Текст книги "Встречный марш"

Автор книги: Александр Михайловский

Соавторы: Александр Харников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Мы же, в свою очередь, не собираемся никоим образом вмешиваться в движения Петербурга вокруг неформального Союза Балтийских государств, состоящего из России, Германии, Дании и Швеции. Правда, после того как наш «Северодвинск» отработал ракетами по Бристолю, о совместной обороне Датских проливов можно на время забыть.

Понятно, что узнав о заключении подобного Союза, британцы придут в ярость. Но они вряд ли в ближайшее время смогут предпринять что-либо серьезное, что могло бы угрожать членам Союза. Их главные силы на море разгромлены, метрополия находится в блокаде, а уцелевшие военные корабли не способны противостоять в открытом бою даже дедушке всех русских линкоров, броненосцу «Петр Великий», который «на всякий случай» с дружественным визитом находится сейчас в Копенгагене.

Но это сейчас. Все-таки британская промышленность пока еще одна из мощнейших в мире, и блокаду поздно или рано придется снимать. Ни у меня, ни у Александра нет никакого желания посылать русских солдат на завоевание Британских островов. Так что какое-то время спустя, после восстановления хотя бы частично боевой мощи британского флота, не исключена попытка реванша. Тем более что строить свои новые корабли британцы будут, уже ориентируясь не на свои утопшие у Афин броненосцы, а беря за образец российский «Петр Великий» – сильнейший боевой корабль этого времени.

Строить корабли они умеют, и уже через какие-то пять лет Британия снова станет для нас опасным морским противником, но уже на новом техническом уровне. А настоящие политики, такие как ваш покорный слуга и Александр Александрович, должны смотреть вперед больше чем на пять лет. Правда, у товарища Бережного и нашего канцлера Тамбовцева есть планы по отторжению от Великобритании в самое ближайшее время королевств Шотландия и Ирландия.

Но планы бойцов невидимого фронта пусть претворяются в жизнь сами по себе, а параллельно мы с Александром Александровичем должны будем предпринять соответствующие действия на тот случай, если стремления ирландского и шотландского народов к свободе и независимости вдруг потерпят неудачу.

В политике, как и на море, есть понятие «обстоятельств непреодолимой силы». Так что на всякий случай не мешает заранее подстелить соломку, дабы не набить себе синяков и шишек.

Понятно, что непосредственно Россию или Югороссию британцам не достать, даже после возрождения всей мощи их флота. Это не обсуждается – фантастика на втором этаже. Тем более что по причине отсутствия достаточных воинских контингентов и плацдармов для вторжения в наши пределы они не опасны для нас на суше. Возможны только мелкие пакости, вроде организации и снабжения банд кавказских абреков, подстрекательства на теракты разного рода террористов-нигилистов, попыток введения «золотого стандарта» и спекуляции на бирже на понижение курса государственных ценных бумаг и акций российских частных компаний.

Но вот переколотить всю посуду на датской и германской кухне обновленному британскому флоту будет как раз по силам. Захватить германские и датские порты они, конечно, не захватят, но погромить артиллерийским огнем портовые сооружения и городские кварталы смогут изрядно. Тем более что у британцев опыт в этом деле есть немалый. Вот это мы и должны предотвратить.

Сами немцы и датчане от британцев вряд ли смогут отбиться. Датский флот в настоящее время представляет собой отряд устаревших парусно-винтовых, а то и колесных кораблей, которые давным-давно устарели, и с точки зрения боевых возможностей не имеют никакой ценности. Ну а в Германии военно-морской флот находится в самом зачаточном состоянии. Все ее ресурсы последнее время вкладывались в строительство армии, для того чтобы разгромить своих сухопутных противников – Австрию и Францию.

Исходя из этого невеселого расклада сил, помимо кайзера Вильгельма и его канцлера, а также Великого молчальника – начальника германского Генерального штаба Гельмута Карла Бернхарда фон Мольтке-старшего – между прочим, генерала-фельдмаршала Российской армии – в Санкт-Петербург прибыл и наследник датского престола принц Фредерик, брат молодой русской императрицы. Официально он прибыл на похороны русского императора Александра II, а неофициально…

Дело в том, что король Дании Кристиан IX, как конституционный монарх, вопросы войны, мира и заключения союзов решать не мог. А вот его сын, не привлекая особого внимания мировой прессы и политиков, мог отправиться в столицу Российской империи, дабы отдать последние почести злодейски убитому монарху, который к тому же был свекром его сестры – российской императрицы Марии Федоровны, в девичестве – датской принцессы Дагмары. Он и прибыл вчера в Кронштадт на паровом корвете датского флота. Встречен принц был со всеми положенными его титулу почестями, но общение с ним на этом и ограничилось.

Так что день сегодня должен быть насыщенным и полным судьбоносных событий.

Встреча же кайзера и Бисмарка для меня была малоинтересной. Ведь большую часть статей грядущего договора мы уже вчерне отработали с Бисмарком еще во время нашей памятной встречи в Константинополе, чтобы они удовлетворяли обе наши стороны. Вильгельму осталось только уточнить некоторые формулировки и поставить под договором свою подпись.

Труднее будет вести разговор с датским принцем. Он ненавидел пруссаков, как Гамлет своего дядю-короля. Совсем еще молодым офицером Фредерик участвовал в войне с Пруссией и Австрией, после которой Дания потеряла Шлезвиг и Гольштейн. И нам будет очень трудно усадить бывших смертельных врагов за один стол, для того чтобы заключить трехсторонний союз России, Германии и Дании. Впоследствии к нему надо будет подключить и Швецию, ведь супруга Фредерика принцесса Ловиса была дочерью шведского короля Карла XV. Кроме королевского родства, сама Швеция очень зависит от торговых путей на Балтике, и их безопасность находится среди ее основных приоритетов.

Исходя из всего этого, мы с императором Александром договорились, что я на Николаевском вокзале чисто протокольно поприветствую кайзера Вильгельма, Бисмарка и Мольтке, после чего, откланявшись, отправлюсь в Аничков дворец, где вместе с императрицей Марией Федоровной встречусь с принцем Фредериком.

Надо дать императрице возможность ввести своего брата в суть дела – так сказать, подготовить его морально. А уже потом мы вместе отправимся в Зимний дворец на встречу с ненавистными ему пруссаками. Возможно, после нашей совместной беседы с императрицей, поняв все имеющиеся расклады, Фредерик будет более покладистым. Какие бы антипатии ни вызывали у него господа из Берлина, политика, как говорил Бисмарк, это искусство возможного. А новый расклад сил в Европе и мире дает Датскому королевству новые возможности. И грех будет их упустить…

22 (10) августа 1877 года, полдень.

Санкт-Петербург, Зимний дворец

Глава Югороссии контр-адмирал

Виктор Сергеевич Ларионов

Это был исторический момент. Два императора, два министра, один принц и один военный диктатор – это я – собрались в комнате Зимнего дворца, чтобы решить судьбу мира.

Принц Фредерик, который поначалу хмуро поглядывал на немцев и особенно на Бисмарка, оживился, когда разговор по поводу практически уже согласованного и готового к подписанию Евразийского союза плавно переместился к теме безопасности Датских проливов и свободы мореплавания и торговли в Балтийском море. Это были вопросы, которые непосредственно касались Датского королевства и которые можно было решить только с участием старых врагов, в данном случае становившимися новыми союзниками.

Основной доклад делал граф Игнатьев. Он вкратце сообщил всем собравшимся о возможных планах британцев и о том, какие преференции для торговли и промышленности Германии, России и других стран даст заключение договора об особом статусе Балтийского моря в целом и Датских проливов в частности. При этом он многозначительно посмотрел на принца Фредерика. Тот оживился и уже не так сердито стал смотреть на своих бывших врагов.

А потом слово взял Бисмарк. Боже мой, я не ожидал такого от старого и прожженного политикана. Оказывается, «железный» канцлер может при необходимости быть «бархатным». Как он мастерски вел свою партию! И все-таки он уболтал принца датского!

Для начала Бисмарк выразил сожаление по поводу того, что Пруссия была вынуждена когда-то вести боевые действия против Датского королевства.

– Но, – сказал германский канцлер, – нет в Европе таких государств, которые хотя бы раз не воевали друг с другом. Тем более что тогда еще мало искушенная в дипломатии Пруссия, к несчастью, пошла на поводу у прожженной интриганки Австрии. Теперь же двум народам-соседям, датскому и немецкому, ради светлого будущего надо забыть старую вражду и объединиться перед новой опасностью.

– Причем, ваше высочество, – Бисмарк обратился напрямую к принцу Фредерику, – датчане никогда не забудут пиратские набеги на Копенгаген британских эскадр, которые совершались подло, без объявления войны. Особенно варварской была бомбардировка датской столицы в начале сентября 1807 года, когда погибло несколько тысяч мирных жителей Копенгагена и был разрушен каждый третий дом в городе. А министр иностранных дел Британии Каннинг не постеснялся заявить в Парламенте, что «не слышал ни о чем более блестящем, более здравом и более эффективном, чем эта операция»… Мы, пруссаки, никогда бы не пошли на убийство мирных датчан ради простого удовлетворения своих политических амбиций.

При этих словах лицо принца Фредерика исказила гримаса гнева. Я усмехнулся про себя. Похоже, что Бисмарк достиг своей цели. Да и куда было деваться бедной Дании? Это судьба всех малых стран – или быть чьей-то союзницей, или быть зависимой, а то и вообще завоеванной более сильными соседями. Без надежных и могучих друзей невозможно выжить в мире, где царит закон джунглей.

– Господин канцлер, – наконец нарушил свое молчание Фредерик, – я помню и о войне моей страны с Пруссией, и о варварстве британцев, безжалостно сжигавших с помощью ракет Копенгаген. В конце концов, война между Данией и Пруссией давно уже закончилась и вряд ли повторится, – принц выразительно посмотрел сначала на меня, потом на Александра III, – а вот повторное нападение английского флота на Копенгаген, похоже, неминуемо. И произойти оно может в самом ближайшем будущем.

Сейчас я готов обсудить с вами меры, необходимые для защиты побережья Дании и Германии от возможного набега британских сил. Как я понимаю, кроме Германии, всю возможную поддержку нам окажет и Российская империя? – после этих слов принц Фредерик вопросительно посмотрел на своего шурина, императора Александра III.

– В случае заключения соответствующего соглашения я готов предоставить королю Кристиану всю возможную помощь в отражении нападения британцев, – огладив свой подбородок, ответил император Александр III. – Для этого в Датские проливы будут направлены сильнейшие корабли российского флота. Сейчас, например, в гавани Копенгагена в полной боевой готовности стоят наш сильнейший броненосец «Петр Великий» и броненосные фрегаты «Князь Пожарский», «Генерал-адмирал» и «Герцог Эдинбургский». Но в случае отражения вражеского нападения в деле будут участвовать корабли не только российского флота… – русский царь многозначительно посмотрел в мою сторону.

Я понял, что наступило время моего выхода на сцену, и, прокашлявшись, начал свою давно продуманную речь:

– Господа, должен вас заверить, что вооруженные силы Югороссии не останутся в стороне в случае нападения британского флота или британской армии на Россию, Германию или Данию… – я обвел пристальным взглядом присутствующих, пытаясь понять их реакцию.

Император Александр, видимо вспомнив разгром британской эскадры у Пирея, сардонически усмехнулся. Бисмарк, уже успевший познакомиться с видеозаписью того морского сражения, пригладил свои роскошные усы и что-то шепнул на ухо Мольтке, а потом победно посмотрел на своего монарха, который, похоже, так ничего и не понял, но тоже заулыбался, словно именинник. Только принц Фредерик, знавший лишь понаслышке о мощи нашей эскадры, растерянно поглядывал на императоров и их канцлеров.

– Браво, адмирал! – воскликнул Бисмарк. – Зная ваши возможности, я теперь полностью спокоен. Британцы, в случае нападения на нас, потеряют остатки своего флота и станут одной из второстепенных стран мира. Ибо без флота Британия ничто!

– Не торопитесь хоронить коварный Альбион, господин канцлер, – ответил я. – Британия имеет первоклассную судостроительную промышленность и прекрасных инженеров и рабочих. В течение нескольких лет она сможет возродить флот. При этом я думаю, что их новые корабли уже не будут похожими на те, которые были потоплены одним нашим крейсером у входа в гавань Пирея. Вряд ли британцы повторят свои старые ошибки и снова начнут строить барбетные броненосцы с установкой на них монструозных дульнозарядных орудий.

Тем более что у них уже есть образец для подражания: сильнейший в мире броненосец, построенный по проекту адмирала Попова – «Петр Великий». И данные нашей разведки говорят о том, что англичане лихорадочно строят на своих верфях корабли, которые фактически являются копиями «Петра Великого». Сколько их будет построено – сейчас трудно сказать, но и Германия, и Дания, и Российская империя с Югороссией должны озаботиться созданиями новых боевых флотов.

В деле судостроения каждая из присутствующих здесь стран обладает недоступными другим преимуществами. За Югороссией знание прорывных технологий, за Российской империей почти безграничные запасы сырья и резервы рабочей силы, за Германией развитая металлургическая и машиностроительная промышленность, прекрасные рабочие и инженеры, за Данией наличие судостроительной промышленности и большой практический опыт в кораблестроении. Если мы объединим свои возможности, то создадим силу, которая заставит считаться с собой весь мир…

После минутной паузы все присутствующие одобрительно закивали и выразили на своих лицах одобрение. Непроницаемым осталось лишь физиономия Великого молчальника – фельдмаршала Мольтке-старшего. Но я не очень-то озаботился его реакций. Как известно, создатель германского Генштаба был, по словам его современников, человеком, начисто лишенным всех эмоций. Впрочем, с этим двуногим компьютером мне придется встретиться с глазу на глаз, чтобы обсудить некоторые приватные моменты нашего дальнейшего сотрудничества.

Дальнейшая церемония была вполне будничной. Подписание прелиминарных статей договора о создании Евразийского союза прошло в рабочем порядке. Полная же версия договора будет подписана в Берлине в конце сентября.

На ту же конференцию были приглашены и главы государств – стран Балтийского моря. Как я понимаю, скорее всего, тогда же будет подписан договор об особом режиме Балтийского моря и Датских проливов. Я думаю, что российские и германские дипломаты, а также некоторые датские политики приложат для этого максимум усилий.

23 (11) августа 1877 года.

Средиземное море, «Алабама II»

Генерал Нейтан Бедфорд Форрест,

главнокомандующий Вооруженными силами

Конфедеративных Штатов Америки

Да, на нашей новой «Алабаме» хоть и тесно, и качало больше, чем на русском военном корабле или, упаси боже, на подводной лодке, зато здесь я находился уже как бы на территории возрожденной Конфедерации, и к тому же проводил время с пользой для нашего общего дела. Каждый день мы часами сидели с молодым Семмсом. Впрочем, и он тоже уже не так молод, да и обсуждали мы самые разные вопросы – от набора в формирующуюся армию и ее обучения до планов грядущих боевых действий.

Обычно при этом к нам присоединялись то его отец, старый адмирал Семмс, то командир русских инструкторов капитан Рагуленко.

У русских есть поговорка о том, что рыбак рыбака видит издалека. И мне кажется, что капитан Рагуленко – это человек моей закваски. Насколько я понимаю, он профессионал. В пользу этого говорит и то, что он почти никогда ничего не рассказывает о своем боевом пути. При этом он старается по возможности никогда не акцентировать внимания на своей персоне.

Зато за обедом, за ужином и часто после него, за чарочкой, Сергей преображался и был неиссякаемым кладезем анекдотов и смешных историй. Впрочем, он все время просил меня рассказать ему тот или иной эпизод из моей биографии – как оказалось, если я почти ничего не знал о его военном прошлом, то он про мое знал очень много и считал меня чуть ли не одним из лучших полководцев нашего времени.

Зря, конечно. Будь я и впрямь хорошим полководцем, мы бы войну не проиграли. Да и ошибок я наделал множество за те четыре страшных года. Но когда я ему это сказал, он мне ответил, что каждый из нас делает ошибки, но только лучшие в этом признаются. И добавил, что у нас с ним будут все шансы исправить эти ошибки. На что я перекрестился и подумал: дай-то господи!

А в этот вечер, когда мы выпили по стакану ледяного скотча, разговор у нас зашел о послевоенном устройстве Конфедерации. Капитан мне доказывал, что необходимо найти какую-нибудь форму сосуществования с индейскими племенами. Все-таки наш континент был их родиной на протяжении многих веков еще до Колумба. И вообще, краснокожие, на свой первобытный манер, тоже являются джентльменами, и поэтому мы сможем с ними договориться и соблюдать соглашение.

А вот о будущем негров мнение у него оказалось несколько иным. Он считал, что нам нужно продолжить дело президента Монро и переселить всех чернокожих обратно на их родину, в Африку. Всех до единого. Черная община, отделяющая себя от белого населения КША, должна перестать существовать.

Как это ни странно, мое отношение к неграм было совсем другим. Когда-то давно я был работорговцем, но всегда следил за тем, чтобы живой товар был накормлен и содержался в более или менее нормальных условиях. Более того, то, что Харриет Бичер Стоу и ей подобные писали про условия, в которых содержались рабы, не соответствовало действительности, ибо раб стоил таких больших денег, что плохое отношение к нему было по карману лишь очень богатым людям. Да и среди богачей трудно было найти человека, который сознательно пошел бы на порчу собственных капиталовложений.

Впрочем, я довольно быстро отказался от живого товара и перешел на торговлю только хлопком.

Во время войны в моем отряде было немало негров – начиная с сорока четырех рабов, принадлежавших лично мне; я им обещал свободу после войны. За всю войну дезертировал всего лишь один, зато в отряд вступали все новые – как вольные негры, так и рабы хозяев, согласившихся по моей просьбе на такие же условия. В конце войны в моем отряде оставалось шестьдесят пять негров. И как я тогда отметил, они принадлежали к лучшим солдатам Конфедерации.

Да и после войны я поддерживал черных ветеранов и устраивал на работу, как и белых. Три года назад, меня пригласили на собрание International Pole Bearers («Международные носители шестов») – ассоциации черных рабочих, где я держал речь перед ними. И красивая черная девушка подарила мне букет цветов, после чего я поцеловал ее в щеку; об этом «скандале» потом с возмущением писали все местные газеты – как это южный джентльмен может поцеловать негритянку, пусть в щечку!.. Моралисты – они забыли, как президент Джефферсон в свое время сделал своей рабыне восьмерых очаровательных малюток. Или они думают, что мулатов на наш благословенный Юг приносит белый аист в маленьком черном мешочке… Многие джентльмены грешны куда больше, чем я, они лишь не выставляли свои чувства напоказ.

Но когда я начал говорить, что мы вполне способны ужиться с нашими черными соседями, капитан Рагуленко задумался и рассказал мне две истории из своей прошлой жизни до появления в нашем мире.

Первая случилась где-то в Африке во времена, когда сам Сергей был еще маленьким, а в русской армии офицером служил его отец, было это в одной из стран, недавно получившей независимость от одной из европейских держав. Как говорится, не будем показывать пальцем.

– Раньше там все было в ажуре, – рассказывал он. – Красивая, почти европейская столица. Алмазы, золото, нефть, в большой части страны неплохой климат, сельское хозяйство было образцовым. Больницы, школы, театры…

И вот они стали независимыми. Сначала оттуда выжили всех белых – убивали мужчин и детей, насиловали женщин или просто забирали все, что им принадлежало. Все, кто смог, уехал оттуда, кто не смог, тех уже нет. Ну, экономика тут же накрылась медным тазом, сельское хозяйство тоже тю-тю – одно дело, когда знающие люди обрабатывают земли, другое, когда её раздали дружкам нового президента. То же было и с заводами и фабриками. Представляешь, начала голодать страна, в которой вся земля пригодна для обработки и с полей можно снимать по четыре урожая в год. Говоря по-нашему, один год идет за четыре, и эти люди вдруг голодают и просят международной помощи!

Потом там, конечно, началась гражданская война. Точнее, даже не гражданская, а межплеменная, так как несмотря на всю цивилизацию и якобы имеющееся у них государство, эти люди до сих пор делят себя по племенам. Тут их президент, почуяв, что лично для него дело пахнет жареным, и обращается к нашей стране за помощью: Россия, помоги!

Ну, наши и летят туда. Тамошние военные щеголяют в новой форме, но как только становится по-настоящему горячо, убегают куда глаза глядят, а русским приходилось за них отдуваться. С местными-то повстанцами воевать было несложно, а вот когда в дело вмешивались другие игроки, тогда все становилось куда серьезнее. Хорошо еще, наши войска в конце концов оттуда вывели, но сколько друзей моего отца остались лежать в той проклятой земле…

– Капитан, – возразил я, – но ведь то Африка. А в Америке, надеюсь, они все-таки стали цивилизованными.

Капитан Рагуленко почесал в задумчивости подбородок.

– Да как вам сказать, мистер Форрест… Однажды нас пригласили на международные военные соревнования. В вашу тогдашнюю Америку-янки, дери ее за ногу. Ну, наша команда, естественно, получила первое место, торжества там, награждение. Все нормально. Привозят нас потом в Нью-Йорк, откуда мы должны были отправиться домой. И пошли мы с приятелями гулять по городу. Сами понимаете, что у меня там за приятели были, у каждого за спиной небольшое кладбище имеется, а то и два. Афганистан из нас никто, правда, не застал, а вот на Кавказе все потрудились вдоволь. А нам никто не сказал, куда можно, а куда нет.

И оказались мы вдруг в одном таком мрачном районе. Многие дома – сгоревшие коробки, везде грязь, и какие-то негры шляются, на нас так неприятно посматривают. Потом с десяток черных оболтусов преграждают нам путь и говорят: деньги, мол, давайте. А у самих у кого нож, у кого даже ствол. Придурки!

– Ну и что дальше? – поинтересовался я.

– Ну, в общем, мы им объяснили, почему их поведение было неправильным. После этого нас оставили в покое. Аккуратно объяснили, но не без членовредительства, самое главное было никого не убить.

– А как же полиция? – удивился я.

– Полиция? – Сергей рассмеялся. – Не было там никакой полиции. Они этих негритянских кварталов как огня боялись – настоящие джунгли, только каменные. А вот по дороге оттуда, уже в хорошем районе, два таких же милых черных набросились на белую девочку, и мы еле-еле успели ее спасти. А потом нас же отправили в полицейский участок. Видите ли, те нас обвинили в нанесении телесных повреждений и расизме. И нам еще повезло, что у родителей той девочки были деньги и хороший адвокат, а то кто знает, сколько бы нам пришлось провести в тамошней тюряге… Ведь расизм у них – самое худшее обвинение.

– А куда смотрит правительство? – возмутился я.

– Так они и есть правительство, – ответил Сергей, – с две тысячи восьмого года президентом стал негр, Барак Хуссейн Обама, случайное порождение внебрачной связи белой американки и залетного кенийского студента. Бывший, кстати, сенатор от штата Иллинойс.

Меня аж подбросило:

– Негр?! Американским президентом?!

– Да, негр, – спокойно ответил Сергей. – Как говорят у нас, русских, сбылась мечта идиота. Между прочим, самый бездарный американский президент за всю историю, хуже и придумать было трудно. Дурак и слабак, он обещал прекратить войны, развязанные его предшественником, и постоянно начинает новые. Экономика при этом буксует – а ежегодный дефицит государственного бюджета около триллиона долларов.

Я подумал, что ослышался и переспросил:

– Триллиона?! Долларов?!

– Ага, триллиона, – подтвердил Сергей. – На момент нашего «отбытия» общий государственный долг США составлял семнадцать триллионов долларов, что при населении в триста пятьдесят миллионов составляет почти по пятьдесят тысяч долларов на каждого американца – мужчину, женщину, старика или младенца. И это только государственный долг, если учитывать долги домашних хозяйств и предприятий, то эту цифру можно смело утраивать.

– А кто был до него? Тоже негр? – спросил я, заранее подозревая, какой получу ответ.

Сергей в ответ покачал головой:

– Нет, мистер Форрест, белый. Но тоже дурак, или хорошо им притворялся. С двухтысячного по две тысячи восьмой год Америкой правил один «грузин в кустах» из Техаса с приставкой «младший». А вот госсекретари у него как раз были черные. И если первый был еще ничего, боевой генерал, вроде ваших чернокожих ветеранов, то вторая была настоящая стерва…

– Неужели женщина стала госсекретарем? – опять возмутился я.

– Да, – сказал Сергей, – и не она первая в этой роли. Так вот, эта Кондализа Райс была совсем не дура, зато первостатейная гадина. При ней Америка воевала в Ираке, в ваше время это Месопотамия, в Афганистане – это рядом с Индией…

– Я знаю, где находится Афганистан, – проворчал я. – Это же дыра, где, наверное, не живут даже кошки. Что там понадобилось нашим парням?

– Не скажу за американских парней, – ответил мне Сергей, – но вот сама Америка во второй половине XX века унаследовала от Британии титул лидера западного мира. И с тех пор, отринув доктрину Монро, занялась глобальным доминированием, суя свой нос повсюду. Тогдашним американским правителям казалось, что таким способом они вредят России.

Вообще, пакостить нашей стране вошло у них в привычку. Дошло даже до того, что они устроили России небольшую войну с одним из соседних государств, ставшим благодаря их усилиям практически американской колонией. Впрочем, та война продолжалась ровно пять дней, и результаты ее были плачевными для соседнего государства. Если бы не настойчивые просьбы так называемого «международного сообщества», то шестой день той войны стал бы последним днем существования тамошнего псевдогосударства. Наша армия была в пятнадцати километрах от его столицы, а вражеские солдаты разбегались кто куда, скидывая с себя форму и бросая оружие.

Сергей немного помолчал, потом добавил:

– Я знаю, что некоторые из ваших сторонников мечтают вернуть рабство. Поймите, генерал, рабом быть плохо, а рабовладельцем еще хуже. От этого нация только слабеет, вспомните римлян. Большое количество дешевой, а то и просто бесплатной рабочей силы тормозило ваш технический прогресс. Я знаю, что с началом Гражданской войны Конфедерация практически с нуля должна была строить свою военную промышленность. А у янки все уже было готовое.

Причин поражения КША много, и большинство из них вы знаете лучше меня. Янки задавили вас числом и техническим превосходством. Южанам не помогло даже их явное моральное превосходство над янки. Но теперь все будет по-другому. И вам надо будет сделать выводы из сделанных ошибок.

Что же касается негров… Обрадовавшись нежданно свалившейся на голову свободе, чернокожие американцы захотят равноправия. После того как они вымолят себе равноправие, им захочется привилегий «за перенесенные страдания». И что случится с Америкой, когда они этих привилегий добьются, я вам уже рассказывал. Содом и Гоморра в одном флаконе…

Я задумался. Да, получается, что нам не нужны ни негры в правительстве, ни отдельные черные кварталы, ни расовые проблемы. Похоже, капитан Рагуленко прав насчет необходимости обратного переселения негров в Африку… Как говорится, с глаз долой – из сердца вон.

24 (12) августа 1877 года.

Реакция мировой прессы на подписание Евразийского союза

Заголовки российских газет:

«Московские ведомости»: Рукопожатие двух императоров! Снова, как во времена войны с Наполеоном, Россия и Германия оказались в одном строю!

«Северный вестник», Санкт-Петербург: Берлин стал ближе к Санкт-Петербургу! Новому союзу не страшны теперь никакие враги!

Заголовки французских газет:

«Фигаро»: Тайный сговор двух тиранов! Острие Евразийского союза направлено против Франции!

«Пти Паризьен»: Пруссаки готовятся к реваншу! С союзной Россией за спиной они чувствуют себя всемогущими!

Заголовки австрийских газет:

«Винер Цейтнунг»: Ужасное коварство канцлера Бисмарка! В новом договоре императоров не нашлось места для Австро-Венгрии!

«Нойес Фремденблатт»: Германия жаждет новых завоеваний?! Куда двинется объединенная армия двух императоров?

Заголовки газет САСШ:

«Нью-Йорк Таймс»: Германия и Россия делят земной шар, как хозяйка торт! Вновь вернулось время конкистадоров-завоевателей?

«Чикаго Трибьюн»: Никто теперь не может чувствовать себя в безопасности! Императоры Вильгельм и Александр желают стать повелителями мира!

Заголовки британских газет:

«Таймс»: Наша империя в смертельной опасности! Безжалостные пруссаки и дикие казаки хотят завоевать Британские острова!

«Дейли телеграф»: Британию вытесняют из Европы! Подданные нашей королевы готовы сражаться до последней капли крови за честь английской короны!

Заголовки германских газет:

«Берлинер тагенблат»: Великий день для нашей империи! Кайзер и русский царь заключили вечный союз о дружбе и братстве!

«Норддойче Альгемайне»: Триумф двух монархий и народов! Евразийский союз станет залогом тысячелетнего мира в Европе!

Заголовки итальянских газет:

«Стампа»: Разложен новый мировой пасьянс! Найдется ли в нем место для Австрии и Франции?!

«Коррьере делла Сера»: Грядет смена дипломатических ориентиров? Наше королевство должно найти новых друзей и не заполучить новых врагов!

Заголовки испанских газет:

«Гасета нуэва де Мадрид»: Великий шанс для Испании! Здравый смысл говорит нам, что наше место в Евразийском союзе!

«Диарио де Барселона»: Британия выброшена с континента! Новый союз России и Германии покончил с гегемонией коварного Альбиона!

Заголовки датских газет:

«Берлинске тиденде»: Британия бряцает оружием, но мы не боимся ее! Угрозы англичан сами толкают нас в Евразийский союз!

«Юланд постен»: Дания теперь не одинока! Непогоду лучше пережидать под кроной большого дерева!