Текст книги "Франция. История вражды, соперничества и любви"

Автор книги: Александр Широкорад

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 32 страниц)

А.Б. Широкорад
ФРАНЦИЯ. История вражды, соперничества и любви

Глава 1
АННА ЯРОСЛАВНА, КОРОЛЕВА ФРАНЦИИ

Рассказ об отношениях России и Франции каждый раз волей-неволей начинается с брака Анны, дочери русского князя Ярослава Мудрого, с французским королем Генрихом I. И нам ничего не остается, как пойти по этой проторенной дорожке.

Прежде чем говорить о свадьбе, стоит сказать пару слов как о женихе, так и о его королевстве.

В начале IX века практически вся Западная Европа была объединена в империю короля франков Карла Великого. На востоке империи за рекой Лабой начинались земли западных славян, а на юго-западе, за рекой Эбр – арабские земли: Кордовский эмират.

Но в 814 г. умирает Карл Великий, и его дети, внуки и правнуки ведут жестокую борьбу за наследство. После серии войны сыновья Людовика (Луи) I Благочестивого, младшего сына Карла Великого, заключили в 843 г. Верденский договор об окончательном разделе имперских земель.

Области к западу от Рейна отошли к Карлу Лысому, земли к востоку от Рейна – к Людовику Немецкому. Старший сын Людовика Благочестивого, Лотарь получил Италию и полосу земли от устья Рейна до устья Роны, а также императорский титул, который, однако, не давал ему никакой реальной власти.

Так на территории бывшей империи Карла Великого образовалось три самостоятельных государства: Франция (западная часть), Германия (восточная часть) и Италия, вместе с землями по Рейну. Эти земли по Рейну при разделах, последовавших после смерти Лотаря, перешедшие к одному из его сыновей (тоже Лотарю), стали называться Лотарингией.

К началу X века на территории бывшей Франкской империи образовалось семь самостоятельных государств, с выборной королевской властью в каждом из них: Германия, Франция, Италия; особо выделилось королевство Прованс, затем королевство Бургундское (позже королевства Прованс и Бургундское объединились и образовали Аре-латское королевство); обрела независимость Лотарингия, а за Пиренеями – королевство Наварра.

Границы между новыми государствами проводились, исходя из сиюминутных интересов властителей, при этом были проигнорированы интересы населения, его этнический состав и естественные географические границы. В итоге этот раздел привел к десяткам кровопролитных войн, длившихся до середины XX века.

Как и во времена династии Меровингов (481—768 гг.), основной административной единицей королевства являлось графство. Во главе графства стоял назначаемый королем граф, который вершил суд, собирал налоги в графстве и являлся начальником вооруженных сил графства. За свою службу граф получал в свою пользу треть собираемых им государственных доходов и обычно на время своей службы имел от короля несколько бенефициев, принимая которые, он приносил королю вассальную присягу.

Процесс феодализации в местном управлении выражался в том, что граф из государственного должностного лица стал постепенно превращаться в сеньора своего графского округа, а свободное население графства – в его вассалов. Это превращение было подтверждено Керийским капитулярием 877 года, который установил наследственность графской должности и тем самым закрепил эту должность за крупнейшими землевладельцами каждого графства.

В 1031 г. королем Франции стал 23-летний Генрих I, внук Гуго Капета. Большая часть его царствования прошла в походах и осадах замков своих вассалов. За него и вышла замуж Анна Ярославна. Наши писатели и сценаристы, которым всегда все ясно и понятно, представляют нам весьма интересную романтическую историю. Но для историка в сватовстве и браке Анны куда больше загадок, чем неопровержимых фактов.

Так, до сих пор не ясно, была ли Анна второй или третьей женой Генриха I. Одно или два брачных посольства отправляли французы в Киев. Когда приехали сваты и когда Анна отправилась во Францию – тоже неизвестно, во всяком случае, где-то между 1047 и 1049 годами. Сколько лет было Анне, когда ее выдали замуж, – тоже неизвестно. Французские источники утверждают, не приводя никаких доказательств, что Анна родилась в 1025 г., а в «Истории государства Российского» В.Н. Татищева говорится о 1032 годе, и тоже без всяких ссылок.

Согласно «Житию св. Литберта» епископа Камбрэ (на севере Франции), источника вполне достоверного, бракосочетание Генриха I и Анны в Реймсе и рукоположение там же епископа Литберта происходили одновременно, то есть в 1051 г. Вероятно, на Пасху или на Троицу, то есть 31 марта или 19 мая.

Однако не менее достоверный источник – грамота ланского [1]1
  Laon – город и епископство на севере Франции, к северо-западу от Рейна.


[Закрыть]епископа Элинана от 3 декабря 1059 г., подписанная самим Генрихом I и датированная 29-м годом правления Генриха и 10-м годом жизни престолонаследника Филиппа. Из этой грамоты следует, что Филипп должен был родиться до 3 декабря 1050 г., а брак его матери – состоять сяне позднее февраля того же года, то есть наверняка в предыдущем, 1049 году. Но тогда французское посольство на Русь не могло отправиться позднее 1048 г.

Но, как бы то ни было, Анна родила королю Генриху трех сыновей – Филиппа, Робера, умершего младенцем, и Гуго. Следует заметить, что официальный раскол, церквей на православную и католическую произошел лишь в 1054 г., так что, вступая в брак, Анне не пришлось переходить в католицизм.

Анна привезла во Францию Евангелие, написанное кириллицей. Это Евангелие и еще одна священная книга, написанная кириллицей, позже были переплетены вместе и составили знаменитое Реймское Евангелие, на котором во время коронации приносили присягу короли Франции. Через пару веков об Анне Ярославне и Руси забыли напрочь и считали Евангелие Анны древней греческой книгой, восходящей чуть ли не к первым векам христианства.

Сохранилось несколько автографов королевы Анны. Обычно она подписывалась по-латыни: «Annae Reginae» или «Annae matris Philippi Regis» («Анна, мать короля Филиппа»), но есть и одна подпись кириллицей: «AHA РЪИНА», то есть «Анна регина» (королева).

В 1060 г. умирает король Генрих I и на престол всходит его старший сын. Новому королю, Филиппу I всего 10 лет, и за него правят опекуны, впрочем, на королевских указах стоит и имя его матери.

Еще при жизни мужа Анна основала аббатство св. Винцента (Ви-кентия) в Санли (Senlis), под Парижем, а папа Николай II в 1059 г. в послании к Анне хвалил ее: «Слух о ваших добродетелях, восхитительная дева, дошел до наших ушей, и с великой радостью слышим мы, что вы выполняете в этом очень христианском государстве свои королевские обязанности с похвальным рвением и замечательным умом».

Резиденцией вдовствующей королевы становится укрепленный замок аббатства Санли. Но вот в 1062 г. Анна Ярославна вторично выходит замуж за богатейшего графа Рауля де Крепи и Валуа. Оный граф длительное время воевал с Генрихом I, но, что гораздо хуже, был уже женат. Реймский архиепископ Жерве (Гервазий) срочно сигнализировал папе Александру II: «В королевстве нашем – немалая смута: наша королева вышла замуж за графа Рудольфа, что чрезвычайно огорчает нашего короля и более, чем стоило бы, беспокоит его опекунов». Брошенная графом жена Алиенора тоже нажаловалась Папе.

В итоге Александр II объявил брак незаконным, граф отказался подчиниться, и тогда римский понтифик предал Рауля и Анну анафеме!

Супруги игнорировали отлучение от церкви, наслаждались жизнью и плодили детей. Кстати, французская знать и ранее игнорировала римских пап. Так, например, отец Генриха I король Робер II (Роберт II) развелся с первой женой Сусанной, чтобы жениться на Берте – своей троюродной сестре. Злобный папа Григорий V объявил этот брак недействительным. Однако Робер не пожелал расстаться с Бертой, и Папа в 998 г. отлучил его от церкви. Но король долгое время оставался верен жене и защищал ее от Папы и французского духовенства. Он не обращал внимания на отлучение от церкви и на наложенное на него церковное наказание. И только после преждевременных родов жены король с ней развелся и вскоре женился на дочери графа Тулузского Констанции. Вначале Констанция вполне удовлетворяла короля, но через несколько месяцев Робер вспомнил и о Берте и стал открыто жить с двумя женами сразу.

Ну, а Анне, которая хорошо знала историю раскола церквей в 1054 г., было вообще плевать на всех римских пап, так как они прокляли не только ее, но и Константинопольского патриарха. Возможно, реакцией Анны на анафему папы Александра II и стала ее подпись «AHA РЪИНА», сделанная в 1063 г.

Любопытно, что Симон – сын Анны от Рауля – пошел в монахи, совершил паломничество в Палестину, умер в Риме в 1080 г. и был причислен клику католических святых. Это, наверное, единственный случай в истории, когда дед стал православным святым, дочь отлучена от церкви, а внук попал в католические святые.

В 1074 г. граф Рауль умер, и Анна на короткое время возвращается ко двору сына Филиппа. Последняя грамота, подписанная ею, датируется 1075 годом.

Где окончила свой жизненный путь Анна – неизвестно. Согласно Хронике монастыря Флёри (XII век), после смерти графа Рауля королева Анна вернулась на родину. По другой версии она была похоронена в монастыре св. Винцента в Санли, так как из-за брака с Раулем Анна утратила право быть погребенной в королевской усыпальнице в парижском аббатстве Св. Дионисия (Сен-Дени).

В подтверждение первой версии обычно приводят письмо, отправленное Анной в Киев к отцу: «В какую варварскую страну ты меня послал, здесь жилища мрачны, церкви безобразны и нравы ужасны». Увы, это письмо – подделка, хотя и не далекая от истины.

На мой взгляд, обе версии равновероятны. В любом случае участь Анны Ярославны была печальна. Во Франции ей не простили второго брака, а на Руси давно умер отец и шла беспрерывная усобица между ее братьями.

Глава 2
ШЕСТЬ ВЕКОВ НЕВЕДЕНИЯ И НЕДОВЕРИЯ

 После 1075 г. французы на четыре с лишним века забыли о самом существовании Руси. Точнее, какие-то слухи просачивались через поляков. Поляки же с санкции римских пап, начиная с XIV века, не только вели экономическую и культурную блокаду Руси, но и старательно дезинформировали западных европейцев о делах в Восточной Европе. Так, поляки утверждали, что русские – это какое-то племя полудиких схизматиков, находящееся в подданстве великого князя Литовского.

В такой ситуации ни торговых, ни иных связей между Русью и Францией просто физически не могло быть. Но вот в 1519 г. государь всея Руси Василий III впервые в истории отправил грамоту французскому королю: «Наияснейшему и светлейшему великому королю галлийскому. Присылал к нам Альбрехт, маркграф бранденбургский, высокий магистр, князь прусский, бил челом о том, чтоб мы изъявили тебе, как мы его жалуем. И мы даем тебе знать об этом нашею грамотою, что мы магистра жалуем, за него и за его землю стоим и вперед его жаловать хотим, за него и за его землю хотим стоять и оборонять его от недруга, Сигизмунда, короля польского; а которые прусские земли, города наш недруг Сигизмунд король держит за собой неправдою, мы хотим, чтоб дал бог нашим жалованьем и нашею помощию те города были за прусским магистром по старине. Объявил нам также высокий магистр прусский, что предки твои тот чин (орден) великим жалованьем жаловали; и ты б теперь, вспомнив своих предков жалованье, магистра жаловал, за него и за его землю против нашего недруга Сигизмунда короля стоял и оборонял с нами заодно» [2]2
  Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. HI. M.: Издательство социально-экономической литературы, 1960. С. 260—261.


[Закрыть].

Василий III вел войну с Литвой и Польшей и попытался привлечь на свою сторону короля Франциска I. Увы, в Москве тоже слабо разбирались в делах Западной Европы. Франциск увяз в 1517—1524 гг. в тяжелой войне с Испанией, и ему было совсем не до восточноевропейских дел. Главное же, что поляки сумели так пустить пыль в глаза французской знати, что французские правители еще пять веков будут считать Польшу единственным серьезным союзником Франции.

В конце XVI века доброжелательные отношения Франции и Речи Посполитой чуть было не переросли в династический союз. Как известно, в Польше королевская власть была выборной, и после смерти короля Сигизмунда II Августа в 1572 г. в Польше началась очередная избирательная кампания.

Польские магнаты рассматривали даже кандидатуру царевича Федора, сына царя Ивана Грозного. Но тут радные паны требовали огромные суммы у Ивана IV, не давая никаких гарантий. Царь и дьяки предлагали на таких условиях сумму в несколько раз меньшую. Короче, не сошлись в цене.

А тем временем французский посол Монлюк предложил радным панам кандидатуру Генриха Анжуйского, брата французского короля Карла IX и сына Екатерины Медичи. Довольно быстро образовалась французская партия, во главе которой стал староста [3]3
  Староста управлял городом, творил суд над местной шляхтой.


[Закрыть]бельский Ян Замойский. При подсчете голосов на сейме большинство было за Генриха. Монлюк поспешил присягнуть за него. Протестанты были против короля – брата Карла IX. Они боялись повторения Варфоломеевской ночи в Кракове или Варшаве, но Монлюк успокоил их, дав за Генриха присягу в охранении всех прав и вольностей.

В августе 1573 г. двадцать польских послов в сопровождении 150 человек шляхты приехали в Париж за Генрихом.

В начале 1574 г. двадцатитрехлетний принц прибыл в Польшу и стал королем. Во Франции ему не приходилось заниматься какими-либо государственными делами, он не знал ни польского, ни даже латинского языка. Новый король проводил ночи напролет в пьяных пирушках и за карточной игрой с французами из своей свиты.

В 1574 г. король подписал так называемые Генриховы артикулы, в которых он отрекался от наследственной власти, гарантировал свободу вероисповедания диссидентам (то есть некатоликам), обещал не решать никаких вопросов без согласия постоянной комиссии из шестнадцати сенаторов, не объявлять войну и не заключать мир без сената, не разбивать на части «посполитного рушения», созывать сейм каждые два года не больше чем на шесть недель. В случае неисполнения какого-либо из этих обязательств шляхта освобождалась от повиновения королю. Так узаконивалось вооруженное восстание шляхты против короля, так называемый рокош [4]4
  Rokosz (польск.)


[Закрыть](конфедерация). Рокош воскресил старый принцип феодального права, в силу которого вассал мог на законном основании восстать против сеньора, нарушившего свои обязательства по отношению к нему.

Внезапно прибыл гонец из Парижа, сообщив королю о смерти его брата Карла IX 31 мая 1574 г. и о требовании матери (Екатерины Медичи) срочно возвращаться во Францию. Поляки своевременно узнали о случившемся и предложили Генриху обратиться к сейму дать согласие на отъезд. Что такое польский сейм, Генрих уже имел кой-какое представление и счел за лучшее ночью тайно бежать из Кракова.

К бардаку в Речи Посполитой все давно привыкли, но чтобы король смылся с престола – такого еще не бывало. Радные паны чесали жирные затылки: объявлять ли бескоролевье или нет? Решили бескоролевье не объявлять, но дать знать Генриху, что если он через девять месяцев не вернется в Польшу, то сейм приступит к избранию нового короля. В Москву были отправлены послы от имени Генриха с известием о восшествии его на престол и об отъезде его во Францию, причем будто бы он поручил радным панам сноситься с иностранными государствами.

Генрих, естественно, возвращаться в Польшу не пожелал, а взошел на французский трон под именем Генриха III. Ряд панов вновь предложили кандидатуру царевича Федора, и опять с царем Иваном не сошлись в цене.

В конце концов польским королем стал семиградский князь Стефан Баторий.

В 1602—1603 гг. царь Борис Годунов послал в Западную Европу на обучение восемнадцать мальчиков, из них шесть – во Францию. Судя по всему, ни один из них в Россию не вернулся.

В 1615 г. царь Михаил Романов разослал в ряд европейских стран послов с объявлением о своем восшествии на престол и с просьбой о помощи против поляков и шведов. Во Францию отправились дворянин Иван Кондырев и подьячий Неверов. В грамоте, которую они привезли королю Людовику XIII, говорилось: «Послали мы к вам, брату нашему, наше государство обвестить, Сигизмунда короля и шведских, прежнего и нынешнего, королей неправды объявить. А вы, брат наш любительный, великий государь Людвиг король, нам бы великому государю способствовал, где будет тебе можно».

Поспособствовать царю Михаилу четырнадцатилетний Луи не мог, даже если бы захотел. Страной правили итальянцы – его мать Мария Медичи и ее любовник Кончино Кончинио, получивший титул маршала д'Анкра.

Лишь в 1629 г. в Россию впервые прибывает французский посол барон Людвиг Дегас (де Ге Курменен). В 1628 г. кардинал Ришелье наконец-то покончил с гугенотами Ларошели и решил провести политический зондаж в далекой Московии.

В те годы в Центральной Европе шла ожесточенная война, которая позже получит название Тридцатилетней. Кардинал задумал ослабить влияние Габсбургов в Германии силами шведов и датчан. По выражению видного французского историка XIX века Франсуа Гизо, «Густав Адольф был выбран Провидением в качестве орудия для завершения дела Генриха IV и Ришелье».

Однако Швеция находилась в состоянии войны с Речью Посполитой. Польский король Сигизмунд III Август (1587—1632) считал себя королем Швеции, а своего сына Владислава – русским царем. Ришелье решил воспользоваться ситуацией и стравить русских с поляками, чтобы шведский король Густав Адольф смог сосредоточить все свои силы в Германии. Мало того, именно Россия была в те годы главным поставщиком селитры и хлеба в Швецию и Данию. Без русского хлеба в Швеции начался бы голод, а селитра использовалась при изготовлении пороха. Что же касается роли хлеба в качестве если не оружия, то средства давления в ходе Тридцатилетней войны, то стоимость одного ласта (единица объема) ржи в Амстердаме с 1620 г. по 1630 г. возросла с 44 гульденов до 420. [5]5
  Вайнштейн О.Л. Россия и Тридцатилетняя война. М.: ОГИЗ, Госполитиздт, 1947. С. 60.


[Закрыть]

И вот осенью 1629 г. на русской границе пристав Окунев встречает Деге (так он именовался рядом историков, да и так короче). Первым делом нахальный француз начинает спорить, с какой стороны от него должен ехать пристав. А Окунев не хочет ехать слева. В итоге посол едет в середине между приставом и сыном боярским из свиты пристава. Окунев доносил, что французы дорогой «государевым людям чинили насильства и обиды, посол их не унимал, а пристава не слушались».

Прибыв в Москву, посол просил царя выдать ему французского и рейнского вина, так как к государеву питью французы «непривычны», а еще просил уксусу. Вино и уксус выдали.

Тогда Деге потребовал, чтобы на представлении государю ему быть при сабле, сославшись на то, что и Кондырев перед его королем был при сабле, что «изговоря царского величества титул, речь говорить ему в шляпе» и чтоб предоставили ему возок. Во всем этом послу было отказано. Бояре объяснили это тем, что в королевской грамоте царский титул «не сполна написан». Деге начал изворачиваться и в конце концов покаялся: «Если угодно, то государь его вперед царское именование и титул велит описывать, в том он клянется именем божиим и королевскою головою» [6]6
  Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. V С. 144.


[Закрыть].

Забегая вперед, скажу, что французские монархи и впредь будут мелочно умалять титулы русских царей. Грамотно писать их выучит лишь Екатерина Великая.

И лишь тогда посла допустили к царю. Вручив боярам грамоту от Людовика XIII, Деге произнес напыщенную речь: «Его царское величество, глава и вождь в восточных странах греческой веры, Людовик, король французский, – глава и вождь в полуденных странах. Когда царь и король Франции установят меж собою добрую дружбу и полное согласие, тогда у враждебных им государей много силы убудет. Император римский и король польский – союзники: отчего бы царю и королю французскому не вступить в дружбу и не объединиться в тесном союзе против своих недругов? Король французский друг турецкому султану; зная, что и его царское величество находится в дружественных отношениях с турецким султаном и что царь – покровитель православной греческой веры, король приказал своим послам в Константинополе помогать пребывающим там русским и грекам во всех их делах. Такие великие государи, как король французский и его царское величество, пользуются всемирной славой; нет на свете других столь великих и могущественных государей, как они, ибо их подданные слепо им повинуются, тогда как англичане и брабантцы действуют лишь по своему капризу..» [7]7
  Цит. по: Вайнштейн О.Л. Россия и Тридцатилетняя война. С. 73.


[Закрыть]

А за этим широковещательным вступлением последовала попытка получить для французских купцов торговые привилегии в ущерб Голландии и Англии. Деге добивался для французских купцов права беспошлинной торговли, свободного проезда через Россию в Персию, разрешения иметь своих католических священников и строить свои церкви.

Бояре ответили Деге, что царь готов жить в доброй дружбе и поддерживать дипломатические сношения с Францией. Что же касается привилегий для французских купцов, то им разрешалась свободная торговля, но при условии уплаты в казну двухпроцентной пошлины. Французские купцы могли иметь при себе священников, но без права совершать публичные богослужения и сооружать церкви. Проезд в Персию был дозволен только королевским послам, но не купцам для торговых целей.

В ноябре 1629 г. в Москве был подписан «Договор о союзе и торговле между Людовиком XIII, королем Франции, и Михаилом Федоровичем, царем Московии». По этому договору французы получили право на хороших условиях торговать в трех русских городах: Москве, Архангельске и Новгороде.

Деге прямо не подстрекал русских к объявлению войны Речи Посполитой. Однако он заявил: «Недружба у их короля Людовика с цесарем [германским императором] да с испанским королем... а с королем польским у их короля Людовика недружба, потому что польский король помогает цесарю, а у их короля Людовика с цесарем римским недружба». Далее Деге продолжал, что Людовик XIII и его первый министр Ришелье «ведают подлинно, что цесарь римский с польским королем заодно, меж себя они свои... и друг другу помогают. А Царскому Величеству с государем его Людовиком королем потому же быть в дружбе и в любви и на недругов стоять заодно». То есть французский посол предложил военно-политический союз России и Франции. Он положительно ответил боярам на вопрос о возможности оказания помощи «ратными людьми» против Польши. В конце концов француз получил от боярской думы обещание возобновить войну с Польшей (в это время действовало Деулинское перемирие).

Обратно Деге ехал через Польшу и выслушал много упреков от радных панов, которые догадались, зачем он ездил в Москву. Посол клялся и божился, что речь шла только о торговле.

Планы Ришелье во многом оправдались. 16 сентября 1629 г. поляки заключили со шведами Альтмаркское перемирие сроком на 6 лет. По этому договору, Сигизмунд признал своего двоюродного брата Густава Адольфа королем Швеции. До этого шведским королем числился почти 30 лет сам Сигизмунд. Кроме того, поляки признали Густава владетелем Лифляндии (с Ригой), Эльбинга, Мемеля, Пиллау и Баунсберга, правда, не навечно, а лишь на время перемирия.

В декабре 1630 г. капитан Бертран Боннефуа (Bonnefoy), привезший в Москву грамоту Людовика XIII с просьбой об отпуске хлеба, получил заверение, что хлеб будет предоставлен из урожая 1631 года. Это обещание было выполнено. Французский историк Рамбо замечает по этому поводу: «Таким образом, армии, которые выставил Ришелье, кормились, быть может, русским хлебом» [8]8
  Там же. С 76. («Recueil des instructions» , v. VIII, p. 38; Le Glay, op. cit., p. 89.).


[Закрыть].

23 января 1631 г. в Бервальде (Неймарке) был подписан франко-шведский союзный договор, по которому Франция обязывалась ежегодно выплачивать Швеции в течение пяти лет миллион ливров в обмен на постоянное пребывание в Германии в течение этого срока тридцатитысячной шведкой армии и уважение католического вероисповедания во всех районах дислокации шведов.

И вот 17 сентября 1631 г. шведская армия под командованием Густава Адольфа наголову разбила имперскую армию Тили под Лейпцигом. А вот попытка России отбить Смоленск у ляхов в 1632—1634 гг. кончилась полнейшей неудачей.

Несмотря на миссию Деге, русофобская политика французских королей по-прежнему вызывала настороженность в России. Так, в 1628 г. полковник русской службы Лесли, посланный за рубеж для вербовки ратных людей в царево войско, получил инструкцию: «Нанимать солдат Шведского государства и иных государств, кроме французских людей, а францужан и иных, которые римской веры, никак не нанимать» [9]9
  Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. V С. 281.


[Закрыть].

Любопытно, что в 1660 г. в Париж удрал один из первых русских диссидентов – Воин Ордин-Нащекин, сын царского любимца, думского дворянина Афанасия Ордин-Нащекина. Правда, через 5 лет Воин вернулся в Россию и покаялся.

8 1667 г. отправилось в путь впервые в истории русское посольство к испанскому королю. По царскому указу от 4 июня 1667 г. посольству во главе со стольником Петром Ивановичем Потемкиным надлежало «ехать для своего государева дела к Ишпанскому Филиппу да ко Францужскому Людвику королям». Однако король Филипп IV скончался еще в 1665 г., а страной фактически правила регентша при малолетнем короле Карле VII королева Мария Австрийская.

4 декабря 1667 г. русское посольство на голландском корабле прибыло в испанский порт Кадис, а в феврале 1668 г. добралось до Мадрида. 7 марта русским послам была дана королевская аудиенция, а 17 марта их приняла королева Мария. Посольство пробыло в Испании до июля, а затем сухим путем отправилось во Францию. 7 июля русские послы прибыли в пограничный город Байона.

Этот визит для французских властей стал полной неожиданностью. Дело в том, что Франция и Испания находились в состоянии войны и мир был заключен лишь в мае 1668 г. Соответственно, визит русских в стан врага вызвал подозрения в Париже.

9 августа 1668 г. русское посольство встретил полковник Като, назначенный сопровождать послов. Потемкин в своем отчете царю назвал его «приставом де Катуй». Като сразу же сообщил послам о недовольстве Людовика XIV их визитом в Испанию. На что Потемкин ответил, что произошло это не преднамеренно, а из-за непогоды и направления ветра, изменивших курс их корабля. Конечно же, это было неправдой, поскольку в очередности посещения Испании и Франции посол строго придерживался тайного царского наказа, данного посольству в Москве.

Посольство Потемкина во Франции закончилось без результатов. Послы уведомили короля о перемирии с поляками. Людовик XIV ответил, что очень рад прекращению войны и просит всемогущего Бога о совершении «вечного докончания». На предложение французов заключить мирный договор русские послы ответили, что о торговых делах договариваться им не наказано и пусть король за этим отправляет свое посольство в Москву. Французские купцы начали говорить с послами о тех же условиях, какие были предложены и в статьях. Потемкин на это им сказал: «Ступайте для купечества в Архангельск, налогов и обид никаких вам не будет, пошлину возьмут, как с других иноземцев». Купцы ответили: «Без договора и постановленья в такой дальний путь ехать нам не надежно». На том дело и кончилось.

Французы отметили скупость русских. Сам Потемкин снимал частную квартиру, а вся его свита жила в шатрах и не столовалась у местных жителей, а готовила еду в своем лагере.

Во время пребывания посольства в местечке Блуа во время обеда Потемкин рассердился на дворянина из своей свиты и избил его палкой. Като был весьма удивлен тем, что, вместо того чтобы вызвать Потемкина на дуэль, дворянин-московит покорно стерпел побои.

В городе Орлеан Потемкин даже не осмелился взглянуть на представленных ему дам, сославшись на то, что уже женат, а это не позволяет ему обращать свой взор на других женщин.

В своем отчете царю Потемкин врал безбожно. Так, он насчитал около трех тысяч выстроенных во дворе гвардейцев и швейцарцев, хотя на самом деле вокруг двора находились 600 солдат королевской лейб-гвардии и 100 швейцарских гвардейцев. Король якобы, спрашивая о царском здоровье, не только снял шляпу, но и встал. Кроме того, король «тотчас же встал» и снял шляпу, когда дьяк подал ему царскую грамоту, которую Людовик XIV принял, сняв с руки перчатку. Король, сидя, снимал шляпу каждый раз при упоминании царского имени, а сам Потемкин оставался с непокрытой головой все время аудиенции [10]10
  Новоселов В.Р. Русское посольство во Францию 1668 г. Два отчета об одной миссии // Иноземцы в России в XV—XVII веках. Сборник материалов конференций 2002—2004 гг. / Под ред. А.К. Левыкина. М.: Древлехранилище, 2006. С. 352.


[Закрыть].

По традиции французы стали упираться, не желая полностью писать царский титул. Сам же Потемкин потребовал именовать Алексея Михайловича на латыни Великим Цезарем (Caesarea Maiestas).

Позже Като признал, что «с самого начала французские дипломаты не имели ни малейшего намерения делать такую копию, но посол заявил, что "его здесь могут уморить голодом или отрубить ему голову или же разрубить его на куски, потому что его точно так умертвят на родине, если он явится туда, не привезя с собой эту копию". Столь отчаянное поведение возымело действие, и послу были вручены королевское послание и его латинская копия с полными царскими титулами. Можно отметить, что сам Като постоянно именовал царя не иначе, как Великий герцог Московский» [11]11
  Там же. С. 353.


[Закрыть].

В своем отчете царю Потемкин очень кратко и неполно описал «культурную программу», предложенную французами посольству. Рассказывая о посещении дворцов Лувра, Тюильри и Версаля, зверинцев, парков и садов, королевских мануфактур в Гобелене, посол ограничился одним предложением. О посещении же Венсенского замка – резиденции брата короля Потемкин даже не упомянул. Не нашлось в его отчете места и для двух театральных постановок, которые посетило посольство, в том числе и труппы Мольера, представлявшей комедию «Амфитрион».

3 октября 1668 г. русское посольство на голландском корабле отплыло из Кале в Амстердам, а оттуда отправилось на родину.

Шел к концу XVII век. Во Франции заканчивалось блестящее царствование короля-Солнца, а в России к власти пришел царь-плотник.