355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Александр Больных » Дарданеллы 1915
Самое кровавое поражение Черчилля
» Текст книги (страница 1)
Дарданеллы 1915 Самое кровавое поражение Черчилля
  • Текст добавлен: 30 марта 2017, 10:00

Текст книги "Дарданеллы 1915
Самое кровавое поражение Черчилля
"


Автор книги: Александр Больных



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Александр Больных
ДАРДАНЕЛЛЫ 1915
Самое кровавое поражение Черчилля


«Потери? А почему я вообще должен думать о потерях?»

Биографы Уинстона Черчилля не любят рассказывать о промахах и ошибках, которых этот незаурядный человек совершил достаточно много. Особенно дорого обходилось Великобритании неуемное желание сэра Уинстона покомандовать на поле боя. Сразу на память приходят такие эпизоды, как греческая авантюра весной 1941 года, гибель британских линкоров в декабре 1941 года возле Сингапура, провальное вторжение на Додеканезские острова в 1943 году. Но все эти поражения, которые дорого обошлись британской армии и флоту, меркнут перед операцией, которую затеял Черчилль в начале 1915 года – попыткой прорваться через Дарданеллы и нанести решительное поражение Турции.

В этот период Черчилль занимал пост Первого Лорда Адмиралтейства, то есть морского министра. В разгар Первой мировой войны, когда положение Антанты выглядело несколько сомнительным после серии болезненных поражений, он предложил нанести удар во фланг Центральным Державам и вывести из войны самое слабое их звено – Оттоманскую империю. Все военное руководство Великобритании выступило против этой авантюры. Ни Первый Морской Лорд (главнокомандующий британским флотом) адмирал Фишер, ни военный министр фельдмаршал Китченер не поддержали Черчилля. Однако сэр Уинстон всегда отличался редкостной энергией и напором, и под его давлением они капитулировали. Впрочем, справедливости ради, надо сказать, что Фишер довольно быстро одумался и превратился в противника операции, но было уже поздно.

Уинстон Черчилль Первый Лорд Адмиралтейства среди британских военных 1914 г.

Как политическая фигура именно Черчилль инициировал эту операцию, но мало того, он принялся вмешиваться и в дела чисто военные. В результате неудачная операция очень быстро превратилась в настоящую катастрофу, точнее, следом за катастрофой флота в проливе Дарданеллы последовала трагедия армии на полуострове Галлиполи. Сложно вспомнить вторую такую битву, в которой гибель многих кораблей и тысяч солдат принесла бы абсолютно нулевой результат.

Однако генералы и адмиралы, командовавшие в районе боев, продемонстрировали такую же некомпетентность, как и политическое руководство. Некомпетентность на всех уровнях и во всех звеньях – вот характерная черта Дарданелльской операции. Генералы, как выяснилось, совершенно не понимали природы современной войны, прочно застряв в золотых временах королевы Виктории. Адмиралы постоянно проявляли слабость и нерешительность, ничем не напоминая железных флотоводцев эпохи Нельсона. Впрочем, как мы еще увидим, младшие офицеры проявили себя ничуть не лучше. Впрочем, объяснение этого лежит на поверхности. Кстати, в 1914 году средний возраст командира батальона в британской армии достиг 50 лет! В других армиях в таком возрасте дивизиями командуют, если не корпусами, так чего вы хотите от старичков? 250 тысяч убитых и раненых, 6 потопленных броненосцев – вот итоги авантюры, которую затеял Уинстон Черчилль.

Очень часто пишут, что неудачи Красной Армии летом 1941 года были обусловлены неподготовленностью командного состава. Да, во многом это справедливо. Однако, если вы желаете увидеть эталонный пример некомпетентности и неадекватности командования, вам следует изучить историю Дарданелльской операции 1915 года. Такие персонажи, как адмиралы Беркли Милн и Сэквилл Карден, генералы Иен Гамильтон, Эйлмер Хантер-Уэстон, Фредерик Стопфорд, навсегда вписали свои имена в военную историю Британской империи, только вот не на те страницы, о которых мечтают юные лейтенанты.

Битвы на Западном фронте. Сомма – атака пехоты (вверху) и ее обычный результат (внизу).

Британский историк Робин Ниланс написал толстую книгу «Генералы Великой войны», в которой попытался хоть как-то оправдать британских генералов, «отличившихся» на полях Первой мировой. Общее мнение о них было таким: большинство генералов было черствыми, бездушными, неумными, жестокими аристократами, которые отсиживались вдали от передовой в уютных замках, наливались шотландским виски и гнали на вражеские пулеметы миллионы солдат, которые гибли в бесплодных атаках, повторявшихся до самого конца войны. Апофеозом таких атак стал первый день Битвы на Сомме 1 июля 1916 года, когда британская армия потеряла 57470 человек, в том числе 19240 человек убитыми. «Потери? А почему я вообще должен думать о потерях?!» – изрек ранее генерал-майор Хантер-Уэстон, командовавший 29-й дивизией на полуострове Галлиполи, в ответ на упрек генерала Гамильтона. Во время бойни на Сомме Хантер-Уэстон уже в звании генерал-лейтенанта командовал VIII корпусом, который понес самые большие потери, вообще ничего не добившись. Мы сталкиваемся с интересным случаем: книга оказывается умнее автора, повествование вырывается из рук, историческая правда оказывается сильнее авторского замысла. В результате Ниланс доказывает именно то, что хотел опровергнуть, недаром последняя глава его работы называется «Приговор генералам». Но неспроста он не стал рассматривать бои на полуострове Галлиполи, ведь во Франции британская армия хоть чего-то, но добилась, в Дарданеллах результат был удручающим: потери и ничего более.

Полуостров Гелиболу (Галлиполи) и пролив Дарданеллы, вид со спутника.

Хотя есть какая-то высшая справедливость в том, что только британская армия в Первую мировую войну потеряла двух фельдмаршалов. В ноябре 1914 года лорд Робертс отправился инспектировать войска на фронте во Франции и подхватил воспаление легких, от которого не сумел оправиться. В июне 1916 года военный министр Китченер погиб на крейсере «Хэмпшир», который подорвался на мине и затонул практически со всей командой.

Неважно показал себя в этой операции и Королевский Флот. Увы, он тоже показал свою полную неготовность к новой войне. К некомпетентности и нерешительности здесь примешалась изрядная доля самоуверенности и разгильдяйства. Адмиралы полагали, что слава «Владычицы морей» сама по себе принесет им победу, увы… Можно было сколь угодно долго рассуждать о том, что «мины являются оружием слабого», но в результате это оружие нанесло самому сильному в мире флоту тяжелые потери.

Единственным утешением для британских адмиралов было то, что они потеряли в Дарданеллах 6 броненосцев, которые были кораблями второй линии, во многом утратившими боевую ценность. Но при этом «Буве» и «Оушн» унесли на дно почти всю свою команду, на каждом из них за считанные минуты погибли более 500 человек. Да и общие потери оказались очень внушительными.

* * *

Историю Дарданелльской операции часто начинают рассказывать с 1807 года, когда эскадра британского адмирала Дакуорта прошла через Дарданеллы и появилась перед Константинополем. Англичане намеревались продемонстрировать туркам свою силу и заставить их выполнить определенные требования.

По пути Дакуорт уничтожил небольшую турецкую эскадру и, казалось, мог рассчитывать на успех. Но вместо жестких ультиматумов, подкрепленных пушечными залпами, британские дипломаты затеяли бессмысленную затяжную говорильню, закончившуюся ничем. В результате адмиралу пришлось уходить, причем во второй раз прорыв через Дарданеллы стоил ему заметно дороже. Хорошо еще, что он не задержался в Мраморном море еще на пару недель, иначе турки просто перетопили бы его корабли, а так англичане отделались повреждениями и серьезными потерями в людях.

Но вот что интересно, русские историки, с удовольствием рассказывая об этой неудаче Королевского Флота, старательно забывают о причинах операции, а они очень любопытны. Дело в том, что в это время на континенте бушевала очередная война, развязанная Наполеоном. Она развивалась неблагоприятно для противников Франции, несмотря на знаменитый Трафальгар, а тут еще Турция стараниями французского посла генерала Себастиани объявила войну России. Англичанам это было крайне невыгодно, так как они хотели сохранить своего самого сильного союзника в борьбе против Наполеона, вот тогда и была предпринята эта экспедиция. Увы, она закончилась неудачей, а Россия подписала с Францией Тильзитский мирный договор, во многом осложнивший положение Англии.

В 1915 году события повторились. Главнокомандующий русской армией великий князь Николай Николаевич обратился к англичанам с просьбой предпринять какие-нибудь операции против турок, чтобы облегчить положение русских войск на Кавказе. Остальное за него додумал Уинстон Черчилль, за инициативы которого британские армия и флот не раз платили большой кровью. Он решил, что если Королевский Флот снова прорвется к Константинополю, то Турции не останется ничего иного, кроме как капитулировать. Эту инициативу без всякого энтузиазма встретили военный министр фельдмаршал Китченер и главнокомандующий Королевским Флотом адмирал Фишер. Но Черчилль сумел их убедить, тем более, что сначала участие сухопутных войск не предполагалось вообще, а флот должен был отправить в Дарданеллы только старые корабли, которым нашлось хоть какое-то применение.

Первый Лорд Адмиралтейства Уинстон Черчилль и адмирал Дж. Фишер.

Первая Дарданелльская операция британского флота 1807. Адмирал сэр Джон Дакуорт прорывается через пролив Дарданеллы. Картина Филиппа Джеймса де Лютербурга.

В результате началась операция, которую можно характеризовать так: с самого начала и до самого конца все делалось недостаточными силами, неправильно и не вовремя. Операция была начата с опозданием, а завершилась преждевременно, и что было хуже, сказать сложно. Десятки тысяч погибших, потопленные корабли, тяжелейшие последствия, как политические, так и военные – вот был результат этой авантюры.

Как все это выглядело, легко себе представить, если посмотреть австралийский фильм «Галлиполи», тяжелый, кровавый, но правдивый. В чем-то он похож на наш фильм «Иди и смотри» – та же самая военная правда без прикрас и ретуши. В Великобритании его не показывают. В Соединенном Королевстве, разумеется, нет и не может быть цензуры, вот просто не показывают эту ленту – и все. Она, между прочим, посвящена совершенно конкретным событиям, происходившим в начале августа 1915 года на плацдарме, занятом австралийским корпусом, так называемой «Битве за Перевал», когда, чтобы продвинуть позиции на 100 метров по приказу английского генерала, погибли 2000 австралийцев.

Вот об этой кампании, обо всех ее сражениях на суше и на море, и рассказывает наша книга.

Средиземное море – бегство «Гебена»

Неудачной попытке Королевского Флота прорваться через Дарданеллы предшествовал другой эпизод, во многом определивший дальнейший ход войны на Средиземном и Черном морях. Эскадра адмирала Сушона, состоящая из линейного и легкого крейсеров, сумела без особых проблем пересечь всю восточную часть Средиземного моря от Сицилии до Дарданелл, благополучно ускользнув от французского и английского флотов, имевших огромное превосходство в силах.

Вообще-то этот эпизод практически во всех исторических работах назван гораздо более эффектно – прорыв «Гебена» и «Бреслау». Но при слове «прорыв» перед глазами невольно возникают поднятые стеньговые флаги, бешеная стрельба с обоих бортов, кипящий носовой бурун, шлейф густого черного дыма, стелющийся за кормой… И лихорадочное, напряженное ожидание: кто же первым попадет в цель? Преследуемый всадит снаряд под ватерлинию догоняющему, и тот будет вынужден сбавить ход, чтобы под напором воды не затрещали переборки, или догоняющий вобьет противнику снаряд в машинное отделение, и несчастная жертва остановится, окутавшись облаками пара… Однако при ближайшем рассмотрении эпизод, которым открывается война на Средиземном море, больше напоминает унылую прогулку сонных осенних мух по оконному стеклу. Туда, сюда, вправо, влево… Не спеша, вперевалочку, с остановками и раздумьями. А самое главное – бессмысленно и бесцельно, по крайней мере, для одной из сторон.

Линейный крейсер «Гебен».

Вопрос о бегстве «Гебена» стал одним из самых обсуждаемых и в историографии, и особенно в популярной литературе. Упражняются в толковании виртуальной истории все, кому только не лень. Не обошли стороной сей вопрос и русские историки, благо нас проблема «Гебена» касалась впрямую. Очень рекомендую прочитать прекрасную повесть Бориса Лавренева «Стратегическая ошибка».

Вообще-то напрашиваются аналогии с другой знаменитой операцией немецкого флота – прорывом «Шарнхорста» и «Гнейзенау» через Ла-Манш в феврале 1942 года, но эта аналогия чисто внешняя. События первых дней войны резко отличаются от того, что происходит позднее. Да и выглядит операция «Церберус» гораздо эффектней, чем практически беспрепятственное бегство «Гебена» и «Бреслау».

Зато последствия их по значимости тоже противоположны. Да, разумеется, англичанам больше не грозил прорыв «Шарнхорста» и «Гнейзенау» в Атлантику, но в 1942 году такая попытка выглядела уже более чем сомнительной. Появление «Шарнхорста» в Норвегии по сути не изменило стратегическую обстановку в Арктике. Зато приход «Гебена» в Турцию, сначала выглядевший почти безобидным, вскоре перевернул вверх дном всю ситуацию на Среднем Востоке. Именно он привел к вступлению Турции в войну, а потом вынудил англичан начать Дарданелльскую операцию, завершившуюся тяжелым поражением и колоссальными потерями. Наиболее эффектную характеристику этому эпизоду дал лауреат Нобелевской премии по литературе сэр Уинстон Черчилль: «Ни один корабль в истории с тех пор, как появился компас, не принес людям столько крови, страданий и разрушений».

Интересно, что некоторые английские историки называют «Гебен» причиной Великой Октябрьской революции и всех последующих пертурбаций в мировой истории. Дескать, линейный крейсер пришел в Константинополь, Турция объявила войну Антанте, закрылись черноморские проливы, нарушились поставки оружия и боеприпасов русской армии, Восточный фронт рухнул, Россия вышла из войны, большевики воспользовались хаосом и захватили власть. Такая вот логическая цепочка. И во всем виноват «Гебен»!

* * *

История эта началась в 1912 году во время Первой балканской войны. Турция была наголову разбита коалицией балканских стран (Болгария, Сербия и Греция), падение Константинополя казалось вопросом дней, и тогда великий визирь обратился к основным европейским державам с просьбой прислать эскадру для защиты турецкой столицы. Страны, подписавшие в конце прошлого века Берлинский трактат, такую эскадру прислали. Император Вильгельм II неожиданно оказался провидцем и отправил в Средиземное море 2 новейших корабля – линейный крейсер «Гебен» и легкий крейсер «Бреслау», хотя можно было ограничиться каким-нибудь броненосным крейсером, который не ослаблял германский флот на его главном театре – Северном море. Командующим Средиземноморской дивизией 23 октября 1913 года был назначен контр-адмирал Вильгельм Сушон, известный среди коллег под прозвищем «дипломат».

Весной 1914 года «Гебен» совершил ряд походов, его машины требовали ремонта, также необходима была очистка днища. По утверждению германского историка Германа Лорея, «Гебен» мог надежно держать не более 14 узлов и лишь на короткое время развивал 20 узлов. Поэтому после убийства австрийского эрцгерцога Франца-Фердинанда, которое произошло в Сараеве 28 июня, линейный крейсер был спешно отправлен в австрийскую военно-морскую базу Пола для ремонта. Полностью отремонтировать машины не удалось, но все-таки теперь «Гебен» мог развить до 24 узлов.

На совещании в марте 1914 года Сушон и командующий австрийским флотом адмирал Антон Гаус решили, что главной задачей морских сил Центральных Держав на Средиземном море является предотвращение перевозки французских войск из Алжира в метрополию. При выполнении этой задачи немцам должны были помогать австрийские и итальянские легкие крейсера и эсминцы. Но все это было реально при одном маленьком условии – если в войну вступит Италия, однако итальянцы проявили благоразумие и не стали спешить, временно сохранив нейтралитет.

Средиземноморская дивизия ВМФ Германии.

Легкий крейсер «Бреслау», вид на 1914 г.

Контр-адмирал Вильгельм Антон Сушон, командующий Средиземноморской дивизии.

Поэтому, на всякий случай, вспомним, как развивались события в начале августа 1914 года. 1 августа Германия объявила войну России, 3 августа Германия объявила войну Франции, 4 августа Великобритания объявила войну Германии, 6 августа Австрия объявила войну России, 11 августа Франция объявила войну Австрии и 12 августа Великобритания объявила войну Австрии.

Уже один этот разнобой способен изрядно запутать ситуацию и поставить в тупик любого адмирала, привыкшего к простым решениям: вот враг, вот пушка – пли!

«Индефетигебл» – головной корабль второй серии британских линейных крейсеров, внешний вид на конец 1911 г.

Главнокомандующий Средиземноморским флотом сэр Арчибальд Беркли Милн.

«Инфлексибл» – представитель первой серии первого поколения британских линейных крейсеров. Снимок сделан во время визита корабля в Нью-Йорк в 1909 г.

Поэтому не следует удивляться полнейшему разброду, который царил в стане союзников, причем собственные политики делали все возможное и невозможное, чтобы сбить с толку своих же военных. Впрочем, сами военные тоже показали себя с нелучшей стороны. Немцы все-таки обладали инициативой в принятии решений, что давало им известные преимущества.

Англия имела на Средиземном море эскадру линейных крейсеров, базирующуюся на Мальту. «Инфлексибл», «Индефетигебл» и «Индомитебл» были вооружены 8 – 305-мм орудиями и имели проектную скорость 25,5 узлов. Их поддерживала 1-я эскадра крейсеров – «Блэк Принс», «Дифенс», «Дьюк оф Эдинбург» и «Уорриор». Эти 4 броненосных крейсера были вооружены 234-мм, 190-мм и 152-мм орудиями, но не могли ходить быстрее 23 узлов. Кроме них на Средиземном море Британия имела 4 легких крейсера типа «Таун» (152-мм орудия; скорость 25,5 узла) и флотилию эсминцев. Этими силами командовал адмирал сэр Арчибальд Беркли Милн, имевший твердую репутацию паркетного адмирала.

Он добился своего звания и поста лестью, но никак не профессиональными качествами. И в ходе дальнейших событий Милн продемонстрировал полнейшую безынициативность и непредусмотрительность. В 1912 году Фишер писал Черчиллю: «Назначив сэра Беркли Милна, вы предали флот. Ведь вам отлично известно, что он совершенно не способен быть командиром эскадры, однако вы дали ему этот пост». Несдержанный на язык Первый Морской Лорд ненавидел Милна и еще 5 лет назад публично назвал его «гадюкой самого гнусного толка».

1-й эскадрой крейсеров командовал контр-адмирал Эрнест Трубридж, потомок одного из лучших капитанов Нельсона, который считался одним из лучших адмиралов Королевского Флота, как вскоре выяснилось, совершенно неоправданно.

Справедливости ради укажем, что стратегическая ситуация на Средиземном море сложилась крайне запутанная. Французы имели 3 дредноута, из которых 2 пока еще не были полностью боеспособны, и 10 броненосцев под командованием адмирала Буэ де Лапейрера.

Командующий французским Средиземноморским флотом вице-адмирал Огюстин Эмманюэль Юбер Гастон Мари Буэ де Лапейрер.

Линейный корабль «Курбе» – флагман группы В французского Средиземноморского флота.

Им противостояли 3 австрийских дредноута и 3 броненосца. Если к австрийским кораблям добавятся 2 итальянских дредноута и 6 броненосцев, то шансы соединенной англо-французской эскадры станут довольно сомнительными. Впрочем, у британского главнокомандующего на Средиземноморье хватало забот и кроме борьбы с итальянскими и австрийскими дредноутами. Как говорил еще Наполеон: «Главный вопрос: кто владеет Константинополем?» За влияние на султана Мехмед-Решада V соперничали многие державы, Британия послала военно-морскую миссию под руководством контр-адмирала Артура Лимпуса для обучения турецких моряков. Германия отправила свою миссию под командой генерала Лимана фон Сандерса для обучения турецкой армии.

Безусловно, большинство ошибок совершили англичане, но справедливости ради следует сказать, что первыми начали ошибаться все-таки не они. Главной задачей французского Средиземноморского флота было обеспечение немедленной перевозки войск XIX корпуса из Алжира в Марсель, причем еще до войны было решено не тратить время попусту и отправлять транспорты поодиночке, не формируя конвои. Но это решение не предусматривало наличия «Гебена»! В результате де Лапейрер растерялся, но точно так же растерялись и деятели в Париже. 2 августа состоялось совещание, на котором военный министр Мессими усомнился в возможностях флота, зато морской министр Готье наоборот предложил немедленно атаковать немецкие корабли. После жаркой перепалки с руганью Готье подал в отставку, всего за день до начала войны… Только 4 августа появился новый министр Оганье, зато на два решающих дня французский флот оказался обезглавлен.

Вечером 2 августа де Лапейрер, находившийся на борту своего флагманского дредноута «Курбе» в Тулоне, получил сообщение из Бизерты, что перехвачены радиопереговоры немецких кораблей. Адмирал немедленно отправил в Бизерту и Алжир приказ приостановить вся перевозки. Так как французский флот стоял в портах, не готовый к походу, это означало задержку прибытия XIX корпуса во Францию минимум на два дня.

Лишь в 01.30 де Лапейрер получил сообщение из Парижа, что немецкие корабли стоят в Мессине.

Действительно, «Гебен» и «Бреслау» 2 августа прибыли в Мессину, но никаких австрийских или итальянских кораблей там не нашли. Более того, итальянцы не дали немцам ни угля, ни провизии. Единственное, что смог сделать Сушон – принять уголь с германского парохода «Генерал», предусмотрительно вызванного в Мессину. 2 августа Адмиралштаб сообщил Сушону, что начаты военные действия против России, и война с Францией стала неизбежной. Сушон самостоятельно решил нанести удар по алжирским портам Бон и Филиппвилль. В ночь со 2 на 3 августа германские корабли покинули Мессину.

3 августа главные силы французского флота вышли из Тулона. Группой А командовал вице-адмирал Шошпра. Она состояла из броненосцев «Дидро» (флагман), «Дантон», «Кондорсе», «Вольтер», «Мирабо» и «Верньо», 4 броненосных крейсеров и 12 миноносцев. Эти корабли должны были следовать в Филиппвилль. Сам Лапейрер командовал группой В, которая состояла из дредноута «Курбе», броненосцев «Верите», «Демократи», «Жюстис», «Патри» и «Републик», 3 броненосных крейсеров и 12 миноносцев. Лапейрер направился в Алжир. Группа С, которой командовал контр-адмирал Гепратт, состояла из старых броненосцев «Жоригиберри», «Сюффрен», «Сен-Луи», «Голуа» и 4 миноносцев, она получила приказ следовать в Оран. При этом французы никуда не спешили и держали скорость не более 12 узлов.

«Дидро» – флагман группы А французского Средиземноморского флота.

Филиппвиль, лоцманская станция – одна из целей обстрела «Гебеном». Довоенная фотография.

Как Сушон намеревался атаковать французские транспорты при наличии таких сил прикрытия, остается неясным, вероятно, он верил в мифическое превосходство дредноута над любым количеством броненосцев. Хотя именно его встречи с русским Черноморским флотом показали всю ошибочность такого мнения. В результате германский адмирал, решив добиться мелкого тактического успеха, поставил свои корабли в опасное положение.

Как мы уже упоминали, политики делали все возможное, чтобы осложнить задачу военных. И в 01.10 де Лапейрер получил странную директиву из Парижа: «Правительство совершенно уверено, что ваша бдительность обеспечит всю возможную сохранность войсковых транспортов. Но, соглашаясь с мнением военного министерства, мы решили, что конвои не следует формировать. Все транспорты должны выходить в назначенное время самостоятельно с максимальной скоростью».

А вскоре после этого пришла другая радиограмма, которая заставила порадоваться, что распоряжение правительства не было исполнено. На рассвете 4 августа германский линейный крейсер появился у Филиппвилля, а его спутник – у Бона. С 06.08 до 06.18 линейный крейсер обстреливал порт из 150-мм орудий, выпустив 43 снаряда. В это же время «Бреслау» выпустил 60 снарядов по Бону. По мнению немцев, они нанесли серьезный ущерб портовым сооружениям и задержали отправку французских войск, хотя на самом деле это было не так. После обстрела немецкие корабли ушли на запад. Лапейрер приказал группе А как можно скорее перехватить «Гебен» и навязать ему бой, однако скорость эскадры была ограничена 15 узлами, больше не позволяли развить текущие котлы «Мирабо», проблемы с машинами имел и миноносец «Карабиньер». Диспозиция французов была такова, что если бы де Лапейрер начал энергичную погоню, немцы почти наверняка были бы перехвачены одной из групп. Однако он совершил грубейшую ошибку, привязав весь флот к самому тихоходному кораблю («Мирабо»).

В результате, хотя примерно в 06.30 наблюдатели на мысе Кап де Фер заметили дымы, движущиеся на восток, и сообщили об этом, что-то делать было уже поздно. Эта радиограмма была получена на «Курбе» в 09.15, и адмирал решил не обращать на нее внимания. С этого момента французский флот можно было списать со счета. Поэтому хотя 5 августа де Лапейрер и сформировал группу D из «Курбе» и броненосцев «Кондорсе» и «Верньо», это уже не имело никакого значения. Единственное, чем мог похвастаться французский адмирал, так это тем, что все 48000 солдат и 11800 лошадей, пусть и с опозданием, благополучно добрались до Франции.

Ах, если бы только не злосчастные котлы… Кстати, тщательный анализ прокладок немцев и французов показывает, что Сушон рисковал налететь на самый неприятный из возможных вариантов, ближе всего к немцам оказалась группа В во главе с дредноутом «Курбе». Впрочем, история не знает сослагательного наклонения.

Завершив обстрел, немецкие корабли соединились, чтобы продолжить свой путь. Утром 4 августа Сушон получил радиограмму из Берлина: «Заключен союз с Турцией. „Гебену“ и „Бреслау“ немедленно следовать в Константинополь».

Адмирал не знал, что, отдавая этот приказ, Тирпиц немного опережал события: интриги германского посла в Константинополе фон Вангенгейма еще не возымели полного результата, и Энвер-паша не был до конца убежден, что союз с Германией – в интересах младотурков, которые почти полностью управляли страной.

Однако эти тонкости мало беспокоили адмирала, ведь чтобы совершить предложенный переход, его кораблям следовало сначала заправить бункера, поэтому Сушон решил снова зайти в Мессину.

Схема обстрела порта Бон крейсером «Бреслау». Черными точками отмечены места падения снарядов.

Пароход «Святой Томас», пораженный 105-мм снарядом с «Бреслау».

* * *

Теперь посмотрим, что в это время делал прославленный Королевский Флот. Основная часть сил Милна находилась в Александрии. Трубридж в это время находился в Дураццо на своем флагмане «Дифенс» вместе с одним эсминцем. Однако вечером 27 июля Адмиралтейство передало: «Европейская политическая ситуация делает войну вполне возможной. Будьте готовы преследовать корабли возможных противников. Возвращайтесь на Мальту на обычной скорости и оставайтесь там со всеми кораблями, завершая бункеровку».

Эта телеграмма вернула Милна из Александрии в Ла-Валетту, где он 30 июля получил новое распоряжение: «Позиция Италии не определена. Чрезвычайно важно, чтобы ваша эскадра не вступала в серьезные бои с австрийцами, пока итальянцы не сделают это же. Вашей первой задачей является помощь французам в перевозке их Африканской армии путем конвоирования. Если возможно, навязывайте бой отдельным германским кораблям, особенно „Гебену“, который может помешать перевозкам. На этой стадии не вступайте в бой с превосходящими силами. Скорость вашей эскадры вполне достаточна для выбора подходящего момента. Будьте сдержанны поначалу, мы надеемся позднее усилить Средиземноморский флот». Милн начал не спеша приводить свои корабли в состояние боеготовности, что было сделано к вечеру 1 августа. Ему было известно, что в это время «Гебен» и «Бреслау» принимают уголь в Бриндизи, а вот о том, что они чуть позже перешли в Мессину, он уже не знал.

1 августа во второй половине дня Милн получил новый приказ: «„Гебен“ должны преследовать два линейных крейсера. Подходы к Адриатике должны охраняться крейсерами и эсминцами. Сами оставайтесь возле Мальты. Считается, что Италия останется нейтральной, но в этом нет полной уверенности». После этого адмирал Милн отправил легкий крейсер «Чатам» наблюдать за Мессинским проливом, а после наступления темноты Трубридж вышел в море и направился в Отрантский пролив, караулить вход в Адриатику. Он имел 3 своих броненосных крейсера из 4, легкий крейсер «Глостер» и 8 эсминцев. Но, что самое главное, с ним шли линейные крейсера «Индомитебл» и «Индефетигебл».

В этот же день, но уже вечером, Адмиралтейство предложило Милну по возможности согласовать свои действия с французами, на что адмирал, продолжавший жить по законам мирного времени, ответил, что у него нет подходящих шифров, а потому, что он должен делать? Дождавшись через сутки соответствующей директивы, он попытался связаться с де Лапейрером, который только что вышел из Тулона, но безрезультатно. Поэтому вечером 3 августа Милн отправил легкий крейсер «Дублин» в Бизерту с письмом, где предлагал сотрудничество.

Когда вечером 2 августа «Чатам» и эскадра Трубриджа вышли в назначенные районы, Милн в очередной раз запросил Лондон: что ему делать? В ответ пришла телеграмма, составленная лично Черчиллем: «Следует наблюдать за входом в Адриатику, но „Гебен“ – ваша главная цель. Следуйте за ним и следите, куда бы он ни пошел. Будьте готовы действовать в случае объявления войны, которое кажется вероятным и скорым».

Но англичане никуда не спешили. Утром 3 августа «Чатам» наведался в Мессину и никого там не застал, немцы ушли еще 6 часов назад. Когда Милн сообщил Трубриджу, что немцы ушли из Мессины на запад, уже тот запросил: караулить ли дальше Адриатику? И тут Милн показал себя, что он паркетный адмирал, и никакой иной, отправив идеальный ответ бюрократа. «Да, но „Гебен“ все равно ваша главная забота». Дескать, решайте сами, что делать, а я умываю руки. Растерявшийся Трубридж передал: «Должен ли я послать линейные крейсера на запад от Сицилии?» Ответ: «Ничего не делайте до получения надежных сведений о „Гебене“». Лишь позднее Милн приказал оставить в Отрантском проливе «Глостер» вместе с 8 миноносцами и, взяв тяжелые корабли, следовать на запад вдоль южного берега Сицилии. При некоторой доле удачи можно было зажать «Гебен» в клещи между английским и французским флотами.

Но у адмирала Милна оказались семь пятниц на неделе. Еще через несколько часов он приказывает Трубриджу вместе с броненосными крейсерами отправиться в Отрантский пролив, оставив линейные крейсера на прежнем курсе. «Чатам» получил приказ присоединиться к эскадре Трубриджа. Флагман Милна линейный крейсер «Инфлексибл», легкий крейсер «Веймут» и 4 эсминца оставались на Мальте в качестве резерва.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю