Текст книги "Магистр тайного ордена"

Автор книги: Александр Алейников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

После путешествия он собирался начать новую жизнь.

Новая жизнь у него и получилась, только ином мире.

Нет твердых правил,– вспомнил Роман еще одни слова агента, перед тем, как погрузиться во тьму,– нет точных истин, все постоянно меняется. Жизнь дает нам уроки, чтобы мы извлекали из них выводы и, не фиксируя в памяти ошибки и неудачи, следовали дальше. Прося совет у другого, ты должен помнить, что он смотрит на мир, со своих жизненных позиций, и если он будет в прошлом, не раз обманут, то и тебе станет говорить, чтобы ты ни с кем не вел дела. Хотя может быть именно в этот момент, к тебе пришел тот человек, который поможет тебе, а ты ему откажешь. Учись думать сам, учись слушать себя и свой разум. Если ты начнешь слушать свой разум, а не мысли о нем, то ты сможешь мгновенно принимать вызовы жизни и адекватно отвечать на них…

Половину следующего дня Роман провел вместе с Люсьеном, стрельба по одиночке, потом в паре, рукопашный бой друг с другом, пробежки. Люсьен тестировал Романа, задавал свой темп.

Под конец, Люсьен спросил:

–Как чувствительность?

–Не знаю,– соврал Роман.

Люсьен надел повязку на глаза, вложил в кобуру пистолет.

–Стань у пульта,– попросил Люсьен.

Роман приблизился к пульту управления мишенями.

–Когда я буду в коридоре,– сказал Люсьен,– включай любые мишени.

Люсьен сделал несколько шагов и оказался в коридоре полигона, отсюда можно было запустить три мишени с одной стороны, и две с другой.

Роман нажал на три кнопки сразу.

Две мишени появились со спины Люсьена и одна впереди него.

Люсьен резко ушел в сторону и, выхватив пистолет, выстрелил по двум мишеням, тут же развернулся, меняя свое положение, и поразил ту, что была сзади.

Когда Роман "выпустил" на него еще две мишени, в руках Люсьена был уже второй пистолет, и он смог поразить обе мишени.

–Хватит, – сказал Роман, глядя на электронное табло. Все пять мишеней, которые он послал в Люсьена, были поражены меньше чем за десять секунд, и это, учитывая, что он был с завязанными глазами.

Люсьен вышел из коридора, держа повязку в руках.

–Превосходно,– заметил Роман,– зачем тебе глаза?

–Что бы лучше видеть.

–Если не секрет, как ты в них стрелял?

–На слух,– ответил Люсьен.

"Не ври дружок,– подумал Роман,– это специальная техника по развитию экстрасенсорных способностей. В случае если у тебя временно будут поражены глаза, или ты окажешься в темном месте, чтобы ты мгновенно мог сориентироваться. Не считая других преимуществ, которые появляются, если углубиться в эту технику еще больше"

–Попробуй ты,– попросил Люсьен.

Роман завязал себе глаза и зашел в коридор.

Люсьен запустил в него мишени двенадцать раз, Роман попал всего два раза, да и то, один раз в живот, другой задел плечо. Но при этом он выпустил две обоймы за двадцать секунд.

–Хватит! – приказал Люсьен.

Роман снял повязку и вышел из коридора.

–Совсем плохо? – спросил он, делая вид, что не знает.

На самом деле он не только "видел" все мишени еще до того, как они успевали появиться. Он "фиксировал" мысли Люсьена и когда рука того только нажимала на кнопку, Роман знал, какая мишень сейчас появиться перед ним. Кроме того, один раз Роман даже "остановил" мишень еще раньше, чем она направилась в его сторону.

Он узнал какая мишень должна к нему двигаться, он представил механизм, который приводил ее в движение, и мысленно заставил его остановиться.

–Для первого раза нормально,– сказал Люсьен, задумчиво глядя на Романа,– только сомневаюсь, что это у тебя первый раз.

–Не первый,– согласился Роман,– но это не мой конек.

Люсьен выключил пульт.

–На сегодня тренировка закончена,– заявил Люсьен,– прими душ, поешь, и через час заступай на место Влада, он итак уже тринадцать часов на посту. Он сменит тебя в девять часов вечера, а утром ты сменишь Влада в восемь часов, в двенадцать приду я. В пять жду тебя у себя, проведу краткий инструктаж перед выездом, к которому полностью быть готовым.

–Понял.

–Вопросы есть?

–Можно поинтересоваться результатами теста? – спросил Роман.

Люсьен впервые за 5 часов немного улыбнулся.

–Не видел тебя в настоящем деле, но пока претензий нет.

–Это похвала,– улыбнулся Роман.

–Главное, не зазнавайся.

–Зазнаваться нечему.

После душа и еды Роман направился на смену Влада, Ролиньер находился в деревянном домике на улице, он сидел перед компьютером.

–На смену? – спросил Влад.

–Да.

–До вечера,– сказал он и пошел к дому.

Роман обошел дом в котором находился Ролиньер, представляя, где бы мог сесть снайпер для более удачной стрельбы. Он приметил два места вдали на деревьях, откуда открывался отличный обзор.

Роман сел на стул, около входа в домик и начал "расширяться". Он мысленно увеличивался в размерах, никуда не торопясь и делая это медленно. По мере его расширения, он замечал тех телохранителей, которые их окружали вокруг.

Роман мысленно очертил себе радиус в километр и высотой двести метров.

Он спокойно сидел, но в этот момент его мозг фиксировал все, что происходило на этом пространстве.

Роман заметил трех молодых парней, лет по двадцать пять, которые с громким смехом направлялись в их сторону.

–Ох уж эти болваны! – услышал Роман недовольный голос Ролиньера.

Роман повернул к нему голову, мысленно спрашивая: их не пускать?

Ролиньер уловил его взгляд и покачал головой.

–Это сын хозяина дома, со своими друзьями, уже три дня напрашиваются на встречу, сегодня я им разрешил.

Роман ничего не ответил, его вообще удивило, что Ролиньер ему это объяснил. В принципе, это было не Романа дело, с кем встречаться Ролиньеру.

–Где Артуа? – спросил один из парней, с длинными светлыми волосами.

–В доме, – ответил Роман.

–Это для тебя дом,– заявил парень,– а для меня беседка.

Двое его напарников громко засмеялись.

Роман смотрел на них, не испытывая к ним злости, ему еще не хватало сорваться из-за трех кретинов.

–Кто там? – громко спросил Ролиньер.

–Винс,– сказал парень, наклоняя туловище,– Артуа, ты обещал встретиться со мной.

–С тобой, а те двое кто?

–Это мои друзья, не возражаешь?

–Против чего?

–Мы хотели бы с тобой поговорить,– Винс и двое его друзей вошли в беседку и сели на плетеные кресла.

–О чем поговорить?

–Это очень личный вопрос, твой охранник может уйти отсюда?

–Моя охрана никогда не оставляет меня одного, им я доверяю, придется довериться и тебе.

–Вообщем Ли и я хотим вступить в орден, – начал Винсент,– нас туда представляет Чан…

–Вас обоих? – уточнил Ролиньер.

–Да, а что?

–Что же это за орден?

–Мы не можем его назвать,– ответил Винс.

–Почему?

–Чан нам запретил, это страшная тайна.

–Почему вас двоих?

–Мы это заслужили,– вмешался Ли.

–Чем?

–Чан сказал, что он посоветовался с братьями ордена, и те разрешили ему ввести нас в их братство.

–Ты говоришь, что Чан вас уважает? – улыбнулся Ролиньер.

–Да, иначе бы он не сделал нам этого предложения.

–Вы парни пришли сюда повеселиться?! – резко спросил Ролиньер.

–Какое веселье, здесь серьезный вопрос,– раздался голос Чана,– я вообще был против того, чтобы приходить сюда. Ты отщепенец, я презираю тебя и твой поступок, как можно было предать свой орден?! Это пожизненное братство, кто предал его, тот должен умереть!

–Малолетний придурок! – перебил его Ролиньер,– Ты с кем разговариваешь в таком тоне?!

–В каком?!

–Тебя тоже ввели в братство совместно с тремя знакомыми?

–Откуда ты знаешь?! – воскликнул Чан, покраснев.

–Дойдешь до моих ступеней, не только это узнаешь. Специально для такого болвана как ты, сообщу. Групповое принятие в орден осуществляется над быдлом, которое и в грош не оценят. Для них предусмотрено групповое вступление, с должными ритуалами.

–Это не так!

–Конечно! – воскликнул Ролиньер,– Первая ступень будет учить тридцатую. Избранные, принимаются в орден только по одному, к тому же, огромную роль в этом играет тот, кто приводит нового избранника. Чем выше его степень, тем больше у нового кандидата возможностей продвигаться, тем лучше к нему относятся.

–Это…,– начал было Чан, но Ролиньер посмотрел ему в глаза, и тот осекся на полуслове, он судорожно схватился руками за рот.

–Он помолчит,– сказал Ролиньер, – терпеть не могу людей, которые не умеют себя вести.

Винс и Ли с вытаращенными глазами смотрели на Чана, он пытался что-то выдавить из себя, но у него выходило только шипение, при этом он был словно прикован к стулу.

–Еще есть вопросы? – обратился к ним Ролиньер.

Винс нервно затряс головой.

–Пошутить и весело провести время, вы можете и в другом месте,– спокойно проговорил Ролиньер.

–Я же говорил, не шутите с ним,– прошептал Ли, руки его дрожали, – господин Ролиньер, мистер, не трогайте нас, пожалуйста!

–Я к вам и пальцем не прикоснулся,– улыбнулся Ролиньер.

–Я буду жаловаться отцу! – закричал Винс,– Отпустите Чана!

–Пошли отсюда вон! – громко сказал Ролиньер.

Парни подскочили как ошпаренные и выбежали из беседки, помчавшись с огромной скоростью. Их смех и отличное настроение сменилось страхом и состоянием неподдельного ужаса.

"Ролиньер только кажется ягненком,– подумал Роман,– когда надо, он превращается в опасного человека"

Ролиньер вышел из беседки, глядя, как убегают парни.

–Погибающие, – сказал им вслед Ролиньер.

–А вы не хотели бы их спасти? – неожиданно спросил Роман.

Ролиньер словно очнулся, только теперь заметив Романа.

–Спасти их? – переспросил он и покачал головой,– Это невозможно, ведь они сами этого не хотят, они не считают, что они погибают.

Ролиньер вернулся к своему компьютеру, он до вечера просидел за ним, что-то печатая. Часов около восьми Ролиньер пошел в дом, там он встретил начальника охраны и сразу ему заявил:

–Винс и его друзья приходили ко мне, я их прогнал. Давай условимся, отныне, если я не желаю кого-то видеть, пусть он вообще не приближается ко мне.

–Больше такого не повториться,– кивнул Юань, – Что касается парней, то, учитывая, что они завтра должны уехать, мы переселим вас в другое место.

–Давай сменим место,– согласился Ролиньер, – мне здесь не очень нравиться.

"Ролиньер одним ударом,– подумал Роман,– убил сразу трех зайцев, послал парней подальше, да еще сделал их виноватыми. Опередил хозяина дома и фактически сам выступил инициатором смены места пребывания. К тому же, облегчил нашу работу"

Об инциденте Роман собирался сообщить Люсьену, парни могли начать болтать языками, а им это совсем ни к чему. Местонахождение Ролиньера хранилось в секрете, и им только не хватало, чтобы оно стало известно, кому бы то ни было.

Роман итак поразился беспечности хозяина особняка, зачем вообще было сына втягивать в это дело? Сын вообще не должен был ничего знать о Ролиньере, не говоря уже о его друзьях.

Ролиньер поел в одиночестве и потом пошел в свою комнату.

Влад пришел ровно в девять часов.

–Вовремя,– сказал Роман.

–Стараюсь,– ответил ему Влад и, пресекая дальнейший разговор пожелал,– спокойной ночи.

–И тебе того же.

Проснувшись на следующее утро, Роман сорок минут провел тренируясь, после чего принял душ.

Роман спустился на первый этаж и разогрел себе пиццу в микроволновой печи. Порезав два больших помидора, он съел их с пиццей, обильно приправляя все майонезом. После еды он оделся соответственно и сменил Влада на его посту.

Ролиньер позавтракал и, зайдя к себе в комнату, больше не выходил.

Когда в двенадцать часов его сменил Люсьен, Роман был этому несказанно рад, время сегодня тянулось слишком медленно.

Вернувшись к себе, Роман пошел на кухню, перекусив, он направился в свою комнату, решив немного поспать.

Он поставил будильник на 16-30 и лег спать.

Проснувшись от звука будильника Роман быстро размялся и начал одевать свою амуницию.

Пистолет он засунул в кобуру под пиджак, поверх бронежилета. Специально по просьбе Люсьена пристегнул мини-гранатомет, располагающийся на предплечье и позволяющий выстрелить двумя зарядами, не перезаряжая его. На левую руку Роман прикрепил небольшой ножик.

Выйдя из своей комнаты Роман постучал к Люсьену.

–Входи,– услышал он голос.

Роман открыл дверь.

–Привет,– коротко бросил Люсьен, – присаживайся.

–Привет,– ответил Роман, садясь на стул.

–Сегодня у шефа интервью,– начал Люсьен сев на кровать, напротив Романа,– я был против него, я вообще против каких-либо выездов в ближайшее время. Но Ролиньер меня не спрашивает, те, кто нас здесь охраняет тоже. Поэтому интервью состоится.

–Это будет в закрытом помещении?

–Нет, в том то и дело, это центр города, тысячи корреспондентов, здание в пятьдесят этажей. Зал, в котором будет происходить интервью, имеет три входа. Его общая площадь триста квадратных метров. Мне удалось убедить его не собирать дополнительно зрителей на местах и не впускать другие телекомпании, на этом все. Хотя думаю, что Ролиньер так и планировал провести это интервью, иначе бы он не соглашался со мной.

–Ну все равно человек пять там будет.

–Больше. Парней из охраны я попросил смотреть за входами, чтобы не было сюрпризов. Юань верит своим парням, поэтому ничего не сообщает, я не знаю этого здания.

–Сколько стоит это интервью?

Люсьен улыбнулся.

–Миллионов четыреста, сотни телекомпаний расшибутся, чтобы купить право на его показ. Реклама будет стоить сумасшедших денег. Как я понял, журналист, или как там его, который собирается брать это интервью, сын одного из учредителей этой телекомпании, у него налаженные связи с правительством, крутая семейка вообщем.

–Деньги решают все?

–Нет, все уверены что на Ролиньера покушения в этой стране не будет.

–Ясно, мы должны сделать так, чтобы для Ролиньера это не стало последним интервью.

–Задачу понимаешь правильно. Ты идешь впереди, парни из охраны толковые, они не мешают нам, свою работу знают. Смотри за происходящим, в случае чего дай знак. Рацию одел?

–Нет.

–Одень, проверим связь.

Роман вставил в ухо рацию, и микрофон всунул в рукав.

–Как слышимость? – спросил Люсьен.

–Отличная.

–Ну,– Люсьен остановился на полуслове, – ты дело свое знаешь, я говорил, в случае чего только предупреди меня.

–Я понял.

Люсьен поднялся, Роман тоже встал.

Они подошли к двери, Роман взялся за дверную ручку, когда Люсьен неожиданно спросил:

–Ты ничего не чувствуешь?

–Нет, а что?

–Да у меня чувство странное.

–Что за чувство?

–Не знаю, смотри сегодня в оба, перед тем покушением, у меня тоже было чувство.

–Чувствам надо доверять.

–Что я и делаю.

Они вышли в коридор.

"Странное чувство есть и у меня,– думал Роман, направляясь к комнате Ролиньера, – если оно возникло у нас обоих независимо друг от друга, значит сегодня у Артуа будет крайне опасный денек. Если для него, то и для нас"

Доставка Ролиньера к зданию была осуществлена на вертолете.

Артуа, Люсьен, Роман и Юань с двумя охранниками сели в один вертолет. Двенадцать остальных телохранителей разместились в двух вертолетах.

Поездка к зданию телекомпании заняла минут сорок.

Когда вертолет Ролиньера сел на крышу небоскреба, его тут же окружила охрана.

Телохранители открыли дверь и первыми вышли из вертолета.

Следом за ними появился Роман.

Вокруг них стояло несколько небоскребов, но только один был выше на двадцать этажей.

Роман мгновенно просканировал всю окружающую территорию. Это было странное чувство, словно он увеличился на несколько сот метров.

Роман сразу "увидел" их.

Двух снайперов на небоскребе. Один находился на пятьдесят восьмом этаже, второй на шестьдесят пятом.

Они были скрыты под темным стеклом, два дула снайперских винтовок нацелились на выход из вертолета. Они должны были действовать одновременно, сразу два выстрела в одну цель. После уничтожения Ролиньера отход…

Роман не только видел их, он знал как они должны будут отходить, кто будет их прикрывать…

Пока он спускался по трапу вертолета, в его голове прошла целая жизнь.

Он видел, как оба снайпера получают новое задание по уничтожению Ролиньера от своего руководства. Военный офицер в звании полковника, был крайне лаконичен, вручая им файл с заданием. Пожимая им руки, он нисколько не сомневался в том, что его подчиненные выполнят поставленную задачу.

"Охрана вам не помешает,– сказал полковник напоследок,– он будет у вас как на ладони. Вы не должны упустить его"

Роман спустился на крышу, делая паузу. Пока он не скажет, что Ролиньера нужно выводить, Люсьен этого не сделает.

Роман взглянул на стоявшего парня, лет тридцати пяти, он был одет в строгий черный костюм, его галстук в горошек колыхался на ветру. Он мимолетно посмотрел на Романа и вновь поднял голову.

Он казалось был готов сам запрыгнуть в салон и вывести из него Ролиньера.

Роман почувствовал, как дуло одной из винтовок нацелилось на него, снайпер помедлил мгновение, переводя прицел ближе к трапу.

Роман поднял руку и произнес:

–Чисто!

–Мы выходим! – ответил ему Люсьен.

Ролиньер вышел из вертолета и спустился по трапу.

–Здравствуйте, господин Ролиньер! – воскликнул парень, кидаясь к Артуа и протягивая руку, улыбался не только он сам, казалось и его костюм излучал положительные флюиды, – я Адам…

Ролиньер пожал ему руку, улыбнувшись одними губами.

–Зови меня Артуа.

–Если позволите.

Они направились к входу.

–Честно сказать, я немного взволнован,– говорил Адам, – мой отец вообще был против, чтобы интервью брал именно я…

Оба снайпера нацелили дула своих винтовок на Ролиньера и нажали на курок.

–Почему? – спросил Ролиньер.

Роман "оказался" внутри обеих винтовок, еще до того момента, когда снайперы спустили курок.

Он "заставил" весь механизм замереть так, как будто он превратился в камень.

Снайпера с силой жали на курок, но он не двигался.

–Отец сказал, что после этой беседы, я могу сильно измениться.

–С чего бы это?

–Вот и я хочу узнать, – улыбался Адам, – думаю, мой старик преувеличивает, нельзя ведь измениться, если сам того не хочешь?

–Нельзя,– согласился Ролиньер, заходя в здание,– только иногда человек и сам не знает, что он созрел к изменению.

Роман спустился по ступенькам и стал около шахты лифта.

–Нам, на какой этаж? – спросил он у охранника стоявшего рядом.

–На двадцать шестой.

Роман ждал лифта, мысленно отключаясь от снайперов.

Свое дело он сделал, пока их руководство что-либо поймет, Ролиньер выступит в этой телекомпании.

Дверь лифта открылась, и они зашли в него. Остальная часть охраны поехала на втором лифте.

Роман покосился на Люсьена.

"Ты даже себе не представляешь,– подумал Роман,– что если бы не я, то твоего хозяина бы уже не было в живых"

–Мне все на студии завидуют,– продолжал свою речь Адам,– говорят, что я беру интервью у человека, который за неделю стал легендой. Покинуть орден на одной из самых высоких ступеней, да еще выступить по этому поводу перед людьми. Это даже не сенсация, это переворот сознания. Все удивлены, что такое вообще возможно, что это можно снять, и вы до сих пор живы. Это равнозначно тому, что нам бы всем сказали, эй ребята, вы знаете, что мы связались с пришельцами, а один из них даст нам интервью…

Ролиньер, казалось, его даже не слушал, он был поглощен своими мыслями.

Лифт остановился и они вышли.

Роман двигался вперед, следуя за охраной, за ним шел Ролиньер с Адамом, замыкал их Люсьен, с остальными телохранителями.

Студия была огромна, Ролиньеру предложили место за столом, напротив сел Адам.

–Вы не против, если вам немного нанесут грима? – спросил Адам.

–Не против.

К Ролиньеру подошла красивая девушка лет под тридцать с тонкой фигуркой и коротко остриженными рыжими волосами и начала его приводить в надлежащий для камеры вид.

Роман смотрел, как охрана стала у двух входов, он "видел" что они заняли все коридоры, ведущие к лифтам и к пожарной лестнице. К тому же они поддерживали связь с теми охранниками, которые находились внизу, и на крыше, возле вертолетов.

Начальник охраны подошел к Люсьену, и что-то спросил, тот молча кивнул.

Роман хотел подойти к Люсьену, но передумал, он взял себе стул и сел так, чтобы держать под обзором Ролиньера и видеть один из входов в эту студию. Одновременно он проводил рентген по всему зданию, и еще прилегающей территории, насколько позволяла ему его энергетика.

Роман был рад тому факту, что нападавшие на крыше снайпера не предусмотрели запасного варианта, на случай, если их подчиненные не справятся с заданием.

"Похоже, – подумал он,– руководство даже представить себе не могло, что двое их снайпера не смогут справиться с элементарным заданием"

–Начали! – услышал Роман голос оператора.

Лицо Адама расплылось в улыбке.

–Здравствуйте дамы и господа! – начал Адам,– Сегодня в нашей студии человек легенда! Тот, кто не побоялся выступить со скандальным заявлением, и сообщить всему миру то, о чем знали лишь посвященные. Сегодня мы станем участниками самого громкого скандала, не побоюсь этого слова, столетия! У нас в студии Артуа Ролиньер! Бывший магистр ордена!

–Здравствуйте,– сказал Ролиньер.

–Артуа,– продолжал Адам, – я думаю, всех наших зрителей интересует вопрос, а действительно ли вы один из членов некоего ордена, который, как вы утверждали неделю назад, по сути, правит миром. После вашего короткого заявления, многие телекомпании объявили вас сумасшедшим и больше не упоминали об этом в эфире, другие наоборот, ждали вашего нового появления. Но независимо от комментариев, одно несомненно, ваше заявление потрясло всех, а некоторых, даже заставило о чем-то задуматься.

–Если хоть кто-то задумался, значит мой поступок имел смысл.

–Но вы можете как-то доказать свою причастность к ордену?

–Нет.

–То есть мы должны верить вам на слово?

–Моя причастность к ордену доказана бумагами быть не может.

–Но вы можете предоставить хоть какое-то доказательство?

–Нет.

Адам мило улыбнулся.

–Люди сейчас не верят даже документам, а вы не хотите и их предоставить.

–Не хочу.

–Артуа, но у нас выходит странная ситуация, многие зрители сидя перед экранами сейчас скажут: значит тот телеканал был прав, вы сумасшедший.

–Пусть говорят.

–Но ведь это не так!

–Что ты хочешь услышать? – подался вперед на своем кресле Ролиньер,– Документы? Фотографии? Может еще досье на каждого гроссмейстера? Что твоим зрителям надо? Они хотят очередного шоу перед сном, только перед ними не тот, кто это шоу организует.

–Они не ожидают сегодня шоу, – сконфуженно проговорил Адам, он понял, что его неправильная манера беседы, завела в тупик все интервью.

–Те, кто еще не разучился думать,– неожиданно сказал Ролиньер,– итак будут смотреть это интервью, им документы предъявлять не надо, их можно состряпать в любой студии.

–Наш канал смотрят люди разного класса,– тихо сказал Адам, – а сегодня по нашим экспертным оценкам у нас ожидается аудитория в двести миллионов человек.

–Если ты и дальше так будешь вести интервью,– заметил Ролиньер,– толпа быстро рассосется.

Адам покраснел даже через грим.

–Что у тебя на экране? – спросил Ролиньер, показывая на открытый ноутбук Адама.

–Э-э, здесь вопросы интервью.

–Дай мне посмотреть.

Адам повернул компьютер к Ролиньеру, тот полистал немного вопросы и резко закрыл экран.

–Ты писал их?

–Да.

–Почему врешь? – зло спросил Ролиньер.

–Я не…

–Это твой редактор такой лопух?

–Э-э, он не лопух.

–Полный, причем! Он специально хочет завалить это интервью?

Адам побледнел, он машинально взглянул на закрытый ноутбук, у него все перемешалось.

"Я все провалил!– подумал он, и его охватила паника,– Я провалил одно из лучших интервью в моей жизни!"

–Реклама! – услышали они голос оператора, в этот момент на съемочную площадку ворвался мужчина лет шестидесяти.

–Что тут происходит?! – закричал он, обращаясь как к Адаму, так и к Ролиньеру,– Кто так берет интервью?!

Адам сжался в кресло, в эту минуту он хотел оказаться где угодно, но только не здесь.

–А ты?! – обратился мужчина к Ролиньеру, делая шаг ему навстречу. В этот момент сзади Артуа вырос Люсьен, мужчина вовремя остановился, но свою тираду продолжил,– Что ты здесь устроил за безобразие?! Обозвал меня лопухом, а я президент этой компании, ее учредитель! Наших зрителей толпой!

–А я не прав? – спокойно спросил Ролиньер.

–Нет, – президент компании повернулся к Адаму,– открывай вопросы и задавай их ему, и если еще раз подобное повториться, после следующего блока рекламы здесь будет сидеть другой человек. Ты все понял?

–Да,– ответил Адам.

–Подготовьте его,– приказал президент компании,– весь грим размазал.

–Ты все сказал? – вдруг вмешался Ролиньер.

–Я!

–Ты!

–Все.

–Тогда пошел отсюда вон, и чтобы я тебя сегодня здесь больше не видел. Если еще хоть рот откроешь, я вообще уйду, интервью у меня возьмет другая телекомпания. А тебе придется подыскивать новую работу.

Президент телекомпании весь надулся, его голова казалось сейчас лопнет. Он набрал в легкие воздух, но выпустил только некий стон и пулей выскочил из зала.

Вновь загримированный Адам открыл ноутбук, когда Ролиньер положил на экран руку и вновь закрыл его.

–Начало интервью у тебя не пошло по одной причине, ты делал не то, что хотел, а то, что тебе навязали другие.

–Эфир! – услышали они голос оператора.

–Артуа,– начал Адам, быстро соображая,– думаю, всех интересует вопрос, почему вы решили предать орден?

–Хочу у тебя спросить о твоей жене, она старше тебя, или младше?

–Моя жена одного со мной года, но Артуа, мы говорим о вас, моя биография не интересует нашу аудиторию.

–Понимаю, обычно когда сюда приходит так называемая звезда, или известный политик, они до такой степени гордятся своей особой, что готовы о ней говорить часами и вне эфирного времени. Но я к этим звездам не отношусь, меня не интересует что надо вашей публике, у нас идет общение.

–Но оно ограничено эфирным временем.

–Все наши встречи Адам не проходят напрасно, но встречи с некоторыми людьми могут полностью изменить всю твою дальнейшую жизнь, в этом я полностью согласен с твоим отцом. Ты спрашиваешь меня, почему я предал орден, но разве можно понять этот вопрос, если не знать ничего о самом ордене. Кроме того, что измениться от моих слов? Ты правильно сказал, мы ограничены эфирным временем, но только тебе решать чем оно в течение двух-трех ближайших часов будет заполнено. В первой части я хотел показать тебе, чем для талантливого человека заканчивается слепое подчинение глупому, но богатому авторитету.

–Спасибо,– тихо произнес Адам, услышав в свою сторону лесть и добавил,– честно сказать, ваша манера разговора немного необычна, мой первый вопрос должен был звучать так: почему вы вступили в орден?

–Отличный вопрос, если хочешь понять причину, найди, где было ее начало. Как и все юноши в отрочестве, я был полон поиска себя, своего места в этом мире, искал какую-то цель в жизни. Я был не похож на своих сверстников, моя семья была довольно обеспеченной, отец часто разъезжал по миру, беря меня с собой, друзей, в общепринятом понимании у меня тогда не было. Деньги всегда создают барьер в общении, если ты знакомишься с теми, у кого их не много. Мои школьные знакомые предпочитали гонять в футбол, когда я проводил целые ночи за книгами. Я не читал, я поглощал знания, которые впитывал в себя мой мозг.

В один из дней у меня наступил кризис. Он у всех наступает, когда задаешь себе вопрос: а ради чего все это? Религия бы помогла, если не замечать того, что происходит внутри ее стен, да не углубляться в те книги, которые принимаются паствой только на веру.

Конечно поиски продолжались, только теперь они назывались сексом и наркотиками. В итоге, меньше чем за год я превратился в циника, мне казалось, что я познал жизнь во всей ее глубине. За той чертой, где я стоял, дальше была только смерть. В этой жизни меня уже ничего не привлекало, удивить ничего не могло, удовольствий я уже не испытывал. Часто начал задавать вопрос, а для чего тогда жить?

Вот тогда я и пришел в орден. Меня туда привел мой отец, долго он меня не уговаривал. Он лишь сказал: возможно это то, что на сто восемьдесят градусов изменит твою жизнь, но решить ты должен сам. Долго я не думал, в конце концов, что мне было терять?

В итоге меня приняли.

–Значит, вы вступили в орден после того, как разочаровались в жизни?

–Да.

–Это вам помогло?

–Это всем помогает, одним больше, другим меньше. Каждый, вступая в какую-то организацию, всегда ждет чего-то.

–Но вы в конце концов разочаровались?

–Разочарование, это не то слово, которое сюда можно применить. Разочарование наступает у того, кто создал себе иллюзию, которую он хотел бы иметь. В моем случае этого быть не могло, поскольку я иллюзий не питаю.

–Давайте я перефразирую, орден несет в себе зло?

–Это одна из форм защиты, вот что ищет большинство в ордене, другие хотят власти, третьи специфичного удовольствия, кому-то нравится секретность и таинственность. Орден сам по себе нейтрален, как скажем океан, но его населяют люди, а вот они уже формируют его.

–В некоторых книгах пишут, что все правительства входят в те, или иные ложи и именно там, а не в кабинетах власти принимаются решения, вы согласны с этим?

–Частично.

–Что вы имеете в виду?

–Король, премьер-министр, или президент может за день принять кучу постановлений, подписать сотни приказов. Если взять гроссмейстеров большой ложи, они управляют десятком стран. Вы представляете себе, сколько они должны читать, что бы указывать власть имущим, что они должны подписывать, а что посылать на нужную гроссмейстерам доработку?

–Тяжелая работа, но для этого у них могут быть заместители.

–Тогда получается что правят не они, а целая когорта.

–Но чем больше иерархия, тем более она нуждается в промежуточных звеньях.

–Так и есть, только руководителям указывают на основные моменты, а второстепенные они вправе решать сами. Для этого есть лоббисты, представляющие интересы крупных компаний, вот они и формируют многие законопроекты.

–Боюсь, что власть имущие не признают этого факта.

–Хоть один бюрократ поднялся со своего места и сказал: я бесполезен, увольте меня! Ни один, ему проще уволить вас. Если поставить под сомнение привычный институт власти, то резонен вопрос: а кого выбирает народ? А чем тогда занимаются десятки тысяч политиков в кабинетах власти, кроме как защищая интересы своих богатых хозяев?

–Большая часть зрителей не поверит вам. Они не согласятся с тем, что есть некие люди, стоящие за теми, кого они выбирают на выборах.

–Труднее всего признать, что немалую часть жизни ты следовал не по тому пути, читал не ту литературу, а то, что слышал по телевизору было обычным враньем, проплаченным теми, кому это выгодно. Мужество, это когда ты можешь честно смотреть в себя, без вранья и придумывания новых иллюзий. Если зрители, сидящие перед экраном телевизора, хоть на миг задумаются о том, что я сказал, тогда поймут, почему выбранный ими кандидат так разочаровал их после вступления во власть.

–В этом плане хотелось бы вам задать вопрос по выборам. Например, на выборах баллотируются три кандидата, от различных партий. Возможно ли, что все трое, члены одного и того же ордена?