Сашка сел рядом со мной на кровать, потряс за плечо:

– Ты почему ушёл? Мы же тебе записку написали, чтобы ты подождал! Чай зачем-то вылил. Некогда было объяснять, Сань, мы торопились к Янкиному папе, на работу. Сань, там мощнейший биокомпьютер с выходом во Всемирную Сеть. Он взялся за мою задачу, Санька, я теперь знаю, как вернуться!

Что? Вернуться? Сашка скоро уйдёт от нас? Я повернулся к Сашке с вопросом на зарёванном лице.

– Ты что, плакал? Думал, что мы тебя бросили? Глупый Санька! – Сашка ласково обнял меня, посадил рядом:

– Как ты мог подумать об этом? Та мне больше, чем брат!

Я ещё ни разу не слышал таких ласковых слов! Больше, чем брат! Я поднял голову, посмотрел ему прямо в глаза. Сашкины глаза были чистыми, правдивыми, и какими-то мудрыми, как будто передо мной сидел не десятилетний мальчишка, а взрослый человек. И тем не менее это был мальчишка. Мой друг. Я крепче прижался к нему спросил:

– Саш, я не хочу, чтобы ты уходил, но если очень надо… когда ты уходишь?

– Через два дня. Я вовремя сделал вычисления, иначе застрял бы здесь на год! Представляешь? Мои друзья сошли бы там с ума!

– Может быть, я тоже сойду с ума, – буркнул я, вытирая остатки слёз с глаз.

– Не сойдёшь! – засмеялся Сашка, – Я постараюсь привести сюда друзей!

– Правда? – не поверил я

– Ну да, – ответил Сашка, – что нам, всю жизнь жить на Марсе?

– Что ли на Земле у вас никого нет? – не поверил я.

– Есть, конечно, – загрустил Сашка, – может, у Зямы нет, и Алёнки, а у нас с Ниной много друзей, даже родные остались. Только вряд ли нас пустят на Землю. Не спрашивай, почему, не знаю точно. Так, одни предположения.

Пошли? Умоешься и покушаешь!

– Пойдём! – улыбнулся я. Хоть два дня, но побуду вместе с лучшим другом!

Мы дошли до умывальника, где Сашка, с улыбкой, предложил мне почистить зубы. Для друга что угодно вытерплю!

Потом, взяв меня за руку, он повёл меня в столовую. Что-то невероятное: по идее, я его должен вести в свою столовую! Но тут появилась Лизка…

Взвизгнув, как маленький, Сашка бросил мою руку, и побежал к сестре, с разгона кинувшись ей на шею. Лизка взяла его на руки, так и понесла Сашку на веранду. Села за стол и посадила его себе на колени.

Я сел с противоположной стороны, наблюдая за невероятным событием.

Лизка с Сашкой о чём-то тихо разговаривали, потом сестра начала кормить его с ложечки, а Сашка смеялся, и ел!

Мама поставила передо мной тарелку, села рядом.

– Ну, что смотришь? Видишь, как надо дружить с сестрой?

– Мам, а где Юрка?

– Вспомнил! Он давно уехал с ребятами в поход. Ничего не замечаешь вокруг себя. Я даже удивляюсь, как ты с ребятами подружился! Смотри, не сморозь какую-нибудь глупость! А то, знаю я тебя. Держи свои обиды при себе. Нарочно никто тебя не обидит, а случайную можно проглотить.

Я опустил голову и покраснел. Если бы Сашка не пришёл, я так и не пошёл бы к ребятам, не спросил у них, почему они бросили меня. А они? Нужен я им! Ушёл, и ушёл.

Нет, надо сначала покрепче подружиться, а потом уже показывать свой характер!

После обеда мы отпросились на озеро. Когда бежали туда, Сашка спросил:

– Сань, ты позволишь пожить у тебя в комнате? – я даже остановился.

– Почему ты спрашиваешь? – воскликнул я, – Хоть всю жизнь живи!

– Всю жизнь не получится, а вот два дня хочу у вас провести.

– Саш, а почему вы с Лизкой так… решился спросить я.

– Ну ты и спросил! – улыбнулся Сашка, – Это же Лиска! Понимаешь? Лиска! Настоящая! – Я ничего не понял, но был рад за друга.

На берегу нас уже ждали друзья. Мы тоже разделись и долго купались в тёплой воде. Потом разговаривали, лёжа на песке.

– Папа сказал, сегодня вечером привезёт карту, по которой ты можешь рассчитать время обратного прохода, – сказал Янек Сашке.

– Спасибо! – обрадовался Сашка.

– Не за что, – сухо ответил Янек. – Ты хоть вернёшься?

– Обязательно постараюсь! Меня там держат только ребята. Вот бы ещё… но это невыполнимо! Остальные мои друзья остались на Земле. А если лететь за ними в космосе, это очень долго. У нас там нет ваших технологий, разве что найти портал, связывающий Марс с нашей Землёй. Вообще, что-то в этих порталах напутано. Почему я со своего Марса попал на вашу Землю, а не на свою?.. А у вас здесь есть детский дом? – спросил он вдруг.

– Что за «детский дом»? – не понял Вовка, да и остальные, тоже.

– Это дом, где дети живут, оставшиеся без родителей.

– Как могут дети остаться без родителей? – удивились мы.

– У вас не бывает несчастных случаев? Хотя бы в Дальнем Космосе?

– Бывают, наверно, – неуверенно ответил Вовка, – у нас даже есть интернат, где живут ребята, когда родители в отъезде, но про детей, у которых совсем нет родителей, не слышал ни разу!

– Покажете мне этот интернат? – спросил Сашка.

– Покажем, конечно! – заверили его ребята.

– Что ты задумал?! – противным голосом спросил я, – Ты будешь жить у нас! – Сашка вскочил, засмеялся, взлохматив мою нечёсаную шевелюру:

– Санька, у меня там остались ещё трое друзей! Один мальчик, и две девочки! Я же говорил. Куда ты их поселишь?!

– Всё равно… – засопел я обиженно, – Если они будут жить в интернате, то и ты с ними…

– Это правда, – согласился Сашка, – я не смогу их оставить. Давайте, съездим туда на великах?

– Опять без меня? – надулся я.

– Почему без тебя? – удивился Сашка, – Я же извинился. Посажу тебя на багажник…

– Лучше я Янку посажу к себе, он лёгкий, а ты возьмёшь его велик, – предложил Вовка.

– Тогда давайте, скатаемся, а потом вернёмся и ещё поиграем! – решил Сашка. Не терпится человеку!

Вовка сразу посадил Янека к себе на багажник, Серёжка взял велик Яна, а нам отдал свой, он был крепче, чем у Янки.

Когда приехали к нашему дому, за моим великом пошёл Сашка. Ребята без удивления смотрели, как он встретился с Лизкой, как они о чём-то разговаривали, обнимались…

А я смотрел с неприятным чувством, как будто у меня отнимают что-то дорогое. То неприязнь к Лизке, что целует моего друга, то к Сашке, что прижимается к моей сестре…

Я что, такой собственник? Надо будет поговорить с Сашкой, он всё знает, пусть объяснит, что со мной происходит, я ведь раньше не был таким!

Наконец Сашка вывел мой велик, мы распределились по машинам, причём мне достался маленький велосипед Янека. Немного прокатившись на нём, я убедился, что для меня как раз такой подходит: лёгкий и по размеру. Мне, вероятно, взяли на вырост, а я плохо расту, потому что мало каши ем.

В нашем городе много велодорожек, они почти не пересекаются с автомобильными дорогами, да и автомобили редко ездят, потому что товары в магазины завозят, в основном, ночью, на бесшумных электромобилях, только свежие продукты привозят, таки, как хлеб или пирожные.

Я люблю свой город, за то, что он такой чистенький, очень зелёный, с парками и скверами, большими цветниками.

Подъехав к старинному особняку, мы остановились возле ворот.

Особняк, довольно большой, в три этажа, с четырёхскатной железной крышей, был огорожен старинной кованной оградой, только калитка была открыта.

– Подождите меня здесь, ладно? – попросил Сашка. Мы не возражали, не очень-то хотелось заходить в огороженную территорию. Двор был почему-то пуст.

Сашка ушёл, причём сразу пошёл не к парадному входу, а к неприметной дверке. Нажал на кнопку звонка, и дверь открылась, Сашку о чём-то спросили, и впустили внутрь.

Странно. Мне показалось, что моему другу всё здесь знакомо. Может быть, он пригласил нас просто за компанию?

Особняк мне не понравился, какие-то неприятные мысли навевал своими большими хмурыми окнами, как будто там, внутри, творилось что-то жуткое.

Сашка недолго пробыл в интернате. Минут через пятнадцать, за которые мы даже не перебросились парой слов, он вышел к нам с недовольным выражением лица.

– Ну что, Саш? – не вытерпел Вовка.

– Инопланетян не принимают, – хмуро ответил Сашка, становясь ногой на педаль велика.

У нас, наверное, вытянулись лица, потому что Сашка улыбнулся невесело, и сказал:

– Это я так шучу. Начальства нет, все в лагере. Да и не всё здесь так радужно, как вы говорили.

– Нам-то откуда знать? – начал оправдываться Янка, – Мы никогда… нас никогда не сдавали в интернат.

– Что значит «сдавали»? – насупил брови Сашка, – Вы что, вещь, чтобы сдавать в интернат, как в камеру хранения?

– Взрослые так говорят… – опустил Янка глаза, – «Сдадим в интернат, если будешь себя плохо вести».

– В городе есть церковь? – вдруг спросил Сашка, ни на кого не глядя. Смотрел он вдоль дороги, превратившейся в тенистую аллею из-за сильно разросшихся тополей.

– Есть, – сказал я. – Только сейчас там музей. Я ходил туда с Лизой.

– Музей в церкви? – возмутился Сашка. Потом спокойно предложил съездить, посмотреть, что там делается.

– Там смотритель, – продолжил я рассказывать, – он выглядит, как настоящий священник, в рясе, на груди крест!

– Увидим! – бросил Сашка, первым отправляясь в путь.

Калитка в ограде церкви была открыта, мы завели внутрь велосипеды и взошли на крыльцо музея. Сашка потянул тяжёлую дверь на себя, створка тихонько заскрипела и подалась. Тогда Сашка смело шагнул внутрь, мы потянулись за ним.

Внутри музея было тихо и прохладно, немного жутковато от пустоты. Солнце узкими лучами пробивалось сквозь маленькое зарешечённое окошко высоко вверху.

Сашка осматривал убранство храма. Вот он что-то нашёл, подняв голову, постоял, потом спросил вполголоса:

– Эй! Есть здесь кто-нибудь?

– Мы здесь, – буркнул я. Сашка оглянулся, коротко улыбнулся мне своей жуткой улыбкой, и тут же обернулся на скрип отрывшейся дверцы.

Из придела вышел смотритель, которого я как-то раз видел, когда мы с Лизкой ходили сюда на экскурсию.

Теперь Сашка тихо что-то спросил смотрителя, тот коротко кивнул, и скрылся в своём приделе. Скоро он вышел, и что-то отдал нашему другу.

Сашка, зажав в руках какие-то белые палочки, движением головы пригласил нас следовать за ним.

Мы подошли, а он встал на колени и стал расставлять белые палочки перед собой на полу. Смотритель, молча, стоял рядом.

– Что это у Саши? – спросил я у него очень тихо.

– Свечи, – коротко ответил смотритель.

Саша расставил свечи, внимательно посмотрел на икону перед собой, и закрыл свечи ладонями. Когда он развёл руки, все свечи горели! Сашка улыбался, глядя на икону. Я тоже посмотрел, и забыл дышать! На иконе мама держала меня на коленях! У меня даже появилось чувство, что я сейчас сижу у неё на коленях, и мама ласково обнимает меня!

Я сморгнул, и видение пропало, но ощущение счастья осталось.

Сашка поднялся с колен, тоже счастливо улыбаясь, да и все наши друзья не остались равнодушными. А маленький Янка спросил:

– Саш, а как ты это сделал?

– Это не я! – ответил счастливый Сашка, – Это Мама.

Мы так и поняли, что слово «Мама» он сказал с большой буквы.

Смотритель достал из складок рясы какой-то кулон и повесил его на шею Сашке:

– Носи, отрок, на счастье!

Мы все дружно склонились посмотреть, едва не столкнувшись лбами.

На кулоне было маленькое изображение иконы с мамой и сыном.

Я даже завистливо вздохнул, до того понравилась маленькая иконка.

– Приходите через неделю, – понял наш интерес смотритель, – я ещё сделаю, для вас всех. Спасибо вам! – поклонился он нам. Мы, как могли, ответили поклоном.

Когда вышли из музея, день уже клонился к вечеру.

– Поехали на наше место? – предложил Сашка, – Ещё есть время поиграть.

Мы налегли на педали, по примеру Сашки, который сказал, что езда на велике хорошо развивает выносливость. Не стоит н нём просто кататься, надо совмещать приятное с полезным.

На берегу, когда уже разделись, Вовка предложил:

– Может, просто искупаемся? После того, что ты показал нам сегодня, даже бегать не хочется.

– Можно и отдыхать, конечно, – задумчиво сказал Сашка, покусывая травинку, – но дело в том, что детская игра – это не совсем игра, это подготовка к взрослой жизни. Ребёнку, которому неинтересно играть, будет неинтересно жить. В игре мы обучаемся. Давайте, вы все будете прятаться, а я вас искать? Или наоборот, я немного вас поучу бесшумно ходить по лесу и прятаться?

– Конечно, лучше поучи нас, – сразу сказал Вовка, – в прошлый раз ты нас быстро всех в плен взял.

Тогда Сашка стал показывать нам, как надо ставить стопу, переносить тяжесть тела на другую ногу. Он это делал очень медленно, но казалось, что его тело перетекает из одного положения в другое, а не двигается.

Когда же Сашка показал, как надо бегать, мне показалось, что он мерцает. То его видно, то нет.

– Это не фокус, – пояснил он, – это умение быстро двигаться. Конечно, такому вы уже не научитесь, но умеете хотя бы ходить не как слоны в посудной лавке.

Даже полчаса тренировки дали нам многое. Мы захотели поиграть, и сразу поняли, насколько стало интереснее прятаться, когда противник тебя не замечает в двух шагах. Конечно, если ты его увидел раньше, а то: раз, и ухмыляющаяся физиономия Серёжки, а то и Янки перед тобой, возникают из ниоткуда.

Набегавшись по лесу, мы вернулись на пляж, накупались до бессилия.

Разговорились. Оказалось, что Вовка хотел в будущем стать космонавтом. Сейчас как раз начинали испытывать корабли дальней разведки, отправляли роботов в подпространство с выходом в совсем уже неизвестные измерения. В Дальний Космос, находящийся в нашем измерении, люди уже давно летают, или, проще сказать, перемещаются, благодаря технологиям инопланетян. Инопланетян ещё никто не видел, а их открытиями люди уже пользуются.

Янка сказал, что пока не определился с будущей профессией, пока что ему нравится играть на скрипке, он берёт уроки у одного старого музыканта, записан в музыкальный кружок, но вряд ли свяжет свою судьбу с искусством, скорее всего займётся историей. Особенно, когда люди научатся видеть прошлое. Опыты уже проводятся. Я и сам читал об этом, и видел в детских новостях.

А я… Оказывается, я вообще бездарь. Мало того, ни разу за свою жизнь не задумывался, кем буду, когда вырасту. Мне всегда казалось, что до этого мне ещё до этого, как до Луны. Серёжка тоже пожал плечами, нисколько не смущаясь. Сказал только, что интересуется техникой. Любой. Пока что ходит в кружок робототехники, собрали там робота-мальчишку, теперь пишут программу для него. Пока что роботёнок без кожи, потому что в кружке есть и девочки, и ребята никак не могут прийти к единому мнению, кто это будет, мальчик, или девочка.

Изначально идея принадлежала мальчишке, потом девочки настолько продвинули развитие роботёнка, что теперь неизвестно, кто получится!

– Странные вы люди! – пробормотал я, – Мало вам проблем с живыми людьми… – на меня странно посмотрели.

– Интересно же, – возразил Серёжка.

– Конечно интересно, – согласился с ним Сашка, – интересно не только как детям, ведь создать и обучить мальчишку необычайно увлекательно, но ребята-роботы ещё будут очень полезны, как друзья, или исследователи, на планетах, где человеку находиться нельзя. Искусственный интеллект, к тому же, очень быстро обучается.

Я почувствовал, что щёки у меня потеплели, но в этой компании я уже был своим, и небольшие промахи друзьям прощались. Тем более, время выбрать интересную профессию у меня есть. Поговорю с мамой, с сестрой, с братом… Хотя они совсем не принимают меня всерьёз. Говорят, про меня, что я выдумщик, враль и эгоист. Крайне неприятная личность, поэтому они всё время меня пытаются перевоспитать.

Кстати, если собираются перевоспитать, значит, я уже воспитан? Только неправильно? Сегодня обязательно поговорю об этом с Сашкой. Мне кажется, он всё-всё знает, хотя, к слову, андроиды уже давно помогают людям.

Никто ему об этом не сказал, может, потому, что роботёнка собирают всё же дети?

Ребята проводили нас до дома и разъехались кто куда.

Сашка сразу потащил меня в душ. Я не понимал его. Зачем душ, если мы весь вечер купались в озере? Достаточно было бы умыться.

Ужинали мы опять вместе. Сашка опять прилип к Лизке, совсем забыл про меня. Со мной пыталась поговорить мама, но я отвечал невпопад.

– Мам, – спросил я, – папа не собирается домой?

– Не собирается, – ответила мама и отстала от меня. Что-то там у них произошло, из-за чего папа задержался в Ямбурге, не приехал в отпуск.

Иначе мы могли куда-нибудь уехать…, и я не встретился бы с Сашкой!

И Лиза. Она тоже хотела в поход, с Юркой, это мама попросила её остаться, приглядеть за мной, а то у мамы на работе тоже забот хватает.

Наверное, сначала злилась на меня, а сейчас вон, так и светится, прилипнув к ненаглядному Сашеньке!

– Саш, я к себе, приходи! – сказал я, вставая из-за стола.

– Ага… – рассеянно ответил мне друг, не делая попытки отодвинуться от моей сестры.

Взобравшись в мансарду, я лёг на кровать, отдохнуть после сытного ужина.

С нетерпением я ждал друга, ничего не хотелось, ни мультиков, ни радио, даже книжку не мог читать, а Сашка всё не шёл…

К кому он в гости пришёл? Ко мне, или к Лизке? Что он в ней нашёл?! Ну да, Лизка красивая, но Сашке-то сколько лет? Такой же ребёнок, как и я, лет одиннадцать, не больше.

И Лизка тоже. На коленки к себе сажает, кормит с ложечки! Тьфу! Смотреть противно!

Так я себя накручивал до позднего вечера, пока не обиделся на обоих и не заснул.

Разбудил меня Сашка. Он затащил ко мне в комнату раскладушку и, не включая свет, пытался её разложить.

Посмотрев на его мучения, я зажёг светильник.

– Не спишь? – обернулся ко мне Сашка.

– Ждал, ждал тебя, и заснул, – капризно сказал я, – давай, помогу, – я быстро разложил кровать, застелил её свежим бельём, сверху бросил одеяло и подушку, которые оказались на столе. Он что, один всё это приволок?

Лизка дала слово сюда не входить, а Сашка, я заметил, сильно припадает на правую ногу. Что это он?

– Саш! – окликнул я друга.

– Что? – обернулся он ко мне, раздеваясь.

– Что у тебя с ногой?

– Старая рана. Не обращай внимание, натрудил, наверное, сегодня. Пройдёт.

– Само не пройдёт, – заявил я, вставая, – иди, полежи немного со мной. Когда я себе что-нибудь поцарапаю, или синяк поставлю, я всегда поглажу рукой, и всё проходит.

– Ну, это все так делают. Мне не поможет.

– Сань, пожалуйста! Я тебя так долго ждал! – Сашка виновато шмыгнул носом, и прилёг на мою кровать. Я взял его лодыжку в руки, близко разглядев страшный шрам, подышал на ладони, сомкнул их на совсем ещё детской тонкой косточке.

Через некоторое время Сашка удивлённо сказал:

– Ты знаешь, кажется, перестало болеть.

– Я же говорил, а ты не верил! – торжествующе сказал я, поглаживая порозовевший шрам. Мне как-то объясняла мама, что теплом своих рук я разгоняю кровь, а все болезни лечатся притоком свежей крови к поражённому участку организма. Было бы время, можно было бы немного подлечить Сашкину ногу.

– Ты так всем помогаешь? – тихо спросил Сашка.

– Нет. Только себе. Никто со мной не хочет дружить.

– Теперь-то у тебя есть друзья! Саш, у тебя прямо-таки дар!

– Да ну! – смутился я, – Ты правильно сказал, что так может всякий.

– А ты попробуй, как-нибудь, с друзьями,

– Саш, полежи немного со мной, не уходи! – попросил я, – Если бы ты знал, как плохо одному!

– Почему же ты один? – удивился Сашка, – У тебя такая сестра есть! Если бы я мог остаться! Всё время бы проводил с Лиской!

– Вот видишь! – упрекнул я его.

– Прости, – смутился Сашка, – я не то хотел сказать.

– Я понимаю, Саш, только после встречи с тобой я понял, как плохо быть одному. До этого я хотел лишь одного: чтобы меня оставили в покое!

Саш, я ждал тебя, чтобы спросить кое о чём, – я помолчал, собираясь с мыслями, – Сань! Скажи, почему так получилось? Я же раньше любил и маму, и Лизу, и Юрку. А сейчас они все меня раздражают, всё время учат, замечания делают, а Лизка с Юркой просто издеваются. Мы с Лизкой даже дрались. Потом договорились, она не будет заходить сюда, ко мне, я не захожу к ней. Что со мной происходит?

Сашка хихикнул, потом спросил:

– Тебе сейчас должно быть одиннадцать лет? – я подтвердил.

– У тебя начался переходный период. Ты из ребёнка превращаешься в подростка, пытаешься самоутвердиться. Это всё гормоны, Саша, ты растёшь, и дальше будет ещё хуже.

– Почему это хуже?! – испугался я.

– Где-то до пятнадцати лет тебе не будут давать покоя гормоны. Это взросление, скоро начнётся бурный рост. Никуда от этого не деться, Сань, придётся терпеть. Мне тоже предстоит пережить это мучение.

– Откуда ты всё это знаешь? – не поверил я.

– Старшие товарищи разъяснили, – ответил Сашка, – Знаешь, у меня тоже были сестра Лиска и брат Жорка. Если бы ты знал, как они меня мучили! Это они сделали меня таким сильным и выносливым, ещё мама и папа. Учить начали с трёх лет.

– С трёх лет?! – ужаснулся я, – Я даже не помню, что было со мной в три года!

– Они меня очень жестоко учили. За лень и плохую учёбу сурово наказывали. Ремнём, или розгами.

– Какое-то средневековье! – поёжился я под одеялом.

– Зато всё усвоил. Лиска тоже колотила меня. Выпорет, бывало, а я реву от боли, и лезу к ней на колени, чтобы она меня утешила, – я понял, что Сашка мечтательно улыбается.

– Моя сестра похожа на твою? – понял я.

– Больше, чем похожа, – задумчиво сказал Сашка, – это она и есть.

У меня по телу дружно протопали мурашки. Мне стало холодно:

– Это как?!

– Вот так. У меня там сестра погибла. А здесь я встретил её. Прости, Сань, что обижаю тебя, но представь себя на моём месте!

Я попытался представить, но не смог. Неужели я не люблю свою сестру?

– И ты… – не сразу решился спросить я, – найдя здесь погибшую сестру, собрался уходить? – совсем тихо продолжил я.

– Я надеюсь вернуться, – так же тихо ответил Сашка, – я не могу бросить друзей и любимую девочку. Лиска понимает меня, и отпускает.

– Саш… Саша! Если Лиза твоя сестра, а ты её брат. Тогда кто я?!

Я почувствовал, что Сашка улыбается.

– Сань, ты знаешь, я уже встречаю второго себя! Ты – это я, только в другом Мире. Я твой двойник. Если бы я не поцарапал своё лицо, мы были бы похожи, как близнецы! Тебе это должно быть понятно, как никому, у вас уже пытаются проникнуть в параллельные Миры.

– У нас только пытаются, а ты ходишь между Мирами, – неуверенно сказал я. – А можно с тобой?

– Нельзя, Сань. У меня скафандр. Это ведь не Земля. Вдруг я пройду не туда? Куда-нибудь в другой Мир? Мы ведь не знаем, кто наделал эти проходы и куда они ведут.

– Сашка! – я крепко обнял друга, – А если ты пропадёшь?! Как же мы с Лиской?!

– Извини, Санька, но я должен рискнуть. Давай спать, завтра мы с Лиской договорились с утра вместе зарядкой заняться.

Зарядка, это не про меня. Даже если бы Сашка пригласил меня на зарядку, я подумал бы десять раз.

Как-то отправляли меня в детский лагерь… Бррр!

На следующий год я сбежал в лес, и меня долго там искали, с собаками.

Не нашли, я сам пришёл, оставил записку, и снова скрылся.

С тех пор играю в индейцев один. Конечно, если бы Сашка тогда меня искал, быстро бы нашёл, только сомневаюсь, что потом нас двоих бы нашли.

Было потом, правда, мне, и от мамы, и от Лизки. В тот раз мы с ней впервые всерьёз поцапались, до крови. Я, оказывается, сорвал им поездку к папе.

Это они меня хотели сплавить в лагерь, а сами съездить к папе!

Мешаю я им. Вот и получайте сына и брата, угрюмого и вредного.

Мненужныдрузья.

Утром я проснулся, как от толчка. Вскочив, огляделся. В моей комнате никого не было, Сашкина кровать аккуратно заправлена.

Облегчённо вздохнув оттого, что Сашка мне не приснился, я встал с кровати, небрежно, как всегда, застелил её, бросив сверху покрывало, и решил сбегать на озеро, посмотреть, что там делают Лизка с Сашкой.