Текст книги "Дракон — детектив"

Автор книги: Александр Дихнов

Соавторы: Татьяна Дихнова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

– Так я ей уже говорил, – небрежно кивнул садовник в мою сторону. – Сажал цветы на окраине городка.

Глаза дракона хищно блеснули.

– Это неподалеку от коттеджа мадам Гретель Арно?

– Да, – подтвердил Тьорк немного обескураженно. Мне его, честно говоря, было немного жаль, я-то знала, какое продолжение последует. Дракон не замедлит опутать ихтиандра сетями, уличив в прямой лжи.

– Очень интересно, – протянул Зенедин. – А вы в курсе, что сама мадам Арно категорически отрицает, что видела вас там после восьми вечера, и заявляет, что не могла не заметить, если бы вы там действительно находились?

Вот и началось. Услышав слова дракона, Тьорк вздрогнул от неожиданности, ему не приходило в голову, что дриада опровергнет его алиби. Но так легко сдаваться ихтиандр не собирался.

– Дело в том, что я обрабатывал клумбы с противоположной от крыльца домика стороны, и, конечно, мадам Арно меня не было видно.

– Предположим, – совершенно спокойно согласился дракон. – А какая погода стояла тем вечером, не напомните?

После небольшой паузы садовник покачал головой.

– Точно не скажу. Обычная погода.

– Айлия, может, ты нам подскажешь? – обратился детектив ко мне.

Без малейшей запинки я отрапортовала:

– Тем вечером и ночью был ливень. Хлестало как из ведра.

– Ах да! – картинно воскликнул дракон. – И как я запамятовал? Мадам Арно тоже говорила, что сидела под дубом, любуясь на дождь. Простите, но я не очень смыслю в садоводстве и не понимаю, как в такую погоду можно что-то сажать. – Закончив, Зенедин выжидающе взглянул на Тьорка.

– Что вы ко мне пристали! – неожиданно возмутился тот. – Это мое дело, где я был и чем занимался. А вас это совершенно не касается.

– Лично меня, возможно, и нет. Но вот мсье Клеачима, притом что на вверенной ему территории совершено зверское убийство преподавателя, очень даже касается. А он посчитал нужным передать полномочия по разрешению ситуации мадемуазель Айлие Нуар. Если я ничего не путаю, ей вы тоже правды не сказали.

Тьорк сжал губы и повернулся, собираясь уйти.

– Не советую так поступать, – предостерег дракон.

Ихтиандр остановился и исподлобья уставился на оборотня. Удовлетворившись маленькой победой, тот продолжал:

– Я понимаю, вы, как и многие в Ауири, напуганы происходящим и не желаете ни во что вмешиваться – во избежание, так сказать. Это разумная и понятная всем позиция, которую сложно поколебать. Но я попробую. Говорить буду прямо, чтобы мои слова нельзя было трактовать неправильно.

Дракон поднялся, думая, что так он выглядит более внушительно, и приступил:

– Итак, вариантов всего два. Или вы добровольно рассказываете правду про тот вечер, или я превращу вас в… жабу. Будете коротать дни, квакая на листе кувшинки в обществе миловидных квакушек.

Услышав такое из пасти дракона, я от изумления чуть с валуна не свалилась. Мне на месте Тьорка точно стало бы не по себе. Садовник же приосанился и глазом не моргнув парировал:

– Вы меня за дурака держите, но это не пройдет. Всем известно, что вам запрещено колдовать.

Плохой аргумент. Зенедин тоже так считал – усмехнувшись и выпустив при этом струю едкого дыма, он согласился:

– Мне-то нельзя, а вот Айлии можно. Я ее научу, и вы поселитесь в камышах. Подтверди, – повернулся он ко мне.

Не тратясь на голословные утверждения, я без всякого напряжения вспомнила самое первое заклинание, рассказанное мне оборотнем, и на полянке появилась тучка, из которой прямо под ноги Тьорку ударила молния.

– Поняли? – ласково поинтересовался удовлетворенный нашей маленькой демонстрацией Зенедин. – Судьбы жабы не избежать. Лучше расскажите правду добровольно.

Коротко всхлипнув, Тьорк опустился на траву и обреченно заговорил:

– Вы правы. Не было меня у коттеджа мадам Арно в тот вечер, в другое место занесла нелегкая…

Ихтиандр запнулся, и дракону пришлось его подтолкнуть:

– И кто же зашел в коттедж мсье Траэра?

Некоторое время садовник молчал, затем, решившись, выдавил:

– Мсье Голльери.

На лице Зенедина не дрогнул ни один мускул, я же едва удержалась от победного вопля. Вот они, мои пятьдесят тысяч! Я сделала это!

– Так почему вы молчали до этого момента? – поинтересовался дракон, не выказывая особых признаков радости.

– Неужели непонятно? – ворчливо отозвался садовник. – Профессор пришел ко мне, когда всем стало известно об убийстве, и пригрозил, что если я открою свой вонючий рот, то сильно пожалею об этом.

Скривившись, я узнала выражения, в которых мсье Голльери разговаривал с подсобными работниками в те моменты, когда был чем-то недоволен.

– А я ничем не обязан мсье Траэру, – продолжал Тьорк. – И моя голова мне сильно дороже чьих-либо корыстных интересов.

– Очень разумный подход, – похвалил дракон. – Но я буду признателен, если вы расскажете мне, как выглядел мсье Голльери в тот вечер.

Садовник пожал плечами.

– Как-как, обычно. Прячась от дождя под силовой сферой, он, не таясь и ни о чем не беспокоясь, кроме как не ступить в глубокую лужу, прошел по дорожке и позвонил в дверь коттеджа убитого профессора. Открыли почти сразу же, и он скрылся внутри.

– И сколько он там пробыл? Не слышали ли вы подозрительного шума? – продолжал Зенедин допрос.

– Какой еще шум? Вода заглушала все, я даже себя с трудом слышал. Кроме того, я практически сразу же покинул это место, отправившись домой. Работать стало невозможно, а в моей гостиной очень уютно в дождь.

Чешуйчатый хвост несколько раз прошелся по основательно ободранному уже кусту смородины.

– Что ж, спасибо за сотрудничество, пусть и недобровольное. Если вам больше нечего добавить к сказанному, то можете идти.

Ихтиандр не замедлил воспользоваться полученным разрешением и, не произнеся ни слова, покинул полянку дракона.

Некоторое время мы с Зенедином молчали. Не знаю, чем уж занимался дракон, я же, с трудом сдерживая радость от раскрытого дела, пыталась придумать, как максимально быстро найти остальные улики против мсье Голльери. И теперь даже понятно было, что искать – документы, в которых доказана причастность преступника к сбыту наркотиков. Ведь именно их наличие у мсье Траэра вкупе с попыткой шантажа подтолкнуло мсье Голльери к убийству. Кроме того, я пока не была уверена, на чьей стороне в этой истории находятся мои симпатии, убивать, безусловно, нехорошо, но и шантаж тоже сложно причислить к благим деяниям.

– И какие будут идеи? – прервал мои размышления дракон, как обычно прочитавший по моему лицу, что думать о деле я перестала, перекинувшись на отдаленно касающиеся ситуации размышления о морали и смысле жизни.

Не шибко вдумываясь в свои слова, я ляпнула:

– Самое время навестить ювелира.

– И зачем тебе я? – несколько разочарованно пробормотал оборотень. – Похоже, ты вполне способна и сама закончить дело. Да, совершенно верно. Наиболее правдоподобное предположение касательно местонахождения так и не обнаруженных пока бумаг Траэра – это то, что он, опасаясь держать столь важные улики в Ауири, передал их на хранение человеку, которому доверял, а деловой партнер, проверенный многими годами сотрудничества, является одним из самых предпочтительных вариантов, тем более что в силу профессии у него должен быть надежный сейф.

Не став комментировать драконьи попытки самоуничижения, я просто пропустила их мимо ушей и уточнила:

– А по-вашему, полиции подобная мысль в голову не пришла, и они до сих пор не изъяли документы?

Тут от реки раздался на редкость громкий всплеск. Глянув вниз, я обнаружила в воде возмущенно барахтающегося подростка оцелота, правда уже через секунду он скрылся под водой, а когда вновь показался на поверхности, то в зубах держал аппетитную на вид рыбку. Машинально погладив пустой живот, я усмехнулась, наблюдая, как зверек гордо карабкается на берег, и вернула свое внимание собеседнику, терпеливо дожидавшемуся этого момента.

– Так вот, – сразу же заговорил тот, – если бы полиция получила документы, то мсье Голльери уже бы арестовали. В том, что они еще не вышли на ювелира, я очень сомневаюсь, а значит…

Поняв по паузе, что продолжать придется мне, я вздохнула и закончила фразу Зенедина:

– Значит, или у мсье Бэйви нет никаких бумаг мсье Траэра, или он не выдал их полиции. Второй вариант смотрится намного привлекательнее, но тогда ювелир и мне вряд ли их покажет.

– Это как раз совсем не факт. Мало людей относятся с доверием к полиции, тем более что ее служащие редко отличаются особым тактом и сообразительностью. Ты же вполне можешь убедить ювелира сотрудничать, давя на дружеские чувства к покойному и попросту расположив к себе собеседника.

Дракону удалось придать мне немного уверенности в себе и даже пробудить жажду действий.

– Тогда я полетела в столицу?

Чешуйчатый хвост незамедлительно намертво пригвоздил меня к месту.

– Сейчас? Вот так, с бухты-барахты? А что ты предполагаешь делать, если разговор не удастся и тебе наотрез откажут?

– Как что? – рассеянно пожала я плечами. – Залезу к нему в дом и поищу необходимое сама.

– Скажи еще, вскрою современный сейф одной левой, – насмешливо фыркнул дракон и лукаво поинтересовался: – А где, кстати, живет ювелир?

Я открыла рот и тут же в задумчивости его закрыла.

– Вот-вот. Прежде чем куда-то нестись, подумай о запасном плане. Желательно даже о двух запасных. Понятно?

– Понятно, – кивнула я, чувствуя, что от недавней уверенности в себе не осталось и следа.

– Тогда действуй. И не пей больше.

Скривившись при одном воспоминании о вчерашнем, я поднялась и, жизнерадостно подмигнув соратнику, отправилась домой за скурром.

До площади Тьерэ удалось добраться без потерь и даже не создав по дороге ни одной аварийной ситуации. Этот успех, признаюсь, немало меня удивил, ведь до сего дня мне не приходилось испытывать свои полетные качества после такого количества вишневого пунша, и, садясь на скурр, я немало сомневалась в успехе предприятия. Теперь же, вновь очутившись на ровной и твердой булыжной мостовой, я оглядывалась в поисках нужного магазинчика.

Ранее в этом уголке Теннета я бывала лишь мельком и теперь обнаружила, что много потеряла, – на небольшой уютной площади царила атмосфера, совершенно отличная от обычного официально-делового, даже немного показушного духа столицы. По периметру стояли разноцветные узкие дома с остроконечными крышами. Окна зданий ярко горели желтым и голубым светом, в сочетании с розовыми и зелеными фонарями создавая на площади изумительное освещение, в котором бьющий посредине фонтан казался творением искусного мага. Я так засмотрелась на него, что даже забыла, зачем тут оказалась, но, к сожалению, лишь на время, поскольку ювелирный магазинчик вскоре обнаружился. Вздохнув, я очнулась от задумчивости, осторожно подошла к сверкающей витрине и заглянула внутрь, старательно игнорируя так и лезущие в глаза соблазны из золота и серебра. За прилавком, мечась между двух покупателей, суетился долговязый продавец, одного взгляда на которого мне оказалось достаточно, чтобы поклясться, что этот нескладный юноша не имеет никакого отношения к мсье Бэйви. Тщательно проверив окрестности магазинчика и удостоверившись, что никаких запасных выходов из него не предусмотрено, я завернула в соседнее кафе, отгороженное от площади уже распустившейся живой изгородью, и, заказав чашечку кофе, приготовилась к терпеливому ожиданию, надеясь, что оно в силу достаточно позднего времени окажется не очень долгим.

Так и получилось – примерно через час продавец, погасив предварительно большую часть ламп, покинул магазинчик, а не запертые им двери еще больше убедили меня, что я не ошиблась и интересующий меня персонаж пока находится внутри. Заплатив за кофе, я неожиданно решила себя побаловать и попросила порцию кокосового мороженого, которое в прошлый раз досталось Мэрион. Как и следовало из закона подлости, едва мне принесли лакомство, как в дверях лавки ювелира показался новый персонаж, щеголяющий в дорогом пальто и с эксклюзивной резной тростью в руках. Кроме как владельцем, он, по моему мнению, не мог быть никем, и, с чертыханиями проглотив пару ложек мороженого, я бросила на столик деньги и неторопливо направилась к скурру, продолжая по дороге наблюдать за объектом. Он, оправдывая мои ожидания, спокойной и размеренной походкой двинулся к окраине города, в сторону отдельно стоящих вилл. Слежка со скурра вскоре стала затруднительна, поскольку никаких крыш, в прошлый раз отлично меня скрывающих, не осталось, и пришлось, уповая на острое зрение, отлететь довольно далеко от дороги. Спасло меня лишь одно – никакого преследования мсье Бэйви не опасался и отнюдь не собирался то и дело подозрительно оглядываться, скорее наоборот – с видимым удовольствием совершая вечерний моцион по зеленым бульварам, он достиг одной из вилл и скрылся внутри. Выждав некоторое время, я снизилась, немного покружила и, убедившись, что место я запомнила и охраны на небольшой вилле нет, сочла сегодняшнюю миссию успешно выполненной и полетела обратно в Ауири.

Приземлившись у крыльца, я водворила на место скурр, без всякого энтузиазма взглянула на темные, обычно любимые, но сегодня вдруг показавшиеся неприветливыми окна собственного домика, затем на яркую полную луну и, развернувшись, отправилась в сторону коттеджа Георга. Зачем меня туда несло, я сама не понимала, но решила, что ногам виднее, и не сопротивлялась. Глупо спорить с самой собой, все равно останешься побежденной.

Хм… окна Джо освещенностью мало отличались от моих. В легкой прострации я присела на поваленное дерево и задумалась, что же делать теперь. Куда-то не туда забрели наши с Джо отношения. С одной стороны, я очень хотела продолжения, а с другой – понимала, что это будет несусветной глупостью. Я же непременно им увлекусь, буду дорожить и хотеть видеть, а такие чувства к женатому мужчине не вполне разумны и ведут лишь к понурым ночным прогулкам в лесу и плетению стихов, преисполненных горячей жалости к самой себе. Подняв лицо к темному, сплошь усыпанному звездами небу, я с чувством продекламировала:

Дрожащая нежность той ночи

Разбита в прах одним словом.

Мне больно? Да, больно и очень.

Но это, увы, не ново.

Дрожащую нежность той ночи,

Что крепче всех пут на свете,

Рассыпало утро в клочья,

А клочья развеял ветер…

Когда пресловутый ветер унес последнее слово, я выругалась:

– Тьфу! Не дождетесь. – И, резко встав, направилась к дому, клятвенно пообещав выбросить Джо из головы.

По крайней мере на остаток вечера получилось неплохо.

Следующий день я провела как приличная молодая волшебница, больше всего на свете желающая защититься и закончить Высшую Академию Магии. Спешить мне было некуда, до конца рабочего дня ювелира оставалось довольно много времени, и после второй практики я даже успела толком поужинать перед тем, как отправляться в Теннет для мирного разговора с ювелиром. Вспомнив о реакции дракона на мой план, я скривилась. Зенедин, как обычно считающий, что все сведения нужно вытряхивать силой, поднял меня на смех и безапелляционно заявил, что с таким подходом мне в детективах делать нечего, я же отбивалась утверждениями, что силу применить я всегда успею, тем более что если у ювелира есть ценные бумаги, они почти наверняка хранятся в надежном сейфе, который самостоятельно мне ни за что не вскрыть. Этот аргумент на пару секунд поставил оборотня в тупик, но затем он проворчал, что всегда можно заставить пытаемого открыть все, что угодно, главное – методы знать. Несмотря ни на что, я, к сильнейшему его недовольству, от ознакомления с вышеупомянутыми методами категорически отказалась и упорно стояла на своем – сначала мирный разговор. Ведь если мсье Траэр действительно оставил своему партнеру бумаги на хранение, то ему нет смысла не отдавать мне документы, могущие разоблачить убийцу друга. В итоге мы с драконом остались каждый при своем мнении, и, летя в столицу, я искренне хотела оказаться правой.

Приземлившись на знакомой уже площади и пристроив скурр у боковой стены магазинчика, я, не таясь, вошла внутрь. Долговязый продавец дежурно мне улыбнулся и с профессиональной проницательностью двинулся к витрине с недорогими украшениями, но я остановила его на полпути.

– Добрый вечер. Мне бы хотелось переговорить с мсье Бэйви. – И, предвосхищая реплику юноши, уточнила: – По личному вопросу.

Коротко кивнув, продавец на секунду скрылся в подсобных помещениях, а вернувшись, сообщил:

– Будьте любезны, подождите пару минут. Мсье Бэйви вскоре освободится и уделит вам немного времени.

Развлекая себя изучением ассортимента магазинчика, я обнаружила, что подбор товара на удивление грамотен. Наряду со стандартными изделиями присутствовал очень неплохой выбор дорогих, эксклюзивных украшений и экстравагантных авторских изделий, надеть которые отважится далеко не всякая женщина. Я как раз разглядывала набор, стилизованный под извивающуюся змею с отрубленной головой, когда продавец позвал меня и проводил внутрь магазинчика.

Мсье Бэйви полностью соответствовал моему вчерашнему впечатлению. Чуть полноватый, невысокий, но преисполненный чувства собственного достоинства и осознания значимости собственной персоны. Восседающий за столом ювелир не поленился встать при моем появлении, демонстрируя кроме прочих своих достоинств еще и безукоризненное воспитание.

– Рад приветствовать вас, мадемуазель, присаживайтесь. – Он указал на обитое натуральной светлой кожей кресло, стоящее перед его столом. Когда же я в нем расположилась, хозяин кабинета тоже вернулся на свое место и поинтересовался: – Могу ли я узнать ваше имя и причину появления в моей скромной обители?

– Зовут меня Айлия Нуар, и в настоящее время я обучаюсь в Высшей Академии Магии под Теннетом.

Лицо собеседника помрачнело, из чего я сделала вывод, что он уловил связь между мной и собой. Но, не желая играть с ним в угадайку, я продолжала:

– Предполагаю, вы уже в курсе трагической гибели нашего преподавателя, мсье Галя Траэра.

– Да, – утвердительно кивнул ювелир. – До меня дошли сии в высшей степени печальные сведения. Но я все же не вполне улавливаю смысл нашей беседы.

Еще бы. Вряд ли, глядя на меня, можно было представить себе, что эта молодая привлекательная девушка на самом деле начинающий детектив, почти распутавший свое первое, достаточно сложное дело. Улыбнувшись, я приступила к разъяснениям:

– Смысл достаточно прост. По поручению ректора Академии Магии мсье Урио Клеачима я занимаюсь поиском убийцы мсье Траэра, и нить расследования привела меня к вам. Мне известно, что вы долгое время сотрудничали с мсье Траэром в области рынка ценных металлов, но сейчас речь не об этом. Хотя, если вы можете сообщить мне что-нибудь важное, то внимательно слушаю. – Замолчав, я всмотрелась в глаза собеседника, стараясь уловить его реакцию.

Но улавливать оказалось нечего – расслабленно пожав плечами, мсье Бэйви чуть ли не зевнул и изрек:

– Нет, увы, не могу. Продолжайте, пожалуйста.

– Так вот. После того как я выяснила, что незадолго до своей смерти покойный обладал довольно ценными для него и еще одного человека бумагами, которые в данный момент нигде не обнаружены, то вариантов их местонахождения всего два – или их забрал убийца, что для меня наихудший из возможных исходов, или мсье Траэр отдал их на хранение человеку, которому доверял. Естественно, я тут же подумала о вас.

– Бумаги, значит…– пробормотал ювелир себе под нос и, искоса на меня взглянув, спросил: – Простите…

– Айлия, – подсказала я, мгновенно отреагировав на его замешательство.

– Да, спасибо. – Соединив кончики пальцев, собеседник неожиданно резко спросил: – Айлия, простите, а почему вы взялись за расследование? С виду вы не похожи на опытного сыщика. Вряд ли ректор Академии Магии совершенно добровольно нанял вас для поисков убийцы.

Проницательный какой нашелся. К счастью, скрывать мне было нечего. Меркантильность, конечно, не то качество, которым стоит гордиться, но порядочную девушку оно не позорит. Не став ломаться, я вкратце изложила историю с завещанием мсье Траэра и с легким удовлетворением констатировала, что мне удалось наконец-то удивить собеседника.

– Вы меня не разыгрываете? – переспросил ювелир, в очередной раз нервно переплетя пальцы. – Это очень не похоже на Галя.

– Можете поинтересоваться у его адвоката, – парировала я. – Или, знай вы о завещании раньше, давно притащили бы убийцу в полицию и получили вознаграждение?

– Мадемуазель, сто тысяч для меня не являются суммой, ради получения которой я буду носиться по столице в поисках преступника.

– А ради того, чтобы покарать человека, перерезавшего горло вашему другу? Мсье Траэр был вашим другом?

– Да, – кивнул ювелир, которого мои слова явно заставили задуматься. – Нас с Галем связывали долгие и прочные отношения, думаю, можно сказать, что за это время мы стали друзьями и научились доверять друг другу.

– Тогда помогите найти того, кто отправил мсье Траэра на тот свет. Отдайте мне документы.

– Боюсь, не получится. – Собеседник почти искренне вздохнул. – Часть хранимых бумаг Галь забрал за пару дней до своей смерти, а остальные просил уничтожить, если с ним что-то случится. Я, конечно, посмеялся над его словами, но обещал сжечь бумаги.

– И сожгли? – чуть не взвыла я.

Интересно, мне показалось или мсье Бэйви действительно задумался, перед тем как дать утвердительный ответ?

– Сжег. Сразу после того, как узнал о смерти Галя.

– И даже бегло их не просмотрели? Может, все же знаете, что за информация там содержалась? – упорно цеплялась я за последнюю соломинку.

Но собеседник держался твердо, и повода сомневаться в своих моральных качествах не давал – отрицательно покачав головой, ювелир с сожалением сказал:

– Нет, увы. Не в моих привычках рыться в чужих секретах. К моему великому разочарованию, я ничем не могу вам помочь, уж извините.

Нет так нет. Не став больше тратить зря время, я вежливо откланялась. Дел сегодня вечером было еще предостаточно.

Приземлившись у виллы ювелира, я не обнаружила ни одного горящего окна, чему немало порадовалась, ведь то, что вчера наблюдалась аналогичная картина, запросто могло оказаться случайностью, и сегодня все домочадцы, не зная о моих преступных планах, мирно собрались в столовой за семейным ужином, а прислуга, полная рвения, снует по спальням, стирая скопившуюся за сутки пыль. Обойдя для надежности здание по периметру и так и не услышав ничего подозрительного, я взлетела на балкон второго этажа и, вытащив из уха сережку, без особых проблем вскрыла дверь, надеясь, что мсье Бэйви верит в надежность своего сейфа и не стал ставить никаких охранных заклятий.

Честно говоря, в нашем с драконом плане было слишком много слабых мест. Одно из них – предположение о том, что бумаги, обличающие мсье Голльери, мсье Траэр действительно хранил у ювелира, неожиданно оказалось правдой, но вот наличие в доме сейфа, а в сейфе бумаг, часть из которых мсье Бэйви, по его словам, отдал владельцу, а часть уничтожил, все еще оставалось под большим вопросом. Но от задумчивого переминания на пороге толку точно не ожидалось, и, глубоко вздохнув, я таки совершила настоящее незаконное проникновение в чужие владения.

Что ж, получилось совсем не так страшно. Звона обличающих колоколов не раздалось, и стая сторожевых псов на меня с рычанием не накинулась. Стараясь ступать потише, я прошла на середину комнаты и огляделась, хоть в сгущающихся сумерках что-то толком разглядеть было непросто. После полуминутных безуспешных попыток я сдалась и зажгла себе личную маленькую луну, зависшую в футе от моей ладони. Этого неяркого, но далеко проникающего света было вполне достаточно, чтобы осмотреться и понять, что в спальне, в которой я оказалась, никакого сейфа нет и в помине. А жаль.

Выйдя в коридор, я не мудрствуя лукаво перешла к плановой проверке всех комнат второго этажа. Вилла ювелира хоть с первого взгляда и выглядела внушительно, но при ближайшем рассмотрении размерами не впечатляла, и за полчаса я сумела доподлинно убедиться, что на втором этаже искомого мной сейфа нет, да и вообще, не зная, чем занимается хозяин дома, о его материальном положении было не догадаться – довольно простая мебель, совершенно невыдающиеся ковры и лишь репродукции известных картин на стенах. Наверно, именно этим и объяснялось отсутствие охраны – зачем тратить на нее лишние деньги, когда красть нечего.

Достигнув лестницы совсем не из резного дуба, я спустилась на первый этаж и, прикинув время, ускорила осмотр, дабы успеть до возвращения хозяина занять стратегически выгодную позицию у до сих пор не обнаруженного сейфа. Ведь весь мой гениальный план, изобретенный в магазинчике ювелира, зиждился на том, что мсье Бэйви солгал и бумаги на самом деле еще не уничтожены, но после моего визита он таки поспешит выполнить данное убитому другу обещание и любезно вскроет мне сейф.

Хищно улыбнувшись в предвкушении этого момента, я обошла стол в просторной столовой, дежурно заглянула за каждый шкаф и, убедившись, что здесь делать нечего, отправилась дальше, гадая, за какой дверью наконец обнаружится хозяйский кабинет, в котором я и ожидала найти все самое интересное.

Собственно, мои ожидания блистательно оправдались – первым, что я увидела, добравшись до кабинета ювелира, был как раз таки сейф, надежно вмонтированный в стену, причем довольно старой конструкции. Мне от этого не было никакого толку, поскольку найти сейфы, защищенные магическим экраном, я вполне могла, а больше ничем они от представленного моему изучению экземпляра не отличались. Подергав крышку на случай, если ее случайно забыли запереть, я направилась к столу порыться в ящиках. Вдруг бумаги мсье Траэра не были удостоены чести храниться в сейфе.

Как же. Ничего подобного – содержимое стола оказалось неинтересным настолько, насколько возможно, и достаточно быстро я закончила обыск и принялась подыскивать себе укрытие. Звезды, первые из которых уже светились на небосводе, сегодня были на моей стороне – прямо напротив сейфа, словно специально, стоял наполовину пустой шкаф для бумаг, и, вытащив нижнюю полку, я убедилась, что могу довольно комфортно расположиться в освободившемся пространстве. Затем, после небольшого совещания с совестью, я испортила чужое имущество, проделав небольшую дырочку в дверце шкафа, дабы видеть происходящее в кабинете, а не ориентироваться только на слух. Разобравшись с диспозицией, я провела еще одни небольшие дебаты и, во избежание неприятных инцидентов, связанных с возможным неожиданным возвращением хозяина, погасила свет, залезла внутрь и прикрыла дверцы, приготовившись к долгому скучному ожиданию.

Но на сей раз моя интуиция подкачала, а вот здравый смысл и предусмотрительность оказались на высоте – не успели мои ноги толком затечь, как дверь кабинета распахнулась и вошел мсье Бэйви, на ходу расстегивая дорогое пальто. Аккуратно сложив одежду на кресло, ювелир двинулся к сейфу, что-то бурча себе под нос. Слов было не разобрать, но я примерно догадывалась о содержании монолога.

Подтверждая мои мысли, хозяин дошел до сейфа, дежурно оглянулся, не обнаружив ничего подозрительного, со скрипом открыл дверцу и, держа в руках объемную стопку бумаг, двинулся к столу. Но дойти не получилось – на полпути ноша предательски разлетелась по всем углам кабинета, и, ворча уже на полную громкость, мсье Бэйви принялся собирать листки, попутно раскладывая их на две кучи. Одну из них, более объемную, по завершении ликвидации последствий аварии хозяин дома вернул в сейф и, крепко ухватив меньшую часть, направился к выходу из кабинета в гостиную, где в процессе обыска я заприметила красивейший камин.

Сочтя, что до свидания бумаг с огнем лучше не доводить, я вылезла из шкафа и поинтересовалась у застывшего при моем появлении ювелира:

– Я ошибаюсь или именно эти бумаги вы уничтожили, узнав о смерти мсье Траэра?