Текст книги "Капкан для «Барбароссы» (СИ)"

Автор книги: Александр Гор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Глава 38

– Итак, Борис Михайлович, что мы имеем после недели боёв?

У Сталина побаливало горло, и он уже второй день регулярно рассасывал довольно приятные на вкус леденцы, переданные потомками. «Всё повторяется, – подумал он. – В материалах потомков я в эти дни тоже болел ангиной, из-за чего борзописцы обвинили меня в том, что я впал в прострацию и самоустранился от дел».

– Ситуация намного лучше, чем в… известной вам версии начала войны, – шагнул к карте Шапошников. – Да вы и сами понимаете, товарищ Сталин, если Минск не просто в наших руках, а ему по-прежнему ничто не угрожает.

– Как вы считаете, благодаря чему это произошло?

– Прежде всего, мы учли допущенные… ранее ошибки: наши войска заблаговременно были приведены в состояние полной боеготовности и заняли заранее подготовленные позиции. Благотворно сказалось перевооружение, произведённое с помощью… наших союзников: существенно выросла огневая мощь пехоты, принявшей на себя первый удар. Благодаря интенсивному обучению красноармейцев и командиров повысился уровень боевого мастерства, радиофикация позволила относительно безболезненно пережить нарушения линий проводной связи, которыми, как и… в прошлый раз, пытались дезорганизовать наши действия немцы. Не наблюдалось ни одного случая потери управляемости войсками по данной причине.

Огромную роль сыграли действия нашей авиации, сумевшей отразить первые налёты немецких бомбардировщиков и избежать катастрофических потерь самолётов непосредственно на аэродромах. Здесь сказалось не только массовое внедрение… радиолокаторов и авиационных реактивных снарядов с дистанционным взрывателем, но и подсказанные… союзниками тактические приёмы. В результате не мы лишились авиации в первые же дни войны, а немцы потеряли бо́льшую часть бомбардировочной и значительную часть истребительной авиации, выделенной для нападения на СССР. И мы не увидели такого явления как «воздушный террор», с которым когда-то столкнулись наши потомки. Наоборот, наша авиация на данный момент господствует в небе, хотя тоже понесла в воздушных боях серьёзные потери. Но положение неустойчивое. Немцы срочно перебрасывают на фронт самолёты, прежде всего, истребители, с запада и из центральных районов Германии. Так что, как мы считаем, новые воздушные сражения не за горами.

Завершая авиационную тему, хочется отметить прекрасные результаты, показанные зенитными ракетами… потомков на тех участках, где по тем или иным причинам нам не удалось применить истребительную авиацию. В частности, в Севастополе, кое-где на Балтике и в районе Мурманска. Расход боеприпасов – менее одной ракеты на один сбитый самолёт.

– Это возможно? – удивился Верховный.

– Да, товарищ Сталин. В первый день немцы летели бомбить нас плотными формациями, и зачастую одна ракета поражала своими осколками два, а то и три самолёта.

– Хорошо. Продолжайте.

– В отличие от… прошлого раза, мы не наносили удара по Финляндии в надежде на то, что её руководство, узнав о немецких потерях в первые два дня, воздержится от вступления в войну. Но, как вы знаете, наши надежды не оправдались. В отличие от прочих фронтов, Северный не стал играть в поддавки с противником, и финнам не удалось прорвать нашу оборону на Карельском перешейке, близ Выборга и на севере, возле Мурманска. Наоборот, после объявления войны по сосредоточившимся финским войскам был нанесён мощнейший упреждающий удар. В том числе – с использованием установок БМ-13, вызвавшим шок не только у противника, но и у многих красноармейцев. Поскольку вы отдали приказ пока не переходить советско-финскую границу, боестолкновения на Северном фронте носят позиционный характер. Обстановка на фронте стабильная, никакой прорыв к Ленинграду с севера, как мы считаем, невозможен.

– И некоторое время пусть там всё так и остаётся.

– Я понял, товарищ Сталин. На Северо-Западном фронте дивизии, прикрывавшие границу, продолжают медленно отходить с одного водного рубежа на другой. Благодаря поставленным… союзниками радиовзрывателям, ни один мост через реку не достался немцам невредимым. Даже в тех случаях, когда их диверсионным группам удавалось обезвредить охрану этих мостов. Кстати, в деле борьбы с диверсантами просто неоценимую помощь оказали средства и материалы, предоставленные… потомками. Благодаря им удалось обезвредить до 90% диверсантов, заброшенных на нашу территорию.

На Северо-Западном фронте немцы продвинулись до линии Шауляй – Ковно – Вильно, идут напряжённые бои на окраинах этих городов. Поскольку через Вильно наступает Вторая танковая группа немцев, целью которой является последующий охват Минска с севера, Генеральный Штаб посчитал необходимым подкрепить обороняющуюся там группировку резервами.

На Западном фронте в районе Гродно немцам удалось оттеснить наши войска за Неман и захватить левобережную часть этого областного центра и занять левый берег рек Неман и Свислочь южнее Гродно. Таким образом, немецкий 20-й армейский корпус навис с севера над Белостокской группировкой войск. Буквально завтра во фланг ему должны нанести удар Конно-механизированная группа 10-й армии, поддержанная 7-й танковой бригадой. Цель контрудара – отрезать части 20-го корпуса, вышедшие к Свислочи и ударить в тыл немцам, занявшим южную часть Гродно.

С запада от Белостока отошедшие с боями от границы остатки 13-й стрелковой, 8-я стрелковая, 6-я кавалерийская дивизии прочно удерживают рубеж по реке Нарев. Южнее части нашего 13-го механизированного корпуса нанесли контрудар во фланг немецкому 7-му армейскому корпусу и отбили горд Бельск. Но немцы развернули на север часть дивизий своего 9-го армейского корпуса и переправили на нашу территорию ещё не участвовавший в боях 13-й армейский корпус. Поэтому 13-му мехкорпусу пришлось начать отступление на рубеж реки Нарев южнее и юго-восточнее Белостока. К сожалению, 86-ю и 113-ю стрелковую дивизии, державшие оборону против 7-го и 9-го и части 43-го армейских корпусов немцев можно считать уничтоженными.

– А мы не создадим предпосылки для возникновения Белостокского котла, как это было в прошлый раз?

– Никак нет, товарищ Сталин. Во-первых, мы изначально не допустили чрезмерной дислокации войск на Белостокском выступе, заранее отведя их на рубежи стратегического предполья по рекам Рось, Зельвянка, Щара. Во-вторых, отходящие от границы дивизии, пока действует железная дорога Белосток – Барановичи, по мере возможностей переправляются на восток либо по железной дороге, либо, как подразделения 6-й кавалерийской дивизии, своим ходом.

Разрешите продолжить?

Немногим лучше, чем у 86-й и 113-й дивизий, положение дел 49-й и основной части 42-стрелковых дивизий, оборонявшихся южнее. Остаткам обескровленной 49-й дивизии удалось организованной отступить, как это было предусмотрено планами прикрытия границы, через Беловежскую Пущу, а основные силы 42-й были разгромлены переправившимся севернее Бреста 47-м моторизованным корпусом 2-й танковой группы Гудериана. Сам Брест захвачен. Только один из полков 42-й дивизии сумел прорваться в Брестскую крепость, а потом, совместно с другими подразделениями, оборонявшими Крепость, и частями 6-й стрелковой дивизии прорваться в Полесье.

– То есть, Брестская Крепость пала?

– Никак нет, товарищ Сталин. Часть сил, дислоцированных в Крепости, остались в ней прикрывать прорыв товарищей, и, по данным радиоперехвата, продолжают отбивать атаки немцев.

Отступление от границы 6-й стрелковой дивизии позволило переправиться через Западный Буг другим частям 2-й танковой группы Гудериана и основным силам 12-го армейского корпуса.

27-го июня 14-й механизированный корпус нанёс фланговый удар по немецкому 47-му моторизованному корпусу, пытающемуся взять Кобрин, и на сутки задержать захват города. После чего корпус отступил в район Пружаны – Берёза. Сейчас бои идут в окрестностях этих населённых пунктов и Дрогичина, куда отступила 6-я стрелковая дивизия.

– Значит, Жуков сдержал обещание и держится.

– Не только Жуков. На Юго-Западном фронте ситуация тоже отстаёт по срокам от… известного вам варианта. Частям 1-й танковой группы генерала Клейста пока не удалось взять Ковель и Ровно. Мы удерживаем Львов и перевалы в Карпатах.

На Южном фронте немецко-румынским войскам не удалось форсировать Прут. Зато части 51-й Перекопской стрелковой дивизии вечером 25 июня высадили десант на румынской территории в районе города Килия-Веке, захватили сам город и несколько населённых пунктов в его окрестностях. В настоящий момент наши войска контролируют около 70 километров Килийского гирла Дуная. Попытки ликвидировать плацдарм успешно отбиты.

– Представьте руководителя этой операции к званию Героя Советского Союза. Пусть народ знает, что мы не только отдаём свою территорию, но и воюем на чужой.

– Слушаюсь, товарищ Сталин! Но я бы ещё хотел остановиться на действиях авиации и… ракетных подразделений Южного фронта и Черноморского флота.

Отряд крейсеров и миноносцев флота «нанёс визит вежливости» к румынскому порту Констанца. При поддержке авиации флота и Южного фронта удалось потопить и серьёзно повредить несколько боевых кораблей румын, обстрелять корабельной артиллерией и подвергнуть бомбардировке портовые сооружения Констанцы. Работа порта была прервана на два дня. В ходе рейда потерь наших боевых кораблей нет, незначительные повреждения получили два эсминца и лёгкий крейсер «Молотов».

Куда более действенным стал удар по нефтепромыслам в Плоешти, который нанесли для испытания в реальных боевых условиях своих новейших вооружений наши… союзники. В результате использования так называемых сверхмощных боеприпасов объёмного взрыва полностью уничтожен один нефтеперерабатывающий завод и серьёзно повреждены ещё два. Пожары в Плоешти продолжают бушевать, отгрузка нефтепродуктов немцам из Румынии приостановлена. Румынам не удалось установить причины мощнейших взрывов и последующих пожаров, они посчитали их последствиями диверсий либо авариями, произошедшими из-за технологических нарушений. А мы, помня о том, что советских дипломатов до сих пор удерживают на румынской территории, не стали разуверять их в этом.

– А вот эта новость, Борис Михайлович, просто замечательная с политической точки зрения! Впрочем, и с военной – тоже.

– Полностью с вами согласен, товарищ Сталин! Приостановка поставок бензина создаст серьёзные сложности для снабжения германских войск топливом. По нашим данным, выработка нефти Румынией сократилась примерно на 60%. В… предыдущем варианте вдвое худшего результата удалось достичь только массированным авианалётом на Плоешти. Хотя, конечно, мы собственными руками притупили остроту этой проблемы.

– Каким образом?

– Уничтожив огромное количество немецких самолётов и продолжая выбивать немецкие танки. По данным радиоперехвата, отсутствие авиационной поддержки многократно осложнило положение немецких войск. И вообще настроения среди командования передовых дивизий и корпусов немецкой армии близки к паническим. Такое впечатление произвело на них упорное сопротивление наших дивизий, дислоцированных вдоль границы. Немецкие генералы считают понесённые ими потери в живой силе «невиданными». Численность некоторых дивизий после недели боёв сократилась наполовину. Уже сейчас в докладах вышестоящему начальству говорится о срыве графика движения войск, определённого планом «Барбаросса». Вся их надежда – на действия танковых групп, которые вот-вот вырвутся на оперативный простор. В первую очередь – на танковые группы Гота и Гудериана, действующие против Западного фронта.

– Посмотрим, посмотрим, оправдаются ли их надежды, – недобро усмехнулся председатель Государственного Комитета Обороны.

Глава 39

Прибыв в 1-ю артиллерийскую противотанковую бригаду РГК, генерал-майор артиллерии Говоров убедился, что его предшественник, генерал Москаленко, полгода с момента начала формирования бригады до отбытия в Закавказский военный округ не сидел, сложив руки. Кирилла Семёновича, полную противоположность Говорова по характеру, подчинённые не любили за грубый нрав, вечную брань в их адрес, нервозность и вспыльчивость, но в настойчивости и энергичности ему не откажешь: 1-я апб Резерва главного командования оказалось единственной из пяти формируемых аналогичных бригад, которая была полностью укомплектована материальной частью. Не было, правда, 107-мм дивизионных пушек М-60, но их вообще к маю 1941 в войска не поступило ни одной. Вместо них бригаду укомплектовали 85-мм зенитками 52-К, способными великолепно бороться с танками. Зато – ни одной лошади для перевозки орудий, полная моторизация! Причём, без недопоставок, в соответствии со штатами.

Успел генерал Москаленко и «красоту навести»: полевой лагерь бригады, развёрнутый в районе станции Киверцы под Луцком поражал порядком: посыпанные песочком ровные дорожки, края которых «отбиты» мелкими камешками, ровные, чуть ли не по линейке выверенные ряды орудий в артпарке, безукоризненно ровные ряды тягачей. Всё, как любят устраивать танкисты (Москаленко до назначения в 1-ю апб довелось служить в танковых войсках). Перевод в состояние полной боеготовности 15 июня и приказ выдвинуться в район западнее Владимира Волынского нарушил эту идиллию.

Вряд ли перемещение бригады осталось незамеченным немцами: всё-таки это Западная Украина, где агентура ОУН, работающая на немецкую разведку, очень разветвлённая. Но, выбрав удачную позицию для обороны, подчинённые Леонида Александровича немедленно приступили к её маскировке. Ведь, несмотря на приказ сбивать немецкие самолёты, вторгшиеся в воздушное пространство СССР, эти нарушения были фактически ежедневными. Самолёты, совершавшие ежедневные полёты вдоль границы, старались ненадолго, на 3-5 минут, залететь и на нашу территорию, а с появлением в воздухе «сталинских соколов» немедленно убраться восвояси.

Начало войны было отмечено многочисленными и ожесточёнными воздушными боями, но бригада Говорова, несмотря на мощное зенитное вооружение, по рвущимся на восток самолётам противника огня не открывала. В приказе командования имелось жёсткое указание: позиции не раскрывать, быть готовыми к отражению танкового удара.

А дивизии, оборонявшие Западный Буг, взорвав все мосты через реку, продолжали цепляться за правый берег, отражая многочисленные попытки форсирования. Пока 26 июня из штаба фронта не пришло известие о том, что немцам удалось создать плацдармы в районе Устилуга и Млынище. На следующий день по организованным за ночь понтонным переправам через Буг переправились передовые части 1-й Танковой группы Клейста, быстро заняв Будятичи и Владимир-Волынский.

Говоров, бригада которого заблокировала шоссе Луцк – Владимир Волынский в районе Подгайцев, всю ночь останавливал отступающие на восток разрозненные части 87-й стрелковой дивизии, направляя красноармейцев на рытьё траншей, прикрывающих артпозиции. Танки появились на дороге утром 27-го. Да столько, что стало не по себе: наблюдатели насчитали около 200 машин, не считая массы бронетранспортёров.

Впрочем, и противотанковая бригада Резерва главнокомандования представляла собой немалую силу: 48 орудий Ф-22 калибром 76 мм, 72 зенитных орудия калибром 85 мм, 16 зенитных 37 мм автоматов и 72 пулемёта ДШК. Правда, огонь по танкам и пехоте противника могла вести только половина из них, поскольку второй, 680-й артполк бригады, значительно южнее прикрывал железнодорожную ветку на Львов и дорогу на Бубнов и Павловку.

Наступали немцы по всем правилам: нащупав линию обороны разведгруппами, рванулись вперёд под прикрытием дымовой завесы, несколькими эшелонами и в сопровождении пехоты. Видимо, танкисты Клейста уже почувствовали на себе, что даже советская пехота, недавно получившая на вооружение противотанковые ружья, может доставить их «панцеркампфвагенам» немало неприятностей, поэтому двигались на максимальной скорости, стараясь поскорее прорваться за линию траншей. На острие клина – новейшие Т-IV, за ними уступом назад Т-III, Т-II, мотоциклисты и бронетранспортёры.

Но тут ударили противотанковые орудия и зенитки 712-го артиллерийского полка. Конечно, стрелять по быстро перемещающимся по полю боя боевым машинам, то и дело скрывающимся за клубами дымовой завесы, вовсе непросто. Но и действие пушек бригады было ошеломляющим: снаряды как «трёхдюймовок», так и в особенности 85-мм зениток, поражали немецкие танки при попадании в любую проекцию. А когда уцелевшие танки начали откатываться на исходную позицию, орудия и пулемёты полка ударили по пехоте.

Не прошло и получаса, как над позициями 712 полка появились немецкие самолёты. Их «поголовье», конечно, сильно уменьшилось за пять дней воздушных боёв, но и «сталинские соколы» в них понесли серьёзные потери. Поэтому истребительное прикрытие, вызванное по радио, прибыло с небольшим запозданием. Всего-то пять минут, но за это время полк успел потерять пять орудий и восемь пулемётов, сбив четыре «юнкерса» и два «мессера», тоже занимавшиеся штурмовкой позиций бригады.

А следом за авиационным налётом началась новая атака.

Примерно в то же время из 680-го полка, развёрнутого десятью километрами юго-западнее, пришла радиограмма о танках, движущихся напрямик через поля со стороны Будятичей. Видимо, спешили на помощь камрадам, наткнувшимся на неожиданно прочную советскую оборону.

В отличие от 712-го полка, 680-й эти танки подпустил максимально близко, на 300-400 метров, после чего открыл убийственный по точности огонь. С такой дистанции даже зенитные ДШК поражали лёгкие панцеры и бронетранспортёры. И если немецкие артиллеристы после захлебнувшейся танковой атаки на позиции 712-го артполка достаточно точно определили дистанцию, то артобстрел 680-го полка был менее удачен: снаряды рвались на 800-1200 метров дальше орудийных окопов. Тем не менее, нескольким танкам всё-таки удалось ворваться на позиции полка и уничтожить несколько орудий и пулемётов с расчётами.

Бой продолжался почти без перерывов всю вторую половину дня. В результате перед позициями артбригады остались гореть 153 немецких танка, из них 84 подбили 712-й полк и его наспех сколоченное пехотное прикрытие, а 69 – 680-й полк. Количество уничтоженных бронетранспортёров и мотоциклов, а также вражеской пехоты, точно подсчитать не удалось.

Глава 40

Нет, не лесной человек Юдин. Судя по виденной им карте, этот язык Беловежской Пущи имеет ширину всего-то километров двадцать пять. А от хутора Зарембы – и вовсе не больше двадцати. Но, чтобы пройти их, Виктору понадобился целый день. Может, ещё и потому, что он пару раз отклонялся к северу, пытаясь найти следы прошедшей днём ранее дивизии. Но безуспешно.

К дороге, идущей по краю большого открытого пространства, он вышел часов в восемь вечера. Но, помня горький вчерашний опыт, выходить из леса не стал. Наоборот, углубился в лес метров на двести, нашёл подходящую корягу и устроился под ней. Доев остатки продуктов, подаренных Магдой, допил и воду, остававшуюся в стеклянной фляжке, висевшей на поясе в брезентовом чехле: после кроличьего мяса почему-то очень хотелось пить.

И заснул чутким, тревожным сном: всё-таки сказывалась усталость прежних дней, да и проделанный сегодня путь бодрости не добавлял.

Проснулся в сумерках и ещё несколько секунд пытался понять, где он находится и как сюда попал. И лишь после этого мгновенно, словно выключателем щёлкнули, вспомнил всё. И последний бой под Подомшей, и немецких мотоциклистов. И, конечно же, Магду. Утреннюю, с колышущимися в такт его движениям шарами-грудями, стонущую и изгибающуюся в судорогах в моменты наивысшего блаженства.

К дороге он вернулся, но несколько минут лежал в придорожных кустах, приглядываясь и прислушиваясь к тому, что впереди. Приметил, где светятся окошки деревень, где темнеют рощи или языки леса. Если не считать перегавкивания собак, то, в общем-то, стояла тишина. Даже уже ставшей привычной артиллерийской канонады и отдалённой стрельбы ниоткуда не слышно. И, дождавшись, когда окончательно стемнеет, перескочил дорогу и сторожко двинулся по полям, обходя стороной деревушки.

Через час добрался до большой рощи, одолев по пути то ли ручей, то ли канаву, из которой наполнил водой фляжку и напился «про запас». Ещё час петлял по рощице, пробирался через влажную, заболоченную лощинку к следующей и пошёл по опушке очередной рощицы. Пока не выскочил к пшеничному полю, за которым угадывались какие-то деревенские дома. Осмотревшись, сообразил, как обойти деревню, и двинулся напрямую через довольно редкий лесок. По которому, как оказалось, проходила какая-то дорога.

Полежал возле неё, прислушиваясь и приглядываясь. Кажется, никого! В два прыжка оказался по её другую сторону и, не задерживаясь больше, зашагал дальше, пока впереди снова не проявилось открытое пространство. Неширокое, с полкилометра поле. По нему и побрёл. И уже шагов через сто замер: в болотистой низинке текла какая-то речушка. Увязая сапогами в грязи и пачкая галифе, аккуратно, без плеска, сполз в воду. Идти вброд по илистому дну было невозможно, и Виктор «по-собачьи» проплыл два или три метра, а потом, стараясь не шуметь, пополз на противоположный берег. И только он выбрался на него, прямо над головой раздался негромкий голос.

– Стой! Не двигаться.

– Так мне встать или не двигаться? – переспросил Юдин.

– Лежи, шутник! Кто такой?

– Младший политрук Юдин, 49-я стрелковая дивизия. Прикрывал отход от рубежа на Лесной Правой. По дороге отбился от своих, пробираюсь в одиночку к Лесной Левой.

– Вот и пробрался. Документы есть?

– Слева на груди, в кармане. А это что, и есть Лесная Левая?

– Она самая. Перевернись. И автомат не трогай.

Над ним кто-то склонился, расстегнул карман и достал документы, завёрнутые в несколько слоёв целлулоида. А заодно избавил от пистолета в кобуре и подхватил лежащий на земле ППД.

– Вставай и топай к тому лесочку. И без фокусов!

На опушке оказались вырыты траншеи, в одну из которых Юдину приказали спуститься.

– Вот, товарищ лейтенант, задержали на берегу. Говорит, что из заслона 49-й дивизии.

– Документы проверяли?

– Никак нет, товарищ лейтенант. Нам же приказано не демаскировать себя. Документы вот они.

Лейтенант присел на дно траншеи и развернул документы Юдина, подсвечивая себе тусклым фонариком. В свете фонаря блеснула звёздочками круглая наклейка.

– Похоже, нормальные, – сличив фотографии в удостоверении и партбилете с оригиналом, сделал вывод лейтенант. – Где у нас остальные из заслона 49-й?

– Дык, в Староволю их отправили.

– Вот и этого туда же веди, а я вместо тебя кого-нибудь другого в секрет назначу.

Значит, кроме Юдина, кто-то ещё дошёл!

Как оказалось, шестеро из взвода Виктора и одиннадцать человек из взвода Любченко. Но самое главное – Игорь Ларионов, облапавший его, как только увидел.

– Жив, чертяка! А нам твои ребята сказали, что тебя немецкие мотоциклисты подстрелили!

– Это ещё разобраться надо, кто кого подстрелил, – хмыкнул Виктор. – Они меня или я их. Я тоже рад, что ты выбрался!