Текст книги "Записки Черного Властелина"

Автор книги: Александр Дихнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Гоблины, разразившись нестройными воплями, ринулись в атаку, черные чародеи метнули в Бьорна разминочные парализующие чары, но, выставляя простенький блок, волшебник без удовольствия понял, что сдаться совсем без боя ни хрена не выйдет. Джерри, Бугай и Эрик уже были на ногах, причем Эрик с Бугаем держали в руках оружие, как будто готовые его употребить, а трактирщик прятался между ними, не выказывая ни малейших признаков паники. Элли и Фин видно не было, но насчет гномихи Бьорн не сомневался: принцесса не забилась от испуга под камни и себя еще покажет. А вот Элли могла и забиться, вполне разумное поведение на ее месте. Хорошо бы только ее потом оттуда случайно не забыли выковырять.

Через несколько секунд схватка разгорелась по-настоящему, но для Бьорна это означало лишь возросшую интенсивность сотворения защитных заклинаний – как бы ни были малы его силы, но пассивную оборону он мог держать довольно долго. А вот вокруг троих товарищей из Сонной Хмари образовалась куча-мала. Причем гоблины, располагающие арсеналом из одних лишь дубинок, были далеки от успеха – периодически от шевелящегося пятна отделялись нескладные серые тени, быстро занимающие горизонтальное положение. Волшебник догадывался, что в основном это работа Бугая, в руках которого дубина (скорее уж это была полновесная палица) была способна произвести заметное опустошение в нестройных рядах врагов… Между тем часть гоблинского отряда оставалась в арьергарде, не вступая в схватку и находясь поблизости от черных чародеев. Бьорн как раз подумал, что Нимраазу неплохо бы ввести в бой резервы, когда из стана оных неожиданно стали доноситься визги и вопли. Судя по тому, как они звучали, там гоблинов били насмерть тяжелым гномьим топором.

Так продолжалось несколько минут, в течение которых гоблины только несли потери, и Бьорн уже начал подумывать, что если черные срочно не сменят тактику, то им не победить. Одновременно чародея стали одолевать сомнения: коли уж эти недоделанные не смогут схватить несколько сопляков и волшебника, который был готов им сдаться, то стоило ли вообще огород городить? Че проще было надавать по мордасам, и идти своей дорогой?..

Сия тревожная мысль беспокоила Бьорна недолго, а первоначальный расчет оказался все же верен. Вполне вероятно, хотя и не стопроцентно, что Нимрааз специально не форсировал события, пытаясь уяснить возможности противников, а завершил все в свою пользу уверенно и быстро. Как выяснилось, гоблинов было значительно больше, чем показалось Бьорну изначально, и группе вновь подоспевших удалось локализовать Фин. То есть где-то вдалеке что-то еще происходило, но звуковое сопровождение наводило на мысль, что это была уже не охота гномихи на гоблинов, а совсем наоборот. Затем к друзьям из Сонной Хмари, продолжавшим ожесточенно сопротивляться, направились две группы по шесть гоблов, сильно удивившие волшебника каким-то странным разреженным порядком передвижения. Когда они подошли поближе, причина их странного поведения стала ясна – гоблы перли здоровенные сети… Ну и, наконец, черные всерьез занялись самим Бьорном. Нимрааз и подручные перестали швыряться в него одиночными заклинаниями с какой-нибудь конструкцией, а попытались проломить его оборону с помощью вала сырой, голой энергии. И это было как раз то, чему Бьорн противостоять не мог…

Финал наступил практически одновременно для всех. Как раз когда гоблины со второй попытки накрыли сетями и своих, и чужих, лишив всех их возможности шевелиться, черные пробили защиту Бьорна. Вал энергии сбил его с ног и тут же трансформировался в мощное парализующее заклятие. Через мгновение тьма затопила мозг великого белого мага, но прежде в нем промелькнула одна оригинальная мысль: «Зачем они захватывают героя, можно понять, но вот я-то по что им нужен?..»

* * *

Ужас собственного положения дошел до Элли далеко не сразу. Когда она проснулась от крика волшебника, то совершенно нормально испугалась и немедленно попробовала где-нибудь схорониться. Особо подходящих мест поблизости не наблюдалось, а к броскам по-пластунски на дальние дистанции Элли была не готова, однако дно ущелья было сплошь усеяно крупными валунами замысловатой формы, так что в итоге она просто забилась меж двух камней и постаралась сделать так, чтобы ничего ниоткуда не торчало. В целом результат был достигнут, гоблины ее не заметили, и, слегка успокоившись, она даже решилась поглядеть на ход битвы. И хотя подробностей при полном отсутствии освещения рассмотреть не удавалось, общий смысл происходящего загадок не таил – дела у Бьорна и компании шли скверно. Это, надо признать, здорово встревожило Элли, потому как по-первости она считала, что в ее задачу входит только не попасть под горячую руку гоблинам, а потом волшебник, как всегда, победит, и все будет хорошо. Но волшебник не победил, напротив, кучка гоблинов схватила его и потащила, как куль с навозом, и тут Элли узнала, что такое настоящий страх. Такой, когда желудок скручивает в узел, сердце колотится где-то в районе гортани, а дышать нет никакой возможности. Сейчас, буквально сию минуту, черные прикажут своей ораве обыскать ущелье, ее неминуемо обнаружат и тогда… Обычной сельской девушке тут бы полагалось отправиться в глубокий обморок, и в подобных случаях это даже удобно, чтобы не так мучиться. Но Элли, не к месту выказав недюжинный характер, оставалась в сознании и была вынуждена наблюдать, как на фоне стремительно разгорающегося рассвета гоблины вяжут и пакуют ее товарищей, обихаживают собственных раненых, затем строятся компактной группой вокруг пленных и, возглавляемые черными чародеями, уходят вверх по ущелью. Просто уходят. Не предпринимая ни малейших попыток кого-то там отыскать. О Свет, какое это было облегчение!

Однако спустя полчасика, когда Элли, набравшись мужества, выбралась из норы, уселась на камень и подставила лицо лучам восходящего солнца, она начала понимать, что радоваться-то было нечему. Более того, она уже очень хотела оказаться рядом со своими друзьями. Нет-нет, она вовсе не желала разделить с ними опасность и не испытывала угрызений совести (как ни крути, а в сражении с гоблами и Нимраазом она себе места не видела), просто их положение выглядело во много раз привлекательнее, чем ее. Враги не собирались никого убивать, а даже будучи в плену, находишься в коллективе – раз, можешь хотя бы поесть – два, в то время как она… Она была абсолютно одинока и беззащитна посреди гор, о которых не имела никакого представления. Да, гоблы не тронули их поклажу, но волшебник не рассчитывал на длительный поход, так что там не было ни снаряжения, ни припасов. А даже и были бы, что толку?

Нормальная дочь деревенского мельника должна была бы в этом месте разрыдаться в три ручья, обессиленно рухнуть на землю и валяться там в ожидании чуда, которое при таком раскладе не имело шансов произойти. Но Элли преодолела шок, не поддалась ощущению безнадежности и принялась рассуждать с недетской трезвостью. Реветь бессмысленно. Сидеть, сложив руки на коленки, бесполезно. Ложиться и помирать не хочется, да и успеется всегда. Что остается? Встать и идти. Куда? На восток, навстречу солнцу? Даже если удастся выбраться из этих мерзких гор, а верилось в такое с трудом, то что? Сгинуть в лесах? Не годится. Значит, нужно двигать на запад, вслед за гоблинами. Да, страшновато. Но там может произойти хоть что-то. А что бы ни произошло, хуже чем есть не станет… И Элли встала и пошла. Налегке, взяв только фляжку с водой. Потому как либо события произойдут в ближайшем будущем, либо их не будет вовсе. И отдаленного будущего тоже.

Ущелье на поверку оказалось длинным, извилистым, вполне проходимым и… скучным. Конечно, чапать пару часиков по каменистой, постоянно повышающейся поверхности было достаточно утомительно, и Элли быстро начала уставать, тем не менее бороться с физическими неудобствами ей было куда проще, чем с моральными. Очень трудно одновременно и мечтать о чем-нибудь, и бояться этого. Это изматывало, и ей приходилось тратить огромные силы только на то, чтобы заставить себя двигаться в противовес нарастающему желанию сдаться. Забить на все, лечь, предаться тихому отчаянию…

Силы подошли к концу вместе с ущельем, а заодно, как оказалось, и надеждами. Вывернув из-за очередного поворота сильно сузившегося ущелья, Элли обнаружила, что впереди ее ждут ярдов четыреста свободного пространства, а затем каменная стена, почти отвесно уходящая вверх. Это выглядело, как небезызвестное слово из шести букв, которое в разговорах с друзьями Джерри любил употреблять по поводу и без. Тут повод, безусловно, был, и даже эпитет «полный» казался уместным как никогда. Собственно, от немедленного выпадения в осадок Элли спасло только неожиданно возникшее именно в этот момент соображение. Ей вспомнился разговор с Элинор, в котором та наплела кучу всего про жизнь, Судьбу, ее, Элли, важную роль в грядущих событиях, и хотя к предсказаниям ведьмы, тем паче столь смутным, можно подходить критически, но не настолько же… Если бы Элли было суждено спустя пару дней бесславно пропасть в горах, то вряд ли ведьма стала бы так распинаться и гнать ее прямиком на смерть.

Однако дополнительное обозрение открывающейся панорамы, равно как и анализ пройденного пути не выявляли никаких новых возможностей. Единственным обстоятельством, отмеченным Элли при повторном осмотре, стал, казалось бы, незначительный факт: с того места, где она стояла, всего тупика не видно. Примерно посередине между ней и стеной разбитых надежд бока ущелья сходились, образуя узкую горловину и скрывая от взгляда дальние углы тупика. Правда, по конфигурации возвышавшихся вокруг скал и абсолютно несведущему человеку было понятно, что прохода дальше там нет и быть не может, но вдруг есть что-нибудь другое? Элли не могла даже вообразить, что именно, но решила сходить и проверить. Идти недалеко, а раз уж биться, то до последнего!

Узнать, что находится за горловиной, девушке не довелось. Точнее, довелось, но не сразу. Ибо, подойдя к проходу, Элли была вознаграждена за твердость духа и… э-э… веру в разум. Как это всегда случается в правильных сказках, ей явилось чудо, обозначившее себя в форме донесшегося слева отчетливого шепота:

– И куда ты прешься, интересно?

Счастье, охватившее Элли, оказалось настолько всеобъемлющим, что дыхание сперло, и она не смогла разразиться радостным визгом, а только обернулась, чтобы увидеть выходящую из-за уступа скалы принцессу Финндувиахор с прижатым к губам пальцем:

– Да, да, я тоже очень рада. Только тихо!

Элли без труда справилась с задачей, пожалуй даже, переборщила немного, потому что, когда гномиха за руку отвела ее в импровизированное укрытие в виде небольшой ниши в скале и заботливо прислонила к стенке, в тоне Фин прозвучали недоумение и беспокойство:

– Да что с тобой? Ты язык проглотила?

С даром речи по-прежнему наблюдались проблемы, но Элли сумела исчерпывающе описать свое состояние в двух словах:

– Страшно было.

Фин слегка задумалась, осматривая Элли и себя (а вид у гномихи был заметно потрепанный, если не принимать во внимание гордо заткнутый за пояс топор со следами запекшейся крови), но потом кивнула:

– Ну да, понимаю. Но все же прошло?

Девушка выдавила улыбку, и пара минут протекла в счастливом молчании. Но затем Элли вновь начали посещать мысли, и их основное содержание шло вразрез с предыдущим утверждением. Что прошло? Куда прошло? Конечно, вдвоем сидеть в дерьме куда приятнее, чем в одиночку, но хотелось бы еще чего-то позитивного…

– Фин, мы ж тут совсем одни застряли. Что делать-то будем?

– Почему одни, гоблинов вокруг навалом. А что делать… Не решила пока. Обдумываю.

Элли поняла это так, что у ее компаньонки есть несколько вариантов, но она не может выбрать, какой предпочтительнее. Ого! Выглядело настолько позитивно, что девушка возвысила голос и радостно защебетала:

– Постой! Давай с начала. Что мы сможем… – Маленькая, но крепкая ладошка бесцеремонно зажала Элли рот, и гномиха прошипела:

– Тихо! Я же тебя просила: тихо! Разве не понятно? – Девушка испуганно помотала головой, но когда в бледно-голубых глазах Фин полыхнула молния, догадалась, что отреагировала неправильно. Тогда Элли быстро-быстро закивала. Получилось лучше, ладошка убралась, а гномиха продолжила как ни в чем не бывало: – Что мы можем, я понятия не имею. Для начала нужно попасть внутрь.

– Внутрь? Господи, внутрь чего?

Фин, не сдержавшись, презрительно фыркнула и саркастически поинтересовалась:

– Ты вообще-то представляешь, где мы находимся?

Элли неожиданно разозлилась и показала, что тоже умеет шипеть:

– Конечно, отлично представляю! А тебя утром гоблины по голове не били? С памятью все в порядке?

– Не жалуюсь.

– Тогда, может, ты вспомнишь, кто я такая? Я – из деревни, соображаешь? И горы вижу первый раз в жизни!

– Ну да, – Фин смущенно потерла нос. – Извини. Наверное, надо тебе что-нибудь рассказать…

– Сделай милость!

– М-м… А что?

Элли пожала плечами.

– Расскажи все, что знаешь.

Фин несколько секунд изучала подругу немигающим взглядом, а потом подвела итог наблюдениям:

– Нет, ты не издеваешься, просто не понимаешь. Если рассказывать все, мы с голоду помрем раньше, чем я дойду до середины.

– Фин, я – про эти горы.

– Надо же! Я тоже.

– А ты что, бывала здесь раньше?

– Нет! – Фин пару раз глубоко вздохнула с явным намерением успокоиться. – А ты, случайно, ничего обо мне не забыла? Элли, я принцесса одного из древнейших гномьих родов, а гномы знают все обо всех горах на свете!

Элли сжала губы, как будто подготавливая соответствующий ответ, но вместо колкости неожиданно улыбнулась, искренне и мило:

– Слушай, по-моему, сейчас неподходящее время для препирательств. Я действительно не знаю ничего, а ты – очень много. Так выбери сама и расскажи то, что считаешь важным.

– Ну да, это разумно. Важным, значит… – Фин прищурилась и обвела базальт над их головами взглядом, как будто отыскивая на потолке видимые только гномам граффити. – Тогда так. Мы находимся в предгорьях северной части горного хребта Ард Гриз, который люди называют Срединным. Это самый большой горный хребет в мире, он тянется от… Нет, это не важно. Высочайшей точкой Ард Гриз является пик Барфур, расположенный далеко на северо-западе от нас, и это тоже значения не имеет. А вот второй по высоте пик – Фангорн, или, как его почему-то называют люди, Клык Дракона, – находится совсем близко от нас, но в южном направлении. Там же, на расстоянии дня пути от Фангорна, проходит ближайший известный перевал – Кор Даран, Подоблачная Тропа по-вашему. Севернее Кор Даран Срединный хребет считается людьми непроходимым. Такова общая картина. Достаточно ясно?

Элли не очень уверенно кивнула и, чуть подумав, решила уточнить:

– Ты сказала: «Считается людьми непроходимым». Гномы считают по-другому?

– Да, ты верно уловила суть, я как раз собиралась перейти к этому. Только гномы не считают, они знают.

– Хорошо, хорошо, – покладисто согласилась Элли. – Знают так знают. И что же они знают?

У Фин сложилось впечатление, будто ее слегка подкалывают, и хотя с фактической стороны придраться было трудно, она пробурчала:

– А самой не догадаться? – Предупреждая намечающийся небольшой взрыв, гномиха быстро продолжила: – Ты можешь, поверь. Тебе же известно, что здесь полно гоблинов, так? А где живут гоблины?

– Фин, мне известно только то, что говорится в сказках и легендах. Что гоблины, орки там всякие, а заодно и тролли с драконами живут в горах. И…

– И что? Они жрут, спят, тра… э-э… размножаются прямо на голых камнях, не обращая внимания на капризы погоды. Так что ли?

Элли, у которой выдалось тяжелое утро, набрала в грудь побольше воздуха, но потом медленно выпустила его и захлопала ресницами.

– Видишь, дошло. Конечно, гоблины, точно так же, как и гномы, живут в пещерах. И значит, здесь, в Ард Гриз, должны быть пещеры. Это просто, правда? – Фин улыбнулась с максимальным дружелюбием и сделала жест, как бы прося ее не перебивать. – Но вот чего ты действительно знать не можешь, так это что за пещеры находятся под Ард Гриз. А пещеры, скажу тебе, хоть куда! Огромный, пронизывающий хребет насквозь лабиринт, со множеством входов и выходов и центром под Фангорном, о котором я тебе уже говорила. Именно туда, в Дун Дондр, гоблины потащили наших друзей, голову даю на отсечение.

– Дун Дондр? Что это?

– Багровый Чертог в переводе на всеобщий.

– Багровый Чертог? – Элли невольно передернуло. – Почему Багровый?

– Точно не знаю. Дун Дондр находится очень глубоко внизу. Предания гласят, что гномы добирались оттуда до самого сердца Фангорна, туда, где вечно бушует Багровое Пламя гор. Может, поэтому.

Элли нервно сглотнула.

– Говоришь, гномы добирались оттуда… Значит, эти пещеры построил твой народ?

– Ну, не гоблины же!

– М-м… А почему гномы ушли из… Ард Гриз?

– Давай об этом в другой раз поговорим. Сейчас это точно не важно. – Фин помолчала, закусив губу. – Да и вообще все главное, пожалуй, сказано.

В целом Элли была благодарна за ценную справку. Она даже начала догадываться, чем намеревается заняться Фин. Но прежде чем пугаться, это все же следовало уточнить.

– Так что ты предлагаешь делать?

Фин несколько секунд изучала компаньонку, а потом усмехнулась… с пониманием.

– Для начала нам необходимо пробраться в Дун Дондр. А там посмотрим.

Теперь пугаться можно было с полным основанием, и Элли так и поступила. Однако утренняя практика по принятию неизбежного оказалась очень кстати. Надо было снова преодолеть страх или хотя бы не обращать на него внимания, ибо других решений и в самом деле не просматривалось. Собственно, ситуация практически не изменилась, но теперь появилась конкретная цель: им нужно пробраться в Дун Дондр и ни много ни мало освободить плененных спасителей мира, иначе долго ли они сами протянут без еды и питья в этих негостеприимных горах?

Работа над собой заняла у Элли какое-то время, но затем она заговорила вполне по-деловому:

– Так в чем трудность? Ты не знаешь, где вход в пещеры?

– Вовсе нет. Вход за углом, – Фин кивнула затылком в сторону той части тупика, которую Элли не успела осмотреть.

– Почему же мы торчим здесь?

– Слушай, ты ж не совсем дура, я точно знаю. Так не прикидывайся, а?.. Мы торчим здесь, спрятавшись и разговаривая тихо, потому, что вход в пещеры охраняется. Гоблинским постом из самое меньшее трех му… тьфу, особей. И какими бы они ни были растяпами, мимо них не прошмыгнешь!

Элли немного подумала.

– Если их трое, ты можешь их… того… убрать?

– Легко.

– А если больше?

– Смогу и больше.

Элли подумала еще чуть-чуть и решила показать, что она и впрямь не совсем дура:

– Но ты боишься, что тревогу они все равно поднять успеют. А как они это сделают?

– Если будут просто внутрь пещеры орать, то их могут и не услышать. Тем более, что орать придется недолго. Но если этот охранный пост с наших времен остался, тогда скверно. Достаточно дернуть за рычаг, и все следующие посты будут предупреждены, что здесь произошло вторжение.

Элли пришло в голову, что за столько-то лет сработанный гномами механизм мог прийти в негодность, но высказывать сомнения вслух не стала, а внесла вполне рациональное, на ее взгляд, предложение:

– Надо их отвлечь как-то. Или выманить наружу. А лучше и то и другое.

Вот только Фин не бросилась с благодарностью ей на шею. Вместо этого она довольно язвительно пробурчала:

– Да что ты?! Удивительно, но и я так подумала. Примерно за часок до твоего прихода. И до сих пор вот думаю!

– Странно, что не придумала ничего. С такой палатой-то ума! – огрызнулась Элли, и они замолчали надолго.

Надо отдать справедливость, их головы не были наполнены перечислением упреков друг другу и изыскиванием возможностей для новых шпилек. Нет, они честно пытались найти какой-то выход, и в конце концов идея посетила Элли. Реализация этой идеи настолько хорошо вписывалась в ряд уже имевших место переживаний, что Элли уверенно провела себя через очередную пятиминутку ужаса, а потом сказала следующее:

– Как ты думаешь, Фин, что бы случилось, если бы ты меня не остановила?..

Точный ответ на этот вопрос был получен несколько минут спустя, и, к чести Элли, он совпал с предположительным. Не будучи большим специалистом в области гоблинской психологии, она полностью предугадала реакцию охранников, хотя с таким же успехом могла и просчитаться…

Больше всех в произошедшем с гоблинами казусе виноват был их начальник Нимрааз. Для начала он сам исполнял приказы слишком дисциплинированно: если сверху спустили установку захватить волшебника и потенциальных героев, Нимрааз именно их и захватывал. Гномья принцесса, пусть и входившая в отряд и оказывавшая активное сопротивление, была фактически предоставлена сама себе. Хочет драться – на здоровье, хочет сбежать – тоже пожалуйста, ведь на ее пленение полномочий нет (про Элли, к слову сказать, Нимрааз вообще не вспомнил). Но главное, черный чародей по каким-то неведомым причинам наделил своими личными качествами подчиненных, хотя по былому опыту не мог не знать, что дисциплина, равно как и аккуратность, не входят в число гоблинских достоинств. Если уж Нимрааз хотел, что разумно, оставить позади сторожевой пост, то следовало приложить усилия – отобрать самых толковых ребят, повторить им задание раза три-четыре и пригрозить в случае невыполнения карами столь страшными, сколь и простыми, доступными гоблинскому мозгу. Вместо же этого бывшая правая рука Черного выбрал двух первых попавшихся бойцов, усадил их у входа в пещеру и наказал им смотреть за ущельем, а если кто-нибудь появится, кричать третьему, который в свою очередь должен был тотчас дернуть за рычаг сигнализации. На один-единственный вопрос: понятны ли инструкции – гоблины ответили утвердительно, а угроза в случае чего навеки лишиться покоя в загробной жизни хоть и вызвала показной трепет, в действительности совершенно не была оценена. В результате Нимрааз отправился в Дун Дондр весьма довольный собой, а дело при такой организации было обречено на провал.

Собственно, если бы Элли и Фин просто решили набраться терпения, то вне всяких сомнений дождались бы момента, когда гоблинов сморит сон. Но у них и так получилось неплохо, ибо, когда Элли появилась в поле зрения стражников, у тех даже не промелькнула мысль поднять тревогу. Им же ясно было сказано: кричать, если появится кто-нибудь. А разве Элли похожа на кого-нибудь? Ни фига ни разу! Она похожа на молоденькую человеческую девчонку, просто одетую, безоружную и растерянную. Конечно, явление подобного персонажа в ущелье гор Ард Гриз было абсолютно неправдоподобным, но гоблины с роду не подозревали о наличии в мире такой штуки, как причинно-следственная связь. Сперва они не сговариваясь решили, что видят мираж, завораживающий и очень притягательный. Но по мере приближения мираж не делал попыток исчезнуть, а, напротив, продолжал вести себя как обычная девчонка – шла-шла себе, увидела их, испуганно разинула рот, вскрикнула, развернулась, собираясь бежать… Тут уж гоблинами безраздельно завладело желание наощупь проверить информацию, сообщаемую органами зрения, а единственным беспокоящим обстоятельством представлялась необходимость опередить товарища. В общем, двое стражников с гиканьем помчались вслед за добычей, а третий, привлеченный непонятной активностью, высунулся наружу, как раз чтобы успеть увидеть картину разворачивающейся погони, прежде чем она скрылась за поворотом. Это, видимо, был одаренный, думающий гоблин – он пару секунд колебался. Нет, мысль дернуть за рычаг он сразу отверг с негодованием. Еще чего! Эдак вся развлекуха может другим достаться. Но вот не стоит ли остаться на посту и подождать, пока те двое приволокут добычу к нему? Исход колебаний решило соображение, что ожидание грозит затянуться на неопределенный срок, потому как не совсем понятно, зачем девчонку куда-то тащить. Можно и прямо там, где поймают…

Тем временем погоня, развивавшаяся было вполне удовлетворительно – гоблины справедливо сочли свою скорость выше, – неожиданно прекратилась. В том смысле, что жертва, проскочив узкую часть ущелья, перестала убегать. Она остановилась и обернулась, спокойно поджидая приближающихся преследователей. Это удивило даже гоблинов. Но не настолько, чтобы притормозить, а когда они вылетели из горловины, было поздно. Жертва ровным голосом скомандовала: «Давай, Фин!», и следовавший вторым гоблин, даже не успев осознать наличие ловушки, упал с проломленным черепом. Первый оказался проворен – он сумел отскочить в сторону, развернуться лицом к опасности и выхватить собственный топор (который был раза в полтора меньше гномьего). Однако схватки не получилось, Фин прыгнула на противника, замахиваясь для удара сверху с обеих рук, а когда гоблин поднял топор, приготовившись парировать, резко бросила оружие вниз, перехватывая рукоять в одну руку и нанося короткий боковой удар. Маневр удался на славу, лезвие с хрустом сокрушило грудную клетку, лишив гоблина шансов на приличный предсмертный вскрик, но в этот момент из горловины выкатился третий, спешащий на веселье товарищ. К сожалению, до него и впрямь доходило быстро – Фин еще не успела выдернуть глубоко засевший в ребрах топор, а уцелевший гоблин уже двигался в обратном направлении.

Глядя в спину удалявшегося врага, Элли призналась себе, что ее план оказался не так хорош. Не учтены были два обстоятельства: гоблины очень быстро бегают и могут разделиться, вследствие чего будут поступать в распоряжение ее подруги порционно, а не гуртом. Теперь же ситуация выглядела безнадежной, и Элли собралась крикнуть гномихе, чтобы та перестала возиться с оружием, а подумала лучше, где они будут прятаться, когда сюда прибудет подкрепление. Но тут Фин ее удивила. Она бросила наконец свой топор, который, видно, крепко за что-то зацепился, подхватила оружие, выпавшее из рук поверженного противника, и со всей доступной скоростью бросилась вдогонку за последним гоблином, уже почти достигшим дальнего конца горловины. Элли не понимала, на что рассчитывает гномиха, но не останавливать же для расспросов…

Что ж, от Элли трудно было ожидать досконального знания возможностей того или иного оружия, тем более что и подавляющему большинству людей при упоминании топора на ум приходит один-единственный глагол – махать. Фин же продемонстрировала ей другую, редкую, в силу сложности исполнения, опцию – выскочив на свободное пространство перед входом в пещеру, она остановилась, взвесила топор в руке, широко размахнулась и метнула в спину убегающего врага. Элли не видела, как протекал полет и чем именно он завершился, но об основном результате легко было судить по тому, что спустя пару секунд Фин махнула ей рукой и крикнула:

– Все в порядке! Топор мой захвати и пошли!