Текст книги "Почему умирают гении (СИ)"

Автор книги: Александр Андрианов

Глава 7

Андрей оказался дома только под утро. Уставший, пропахший наркотой и алкоголем, он закрыл за собой дверь и тут же рухнул на кровать. Но заснуть ему так и не удалось. Наташа со слезами на глазах ворвалась в комнату и принялась колошматить мужа изо всех сил. «Где ты пропадал! Я всю ночь не спала, думала, что с тобой стряслось! – кричала она. – Почему ты не подходил к телефону? Где шлялся»?

– Оставь меня, назойливая ведьма! Я спать хочу, потом поговорим.

– Никаких потом! Ты где был, я тебя спрашиваю? От тебя несет, как не знаю от кого!

– Вот и уйди, пусть твой прекрасный носик не осквернится запахом моим. Великими делами был я занят, ну а сейчас хочу побыть один. Пока–пока, увидимся чуть позже.

– Да как ты со мной разговариваешь! Я ночь не спала, волновалась, не знала, что и думать, а он, видите ли, был чем–то занят! Не стыда, не совести нет!

– Да что ж ты буйная, как три землетрясенья, свалилась тут на голову мою – поспорь, пожалуйста, с дверью или шкафом, но не со мною – я тебя прошу.

– Ах, с дверью или шкафом. Ладно, сейчас я тебе устрою!

Набрав в чайник холодной воды, Наташа подошла к мужу и вылила содержимое ему на голову. «Какая гадина! – закричала жена. – И за что мне такое наказание!

– Ах ты змеюка! – заверещал Андрей, отряхиваясь от воды. – Я б поменял тебя на ящик пива, и то б пришлось доплачивать процент!

– Да как ты смеешь! Ты уже не первый раз приходишь в таком состоянии. Ладно, раньше хоть приходил, а теперь и вовсе непонятно где ночевал. Вся шея в засосах, воняешь черт знает чем! Что с тобой происходит, Андрюша! Ты возвращаешься совсем другим человеком, невменяемым и сумасшедшим, с безумными глазами. Как будто тебя подменяют. С кем ты связался?

– Оставь свои упреки для сортира! Ну что ты прожужжала все мозги? Куда, да с кем, да где – к чему вопросы? Опять ты лезешь прозою в стихи. Ну ладно, коли хочешь знать – отвечу. Я клуб создал и там мои друзья. Исправим мир дензнаков и коварства на торжество свободы и добра!

– Чего? Ты в своем уме, Андрей! Вместо того, чтобы искать работу, сделать что–то для семьи, ты задумываешься о каком–то абстрактном мире!

– Я так и знал – ты слишком примитивна, чтоб над землею в небе воспарить – кухаркою хорошей ты могла быть, но до мыслителя тебе не дорасти.

– Андрюша, если тебе нравится писать твои рассказы – пиши. Хочешь считать себя гением – ради Бога. Но умоляю – не связывайся с кем попало, не сходи с ума. Посмотри в зеркало, в кого ты превратился – весь помятый, небритый. Выглядишь, как бомж! Я уж не говорю про то, что ты мне изменяешь черт знает с кем и можешь принести в дом какую–нибудь болезнь. Ты хочешь, чтоб я лечилась после тебя?

– Оставь, оставь меня, гиена! Я слушать не могу весь этот бред!

– Скажи, если я могу тебе как–то помочь. Что мне нужно сделать, чтобы ты никуда не уходил и не общался, с кем попало? Прошу, одумайся, возьми себя в руки, Андрюшенька.

– Ну ладно, ладно, только дай поспать, и я проснусь совсем другим – увидишь.

– Хорошо. А я пока заплачу за квартиру, чего ты так и не удосужился сделать. Хотя я тебя просила.

– Такую мелочь выполнять – удел рабов и их призванье, ведь нужно как–то оправдать свое существованье

– Сними деньги с карточки, тебе сегодня должны начислить зарплату, – шепотом произнесла Наташа и, с трудом сдерживая слезы, отправилась платить за квартиру. А Андрей, оставшись в тишине, погрузился в сон, надеясь, что больше ему уж точно никто не помешает…

Проспавшись и заявившись на работу к обеду, Андрей первым делом отправился к банкомату. Ему действительно должны были начислить деньги, но на счету их почему–то не оказалось. Зарплаты не было… Достав карточку, Андрей направился в кабинет. Настроение было ни к черту. Мало того, что кружилась голова и болел живот, так еще и не было этих проклятых бумаг. Конечно, жалкие копейки ему были не нужны. Что есть, что нет – без разницы, он даже не заметит, а вот Наташа… Наташа устроит скандал… Опять проблемы, опять этот гнилой мир устраивает ему неприятности. Ну что за жизнь… Почему здесь все построено так примитивно, почему он, гений, должен как нищенка побираться и выпрашивать купюры. Все ради Наташи, из–за ее чертовых прихотей. Так, надо успокоиться, надо позвонить в бухгалтерию и все выяснить.

Но толку от звонка оказалось немного. Ему сказали, что перечислили деньги, и все дело в какой–то банковской ошибке. Ну неужели ему теперь придется разбираться с банком? Звонить туда или, упаси Боже, ехать? А то ему нечем больше заняться! Да у него полно забот, гораздо более важных, чем эти вшивые бумаги.

Голова разрывалась от боли… Андрей был вне себя от унижения. Его словно сопливого щенка ставили перед фактом. Банковская ошибка… Да плевал он на все их ошибки! И на деньги тоже плевал! Но Наташа… Конечно, она захочет, чтоб Андрей выяснил все и разобрался с банком, чтобы клянчил деньги. И у кого? У жалких людишек, которым не хватает ума на нормальную банковскую систему! И зачем только Господь создал их в таком изобилии?

Достав сотовый телефон, Андрей набрал номер жены и произнес:

– Послушай, банк ошибся почему–то и денег мне на карточку не дал, но ты же понимаешь, дорогая, что здесь я уж ни в чем не виноват. Ну нет, так нет – не страшно, перебьемся, попросим у кого–нибудь взаймы, а там, глядишь, проблемка рассосется, и денюжки свои получишь ты.

– Что значит ошибся! – возмутилась Наташа. – Немедленно разберись с этим, что ты как маленький! Съезди в банк и все узнай, нам срочно нужны деньги.

– Наташа, милая, к чему же эта спешка, плевать на деньги, мне не до того. Возьмусь я лучше за роман и напишу–ка еще одну великую главу.

– Какую главу, что за бред ты несешь! У нас дома хоть шаром покати. Я тебе сказала, поезжай и получи деньги. Все, даже разговаривать об этом больше не хочу!

Вот черт! Что за напасть такая! Ну неужели нельзя обойтись без этих бумажек! Что же делать? Неужели придется ехать и унижаться? Нет, ни за что! Не бывать этому! Как можно опуститься до такой степени, объяснять чего–то пустоголовым банковским служакам! Мороки с квартплатой хватило, чтобы возненавидеть все подобные учреждения. Лучше взять у кого–нибудь деньжат в долг и отложить ерунду на потом. Глядишь, все само собой и разрулится. Конечно, это тоже унижение, но хоть ехать никуда не придется!

Так Андрей и поступил. Заняв денег у приятеля, он вздохнул с облегчением, ведь теперь жена успокоится и не будет к нему приставать. Как он расплатится с коллегой, Андрей совершенно не думал – да и какая в самом деле разница. Главное, что хоть ненадолго от него все отстанут, что позволит спокойно писать роман и ни о чем не думать. Как все–таки хорошо, что у него есть голова на плечах, способная найти столь нестандартное решение и избежать бюрократической канители.

Когда Андрей вернулся домой, то сразу же уселся за компьютер, чтобы взяться за свое произведение, пока Наташа находится на работе и не отвлекает пустыми заботами. Зайдя в Word, Андрей был очень удивлен, что нужный файл стоит в реестре первым. Он точно помнил, что последний раз просматривал совсем другие документы. Неужели его роман кто–то изучал? Но кто, ведь Наташа вообще не подходит к его компьютеру, более того, даже не знает как войти в этот файл и снять пароль… Странно… Очень странно. Впрочем, может, он просто забыл? Немудрено. В такой суете и собственное имя забыть недолго.

Закрыв на время приложение с романом, Андрей заглянул в свою электронную почту и обнаружил в нем письмо от известной желтой газетенки, которая предлагала ему стать внештатным корреспондентом и писать статьи про секс и криминал. Не сказать, что Андрей сильно обрадовался – гробить талант на подобную муру не было никакого желания, зато выбрасывая какую–нибудь гадость раз или два в месяц, можно избегать наездов Натальи – вот, мол, какой молодец, нашел подработку. А это лишний повод заткнуть ей рот при очередной разборке. Такими поводами нужно было дорожить, ведь они позволяли избегать лишних конфликтов и экономили силы для творчества. А ничего больше Андрею не приходилось и желать – он ни в чем не нуждался.

Когда супруга вернулась с работы, Андрей с радостью протянул ей одолженные деньги, заявив, что разобрался с банком и предъявил письмо от газетенки.

– Молодец! – сказала Наташа. – Вот теперь я тобой горжусь.

Вздохнув с облегчением, Андрей тут же уселся за компьютер и с жадностью взялся за роман. Он знал, что как минимум пара спокойных деньков теперь обеспечена – жизнь налаживалась…

Его масштабное произведение уже было близко к завершению – еще бы, Андрей брался за него, как только дома или в офисе выдавалась свободная минутка и, увлеченный выдуманными персонажами и яркой сюжетной линией, он с огромной радостью переносился в созданный мир, полностью освобождаясь от цепей мира реального. Роман о добре и зле, мерзости государственного строя и общественного бытия, о преступных кланах, раздирающих и разворовывающих страну. Призывы одуматься и восстать, оглянуться на то, что рядом, и как бы могло быть в идеале. В романе не было идиотских бюрократических препонов, лживых моралистов и гнусных стереотипов. Он был пронизан цитатами философов и собственными мыслями об идеальном обществе. Это был масштабный, грандиозный труд, который заставит людей восстать против рабской системы и побороть ее…

Чем дальше продвигался роман, тем чаще Андрей прикладывался к бутылке, и алкоголь в доме редко задерживался надолго. Иногда супруга делала вид, что ничего не происходит, а порою утверждала, что ее муж превращается в алкоголика. А если даже и так, то что? Окружающий мир настолько раздражал, что без выпивки Андрей вообще не смог бы в нем находится. Против бюрократов и лицемеров, ханжей и безмозглых примитивов существовало лишь одно оружие – водка. Она будто закрывала глаза Андрея, и он уже не обращал внимания на окружающую мерзость, на тошнотворных людишек, на их безмозглые взгляды и расшаркивающиеся походки. Водка позволяла выстраивать стену между ним и всеми остальными, делала его броню прочной и недоступной для их уколов и насмешек. Андрей пил бы гораздо чаще, но увы не мог, опасаясь гнева жены или проблем на работе. Меньше всего ему хотелось вступать в конфликты – они слишком отвлекали от творчества, а хотя бы один день, прожитый вдали от романа и его героев, Андрей считал бесполезным прожиганием жизни. Поэтому он пил, стараясь, чтобы этого никто не замечал. Когда душевная боль отпускала, и сердце вновь наполнялось весельем, Андрей садился за компьютер и писал… Писал, пока не кончится вдохновение или спиртное.

***

Сегодня члены клуба «Господствующая искренность» задумали осуществить еще одну акцию, вдохновителем которой стал Маврикий. Ее суть была весьма простой – громкий протест против людского брюзжания и жалоб на жизнь, против их хмурых лиц и невыносимого скулежа. Окружающие считали, что им вечно всего не хватает и ныли по поводу и без, сокрушаясь над своей скорбной долей. Все им было не так, все не нравилось – зарплаты, социальное положение, работа – все. Маврикий полагал (а активисты «Господствующей искренности» его полностью поддержали), что это они, люди творческие и талантливые, могут позволить себе сокрушаться, потому что лишены всяческой поддержки, хотя и трудятся на благо страны и делают для ее процветания значительно больше, чем бумажные черви и сопливые бюрократы. А все эти жалобщики не делают ничего и только лишь скулят, стоя с протянутой рукой, а посему должны быть осуждены и наказаны.

Высадив в центре Москвы десант из пятнадцати человек, ребята полностью погрузились в придуманные ими образы и, смешавшись с толпой, разыграли отличный спектакль.

– Какой я несчастный! – плакал Маврикий, вглядываясь в лица похожих, – мне не хватает денег, не платят зарплату, в какой стране мы живем!

– Ужасно! – вторила ему Маргарита. – Как мне нужны эти вонючие деньги, чтоб купить себе новый платочек для моих скорбных слезок.

– Беда, – поддержал почин Ласкала. – Жизнь плоха и отвратительна, я так хочу пожаловаться на судьбу…

– И я, и я тоже хочу пожаловаться, – говорила Багира, ползая на коленях возле какого–то магазина. – Мне так не хватает не знаю даже чего, что я вынуждена подрабатывать собачкой и скулить. Гав – Гав!

Они вели себя абсолютно безбашенно: падали на колени, и жалобно скулили, хватали прохожих за руки и рыдали так, что их было слышно на соседних улицах. Люди шарахались в стороны и старались как можно быстрее оставить странную компанию позади. Но активисты «Господствующей искренности» все не унимались. Валяясь по земле, они изо всех сил дрыгали ногами и кричали о том, как тяжела их жизнь без вонючих денег и карьерных перспектив, а еще требовали пригласить газеты и телевиденье, чтобы пожаловаться лично президенту России…

И когда показалось, что безумие достигло своего апогея, Маврикий забрался на какой–то постамент и закричал:

– Спокойно! Нас услышали! Нам дали деньги! Ура!

После этих слов он вынул из кармана бумагу, нарезанную мелкими кусочками, с забавными надписями «один вонючий доллар», «пять вонючих долларов», «вшивый стольник» и бросил их в толпу. С громким улюлюканьем и повизгиванием все тут же бросились собирать «купюры», вознося руки к небу в порыве чувств и благодаря смилостивившуюся судьбу. Даже обычные прохожие присоединились к участникам акции, решив по наивности, что Маврикий бросил на землю настоящие доллары. Одним словом, задумка удалась на славу, и друзья имели полное право собой гордиться. Народ был посрамлен и унижен. Активисты надолго запомнили разочарованные лица прохожих, осознавших, что им бросили не желанные зеленые купюры, а всего лишь один или два «вонючих доллара» или даже «вшивый стольник», выведенный на бумаге. Это был настоящий триумф!

Возвратившись в клуб, они еще долго обсуждали акцию и громко смеялись, вспоминая самые забавные моменты и примитивное человеческое быдло, тянущееся к легким деньгам и постоянно жалующееся на их нехватку. Когда эмоции чуть поостыли, на импровизированную сцену вскарабкался Августин и, призвав собравшихся к вниманию, принялся читать стихи:

 
…Поэты пьют, я знаю по себе.
Поэты пьют как воду спирт и водку…
Тупым ножом под рёбра неба воткнут
Нетрезвый взгляд поэта.
Пей поэт!
Ты не богат, точнее говоря,
Ты беден, как…
(Сравнение опустим.)
В твоих стихах отчаянья и грусти
Побольше, чем на паперти монет.
Ты одинок.
Вечерняя заря
Твоей жене шептала про другова.
Всем надоели до потери слова
Стихи–грехи поэта.
Пей поэт!
Струит, волнуясь облаком, рассвет.
В твоих глазах лазоревая радость.
Богатство, слава, женщины…
Не надо
Об этом думать пьяному тебе.
Грусти за всех и пей за всех, поэт.
Не обожжет горяченькая глотку…
…Поэты пьют как воду спирт и водку.
Поэты пьют, я знаю по себе.[10]10
  Использованы стихи Дмитрия Артиса


[Закрыть]
 

Когда громкие аплодисменты стихли, свой очередной шедевр представила публике Маргарита:

 
Если ты не веришь в завтра,
Как прикажешь верить мне?
Если в смерти наша правда,
Сколько можно жить во сне?
Поколение без дела
Твердым шагом, лишь вперед,
Вскинув взгляд свой дерзко, смело,
Всем наперекор идет.
Мы шагаем по подъездам,
Верим в солнце за окном.
В ВАШЕМ мире нет нам места.
Здесь мы СВОЙ мир создаем.
Платим мелочью за пиво,
Пачка Malboro на всех.
И такая жизнь красива,
Да и жить вообще не грех.
Мы потеряны навеки.
Вряд ли кто–то нас найдет.
Поколение калеки
До детей не доживет…[11]11
  Использованы стихи Александры Юрдановой


[Закрыть]
 

– Браво! – раздались крики. – Твои стихи прекрасны!

– Теперь свое творчество представлю вам я, – сказала Багира.

– Довольно творчества! – вдруг заявил Эль Матадор. – У меня с собой отличный кокс. Кто хочет нюхнуть – катайте трубочки. Оттянемся.

– Отличная идея, – поддержал Ласкала. – Давно мечтал попробовать.

За ним потянулись и остальные.

– А как же поэтессы и поэты, что тоже жаждут славу обрести? – возмутился Августин.

– Да брось, Августин, – ответил Эль Матадор. – Они хотят кайфа и секса, а не стихов.

– Мы собрались не ради развлечений, они лишь фон, а наша жизнь в другом. Плевав на творчество, мы будем балагурить, стихов заместо нюхать наркоту?

– Да ладно, мы ведь уже почитали стихи. Пришло время расслабиться.

– Но Багира…

– Да ладно, в следующий раз, – ответила девушка.

– И правда, остынь, – поддержал Эль Матадора Маврикий. – Мы сегодня провели отличную акцию, устали и должны отдохнуть. Присоединяйся к нам и не забивай голову ерундой.

С непониманием уставившись на остальных, Августин испытал страшное разочарование. Никогда ранее в клубе «Господствующая искренность» развлечения не ставились превыше творчества, а сейчас… Сейчас все эти люди, которые писали прекрасные стихи, имели глубокие философские воззрения, не страшась провели две отличные акции против толпы, сами превратились в толпу, которой хотелось лишь наркотического угара и сексуальных оргий. А может, все дело в том, что Августин впервые посмотрел на остальных трезвым взглядом? Ведь волею случая сегодня он почти не пил…

Глава 8

Корпоративный праздник… Отличный шанс для неформальных контактов, в поисках повышения по службе. Именно так восприняли приглашение на вечер сотрудники компании, где числился Андрей, однако, он сам был далек от подобных мыслей. К карьере и деньгам он относился равнодушно, и кроме того прекрасно знал: чем меньше общаешься с людьми, тем больше вероятность, что они не будут отвлекать по пустякам, лезть с задушевными разговорами и звать в столовую, чтобы вместе пообедать. На работе Андрей занимался творчеством, а коллектив его раздражал и по сути служил помехой, поэтому приглашение на торжественный вечер он воспринял с прохладцей, даже и не думая туда идти. Однако, отвертеться не удалось. Его едва ли не силой затащили в столовую, где собрались почти все сотрудники компании, и слишком уж громко выражать свое «фи» Андрей не стал. Он не любил спорить с людьми, предпочитая сделать то, что от него хотят и поскорее ото всех отвязаться.

Тосты следовали один за другим, повсюду звучал смех, а улыбающиеся до ушей лизоблюды вертелись вокруг шефа, словно стадо баранов и были готовы исполнить любую его просьбу – подлить вина или подложить салатику. Те, кому не удалось подступиться к «телу», пристраивались к менее значительным фигурам в компании, рассказывая тупые анекдоты и делясь припрятанными в загашнике планами о развитии фирмы в то или ином направлении, надеясь, что их запомнят и продвинут в должности. А вот все мысли Андрея вертелись вокруг будущего романа, а до остального ему не было никакого дела, поэтому он устроился в самом дальнем углу стола и пил водку, надеясь, что под шумок ему удастся незаметно улизнуть.

А празднество между тем набирало обороты. Девушки, запрятав скромность в дамские сумочки, извивали в танцах свои точенные фигурки, надеясь привлечь внимание важных и значительных самцов. Самцы же заводили с девочками какие–то примитивные разговоры с претензией на флирт, стараясь будто бы случайно провести рукой по их ягодицам или груди – это уж как повезет. На Андрея никто не обращал ни малейшего внимания, и в глубине души ему было очень обидно, что так происходит.

Почему все эти ограниченные особи не замечают гения, почтившего их своим визитом? Деньги, карьера, флирт – это же такая мелочь по сравнению с шансом посидеть с ним рядом! Почему бабы выкручивают тела в танце ради каких–то боссов, а не умоляют разрешить им станцевать специально для Андрея и только ради него. Немыслимая беспечность! Когда еще этим марионеткам доведется в неформальной обстановке посидеть рядом, да хотя бы приблизиться метров на сто? Через пару месяцев он вознесется до небес, а они останутся там, где им и полагается находиться – в болоте, на отшибе истории. Так что же они не бросаются к нему в ноги, не просят уделить хотя бы минутку внимания? Что же не приветствуют его громкими аплодисментами, не стонут в экстазе от того, что он согласился прийти на дурацкий банкет?

Чем больше Андрей пил, тем сильнее становилось его разочарование, а когда одна парочка – Лена и Сергей из финансового отдела, присела рядом и принялась флиртовать, он буквально вышел из себя. Ну что они развели здесь сопли? «А какое кино тебе нравится, а кто твой любимый автор»? Какая херня! И так ясно, что один хочет засадить, а другая раздвинуть ноги, так чего же вы ждете? Идите в квартиру и вперед! Утоните в оргазменных стонах, а не занимайтесь безделицей! Что за идиотизм выяснять все друг про друга, и так понятно, что дело закончится постелью. Примитивные человеческие отбросы! В «Господствующей искренности» все было по–другому. Если человек хотел, он откровенно говорил об этом, а его партнерша либо соглашалась, либо, что было редкостью, отказывалась. И все, никакой лишней болтовни и лицемерия!

Направив на парочку свой злобный взор, Андрей произнес:

– Ну что же это за кобель, который сучке лишь уши драит болтовней за место случки?

– Слышь, пацан, ты чего совсем на голову больной? – возмутился молодой ухажер.

– Давай, она уже готова. Упустишь шанс – найдет другого. Поинтереснее.

– Перестань, Андрей, – сказала Лена. – Что ты такое говоришь? Как тебе не стыдно!

– Ох, извините, дорогая, я оскорбил ваш честный нрав, ведь прежде чем раздвинуть ноги вам нужно выполнить весь план. Сначала ресторан, киношка, затем иная канитель и только лишь пройдя все это, вы приглашаете в постель.

– Да я тебе сейчас рожу набью! – крикнул Сергей, вскакивая с места.

– Так что же ждешь, вперед и с песней, но коль дерешься, как кадришь, то я боюсь и две минуты против меня не простоишь!

Лена лишь с большим трудом убедила Сергея не устраивать скандал, а Андрей, вдоволь поглумившись над парочкой, отправился домой.

Но дома ему тоже не суждено было обрести покой. Наташу, его любимую супругу, посетил очередной бзик – она захотела, чтобы Андрей починил разваливающийся стул, место которому на свалке, а еще поискал в интернете дешевые путевки в санаторий. Только этого ему не хватало для полного счастья, ведь сейчас он так нужен своему клубу, своим друзьям. Без него они пропадут, задохнуться в наркотическом дыму и собьются с истинного пути. Они и так подошли к краю слишком близко – Андрей заметил это еще в прошлый раз. Позволить своему детищу свалиться с вершины в пропасть, занимаясь починкой стула и сидением в интернете – найдется ли пытка страшнее? Наплевав на просьбы жены, Андрей уже было начал собираться на пустырь, но Наташа закатила такой скандал, что задрожали окна.

– Ты никуда не пойдешь! – кричала она. – Я не хочу, чтобы ты опять обкурился какой–то дряни или нажрался до поросячьего визга! У тебя есть семья, и ты несешь за нее ответственность. Когда мы в последний раз сидели вместе? Когда о чем–то разговаривали, занимались любовью, в конце концов? Ты вечно витаешь в облаках или проводишь время черт знает где и непонятно с кем! Хватит! Я устала это терпеть!

От этого ора не было никакого спасения. Ну чего от него все хотят? Что им надо? Когда же все отвяжутся, уткнуться носом в свой примитив и забудут о его существовании? Как же надоел этот жалкий мир, где правят бал гнилые человеческие отбросы! Неужели ему придется спасать этих червяков, которые заслуживают лишь быть втоптанными в грязь и навеки забыты? Достойны ли они романа, куда он вложил всю свою душу и весь свой талант? Поймут ли его или со свойственной им придурью отвернуться? И Наташа… Ну что она орет? Почему нельзя развалиться на кровати и заснуть или пойти заняться готовкой? Да что угодно – лишь бы замолчала, лишь бы не приставала с навязчивыми просьбами и не ограничивала свободу. Но супруга не унималась:

– Немедленно разувайся! Я сказала, ты никуда не пойдешь, даже думать об этом забудь!

– Оставь меня в покое, злая ведьма, уж душу всю изрезала ножом, все чувства сапогами истоптала, мечты сожгла каленым утюгом! Я клуб этот создал, и быть там должен – иначе жизнь мне больше не мила, ты не Господь, чтоб, что–то запрещать мне, ты гению прислуживать должна!

– Опомнись! Ты окончательно помешался! Если и дальше будешь вести себя, как псих и продолжишь общаться со своими алкашами и наркоманами, то очень плохо кончишь. Ты рвешься из родного дома на какой–то пустырь, как будто там медом намазано, а я вынуждена все время быть одна, убирать за тобой, гладить, готовить! Какой же ты наглец, Андрей!

Разревевшись, Наташа прислонилась к входной двери. «Я все равно тебя никуда не пущу», – сказала она и направила на Андрея красные от слез глаза.

– Ну хорошо, будь все по–твоему, как скажешь. Я больше спорить не могу – уж нету сил. Пусть человечество гноится продолжает, ведь некому его теперь спасти. Но коли спросят вдруг, когда конец настанет – кто виноват? Отвечу я, что ты! Ведь даже Дьявол, уж на что коварен и тот не смог похоронить весь мир. А ты смогла…

У Андрея действительно практически не осталось сил на споры. Починив стул и найдя в интернете нужную информацию, он отчитался перед Наташей о проделанной работе, и она, обняв его и искренне поблагодарив, отправилась спать. Андрей только этого и ждал. Обрадовавшись, что теперь приставать к нему никто не будет, он извлек из холодильника водку и выпил почти всю бутылку, проклиная последними словами окружающий мир и неблагодарных людей. А перед тем, как лечь на кровать и дождаться следующего дня, такого же глупого и бессмысленного, как и все предыдущие, Андрей взял ручку и на клочке бумаги вывел четверостишие, казавшееся в тот момент самым гениальным и правильным из тех, что он когда–либо написал:

 
Водка уже не помогает,
Голова, как чугунный колокол.
Что такое счастье я знаю —
Это когда всем ты по хую…[12]12
  Использованы стихи Александра Ш.


[Закрыть]
 

***

Августин попал в свой клуб лишь спустя пять дней, и каково же было его удивление, когда он увидел там более пятидесяти человек. Откуда? Ведь казалось, еще недавно их число с трудом превышало два десятка, а новичков приглашали лишь на конкурсной основе – только лучших, только самых достойных. А разве здесь все достойные? Кто–то уже в стельку пьян, кто–то дрыхнет в темном углу и громко храпит, кто–то раскуривает косяк, а на него, Августина, вообще не обращают внимания. Будто он здесь чужой, случайно затесавшийся в толпу…

Расталкивая людей, Августин бросился на поиски Маврикия. Чем дальше он проходил внутрь помещения, тем более удручающей становилась картина. Не иначе как сам бес сошел на землю и основал здесь временную обитель. Никто не читал стихи, не разыгрывал театральных сценок, не танцевал и не вел философских диспутов. Обезличенная масса человеческих тел лежала на полу, соседствуя с блевотней и пустыми бутылками. Какие–то парни навязчиво лезли к каким–то бабам, а отвратительный спертый воздух лишь усугублял мрачную картину.

Маврикия нигде не было. А может, он и не пришел? Плюнул на все, поняв, что делу конец? Что ж, тогда он сам вмешается! Укажет этим червякам, кто здесь хозяин. Вытащит скот из болота и направит на истинный путь!

Взобравшись на сцену и скинув с нее пивные бутылки, он обвел взглядом толпу и прокричал:

– Одумайтесь, погрязшие в разврате, зачем пришли сюда и кто вы есть! Здесь клуб для гениев, для истинных талантов, на вас же мне противно и смотреть! Стихи где ваши? Творчество? Где души? Повсюду лишь блевотные тела! Не для того я здесь воздвиг обитель, чтоб рухнула, как замок из песка. Среди людей хоть тварями прикиньтесь, хоть мерзким быдлом, хоть куском дерьма, но здесь другая жизнь, другие лица и мир другой – его придумал я!

– Да кто ты такой! – раздались крики. – Не мешай нам!

– Еще вопрос, кто здесь кому мешает! Коль что не нравится – так убирайтесь вон! Кто вдохновил на хаос и распутье? Кто сладко пользует ваш неокрепший ум?

– Маврикий сказал, что мы можем делать то, что нам захочется, – ответил Эль Матадор, с трудом поднимаясь на ноги. – Вот мы и отдыхаем! А если тебе что–то не нравится – уходи. Тебя здесь не было с неделю, так никто особо и не расстроился, а многие вообще не знают, кто такой Августин…Уходи, ты здесь лишний, если не хочешь жить по нашим законам.

Где же это видано! Его гонят из его собственного клуба! И кто? Обкурившаяся шваль, ублюдки, которых он поставил на ноги, которым дал новый смысл жизни! Он хотел повести их за собой, построить на их основе новый мир, а чем они отплатили ему? Всего лишь за неделю его отсутствия, они превратились в толпу, в такую же толпу, которую так хотели победить! Почему же они предпочитают нюхать кокс, а не читать стихи, утопать в блевотине, а не вести беседы о смысле жизни и окружающем обществе? Что за червь поселился в их душах? Как же легко превратились они из интеллигентного кружка в жалкий притон! Невыносимо! Невыносимо терпеть эту боль! Это жгучее чувство унижения… Столько сил вложено, столько сделано и все напрасно?…

Августин набрал в грудь побольше воздуха и принялся читать, нет, выкрикивать стихи. Стихи злые, дерзкие, полные боли и разочарования.

 
Кто правит крен изъезженных саней,
Кто – в зарослях наук сияет плешью…
Я – свиновод, я развожу свиней,
И не томим отнюдь в престиже брешью!
Что ржёшь, рукой прикрыв щербатый рот?!
Гляди, не надсадись – уже синеешь!
Свинья, когда с ней ласков свиновод, —
Добрей, чем ты вовеки стать сумеешь!
Из общества людей себя изъяв,
Увёл судьбу в свинарник я под руки.
Мне хряк да боров – верные друзья,
Мне свиноматки – нежные подруги.
Их холю и скоблю. Они в ответ
Умильно, с обожанием – «хрю–хрю!» мне.
Я верности зарок, любви обет
В их искренних глазах читаю умных.
Вот так бы вместе жить нам, вековать,
И гладки с нас, как говорится, взятки.
Но стал я неполадки замечать
(Всегда наружу рвутся неполадки!):
Со мною свиньи вертятся винтом,
Служить желают и хвостом виляют.
А отвернусь – подкапывают дом —
Фундамент портя, рыла забавляют.
Ветшает дом, падёт – того гляди,
Не сплю – боюсь, во сне придавит крышей.
«Не свиньи виноваты, погоди! —
Твержу себе, – а – ясно дело! – мыши!
Нельзя! Не может с искренностью глаз
Такое вероломство совмещаться!..»
Сомненья не один десяток раз
Мешали мне в события вмешаться.
Но как ни подступись, как ни копни, —
Самообман – не средство, суть – едина:
Я их кормил, в то время как они
Долбили дом, как судно долбит льдина.
Корил их, убеждал, увещевал —
Напрасно! – Всё наглей, бесстыдней рыла.
И дом, кренясь, на все лады трещал,
И в унисон с душою сердце ныло.
И их приговорив ножом к концу,
Роняя слёзы (свиньи хоть, но жалко!),
За мудростью пошёл я к мудрецу,
И он, уста разверзнув, мне прошамкал:
«Не разнице культур в вину вменять,
Коль в баб не обратит свиней помада! —
Чтоб человеческий язык понять,
Как минимум быть человеком надо[13]13
  Использованы стихи Каро Мономаха


[Закрыть]!».
 

Августин читал стихи с чувством, размахивая руками и носясь по сцене. Но когда увидел, что толпа абсолютно равнодушна, он сел и закрыл лицо руками. Хотелось плакать. Он не мог смотреть на то, что творится вокруг, как мир, выпестованный с такой нежностью и любовью, превращается в ничто и умирает на глазах… А толпе, казалось, не было никакого дела до терзаний Августина. Она по–прежнему веселилась, смеялась, пила водку и вдыхала кокс… Кто–то трахался, кто–то с любопытством наблюдал… Мразота. Плебс… Что знают они о жизни? Кем они станут? История забудет их, спишет со счетов, они уйдут, оставив после себя лишь пепелище из пустых бутылок и использованных презервативов. Богатое наследство, ничего не скажешь! Как быстро они испохабили уютное местечко, как вообще быстро люди поганят своим присутствием все, к чему бы не прикоснулись! На них словно с рождения наложено проклятье…Люди, толпа, масса… Чтобы что–то хорошее существовало долго, туда просто нельзя допускать много людей. Пять – десять – и этого достаточно. Иначе индивидуальности превратятся в неуправляемую, безликую толпу – место которой на свалке, рядом с отбросами. А люди и есть отбросы… Бездушные пустышки, шваль… Лучше бы они сами превратились в ничто, а не портили все хорошее, что есть вокруг…