Текст книги "Дорога к иным мирам (СИ)"

Автор книги: Александр Шорников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Почти каждый день у охранения случались стычки с кочевниками, но благодаря мощным лукам и арбалетам у них практически не было потерь, и разведчики постоянно возвращались с трофеями, поднимая энтузиазм войска.

Только одно заставляло Никитина кривиться, когда дозорные докладывали о десятках трупах противника – большой расход арбалетных стрел. Несмотря на то, что после боя стрелы тщательно собирались и вырезались из тел врагов – всё равно немало их бесследно исчезало в густой траве.

Разведка даже захватила несколько пленных кочевников. На взгляд Никитина, когда их пригнали в лагерь – они ничем особо не отличались от своих представителей из Великой Степи, из которой землянин с таким большим трудом выбрался не так давно.

Здесь уже не использовали костяные стрелы, которыми которые были в ходу там. В толстых кожаных тубусах было много стрел с бронзовыми наконечниками, правда попалась парочка хорошо обработанных каменных стрел из кварца. Но луки краснокожих посылали свои стрелы раза в полтора дальше, чем местные луки.

Никитин провёл пальцем по гладко отшлифованному камню. Чувствовалось, что над ним много и долго работали, палец, легко скользил по обработанному боку наконечника абсолютно не чувствуя шероховатость поверхности.

– И для чего он?

Один из пленников на его вопрос угрюмо ответил, что эти стрелы они используют против злых духов. На вопрос о том, где войско их пленники ничего сказать не могли. По слухам правитель собирал войско вблизи столицы, а им был дан приказ, постоянно крутится рядом с войском чужаков и тревожить их.

Больше ничего путного кочевники рассказать не смогли. В обмен на свои жизни они готовы были показать источники воды, о которых не знали караванщики.

Колодцы оказывались не особенно глубокими и вместительными но, по крайней мере, теперь можно было напоить тягловый скот. Сделка состоялось, кочевников отпустили, даже отдали им их лошадей, они отъезжали, часто оглядываясь, видимо не веря, что их отпустят живыми.

* * *

Никитин в ту ночь попробовал выйти из тела. Как это ни странно у него как то не получалось вот так спокойно отделится от тела, если не считать тот выход из тела в его деревне, когда он только очутился в этом мире. Всё время, или что-то мешало или просто не получалось и он банально засыпал.

Просочившись через полог фургона, он начал всё выше и выше подниматься вверх. Потом быстро полетел вперёд. Несмотря на лёгкость полёта его сейчас это не радовало, видимо сказывалась напряженность перед предстоящей битвой.

Быстро добравшись до города, Сергей подсчитал количество костров, которые были щедро рассыпаны во мраке ночи. Специфика мировосприятия – когда ты в тонком теле, то мир вокруг был представлен исключительно в монохромных тонах.

Подсчитав примерное количество воинов, по грубым подсчётам их там набиралось под шесть тысяч бойцов. Кроме того, землянин заметил ещё сотню костров, но они горели не около города, а располагались от него километров в десяти.

Вот это было важно – это мог быть какой-то кочевой род, который спешил на битву, а мог оказаться и засадный полк. Который ждал своего часа, что бы, когда войско неприятеля ввяжется в бой, внезапно ударить его сзади.

Тысяча свежих бойцов ударив в нужное время, и в нужном месте могла, переломить сражение и обеспечить победу. Это стоило иметь в виду, когда нужно будет расставлять войско, что бы парировать эту внезапную атаку. Впоследствии кстати, так оно и оказалось.

На следующий день они так и не тронулись с места. Небо затянуло тёмными тучами, и на целый день зарядил дождь. Спешно были выставлены все вёдра и емкости, в которые можно было собирать чистую небесную воду, все, что собиралось тут же сливалось в котлы кухонь. Весь женский контингент и десяток бойцов дежуривших на кухне в этот день, занимался этим делом под смех и шутки прятавшихся в палатках и фургонах людей и нелюдей. Из бочонков спешно выливали солоноватую воду, набранную из степных колодцев, и заливали дождевую.

Порывистый ветер трепал, а то вдруг и срывал палатки. После чего начинал весело, как мальчишка консервную банку, гонять её по степи.

Две сорванные палатки удалось отыскать и вернуть обратно, сделав быстрый забег под дождём, по мокрой траве. Ругающиеся наёмники под хохот приятелей, наконец, настигли беглянок и водрузили их на место.

А вот третью палатку, ветер поднял высоко в воздух и она, как огромная птица быстро скрылась, где то за горизонтом – искать её уже не было смысла. Наемники, которые поленились хорошо закрепить палатку, подобрав скудное имущество, разбежались по друзьям.

Только на следующий день распогодилось, и войско двинулось вперёд по раскисшей, но быстро сохнущей, под тёплыми лучами дороги. День за днём объединенные силы всё ближе подходили к городу.

После прошедших дождей, стало немного прохладнее. Высокие травы постепенно уступали место невысокой и жёсткой траве, которую животные как то не особенно жаловали. Одно хорошо, что теперь всё было хорошо видно вплоть до горизонта.

Высокое травяное море, в отдельных местах скрывавшее с головой пешего человека, к этому времени уже начало сильно раздражать Никитина.

Всё это выглядело красиво и величественно, особенно когда налетевший ветер начинал разглаживать своими невидимыми руками, это зелёно-фиолетовое море. Красиво, да – но это в мирной жизни и в обжитой местности, здесь от этих травяных джунглей постоянно приходится ждать подвоха.

То вдруг одуревшая от жары короткохвостая гигантская кошка кинется на лошадей, причем, не обращая никакого внимания на целую толпу людей, идущих рядом. Одну лошадь после этого пришлось добить, уж очень глубоки, оказались раны от когтей кошки.

А сама хищница вдруг обнаружив что вокруг неё слишком много двуногих врагов, молниеносно изогнулась и огромным прыжком прямо с несчастной лошадки сиганула обратно в траву. И всё… с концами.

Временами из травы вдруг резко кидались, какие-то прыгучие и кусачие змеи, к счастью их укусы были не смертельны, но место укуса страшно распухало и болело несколько дней.

Поэтому все шли, обливаясь потом с тяжёлыми щитами в руках, настороженно смотря в травяные заросли. Многие одели броню. Но позже стали её снимать, духота и пот делали постоянную носку доспехов сродни пытки.

Но это были привычные издержки таких походов, народ тоже был не изнеженный и войско, упрямо шло вперёд.

Из дневника С. Никитина. Лист № 9.

Локация – степь Джарги.

Утро. Последний переход перед городом Сеей. Одни ходят, какие то задумчивые, другие необычайно оживлённые – ведь скоро битва… А там уж как повезёт – возможно, сегодня для некоторых последний их день жизни в этом мире, в этом теле…

Синее небо, в котором неторопливо и величественно парят длиннокрылые стервятники и также неторопливо с земли к небу тянутся высокие дымы походных кухонь.

Неожиданно эту идиллию нарушает, чей-то вопль, который сразу же переходит в отчаянную ругань. Масса народа сразу разбегается в разные направления в поисках врага. Собаки заливисто лают и бегают вокруг. Возле одного фургона собирается масса народа и что-то со смехом разглядывают. Неподалёку от фургона полуодетый наёмник с жаром объясняет и пинает сапогом упитанную змею.

Оказалось, что он сегодня мирно заснул под фургоном, а когда проснулся, то обнаружил – что на нём пригрелась большая змея. Бедняга с испугу взбудоражил весь лагерь своим испуганным воплем.

А вот змею парень прибил напрасно, она оказалось не ядовитой. Со всех сторон на беднягу сыпались язвительные шуточки, но все понимали, что проснись они рядом с такой соседкой, то с ними было бы тоже самое.

Скоро опять в дорогу, но цель уже близка – на следующий день уже должны показаться пригороды города. А там нас уже поджидает сборное войско всех кланов… И мелькают трусливые мысли в голове – а чего ради ты сюда отправился? Сидел бы сейчас в своём поселении, так нет понесло тебя в это забытый всеми богами угол…

Да это так, но мне, почему то кажется, что я найду там нечто, которое поможет мне изменить свою судьбу, и всё что я делаю сейчас – я делаю не напрасно…

Р.S.

После прошедших дождей куда не погляди вдруг полезли всевозможные степные цветы, особенно их много повылазило вдоль дороги. Из-за этого скорость движения постоянно сбивается, вся наша тяговая животная сила теперь в любой момент может вдруг резко встать и начать с аппетитом лакомится этой красотой, тормозя всё движение.

* * *

На следующий день на горизонте действительно стали показываться развалины и какие-то лачуги. Светило ещё не зашло за горизонт, и можно было ещё продолжить движение к городу, но Никитин не хотел рисковать. Прозвучала команда и сотни людей и нелюдей начали ставить тонкие колья и рыть ров.

Место было не особо удобное, но в километре от них безымянная река вдруг делал изгиб, и потом вновь брала направление к северу, здесь был удобный водопой это, и определило место нынешней стоянки.

Прежде чем пустить скот напиться, специально выделенные работники натаскали воду. Быстро процедили её сквозь ткань и сразу во всех котлах и полевых кухнях начали кипятить воду. Ещё несколько вооруженных команд рассыпавшись во все стороны, обследовало округу, попутно собирая все, что только могло сгодиться для растопки костров.

К проблеме защиты лагеря сегодня все отнеслись максимально ответственно. Этой ночью вполне можно было ожидать ночного нападения крупных сил степняков, поэтому, сегодня никого не пришлось подгонять. Как по волшебству протянулась частая линия кольев, после чего начали ставить вплотную фургоны, соединяя их короткими бронзовыми цепями и толстыми волосяными канатами.

В глубине этой передвижной крепости, из телег сделали специальные загоны и стойла для тягловой силы. За это время все драчливые животные были вычислены и что бы не создавать проблем окружающим их ставили и стреноживали, что бы они не могли безобразничать.

Ночную охрану сегодня резко усилили – патрули ходили не менее чем по десять бойцов и обязательно вместе с собаками. Кроме того в их состав включили нелюдей которые лучше чем потомки землян видели в темноте.

Вопреки ожиданиям и вечер, и ночь прошли спокойно, наёмники не напивались – понимая, что в бою – это может стоить им жизни. Все дружно подгоняли амуницию и вытаскивали из своих запасов всё самое лучшее, все, что могло им дать лишний шанс на выживание в предстоящей битве.

Утро. По реке плыли лёгкие облака тумана, которые захватывали и скрывали окрестные берега, но вскоре светило развеяло эту туманную пелену без остатка. В небо вновь потянулись дымки костров, в их лагере благодаря наличию передвижных кухонь много огня не разжигали, а вот на горизонте, дымов было много.

Сергей начал было их бегло подсчитывать – навскидку получилось, где то ближе к тысячи. Лица наёмников мрачнели при виде этого. Выходило что против них чуть ли не десять тысяч бойцов.

Но вскоре бойцы, которые знали эти хитрости, сказали, что это обычная тактика степняков разжигать много костров, что бы запугать противника. После завтрака, Никитин приказал всем готовиться к выступлению.

Глава 8

Перед городом травяное буйство степи стало быстро слабеть. Высокие чуть ли не в рост человека травяные завалы почти исчезли, а сама трава стала высотой по пояс, а то и по колено человеку. Это сразу же облегчило им передвижение.

По левую сторону от дороги пошли конные, а с правой стороны густо повалила пехота. Арбалетчики, закинув своё, пока разряженное оружие за спину, шли отдельными группами.

Все всадники осторожно передвигались по траве, внимательно глядя вперед, что бы ни угодить в яму, разведчики как обычно скакали километрах в двух впереди авангарда колонны.

Время от времени от них приближался посыльный и не приближаясь в пределах прямой видимости крутил шляпой над головой – что означало всё в порядке, можно продолжать движение.

Дорога стала заметно уклоняться влево, а сверкающая в лучах светила река наоборот стала разворачиваться вправо. Правда насколько помнил Сергей из имеющихся карты – река километров через двадцать, пропетляв по степи, вновь станет забирать на запад и приблизится к городу.

Час спустя, растительность как то стала быстро сходить на нет, а местность стала немного повышаться. Дорога резко расширилась – теперь там могли пройти в ряд одновременно шесть повозок.

Головные фургоны, немного пройдя вперёд стали останавливаться, поджидая хвост колоны. Из-за горизонта показалась точка и стала быстро к ним приближаться. Разведчик из отряда Росо. На этот раз он не стал делать привычного жеста, а поскакал прямо к его фургону. Встречные воины на ходу его расспрашивали, а он кратко отвечал.

Вот всадник остановился у фургона, и даже не спрыгнув с седла, быстро затараторил:

– Километрах в пяти отсюда – большой лагерь. Ждут нас. Примерно пять тысяч бойцов – выпалил он заранее заготовленную фразу.

– Они готовы нас встретить?

– Нет. Пока сидят в своём лагере… Видимо ждут нас. Там большое поле удобное для сражения.

Поблагодарив гонца, землянин начал раздавать приказы. Теперь можно было осуществить задуманное им перестроение войска. Благо местность позволяла. Фургоны теперь вытянулись по бокам, в центре шла пехота с арбалетчиками, а конница шагом неторопливо двигалась по бокам и сзади.

Всем возничим были выданы куски волосяных канатов, конечно надо было бы иметь цепи, но слишком уж дорого всё это выходило, в отсутствии дешевого железа, пока приходилось довольствоваться этим.

Наконец все фургоны были расставлены, и войско двинулось вперёд. Сзади плотными рядами катились телеги – перед началом боя они притянутые друг к другу будут прикрывать лагерь, что бы с тыла к ним не прорвалась конница.

Войско шло не торопясь. В центре в четыре ряда топала тяжёлая пехота, плотно прикрываясь щитами, с копьями в руках. Второй, третий и четвёртый ряд, тащили за спиной, дополнительные два копья, что бы первому ряду было, что швырять в нападавших. Следующие четыре ряда занимали арбалетчики, а за ними в два ряда шли лучники-теро.

Жалко что их так мало остались в его войске, большинство теро выразило желание остаться в Висс-Ано, и с ним остались только добровольцы, присоединившиеся к нему в Великой Степи, те, кому некуда было возвращаться.

Их поселения в Великой Степи были разгромлены, их родные погибли. Да и предательство возглавлявших Экспедиционный Корпус теро вельмож, они не простили, когда их вместе с отрядом Никитина бросили умирать в степи, прикрывая их отход.

Лучники-теро были отдельным структурным подразделением в его отряде, со своими офицерами и подчинялись ему лично, что не создавало лишних трений с другими бойцами. Никитину особенно было жаль что Колтоп и Кэно, которые так хорошо показали себя в скитаниях его отряда по Великой Степи и которые возглавили тогда отряд теро, покинули его.

Покинули, и сгинули вместе с остальными добровольцами, во время всей этой заварушки в Висс-Ано. После того как его отряд вместе с горожанами уничтожил войско степняков в городе, он пытался найти этих ребят, но так ничего и не смог выяснить об их судьбе.

После ухода старых командиров поредевший отряд возглавил полукровка Тассо, который был назначен вместо них и хорошо себя зарекомендовал. Правда, теперь у него появился отряд краснокожих лучников, которые благодаря своей физической силе превосходили теро в дальности стрельбы из лука.

В спокойном темпе краснокожие ребята могли послать стрелу и на четыреста шагов, превосходя в этом и его арбалетчиков с их тяжёлыми арбалетами и теро имевшими такие же луки на вооружении…

Впереди войска, выступая застрельщиками битвы шла его дружина. Никитин сам предложил такую схему построения на совете командиров – выдвинуть своих бойцов в самые первые ряды.

К удивлению и великой радости командиров и рядовых бойцов всех наёмных отрядов, которые наоборот ожидали, что их как обычно поставят в первых рядах в качестве дешёвого «мяса войны».

Землянин считал, что так будет лучше. Да и что можно было ожидать от плохо вооруженных, да и честно говоря, обученных отрядов союзников. Ну не вызывали у него они особого восхищения и доверия тоже!

Он хотел отбить первый натиск кочевников и только потом напустить на них наёмников, не размыкая своих рядов. При такой тактике он предполагал, что потери его бойцов в строю будут невелики, а вот наёмники когда будут рубиться с кочевниками в «собачьей свалке» без особого строя, то вот там могут быть очень большие потери.

Конечно, каждая из сторон думала, что они будут в выигрыше, за счёт другой, но как бы, то не было – только реальный бой мог показать, кто в конечном итоге останется в плюсе.

На горизонте показались разведчики, и несколько минут спустя их отряд на быках тяжело проскакал в образовавшийся зазор между строем и фургонами. Несколько десятков краснокожих лучников внезапно развернулись и с силой натянув луки выпустили по несколько стрел по направлению к неприятелю.

Видимо попали – до них долетели яростные крики кочевников. Сергей крикнул их командиру что бы они держали оборону в тылу, тот козырнул и всадники, демонстрируя своё умение, лихо развернули своих быков и умчался по проходу к своим товарищам.

Несколько сотен всадников противника, которые преследовали его разведчиков, в отличие от иликов, не стали их атаковать. Увидев наступающее войско, кочевники осадили своих низкорослых лошадей и, поглядев на них, быстро развернулись и поддерживая своих то ли раненых то ли убитых, помчались назад.

Народ в строю радостно заулюлюкал, подзуживая их, но те быстро скрылись из виду. Никитин отдал команду двигаться дальше и войско медленно, не разрывая строя пошло вперёд

Минут через десять их войско перевалило очередную высотку, и впереди как то сразу, вдруг открылся город и большой лагерь перед ним, из которого им навстречу, неторопливо вытекали всё новые и новые отряды. До них ещё было несколько километров, и Никитин отдал команду двигаться дальше ещё метров на сто, там он увидел возможность лучше разместить свой отряд.

Выдвинувшись немного вперёд войско, встало и принялось лихорадочно подтягивать свои тылы и фланги укрепляться на этой позиции. Везде забегали десятники и сотники, с руганью заставляя фургоны и телеги, становиться друг за другом уступом, что бы быки, оказались прикрытыми находящимся перед ним фургоном.

Все эти перестроения сильно увеличили площадь их походного табора, но иначе не получалось. Времени что бы выпрягать животных, и потом их привязывать у них не было. Пришлось пойти даже на то, что бы около животных находились по паре наёмники со щитами, землянин очень сильно опасался шальных стрел.

Если ранят несколько десятков быков, и они начнут бесноваться и крушить всё вокруг, то им придётся очень плохо. Сегодня утром в пищу всем тягловым быкам были добавлены специальные коренья, которые делали их более флегматичными и заторможенными.

Их противники как ни странно, не торопились на них нападать и дали им драгоценное время что бы организовать нормальную оборону их табора. Никитин быстро залез на фургон и осмотревшись вокруг остался доволен увиденным, правда им пришлось встать чуть ли не перпендикулярно дороги, но это было уже не страшно.

Тут же сверху он отдал распоряжения устранить несколько увиденных им мелких недостатков и вгляделся в лагерь противника. Там по-прежнему из лагеря неторопливо выезжали конные массы. Впереди двигалось порядка тысячи воинов в доспехах, Никитин пристально вгляделся в противника.

– Странно… – подумал он. – а луки у них где?

Воины в доспехах, которые двигались впереди, держали в руках сразу по нескольку копий. За плечами или на поясе у них болталось разномастное оружие, у большинства были топоры, у некоторых были мечи, у других ничего кроме копий не было.

Эту хорошо экипированную тысячу всадников подпирала пешая толпа, в пару тысяч бойцов, вооружённую попроще вот у них у всех были луки. В первых рядах чувствовалось, были самые лучшие и хорошо вооруженные бойцы, но их было не так много – не больше тысячи. А вот за ними все выплёскивалась и выплёскивалась казавшаяся бесконечная из-за поднявшейся пыли лава конницы. Из лагеря кочевников вдруг начали подниматься плотные клубы дыма. Но пока было непонятно зачем они это делают. То ли заклинают богов что бы помогли им выиграть битву, то ли подавая кому то сигнал.

– Да сколько же их! – с дрожью в голосе произнёс кто-то неподалёку от него.

– Их не так много как кажется! – громко произнёс Никитин, с высоты фургона обращаясь ко всем. – Тысячи две-три бойцов! Остальное просто сброд!. Сколько бы их ни было! В Великой Степи мы громили и большие силы одним моим отрядом!

Собравшиеся вокруг него бойцы довольно загудели. Тем временем кажущийся бесконечным поток всадников из лагеря, начал потихоньку замедляться и вскоре иссяк. Вражеское войско начало немного перестраиваться – теперь много кочевников начали массово передвигаться на фланги.

Тут сразу стало ясно, что противостоящее им войско плохо обучено. Всё это сборное войско сильно лихорадило, то там, то тут возникали водовороты, когда сразу несколько десятков кочевников вместе с их малорослыми конями вдруг падали под копыта своих сородичей.

Стали слышны пронзительные крики командиров, пытающихся навести там порядок.

Первые ряды пеших степняков, пока не нападали, но под воздействием выдавливающей их массы они медленно шаг за шагом, начали сближаться с ними. Сперва расстояние между ними было метров триста, но постепенно оно быстро сокращалось.

Поле полное ярких цветов стало медленно исчезать под ногами и копытами серой массы кочевников. Красота медленно погибала под набирающим скорость катком войны.

Никитин, наконец, решился.

– Тассо! Быстро бери всех своих лучников и кликни всех краснокожих, вставайте все вместе перед первой шеренгой, и давай стреляй сколько можешь. Как только они пойдут в атаку – дай пару залпов и вновь становись за арбалетчиками. Всё понял?

– Понял сэр!

После чего сотник рявкнул на щитоносцев:

– Проход! Проход освободить!

Повинуясь этой команде первые шеренги стали перестраиваться, пропуская лучников вперёд. Минут через пять, те быстро выбежав впереди строя, следом за ними подтянулась вся сотня краснокожих нуров и осу.

Краснокожие немного помедлили, прикидывая расстояние и ветер, потом разом натянули длинные луки и сразу сотни стрел полетели в неприятеля. Кочевники даже не предполагали, что луки могут бить так далеко, пока они осмысливали ситуацию, лучники успели выпустить в быстром темпе по три стрелы. А потом начался ад!

Длинные мощные стрелы начали просто пробивать кочевников насквозь, и от громких воплей раненых задрожал воздух. Лучники, стреляли, даже не целясь, быстро опустошали свои колчаны. Пятый залп, шестой…

Со стороны кочевников, наконец, раздался громкий топот и вся эта масса, набирая скорость, с гулом и криками потекла на них. Вскоре начали стрелять и теро – понеслось, двести убойных стрел улетали каждые десять-пятнадцать секунд в сторону противника. Почти каждая из них поражала цель в такой густой толпе.

Лучники стреляли, почти не целясь. Первые ряды противника, сбитые длинными белооперенными стрелами, густо ложились прямо на землю, под ноги идущим за ними. Кочевники шли, вперёд выставляя впереди себя лёгкие щиты, но стрелы легко пробивали эти ненадёжные укрытия вместе с их владельцами.

Впереди накатывавшегося на них вала в панике метались десятки лошадей без всадников, временами сшибая пехотинцев и редких всадников. Никитин с высоты фургона увидел что конная тысяча элитных бойцов вся полегла, теперь на них накатывалась, прикрываясь щитами пехота а за ней набирала разгон

Сто метров до первых рядов!

– Уходи! – надсаживаясь, крикнул землянин командиру лучников, одновременно спрыгивая на землю.

Выпустив ещё по паре стрел, лучники резвой цепочкой поспешили в проходы, а позади них, воины спешно смыкали ряды и готовили копья!

Никитин, прикинув расстояние, махнул рукой.

– Арбалетчики! Огонь! – вновь закричал он.

В набегавшую волну кочевников разрывая её на части начали раз за разом вонзаться арбалетные стрелы, но, несмотря на огромные потери, вся эта масса неудержимо накатывалась на них.

– Сомкнуть ряды! – заорал землянин. Копья вперед! Первый ряд на колено, второй и третий – копья вперёд!

Десятники, надсаживаясь, повторяли его команды. Сергей быстро надвинул прозрачное забрало и вскинул повыше щит. По щитам как град камней загрохотали ответные смертельные гостинцы от их противников. Щиты, покрытые прозрачной плёнкой, достойно держали удар стрелы, они просто отскакивали от щита не в состоянии его пробить. Только копья временами неглубоко приникали в щиты, пробивая плёнку, но большинство дротиков просто отскакивало от этого прочного материала.

Резкие слитые щелчки арбалетов следовали один за другим, раз, другой, третий. Арбалетчики укрылись каждый за своим щитом и стали взводить свои арбалеты. Позади них лучники, рассыпавшись в редкий строй, вновь начали одна за другой посылать стрелы в кочевников.

Досталось и ему. Гулко ударив по прозрачной пластине шлема, копьё ушло вбок и вонзилось в землю. По пластику шлема протянулась лёгкая, почти невидимая царапин. Никитин слегка покачнулся от удара, но ничего особенного не произошло, его доспехи могли выдержать и не такое…

Во втором ряду один из бойцов вдруг начал медленно оседать на землю, прилетевший метательный топорик попал ему прямо в голову. Его место тут же занял боец из третьей шеренги

Кочевники уже доскакали до первого ряда щитоносцев, но сплошная стена копий не давала им пройти. Отчаявшиеся степняки пытались силой послать коней на стену копий, но лошади становились на дыбы отказываясь прыгать.

Щелкнул слитный залп арбалетов, и с громкими криками почти вся первая линия конников полетела на землю. На таком близком расстоянии арбалетные стрелы часто поражали сразу двух противников.

Щелчок и следующий залп, сбросил на землю очередную сотню степняков, десять секунд спустя смерть собрала очередную жатву у народа степей.

Землянин осторожно выглянул из под щита. Перед ними бесновалось ещё довольно много всадников, некоторые из них бросали в строй копья и топорики, но чувствовалось, что их боевой пыл иссяк, степняки явно были в растерянности и не знали что делать.

– Давай крути знамя! – громко крикнул он в ухо знаменосцу, сжавшемуся под своим щитом.

Мальчишка часто закивал головой и, поднатужившись, начал крутить его личный стяг.

По этому знаку ждущие своего часа наёмники вместе с другими отрядами с нетерпением ждавшие своего часа, бросились на врага. Никитин скривился, глядя на них.

– Толпа! Ну что за армия у этих «шестиградцев»?!

Воины с разинутыми ртами с криком, вперемешку и всадники и пешие, толпой покатились на врага, охватывая его кольцом. Крики ярости вспыхнули с новой силой, началась столь любимая здешним людом «собачья свалка», без строя, где каждый демонстрировал своим землякам свою крутизну. Лучники и арбалетчики дали ещё несколько залпов и прекратили стрельбу, боясь попасть по своим.

Лучше бы было бы ещё больше уменьшить численность кочевников, заставляя их вот так класть своих бойцов яростно штурмуя их ряды, но этого бы не поняли наёмные отряды. Как это так возможно – не поучаствовать в сражении и просидеть весь бой за их спинами?!

Его бы не поняли, не то сейчас время, если не дать этой братии пустить свою и чужую кровь, то его бы просто возненавидели бы за такое и нынешние союзники оказались бы его врагами. Поэтому сократив более чем наполовину, численность вражеского войска он дал отмашку своим союзникам.

В лицо ударил порыв ветра, принеся с собой кислый запах пота, крови и дыма. Землянин пригляделся – из лагеря кочевников высоко в небо вновь поднимался большой столб дыма. Только теперь он поднимался с интервалами.

– Кому они подают этот знак? Неужели тому «засадному полку». Вот только где они? – подумал он

Никитин оглядел поле боя. Но ничего особенного не заметил – наемники, вперемежку с бойцами городских дружин, с увлечением резались с кочевниками и уверенно теснили их. Из строя время от времени резко хлопали тетивы арбалетов, стрелки старались, как могли, выбивая врага.

Минут через пять, когда степняки начали обращаться в бегство, с верха одного из фургонов, вдруг тревожно закричал наблюдатель – показывая рукой, куда-то в степь. Сергей быстро вскочил на передок фургона и вгляделся вдаль.

Увиденное его особо не порадовало, сквозь травостой с тыла на помощь к их врагам спешил большой отряд кочевников. Впрочем, не такой уж и большой, Никитин прикинул – на глаз там было чуть больше, тысячи всадников.

В голове молнией промелькнула картина, когда он, летая над этим местом в бестелесном состоянии, видел их свет костров вдали от лагеря.

Кто-то умный у кочевников хорошо продумал динамику боя – связать боем его войско и потом скрытно ударить с тыла, только вот наличие у них связанных между собой фургонов, не было принято их противником во внимание.

К этому моменту все отряды наёмников уже добивали степняков и в пространстве между рядами вытянувшихся фургонов, никого не было. Никитин прокричал команду – второй и третий ряд повернулся и спорым шагом, отправились в конец лагеря, туда, где выстроились в одну линию телеги.

Сотни две пеших бойцов выстроились в один ряд, позади телег за ним, тоже в один ряд выстроились арбалетчики. Сотня лучников, стали последними в этом построении. Никитин, прихватив тяжёлый щит, быстро побежал вместе со всеми на этот возможный участок прорыва.

Он протиснулся в третий ряд и стал вглядываться в приближающихся всадников.

Вот первый ряд конников выскочил из травяных заросли и, нахлёстывая своих коней, молча, без привычного крика, понёсся к ним. Кочевники не кричали – видимо не хотели обнаруживать своё присутствие слишком рано.

Этот «засадный полк» был неплохо вооружён, у вех были доспехи, в руках были копья с большими листовыми наконечниками, которые ярко сверкали на солнце. За плечами у некоторых он обнаружил луки.

С тихим шелестом навстречу всадникам, полетели стрелы, лучники не дожидаясь команды, начали обстрел степняков, пока они не начали первым. Начали падать первые убитые, но нападавшие упорно рвались к ним. Вот только как они минуют связанные телеги, было непонятно…до определённого момента.

Из травы вдруг как то резко вылетело сразу сотня кочевников с вздёрнутыми кверху топорами… да, да с теми самыми топорами, с тёмно голубым отливом, один из которых сейчас висел у него за спиной. Это было очень плохо, если бы не лучники и арбалетчики.

Полусотня с голубыми топорами, которая отвернула в их сторону так и не добралась до них. Последний из тех с голубым топором словил сразу две стрелы из арбалета в живот и упал неподалеку от разрубленной телеги, которую он разнёс за несколько ударов.