Текст книги "Абсолютный слух (Счастливчик Майки) (СИ)"

Автор книги: Александр Федотов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– Лишний довод, что медицина ничем не поможет, врачебная тайна это одно, но курс лечения у психиатра, это другое. Иногда, наш остров, кажется мне слишком маленьким, мне бы не хотелось, что бы внутренние дела нашей семьи, стали предметом обсуждения, посторонних людей.

– Но, если не обращаться к врачам, как тогда, получить освобождение от занятий?

– Мне кажется, гибель твоей матери достаточно серьезный повод получить освобождение. Я сам поговорю с директором школы. Ладно, мне пора ехать в похоронное бюро, ты тоже хотел куда – то ехать?

– Да, к своей девушке поеду.

– Надо же, как все устроено, жизнь, всегда свое возьмет. Я потерял свою женщину, а ты нашел свою девушку и все в один день случилось...

Я, нажал кнопку, на стойке перед воротами и через некоторое время услышал чуть искаженный голос Маши:

– Кто это?

– Маша, это я.

Из переговорника донеся восторженный визг, ворота стали открываться, я вернулся в машину, проехал в ворота и загнал фургончик на небольшую парковку у ворот, встав рядом 'Мерседесом' Нины Александровны. Захлопнув дверь, я пошел по садовой дорожке к дому, а навстречу мне уже бежала Маша, она бросилась мне на шею на всей скорости, избегая прямого столкновения, я поймал ее, уклонившись корпусом, закрутил ее вокруг себя и снова услышал ее восторженный визг.

– Майки! Ты все таки приехал! Почему так долго?!

Она порывисто обняла, меня и мы поцеловались, несколько раз.

– Еще, только, четыре часа, – начал оправдываться я – обещал же вечером приехать!

– Так, почти, вечер уже, раньше нельзя было?

– Не мог я раньше, отца обедом кормил, теперь о нем некому заботится.

– Как твой папа?

– Держится хорошо, не показывает своих переживаний, ну а, что там внутри, не знаю.

– Пойдем в дом, мама тоже хотела тебя увидеть.

Мы пошли к дому держась за руки. Нина Александровна встретила нас в холле, она обняла меня, взлохматила мои волосы и сказала:

– Очень рада тебя видеть Майкл, как тебе дома?

– Дома все нормально не считая похорон.

– А, как папа твой?

– По нему, не поймешь, но от дел семьи не отстранился, обещал поговорить с директором школы, что бы меня на год освободили от занятий.

– Майки, – вмешалась Маша – когда ты пойдешь в школу, у нас с тобой разница всего в один курс будет!

– А ведь у нас, сохранились все учебники за среднюю школу – сказала Нина Александровна – книги я никогда не выбрасываю, вот теперь пригодились.

– Все не нужно – сказал я – основы я не забыл, я думаю учебников за седьмой и восьмой класс, будет вполне достаточно. Да и Маша мне поможет, если понадобится.

– Конечно помогу! Идем я тебя причешу, мама тебя совсем растрепала!

– Подожди Маша – попросила Нина Александровна – Майкл когда и где прощание с твоей мамой?

– Я не знаю, как раз сейчас мой отец договаривается с похоронным бюро. Я обязательно узнаю и позвоню вам. Маша, прямо сейчас, напиши мне номер вашего телефона, а то утром спросонок, я забыл взять его у тебя.

Маша потащила меня в свою комнату, войдя я увидел магнитофон на столе у Маши и нотную тетрадь с записью нот.

– Как успехи? – Спросил я кивая на тетрадь.

– Одну песню, почти, закончила, ты был прав, с магнитофона, вести нотную запись труднее.

– Так, может, тебе помочь? Неси гитару, мы сейчас быстро все закончим.

– Ну, уж нет! Я не хочу тратить наше с тобой время, закончу, когда тебя не будет! Садись к зеркалу, буду тебя причесывать!

Маша меня причесывала, я ловил кайф, когда она закончила крутится вокруг меня, поймал ее усадив к себе на колени и некоторое время мы жадно целовались.

– Как хорошо с тобой – сказала Маша – и как плохо без тебя.

– Зато, я в твоем распоряжении до самой ночи! У тебя есть планы на вечер? У меня нет никаких планов, вернее я свой план уже осуществил.

Я, залез Маше под юбку и погладил ее бедра, Маша сжала бедра поймав мою руку в плен. Кончики пальцев чувствовали ткань ее трусиков, я пошевелил пальцами, Маша хихикнула.

– Ты нахал, – сказала она – просто, наглый тип, меня первый раз так откровенно щупают.

– А, как же 'поласкай меня руками'?

– Это совсем другое, во первых я сама просила, а во вторых в этом месте ты меня никогда не тискал!

– Да, это упущение с моей стороны.

– Не могу на тебя сердится – вздохнула Маша – и ты этим пользуешься!

Она развела бедра, отпуская мою руку, я тут же этим воспользовался, ущипнув ее за мягкие складочки между ног.

– Ай! Ах, ты... Да ты, просто, мерзкий тип!!!

– Все, все, все, – тут же пошел я на попятную – больше не буду! Сегодня, больше не буду!

Маша, сделала возмущенное лицо, но не выдержала и засмеялась.

– Значит, завтра, я опять буду в опасности? Вот, не верю я, что это был ты!

– В каком смысле? Ты, думаешь, что меня подменили?

– Очень похоже, ничего общего с тем парнем, которого я встретила четыре дня назад.

У того парня, приходилось выпрашивать каждый поцелуй, а ты лезешь мне под юбку и щипаешь за самое дорогое, а потом, смотришь на меня невинными глазами!

– А, ты про это, так я тебя, сначала, своим другом считал, но ты сама захотела, что бы я считал тебя своей девушкой, не сразу, но у тебя это получилось.

– Значит, я сама во всем виновата? А, ты, значит совсем ни причем?

– Никто не виноват, кто же виноват в том, что ты такая красавица и мне, иногда, так хочется тебя потискать? Так, что у тебя есть планы на вечер? Лично мне, хватает того, что я держу тебя в своих руках.

– Есть одно место, рядом с нашей школой есть кафе 'Орхидея', туда часто заходят девчонки из нашей школы, теперь у меня есть с кем идти, хочу там побывать.

– На людей посмотреть, себя показать?

– Не себя, а тебя, пусть завидуют! А, то, понабрали себе детей и считают, что у них есть парни!

Маша согнала меня с места у зеркала и занялась своим макияжем. Работы было не много, она всего лишь подкрасила брови и ресницы. Провела тонкую полоску возле ресниц. Не сказав мне ни слова, Маша стала раздеваться, оставшись в одних трусиках она открыла дверцу своего шкафа и застыла в задумчивости. Я подошел к ней и шлепнул ее по попе, возвращая в реальность.

– О чем мечтаем?

– У меня четыре платья для выхода, думаю какое одеть.

– Надевай все по очереди, я тебе скажу, что выбрать.

– Маше очень понравилась эта идея, одев платье она устраивала демонстрацию прохаживаясь по комнате и непременно крутилась на месте, заставляя подол платья взлетать почти до пояса. До самой ночи, я был совершенно свободен и хотя платье я уже выбрал на второй демонстрации, мне показалось правильным дать ей возможность показать мне все. Оставшись в последнем платье, том самом зеленом, в котором я ее встретил, она вопросительно посмотрела на меня.

– Или это, или вон то кремовое – сказал я твердо, ничуть не сомневаясь, что модельный экстаз у Маши еще не прошел и она не упустит еще одного случая переодеться. Так и случилось Маша сняла с себя зеленое платье, повесила его на плечики и взяла в руки кремовое платье. Открылась дверь, в комнату вошла Нина Александровна.

– Мама, – возмущенно сказала Маша – я переодеваюсь!

– Ну, надо же, – удивилась ее мама – а, что же ты Майкла не выгнала? Или, теперь, меня ты стесняешься, больше чем его?

– Как я его выгоню? Он платье для меня выбирает, в котором поведет меня в 'Орхидею'.

– Маша, не надо спорить с мамой, платье мы уже выбрали, одевай уже его! Нина Александровна, – я попытался съехать со скользкой темы – ваша дочь, просто чудо! Такая аристократичная! Рядом с ней я чувствую себя плебеем!

Нина Александровна рассмеялась и погрозила мне пальцем и подошла почти вплотную.

– Ты, оказывается, тонкий льстец и изворотливый тип – сказала она очень тихо, Маша одевала платье и вряд ли нас слышала.

– Так, в Америке живем, – оправдался я – а насчет красоты вашей дочери, клянусь Создателем, она самая красивая девушка на острове!

– Может быть, – сказала Нина Александровна задумчиво глядя на меня – ну, ка встань рядом с Машей.

В легком недоумении, я подошел и встал рядом с Машей. Нина Александровна задумчиво на нас посмотрела и вышла из комнаты.

– Чего это она? – спросил я у Маши.

– Не знаю – Маша пожала плечами.

Платье оставляло изящные плечики Маши полностью открытыми, уж не знаю как оно держалось на ней, ножки девушки уже были обуты в золотистые босоножки на среднем каблучке. Я окинул ее взглядом, Маша стала выглядеть старше на пару лет. – Это платье мне мама купила на выпускной бал, тебе правда нравится?

– Правда.

Длинное платье до середины голени, узкий, черный поясок, все смотрелось очень по взрослому, наверное поэтому, Маша выглядела старше своих лет. Вернулась Нина Александровна, она несла в руках черную, кожаную куртку.

– Вот, сними свою куртку и одевай эту.

Она, всучила куртку мне в руки, прежде, чем я сумел, хоть, что – то сказать. Поневоле я оценил то, что попало мне в руки, тонкая кожа очень хорошей выделки, позолоченные молнии карманов, узкий воротник стоечка, куртка тянула на весьма приличную сумму.

– Я не могу это взять, – глухо сказал я – это слишком дорого.

– Ну, а одеть ты это можешь? – Спросила Нина Александровна – Просто одеть, мы с Машей хотим посмотреть, может еще не подойдет?

– Маша не отличалась дипломатичностью Нины Александровны, она бесцеремонно стала стаскивать с меня мою куртку тихо приговаривая:

– Вот только, попробуй сказать нет, а то, как щипаться, так он смелый, думаешь у меня там все дешево?

Я слегка опешил от 'наезда' Маши и без слов дал себя переодеть. Обе женщины отошли на пару шагов и безмолвно глядели на меня.

– Ну, вот, совсем другое дело, – сказала Нина Александровна – а то, кто – то жаловался по поводу своего плебейства.

– Какой представительный парень! – Восхищенно воскликнула Маша и полезла ко мне с ласками, но я еще не отошел от ее 'наезда' и уклонился от поцелуя.

– Да, ладно, не обижайся, я просто, неудачно пошутила!

– Я, не обижаюсь, но эта куртка совсем не по погоде, я моментально вспотею, это же кожа!

– Не вспотеешь, – сказала Нина Александровна – у меня в машине, очень хороший кондиционер, в кафе, тоже не жарко, а возвращаться вы будете почти ночью, на острове, очень быстро станет прохладно.

'Значит, она нас отвезет, – успокоился я – ее машина, по комфорту, ничем не уступает машинам моего времени'. Маша о чем – то пошепталась с мамой, хитро улыбнулась в мою сторону, 'еще какую – то каверзу мне готовит' – понял я. Маша подняла мою джинсовую куртку, небрежно брошенную на кровать, повесила ее на спинку стула. Взяла со стола ручку.

– Ну, что, Майки, ты готов?

– Готов.

– Тогда пошли!

Она подхватила со стола крошечную сумочку и мы пошли к машине. Я не удивился когда Нина Александровна пошла вместе с нами, удивился я когда она открыла дверь и указала на водительское сиденье.

– Вы, хотите, что бы машину вел я?

– А, что, боишься? – Нина Александровна, явно, брала меня на 'слабо'.

– Причем тут боишься? У меня права остались в той куртке!

– Мне кажется, что Маша об этом позаботилась.

Маша тем временем вытащила карту из фургона и направилась к пассажирской двери 'Мерседеса', заняв место пассажира, начала наносить новый маршрут на карту. Я, приняв нейтральное выражение лица, уселся на водительское сиденье.

– Маша, права у тебя?

– Ах, да! – Маша покопалась в своей сумочке и протянула мне права, я расстегнул молнию и спрятал права в нагрудном кармане куртки. – Вот посмотри маршрут. – Она протянула мне карту. Я стал внимательно изучать карту, запоминая названия улиц по которым нам придется ехать, моя дверь все еще была открыта, Нина Александровна стояла рядом. 'Зачем, это Маше понятно, а вот зачем это Нине Александровне? Испытание будущего зятя? Машей ведь рискует! Впрочем, дочерью она рискует всегда, отпуская ее со мной. 'Мерседес', в этом смысле, предпочтительней, чем мой старенький фургончик. А, может, все предельно просто, Маша взрослеет, ей, скоро, предстоит вливаться во взрослую жизнь, отпустить ее одну, страшно. Те времена, когда мама была всегда рядом, миновали. Теперь, у Маши появились свои интересы и мое появление, обрадовало не только Машу. В глазах Нины Александровны, я серьезный, надежный парень и это редкость, Маша не зря говорила, что в школе ее окружали одни придурки, достаточно себя вспомнить в четырнадцать лет, да и в шестнадцать неприятностей из – за меня, у родителей было выше крыши. Значит, все элементарно, Нина Александровна готовит Машу к взрослой жизни, как сложатся наши отношения в дальнейшем, ее интересует в меньшей степени'. Я поднял голову и встретился глазами с Ниной Александровной.

– Мы, можем ехать?

– Конечно – она поспешно отступила от двери и направилась к воротам.

Я, вырулил с парковки, ворота уже открылись, Маша помахала рукой маме и мы выехали на улицу. Я, отобрал карту у девушки, она уже готовилась к роли штурмана, положил многослойный лист к себе на колени, маршрут был непростым мы должны проехать через плотную застройку района и мне было не до игрушек.

– Майки, когда мы приедем, ты должен открыть мою дверь.

– Непременно, моя королева!.

– И не вздумай тискать меня при людях!

– Маша, я, что, похож на идиота?

– Вообще – то нет, на идиотов я насмотрелась, просто у меня мало опыта, вот и нервничаю. А, что, все парни тискают своих девушек?

– Не все, некоторые, просто, занимаются сексом.

– И, что, даже не целуются?

– Наверное и такие уроды бывают, особенно, если выпьют лишнего.

– Девчонки говорили, что после секса, парни часто бросают своих девушек, это правда?

– Случается и такое.

– Но, ты, ведь, со мной, так не поступишь?

– Маша, я, хоть раз, просил у тебя близости?

– Нет и это даже обидно.

Да, уж, наверно, мне никогда не постичь женской логики.

– Но зачем мне просить, если ты сама все решила и я с этим согласился?

– Ну, ты, мог попросить до этого.

– До этого, мы с тобой целовались по предварительному согласию!

– Да, уж – засмеялась Маша – и я, это тебе никогда не забуду! Но ты, так и не ответил на мой вопрос.

– Какой именно?

– После нашей близости, ты меня не бросишь?

– Маша, ты мне веришь?

– Верю.

– Тогда, не унижайся и никогда не задавай вопросов, которые унижают меня, а если ты мне не веришь, любые мои клятвы бесполезны.

– Майки, – Маша посмотрела на меня виновато – я, все равно, хочу услышать ответ.

– Маша, я тебя никогда не брошу, никогда! И секс, здесь, совершенно ни при чем!

– Останови машину, я хочу тебя поцеловать.

Я остановил машину прижавшись к обочине, Маша расстегнула ремень, залезла коленями на свое сиденье, я тоже освободился от ремня и подался ей навстречу, мы целовались минут десять, потом, привели себя в порядок, застегнули ремни безопасности и поехали дальше.

Стараясь выглядеть естественно, я открыл дверь своей девушке, Маша полная достоинства, (вот откуда, что берется) выставила из салона, сначала одну ножку, потом другую, гордо выпрямилась около машины и подождала меня, я, тщательно проверил все двери, подергал ручки, не хватало еще, что бы машину угнали и присоединился к ней. Она взяла меня под руку и я повел ее ко входу в кафе. Мы прошли внутрь и оказались в самом настоящем ресторане, множество столиков, для для двоих, еще больше столиков на четверых, официантки снующие между столиков. В общем, по какой прихоти, хозяин заведения повесил вывеску кафе, было не понятно.

– Больше похоже на ресторан.

– Какой же это ресторан, без спиртного? – Сказала Маша – Правда, некоторые умудряются, принести с собой, (ну надо же, а я, думал, что приносить с собой, чисто русская черта) но их отлавливают вон те джентльмены в черном.

Я, тут, же заметил двух человек в черном, непринужденно передвигавшихся по залу. Я, повел Машу в тихий уголок подальше от центра зала, мы заняли столик для двоих. Я взял меню, любопытно, чем угощают школьников, большинство посетителей были, без сомнения, учениками школ, полистав меню передал его Маше.

– Маша, у меня только, двадцать долларов, (осталась сдача после магазинов) мы можем истратить по десять долларов на человека.

– Майки, у меня нет карманов, я положила свои деньги в твой карман, вернее не я положила, но это не важно.

Я проверил карманы и извлек из правого нагрудного кармана пятидесяти долларовую купюру.

– Твоя мама, щедрая женщина – хмыкнул я.

– Да, моя мама, самая лучшая мама на острове!

– Когда – то, я это уже слышал.

– Да, мы, тогда, с тобой поругались. Ты, заметил, что мы с тобой перестали ругаться?

– Неужели? Как ты, сегодня, меня назвала? Мерзким типом?

– Я, просто, растерялась, не сразу поняла, что ты не хотел меня обидеть.

К нам подошла симпатичная официантка, тоже наверное в школе еще учится, она неумело сделала книксен, это было смешно и я улыбнулся, официантка тоже расцвела улыбкой, я заказал хорошо прожаренный стейк с картофелем фри, яблочный сок и перевел взгляд на Машу, она недовольно поглядывая на официантку, тоже сделала заказ.

– Какая наглая! – Возмутилась Маша, глядя вслед официантке – Видит же, что ты мой парень и все равно строит глазки!

– Маша, ты несправедлива, она просто рассчитывает на хорошие, чаевые.

– Но, ты, тоже ей улыбнулся!

– А, почему нет? У меня, настроение хорошее, к тому же, она неправильно делает книксен и это смешно.

– А, если, я, буду всем подряд улыбаться, тебе понравится?

– Улыбайся, но от поклонников, будешь сама отбиваться.

Официантка принесла наш заказ и опять мне улыбнулась, я улыбнулся ей в ответ и Маша обожгла меня возмущенным взглядом. Я приступил к еде, стейк был получше магазинного, да и внешний вид был поаппетитней. О Создатель! Какое счастье иметь здоровые зубы! Маша заказала какое – то блюдо со сложным названием и теперь аккуратно кушала с достоинством леди. Вот, только, отсутствие хлеба меня напрягало, но уж, больно, легко в голове Маши возникала ассоциативная цепочка: Хлеб – русские и заказывать я его не стал. А, ведь, дома, отец, тоже не поймет мое увлечение хлебом, что же мне, по жлобски, есть хлеб под одеялом? На сцене замаячили хмурые, лохматые личности, похоже, в нашем балагане намечался концерт. Скрежетнул стул приставленный к нашему столу и чья – то задница плюхнулась на него. Я, удивленно посмотрел на новоприбывшего, крупный, растрепаный парень, примерно моего возраста, волосы цвета прелой соломы, широкий, курносый нос, маленькие, мутноватые, голубенькие глазки. Тяжеловат, рыхловат, в общем не боец и даже рядом не стоял. Насладившись эффектом своего появления парень сказал:

– По, моему, девушке скучно...

Я, перевел взгляд на Машу, она смотрела на меня растерянно и виновато.

– А, так ты, начала улыбаться всем подряд, – осенило меня, повернувшись к парню сказал – ну давай, развлекай раз пришел, только, руками девушку не трогай, не люблю.

Я посмотрел на парня с угрозой и увидел, как он, тут же, растерял весь свой апломб. Еще по той жизни знаю, большинство хамов имеют шестое чувство, наверное исторически так сложилось, что позволило им дожить до нашего времени. Иначе, нормальные люди, перебили бы их еще в средние века. Все мы хамим, время от времени, но я имею в ввиду Истинных Природных Хамов. Они безошибочно чувствуют, с кем им, не следует связываться. Вот и этому, стало неуютно за нашим столиком.

– Извините, только сейчас понял, что попал на чужую разборку, вы наверное поругались и я тут не к месту, так что пойду я...

– Стул с собой забери – я продолжил поглощать стейк, но проследил, что бы стул он унес.

Я перевел взгляд на Машу.

– Мы, с тобой поругались?

– Нет, нет, ну я немного обиделась, но сейчас все у нас хорошо! Только, на меня так не смотри, хорошо?

– Как?

– Ну, так, как на того парня!

– Маша, я, и не смогу на тебя смотреть, как на врага, ты у меня самый близкий человек, даже отец, для меня сплошная загадка, а тебя я знаю всю жизнь.

Глаза Маши стали счастливыми.

– Мне тоже, кажется, что я знаю тебя всю жизнь.

– Ну, а, мне не кажется, у меня все так и есть.

Музыканты, наконец, заиграли что – то медленное, очевидно решив разогревать публику постепенно. В зале хватало народу, но трезвость и молодость не способствовали активности мужской половины, а белых танцев в Америке, по моему, не было.

– Может потанцуем? – Предложил я Маше.

Глаза Маши радостно вспыхнули и я понял, что этот момент своей жизни, она представляла неоднократно. Мы прошли к свободной части зала у сцены и начали танец, поначалу сдержано, Маша не висла у меня на шее, как другие девушки, вслед за нами, три пары все же решились на танец. Держалась она прямо, но очень близко от меня, иногда, мы соприкасались грудью и бедрами, потом я вспомнил, что Маша занималась бальными танцами и решился на более сложные фигуры. Сам – то, я, именно, бальными танцами никогда не увлекался, но в обычных танцах, кое – какой опыт имел, под конец мы так разошлись, что исполнили несколько сложных проходов с вращением партнерши и когда музыка кончилась, я вел к нашему столику, совершенно счастливую Машу. Наверное, это, даже со спины было видно.

– Даже, эта худышка, нашла себе нормального парня! А мне попадаются одни идиоты! Вот что он в ней нашел? – Сказала одна девушка другой.

Видимо, Маша, тоже услышала ее сетования и резко остановилась. Я остановился не так быстро, но Маша протянула руку, ухватила меня за локоть и привлекла к себе.

– Посмотри на МОЕГО парня, – громко сказала Маша – тебе такого никогда не найти! Так и будешь, выбирать идиотов и придурков! Потому, что сама идиотка! Майки, скажи ей, что ты во мне нашел?

– Моя девушка самая красивая на острове! – Без запинки сказал я – Через пару лет, ей не будет равных, во всем Нью – Йорке! И еще, у нее доброе сердце!

Маша громко рассмеялась и мы пошли дальше.

– Ты, чего к ней прицепилась? – Спросил я – Ну, позавидовала она тебе, что тут такого?

Маша ласково посмотрела на меня и сказала:

– Мне, сегодня, многие позавидовали, ты просто не замечаешь, но все молчат, а эта курица язык распустила. Майки, я должна заботится о своей репутации!

Едва мы разместились на своих местах, как рядом с нашим столиком появилась незнакомая девушка. Слава богу, не та которая пыталась оскорбить Машу. Девушка была пожалуй постарше Маши, симпатичная, фигуристая, но никакого сравнения с моей девушкой, особенно через пару лет.

– Привет Мэри – сесть ей было не куда и она переступала с ноги на ногу.

– Привет Кристи – радостно улыбнулась ей Маша.

– Это правда, что твой парень спас тебе жизнь в катастрофе на мосту?

– Неправда, сначала он спас мне жизнь, а потом стал моим парнем!

– Значит, ты, спасал незнакомую девушку? – Повернулась ко мне Кристи.

– Не совсем так, – пришлось и мне высказаться – имени ее, я конечно не знал, но то, что спасаю красавицу видел, это было очень приятно и бросить ее, я уже не мог!

Девушки засмеялись и Маша погрозила мне пальцем.

– Скажи, еще, что строил коварные планы, когда вытаскивал меня из машины!

– Планов не строил, но подержаться за тебя было приятно!

Маша, расхохоталась, видимо, припомнив подробности этого вытаскивания, ее знакомой это смешным не показалось и она посмотрела на Машу с недоумением. Отсмеявшись та ей пояснила:

– Я, тогда, перетрусила и из машины вылезать боялась, машина тонула и ему, пришлось, меня за волосы вытаскивать, через окно.

Теперь, юмор ситуации дошел и до Кристи, она засмеялась и Маша к ней присоединилась.

– Ладно, пойду я, – сказала Кристи, отойдя на пару шагов, повернулась и подмигнула Маше – тебе повезло!

– Я, знаю – сказала Маша.

Подошла официантка и Маша первая ей улыбнулась, пока она собирала посуду, мы с Машей пришли к согласию и заказали по эклеру с кофе. Официантка ушла и Маша заговорила со мной:

– Это, странно, но Кристи единственный человек в нашей школе, которого я уважаю.

– Мне показалось, что она старше тебя.

– Так и есть, в этом году она десятый класс закончила.

– Значит, сейчас, она учится в другой школе?

– Мы, учимся в одном учебном заведении, там есть и средняя школа, и старшая школа, здания разные, а двор общий, поэтому мы встречаемся довольно часто. В частных школах учеников не так много, как в государственных, поэтому все умещаются на одном дворе. К тому же мы, иногда, играли в одной волейбольной команде, когда из – за травм или болезней, один из ведущих игроков играть не может, меня допускают в основной состав старшей команды, играть против других школ. Не скажу, что мы подруги, у нас разные компании, но мимо друг – друга не проходим, всегда о чем нибудь поговорим. В отличии от моих подруг, она настоящая, мне трудно объяснить...

– Я, понял, ты тоже настоящая, вот вас и тянет к друг – другу.

– А, откуда ты знаешь, что я настоящая?

– А, откуда ты заешь, что Кристи настоящая?

Маша задумалась. Нам принесли, эклеры и кофе, я с удовольствием занялся дегустацией, мои молодые вкусовые луковицы, приносили немалое удовольствие своему владельцу, Маша, изредка, прихлебывала из чашки и вяло ковыряла вилкой свой эклер. Она подняла голову и встретилась со мной взглядом.

– Майки, это очень сложно для меня, может ты просто расскажешь мне то, что знаешь сам? Или это тайна?

– Никакой тайны, настоящие, это взрослые, ненастоящие, это просто дети, иногда жестокие дети, другое дело переход из одного состояния в другое, вот тут действительно много загадочного. Почему, одни, еще в детстве становятся взрослыми, а другие, до сорока лет остаются детьми? Жестокий, сорокалетний, ребенок, это самое жуткое сочетание. Лично, я, думаю, что все дело в жертве. Эту жертву не приносят по обязанности. Просто наступает момент и человек понимает, что если, прямо сейчас, он не принесет эту жертву, он никогда не сможет себя уважать. Жертва, это не обязательно, что – то материальное, это может быть поступок, или даже фраза сказанная во время. Человек, может, после жертвы, что – то потерять, а может и не потерять ничего, тут, уж, как кому повезет. Теперь, если ты покопаешься в своей памяти, ты можешь вспомнить, когда ты принесла свою жертву. – Наверное, у меня это случилось, не в один момент. Чуть, больше, двух лет назад, мой папа погиб в авиционной катастрофе, как видишь, в нашей семье катастрофы не редкость. Если бы и я погибла под мостом, мама этого бы не пережила, она и смерть папы переживала очень тяжело, а я просто не верила, что папы больше нет, прошло немало времени, прежде чем я с этим смирилась. А, вот, то, что маме очень плохо, я вполне понимала, тогда, я от нее почти не отходила, мы даже спали вместе.

Однажды, ночью я проснулась и услышала, как мама плачет, тихо – тихо и тогда я решила, что сделаю все что бы мама снова стала улыбаться. Я всегда была дома, много разговаривала с мамой, рассказывала ей о своих школьных делах. Мы часто ходили в кино, в парк. Я, тащила ее на аттракционы, уговаривала покататься на русских горках и постепенно все стало меняться. Мама снова стала заботиться о своей внешности, устроилась на работу, хотя папа оставил нам достаточно денег, ее улыбка перестала быть грустной. А, однажды, я в первый раз увидела, как она хохочет во все горло. Ты, тоже это видел, мы, тогда, ехали домой из порта. Ты, вообще, очень хорошо на нее повлиял. На меня тоже... А, когда ты стал взрослым?

– Я, не помню, надеюсь, что сделал, что – то хорошее.

'Эх, Маша, поздно я стал взрослым, помнится четвертак уже разменял, когда у меня совесть проснулась, вот, уж, кто детей с усами не любит. Да, не и делал я, ничего хорошего поначалу, в первый раз, искалечил одного хама, прежде, чем меня сбили с ног его дружки, не повезло ему, не почуял мою совесть, ну а мне повезло, попинали без последствий, сами же и смылись и искалеченного с собой уволокли, ну а, я, спокойно пошел домой, с чистой совестью, так сказать. Зима была, полушубок был хоть и потертый, но плотный, повезло. Свою жертву, я принес гораздо позднее, да и не было там ничего героического'.

– Майки, пойдем потанцуем? – Маша явно повеселела.

Я прислушался к музыке, в принципе сойдет и такое, что – то, ритмичное, совершенно не понятно, о чем поет гундосый солист, но нам – то, что с него?

– Пойдем, попляшем – согласился я.

На быстрые танцы желающих было много, единого стиля не было, выделывались, кто во, что горазд, но, как – то вяло, без души. Настроившись на ритм, я, выдал народу, кое, что из конца восьмидесятых, эх было время, молодость уже ушла, а зрелость еще не пришла, водка была, еще, вполне, приемлемым продуктом и сил по пьянке было невпроворот, нужно было, только, выключить мозги, что бы не думать о том, что будет утром. Маша, первое время, смотрела на меня ошалевшими глазами, потом стала осторожно копировать мои движения на пониженной амплитуде, природная пластика и хорошая спортивная форма, делали свое дело, потом, она поймала кураж и вот мы вместе в едином ритме, прыгаем с невиданным здесь темпом. Окружающие танцоры передохли от зависти, выжили только зрители. Когда музыка кончилась я увидел в глазах Маши, явное сожаление.

– Не печалься Маша, это только разминка, сейчас лабухи еще, что нибудь сбацают.

И лабухи не подвели, выдали нам ритм с еще большим темпом, вот, тут – то, мы Машей и оторвались по настоящему. Маша раскраснелась, в глазах восторг, подол платья взлетает до середины бедер, золотистое облако волос крутится вокруг ее головы, выглядела она, в этот момент, просто потрясающе! Маша привнесла в танец, что – то свое, изгибы ее стройной фигурки, были очень грациозны. Второй танец, едва не доконал Машу, по окончании музыки, я поволок ее, как раненую партизанку к нашему столику, у меня силы еще оставались, я почти не запыхался, что меня даже удивило.

– Нам, надо охладится, – сказал я вешая куртку на спинку стула – закажем мороженное?

Маша говорить пока не могла, дышала запалено, но головой покивала. Я поднял руку и официантка тут же примчалась и застыла глядя на нас с восхищением.

– Девушка! Если не хотите нашей смерти, два мороженных, любых, быстро!

Заказ был моментально доставлен, я прицелился и сумел попасть ложкой в ротик Маши, в ее глазах появился интерес к жизни, вторую ложку она съела сама, потом спросила слабым голосом:

– Что это было?

– В каком смысле? – Удивился я.

– Я, про танец, – пояснила Маша – как он называется?

– Он, еще не назван, и я собираюсь, уступить эту честь тебе.

– Майки, я, серьезно!

– Так и я, серьезен, этот танец, был впервые исполнен здесь и сейчас и ты имеешь полное право его назвать, поскольку, ты танцевала лучше меня, у меня нет твоей грации, резковат я.

Возле нашего столика появилась Кристи и азартно спросила:

– Откуда это чудо?

– Пьяный матрос из Занзибара показал – ответил я.

– Точно, так и назовем 'Занзибар' – ожила Маша.

– А, Занзибар, это где? – поинтересовалась Кристи.

– Да, не слушай ты его, не было никакого пьяного матроса, он сам все это придумал и меня втянул. Это же Майки, у него каждый день новые песни, а теперь и новые танцы начались.